Ранний Витгенштейн: «логико-философский трактат»

Ранний этап развития аналитической философии получил свое завершение в небольшой книжке Витгенштейна «Логико-философский трактат». Основные положения этой первой хрестоматии аналитической философии следующие.

• Язык есть граница мышления (язык и мышление совпадают; лучше вообще говорить не о мышлении, а просто о языке, мышление «за» языком — это химера).

• Есть только один мир — мир фактов, со-бытий (сосуществование фактов), которые описываются совокупностью естественных наук.

• Предложение — картина мира, оно имеет с последним одну и ту же логическую форму (если бы мир был нелогичным, то его нельзя было бы представить в форме предложений).

• Смысл предложения выражает со-бытие.

• Сложные предложения состоят из элементарных предложений, которые соотносятся непосредственно с фактами.

• Высшее невыразимо. (Имеется в виду, что предложения этики, эстетики, религии нельзя обосновать фактами. Сравним два предложения: «Сергей любит Лену» и «Сергей ненавидит Лену». В фактуальном мире мы обнаруживаем Сергея и Лену, но не их любовь и ненависть. «В мире,— пишет Витгенштейн,— все есть, как оно есть, а все происходит, как оно происходит; в нем нет ценности...». Высшее себя показывает, оно мистично, о нем нельзя говорить языком истины.)

• «То, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно». Обо всем остальном, например мистическом, лучше молчать.

• Философия не может состоять из научных предложений, ибо философские предложения нельзя проверить на истинность и ложность, они бессмысленны.

• Цель философии — не особые философские предложения, а логическое прояснение языка. Потому философия — это не особое учение, а деятельность по прояснению языка.

Перед нами философия, которая вплоть до середины XX века считалась образцом ясности. Казалось, на горизонте никогда не появятся облака — предвестники новых бурь.

логический позитивизм

Если местом становления аналитического направления в философии по праву можно считать Англию (Кембридж), где работали Мур, Рассел и Витгенштейн, то позднее центр движения переместился в Вену и Берлин (М. Шлик, Ф. Франк, О. Нейрат, Р. Карнап, К. Гедель, Г. Рейхенбах, К. Гемпель). Всех упомянутых философов объединял интерес к научному постижению мира, прежде всего на основе данных математики, логики и физики. Много внимания уделялось «Логико-философскому трактату» Витгенштейна. Вторая мировая война вынудила абсолютное большинство философов эмигрировать в США, где они продолжали работать весьма продуктивно. Эмиграция способствовала тому, что аналитическая философия стала популярной в США, а в Англии она доминировала и до упомянутой эмиграции. Аналитическая философия стала философией англоязычных стран. Потребовались годы для возвращения ее на европейский континент.

Рассмотрим основные идеи логического позитивизма, т.е. положительного учения, ясного, научного. Его еще называют неопозитивизмом (дело в том, что в XIX веке тоже был позитивизм, его представителями являлись О. Конт и Э. Мах).

• Отрицание философии как учения о первых принципах. По мнению Карнапа, истинность философских

предложений невозможно обосновать. От философии следует отказаться в пользу науки, лишь она представляет собой обоснованное знание.

• Аналитические и синтетические предложения. Это различение имело важное значение в неопозитивистском понимании предложения, истинность которого определяется его собственным содержанием, чего нет в случае синтетического предложения. Примеры аналитических предложений: «В квадрате все углы прямые», «Тела протяженны». По определению в квадрате все углы прямые, а тела представляют собой нечто протяженное. Примеры синтетических предложений: «На столе лежит книга», «Студенты смеются чаще, чем их преподаватели». По определению стол не является чем-то таким, на чем непременно лежит книга. Истинность синтетических предложений устанавливается эмпирическим путем.

Неопозитивисты считали, что все предложения науки являются либо аналитическими, либо синтетическими. Аналитические предложения логически необходимы (если я утверждаю, что существуют тела, то я должен также утверждать, что эти тела обладают протяженностью), синтетические предложения — эмпиричны, они отражают экспериментальные данные. В соответствии с этим можно разделить все науки на экспериментальные (физика, химия, психология, история, социология) и неэкспериментальные (логика и математика). А предложения философии не аналитичны и не синтетичны, они бессмысленны. Это ясно уже из того, что философия толкует о реальных явлениях, но не имеет собственной экспериментальной базы.

Пройдут годы, прежде чем рассматриваемое воззрение будет подвергнуто аргументированной критике.

Современный американский философ Уильям Куайн обвинит неопозитивистов в том, что они слишком жестко отделили друг от друга аналитические и синтетические предложения. Следует учитывать их взаимосвязь. А это означает, что в эксперименте проявляется теория в целом, в том числе и правомерность аналитических, равно как и философских, предложений. Философские предложения не являются бессмысленными, они тоже научны.

• Верификация (проверяемость). Согласно принципу верификации, достоверность синтетических предложений выявляется в эксперименте. Проще говоря: не доверяй, а проверяй; проверяй каждое суждение. С этой целью сложный текст надо разложить на элементарные предложения (их также называли протокольными предложениями, или предложениями наблюдения). Элементарное предложение проверяется фактами. Допустим, мне надо удостовериться в истинности утверждения: «Все студенты группы "Экономика" ростом выше 160 см». Это утверждение будет сведено к предложениям: «Рост студента X группы "Экономика" выше 160 см». Вместо X надо будет подставлять имена из списочного состава группы. Если в группе 22 человека, то мы получим 22 элементарных предложения, истинность которых легко установить в эксперименте, т.е. в нашем случае измеряя рост студентов.

Казалось, что найдена суть истины. Все просто, все ясно. Но вдруг гром среди ясного неба: самый главный призыв «Все проверяй фактами» нельзя проверить фактами. Что делать? Не отказываться же от главного принципа, ибо ему не видно замены. Выход один — согласиться с тем, что в основе научного понимания лежат

философские принципы («Все проверяй фактами» — типичный философский принцип, ибо он обладает универсальным содержанием), которые невозможно проверить фактами непосредственно. Нельзя поставить эксперимент, который бы явился обоснованием философского принципа. Как уже не раз подчеркивалось, философские принципы являются обобщениями всего массива экспериментов.

История с принципом проверяемости показывает, что при всем желании от философии не избавиться. Стремление к ясности и простоте должно включать философские положения. Без философии так называемое простое и ясное объяснение сродни простоватости, научной поверхностности.

• Физикализм. Физикализм — это убеждение, что в эмпирических науках все предложения должны в конечном счете сводиться к предложениям физики. В основе физикализма лежит все то же стремление к ясности. Что такое биологическое, жизнь, социальное, политическое? В конечном счете физическое, утверждали неопозитивисты.

На первый взгляд физикализм вполне состоятелен. Но последовательно проводить этот принцип за пределами физики, например в биологии или политологии, еще никому не удавалось. Почему? Потому что физическое — это не само биологическое и социальное, а лишь его фундамент. Известно, например, что демократия — это вполне реальное политическое состояние общества. Но в свойствах элементарных частиц политическую демократию не разглядеть. Либо потому, что само развитие материи включает необъяснимые переходы (например, от неживого к живому), либо в силу недостаточно высокого уровня современной науки.

Пока у нас нет достаточных данных для выбора между двумя этими «либо».

Добро — это эмоциональные реакции, их нельзя обосновать фактами, считали неопозитивисты; особенно четко защищал эту позицию англичанин А. Айер. Моральные предложения, считал он, не могут быть истинными или ложными, они являются выражениями эмоций. Этика, как и все гуманитарные дисциплины, чужда идеалам науки.

Итак, неопозитивизм, или логический позитивизм, существенно прояснил содержание научного знания, вызвал к жизни многие новые проблемы, в том числе и философского порядка. Что касается философского знания, то оно было существенно реабилитировано уже в работах постпозитивистов (после неопозитивистов), являющихся, как и неопозитивисты, сторонниками научного построения знания.

Постпозитивизм

Часть философов сохранили свою приверженность неопозитивизму по настоящее время. Тем не менее начиная с середины XX века все большее число философских экспертов стали отдавать предпочтение постпозитивизму. Виднейшие из постпозитивистов: англичане Поппер и Лакатос (приехал в Англию из Венгрии), американцы Фейерабенд и Кун.

Постпозитивисты согласны со своими предшественниками неопозитивистами прежде всего в стремлении четко уяснить себе и другим содержание научного знания. При этом нео- и постпозитивисты критически относятся к феноменологическим и герменевтическим ус-

тановкам. Вместе с тем постпозитивисты достаточно резко отличаются от неопозитивистов.

Неопозитивисты считали, что человек способен на ясное, истинное на века знание. Постпозитивисты же придают принципиальное значение тому факту, что человек существо ошибающееся. Это означает, что ясное, вечное знание не может быть достигнуто: одна теория неминуемо сменяет другую. Надо обеспечить рост научного знания.

Неопозитивисты полагали, что достижение знания имеет определенный конечный пункт («все ясно, дальше идти некуда»). Постпозитивисты настаивают на развитии знания, причем посредством коренных преобразований, научных революций.

Неопозитивисты упорствовали в непризнании философии наукой, постпозитивисты ставят проблему по-другому: между наукой и философией нет жесткой границы, но философствовать надо научно.

А теперь более детально о постпозитивизме.

Теорию нельзя проверить на окончательную истинность, но ее можно опровергнуть, фальсифицировать, доказывал Карл Поппер. В этом состоит защищаемый им принцип фальсификации. По Попперу, мы не можем сказать, что теория верна, ибо, как свидетельствует история, признававшиеся истинными теории рано или поздно проявляли свою недостаточность. Почти триста лет механику Ньютона считали истинной во всех отношениях, а потом на смену ей пришли новые теории. Так обстоит дело с любой теорией, она появляется, достигает стадии расцвета, а затем опровергается. Поппер считал, что в мире теорий идет «борьба за существование», схожая с известными представлениями Дарвина о естественном отборе среди живых особей. От-

сюда главные выводы Поппера: 1) в основании теории находятся гипотезы (т.е. предположения); научные гипотезы навсегда остаются гипотезами, ибо, как уже отмечалось, их истинность нельзя доказать; 2) из гипотез по законам дедукции выводят предложения, которые можно сопоставить с фактами; 3) сопоставление с фактами дает два результата: либо предложения не противоречат фактам, в таком случае теория продолжает жить, она признается работоспособной и правдоподобной, либо предложения теории опровергаются, фальсифицируются фактами, в таком случае теория считается ложной, она отвергается и интенсифицируется поиск новой теории. Итак, по Попперу, теория имеет гипотетико-дедуктивную структуру. Гипотезы выступают попытками разрешить проблемы, дедукция позволяет провести очную ставку содержания гипотез с экспериментальными фактами. Факты экзаменуют теорию на прочность (годится — не годится).

Научно-исследовательская программа имеет свое «твердое ядро». Имре Лакатос обратил внимание на то, что обычно ученый имеет дело не с одной, а с целым семейством теорий, образующих научно-исследовательскую программу. У теорий данной программы есть «твердое ядро» и «защитный пояс». Теории сопоставляют друг с другом. Рост научного знания совершается так: сначала разрушается защитный слой твердого ядра, а затем наступает черед и самого твердого ядра. Только тогда, когда будет разрушено твердое ядро программы, необходимым окажется переход от старой научно-исследовательской программы к новой.

Твердым ядром научно-исследовательской программы Ньютона являются три закона механики и закон тяготения. На этой базе было развито множество тео-

рий, относящихся к астрономии, учению о свете, сопромату, технике. Все они имели свои особенности, противоречия, недостатки, часть из которых не удавалось устранить, а раз так, защитный слой начинал трещать. Понадобились годы и десятилетия, прежде чем разрушению подверглось твердое ядро. К тому же ньютоновская научная программа жива и по настоящее время ее изучают, ею пользуются.

В каждой науке есть свои научно-исследовательские программы: программа дарвинизма или генетики в биологии, марксизма и неоклассики в экономике, позитивизма в философии и т.д.

Научный образец (парадигму) создает и преобразует, особенно на стадии научных революций, научное сообщество. Так считает Томас Кун. Парадигма — это совокупность убеждений, ценностей, технических средств, принятых научным сообществом и обеспечивающих научную традицию. У Куна наука понимается столь широко, что впору утверждать о выходе за пределы всякого позитивизма. Позитивизм, по определению, борется за чистоту науки. Кун же фактически имеет в виду всю совокупность ценностей и убеждений научного сообщества.

Добро — это принцип. В неопозитивизме добро считалось чувством, эмоцией, оно выводилось за пределы науки. Англичанин Ричард Хэар, философ наших дней, считает по-другому. Этика начинается с предписаний («делай так, это добро», «не делаей этого, ибо оно есть зло»). Когда предписания даны, в силу вступают законы логики: руководствуясь правилами логики, можно из одних предложений выводить другие. По последствиям действий судят о правомерности исходных положений.

Критикуй, а то проиграешь. В этом абзаце мы отдадим должное критической силе постпозитивизма. Рост знания, считал Поппер, достигается в процессе рациональной дискуссии, которая неизменно выступает критикой (спокойной, обстоятельной, научнооправданной, уважительной) существующего знания. В этой связи Поппер критиковал врагов открытого, демократического общества, которых он увидел в сторонниках марксизма, прежде всего в самом Марксе. Поппер считал, что Маркс справедливо критиковал капитализм, справедливо считал, что то или иное воззрение определяется историческими условиями, но напрасно абсолютизировал пролетарские науку и мораль. Он должен был их активнее критиковать, не устанавливать перспективы на вечные времена, больше творить. Только в этом случае можно избежать тоталитаризма. Ни одно учение, считает Поппер, нельзя признать всесильным и верным, тем более на необозримое будущее.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: