Сделай Сам Свою Работу на 5

Официальные бумаги, прошения 15 глава





 

Лейкину Н. А., 13 апреля 1886*

 

169. Н. А. ЛЕЙКИНУ

13 апреля 1886 г. Москва.

 

86, IV, 13.

Воистину воскрес, добрейший Николай Александрович!

Вместо обещанной субботы*, пишу Вам в вечер воскресенья, когда желудок набит всякой всячиной, а в глазах рябит от визитеров.

День прошел весело. Ночью ходил в Кремль слушать звон, шлялся по церквам; вернувшись домой во 2-м часу, пил и пел с двумя оперными басами*, которых нашел в Кремле и притащил к себе разговляться… Один из этих басов великолепно изображал протодьякона. Великую вечерню слушал в Храме Христа-Спасителя и т. д.

Книгу вашу получил*.

Гиляй надул* меня. У него только рожа… Шутка не особенно остроумная. А я на другой день спешил к нему с Якиманки на Мещанскую, тратил время и деньги на извозчика! Вы корите меня* за то, что я поехал к нему не тотчас же по получении от него письма. Особенно спешить не было надобности. В письме было сказано: «3 дня тому назад со мной случилась беда», а 3 дня такой длинный срок, к<ото>рый исключает отсутствие медицинской помощи и осложнения вроде открытого перелома и проч. Я был уверен, что повязка уже наложена, а меня зовут пур се лепетан*, из недоверия к первому попавшемуся врачу.



Лечу Пальмина*. Поэт нем. Он охрип и говорит невозможно сиплым басом, так что без смеха его нельзя слушать. При мне он получил от Вас карточку и книгу*.

Вы спрашиваете, куда я деньги деваю… Не кучу, не франчу, долгов нет*, но тем не менее из 80+232 р., полученных перед праздником от Вас и от Суворина, осталось только 40, из коих завтра я должен буду отдать 20… Чёрт его знает, куда они деваются! От Буйлова еще не получал.

Погода великолепная.

Сейчас лягу и буду читать Лермонтова.

Ваш А. Чехов

Шлю рассказ «Загадочная натура»*, к<ото>рый отдайте в набор*.

* и содержанок даже нет; «Осколки» и любовь я получаю gratis[59].

 

Шехтелю Ф. О., 14 апреля 1886*

 

170. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ

14 апреля 1886 г. Москва.

 

Милый Франц Осипович!

В Ваших глазах я рискую приобрести репутацию дрянного человека.

1) Пасхальную ночь Вам испортил.

2)* На Ряз<U>анский вокзал не поехал. Итого: свинство.

Но дело вот в чем. Гиляровский болен*, Курепин ко мне не приехал, Николай оказался занятым… с кем же ехать? Во-вторых, Ваша телеграмма*, поданная в час тридцать минут и приглашающая меня приехать в 11, получена мною в 4 часа… В-третьих, мы хорошо сделали, что не поехали, ибо ветер, дождь и холодно… Нет худа без добра…



Вы сердитесь?

Что касается меня, то я вчера был выпивши, чего и Вам желаю.

Будете ли Вы у Янова шафером? Я буду. Не поехать ли нам в Красково в четверг? Если Вы не прочь, то я стану собирать компанию.

Если у Вас в чемоданчике есть напитки, то, ради бога, не выпейте их один. Напрасно Вы не разговлялись у нас: Тютюнник и Антоновский великолепно изображали дьяконов. Извозчиков на Якиманке было много, а ветчина была чертовски хороша.

Когда же будем <…> с циркистками?

Очень просто.

Ваш А. Чехов.

Отчего бы Вам не принять православие?*

Посылаю Вам телеграмму*, дабы Вы могли убедиться, что я не такой свинья, как Вы думаете…

Какой дождь!

У нас с визитом был Тышко. Он, вероятно, купался в гелиотропе, ибо оставил после себя такой брокарный чад*, что у всех разболелись головы.

Но Вы все-таки не сердитесь.

 

Лейкину Н. А., 19 апреля 1886*

 

171. Н. А. ЛЕЙКИНУ

19 апреля 1886 г. Москва.

 

86, IV, 19.

Даю ответ на Ваше письмо, уважаемый Николай Александрович!

Бумага для обложки*, если она будет не хуже той, в к<ото>рую облечены «Стукин и Хрустальников», хороша; по моему мнению, лучшей не нужно*.

А насчет «Кошмара» я опять-таки настаиваю на том, что он не годится в книгу*. Рассказы и так пестры, а если Вы еще рядом со «Шведской спичкой» поставите «Кошмар», то получится пестрота, от которой затошнит. Нет, голубчик, наплюйте Вы на «Кошмар»! Если читателю нужна новизна, которая, как Вы справедливо замечаете, и может быть интересна для читателя, то ведь в моей книге читатели «Осколков» найдут рассказы, помещенные в пяти изданиях*. Итак, с «Кошмаром» мы покончили.



У нас холодища. Идет снег, дует Борей, а небо глупо как пробка.

В Питере я буду обязательно до 1-го мая. День и час, в онь же я выеду из Москвы, мне неизвестен.

Пальмина давно не видел. Вероятно, горлу его лучше, иначе дал бы знать. Про Гиляя ничего не слышно. От Агафопода ни слуху ни духу.

Завтра буду писать для Вас, а пока жму Вам руку. До свиданья.

А. Чехов.

 

Чехову М. П., 25 апреля 1886*

 

172. М. П. ЧЕХОВУ

25 апреля 1886 г. Петербург.

 

Пятница, через 5 часов после приезда.

Мир вам и духови твоему. Радуйтеся и веселитеся, яко велика мзда ваша на небесех… Слава отцу и сыну и святому духу всегда, ныне и присно и во веки веков аминь. Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, слава тебе боже…

Приехав и остановившись в меблированных комнатах купца Олейничикова (угол Невского и Пушкинской), я умылся, надел новое пальто, новые штаны и острые башмаки и поехал за 15 копеек в Троицкий пер<еулок>, в редакцию «Осколков». Тут конторщица* обрадовалась мне, как жениху се грядущу, и стала изливать душу, называя Лейкина человеком тяжелым, а меня самым лучшим сотрудником… Из редакции в типографию Голике рукой подать. Но Голике я не застал, а потому поехал к г. Билибину. Дверь отворила мне его невеста с лекциями в руках (она, Миша, на двух факультетах!) и очень обрадовалась, меня увидев. Я расшаркался новыми штиблетами и спросил: как Ваше здоровье? Но далее… Выпив у И. Грэка стакан крепкого, как деготь, чаю, я пошел с ним гулять на Неву, т. е. не с чаем, не с дегтем, а с Билибиным. На Неве мы катались на лодке, что произвело во мне впечатление*. Из лодки мы отправились к Доминику, где за 60 коп. скушали по расстегаю, выпили по рюмке и по чашке кофе… Но это не всё! Вы удивитесь!

От Доминика я пошел в «Петерб<ургскую> газету».

Из «Пет<ербургской> газ<еты>» пошел в «Новое время», где был принят Сувориным. Он очень любезно меня принял и даже подал руку.

– Старайтесь*, молодой ч<елове>к! – сказал он. – Я вами доволен, но только почаще в церковь ходите и не пейте водки. Дыхните!

Я дыхнул. Суворин, не услышав запаха, повернулся и крикнул: «Мальчики!» Явился мальчик, к<ото>рому было приказано подать чаю в прикуску и без блюдечка. За сим уважаемый г. Суворин дал мне денег и сказал:

– Надо беречь деньги… Подтяните брюки!*

От Сув<орина> я пошел в контору «Нов<ого> времени». Конторщица Леонтьева, высылающая мне деньги, весьма недурна собой. Я пожал ей, Миша, руку и завтра пойду к ней переменить свой адрес… Из конторы пошел я в контору Волкова и послал вам сто (100) рублей, каковые Миша может получить, отправившись к Волкову на Кузнецкий с прилагаемым векселем. От Волкова я пошел по Невскому к себе на Пушкинскую и лег спать… О дивеса и чудеса! В пять часов совершил столько дел! Кто бы мог предположить, что из нужника выйдет такой гений?

Мой адрес: редакция «Осколков».

У нас в Петербурге тепло. Будет еще письмо. Дунечке, Сирусичке и прочим моим слабительным слабостям поклон.

Хочу спать! Всю ночь не спал! Ночь была так чревата курьезами, что расскажу, когда приеду.

Любящий, но упрекающий в нерадении

А. Чехов.

А Леонтьева, Миша, все-таки хороша!

Поменьше ешьте.

 

Шехтелю Ф. О., 26 апреля 1886*

 

173. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ

26 апреля 1886 г. Петербург.

 

Sire!

Я в Питере. Видел Голике.

Мой адрес: редакция «Осколков», Троицкий пер.

Погода великолепная. Если напишете, как Ваше здоровье и где теперь Николай*, то я скажу спасибо в квадрате. <…>[60]

Вы, кажется, ошибаетесь: Лентовский <…>[61]взбалмошный человек, который сам себя не понимает. Его не понимают, и он других не понимает. Буду писать ему насчет феерии. Он симпатичен настолько, что трудно, вероятно, не работать на него даром. На даче, конечно, Вы будете жить. Вчера я был у Суворина и взял денег. Очень просто!*

Ваш А. Чехов.

Насчет кутежа*, к<ото>рый будет у меня с Голике в воскресенье*, сообщу особо.

 

Чехову И. П., 28 апреля 1886*

 

174. И. П. ЧЕХОВУ

28 апреля 1886 г. Петербург.

 

Кокарда!*

Посылаю тебе каталог, в к<ото>ром обрати внимание на подчеркнутое синим карандашом. Этот портрет я видел. Его ты никак не отличишь от портрета, сделанного масляными красками. Имеет вид он овала. Приличен, изящен и солиден.

Голике дарит мне портрет, но только не крашенный, а нечто вроде гравюры или фототипии.

Если ты не прочь пожертвовать 6 р., то можешь выписать подчеркнутый.

Вчера я послал тебе премии «Осколков»*. Сегодня я буду на вечере у Суворина, где будут «все», с Григоровичем во главе. Сейчас иду завтракать к Голике – очень милый человек, ждущий от тебя заказа на похвальные листы*. Завтра, вероятно, буду в Павловске. Познакомился с худ<ожниками> Лебедевым и Эрбером. Первый стар и мил. К Лейкину в «имение»* (½ десятины земли) поеду в субботу с Игрэком. Мой адрес: Троицкий пер. Ред<акция> «Осколков».

Член товарищества и распорядитель А. Чехов.

 

Чеховой М. П., 6 мая 1886*

 

175. М. П. ЧЕХОВОЙ

6 мая 1886 г. Петербург.

 

Мая 6-го 1886 г.

Милостивая государыня Маша!

Я приеду с почтовым 8-го. Миша выйдет ко мне навстречу. Если Кокоша поехал в Бабкино*, то я очень рад. Хотя у Эфрос и длинный нос, тем не менее остаюсь с почтением

Редактор: А. Чехов.

Я женился.[62]

Сук<…> свинья – не ты.

Я купил Эфрос шоколаду.

 

Чехову Ал. П., 10 мая 1886*

 

176. Ал. П. ЧЕХОВУ

10 мая 1886 г. Москва.

 

Маия 10-го 1886 г.

Милейший Александр Павлович г. Чехов!

Если ты еще не раздумал написать мне, то пиши теперь по адресу: «г. Воскресенск* (Моск. губ.) г. доктору Ант. П. ».

Я только что вернулся из Питера, где прожил 2 недели. Время провел я там великолепно. Как нельзя ближе сошелся с Сувориным и Григоровичем. Подробностей так много, что в письме их не передашь, а потому сообщу их при свидании. Читаешь ли «Новое время»?

«Город будущего» – тема великолепная*, как по своей новизне, так и по интересности. Думаю, что если не поленишься, напишешь недурно, но ведь ты, чёрт тебя знает, какой лентяй! «Город будущего» выйдет художественным произведением только при след<ующих> условиях: 1) отсутствие продлинновенных словоизвержений политико-социально-экономического свойства; 2) объективность сплошная; 3) правдивость в описании действующих лиц и предметов; 4) сугубая краткость; 5) смелость и оригинальность; беги от шаблона; 6) сердечность.

По моему мнению, описания природы должны быть весьма кратки и иметь характер à propos. Общие места вроде: «Заходящее солнце, купаясь в волнах темневшего моря, заливало багровым золотом» и проч. «Ласточки, летая над поверхностью воды, весело чирикали» – такие общие места надо бросить. В описаниях природы надо хвататься за мелкие частности, группируя их таким образом, чтобы по прочтении, когда закроешь глаза, давалась картина. Например, у тебя получится лунная ночь*, если ты напишешь, что на мельничной плотине яркой звездочкой мелькало стеклышко от разбитой бутылки и покатилась шаром черная тень собаки или волка* и т. д. Природа является одушевленной, если ты не брезгуешь употреблять сравнения явлений ее с человеч<ескими> действиями и т. д.

В сфере психики тоже частности. Храни бог от общих мест. Лучше всего избегать описывать душевное состояние героев; нужно стараться, чтобы оно было понятно из действий героев… Не нужно гоняться за изобилием действ<ующих> лиц. Центром тяжести должны быть двое: он и она…

Пишу это тебе как читатель, имеющий определенный вкус. Пишу потому также, чтобы ты, пиша, не чувствовал себя одиноким. Одиночество в творчестве тяжелая штука. Лучше плохая критика, чем ничего… Не так ли?

Пришли мне начало своей повести… Я прочту в день получения и возвращу тебе со своим мнением на другой же день. Оканчивать не спеши, ибо раньше середины сентября ни один питерский человек не станет читать твоей рукописи, – овые за границей, овые на даче…

Я рад, что ты взялся за серьезную работу. Человеку в 30 лет нужно быть положительным и с характером*. Я еще пижон, и мне простительно возиться в дребедени. Впрочем, пятью рассказами, помещенными в «Нов<ом> времени»*, я поднял в Питере переполох, от которого я угорел, как от чада.

Гонорар из «Сверчка» и «Буд<ильника>» тебе послан Мишкой в 2 приема.

За сим будь здоров и не забывай твоего

А. Чехова.

Погода плохая: ветер.

 

Лейкину Н. А., 24 мая 1886*

 

177. Н. А. ЛЕЙКИНУ

24 мая 1886 г. Воскресенск.

 

86, V, 24.

Ждал, ждал от Вас обещанного письма с распоряжениями по части книги*, да так и не дождался, уважаемый Николай Александрович! Очевидно, Вы заслушались соловьев и утонули в прелестях Тосны – не до писем Вам!

Я перед Вами виноват: плохо работаю в «Осколки». Теперь я всюду плохо работаю. Что со мною подеялось, не ведаю. Вероятно, вещуньина с похвал вскружилась голова*…А если Вы верите в сглаз, то могу в свое оправдание сказать и «сглазили!». Вообще эти поездки в Питер всегда действуют на меня скверно. Выбиваюсь из колеи и долго не могу выпустить из головы угар… Буду лентяйничать до первого июня , а там даю слово работать… Вообще, выругайте хорошенько…

Прасковье Никифоровне громаднейшее спасибо за гостеприимство. Во веки веков не забуду. Насколько у меня хороша память, можно судить из след<ующего> планта:

Теперь о книге. Судя по объявлению в «Оск<олках>»*, она должна быть уже готова и сдана, как сказано в объявлении, Вольфу, Суворину и прочим. Я с своей стороны сделал пока следующее. Заказал Гиляровскому* рекламы в «Рус<ских> вед<омостях>», в «Совр<еменных> изв<естиях>» и в «Русском курьере». Взял слово с «Будильника», что в нем будет реклама. Объявления помещу в: «Будильнике», «Вокруг света», «Новостях дня»*; в «Русских ведомостях» помещу объявление только тогда, когда разрешат оной газете розничную продажу, а до тех пор не стоит. Не стоит давать объявления в «Современку» и в «Курьер», ибо сдерут дорого, а толку мало: подписчиков нет!

За сим жду скорейших распоряжений и указаний. Книгу для разноски по московским магазинам посылайте по адресу: «Москва, Живодерка, Казенное арбатское училище, Ивану Павловичу Чехову ». Подчеркнутое лицо сделает всё что нужно, если к посылке будет приложен план действий. В начале июня я сам буду в Москве. Вообще, в книжных делах я глуп, а потому Ваши указания необходимы.

Какова у Вас погода? Тепло или холодно? Бывают туманы?

От Вас обратно я ехал всё на том же «Георгии». Рожи его капитана и шкиперов вертятся у меня перед глазами.

Кланяйтесь И. Грэку. Он бывает у Вас каждую неделю*, а потому не соблазните его Аксюшкой, да и сами не соблазнитесь. Вы вообще подозрительно много говорили про Аксюшку…

У меня погода великолепная. Скажите Тимофею, что в вершах у меня каждый день сидят щуки. Рыба ловится хорошо.

Жду от Вас письма. Воскресенск, Москов<ской> губ<ернии>.

Ваш А. Чехов.

Феде, конечно, поклон.

У меня Ваш платок!!!

 

Лейкину Н. А., 27 мая 1886*

 

178. Н. А. ЛЕЙКИНУ

27 мая 1886 г. Бабкино.

 

86, V, 27.

Получил Ваше письмо, добрейший Николай Александрович, и, чтобы Вы не попрекали меня в лености*, спешу ответить на него. Primo: Вам послано уже 2 письма, одно от меня*, другое от Николая, ждущего от Вас заказов*. Оба письма адресованы в село Ивановское*.

2) Передайте Тимофею, что я ему завидую. В этом году у меня рыба ловится неважно. Разная херовинка ловится, а что покрупней, то упорно избегает знакомства со мной. Ловятся щуки, но от щук такая же корысть, как от ледащих собак. Одна только сырость. Советую Вашему маститому рыболову, напоминающему старообрядческого архиерея, половить рыб на живца: берут толстую леску, хорошее грузило и солидный крючок на струне (басок). Достаточно крючка такой величины:

или чуточку больше. Приманкой служит живая рыбка (пескарь, голавль), которой крючок проводится сквозь «зебры» в рот. Забрасывается на ночь. Рекомендую ему также поставить вершу в пруде. В вершу надо положить в кисейном мешке гречневой каши с творогом. Пока больше я ему ничего не советую.

Досадно: налимы идут плохо. Поймал до сих пор 3–4, не больше.

3) Боже, как я ленюсь! Погода виновата: так хороша, что нет сил на одном месте усидеть.

До сих пор я не видел объявления* о моей книге ни в «Пет<ербургской> газете», ни в «Нов<ом> времени»*. Суворину послал письмо*. Вероятно, он сердится на меня за мою лень.

4) Виктор Викторович худеет* оттого, что скучает по мне и не имеет успеха у женщин. Ему нужно застрелиться. Кланяйтесь ему.

Слышны почтовые звонки… Кто-то едет… Бегу глядеть… Приехал гость, а я продолжаю писать.

5) Интересно было бы знать, каким образом* Тимофей и Кº починили блок на мачте?* На верхушку лазили?

6) Завтра буду строчить* в «П<етербургскую> газ<ету>», а послезавтра в «Осколки»*.

Виньетка вышла удачна. Не знаю, почему она Вам так не нравилась! Вообще книга внешностью превзошла мои ожидания, за что приношу большущее спасибо виновникам сего, но внутри она не тово… Следовало бы кое-какие рассказы выбросить, а кое-какие починить. Цена несколько велика*.

Денег нет, а работать лень. Пришлите мне полки для положения зубов. Но я сдержу слово: проленюсь май, а с 1-го июня засяду работать.

Погода у нас роскошна. Дни ясные, тихие, а ночи чёрт знает как хороши! Мужики жалуются, что дождя нет, и ходят по полю с иконами. Погода подозрительно хороша: очевидно, перед длинным и скучным ненастьем…

У меня много больных. Рахитические дети и старухи с сыпями. Есть 75-летняя старуха с рожей руки; боюсь, что придется иметь дело с рожистым воспалением клетчатки. Будут абсцессы, а резать старуху страшно…

Да, без писем скучно*. На даче интересно получать письма. Скажите И. Грэку, что ему давно уже пора написать мне что-нибудь. Ведь я почти в ссылке, à la Юша, и живу пером, à la Джок.

Май хорош, но как скучно будет в августе! Предвкушаю осень, которая неизбежна.

Насчет Валаама решит судьба*: если буду много печататься, то приеду, если же буду лениться, то путешествие не состоится. Во всяком случае могу приехать не раньше июля. Если приеду, то с сестрой. «Зашевелились», очевидно, материал для будущей книги*. «Стукин и Хр<устальников>»* мне так нравятся, что я даю их всем читать. Книга тем хороша, что в ней трактуется не об одном каком-нибудь банке, а вообще о банковских порядках на Руси. Это самая лучшая из всех Ваших книг. Впрочем, она в своем роде, и сравнивать ее с другими книгами нельзя*.

Как у Вас сошло 9-е мая?

Кланяюсь Прасковье Никифоровне и Феде. А за сим, как водится это у порядочных людей, нужно дать Вам отдых и, перестав надоедать, пребыть уважающим

А. Чехов.

 

Шехтелю Ф. О., 27 мая 1886*

 

179. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ

27 мая 1886 г. Бабкино.

 

2 × 2 = 4*.

Вчера я причинил Вам вред…

Я послал Вам посылку*, за доставку которой Вы заплатите четвертак.

Пусть этот четвертак послужит штрафом за Ваше упорное, беззаконное, ничем не оправдываемое и безнравственное уклонение от поездки в Бабкино!!*

Если не приедете на Троицу, то получите еще одну посылку. Стыдитесь!!

Если не приедете, то желаю Вам, чтобы у Вас на улице публично развязались тесемки у кальсон.

Николай не пьет… воды. Вообще – пхе!

Ждущий и потолстевший

А. Чехов.

27 май[63].

 

Лейкину Н. А., не ранее 5 июня 1886*

 

180. Н. А. ЛЕЙКИНУ

Июнь, не ранее 5, 1886 г. Бабкино.

 

Рукой Н. П. Чехова:

Многоуважаемый Николай Александрович!

Посылаю Вам рисунок, более отделанный, чем предыдущий. Другой пошлю с завтрашней почтой, сегодня же послать нельзя, т. к. возница не ждет, хотя работы всего минут 10–15. Следующий рисунок тоже карандашный и изображает собою «Павловск», т. е. павловский вокзал, который я зачертил с натуры прошлым летом. Кстати, роясь в папке, я отыскал подпись для рисунка, данную мне редакцией «Осколков». Рисунок должен изображать двух прощающихся супругов на дебаркадере. Супруга удерживает мужа поцелуями и, после того как поезд ушел, начинает бранить его нещадно.

Если эта подпись не была у вас в ходу, то я изображу на нее хорошенький рисунок

т. е. Николай хочет просить прибавки за торшонные рисунки и не знает, как приступить. Советую выпить ему рюмку водки для храбрости и продолжать:

Так вот что, Николай Александрович: прежде всего попросите Антона не писать на чужих письмах, хотя бы и правды, а затем выслушайте.

Рисовать на корнпапье за 16 р. мне невыгодно ввиду того, что слишком много тратится времени на «затачивание», на излишние «штрихи» в пользу камня Ac, к тому же я завален работой для «Всемирной иллюстрации». Помимо того, что я ее корреспондент, я рисую и жанр, который будет готов к половине июля. Выходит, что времени на «затачивания» и не хватает. Значит, разговор о прибавке – вовсе не лишний разговор. Изображать перовые рисунки мне выгодней, т. к. они отнимают мало времени. Вот и вся исповедь. Пришлите тем.

Н. Чехов. 86.

Кланяюсь под исповедью и желаю всех благ. Получил от Вас письмо и буду отвечать на него особо*.

О книге видел рецензию в «Будильнике»*. Видел объявление* о ней в «Новостях дня»… Вообще, стараюсь. Вы спрашиваете, куда я деньги трачу?

На женщин!!!!

Приехал Алоэ*. Принимать Вам его придется в самом скором времени. Болен глазами* (не я, а Алоэ).

А. Чехов.

 

Шехтелю Ф. О., 8 июня 1886*

 

181. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ

8 июня 1886 г. Бабкино.

 

86, VI, 8.

Добрейший и тяжелейший на подъем Франц Осипович!

Письмо Ваше получил. Ответ мой прост: Вы свой собственный враг… Во-первых, нельзя так легкомысленно относиться к гимнастике*, и во-вторых, стыдно сидеть в душной Москве, когда есть возможность приехать в Бабкино… Житье в городе летом – это хуже педерастии и безнравственнее скотоложства. У нас великолепно: птицы поют, Левитан изображает чеченца, трава пахнет, Николай пьет… В природе столько воздуху и экспрессии, что нет сил описать… Каждый сучок кричит и просится, чтобы его написал жид Левитан, держащий в Бабкине ссудную кассу.

Николай обрился и помешался на индейском петухе. Высшее его наслаждение – это свистать индюку или изображать его. Я пишу, пишу, пишу… и ленюсь. Вчера приехал Бегичев, который открыл у нас парикмахерскую.

Приезжайте не на неделю, а на две – на три. Каяться не будете, особливо если Вы не против житья по-свински, т. е. довольства исключительно только растительными процессами. Бросьте Вы Вашу архитектуру! Вы нам ужасно нужны. Дело в том*, что мы (Киселев, Бегичев и мы) собираемся судить по всем правилам юриспруденции, с прокурорами и защитниками, купца Левитана, обвиняемого в a) уклонении от воинской повинности, b) в тайном винокурении (Николай пьет, очевидно, у него, ибо больше пить негде), c) в содержании тайной кассы ссуд, d) в безнравственности и проч. Приготовьте речь* в качестве гражданского истца. Ваша комната убрана этюдами. Кровать давно уже ждет Вас.

Пишите, когда ждать Вас? Мы устроим Вам торжественную встречу.

Аптека у нас есть. Гимнастикой заниматься есть где. Купанье грандиозное. Рыба ловится плохо.

Жму руку.

А. Чехов.

Рукой Н. П. Чехова:

Франсуа, приезжай! Здесь я положительно ожил. К тому же помимо физических наслаждений есть и нравственные. В последнем случае индюк играет немалую роль благодаря его генеральской важности, перед которой я благоговею. Приезжай, интересного много.

Твой Н. П. Чехов.

 

Лейкину Н. А., 24 июня 1886*

 

182. Н. А. ЛЕЙКИНУ

24 июня 1886 г. Бабкино.

 

86, VI, 24, Иван-Купало.

Добрейший Николай Александрович!

Вернувшись вчера из Москвы, я получил Вашу посылку – вырезку из «Петерб<ургских> вед<омостей>»*. Большое Вам спасибо, чёрт знает какое большое! Не столько благодарю за посылку, сколько за память и внимание. Критика Ладожского (кто он?) неважная. Много слов, но мало дела, но все-таки приятно и лестно.

«Новости дня»*, не знаю, чего ради, целиком перепечатали эту критику*, так что половина номера занята разговорами о моей особе. Были заметки в «Будильнике» и в «Русских ведомостях»*. Вообще книга рекламируется недурно и без всяких со стороны моей усилий. Как она идет? Окупились ли расходы?*

Ленюсь я по-прежнему. Чёрт ее знает, куда пропала энергия… Денег почти нет, погода чаще плоха, чем хороша, а на душе мерзко, ибо не проходит дня, чтобы обошлось без душевной передряги. То и дело натыкаюсь на мерзкие известия и сюрпризы, так что даже боюсь письма получать*.

Правда ли*, что «Пет<ербургская> газ<ета>» будет выходить в размере «Figaro»?*

У меня живет Агафопод, который извиняется, что не успел повидаться с Вами и засвидетельствовать Вашей семье свое почтение. Он был слеп*, но теперь совлек с себя Велизария и стал видющ. Николай оканчивает прелестный рисунок*, который пошлет завтра. Рисунок замечательный. Способный человечина, но… vous comprenez[64], плохой работник.

Разрешили Вы Тимофею ловить рыбу*, или он всё еще щебень таскает? Уж Вы дайте ему побаловаться. Он хоть и глуп у Вас, но симпатичен и немножко поэт*.

В июне я не приеду*: семейные обстоятельства… Насчет июля ничего не скажу положительного. Рыбу я пока не ловлю. Грыбов много, хотя им и мешают расти безобразно холодные ночи.

Однако Билибин большой молодчина! Фельетоны его в «Газете»* очень милы и не только подают надежды, но даже свидетельствуют о крупном таланте, в котором теперь даже деревянные скептики не усомнятся. Он гораздо теплее и грациознее Буквы… Не хватает только выдержки. Как здоровье Прасковьи Никифоровны? Пусть она упрямо принимает прописанные мною зелья*. Даже в случае диагностической ошибки с моей стороны они не могут принести ничего, кроме пользы, но я едва ли ошибся. Диагноз мой тем более верен, что я держусь его и доселе. Если Вы примете во внимание, что Kal. jodatum не помогало (как Вы мне говорили), то согласитесь со мной сами…

Кланяюсь всем Вашим. Дожди у нас идут ежедневно, но травы, благодаря весенней засухе и ночным холодам, плохи.

Не давайте мужикам ялапы*. К чему, если есть касторка?

За сим, в ожидании от Вас письма, жму руку и пребываю уважающим

А. Чехов.

 

Чехову М. Е., 20-е числа июня 1886*

 

183. М. Е. ЧЕХОВУ

20-е числа июня 1886 г. Бабкино.

 

Дорогой дядя!

Шлю Вам список редакций, в которые Вы можете послать братский отчет: Одесса, «Новороссийский телеграф». Одесса, «Одесский вестник». Харьков, «Южный край». Москва, «Московские ведомости».

« «Современные известия».

« «Московский листок». Петербург: «Новое время».

« «Петербургская газета», г. Пономареву.

« «Новости».

Вот и всё. Посылайте отчет ежегодно , как делают это все братства, общества и проч. Писем к отчету не прилагайте. Напишут коротко, как это и подобает; обязательно похвалят и пожелают успеха, осуждать же не будут, а если сделают замечание, то полезное…

Пишу коротко, потому что везущие письмо на почту спешат и не хотят ждать. Кланяюсь Вам и всем вашим.

Хвораю: болят зубы и мешает работать геморрой – сенаторская болезнь.

Получили ли Вы номер «Новостей дня»?*

Что у Вас поговаривают о присоединении Таганрога к Донской области?*

Прощайте и будьте счастливы. Не забывайте, что у Вас есть преданный и искренно уважающий

А. Чехов.

Поздравляю Георгия с должностью*. Напрасно Вы стеснялись Еремеева: он не взял бы с Вас денег, да и карточку я дал, чтобы Вы не платили ему*. С таких хороших людей, как Вы, врачи не должны брать денег. Вы же работаете* безвозмездно на пользу общую*!

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.