Сделай Сам Свою Работу на 5

Глава XVIII УДАЧНЫЙ ДЕНЬ ДЛЯ НЕУДАЧНИКА





— Она еще не умеет сдерживать себя. — Макс медленно завернул кран. И добавил шепотом: — Я думал, что успею.

— Гурьева…

Глаза у Колосова были стеклянные. Он смотрел на меня, не моргая, и мне очень хотелось закрыться от этих страшных глаз.

— Пашка, тебе показалось, — присела я рядом с ним. — Тут свет неудачный…

Колосов медленно перевел взгляд на Макса и жалобно проговорил:

— Вампиров не существует, они вымерли вместе с динозаврами.

Он все увидел. Я опоздала. И уже ничего не исправишь?

— Удобная версия, — кивнул Макс. — Когда тебя нет, на тебя меньше обращают внимание. Когда тебя нет, тебя не боятся.

Что он такое говорит? Зачем поддерживает этот разговор?

— Пашка, не было ничего! — торопилась я. — Тут маски всякие!

— А с-с-с вами не соскучишься… — икнул Колосов, запрокидывая голову.

Он был бледен, дышал с трудом, голова еле держалась. Пашка все клонил ее то в одну сторону, то в другую, взгляд его бесцельно блуждал, не задерживаясь ни на мне, ни на Максе. Бедный мой друг, каково ему вдруг понять, с кем он находится рядом.

— Макс, сделай так, чтобы он все забыл, — попросила я. — Ты же можешь!



— Не сейчас. — Макс осторожно стянул с себя маску. Движения у него были тяжелыми, словно он очень устал. — Можно снять первое впечатление, но не глубокое потрясение. Когда Павел успокоится…

Неожиданно Макс схватился за раковину и опустил голову.

— Что с тобой?

Макс силой заставил себя выпрямиться. А у меня вдруг страшно заломило мизинец на левой руке. Я посмотрела на перстень — бирюза в нем треснула.

— Наверное, любовь и правда убивает… Сжигает изнутри.

Медленно, очень медленно, невероятно медленно, по пальчику, Макс начал стягивать с себя перчатки. Рука у него была снежно-белая, даже ногти посветлели.

— Макс! — Мне хотелось броситься к нему, обнять, не дать упасть, но он отстранил меня рукой, а потом вдруг как будто бы надломился, став прозрачно-невесомым.

— Не может быть… — Пашка, не отрываясь, смотрел на Макса. — Это глюк, да? Шутка? Гурьева!

Лицо Макса стало уставшим, под глазами пролегли темные круги, губы посинели.

— Что происходит? — Я подняла руки, но остановилась, не зная, что для него сейчас лучше.



— Хорошо, что так получилось… — прошептал он. — Все вернется обратно, а память… это память… Со временем все стирается и остается только хорошее.

Он отдал мне маску, и я увидела, как дрожат его руки.

— Что остается?

Почему он так клонится? У него что-то болит? Да что у него может болеть!

Я отшвырнула маску и схватила Макса за плечи. Я это уже видела! Так умирают вампиры!

— Почему ты? Почему не остальные?

— Вы тут с ума, что ли, все посходили? — заорал Колосов. — Гурьева, отойди от него! Он же мутант!

Пашка схватил меня за руку.

— Хотел как лучше… по-человечески… хотел доказать, что мы можем вместе… как все… А выходит… не можем.

Макс опустил голову мне на плечо, оперся всей тяжестью. Он был по-прежнему холоден, но появилось в этом холоде нечто от лихорадки, от болезни.

— Гурьева! — взвыл Пашка, пытаясь вклиниться между нами. — Отойди от него! Не прикасайся!

— Не дай ему упасть!

Я перекинула оседающего Макса на Колосова, под тяжестью его тела Пашка присел. И тут я увидела, как светится в Пашкином кармане мой телефон.

— Отдай! — потребовала я. И как только Пашка достал мой мобильник, заорала: — Алло! Олег?

— Маша! Слава богу! Где ты?

Я шагнула, и мастерская закружилась вокруг меня. Почему так тихо? Все пошли на улицу. Веселье продолжается. Во дворе должны быть слышны голоса.

— Маша! — кричал Олег, и мне казалось, что я слышу его голос не через трубку, а из-за двери.

— Я здесь.

Мастерская пуста, свет лампочек отражается от зеркальных осколков, закатилась в угол поддетая мыском чьего-то ботинка жемчужная бусинка… Стол с полупустыми тарелками, как всегда после праздника похожий на разгромленный город… Поредевший строй бутылок на каминной полке… Синтезатор с наброшенным на него черным плащом… Голубая штора с прилипшей красной блесткой… На экране музыкального центра прыгает уровень басов… На полу валяется затоптанная газета, на фотографии Оксанка держит под уздцы коня, и лицо у нее растерянное… А ниже еще одна фотография. Мужчина, взгляд удивленный и одновременно испуганный. «Найден и обезврежен убийца, неделю державший в страхе весь город…» Это и есть маньяк? Мужчина на фотографии был испуган. «Я выдам за убийцу кого угодно», — вспомнила я слова Дэниэла.



Убийств больше не будет. В моем городе больше не должно быть убийств!

— Где здесь? — кричал в трубку Олег. — Ты дома? Будь дома! Никуда не уходи! Вообще не шевелись!

— Я дома, — прошептала я, отбрасывая газету.

Что-то в мастерской не так.

«Ожерелье порвалось — раз, зеркало разбилось — два… — считала я машинально. Пятница тринадцатое — три. Тринадцать гостей — четыре. Кто-то, кажется, был в черном. Точно! Лерка! Черные джинсы, черная блузка. Красивая такая, со сборкой на груди, со стоячим воротничком. Всего пять».

Мало.

— Ты меня слышишь?

Голос Олега был рядом. Я резко распахнула дверь.

— О! Маша!

Олег вовремя успел отпрыгнуть в сторону, чтобы не получить дверью в лоб. В руке у него был сотовый телефон.

«Я вернулась за ключами — шесть. Нет, это на Макса действовать не должно».

Олег держал в руке пакетик. Когда отскочил в сторону, из пакетика на пол посыпалось что-то белесое.

— Что вы здесь сыплете?

— Уходи! — Олег потянулся, пытаясь схватить меня за руку.

Здороваться через порог? Нет уж!

Меня пронзило током, словно все приметы разом навалились на меня, пытаясь уничтожить, сжечь, разорвать на части.

— Что случилось? Он ушел? — Борис легкой походкой мальчика вбежал в мастерскую. Его взгляд прошил меня насквозь. — Что вы тут стоите? Их трое на улице, Ирина одна не справится!

— Да, да, — заторопился Олег, — здесь уже все заблокировано. Внутри один. Маша, не стой! Ты что, забыла? Мы же с тобой говорили днем!

Их крики эхом отозвались в голове, я все никак не могла сбросить с себя наваждение. Смотрители? Здесь? Меня обманули? С Москвы все только началось! Эдгар, Катрин… Кому-то надо было, чтобы Смотрители оживились. Кто-то очень хотел, чтобы они появились в городе.

— О чем говорили? — Руки опустились. — Зачем вы приехали?

— Я предупреждал, что мы едем. Ты еще сказала, что будешь меня ждать, а сама потом к телефону перестала подходить.

— Быстрее! — махнул рукой Борис, направляясь к двери. — Мария, на улицу! Стой там! Пускай они на вас еще раз выйдут!

Я замотала головой.

— Нет.

Я снова убиваю Макса? Мой сон… Нет, он не мог сбыться. Любовь спасает. Она не может убивать.

— Ну же! — Олег вытряхнул содержимое пакетика на пол. Что это? Соль? — Здесь мы уже все сделали! Уходим!

Вспомнилось: тусклый свет фонаря, желтые заплатки на асфальте, Ирина перебегает тропинку и что-то бросает через левое плечо, что-то похожее на белый порошок или соль, за ней шагает черная тень… И сейчас Ирина со своим смертельным оружием ждет на улице!

Если Макс переступит порог…

— Зачем вы приехали?

Все так хорошо начиналось! У нас почти получилось. Макс, Грегор… Это мой город! Здесь больше никого не должны убивать!

— Маша!

Макс стоял у меня за спиной, держась за стену. Лицо у него было страшное, на лбу и на скулах проступили вены, губы тряслись, готовые вот-вот обнажить страшные клыки.

Он собрался драться.

Шаг…

Я наклонилась, рукой провела по порогу, смахивая соль — крошечные круглые крупинки были отчетливо видны. Это на тот случай, если мне не удастся остановить Макса.

— Как же так? — Олег с ужасом смотрел на происходящее. — Он воскрес?

— Уходите отсюда! — Я встала на пороге. — Здесь нельзя никого трогать!

— Маша!

Испуганное лицо Олега, яростное Бориса. Я захлопнула дверь. Повернула замок.

— Уйди! — прорычал Макс, кидаясь на меня.

Но я успела с разворота, со всей силы ударить его по лицу. Ладонь неловко скользнула по щеке, руку пронзила резкая боль. Голова Макса от удара даже не дернулась, зато он остановился. Замер, тяжело покачиваясь на месте.

— Куда? — с воплем налетел на него сзади Пашка, обхватил за талию, попытался оттолкнуть от меня.

Макс не шелохнулся. Одним движением отшвырнул Колосова к столу.

— Через окно! — крикнула я в почерневшие глаза. — Через дверь нельзя!

Я орала, не чувствуя в себе ни капли уверенности. Мои слова ударялись о мраморный лоб Макса и ссыпались на пол. Он не слышал меня, не собирался делать так, как я его просила. Он хотел драться, не желая сдаваться без боя.

— Я убью его! — Макс отпихнул меня и снова пошел к выходу. Двигался он медленно. Очень медленно. Еще пару шагов и… — Пропусти!

— Маша! — ломились в дверь. — Открой!

— Пашка, окно!

Я подперла дверь стулом, на который еще совсем недавно гости складывали свои вещи. Пускай повозятся! Я пронеслась через мастерскую. Тяжелая гардина не желала поддаваться, материал выскальзывал из пальцев. Я повисла на шторе в надежде ее сорвать. Деревянный карниз спружинил мой рывок, и я чуть не свалилась на пол.

— Пашка! — позвала я, захлебываясь от собственного бессилия.

Макс был около двери. Он положил руку на стену и стоял, покачиваясь. Преодолеть последний метр у него не было сил. Но я знала: еще секунда, и из упрямства, из неистовства он заставит себя сдвинуться с места.

— Остановись! — взвыла я.

— Я должен, — простонал Макс. — Я не буду больше от них прятаться, дай мне до них добраться!

Бесполезно, все бесполезно. Не успею…

В бессильной ярости снова вцепилась в штору. Я ее сорву, чего бы мне это ни стоило! Сорву и вытащу отсюда Макса!

— Пашка, помоги… — Я шептала, уже без всякой надежды что-то сделать.

Дверь ходила ходуном, готовая слететь с петель.

Да срывайся же ты, проклятая занавеска! Ну почему все так вместе сошлось? Почему сегодня?

— Отойди! — Колосов отодвинул меня в сторону, подтянул стул, двумя руками ухватился за тяжелую спинку, приподнял его и запустил в непослушную штору.

Мне показалось, что я сама взлетела с тем стулом в попытке ему помочь.

Стекло обиженно крякнуло и осыпалось на улицу.

Мастерская словно насторожилась, ожидая, что будет дальше. Сдвинутый стол, упавшие тарелки. По полу прокатилась бутылка. Раздался возмущенный писк. Белка! Находчивая крыса не теряла время даром — сидела около стола и грызла кусок сыра.

Как там в книжке? Таракан, паук — к прибыли, муха в супе — к подарку, а видеть крысу не к добру. Хороший зверек.

Я сгребла ее в охапку. Белла даже не пискнула, продолжая цепляться за добычу.

Построить хороший аркан тяжело, малейшая ошибка, и ход примет будет нарушен. Ну, я сейчас вам обеспечу такую ошибку…

— Сюда! — Колосов дернул гардину, и тяжелый материал поддался, отъезжая в угол.

Полуподвал, окно высоко, на уровне плеч. Я выкинула Беллу в темноту ночи, подпрыгнула сама.

Как глупо! Я даже локоть положить на подоконник не смогла. Сюда не залезть!

И тут же меня кто-то подхватил за ноги, подбрасывая вверх. Я задела головой верхнюю раму окна, но не сильно — шляпа приняла часть удара на себя, и мне удалось сориентироваться. Цепляясь руками, отталкиваясь коленями, выбралась на улицу. Снег вперемежку с осколками впился в ладони, разодрал на коленях колготы, вонзился в кожу.

Больно, очень больно, но это потом…

Я села на землю. Сквозь тонкую ткань платья сразу пробился холод, завладел телом, попытался сковать мышцы, но я силой толкнула себя вперед.

Белая крыса на черной грязи была хорошо видна. Белла продолжала свое занятие. Ее красные, будто заплаканные глазки глянули на меня с недовольством — ее отрывали от ужина.

— Я тебя потом заберу, — шепнула ей в крошечное ушко, — а сейчас помоги!

Небольшое тельце в ладони было таким теплым, таким мягким. Так и хотелось его держать долго-долго. Какое странное мистическое совпадение: совсем недавно уже была крыса, но тогда она чуть не убила, а сегодня может спасти. В следующий раз подарю Маркеловой рыбок в аквариуме, пускай они ее о грядущих землетрясениях предупреждают, все безопасней.

Я осторожно подошла к углу, выглянула за дом, но ничего не увидела.

Двор был как будто безлюден, в темноте незаметно никакого движения. Вампиры скрылись. А где же Лерка, Синицын, Малинина?

— А, Машка! Привет!

Антона я угадала по мерцающему экрану ноутбука. Подтаявший черный снег, темный двор, застывшие скелеты деревьев — здесь ничего невозможно было рассмотреть, и если бы не ноутбук, я бы прошла мимо. Но тут парень чихнул, и я поняла, что пришла вовремя.

— Привет! — Мой голос сорвался на хрип. — Это вам!

Я вырвала у Беллы из лап сыр.

Антон все же успел поднять голову второй раз. Я сбросила с руки обалдевшую от такого наглого с ней обращения Беллу, и та, стрелой пронесясь мимо Антона, юркнула под ноги Ирины, затем свернула к подъезду.

— Кто выпустил? Откуда тут крыса? — заорал знакомый голос.

Александр.

— И луна у вас с левой стороны,[39] — ткнула я пальцем в небо.

— Да ты что? — Ноутбук упал с колен Антона.

— Вы все испортили! — выкрикнула я. Как же я сейчас их всех ненавидела… — У нас почти получилось! Они не собирались убивать!

— Почему от вас всегда столько шума? — После моего крика слова Лео показались мне шепотом. — Если бы вы знали, как мне все надоело. Увезите Макса.

И он шагнул вперед, прямо на обалдевшего Антона, зашедшегося в новом приступе аллергии.

Это было неправильно. Никто не должен был умереть.

«Вы уж определитесь, с кем вы!» — всплыли в моей памяти слова Эдгара. А я не хочу определяться! Я хочу, чтобы все были живы!

— Сюда!

В глубине двора что-то хлопнуло. В воздух взлетела петарда. Будем надеяться, это нам на руку. Я побежала обратно за дом.

Колосов сидел на корточках около разбитого окна и пытался вытянуть из него Макса.

Снег был весь истоптан и перемешан с грязью. Осколки противно хрустели, и от неприятного звука все внутри сворачивалось в жгут.

Увидев меня, Пашка нервно засмеялся, хлопнул ладошами, сбрасывая с них ошметки грязи. Колени, ботинки, свитер — он был весь в земле.

— Что я делаю?! — истерично воскликнул Колосов. — Те, другие, хотели его убить, да?

Пашка вскочил и вытянулся в ту сторону, откуда слышались звуки взрывающихся петард.

— Они там, да? Отлично! Пойду, узнаю методы. Он же вампир, — кивок в сторону Макса, — убийца!

Я присела на корточки, коснулась свалявшихся перепачканных волос. Они были такими мягкими.

Нет, он здесь не останется! Ни за что!

— Помогай! — Даже не посмотрев на Пашку, скомандовала я и приподняла Макса за руку, ожидая, когда Колосов подойдет с другой стороны.

Тот замешкался, постоял, прислушиваясь к крикам за домом. Потом шагнул к нам:

— Кто те люди?

Вдвоем мы выволокли Макса на улицу. Он открыл глаза, и я ужаснулась, увидев их черноту. Повернулась к Пашке:

— Надо отвести его подальше отсюда.

Я бросила взгляд на дорогу — на обочине стояло несколько припаркованных машин.

Напрокат?

— Кто те люди? — Пашка стоял надо мной, требуя ответа.

— Там, — показала я рукой в сторону дома, — Смотрители. Они пришли убить вампиров. Если хочешь, иди к ним, но тогда больше не показывайся мне на глаза! Никогда!

— Олег?

Я и забыла, что Пашка знаком с ним, что именно расчудесный Колосов привел в свое время Олега ко мне.

— Да, Олег. И остальные. Я ездила к ним в Москву, потому что такая же, как они.

— Тогда что ты здесь делаешь?

Я уже готова была наговорить Колосову гадостей. Например, какой он болван и как медленно соображает, что если бы не его любовь и ревность, все вообще было бы по-другому. Но сейчас нельзя тратить время на разговоры.

Я наклонилась к Максу, снова заглянув ему в глаза:

— Надо дойти до дороги.

Он что-то прошептал, но я не поняла. Склонилась ниже и услышала, как бьется его сердце. Медленно. Очень медленно. Между ударами проходили бесконечные секунды, когда мне казалось, что оно больше не ударит.

Ледяная ладонь обхватила меня за шею, Макс тяжело задышал, уткнувшись губами мне в ключицу. Я не испугалась. Я знала, что Макс справится.

— Вставай!

Макс оттолкнул меня, попытался приподняться. Секунду я смотрела на его тщетные попытки, а потом снова опустилась рядом. Он схватился за мое плечо, произнес медленно:

— Неправда, любовь не убивает. Я только сейчас понял, сколько жизни ты мне дала.

— Не сдавайся! — Слова острыми иголками воткнулись мне в небо, ободрали глотку. — Колосов! Поймай машину!

По щекам бежали слезы. И я не могла их сдержать. Как не могла остановить то ужасное, что сейчас происходило с моим любимым. Как не могла убедить Пашку, что ничего страшного в Максе нет. Как не могла спасти никого в этом городе.

Макс, отрываясь от меня, резко поднялся на ноги, вытянулся струной. Сделал несколько быстрых шагов вперед, словно пытался удержать себя от падения. По дороге скакнул свет фар. Макс тяжелым взглядом отследил движение автомобиля. Водитель резко ударил по тормозам, взвизгнули шины.

— Твою мать! Что же ты… — высунулся из окна мужчина.

Макс рыкнул, и водитель молча полез наружу. Макс тяжело оперся о дверцу.

Но в таком состоянии он не сможет вести машину…

— Пашка, за руль!

Макс руками перехватывал по крыше машины, чтобы добраться до задней дверцы.

— Мы через полчаса вернемся, — бросила я топчущемуся на обочине мужчине.

Тот согласно кивнул, начиная еле заметно пританцовывать — одет он был легко.

— Но я никогда… — замотал головой перепуганный Колосов. Ткнул пальцем в водителя: — Что вы с ним сделали?

Мне некогда было объяснять.

— Быстро в машину! У тебя все получится.

Я усадила Макса на заднее сиденье. Он с трудом держал голову. Прикрикнула на Пашку:

— Садись же!

Колосов нырнул на водительское место, с сомнением покосился на ручку коробки передач.

— Куда тут жать? — Пашка прямо-таки подпрыгивал на кресле, словно в него были воткнуты иголки, на приборы он старался не смотреть. Желто-красный свет приборной доски усиливал выражение испуга на его лице.

— К больнице, — сквозь зубы процедил Макс и уставился в Пашкин затылок.

Больше Колосов не дергался. Закрыл дверь, воткнул первую передачу, и машина мягко тронулась с места.

Чем дальше мы отъезжали от моего дома, тем больше расслаблялся Макс.

— Почему опять в мастерской? Какое-то проклятое место! — Я погладила липкую холодную руку.

На Максе еще был плащ. Маскарад. Как все было… давно.

— Неприятности притягиваются. — Его голос был подобен шелесту. — Если где-то пролилась кровь, она прольется еще раз. Мы заходили как-то, чтобы очистить мастерскую от этой последовательности, но, видимо, у нас не очень получилось. Остался след. Теперь там постоянно будут происходить подобные события — предательства, убийства.

— Ты только не умирай, слышишь? — зашептала я в закрытые глаза. — Ты обещал, что мы будем жить вечно. Сам говорил, что наша любовь сделает меня бессмертной. Зачем же мне бессмертие, если не будет тебя? Открой глаза! Этот мир не будет существовать без тебя. Он такой только потому, что в нем есть ты.

Я снова взяла его за руку, погладила по ладони. Она оказалась гладкая и мягкая, и на ней было видно всего три четкие линии.

— Смотри, какие у тебя хорошие линии. Судя по ним, у тебя в ближайшее время никаких неприятностей не предвидится. Все ровно, без крестиков и перерывов. Линия Жизни длинная, ты будешь жить еще сотни лет. — Я говорила, совершенно не понимая, что какая линия может обозначать. — Линия Сердца глубокая…

Я уже не соображала, что бормочу, но была уверена: пока звучит мой голос, Макс будет слышать меня, и никто-никто не посмеет его у меня забрать.

— Там нет линии Жизни, — вдруг произнес Макс и открыл глаза. — Только Судьба, Ум и Сердце.

Машина ткнулась в заснеженный бугорок и остановилась.

— Приехали, — буркнул Пашка, отрывая руки от руля.

За забором виднелось темное трехэтажное здание больницы.

— Зачем бессмертие, если нет вечности, — губы Макса дернулись в слабой улыбке. — Я ненадолго. Здесь есть центр переливания крови. Грегор все мечтает устроиться сюда работать.

Он выбрался на улицу и растворился в темноте.

Дохнуло холодом. Странно, рядом с Максом мне не было так холодно, но вот он ушел, и я начала замерзать. Но холод сейчас обыкновенный. Я знала: надо всего лишь немного подождать, и мне снова станет тепло.

— Значит, ты его любишь? — Пашка развернулся, опершись спиной о руль.

— Люблю. — Я хотела кивнуть один раз, но голова все опускалась и поднималась.

— За что?

Я прислушалась к себе. И ничего не почувствовала. Тревога ушла. Вокруг все было спокойно.

— За то, что он Макс.

Это же было так очевидно!

— Потому что он вампир? — скривил губы Пашка. — Не такой, как все?

Какой же он глупый! Я рассмеялась. Смех выпрыгивал из моей груди разноцветными мячиками.

— Колосов, ну что ты такое говоришь? Макс не такой, как все, не потому, что вампир, а потому что я люблю его. Конечно, он особенный. Других таких нет.

— Ясно. — Пашка рванул ручку двери, вывалился в темноту и тут же появился в распахнутой двери рядом со мной. — А те, которые около дома, хотели его убить, но ты не дала им это сделать? Там у них какие-то штучки действуют, да?

— Колосов! — Я наклонилась, чтобы остановить Пашку, но тот уже выпрямился.

— Понял я, все понял, — болезненно скривился он. Сунул руки в карманы, постоял секунду и вдруг протянул мне сотовый. — Ты уронила, я поднял. Телефон звонил пару раз. Извини, забыл сказать.

Пашка последний раз хлопнул ладонью по верхней кромке открытой двери и пошел прочь. В свитере и в джинсах, на морозе, он выглядел таким несчастным. Его нельзя было оставлять одного.

Приподнявшись на сиденье, я вгляделась в темноту дороги. Пашка как раз поравнялся с какой-то фигурой. Кажется, она была в чем-то светлом.

Я уже не знала, почему так сильно забухало сердце, почему я с таким волнением стала выбираться из машины — то ли потому, что сделала резкое движение, то ли испугалась за Пашку, то ли почувствовала…

— Лео! Пожалуйста! Помогите ему!

Колосов прошел мимо, даже не повернув головы, — вампира он не заметил.

В руке завибрировал сотовый. На экране появилось: «ОЛЕГ». Черт!

— Ну что вам стоит убедить его, что ничего не было!

— Я не пункт «Скорой помощи». — Лео подошел ближе. — Вы сами знаете, что влюбленным ничем помочь нельзя.

Мой мобильник снова завибрировал.

— Но ведь Пашка…

— Если я вам предложу обмен, вы же не согласитесь?

— Не соглашусь.

— Вот видите. И потом, знаете, испытания усиливают любовь. Пускай они у вас будут в лице этого юноши. Может быть, глядя на него, вы поймете, как гибельно ваше влечение. Пожалели бы своего друга детства… Он же не остановится, пока не докажет, что может быть лучше Макса. Не остановится, даже если ему самому придется стать вампиром.

— Помогите ему! — твердила я, как заклинание.

Пашка ушел. На дороге больше никого не было.

— Помогите, и вас в городе никто не тронет. Я позвоню, они уедут.

Телефон на ладони подпрыгивал, требуя ответить на звонок.

— Со Смотрителями мы разберемся без вас, — сухо ответил вампир. — Эдгар не любит, когда поднимается суета.

Телефон замер, и мне вдруг показалось: все, он больше не зазвонит. С Олегом случилось что-то страшное.

— Вероятно, я должен вас поблагодарить — вам опять удалось вытащить Макса. Повторюсь: вы меня удивляете. Какое самопожертвование… У русских это в крови. Но вы не сможете спасать его постоянно.

— Но почему он? В мастерской было столько вампиров! Аркан должен был еще кого-нибудь зацепить!

— Все успели уйти. А он остался. Остался с вами. Мне надоело это говорить — ваша любовь опасна.

Я отвернулась от Лео и пошла обратно к машине. Замерзшие пальцы не слушались, я никак не могла попасть на кнопку с зеленой трубкой. И тут телефон сам ожил в моей руке. На экране вспыхнуло слово «ОЛЕГ».

— Уходите! — закричала я. — Немедленно! К вам идет очень сильный вампир, вы с ним не справитесь!

— Спасибо за предупреждение, — послышался голос Бориса. Он был в ярости. — Маша, вы понимаете, что наделали? Последствия себе представляете?

— Да. — Было очень холодно, туфли скользили по грязи. — Одного вампира вам было мало? Вы пришли за всеми? Никто не просил у вас помощи. Я во всем разберусь сама!

Какая чудная, изящная игра. Я застонала, поняв, в какую ловушку угодила. Олег знал, что в городе вампиры, что они рядом со мной. Для этого меня и позвали в Москву. Ничего им от меня не было нужно, они надеялись, что за мной кто-нибудь увяжется. Ну а потом приехали сюда, чтобы дособрать остальной урожай. Олег все время звонил мне, и добрая Катрин подробно ему описывала, где я нахожусь. И с кем. Сейчас она должна отсюда бежать очень быстро. Зловредная вампирша даже не подозревала, каких дел натворила своей бессмысленной ненавистью.

— Идет война, останавливаться поздно! — рявкнул Борис. И чуть спокойней добавил: — А мы вас недооценили… Олег что-то говорил про любовь. Я учту на будущее.

Рука с телефоном опустилась. Я глянула на громаду больницы за забором. Где же Макс? Нам надо скорее возвращаться и доделать то, что он начал. Надо доказать, что мы можем быть вместе. Сделать так, чтобы смерти закончились. А значит, прежде всего убедить Смотрителей уехать. Никто не должен погибнуть, иначе все бесполезно.

В машине холод отступил, я обхватила себя руками за плечи. Но теперь холод шел уже изнутри. Сотовый на моих коленях завибрировал. «ОЛЕГ» снова появилось на экране. Я накрыла телефон ладонью.

Ждать осталось немного. Макс вернется, и мы поедем домой. Что будет дальше, я не знала. Главное — мы будем вместе.

Примечания

Я люблю тебя. Я вернусь (нем.).

(обратно)

Мерзавец! (итал.)

(обратно)

Проклятье! (нем.)

(обратно)

Дьявол (итал.)

(обратно)

Слишком много шума (фр.).

(обратно)

Глупый (нем.).

(обратно)

Человеком, приносящим несчастье (фр.).

(обратно)

Герой сказки Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране чудес».

(обратно)

Специальный шнур, который крепится к бомбе, его поджигают, чтобы сработал капсюль-детонатор.

(обратно)

В 323 году до н. э. Александр Македонский, величайший полководец античности, за несколько дней до похода на Карфаген внезапно умер по неизвестной причине.

(обратно)

В 1921 году поэта Николая Гумилева расстреляли за участие в контрреволюционном заговоре «Петроградской боевой организации В.Н.Таганцева».

(обратно)

Считается, что поэт Александр Блок умер в 1921 году от голода и нервного истощения, не пережив всех потрясений революционных лет.

(обратно)

Известный поэт-футурист Велимир Хлебников умер в 1922 году от лихорадки.

(обратно)

Осип Мандельштам после своего известного стихотворения «Мы живем, под собою не чуя страны» был арестован и сослан на Дальний Восток, где в 1938 году скончался от тифа.

(обратно)

Черт! (нем.)

(обратно)

Русская безалаберность! (нем.)

(обратно)

Царь Сизиф был приговорен олимпийскими богами вкатывать на гору тяжелый камень, который, едва достигнув вершины, каждый раз скатывался вниз.

(обратно)

Вместе (нем.).

(обратно)

Навсегда (нем.).

(обратно)

Ты со мной (нем.).

(обратно)

Я с тобой (нем.).

(обратно)

Ты меня понимаешь? (нем.)

(обратно)

Звенит звонок! (нем.)

(обратно)

В нужное время в нужном месте (нем.).

(обратно)

Шестьсот шестьдесят шесть в кабалистике считается числом дьявола, а значит, заведомо несчастливым.

(обратно)

Мадьяры — самоназвание венгров.

(обратно)

Идиот! Что ты творишь! Я же тебя просил! Я же тебя предупреждал! (нем.)

(обратно)

Она разорвала бусы! Что это значит? Я ухожу! (нем.)

(обратно)

Она часть меня. И ты никуда не уйдешь, потому что ничего не произойдет! Она с нами! (нем.)

(обратно)

К черту! (нем.)

(обратно)

Бред какой-то! (нем.)

(обратно)

Напрокат (нем.).

(обратно)

Героини романов Александра Дюма «Три мушкетера» и «Виконт де Бражелон».

(обратно)

В римской мифологии двуликий бог дверей, входов, выходов, различных проходов, а также всяческих начинаний и начал во времени.

(обратно)

Почему я должен за тобой бегать? Ты много о себе возомнил! (фр.)

(обратно)

Что и следовало ожидать (фр.)

(обратно)

Мальчишка! (фр.).

(обратно)

Все плохие приметы (фр.)

(обратно)

По народным приметам, если луна не с правой, а с левой стороны, это к неудачам.

(обратно)

Оглавление

· Пролог

· Глава I . НОЧНЫЕ КОШМАРЫ

· Глава II . МЕРТВАЯ ЛУНА

· Глава III . ГОЛОСА И ПРИЗРАКИ

· Глава IV . СОРВАННАЯ ТРЕНИРОВКА

· Глава V . НЕПРИЯТНОСТИ

· Глава VI . КРИК ВОРОНЫ

· Глава VII . НЕХОРОШАЯ ПРИМЕТА

· Глава VIII . РИТМ СЕРДЦА

· Глава IX . ОШИБКА ВО ВРЕМЕНИ

· Глава X . ТОТ, КТО ИДЕТ СЛЕДОМ

· Глава XI . ВОЗВРАЩЕНИЕ

· Глава XII . ПРОРОЧЕСТВО ЗЛОЙ КОЛДУНЬИ

· Глава XIII . ЗАКОН СОВМЕЩАЮЩИХСЯ СОСУДОВ

· Глава XIV . ПЯТНИЦА. ТРИНАДЦАТОЕ

· Глава XV . ТРАНСИЛЬВАНИЯ

· Глава XVI . БЕЛАЯ МАСКА

· Глава XVII . ИСПРАВЛЕНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ

· Глава XVIII . УДАЧНЫЙ ДЕНЬ ДЛЯ НЕУДАЧНИКА . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

 

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.