РАСОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ В СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ.

Теперь мы перейдем к рассмотрению вопроса о том, какие выводы вытекают из этих результатов нашего исследования по отношению к тем проблемам, с которыми приходится иметь дело современной цивилизации, а в особенности нашей нации. Развитие американской нации путем амальгамации различных европейских национальностей, присутствие негров, индейцев и китайцев и общая, все возрастающая разнородность составных элементов американского населения заключают в себе ряд проблем, для разрешения которых наши исследования доставляют важные данные.

Вышеприведенные соображения выясняют гипотетический характер многих из общепринятых предположений и показывают, что в настоящее время не на все эти вопросы можно дать ответ с научной точностью. Досадно, что нам приходится проявлять столь критическое отношение к этим проблемам, так как политический вопрос о том, как следует поступать со всеми этими группами населения, имеет большое и непосредственное значение. Однако этот вопрос должен быть разрешен на основании научного знания, а не в соответствии с эмоциональными требованиями. При нынешних условиях мы, по-видимому, призваны к тому, чтобы формулировать определенные ответы на вопросы, требующие в высшей степени тщательного и непредубежденного исследования, и чем настоятельнее требуются окончательные выводы, тем нужнее критическое исследование явлений и пригодных для их разрешения методов.

Сначала воспроизведем мысленно факты, относящиеся к возникновению нашей нации. Когда британские иммигранты начали стекаться на североамериканском берегу Атлантического океана, они нашли материк, населенный индейцами. Население страны было редко и сравнительно быстро исчезло пред наплывом более многочисленных европейцев. Всем нам известно, что голландцы поселились у Гудзонова залива, германцы –– в Пенсильвании, не говоря уже о других национальностях. Мы знаем, что фун-

[138]

дамент нашего современного государства был заложен испанцами на юго-западе, французами — в бассейне Миссисипи и в области Великих Озер, но что британские иммигранты значительно превосходили численностью иммигрантов, принадлежавших к другим национальностям. в составе нашего населения туземный элемент никогда не играл важной роли, за исключением весьма кратковременных периодов. В тех местностях, где колонизация в течение долгого времени подвигалась вперед исключительно благодаря иммиграции неженатых мужчин белой расы, семьи смешанного происхождения имели некоторое значение в период постепенного развития, но они никогда не стали настолько многочисленными в какой-либо многолюдной части Соединенных Штатов, чтобы их можно было считать важным элементом нашего населения. Не подлежит сомнению, что индейская кровь течет в жилах большого числа лиц, принадлежащих к нашему населению, но пропорция столь незначительна, что на нее можно, конечно, не обращать внимания.

Гораздо важнее был ввоз негров, численность которых увеличилась в несколько раз, так что теперь они составляют, приблизительно, одну восьмую долю всей нации. В течение известного промежутка времени казалось вероятным, что переселенцы, принадлежащие к азиатским нациям, получат значение в развитии нашей страны, но политические события последних лет способствовали значительному уменьшению их непосредственной важности, хотя мы и не решаемся предсказывать, что отношения между азиатами и американцами, принадлежащими к белой расе, не могут стать в высшей степени важной проблемой в будущем. Однако эти факты известны и совершенно ясны всем нам.

Не так давно возникла, проблема иммиграции переселенцев,, принадлежащих ко всем национальностям Европы, западной Азии и северной Африки. Между тем как до конца второй половины XIX века иммигранты состояли почти исключительно из жителей северо-западной Европы, уроженцев Великобритании, Скандинавии, Германии, Швейцарии, Голландии, Бельгии и Франции, состав переселяющихся масс совершенно изменился с этого времени. По мере экономического развития Германии, иммиграция из Германии сократилась; в то же время все возрастало число переселявшихся итальянцев, лиц, принадлежащих к разным славянским народам Австрии, России и Балканского полуострова, венгерцев, румын, восточно-европейских евреев, не говоря уже о многих других национальностях. Не подлежит сомнению, что эти люди, переселяющиеся из восточной и из южной Европы, являются представителями физических типов, отличающихся от физического типа жителей северо-западной Европы, и даже совершенно случайному наблюдателю ясно, что их нынешний социальный уровень глубоко отличается от нашего. Так как в. нормальные годы насчитываются сотни тысяч вновь; прибывающих переселенцев, то, конечно, можно поставить вопрос: каков будет результат этого на-

[139]

плыва типов, отличающихся от нашего, если этот наплыв будет продолжаться в течение долгого времени?

Часто утверждают, что смешение народов в Соединенных Штатах представляет собой единственное в своем роде явление, что подобного смешения прежде никогда не бывало во всемирной истории, и что нашей нации суждено стать тем, что некоторым писателям угодно называть «нечистокровной» нацией в том смысле, что никогда не происходило ничего подобного.

Если мы постараемся анализировать занимающее нас явление детальнее и пользуясь нашим знанием условий, существующих в Европе, а также и в других частях света, то, по моему мнению, этот взгляд оказывается несостоятельным. Говоря об европейских типах, мы привыкли считать их сравнительно чистыми породами. Легко показать, что эта точка зрения ошибочна. Стоит взглянуть на карту распределения расовых типов какой-либо европейской страны, напр., Италии, чтобы убедиться в том, что местное расхождение типа является характерною чертою, однообразие его — исключением. Так, доктор Ридольфо Ливи показал в своих фундаментальных исследованиях по антропологии Италии, что типы крайнего севера и крайнего юга совершенно различны: первый — высок, короткоголов, при чем среди принадлежащих к нему лиц встречается значительное число белокурых и голубоглазых индивидуумов; второй — низок, длинноголов и замечательно смугл. Переход от одного типа к другому в общем совершенно постепенен; но, подобно изолированным островам, там и сям встречаются различные типы. Примерами этого рода могут служить район Лукки в Тоскане и Неаполитанский округ, что может быть объяснено как явление, обусловленное переживанием более древней породы, вторжением новых типов или особым влиянием окружающей среды.

Исторические данные вполне согласны с результатами, полученными путем исследования распределения нынешних типов. В древнейшие времена мы находим на полуострове Италии группы разнородного населения, причем отношения родства между многими из них в лингвистическом отношении все еще не выяснены. Мы видим, как, начиная с древнейших доисторических времен, одна народная волна за другою вливалась в Италию с севера. Очень рано греки поселились в большей части южной Италии, и финикийское влияние утвердилось на западном берегу этого полуострова. Между Италией и северной Африкой существовали оживленные сношения. Ввозились рабы берберского происхождения, и от них остались следы. Благодаря торговле рабами к населению страны до последнего времени примешивались иноземные элементы, и Ливи полагает, что ему удалось проследить тип крымских рабов, которые были ввозимы в конце средних веков в Венецианскую область. В течение веков переселения кельтских и тевтонских племен, завоевания норманов, сношения с Африкой способствовали смешению населения на Апеннинском полуострове.

[140]

Судьба этих европейских стран была не менее разнообразна. Пиренейский полуостров, в настоящее время кажущийся одною из наиболее изолированных частей Европы, имел в высшей степени пеструю историю. Его древнейшие, известные нам обитатели, вероятно, были родственны пиренейским баскам. Они подвергались восточным влияниям в до-микенский период, пуническим влияниям, вторжениям кельтов, римской колонизации, нашествиям тевтонов, завоеванию маврами, а позднее, особому процессу отбора, которым сопровождалось изгнание мавров и евреев.

Англия не была изъята от этого рода перемен. Кажется правдоподобным, что в очень ранний период тип, встречающийся в настоящее время, главным образом, в Уэльсе и в некоторых частях Ирландии, занимал большую часть острова. Он был вытеснен набегавшими одна за другой волнами кельтского, римского и англо-саксонского переселений. Таким образом мы находим изменения повсюду.

История странствований готов, нашествие гуннов, в течение столь краткого промежутка времени, как одно столетие, перенесших свои жилища с границ Китая в самый центр Европы, служат доказательством громадных изменений в населении, происходивших в прежние времена.

Медленная колонизация также вызвала глубокие изменения как в крови, так и в распространении языков и культур. Может быть, поразительнейший пример такого изменения в недавнее время представляет постепенная германизация местности, расположенной к востоку от реки Эльбы, где после переселения тевтонов поселился народ, говорящий на славянских языках. Примерами подобных процессов могут служить постепенное поглощение кельтских общин, басков, в древние времена великая римская колонизация, а позднее, завоевание северной Африки арабами.

В прежние времена смешение никоим образом не ограничивалось народами, которые, отличаясь друг от друга по языку и по культуре, тем не менее принадлежали к довольно однообразному типу. Наоборот, разнообразнейшие типы южной Европы, северной Европы, восточной Европы и западной Европы, не говоря уже об элементах, устремлявшихся в Европу из Азии и из Африки, участвовали в этом долго продолжавшемся смешении народов.

Тем не менее существует одно коренное различие между ранними европейскими переселениями и нынешним заатлантическим. В общем, первые происходили в период, когда густота населения была, сравнительно, невелика. Не подлежит сомнению, что число индивидуумов, принимавших участие в образовании современных великобританских типов, было невелико по сравнению миллионами, сошедшимися для образования новой нации в Соединенных Штатах; и очевидно, что процесс смешения, происходивший и общинах, в которых насчитываются миллионы жителей, носит иной характер, чем процесс смешения, происходящий в общинах, в которых насчитываются тысячи жителей. Если

[141]

оставить в стороне социальные преграды, несомненно способствующие, как прежде, так и теперь, обособлению народов, которые могли бы смешиваться, то казалось бы, что в более многолюдных общинах нового времени отдельные соединяющиеся элементы могли бы, благодаря своей сравнительной многочисленности, представляющей больше благоприятных случаев для обособления, менее изменяться.

В менее обширных общинах процесс смешения должен был быть чрезвычайно быстрым. Раз уничтожились социальные разграничения, количество чистых потомков одного из смешивавшихся типов значительно убывает, и четвертое поколение народа, первоначально состоявшего из различных элементов, окажется почти однородным. Впоследствии я еще вернусь к этому явлению.

Против этой точки зрения можно было бы возразить, что самое разнообразие местных типов в Европе доказывает однородность расовых типов, как, например, северо-западного европейского типа, средиземноморского типа, восточно-европейского типа, альпийского типа. Однако следует помнить, что у нас имеется историческое доказательство процесса смешения, и что относительная численность составляющих элементов достаточна для объяснения нынешних отношений.

По моему мнению, мы можем отвергнуть предположение существования чистого типа в какой-либо части Европы и такого процесса смешения крови в Америке, который отличался бы от всего происходившего в Европе в течение тысячелетий. Далее, мы не вправе предполагать, что рассматриваемое явление представляет собой процесс более быстрого смешения, чем то, которое преобладало в древние времена. Различие относится по существу дела к массам индивидуумов, участвовавшим в процессе.

Если мы ограничимся в данное время рассмотрением смешения европейских типов в Америке, то, по моему мнению, из сказанного выше станет ясно, что ощущаемое многими беспокойство относительно сохранения расовой чистоты нашей нации в значительной степени оказывается воображаемым. История Европы доказывает, что в течение чрезвычайно долгих периодов расовой чистоты нигде не существовало, при чем продолжавшееся смешение европейских типов не оказало какого-либо растлевающего действия ни на одну из европейских национальностей. Было бы также легко доказать, что у тех наций, спокойствие которых всего менее нарушалось, не оказывалось побуждений к дальнейшему прогрессу, и что они переживали периоды застоя. История Испании могла бы служить примером этого.

Однако на вопрос о действительных последствиях смешения нельзя ответить историческим обобщением, вроде того, которое мы попытались дать выше. Сторонников теории понижения типа благодаря наплыву так называемых «низших» типов нельзя заставить замолчать ссылкой на прежние смешения, происходившие в Европе, ход которых уже невозможно проследить в фактических

[142]

деталях; ведь мы не знаем, насколько многочисленны были в действительности смешанные браки и каково было развитие семей смешанного происхождения по сравнению с чистокровными. По-видимому, необходимо приступить к разрешению этой проблемы с биологической точки зрения. Однако представлялось целесообразным сперва выяснить нашу проблему в историческом отношении. Знание событий прошлого способствует нашему успокоению, устраняя опасения, вследствие которых проблема вызывает возбуждение умов, и наблюдателю внушается сильное предубеждение относительно результатов, наступления которых он боится или желает.

При изучении физических характерных черт иммигрирующего населения особенно важны два вопроса: во-первых, вопрос о влиянии отбора и окружающей среды при переселении из Европы в Америку, во-вторых, вопрос о влиянии смешения.

Мы имели возможность несколько выяснить оба эти вопроса.

Мы нашли, что типы, прибывающие к нашим берегам, не остаются устойчивыми, но что в них обнаруживаются столь важные видоизменения, что некоторые из различий в европейских человеческих типах представляются скорее эфемерными, чем постоянными, в большей степени обусловленными окружающею средою, чем наследственностью. Характерные признаки, подверженные влияниям окружающей среды, принадлежат к числу существеннейших телесных черт. Рост, форма головы и размеры лица, по-видимому, одинаково подвержены этим влияниям, при чем видоизменения оказываются тем резче выраженными, чем менее развит тот орган, о котором идет речь при рождении, и чем более, следовательно, он подвергается влияниям окружающей среды. Этот факт позволяет нам утверждать с высокою степенью уверенности, что умственные черты, равно как и физические, видоизменяются благодаря действию окружающей среды. Далее, вспомнив, что мы не могли найти никаких доказательств превосходства одного типа над другим, мы можем с уверенностью утверждать, что опасности, которыми наплыв чужестранных европейских типов угрожает энергии американской нации, оказываются воображаемыми, а не реальными.

Были также получены некоторые данные, способствующие выяснению, значения смешения рас. Напомним, что одною из могущественнейших сил, видоизменяющих человеческие типы, является прекращение известных тенденций, продолжавших существовать в небольших общинах, благодаря процессу быстрого переселения. Это происходит как в Европе, так и в Америке, ню в последней гораздо быстрее, так как в ней происхождение населения гораздо разнообразнее, чем в европейских странах.

В настоящее время нельзя определить, какое действие могут оказать эти процессы на окончательный тип и на изменчивость американского населения; но нет таких данных, которые позволяли бы ожидать понижения развивающихся новых американских

[143]

типов. Для изучения этого предмета многое остается сделать, и, принимая в расчет, что нам недостаточно известны элементарнейшие факты, определяющие результат этого процесса, я чувствую, что нам следует быть в высшей степени осторожными в наших рассуждениях и в особенности воздерживаться от всяких сенсационных формулировок проблемы, могущих способствовать усилению преобладающей тенденции к недостаточно спокойному рассмотрению этих вопросов, тем более, что от ответа на эти вопросы зависит благополучие миллионов людей.

Проблема такова, что относительно нее столь же легко предаваться умозрениям, как трудно заняться ее точным исследованием. Основывая наши аргументы на неподходящих аналогиях с животными и растительными типами, мы можем предаваться умозрениям относительно действий, оказываемых смешением на развитие новых типов, как будто смешение, происходящее в Америке, отличалось в каком-либо смысле, кроме социологического, от смешений, происходивших в Европе в течение тысячелетий. Мы можем ожидать общего упадка, возвращения к типам дальних, предков или развития нового идеального типа, смотря по тому, в каком направлении нас увлекает воображение или личная склонность. Мы можем распространяться об опасности приближающегося вытеснения северо-западного европейского типа или ликовать в надежде на его господство над всеми другими. Не безопаснее ли было бы исследовать правильность или ошибочность всякой теории, вместо того, чтобы возбуждать общественное мнение, предаваясь нашим фантастическим умозрениям. Я не отрицаю, что умозрения в значительной степени способствуют достижению истины, но их не следует обнародовать, пока они не подвергнуты тщательному анализу, дабы доверчивая публика не принимала фантазии за истину.

Если я не в состоянии предсказать, какое действие может оказать смешение различных типов, то я уверен в том, что эта важная проблема может быть разрешена, если взяться за нее с достаточной энергией и при достаточно. широкой постановке вопроса. Исследование антропологических данных, относящихся к населению различных типов, при котором будет обращено внимание на сходства и различия между родителями и детьми, на быстроту и окончательный результат физического, и умственного развития детей, их жизнеспособность, плодовитость браков между лицами, принадлежащими к различным типам и к различным общественным слоям, — такое исследование должно доставить нам сведения, позволяющие определенно и убедительно ответить на эти важные вопросы.

Окончательный результат смешения рас неизбежно будет зависеть от плодовитости нынешних уроженцев Америки и новых иммигрантов. Неоднократно указывалось на то, что коэффициент рождаемости у американцев понижается очень быстро, и у второго и у третьего поколения потомков иммигрантов замечается

[144]

такое же понижение. Поэтому важно знать, какова может быть плодовитость различных типов.

Если плодовитость иноземцев останется значительною без соответственного повышения коэффициента смертности детей, то мы можем заранее предвидеть общее возрастание физического влияния более плодовитого типа. Однако иммиграция разнородных южных и восточных европейских типов началась так недавно, что на этот вопрос нельзя ответить, пока не пройдет еще по крайней мере двадцать лет.

Не менее важен, чем плодовитость каждого типа иммигрантов, вопрос о том, насколько велика тенденция их к вступлению в браки друг с другом. Данные, содержащиеся в наших переписях, не выясняют вопроса о существовании этой тенденции у разных национальностей. Трудности при собирании статистических данных, имеющих значение для выяснения этой проблемы, весьма велики. Это особенно ясно обнаруживается по отношению к итальянцам. Женатые мужчины из Италии приезжают в Соединенные Штаты, зарабатывают некоторое количество денег и возвращаются к своим семьям. Иногда они снова приезжают в Америку, и если условия оказываются благоприятными, они, в конце концов, выписывают к себе сваи семьи. Таким образом, среди итальянских иммигрантов встречается очень много таких, которые женились до приезда в Америку. Представляется почти невозможным отделить контингент пар, браки которых предшествовали, их прибытию в Америку, от тех, которые женились по приезде в Америку, и нас всего более интересуют браки между родившимися в Америке. Естественно, что в больших городах, где национальности обособляются в различных кварталах, в течение некоторого времени между ними поддерживается сильная связь; но вероятно, что браки между потомками чуждых друг другу национальностей гораздо чаще, чем можно было бы думать, судя по цифрам, приводимым в переписях. Наши данные относительно американцев, деды и бабушки которых иммигрировали в Америку, в общем таковы, что большая часть социальных следов их происхождения исчезла, что многие даже не знают, к каким национальностям принадлежали их деды и бабушки. Можно было бы ожидать, особенно в западных общинах, где местожительство обыкновенно быстро меняется, — что это повлекло бы за собою быстрое смешение потомков различных национальностей. Это исследование, которое вполне возможно выполнить в деталях, представляется необходимым для ясного понимания положения дел.

Нелегко ясно представить себе, как быстро происходит смешение различных типов, если выбор супругов всецело предоставлен случаю. Я произвел это вычисление и нашел, что в населении, в котором смешиваются два типа, при чем оба они одинаково многочисленны, в четвертом поколении чистокровного происхождения окажется менее, чем одно лицо на десять тысяч. Когда

[145]

отношение двух первоначальных типов равняется 8:1, то в четвертом поколении среди большинства населения лиц чистокровного происхождения окажется менее тридцати на тысячу. Если основываться на этих данных, то из них, очевидно, вытекает, что, по устранении социальных преград, смешение должно происходить чрезвычайно быстро, и я считаю возможным с уверенностью высказать предположение, что через сто лет от настоящего времени среди большинства нашего населения окажется очень мало чистокровных потомков нынешних иммигрантов.

Однако, к сожалению, нам неизвестно влияние расовой связи. Очевидно, это один из основных пунктов, знание которого необходимо для выяснения действия недавней иммиграции. Без этих сведений все рассмотрение действия смешения остается умозрительным. Результаты нынешней народной переписи дают нам некоторые из очень нужных сведений относительно этих пунктов.

В этих замечаниях относительно проблем, связанных с европейской иммиграцией, я всецело ограничился биологическою проблемою, потому что все развитые нами соображения убедительно доказали, что умственная жизнь столь пластична, что нельзя предположить существования наследственной неспособности у какого-либо из европейских народов.

Переходя к рассмотрению негритянской проблемы в том виде, в каком она представляется в Соединенных Штатах, мы должны помнить изложенные нами выше соображения. Мы нашли, что нельзя представить никаких доказательств того, что негритянский тип оказывается более низким, кроме того, что негритянская раса, быть может, не дала бы такого количества в высшей степени гениальных людей, как другие расы, между тем как не оказывалось решительно ничего такого, что можно было бы истолковать как симптом какого-либо существенного различия в умственных способностях большинства негритянского населения по сравнению с большинством белого населения.

Многое говорилось о более коротком периоде роста негритянского ребенка по сравнению с белым ребенком, но не было представлено никаких убедительных данных. Если принять в расчет значительную изменчивость в продолжительности роста и развития у различных индивидуумов и в разных общественных классах, смотря по более или менее благоприятному питанию ребенка, то наши сведения относительно негритянских детей на самом деле не имеют никакой ценности. У нас нет даже доказательств того, что более короткий период развития должен приводить к неблагоприятным результатам. Кроме того, мы не знаем, в какой период и каким образом развиваются типические негритянские черты, гораздо менее резко выраженные у новорожденных, чем у взрослых.

Удивительно, что не было сделано никаких попыток выяснить эти анатомические и физиологические проблемы, хотя эти проблемы важны и хотя некоторые из них не очень трудно было бы

[146]

разрешить. Различия между средними типами белого и негра в отношении жизнеспособности и умственных способностей гораздо менее значительны, чем индивидуальные вариации у каждой расы, — вот почти все то, что мы можем с достоверностью сказать в данном случае.

Однако этот результат очень важен, и он вполне согласен с результатом этнологического наблюдения. Обозревая африканские племена, мы находим у них незаурядные культурные успехи. Для лиц, незнакомых с произведениями туземных африканских искусства и промышленности, прогулка по одному из больших европейских музеев явилась бы откровением. Ни один из наших американских музеев не составил таких коллекций, в которых этот предмет был бы сколько-нибудь удовлетворительно представлен. Кузнец, резчик по дереву, ткач, гончар, все они производят товар, оригинальный по форме, изготовляемый очень тщательно и свидетельствующий о том трудолюбии, о том интересе к результатам труда, которых так часто не оказывается у негров, живущих в нашей американской окружающей среде. Не менее поучительны записки путешественников, рассказывающих о благосостоянии туземных деревень, обширной торговле в стране и об ее рынках. Управление туземными государствами свидетельствует о незаурядной способности к организации, и в тех случаях, когда правителями бывали выдающиеся личности, создавались обширные империи. У африканских туземцев можно найти те разнообразные роды деятельности, которые мы ценим в гражданах нашего отечества. Проявляется и философская мудрость. Стоит прочитать любой из изданных сборников африканских пословиц, чтобы составить себе понятие о доморощенной практической философии негра, часто свидетельствующей о здоровом чувстве и о здравом смысле.

Неуместно было бы распространяться об этом предмете, так как тем существенным пунктом, выяснением которого антропология может способствовать практическому обсуждению вопроса о приспособляемости негров, является решение вопроса, о том, в какой степени нежелательные черты, в настоящее время, несомненно, встречающиеся у американского негритянского населения, вытекают из расовых особенностей, и в какой степени они обусловлены социальной окружающей средой, за которую ответственны мы. На этот вопрос антропология может решительно ответить, что черты африканской культуры в том виде, как их можно наблюдать на первобытной родине негров, характерны для здорового первобытного народа, которому в значительной степени свойственны личная инициатива, организаторский талант, воображение, техническая ловкость и бережливость. У этой расы обнаруживается и воинственный дух, доказательством которого являются могущественные завоеватели, разрушавшие государства и основывавшие новые империи, и храбрость армий, повиную щихся своим вождям. Не доказано, что основными чертами негри-

[147]

тянской расы являются распущенность, непредусмотрительная леность, недостаток инициативы. Все данные свидетельствуют о том, что эти качества скорее являются результатом социальных условий, чем наследственных черт.

Здесь следует еще раз обратить особое внимание на то, что ошибочно было бы предполагать, что не существует никаких различий между складом ума негритянской расы и складом ума других рас, и что их деятельность должна была бы иметь одинаковый характер. Наоборот, если соответствие анатомического строения и физиологической функции имеет какой-нибудь смысл, то мы должны ожидать, что различия существуют. Однако нет никаких данных, на основании которых следовало бы заклеймить негра, как существо низшего типа, или как подверженного таким склонностям и действию таких сил, которые были бы враждебны нашей общественной организации. Беспристрастная оценка до сих пор представленных антропологических данных не позволяет нам верить, что негритянская раса настолько ниже других, что принадлежащие к ней индивидуумы неспособны принимать участие в современной цивилизации. Мы не знаем такого требования, предъявляемого к человеческому телу или духу в современной жизни, которое, как доказывали бы анатомические или этнологические данные, превышало бы силы негра.

Характерные черты американского негра достаточно обменяются его историей и его общественным положением. Оторванность от африканской почвы и являющаяся ее результатом полная утрата прежнего быта, вместо которого возникла рабская зависимость и, благодаря ей, все, из нее вытекавшее, последовавший затем период дезорганизации и суровая экономическая борьба при неблагоприятных обстоятельствах, — всего этого достаточно для объяснения низшего положения расы, так что нет надобности прибегать к теории, согласно которой она по своим наследственным свойствам стоит ниже других. Одним словом, можно с полным основанием полагать, что если неграм будут предоставлены облегчения и благоприятные условия, то они окажутся вполне способными так же выполнять гражданские обязанности, как и их белые соседи. Возможно, что они не произведут такого количества великих людей, как белая раса, и что их средние успехи не вполне достигнут уровня средних успехов белой расы, но среди них найдется бесчисленное множество таких личностей, которые окажутся способными превзойти своих белых соперников и будут вести себя лучше, чем те дефективные элементы, которым мы дозволяем тащить вниз и задерживать развитие здоровых детей в наших народных школах.

Антропологическое рассмотрение негритянской проблемы требует также, чтобы мы высказались о «расовом инстинкте» белых, играющем в высшей степени важную роль по отношению к практической стороне этой проблемы. В последнем анализе это явление представляет собой повторение старого инстинкта

[148]

и боязни браков между патрициями и плебеями, между европейской знатью и простым народом, или между кастами в Индии. Эмоции и аргументы одинаковы во всех отношениях. В занимающем нас случае они специально касаются необходимости поддерживать различное общественное положение во избежание смешения рас. Как и в других выше упомянутых случаях, так называемый инстинкт не является физиологическим отвращением. Это доказывается как существованием у нас множества мулатов, так и легче происходящим у латинских народов смешением. Скорее, этот инстинкт является выражением социальных условий, столь глубоко укоренившихся у нас, что они получают большое эмоциональное значение; по моему мнению, именно это и имеют в виду, когда называют такие чувства инстинктивными. Это такое чувство, которое не имеет никакого отношения к вопросу о жизнеспособности и о способностях мулатов. Но все-таки вопросы о смешении рас и о способности негров приспособиться к нашей окружающей среде представляют ряд важных проблем.

По моему мнению, мы должны стыдиться, когда нам приходится сознаться в том, что научное изучение этих вопросов никогда не получало поддержки ни от нашего правительства, ни от какого-либо из наших больших научных учреждений; и трудно понять, почему мы так равнодушны к вопросу, имеющему первостепенное значение для благополучия нашей нации. Анатомия американского негра недостаточно изучена, и, несмотря на часто повторяемые утверждения, что по своим наследственным свойствам мулат стоит ниже других рас, мы вряд ли знаем что-нибудь об этом предмете. Если его жизнеспособность уступает жизнеспособности чистокровного негра, то это, может быть, настолько же обусловлено социальными, как и наследственными причинами. Благодаря многочисленности мулатов в нашей стране, нетрудно было бы всесторонне исследовать биологическую сторону этого вопроса. Необходимо энергически подчеркивать важность исследований относительно этого предмета, так как важно выяснить желательность или нежелательность смешения рас. Если мы заглянем в далекое будущее, то, по-видимому, существуют основания для уверенности в том, что, по мере возрастания подвижности негров, количество чистокровных лиц станет быстро убывать, а так как нет ввоза новых негров, то не может подлежать ни малейшему сомнению, что необходимым окончательным результатом соприкосновения между двумя расами должно быть постоянное увеличение количества крови белых в негритянской общине.

Этот процесс будет совершаться чрезвычайно быстро среди цветных, благодаря бракам между мулатами и чистокровными неграми. Трудно сказать, окажется ли прибавление крови белых к цветному населению достаточно значительным для того, чтобы превозмочь это уравнивающее действие, благодаря которому лица смешанного происхождения с слабой примесью негритянской крови станут темнее или нет; но вполне ясно, что хотя наши законы

[149]

могут значительно замедлить прилив крови белых, они не могут помешать постепенному смешению. Если могучая система каст в Индии не могла предотвратить смешения, то наши законы, признающие большую степень индивидуальной свободы, конечно, не будут в состоянии достигнуть этого результата, а многочисленность мулатов достаточно выясняет отсутствие расовой половой антипатии. Беспристрастное рассмотрение того, каким образом происходит смешение, очень ясно показывает, что вероятность прибавления крови белых к цветному населению значительна. Между тем как масса белого населения всегда, по крайней мере, надолго будет совершенно далека от всякой возможности смешения с неграми, по моему мнению, мы можем с достаточной степенью уверенности предсказать, что наступит такое состояние, при котором контраст между цветными людьми и белыми будет менее резко выражен, чем в настоящее время. Несмотря на все препятствия, которые могут быть оказываемы процессу смешения, условия таковы, что постоянство чистого негритянского типа практически невозможно. Даже чрезвычайно высокая смертность и недостаток плодовитости у смешанного типа по сравнению с чистыми типами не могли бы предотвратить этот результат. Так как невозможно изменить эти условия, то следовало бы считаться с ними, и мы должны требовать тщательного критического исследования всей проблемы.

Мне кажется, что политика многих из наших Южных Штатов, пытающихся предотвратить всякое расовое смешение, основана на ошибочном взгляде на совершающийся сложный процесс. Утверждают, что законодательство этого типа оправдывается необходимостью предохранять белую расу от примеси негритянской крови. Фактически этой опасности не существует. За очень немногими исключениями, брачные союзы между белыми и неграми суть брачные союзы между белыми мужчинами и негритянскими женщинами. Однако размножение рас таково, что количество рождающихся детей зависит не от числа мужчин, а от числа женщин. Следовательно, если дано известное количество негритянок, то рост цветного населения будет зависеть от их числа. Если у значительного числа их детей оказываются белые отцы, то раса, как целое, неизбежно утратит свой чисто негритянский тип. В то же время не происходит такой примеси негритянской крови к белой расе через материнскую линию, так что в действительности процесс заключается в том, что негритянская раса становится менее черною без соответственной примеси к белой расе.

Отсюда вытекает, что важнейшие практические вопросы, находящиеся в связи с негритянскою проблемою, касаются мулатов и других лиц смешанного происхождения, а именно их физических типов, их умственных и нравственных качеств и их жизнеспособности. При тщательном рассмотрении из огромной литературы предмета остается немного выдерживающею серьезную критику.

[150]

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: