Методологические возможности философско-правовой герменевтики в толковании законов

Тема 18. Герменевтика и толкование законов.

Введение

Герменевтика и право

Методологические возможности философско-правовой герменевтики в толковании законов.

Заключение

Литература

1. Философия права. Курс лекций: учебное пособие: в 2 т.Т.1/ С.Н. Бабурин, А.Г. Бережнов, Е.А. Воротилин и др. Отв. ред. Марченко. – М.: 2011.

2. Малахов В.П. Философия права. Формы теоретического мышления о праве. Таблицы и схемы. М.: 2009.

3. Философия права: Учебник / Под ред. Данильяна. М.: 2005. 416 с.

4. Радбурх Г. Философия права. М. 2004. 238 с.

5. Философия права: учебник. Иконникова Г.И., Ляшенко В.П. М.: 2010. 308-320 с.

6. Философия права. Учебное пособие. Михалкин Н.В., Михалкин А.Н. М.: 2011. 393 с.

7. Философия права. Курс лекций: учебное пособие: в 2 т.Т.2/ С.Н. Бабурин, А.Г. Бережнов, Е.А. Воротилин и др. Отв. ред. Марченко. – М.: 2011. с. 3-163.

Введение

Работа юриста основывается на постоянном обращении к за­конам. Для того чтобы грамотно и четко решать поставленные задачи, необходимо правильно их понимать. Правильное пони­мание юридических законов для юриста важно еще и потому, что он в работе опирается на взаимопонимание. Это связано с недо­пущением несправедливости при применении закона.

Сегодня под герменевтикой понимается один из основопо­лагающих методов толкования скрытого (внутреннего) смысла памятника культуры.

Для естествознания познать окружающий мир — значит, описать его таким, каков он есть, установить на основе собран­ных фактов типичное, общее, сформулировать закон, объяс­няющий возникновение, существование и развитие конкрет­ного явления.

Для социального познания, исследующего человеческие от­ношения, такой подход неприемлем уже в силу того, что объяс­нить можно все, но не все можно понять. В этих случаях весьма полезна герменевтика — теория интерпретации, понимания, истолкования, располагающая большими методологическими возможностями.

Мифологический Гермес доставлял с Олимпа вести от богов в форме чудес и видений, которые необходимо было «расшиф­ровывать», интерпретировать. Поэтому учение об интерпрета­ции и получило наименование герменевтики.

Герменевтика и право

Зачаточные элементы герменевтики — толкования снов, гадания, шаманские предсказания и т.п. — существовали еще в эпоху варварства. Одним из первых обратил внимание на проблему толкования Аристотель. В сочинении «Об истолковании»[1] он объясняет, как различать «истинную и ложную» письменную речь на основе анализа содержащихся в тексте утверждений, отрицаний, противоречий, высказываний о будущем и т.д.

В древнегреческой философии герменевтика – искусство, понимания и истолкования иносказаний; интерпретация произведений древних поэтов, прежде всего Гомера.

У христианских писателей герменевтика – искусство толкования Библии. Особое значение она приобрела у протестантских теологов в их полемике с католическими богословами. Протестанты считали, что возможна свободная интерпретация Священного писания.

В Средние века герменевтическая методология широко используется для интерпретации Священного Писания. Гер­меневтика получала мощный импульс развития в трудах Авгу­стина Блаженного, обратившегося к ней как к системе правил нахождения подлинного смыла Евангелия. Собственно, одной из причин раскола католицизма послужило провозглашение протестантами возможности свободной интерпретации богооткровенной книги.

Как самостоятельное философское учение герменевтика воз­никает в начале XIX в. Ее родоначальниками считаются немец­кие философы Фридрих Шлейермахер (1768—1834) и Фридрих Шлегель (1772—1829), которые впервые поставили проблему понимания как разновидности искусства. Согласно Ф. Шлейермахеру, понимание чужого текста, речи требует гениальности, ибо у писавшего или говорившего была своя неповторимая жизнь, самосознание, религиозные чувства. Иными словами, у каждого свой жизненный мир, для проникновения в кото­рый необходимо быть гением либо знать правила понимания и интерпретации. Ф. Шлегель с позиций эстетики пытался объ­яснить, как понимать иронию, художественные образы и дру­гие иносказания.

У истоков герменевтики стоял еще один немецкий фило­соф Вильгельм Дильтей (1833—1911), рассматривавший ее как специфический способ познания социальной сферы. Основной методический прием такого познания — «вчувствование». Ска­жем, чтобы понять истинный смысл гамлетовского «быть или не быть», надо поставить себя на место Гамлета, «стать» Гам­летом. Именно Дильтей разделил два метода: объяснения — используемого в естественных науках и понимания — приме­няемого в социальной сфере, требующего «вчувствования», сопереживания, духовного единения с говорившим или пи­савшим.

Эдмунд Гуссерль (1859—1938) не ограничивал герменев­тику толкованием духовной жизни индивида. Ее методологи­ческие возможности, утверждал он, могут быть использованы и для интерпретации жизненного мира человека.

Большое внимание проблемам герменевтики уделял немец­кий экзистенциалист Мартин Хайдеггер (1889—1976). В рабо­те «О сущности истины»[2] он обратил внимание на то, что неау­тентичность (неточность) языка преодолевается с помощью самого языка. Другой важный вклад в герменевтику — теория о преднахождении и предпонимании. Хайдеггер полагал, что познающий всегда вовлекается в то, о чем мыслит, «предна-ходит» себя в том месте и в то время, о котором читает или слышит. Такое преднахождение обеспечивает подлинное по­нимание происходившего: до истолкования текста он уже нами понят.

Названные проблемы, сформулированные родоначаль­никами герменевтики, получили развитие в современной философии. Сегодня главная задача герменевтических ис­следований заключается в выявлении различия между объ­яснением в естествознании и пониманием в человекознании. Ибо, как отмечают исследователи, не всегда возможно учесть цели, мотивы, интересы и другие субъективные факторы, влияющие на поступок. Видное место в герменевтической литературе отводится проблеме понимания. Подчеркивает­ся, что понимание — это постижение не объективной исти­ны, а субъективного смысла. Такое постижение происходит не через обобщение опытных фактов, а через сопереживание с тем субъектом, который вложил в постигаемое конкретный смысл. Ведь одному и тому же факту можно придавать про­тивоположный смысл.

Виднейшие представители современной герменевти­ки — немецкий философ Ханс Георг Гадамер (род. 1900 г.) и французский философ Поль Рикёр (род. 1913 г.).

Х.-Г. Гадамер рассматривает герменевтику как деятель­ность по осмыслению не только текстов, но и социальных фактов. При осмыслении текстов, подчеркивает философ, важно выявить подтекст, а при оценке социальных фактов обязательно следует учитывать ситуацию, в которой этот факт совершался.

В работе «Истина и метод»[3] он утверждает, что у чело­века еще до понимания возникает предпонимание, а исти­на постигается человеком не рационально, а интуитивно. Схематично процесс понимания Гадамер изображает сле­дующим образом: первый смысл текста — проекция (ожидание) — исправление — понимание текста. В этой системе предпониманием выступает проекция как предвосхищение того, что написано, как угадывание развязки, ожидание ло­гического развертывания событий. На нарушении ожиданий читателей строятся сюжеты детективов, боевиков, приклю­ченческих романов. Именно поэтому они и становятся «за­хватывающими».

Еще одна важная посылка теории Х.-Г. Гадамера — гер­меневтический круг. Его суть сводится к следующему: текст как целое состоит из отдельных частей (слов, предложений, смысловых разделов); для того чтобы понять целое, необходи­мо понять отдельное, а чтобы понять отдельное, необходимо понять целое. Получается замкнутый круг типа «курица — яйцо». Задача исследователя — проникнуть внутрь этого круга, понять текст из самого текста через сопричастие к изложен­ным событиям, а не через какой-либо метод. Любой метод, уверен Гадамер, извращает действительность, искажает ис­тину, и только герменевтика способна открыть познающему подлинную истину.

П. Рикёр — наиболее популярный сегодня представитель герменевтики. Пытаясь сгладить радикализм предшественни­ков, он рассматривает герменевтику как специфический метод интерпретации именно социальных явлений. Одним из его частных проявлений Рикёр считает прогрессивно-регрессивный метод как осмысление событий и исторических фактов в един­стве прошлого и настоящего. С одной стороны, интерпретация утверждает традицию, с другой — эта традиция уже современ­на. Поэтому, полагает Рикёр, следует обратиться к «третьему» времени — времени самого смысла.

Герменевтика тесно связана с правом. Однако большин­ство юристов, занимающихся проблемой толкования законов, ограничиваются повторением и комментированием правил толкования, сформулированных римскими юристами и со­хранившихся в юстиниановых сводах, изредка делая кое-какие поправки и дополнения. Некоторые юристы пытаются само­стоятельно исследовать процесс толкования, все же касаясь его не целиком, а лишь частично[4]. Действительно, для того чтобы реализовать правовые нормы, провести в жизнь юридические законы, их нужно понимать. Следовательно, правовые установления должны быть доступными как по содержанию, так и по направленности любому гражданину и приниматься им однозначно.

Однозначность восприятия закона в правовой сфере пред­стает как однозначность толкования закона. Не случайно уже древние философы и юристы выдвигали требование ясной, четкой и лаконичной формулировки закона. Толкование пра­ва — это выявление его объективного содержания и учет его субъективного восприятия, устранение двусмысленностей, со­гласование содержания текста закона и формы его изложения, учет формального характера права и динамики общественных отношений в конкретно-историческое время.

Юридические законы могут нести в себе определенные черты субъективизма, что и влечет их неоднозначное вос­приятие. Кроме того, возникают противоречия между теми, кто обязан исполнять эти законы, и теми, кто стоит на страже их исполнения. Поэтому толкование закона— это не только акт познания, но и интеллектуально-волевая деятельность, важное связующее звено между текстом закона и его реали­зацией.

Выделяют различные подходы к толкованию права: грам­матический (исследование смысла слов, понятий), логический (изучение смысла понятий и суждений при помощи законов ло­гики), системный (уяснение места конкретной нормы в системе других правовых норм), исторический (обращение к прошлым примерам), политический (определение социально-классовых интересов и позиций), социально-юридический (определение выраженности властной воли законодателя в правовой нор­ме) и др.

Среди них философско-правовой подход занимает особое место, ибо его эпистемологический статус — это исследование самой методологии и практики толкования, интерпретации. Этот подход интегрирует знания об интерпретации — юриди­ческие, логические, лингвистические, психологические, исто­рические, социально-политические и др. Поэтому государствен­ные органы, осуществляющие толкование права, создающие законы и внедряющие их в практику[5], не могут обойтись без философско-правовой герменевтики.

Методологические возможности философско-правовой герменевтики в толковании законов

Философско-правовая герменевтика позволяет вырабаты­вать методологию толкования законов, которая, как и общая философская методология, выступает в двух ипостасях:

1) как учение о методах, но только тех, которые способству­ют толкованию юридических законов;

2)как теория, «опрокинутая» на анализ явления, как уче­ние. В случае с герменевтической методологией — это анализ содержания закона.

У философско-правовой герменевтики имеются большие методологические возможности оптимизации правотворчества и правоприменения. Они обусловлены, прежде всего, тем, что теория интерпретации является философским способом пости­жения опыта, поиска истины, нахождения оптимума, в котором ключевую роль играет человек со своим пониманием сущего. Но ведь именно так и поступают законодатели! Конечно, юри­ста от крайностей, как правило, охраняет здравый юридиче­ский такт и собственный опыт. Так, юрист, благодаря долгому упражнению и образованию, приобретает навык обращаться с законами, быстро ориентироваться в законодательстве и из­влекать из него данные для разрешения конкретных проблем, выдвигаемых жизнью. Однако юридический такт и опыт тре­буют достоверных знаний.

Справедливо утверждение, что научное толкование зако­нов имеет такое же значение для обнаружения истины и пости­жения правового опыта, как логика или грамматика. Можно правильно мыслить, не имея понятия о логике; можно отлич­но говорить на любом языке, не зная грамматики. Но логика и грамматика учат мыслить и говорить сознательно и находить ошибки в мыслях и речи у себя и у других. «Если есть прави­ла,— говорит Дж. Ст. Миль, — которым, сознательно или бес­сознательно, подчиняется каждый ум в каждом случае, когда он заключает верно, то едва ли не бесполезно доказывать, что человек скорее наблюдает эти правила, зная их, чем не будучи им знаком... Люди обсуждали доказательства и часто правиль­но, когда логика еще не была наукой,—иначе она не могла бы и сделаться ею. Точно также они исполняли и большие меха­нические работы, не понимая еще законов механики. Но есть пределы как тому, что может сделать механик, не зная начал механики, так и тому, что может исполнить мыслитель, не зная начал логики. Немногие лица могут, не зная начал, действовать таким же или почти таким образом, как они действовали бы, усвоив эти начала. Но большинству людей необходимо или по­нимать теорию того, что они делают, или следовать правилам, составленным для них людьми, понимавшим теорию»[6].

Герменевтика как теория и метод требует, чтобы частное согласовывалось с целым. Применительно к правовой сфере это означает: любой закон, подзаконный акт должны выражать интересы жизненного мира человека как целостной системы, а не отдельной монополии, холдинга, «семьи», олигарха, ибо нет более значимой целостности, чем человек.

Герменевтика по природе нацелена на раскрытие истинно­го знания, и в этом смысле Г. -X. Гадамер называет ее «практи­ческой философией». Ее практичность заключается в строгом следовании аристотелевской традиции — быть правильной и справедливой. Именно такие установки служат эталонами для правовой сферы, именно таким требованиям и должны отвечать законы. Эталоны права и эталоны герменевтики в этом отноше­нии совпадают, что и обеспечивает возможность органичного использования (применения) герменевтики в правовой сфере. В начале XX в. Совиньи в работе «Система современного рим­ского права» предложил метод истолкования писаных законов как единство рассмотрения права с четырех позиций толкова­ния: грамматического (по словесному смыслу), органическо-системного (по совокупности связей), исторического (по про­исхождению и становлению), телеологического (по смыслу и цели закона). В данном подходе есть рациональный момент: исследование права, его толкование в единстве исторического и аксиологического.

Теория интерпретации большое внимание уделяет пробле­ме субъективного в тексте. Этот аспект герменевтики имеет принципиальное значение для создания и толкования законов. Естественно, правовой закон в идеале не может быть зависимым от субъективных планов, интересов, идей и замыслов его авто­ров. Но это в идеале. В действительности любой юридический закон создан людьми и не может не нести в себе элементы субъективного. Другое дело, что эти элементы необходимо свести до минимума или, по крайней мере, стремиться к этому. Имен­но такой подход и обеспечивает герменевтика. В частности, она ориентирует на учет восприятия закона интерпретатором. Закон и его интерпретация не всегда адекватны. Уже схоласты увидели различие между фразами: «Я вижу нечто» и «Я говорю, что я вижу нечто». В первой фразе выражен осуществляемый акт, а во второй человек сообщает о том, что он делает.

Развитие герменевтических идей в феноменологической и экзистенциальной философии в первую очередь связано с по­исками смысла в правовом творчестве индивида. Ведь процесс интерпретации правовой нормы происходит на уровне как нау­ки, так и обыденного сознания. Именно поэтому правовое твор­чество призвано не отдалять друг от друга смысло-содержание и смысло-выражение, а учитывать их единство, необходимое для интерпретации каждым человеком. В юридической прак­тике понимание — это всегда применение. И законодатель, и правоприменитель, например, судья, должен понять смысл закона, нормы и соотнести с конкретным событием, юридиче­ским фактом, случаем.

Другое важное для правовой сферы требование герменев­тики — обнаружение и учет мотива сказанного (сделанного). Юридическая теория и практика располагают большим набо­ром приемов сокрытия (или обнаружения) мотива. Например, чтобы собрать объективные факты при снятии свидетельских показаний, вопросы умышленно формулируются и ставятся таким образом, что самому свидетелю остаются совершен­но непонятными. На суде же, наоборот, адвокату или проку­рору необходимо мотивировать свою речь, поскольку хорошо мотивированное выступление значительно усиливает факто­логическую аргументацию.

Знание и учет ситуации—также требование герменевтики. Важнейшее требование герменевтического толкования — рас­крыть механизм нахождения или придать юридический смысл конкретной ситуации, конкретному отношению между людьми, которое регулируется правом, и требуется найти, соотнести с ним положительную норму. Иначе ситуация выходит из-под контроля. В правотворчестве игнорирование экономических реалий приводит к тому, что закон де-юре вступил в силу, а де-факто не выполняется, прежде всего, потому, что не позволяет ситуация. Такое положение сложилось, например, с Законом РФ «О ветеранах» и «О статусе военнослужащих». В толкова­нии законов подверженность интерпретатора ситуативным факторам приводит к нарушению принципа «следования бук­ве закона».

Герменевтика выступает теоретической и методологической основой анализа языка текста, неизбежного при толковании за­кона. Еще Ф. Бэкон рассматривал неправильное употребление слов — «идолов рыночной площади» — как помеху для непред­взятого познания фактов действительности. Мир всегда толкуется в языке, любой закон выражен языком, а поэтому важно правильно толковать слова, понятия, термины. Убедительным примером важности толкования не только понятия, но даже знака препинания в юридической норме служит известная фраза «Казнить нельзя помиловать».

Умение толковать текст зависит от общей культуры и сте­пени образованности интерпретатора. Аристотель приводил пример с корнем из двух, иррациональность которого удивляет обывателя, но не удивляет математика. Для законодателя эта герменевтическая ориентация означает, что нельзя писать за­коны только для математиков (финансистов, профессиональ­ных политиков, военных и т.д.). Закон следует формулировать так, чтобы он был понятен любому гражданину.

Методологическую функцию в толковании законов выпол­няют ключевые категории теории интерпретации — «предмнение», «мнение», «предпонимание», «понимание», «временной интервал», «временной смысл» и др. На основе этих понятий формируется правовое мышление юриста, способное понять и признать действующий смысл закона, соотнести его с кон­кретной ситуацией, понять и юридически осмыслить ситуацию, к которой необходимо приложить этот закон. Применяя его, судья, например, стремится соответствовать «правовой мысли» закона, опосредуя ее современным положением дел.

Для законодателя правовое мышление необходимо, когда он обращается к нуждам общественной жизни: чем меньше раз­рыв между «правом жизни» и позитивным правом, тем ближе смысл права, вложенный интерпретатором — правопримени­тельным к замыслу законодателя. Поэтому должно исключать­ся из процесса правового мышления юриста предпонимание, предмнение как основание интерпретации, толкования законов. Так, предмнение очень мешает принятию закона, поскольку является заранее составленным мнением (часто ошибочным) о его содержании. Не менее вредна и «проекция» как ожидание и желание внести в закон определенную идеологему. Современ­ный процесс отечественного законотворчества убедительно демонстрирует, как на базе политических, кастовых, идеологи­ческих и лоббистских пристрастий формируется предмнение, согласно принципу: «этот закон плох уж только потому, что его инициирует несимпатичная мне группа».

Особую роль играют собственно герменевтические методы исследования текста, памятника, в том числе юридических зако­нов. К ним относятся такие, например, как «герменевтический круг», «герменевтический треугольник». «Герменевтический круг»означает цельное понимание, учитывающее логические, исторические и психологические аспекты текста. Сущность это­го метода такова: только то понятно, что действительно пред­ставляет собой единство смысла и содержания текста.

С точки зрения этого метода, процесс понимания осущест­вляется следующим образом: целое понимается на основе ана­лиза отдельных частей, а часть — на основе понятия целого. При изучении текста возникает предпонимание, затем — предмне­ние, дальнейшее знакомство с текстом дает знания, выраженные этими категориями, которые устраняют ошибки, и происходит переход к «пониманию первого уровня», т.е. поиску «первого смысла» целого. В последующем «первый смысл» уточняется через обращение к вещам и «вчувствование» интерпретатора в изложенные в тексте ситуацию, события, культурные тради­ции того времени, состояние автора текста и т.д. Таково «поле» «герменевтического круга», которое очищается от пагубного влияния предпониманий, предмнений, преднахождений при толковании текста в его истинном значении.

Другой важный метод — «герменевтический треугольник», позволяющий интерпретировать временной интервал. Соглас­но М. Хайдеггеру, понимание — это экзистенциал, т.е. личное бытие интерпретатора, обладающее темпоральностью и огра­ниченное рамками времени. Интерпретатору предстоит пре­одолеть настоящее время, перенестись в духовную атмосферу времени написания текста, мыслить не в собственных — ха­рактерных для его времени — понятиях, а в понятиях эпохи текста. Так в толковании текста достигается историческая объ­ективность.

Интервал времени герменевтика рассматривает как пози­тивную и продуктивную возможность понимания в двух аспек­тах. С одной стороны, подлинное, объективное понимание, исследование объекта возможно лишь с отмиранием актуаль­ных для времени написания текста или события политических, нравственных, эмоциональных и других связей. Герменевтика утверждает, что чем шире обозрим исторический процесс, т.е. чем больше временной интервал, тем меньше остается места для современных мнений по поводу предмета рассмотрения — текста, события, исторического факта. Эти отношения события и интервала демонстрирует треугольник, в котором основанием являются события, вершиной — интерпретатор, а перпендику­ляром — интервал времени. Поэтому можно полагать, что субъ­ективность интерпретатора сокращается по мере увеличения отрезка времени, отделяющего интерпретатора от изучаемого события. Истинное понимание происходит, когда историческое событие вызывает только исторический интерес. Например, тексты законов времен Платона и Аристотеля имеют сегодня только исторический интерес, поэтому их анализ и оценка более объективны, чем те, что давалась при жизни этих фило­софов. Точно так же обстоит дело и с интерпретацией истории России. Достаточно сравнить оценки одного и того же истори­ческого события дореволюционных, советских и современных исследователей.

С другой стороны, познание истинного, субъективного смысла текста, без которого невозможно понимание, стано­вится достижимым, только когда учитывается время его соз­дания. Истинный смысл выявляется лишь при наличии исто­рического социального интереса и субъективных пристрастий к исследуемому предмету. Это означает, что интерпретатору следует всегда учитывать собственную историчность, ведь текст не имеет одного и того же бытия в разные времена. Су­ществует историческая (временная) «инаковатость» текста. Современник иначе судит о факте, чем потомок. Мышление интерпретатора должно быть восприимчиво к «инаковатости бытия», в противном случае затрудняется объективность ис­следования и истинность постигаемого смысла.

Правда, утверждают герменевтики, исследование смыс­ла — процесс бесконечный. С течением времени происходит не только исключение ошибок (предмнений, мнений и т.п.), но возникают новые источники понимания, раскрываю­щие непредвиденные смысловые связи.

Тем не менее, очевидно, что интервал высвечивает зна­чение изучаемого исторического объекта, по крайней мере, заставляет задуматься над вопросом: «Почему этот объект за­интересовал нас?» Он ориентирует на то, что истинная оценка исторического текста или события требует единства историче­ского и современного понимания.

Герменевтика занимается разными методами интерпрета­ции, в рамках этой теории идет постоянный поиск средств по­нимания явлений, нуждающихся в объяснении, толковании. К разряду таких явлений, безусловно, относятся юридические документы, правовые нормы, законы и подзаконные акты. По­этому положительное, накопленное в теории интерпретации, можно и должно использоваться в правовой сфере жизнедея­тельности человека.

Можно сказать, что сегодня мы имеем два аспекта толко­вания законов — когнитивный, или философско-правовой, и нормативный, или юридический.

Философско-правовая герменевтика исследует не конкрет­ное осмысление юридического текста, а право и юридический закон в контексте жизненного мира человека и его правовой ре­альности. Философско-правовую герменевтику интересует:

1) как обычный человек на основе своего правосознания способен к осмыслению законов и что порождает его «желае­мое право»;

2)как юрист-специалист (законодатель, правопримени­тель) соотносит человеческую действительность и закон, как выявить наиболее рациональную форму права.

Юридический аспект герменевтики требует понимания того, что юрист должен мыслить не только должным («же­лаемым правом»), но и сущим (уже имеющимся правом). Главное при этом — раскрытие истинного смысла конкрет­ной нормы.

Юристы единодушны в том, что нормативный аспект гер­меневтики опирается на когнитивный, но нужна теория тол­кования правовых норм и юридических законов. Именно эта теория позволяет:

—овладеть умением выявлять истинный смысл законов, их сущность;

—сформировать философско-правовое мышление как ме­ханизм понимания смысла закона и соотнесения его с конкрет­ной ситуацией;

—понять, что закон несовершенен по сравнению с поряд­ком, который им подразумевается, или, напротив, чрезмерно идеален, невыполним в существующих условиях;

—уяснить, что цель толкования закона состоит не просто в уяснении его смысла, а в переводе этого смысла на язык бо­лее конкретных высказываний; в раскрытии содержания зако­на в более детальных положениях, настолько приближенных к конкретным ситуациям, что они не вызывали бы сомнения ни в толкуемой норме права, ни в ее применении;

—осуществлять согласование особенного и всеобщего, субъективного и объективного в праве.

Заключение

Комфортность жизнедеятельности личности и оптималь­ность функционирования государства определяются многими факторами — от климатических условий до доминирующих в обществе ценностей. В ряду этих факторов важное место занимают правовая ситуация, правопорядок, правовая за­щищенность личности. Правовая ситуация и правопорядок складываются из взаимодействия системного мира и повсед­невной реальности. Степень гармоничности этого взаимо­действия показывает, насколько общество (государство) яв­ляется правовым.

Конкретизируя известный тезис Сократа о том, что все люди хотят добра, можно сказать, что все люди хотят жить в право­вом государстве. К этому стремятся и наши соотечественники. Однако построение правового государства невозможно без повышения правовой культуры, без правового образования граждан.

Для россиян чрезвычайно актуальны знания о том, что та­кое право, как и почему формируются общественные требо­вания и нормы, каковы цели, средства, способы и механизмы формирования правопорядка, что необходимо делать человеку, чтобы быть правовым существом.

Литература

1. Аристотель. Об истолковании //Аристотель. Соч.: в 4 т. Т. 2. —М., 1978.—С. 91—116.

2. Ветчинкина, М. Герменевтика — толкование скрытого смысла текста / М. Ветчинкина.— СПб., 1997.

3. Гадамер, Х.-Г. Истина и метод / Х.-Г. Гадамер.— М., 1988.

4. Ионин, Л. Г. Понимающая социология / Л. Г. Ионин. М., 1979.

5. Овчинников, А. И. Правовое мышление в правоприме­нительном процессе: опыт герменевтической методоло­гии / А. И. Овчинников, — М., 1997

6. Рикёр, П. Конфликт интерпретаций. Очерки по герменев­тике / П. Рикёр. —М., 1985.

7. Фуко, М. Слова и вещи / М. Фуко.— СПб., 1984.

8. Хайдеггер, М. О сущности истины // Философские нау­ки. — 1990. — № 4.

Контрольные вопросы и задания

1. Назовите основные герменевтические проблемы, разра­батываемые в истории философии.

2. В чем сущность герменевтики как теории?

3. Какие общие проблемы связывают герменевтику и право?

4. Назовите основные понятия герменевтики и ее методы

5. Почему возникает необходимость в толковании законов?

6. Назовите и раскройте суть основных герменевтических требований к толкованию текстов (законов).

[1] См.: Аристотель. Об истолковании // Аристотель. Соч. : в 4-х то­мах. Т. 2. М., 1978. С. 91—116.

[2] См.: Хайдеггер М. О сущности истины // Философские науки. 1990. №4.

[3] См.: Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М., 1988.

[4] Васьковский Е. В. Руководство к толкованию и применению законов. СПб., 1997. С. 17; Ветчинкина М. Герменевтика — толкование скры­того смысла текста. СПб., 1997; Овчинников А. И. Правовое мышление в правоприменительном процессе: опыт герменевтической методо­логии. М., 1997. С. 197.

[5] В Российской Федерации правом «толкования права» наделены Конституционный Суд РФ, Верховный Суд РФ, Пленум Высшего Ар­битражного Суда РФ, Центризбирком.

[6] Милъ Дж. Ст. Система логики. 1865. С. 12—13.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: