Христианская мирная конференция 5 глава

Из документов.

15.03.1989. Совет по делам религий при Совете министров СССР планирует направить в зарубежные страны 66 человек (в 1988 г. направлено 66 человек) и принять в СССР 82 человека (в 1988 г. принято 89 человек).

Представленные планы ориентированы, на закрепление и разви­тие международных связей по линии Совета и религиозных орга­низаций и соответствуют основным направлениям внешней по­литики Советского государства...

В целях усиления координации международного сотрудниче­ства считали бы возможным в последующем рассматривать международные связи религиозных объединений СССР совместно с планами сотрудничества советских общественных организаций с зарубежными партнерами.

С МИД СССР (т. Петровский В. Ф.) и Комитетом государ­ственной безопасности СССР (т. Бобков Ф. Д.) согласовано.

Просим согласия. Зав. идеологическим отделом ЦК КПСС А. Капто. Зав. международным отделом ЦК КПСС В. Фалин³⁴⁵.

И было бы наивно думать, что вот он какой гадкий, — второй заместитель, а те, кто по рангу выше, — «в белом венчике из роз». Если с этой меркой подходить к должности председателя ОВЦС, то можно дойти до абсурда, как в анекдоте времен «застоя»: Косыгин и Брежнев гуляют по кремлевскому садику, и Брежнев тихо, чтобы не подслушали, говорит: «Леша! Какой ужас! Недавно мне сказали, что Андропов — стукач!»

А это уже не юмор. Согласно неофициальным данным, Горба­чев никогда не работал в КГБ. Однако сразу же после окончания

Московского университета он подавал документы на работу в ор­ганы госбезопасности. Но его туда не приняли, так как в ходе проверки выяснилось, что его отец проживал на временно окку-пированнои территории .

И «недреманным оком», присматривавшим за высокопоставлен­ным «двурушником», был шеф КГБ Владимир Крючков. В этом он признался спустя 10 лет после провала августовского путча ГКЧП.

— Мы в КГБ получали очень много писем, в которых приводи­лись факты и давались оценки действиям Горбачева и Ельцина... Причем письма настораживающие, письма, в которых нас преду­преждали, что эти люди могут довести страну до катастрофы. Анализ поступков Ельцина я показывал Горбачеву. Он говорил: *Я все знаю, имей в виду, мы когда-нибудь займемся этим... » Пись­ма, в которых давалась характеристика его собственным дей­ствиям, я показывать не мог...

— А о чем писали?

— Люди рассуждали. Многие предвидели развал, гибель страны, считали, что виновником всего является Горбачев, что ему надо обязательно уйти, что он импульсивен, что в силу своего харак­тера ни одно начатое дело он не доводит до конца. Были письма от врачей, которые касались отдельных его странностей...

— Например?

— Ну, в общем, некоторые утверждали, что Горбачев в силу своих личных психических и психологических данных для поста первого человека такой страны просто не подходит.

— Это наблюдения психологов?

— Психологов. Я хочу сказать другое. Горбачев всегда был
предателем партии и страны. И он сам это не так давно
подтвердил... В конце 2000 г. в российских СМИ было сообщено о
том, что первый и последний президент СССР Михаил Горбачев
выступил в Турции с обширной лекцией. Там он говорил о том,
что еще в ранние свои годы вынашивал теребящую его идею борьбы
с коммунизмом и что она, оказывается, была главной целью его
жизни. И все его последующие, известные всему миру действия
на посту советского руководителя были лишь результатом его
внутренних поисков...³⁴⁷

Примечательно, что Совет по делам религий включил тогдаш­него епископа Курского Хризостома в третью, самую «вредонос­ную» группу: «Это та часть епископата, у которой в разное вре­мя проявлялись и проявляются попытки обойти законы о культах,

некоторые из них религиозно консервативны, другие — способны на фальсификацию положения в епархиях и сложившихся отноше­ний к ним органов власти, у третьих — замечены попытки подкупа уполномоченных и клеветы на них и на должностных лиц местных органов власти»³⁴⁸.

Владыка Хризостом — единственный из архиереев Московско­го патриархата, кто открыто признал свою связь со спецслужба­ми и сделал это добровольно и публично. Он иерарх, возглавляю­щий епархию Русской православной Церкви в Литве, и в его си­туации это, вероятно, был самый логичный ход. Архивы КГБ в Литве оказались в руках новой власти и там была проведена люст­рация (чистка) всех граждан. В ходе изучения бумаг оказалось, что «законтаченной» была даже сама Прунскене — пламенный борец с «прогнившим оккупационным режимом».

В конце июня 1992 г. Верховный суд Литвы приступил к рас­смотрению дела о сотрудничестве экс-премьера республики Кази-меры Прунскене с органами госбезопасности СССР. Процесс, кото­рого ждали уже давно, проходил при переполненном зале и при­стальном внимании средств массовой информации. Поводом для судебного разбирательства послужили материалы парламентской комиссии, занимавшейся расследованием деятельности КГБ в Лит­ве.

Первый же день слушаний обнаружил, однако, что позиции ко­миссии уязвимы. Единственный документ, которым она располага­ла,— это заявление о согласии на сотрудничество с КГБ, на кото­ром стоит подпись Прунскене. Графологическая экспертиза в свое время подтвердила идентичность подписи. Впрочем, сама Казиме-ра Прунскене тоже не отрицала этой возможности. Однако заявле­ние датировано 1980-м годом, а, по ее словам, так расписываться она стала гораздо позже.

Как до суда, так и на суде Казимера Прунскене решительно от­вергала предъявленные ей обвинения. Она настаивала на том, что если в деле и могли быть какие-то документы, то разве что отче­ты о ее научных загранкомандировках, которые, вполне возможно, передавались и в органы госбезопасности...³⁴⁹

Да что там какая-то Прунскене! В 1920-1930-х годах агентами НКВД пребывали президент Литвы Сметона и Эстонии Пяте (в 1928-1934 гг. получал от советских чекистов по 4 тысячи долларов в год). Впрочем это не спасло Пятса от сталинских репрессий. С 1941 по 1956 гг. бывший президент Эстонии находился в Казанской

спецпсихбольнице. В 1956 г. его вывезли в Вильянди и поместили там в дом для престарелых. Однако его местопребывание стало из­вестно эстонскому населению, началось настоящее паломничество, и он вновь был увезен в неизвестном направлении³⁵⁰.

Глава Латвии Карлис Ульманис также был агентом НКВД и даже своей диктатурой был обязан тайной финансовой и политиче­ской поддержке СССР. (На сей счет имеются разоблачения эстон­ского историка Ильмярва, работавшего с архивами КГБ СССР)³⁵¹.

...Через 15 лет после подавления путча ГКЧП, после крова­вого штурма вильнюсского телецентра, казалось бы, Литва давно «раскоммуниздилась». Но вот сообщение прессы. 4 июля 2006 г. литовский сейм утвердил 85 голосами «за» при 13 «против» 54-летнего социал-демократа Гядиминаса Киркиласа премьер-ми­нистром страны. До этого он занимал пост министра охраны края (обороны). Киркилас — уроженец Вильнюса. В молодости он слу­жил в частях Северного флота в Североморске. Окончил педагоги­ческий институт и Высшую партийную школу в Вильнюсе, работал в ЦК Компартии Литвы. В 1989 г. был избран 1-м секретарем ЦК КП Литвы³⁵². Требуются комментарии?

... В 2005 г. Герхард Шредер уступил место бундесканцлера ФРГ лидеру ХДС Ангеле Меркель. Она родилась в 1954 г. в ГДР; после окончания университета занимала пост секретаря по агита­ции и пропаганде комсомольской организации Академии наук ГДР.

* Семнадцать мгновений весны». Реплика Вольфа (Василий Ла­новой) Даллесу (Вячеслав Шалевич), касающаяся тех, кто будет руководить страной после падения режима: «... У нас все были в СС. Чем быстрее вы забудете об СС и об иерархии в СС, тем луч­ше будет для нас. И для вас... », — цитировалась в печати неод­нократно. В годы войны заявления о приеме в партию писали как по ту, так и по эту сторону фронта.

... Август 2006 г. в Германии ознаменовался нешуточным скан­далом, разразившимся в связи с неожиданным признанием, сделан­ным знаменитым немецким писателем, лауреатом Нобелевской пре­мии Гюнтером Грассом на страницах книги воспоминаний «Когда чистишь луковицу», появившейся на прилавках немецких книжных магазинов. Все началось с заголовка во «Франкфуртер альгемайне цайтунг» от 12 августа 2006 г.: «Гюнтер Грасс: я служил в войсках СС».

В опубликованном в том же номере интервью 79-летний Грасс действительно подтвердил, что в 1944 г. в 17-летнем возрасте был

призван в танковую дивизию СС «Фрундсберг». Решение записать­ся на фронт, по словам писателя, пришло от безысходности — это была попытка убежать из «двухкомнатной дыры», где проходило его детство, вырваться из «капкана своего происхождения».

Он хотел попасть на подводную лодку, написал заявление, но не прошел отбора и был направлен после трудовой повинности в танковую дивизию СС «Фрундсберг». Честно написал и о том, что в юности воспринимал СС «как элитное подразделение, несущее службу в горячих точках», и лишь спустя долгие годы к нему пришло чувство вины, хотя он и не успел сделать ни одного вы­стрела.

Родившийся в 1927 г. Грасс пережил немецкий вариант «воен­ной юности». До сих пор он говорил о себе: «в 16 —солдат, в 17 — военнопленный», никогда не делая тайны из того, что в юности был убежденным членом гитлерюгенда и до последнего момента верил нацистской пропаганде. Ранение в апреле 1945-го, видимо, спасло ему жизнь — когда его сослуживцев громил под Лаузицем маршал Конев, он уже находился в американском лагере для военноплен­ных, откуда был выпущен в 1946 г.

Была ли бы возможной Нобелевская премия, если бы Грасс с самого начала указывал во всех своих официальных биографиях, включая биографию, представленную в Комитет по присуждению Нобелевской премии, службу в войсках СС, пусть даже и очень ко­роткую? Нельзя сказать, что Грасс скрывал этот факт своей био­графии. В 1992 г. в справочную службу в Берлине, где хранится вся архивная документация времен войны, поступил запрос от го­сударственного управления по социальному страхованию по Гюн-теру Грассу на период 1945-1946 гг., чтобы установить сумму пен­сионных начислений за этот период. В найденных документах зна­чилось, что вышеупомянутый стрелок 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг» с 8 мая 1945-го по 24 апреля 1946 г. находился в аме­риканском плену. Сохранилась и учетная карточка американского лагеря, заполненная и подписанная самим Грассом³⁵³.

1944 год. Варшавское восстание. Молоденький член гитлерю­генда видит, как из какого-то люка вылезает польский повстанец. Немец вскидывает «шмайсер», но вдруг слышит голос с неба: «Не стреляй! Это будущий папа!» Он прицеливается, но снова тот оке голос: «Не стреляй! Ты — следующий папа!».

СС —это у них. А у нас —КПСС. Мало кто знает, что КПСС имела собственную охранку, самый настоящий внутрипартийный

жандармский корпус, который выполнял свои функции независимо и параллельно с госбезопасностью. Об этом рассказывает журна­лист Ю. Борин; в начале 1970-х годов он был изгнан из редакции «Ленинградской правды» за неугодное тогдашнему обкому КПСС поведение и устроился на работу в «Ленинградский дом журна­листа».

«Делать там было практически нечего, и мне предложи­ли проводить политинформации среди трудового коллектива. Утром читаешь газеты, а в обеденный перерыв собираешь пуб­лику и излагаешь прочитанное своими словами.

Однажды вызывает меня директор: звонили из райкома и приглашали всех политинформаторов на инструктаж. Как вы­яснилось позже, директор явно напутал. Вызывали не по­литинформаторов, а партинформаторов.

В назначенный час явился в помещение Смольнинского РК КПСС, где уже собралось изрядно народа. Когда все расселись, сло­во взял заведующий не то общим, не то первым отделом райкома и начал объяснять аудитории, как и в какие сроки следует по­давать докладные в райком и что в этих докладных указывать: подробнее о настроениях людей, об их взглядах и высказываниях. А особо — о высказываниях негативных — с указанием фамилий и должностей. А также о том, как и кто реагировал на эти вы­сказывания: смеялись, давали отпор, равнодушно молчали, внима­тельно слушали и т. д.

Я был потрясен, поскольку не подозревал, что среди нас есть стукачи не только гэбэшные, но и доносчики, так сказать, по пар­тийной линии. Между тем партстукачи выслушивали инструк­таж с большим вниманием, задавали вопросы, кое-что записыва­ли. После чего молча разошлись. Партийное око следило за каж­дым из нас, в том числе и за "своими", — на том и зиждился то­талитарный режим»³⁵⁴.

А теперь посмотрим, «плясал ли под дудку КГБ» епископ Кур­ский Хризостом? Вот выдержка из отчета Совета по делам религий за 1974 г.:

В сентябре 1974 г. стал правящим архиереем Курской епар­хии епископ Хризостом, зам. председателя 0ВЦС Патриархии, но уже в первые месяцы его правления от уполномоченного Со­вета по Белгородской области тов. Шаманова П. Ф. поступила информация о ретивых действиях епископа по оживлению рели­гиозной жизни. В связи с этим Совет решил оперативно разо-

браться по ряду вопросов, вытекающих из информации уполно­моченного Совета. С этой целью с епископом Хризостомом была проведена индивидуальная беседа, в которой Хризостом подчерк­нул: «Уполномоченный по Курской области Коробко Г. Ф. душевно понимающе относится к проблемам архиерея, а уполномоченный по Белгородской области Шаманов Петр Федорович, видимо, не встречался с религиозными людьми, не имеет опыта. В первой беседе со мной он говорил, что в церковь ходят только старики и старухи, молодежи нет. А когда я стал говорить, что это непра­вильно: я вот молодой архиерей, Петр Федорович ответил: — Это еще неизвестно, зачем Вы туда пошли. Я, архиерей, считаю для меня оскорблением такие намеки».

В ходе беседы в Совете Хризостом твердо и настойчиво про­водил мысль о том, что как епископ он обязан искать и подби­рать кадры духовенства, трижды подчеркнув «с кадрами у нас дело обстоит катастрофически». Он выражал недовольство тем, что духовные школы мало принимают слушателей, отказыва­ют в приеме бывшим комсомольцам, не обеспечивают потребно­сти приходов в служителях культов, а поэтому ему приходится брать кандидатов для рукоположения из Тамбовской, Липецкой и других епархий, представлять большие списки уполномоченно­му, который не всех из них пропускает. Хризостом сказал: «Мой предшественник епископ Николай не принимал верующих, а я при­нимаю и стремлюсь внушить им надежду на возобновление рабо­ты храма. У меня сейчас в епархии около сорока церквей не дей­ствуют из-за отсутствия священников, а я как зам. председате­ля ОВЦС и как епископ не хочу, чтобы про меня говорили: этот епископ — атеист, епископ — чекист, как про нас говорят. Я хочу быть чистым епископом в глазах верующих и иностранцев. Что же касается обвинения в мой адрес со стороны уполномоченного в активизации религиозной жизни, то я же не езжу по церквам и не предлагаю верующим ходатайствовать об открытии церквей. Они сами приходят ко мне.

Я епископ, мне 40 лет. Из Церкви я уходить не собираюсь. Хо­тя я слышал от атеистов немало обидного и оскорбительного, но теперь время такое, что сделаешь. Вчера от настоятеля Белго­родского собора я узнал, что в сентябре 1973 г. в собор приходила секретарь уполномоченного и запретила крестить детей в обыч­ные дни, а только крестить по воскресеньям. Это делать нельзя и незаконно. Уполномоченного я еще не видел и с ним еще об этом

не говорил. Против Белгородского уполномоченного у меня обиды нет. Нам нужно работать в контакте».

Совет разъяснил епископу Хризостому как начинающему пра­вящему архиерею, каковы должны быть взаимоотношения архи­ереев с уполномоченными, а также основные положения законо­дательства о религиозных культах.

В тот же день, сразу после беседы с Хризостомом, в Совете состоялась встреча с уполномоченным по Белгородской области тов. Шамановым П. Ф. Ему рассказали о беседе с Хризостомом. В ответ тов. Шаманов сказал: «Разговоров с епископом на ате­истические темы, а тем более намеков, почему епископ пошел в Церковь, я не вел. Видимо, у него есть привычка передергивать в разговорах. Я это учту на дальнейшее; что же касается ак­тивной деятельности епископа, то он действительно стремит­ся активизировать религиозную жизнь. В области не действуют несколько лет более 20 церквей, в 6 из них Хризостом уже подо­брал священников и представил список еще на 16 кандидатур. Хри­зостом активно выезжает по приходам с архиерейскими служ­бами. Мы усматриваем в этой ретивости стремление укрепить Церковь и желание укрепить авторитет среди местного духо­венства и верующих.

Епископ не прав в том, что якобы мой секретарь был в сен­тябре прошлого года в соборе и давал указания проводить креще­ние только по воскресеньям. Этого не было. Секретарь уполно­моченного — это технический работник и другими вопросами не занимается».

Епископ Хризостом, как было нами установлено, действи­тельно показал свою религиозную ретивость, поставил своей це­лью возобновить деятельность затухающих приходов, активизи­ровать верующих, не брезгуя на этом пути никакими средства­ми, вплоть до наговоров на уполномоченного Совета с целью его компрометации.

О неправильном поведении Хризостома сообщил в Совет и уполномоченный по Курской области тов. Коробко. Так, высту­пая 20 октября 1974 г. в Курском соборе с проповедью, пишет в Совет тов. Коробко, Хризостом говорил:

« Человек в своей земной жизни приобретает право на вечную жизнь с Богом или лишается этой радости. Неверующие люди говорят, мол, Бога нет, а верующие знают и верят в существова­ние Бога. Неверующий человек, поднявшись над землей на несколъ-

ко десятков или сотен километров, говорит, что не видел Бога, а потому, мол, Бога нет, а верующий знает, что Бог есть в серд­це. Но и неверующий много принимает по вере, например, уче­ные говорят, что Вселенная не имеет границ, она беспредельна, и неверующий этому верит».

«Проповедь епископа, — сообщает в этой связи уполномочен­ный Совета, — вызвала много различных толков, вплоть до того, что он выступал против власти». Хризостом согласился с тем, что эта проповедь была неудачной и обещал впредь тщатель­нее продумывать содержание своих выступлений перед верую­щими.

После назначения в Курск к Хризостому стали приезжать, помимо его знакомых по учебе в семинарии, академии и совмест­ной службе, такие лица, которые серьезно скомпрометировали се­бя в прошлом. Хризостом рукоположил в сан священника и взял на службу в церкви епархии несколько человек своих знакомых»³⁵⁵.

Напомним, что речь шла о ближайшем сотруднике владыки Ни­кодима по работе в ОВЦС. А вот как партийные верхи оценивали деятельность самого митрополита Никодима. То, что в их устах звучит как упрек, для «человека Церкви» — похвала.

Умело, тонко и в то же время открыто и недвусмысленно митрополит Никодим стремится увести молодежь от решения современных и весьма острых политических, социальных задач, убеждая слушателей, что в мире ничего нет лучше Христа и нужно чаще собираться верующим вместе, в тесном союзе под­держивать церковь земную, воинствующую; спасать не толь­ко верующих, но и неверующих, и не стремиться угождать лю­дям³⁵⁶.

Еще один абзац из отчета (1974 г.)—косвенный подкоп под владыку Никодима и его «ставленников», вкусивших на Запа­де дух свободы: «Определенную озабоченность вызывает деятель­ность некоторых молодых правящих архиереев, которые в разное время привлекались к зарубежной работе, а внутри страны неред­ко проявляют религиозную ретивость, не считаясь с рекомендаци­ями уполномоченных Совета и местных органов власти. К их чис­лу относятся архиереи Николай Владимирский, Владимир Иркут­ский, Гермоген Калининский, Дамаскин Вологодский, Хризостом Курский, Савва Черниговский, Михаил Астраханский и некоторые другие»³⁵⁷.

Как видим, в числе «религиозно ретивых» снова упоминает-

ся епископ Хризостом. Таким же он остается и ныне, будучи уже архиепископом. Рассказывает один из клириков Виленской епар­хии.

Возглавив нашу епархию, владыка быстро искоренил порочную практику взаимного доносительства, процветавшую здесь с со­ветских времен. Сделал он это очень просто. На очередном епар­хиальном собрании он затронул проблемы одного, отдельно взя­того прихода, — на «конкретном материале».

— Вот, например, протоиерей X в своем рапорте пишет на протоиерея У то-то и то-то. А протоиерей У, в свою очередь, в своей докладной записке пишет на протоиерея X то-то и то-то. А теперь перейдем к проблемам следующего прихода...

С того времени епархиальные любители «эпистолярного жанра» в Литве повывелись...

Напрашивается аналогия с армией. Осмелюсь предположить, что владыка Никодим был в Русской Православной Церкви фигу­рой такого же масштаба, что и маршал Жуков в армии. (Жуков сражался против внешних врагов, а митрополит — против внутрен­них.) И если маршал находился под «колпаком» органов, значит ли это, что полководец «спутался с НКВД»? На таком уровне обыден­ные оценки и понятия смещаются. Жуков стал маршалом благода­ря своему полководческому таланту, а не потому, что его, допустим, продвигал наверх Ежов или Берия. Жуков сам ходил под угрозой ареста и летом 1953 г. сполна рассчитался с Лаврентием Павлови­чем. Сегодня имена «особистов», которые «курировали» Жукова, давно забыты, а статуя маршала стоит на подходе к Красной пло­щади.

Как заметила Фэри фон Лилиенфельд, «Может быть, влады­ка и сотрудничал с "органами", но провел их! Если буквально пе­ревести на русский немецкую идиому, он "станцевал у них на но­су"! Митрополит всегда проявлял удивительную независимость и самостоятельность!» ³⁵⁸

Автор этих заметок сознает спорность своих рассуждений и от­нюдь не настаивает на правоте. Многое мы еще не знаем; подо­ждем, когда откроются архивы. В любом случае будем помнить о той надписи, которую владыка Никодим завещал высечь на сво­ем надгробии: «Господи, аз яко человек согреших, Ты же яко Бог щедр, помилуй мя, видя немощь души моея». Эти слова он запове­дал написать на своей могиле еще за несколько лет до своей скоро­постижной кончины.

... В 1990 г. на .Ленинградскую кафедру из Куйбышева (Сама­ра) был переведен митрополит Иоанн (Снычев). По оценке Совета по делам религий, он числился в третьей, вредоносной группе ар­хиереев,—с антисоветским уклоном. При нем город на Неве был «раскодирован» (1991 г.), и правящий архиерей вновь стал имено­ваться Санкт-Петербургским.

В мае 1992 г. вступил в действие закон «Об оперативно-розыск­ной деятельности в Российской Федерации». Раздел 4 Закона, оза­главленный «Содействие граждан органам, осуществляющим опе­ративно-розыскную деятельность», гласил, что отдельные лица мо­гут с их согласия привлекаться к подготовке или проведению ме­роприятий. При их желании сохраняется конфиденциальность со­трудничества. Работа может осуществляться и по контракту. По­мощники обязаны сохранять в тайне полученные сведения и не предоставлять заведомо ложной информации. В свою очередь све­дения о таких людях являются государственной тайной.

Подобной деятельностью на контрактной основе не имеют права заниматься народные депутаты, судьи, прокуроры, адвокаты, свя­щеннослужители и полномочные представители официально заре­гистрированных религиозных объединений³⁵⁹.

Но «комитетчики» продолжали вербовать студентов и воспи­танников СПбДАиС в «добровольные помощники». Во-первых, они еще не священнослужители, а во-вторых, будут не на «контракте», а просто на «контакте». Однажды, проводя в актовом зале вечер вопросов и ответов, митрополит огласил поданную ему записку.

— Дорогой владыка! Меня вербуют в осведомители и угрожают в случае моего отказа. Как мне поступить?

В «миру» был хороший способ избежать «капкана». Так, чеки­сты хотели завербовать «комсомольского поэта» Михаила Свет­лова для того, чтобы он писал «психологические портреты» писа­телей. А они знали, с кем имеют дело: это был человек, в 15 лет ушедший в Красную армию, служивший в ЧК, исключенный за троцкистские убеждения из комсомола, певец советского патри­отизма, автор знаменитой «Гренады», «Баллады о чекисте Иване Петрове» и всякое такое.

Но вербовка оказалась безуспешной: поэт, чтобы избавиться от опеки органов, совершил беспрецедентный поступок. Будучи вызван на Лубянку, он, никогда не увлекавшийся алкоголем, явил­ся туда изрядно выпившим. На чекистов это произвело впечат­ление, и бывший коллега Светлов был отпущен подобру-поздоро-

ву³⁶⁰. Но для церковных людей этот способ «сорваться с Крюч­кова» был неприемлем.

Вспоминает протоиерей Владимир Тимаков. 1950-е годы.

Когда я стал священником, меня позвали к телефону. Вы­звавший отрекомендовался оперуполномоченным и назначил мне встречу на Якиманке под часами. Понимая опасность ситуации, я прикинулся простачком и, как бы ища совета, пересказал все до­веренному лицу митрополита Николая (Ярушевича). Доверенное лицо тут же сообщило об этом митрополиту, тот возмутился и потребовал, чтобы в Совете по делам РПЦ проверили, что за личность вызывает меня на встречу под часами. Это фактиче­ски мне и было нужно: встреча еще не состоялась, а факт вызова был уже разглашен. Если бы состоялась встреча, то у меня взяли бы подписку о неразглашении тайны, не встретившись же, есте­ственно, я такой подписки дать не мог. Это помогло мне легко выпутаться из неприятной ситуации.

... Ответ митрополита Иоанна поразил всех своей откровенно­стью и простотой.

— В Куйбышеве, бывало, прибегает ко мне приходской батюш­ка, падает в ноги и причитает в слезах: «Владыка! Меня вербуют! Требуют доносить на собратьев по храму. Помогите!». А я ему: «От встречи-то не отказывайся, приходи. А в разговоре прикинься дурачком: мол, то не понял, это забыл. И так —раз, другой, а на третий они сами от тебя отстанут».

— ... В 1924 г. епископ Мануил (Лемешевский), духовный отец владыки Иоанна, прибыл в Москву для беседы с Тучковым о де­лах Петроградской епархии. «... С такими архиереями, как вы, не разговаривают, таких архиереев к стенке ставят, — перебил его на первом же слове Тучков.

—Вы это сознательно говорите? — спросил его епископ Мануил. -Да.

— В таком случае мне с вами не о чем разговаривать, — сказал
епископ Мануил и вышел из кабинета.

Перейдя через дорогу, он прошел затем в Наркомат юстиции, который помещался тогда с другой стороны Лубянки, и принес им официальную жалобу на ГПУ. Красиков, работник Наркомата, за­ведовавший церковными делами, внимательно выслушал владыку,

Тимаков В., протоиерей. Церковь и атеистическое засилье в 40-80-х го­дах // Альфа и Омега. №1 (42). М, 2005. С. 227.

поблагодарил за то, что он обратился в Наркомат, и обещал при­нять меры. В тот же день епископ Мануил вернулся в Ленинград. А через день-другой арест в Петрограде епископа Мануила и около сотни человек, которым приписали участие в тайной организации. Епископ Мануил получил три года Соловков³⁶¹.

Но «от Тучкова до Крючкова» прошло 70 лет; настали иные времена, иные нравы...

... В свое время ГДР была занесена в книгу рекордов Гинне-са: там каждый четвертый «сознательный гражданин» работал на «штази». Дело доходило до того, что муж следил за женой, а жена следила за мужем³⁶². А в «закрытой» и «гэбизированной» Куй­бышевской области (епархии), возможно, каждый второй батюш­ка должен был «косить под придурка». Вот уж поистине — «наш дом— дурдом». Но как бы то ни было, наступали другие времена. «Про это» уже можно было говорить...

Ну, а если студент или батюшка «шибко умный» и «прикинуться дурачком» не получается?

— Вы же советский человек, — говорил с напором сотрудник
КГБ, — а значит, должны нам помочь.

И что ты ему скажешь? Если не советский, то какой? Антисо­ветский? А это уже семь лет лагерей и пять ссылки. Советский же человек обязан сотрудничать с нашими доблестными органами — это ясно как день. Между тем никакой закон не обязывал нас быть «советскими людьми». Гражданами СССР — другое дело. Гражда­нами СССР все мы являлись в силу самого факта рождения на территории этой страны. Однако никакой закон не обязывал всех граждан СССР верить в коммунизм или строить его, сотрудничать с органами или соответствовать какому-то мифическому облику. Граждане СССР были обязаны соблюдать писаные законы, а не идеологические установки.

Далее, понятие советской власти. Вы против советской власти или за? Я могу думать что угодно, но если я официально заяв­лю, что я против, — это уже антисоветская пропаганда. Опять семь плюс пять. Что же мне — лгать? Или сознательно нарушать зако­ны? Однако этого и не требовалось. Согласно Конституции СССР, политическую основу советской власти составляла власть Советов депутатов трудящихся, тот самый бутафорский орган, который на деле имел меньше власти, чем рядовой милиционер. Ни о какой партии в этом разделе Конституции и помина нет.

— Возражаю ли я против власти некоего парламента, который

называется Совет депутатов трудящихся? — Нет, не возражаю. Тем более, что абсолютно нигде не сказано, что он должен быть одно­партийным. Название, конечно, можно было бы придумать и по­лучше.

Это рассуждение было чрезвычайно важным, так как на прак­тике власти автоматически объявляли антисоветским все, что им не нравилось. Рассуждая же строго юридически, никто из нас не совершал преступления, пока не выступал против власти Советов депутатов трудящихся. А кому она мешает?³⁶³

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: