Внешкольное воспитание ребенка.

Школа в Греции не была единственным местом, где приобретались знания; самая жизнь в тесно сплоченной среде, где малейшее событие сейчас же становилось общественным достоянием и подвергалось обсуждению, очень содействовала умственному развитию.

Крупные политические процессы вызывали значительное стечение народа; важность привлекавшихся к обсуждению вопросов, талант, известность ораторов собирали вокруг судей напряженно-внимательную толпу. Когда прения сторон заканчивались, публика говорила о них, и в течение долгого времени они служили материалом для разговоров. Ребенок не оставался чуждым всему происходящему: шум об этих знаменитых процессах доходил и до его ушей, и он со страстью следил за их ходом.

Воспитательное влияние на ребенка имели также театры, так как нам известно, что они были открыты для него. Но водили ли его на всякие представления? Он бывал на трагедиях, в этом нет никакого сомнения; как ни странно, но, по-видимому, он присутствовал и на представлениях комедий. Легко догадаться, насколько полезны с. 84 были для его умственного развития эти литературные празднества. Кроме того, на таких собраниях он слушал, как герольд провозглашал награды, присужденные лицам, которых народ хотел почтить; таким образом ребенок узнавал, как отечество вознаграждает заслуги и как прославляются те, кто служат обществу. «Разве вам неизвестно», сказал Эсхин⁸, заканчивая свою речь против Ктесифона, «что воспитательное действие на молодежь оказывает не столько школа и все те места, где развивают их ум, как эти публичные провозглашения герольдов?»Он разумеет тут те постановления, которые читались в театре и которые включали упоминания о венках и почестях, даруемых гражданам за их заслуги перед государством. Считалось, что в Афинах эти награды раздавались строже, чем в других городах.

В обществе, где пример оказывал такое сильное влияние и где всем охотно пользовались как воспитательным средством, как уроком для будущего, подобная справедливость и торжественность при раздаче наград должна была возбуждать юношество; для него это была школа гражданского соревнования.

(P. Girard. L’Education athénienne, стр. 258—261).

Афинская девушка.

До брака, в который афинянки вступали чаще всего около пятнадцати лет, они жили в глубине гинекеев⁹, в уединении, куда не доходил извне никакой шум, никакие волнения. Для девушки можно было, несомненно, пожелать более укрепляющего воспитания, которое, приведя ее в соприкосновение с внешним миром, подготовило бы ее этим самым к предстоящим ей впоследствии обязанностям; но никакая другая система не могла с. 85 выработать в ней в такой мере скромность и нежность — качества, которые греки особенно стремились привить женщине. Они, по-видимому, опасались, что при раннем знании жизни и житейских испытаний душа проиграет больше, чем выиграет: если она приобретет даже больше тонкости и проницательности, то этот опыт будет куплен дорогой ценой. Что сделалось бы с ясностью мысли и внутренним миром, которым эллины придавали такую цену, при преждевременном знании жизни и наполняющих ее бедствий. Искали они этого или нет, но во всяком случае воспитание, получаемое девушками, в результате поддерживало в последних такое настроение духа.

В детстве девочки росли, окруженные тщательными заботами матерей или кормилиц; с возрастом они приучались к работам над шерстью и к тканью. Сидя подле своих матерей, они учились достигать совершенства в рукоделиях, которые составляли главное занятие и честь женщин. Ничто не тревожило их в этой мирной работе. Дверь внутреннего помещения была для них как бы преградой, которую они почти никогда не переступали, и никто посторонний не проникал к ним никогда.

Поминальное жертвоприношение.

Впрочем, эта жизнь не была однообразной. Речь ведь идет об Афинах, поэтому любовь к искусству нашла дорогу даже в гинекей, несмотря на его замкнутость. И к упомянутым чисто практическим сведениям, сообщаемым девушкам, присоединялись некоторые другие, как, например, чтение, письмо, музыка. Впрочем, не следует делать никаких преувеличений: греки никогда не прилагали заботы об умственном развитии женщины и приобщении ее к тем благородным занятиям, которые возвышают и укрепляют душу. Но музыка у народа с такой с. 86утонченной и живой впечатлительностью была чем-то большим, чем простое отдохновение: она уравновешивала движения души, вызывая в ней известные гармонические впечатления, которые медленно и почти незаметно проникали в ум и влияли на его склад.

Религиозная процессия женщин.

Кроме того, в редких случаях, девушка могла выходить из своего убежища. Она появлялась в некоторых религиозных церемониях и принимала участие в хоровых танцах. Иногда на нее падал выбор нести во время празднества священные корзины; или, если она принадлежала к аристократической фамилии, ей давали вышивать предназначенное Афине покрывало, которое должно было торжественно проследовать в процессии на Великие Панафинеи¹⁰. Когда девушка затем возвращалась в родительский дом, в течение долгих часов работы, склонившись над своим станком, она предавалась воспоминаниям о празднике, на котором она присутствовала, и ее душа наполнялась прекрасными и грациозными образами.

Пока ее ловкие пальцы перебрасывали челнок, она снова мысленно видела стройный порядок священного празднества, движения хоров и благородную архитектуру с. 87 храмов. Когда течение жизни так однообразно, то малейшие события кажутся значительными и оставляют продолжительные следы. Религия, дававшая молодой афинянке возможность в редких случаях видеть мельком внешний мир, и именно во время этих поразительно-изящных празднеств, была небесполезна при воспитании ее ума; она не нарушала тишины гинекея, но как бы оживляла его тщательно хранимыми воспоминаниями, которые помогали развитию в ее душе чувства порядка и гармонии.

Таким образом, если мы при изучении занятий греческой девушки и редких развлечений, прерывавших их, отбросим все подробности, то получим цельное впечатление, — впечатление чего-то скромного и сдержанного: это была жизнь однообразная и мирная, зависимая, но не унизительная: неведение девушки тщательно поддерживалось, но не для понижения умственного уровня женщины, а для сохранения во всей неприкосновенности тонкости ее души и того цветка целомудрия, который еще не увял под влиянием знания зла или подозрения его существования.

(Lallier. De la condit. de la femme, стр. 41—44).

Эфебия

В восемнадцать лет афинянин выходил из юношеского возраста и вносился в общий список граждан. С этого времени он становился граждански и политически полноправным человеком. Тем не менее, в течение двух последующих лет он подлежал отбыванию известного рода искуса в корпорации эфебов; освобождались от этого только одни несостоятельные люди.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: