О парт-номенклатурном переделе «социалистической собственности» и вопросе реституций

Надеяться на сколько-нибудь конструктивную и последовательную политику духовного, нравственного, исторического (в том числе и политического) просвещения постсоветского общества со стороны современных государственных структур России пока явно не приходится. Ведь и до сих пор все они пронизаны прежним антихристианским и потому, по сути, антироссийским, внутренне — в самых корнях своих — глубоко безнравственным и эгоистичным духом: большинство прежних партийных коммунистических функционеров лишь хищнически разделили «новорусский» пирог власти и экономики — полностью тем самым присвоив, при попустительстве вновь обманутого и обманувшегося общества, все, имеющие хоть какую-нибудь ценность, обломки СССР.

Причем (и это еще более откровенно показательно), во главе новых государственных образований, возникших на пространстве так называемого СНГ, остались всё те же представители высших кругов парт-номенклатуры, бывшие ранее здешними «национальными» приказчиками ЦК КПСС, теперь, однако, ставшие местными, вполне феодального типа, правителями. Если они и заменяются новыми, то и эти политические нувориши, как правило, представляют собой те или иные пост-партийные (и столь же антинародные по своей сути) кланы.

То, что они действительно и вполне последовательно антинародны, показывает не только прежнее «доперестроечное» относительное убожество российской жизни, кончившееся полным экономическим провалом — естественно и последовавшим за накапливавшимся десятилетиями духовным обвалом нации. Ещё зримей стала вся антинациональная суть политики современных пост-коммунистических бонз в период «перестройки» и якобы наступившей «капитализации» России.

Совершенно ясно, что никакой реальной капитализации страны в целом, капитализации собственно самой России — не произошло, не происходит и пока произойти не может, поскольку у нас нет к этому на сегодня никаких предпосылок: ведь и поныне у нас фактически нет реального общегосударственного, общенародного — в масштабах всей страны, всего общества, всех «рядовых» граждан — подлинного института частной собственности, твердо гарантированного (!) законом (как нет и свободного в своей творческой «капиталистической» инициативе «класса производящих собственников», независимого и полностью защищенного от чиновничьего беззакония). «Простой» россиянин, как правило, не обеспечен в необходимой полноте реальным, повсеместным и ежесекундным, достаточно жестко регулируемым, но и жестко охраняемым в соответствии с законом основополагающим созидающим правом частной собственности — правом свободного предпринимательства, причем, в первую очередь, как производства реального товара.

Именно такой предприниматель, такой капиталист и нужен экономике России, но он не нужен олигархической экономике нынешней «РФ». «Послеперестроечную» экономику вообще с очень большим трудом можно хотя бы назвать капитализмом, а уж признать ее таковым по самой сути дела никак нельзя. Ведь подобный, условно говоря, «капитализм» ни секунды не потерпела бы ни одна развитая настоящая капиталистическая страна — как за его хищнические методы накопления (по определению присущие российским олигархам), так и за их подрывные по отношению к государству и обществу сверхприбыли и полное нежелание всерьез развивать отечественную экономику и отечественное производство. В итоге же, как и раньше, — у нас и при этом новом «как бы капитализме» живет только та же ушлая (бывшая парт-номенклатурная или околопартийная) олигархия и их служивые — во всех рангах якобы «государственной власти». И как прежде многое, если не всё, в СССР фактически принадлежало этой «подпольной» (ЦеК-истской, обкомовской и т. п.) олигархии — по праву реального распоряжения (под видом общественной собственности, которой управляли, естественно не сами «советские граждане», а те же партийные обкомы и ЦК), так и теперь — уже в «РФ» — всё точно также остается принадлежать тому же «олигархическому классу» (но уже под видом собственности капиталистической).

Показательно, что, в отличие, например, от восточно-европейских стран бывшей «социалистической демократии», где ущемленные при коммунистах имущественные права граждан по возможности уже восстановлены или восстанавливаются, ничего подобного в России не произошло — причем это прикрывается якобы возможностями нового социального взрыва, экономическими сложностями для государства и т. п. Однако на деле всё очень просто: и если вернуть украденное в период Октябрьского переворота имение его бывшему хозяину (ну никак, простите!) нереально и невозможно, то «приватизировать» его какому-либо липово-капиталистическому (наделе «пост-коммунистическому» и уж никак не общенародному!) концерну или же проходимцу-олигарху (просто «частнику») очень даже и реально, и можно...

В еще большей степени вопиющее нарушение прав (во всяком случае — не восстановление их) сохраняется и при нынешнем «капитализме», с его правовым беспределом, в отношении дореволюционных общественных и религиозных организаций: разве вернули былым законным владельцам принадлежавшие им когда-то здания (например, Императорскому агротехническому обществу или — наугад — какому-нибудь Обществу воздухоплавания, или же столичное московское здание с известным Колонным залом, принадлежавшее некогда Дворянскому собранию?.

Не менее прискорбное положение с возвращением прежней собственности, захваченной коммунистами, сохраняется и в отношении религиозных объединений, некогда ограбленных советской властью и теперь всё еще продолжающих влачить полунищенское существование — благодаря хищнической политике современных коммунистических последышей, изображающих при этом процесс (так уж и быть! — «милостиво-снисходительного») частичного возвращения Церкви отдельных прежних ее зданий. На самом же деле никакого последовательного, решительного и глобального возвращения Церкви украденного у нее имущества по существу не происходит: со стороны государства здесь делается, как и во многих остальных случаях, лишь хорошая мина при насквозь фальшивой политиканской игре.

Ведь и положение Церкви (в том числе и экономическое), сложившееся после утверждения большевиками их антицерковного Декрета 1918 года, во многом сохраняется абсолютно неизменным и сегодня. Набив свои карманы и карманы своих клевретов, представители современной власти (особенно — центральной) и не думают о восстановлении имущественных прав как отдельных граждан, так и прав той же Православной Церкви. И потому, оставляя в стороне чаще всего достаточно лицемерные уверения государственных чиновников и думских политиков в их уважении церковных институтов и желании вернуть Церкви ее исконные права общенародной религии Русской земли, имеются все основания утверждать, что и теперь — пусть и в более прикровенной форме — дискриминация Православной Церкви со стороны государственных структур и утверждаемого ими законодательства всё еще продолжается.

Так, и поныне этим, якобы уже «правовым», государством почти ничего из награбленного большевиками у Церкви ей в фактическое владение пока не возвращено: например, в Москве практически все сохранившиеся храмы и сегодня остаются собственностью отнюдь не некогда их построивших прихожан, а — государственной, лишь милостиво переданной приходам в пользование] Но ведь такое же положение, по сути, имело место и при атеистическом коммунистическом правлении.

И в этом нет ничего удивительного. Поскольку вся нынешняя «перестройка» в России изначально задумывалась как лишь инструмент сохранения партийно-советской номенклатурой (в сложившихся новых политико-экономических условиях) основных рычагов ее прежней безграничной власти, то никаких кардинальных, основополагающих правовых документов нового, действительно справедливого и законного экономического порядка «новым», остающимся и по сию пору полубольшевистским по своей духовной сути, государством не было принято вовсе. Ведь в итоге в СССР, в отличие от его прежних восточно-европейских сателлитов, национально-освободительной антикоммунистической революции не произошло. Состоялся (повторим это еще раз!) только внутренний мафиозный передел «социалистической» собственности, изначальной основой которой являлась собственность, незаконно экспроприированная в 1917—1918 годах у всех классов и у всех видов общественных организаций дореволюционной России, в том числе и у религиозных сообществ. И хотя многие из «перестройщиков» сами уже сошли с исторической сцены, пришедшие им на смену вполне удовлетворены сохраняющимся положением вещей и отнюдь не озабочены восстановлением попранных некогда их предшественниками экономических прав народа: фактически и сегодня они продолжают делать то же самое.

И именно в силу сохранения этих эгоистических экономических устремлений нынешнего господствующего мафиозно-номенклатурного класса, как правило, не знающего и не любящего настоящей тысячелетней России (в их сознании ее лик заслонен фальшивой личиной СССР), у нас до сих пор не решена первостепенная для нормальной жизнедеятельности страны задача — полное отмежевание от самого духа большевистского антинародного режима, установившегося после октябрьского переворота. Отсюда — не дезавуированы и новыми юридическими государственными актами до сих пор не признаны как преступные и беззаконные всепрежние «правовые» документы (декреты) советской власти, в том числе и в области собственности. Иными словами, государство (в лице современных правящих структур), полностью сохраняя прежнюю абсолютно безнравственную (антицерковную, антиправославную, а значит — и антирусскую, антироссийскую) позицию, продолжает, в стремлении оставить за собой украденное некогда у Церкви имущество, всё ту же неизменную политику реального (теперь, правда, уже не политического, а экономического) гонения на нее. И это происходит на основании действующих прежних, — по сути, и юридически, и в нравственном отношении нелегитимных, — «под-советских» актов, к которым в наши уже дни добавляются новые, им же подобные и, в общем, даже внутренне схожего характера.

Так, хотя согласно Закону 1997 года «О свободе совести и о религиозных объединениях», Церковь и получает нередко «во владение» храмы и некоторое имущество религиозной направленности, в действительную собственность ей не возвращается почти ничего Как пишет по этому поводу один из известнейших современных православных канонистов: «Передача в собственность религиозным организациям имущества религиозного назначения, включая и "культовые здания" вместе с относящимися к ним земельными участками, осуществляется безвозмездно. В законе, однако, нет положения, которое бы предусматривало реституцию — возвращение религиозным объединениям, в том числе Русской Православной Церкви, имущества, которое было национализировано в 1918 г. Между, тем, — подчеркивает автор, — согласно Заключению 193 (1996 г.) Совета Европы, сделанному при вступлении России в этот Совет, Российская Федерация обязана «в кратчайшие сроки возвратить собственность религиозных организаций» [как это было, заметим, повсеместно сделано еще в начале 1990-х гг. в действительно восстановивших свою подлинную былую законность восточно-европейских странах, ранее находившихся фактически в зоне советской оккупации. — Г. М.]... Таким образом, в современной России Православной Церкви, как и другим религиозным общинам, возвращают отнятые храмы, но не в собственность, а в безвозмездное пользование [эта, по характеру своему вполне совково-коммунистическая иезуитская формулировка подчеркнута мной. — Г. М.], причем далеко не немедленно, и при этом почти исключительно храмы и прилегающие к храму земельные участки, но не иное имущество».

Подводя итог сказанному, можно утверждать, что и до сих пор повсеместно сохраняются реликтовые и полуприкрытые формы дискриминации Церкви со стороны современных правящих структур РФ: их первейшие представители фактически всё так же во многом остаются наследниками «дела Ленина-Сталина», хотя так любят объявлять себя поборниками законности и демократии. И они, подобно своим предшественникам, по сути, есть всё те же «укрыватели краденного» — прежнего имущества россиян, ограбленных коммунистами в 1917 году, в том числе и имущества Российской Церкви!

Чрезвычайно показательна мера политического и духовного лицемерия государства даже в таком частном факте: многие читатели, наверное, искренне удивятся, что весьма разрекламированная акция восстановления того же храма Христа Спасителя в Москве — как своего рода показатель примирения государства с Церковью — имеет результатом любопытный, так сказать, «духовней-экономический курьёз! Казалось бы, уж если первое «кается» перед второй за акт варварского разрушения храма большевиками и восстанавливает его (в известной мере и возмещая материальные убытки Православной России), то это автоматически предусматривает естественное вступление Церкви в дальнейшее владение и пользование им — как это было до наступления большевистского ига. Однако ничуть не бывало — храм Христа Спасителя вовсе и не принадлежит Церкви Он является собственностью Московского Правительства, а Патриарх всея Руси служит в нем только с позволения оного и никакими фактическими (юридическими) правами на него не обладает: его всего лишь, как и нас с вами, любезные читатели, милостиво пускают туда...

И здесь, естественно, встаёт вопрос: так чьей же тогда правопреемницей оказывается (или остается?) современная правящая элита нынешнего государственного образования, существующего на территории бывшей Имперской России и которое миллионы православных хотели бы считать своим государством? Как может Церковь при таком своем — и до сего дня во многом бесправном и ограбленном положении — достойно и с необходимой полнотой осуществлять у нас миссию добра, духовного просвещения и умиротворения общества? Остается только надеяться, что со временем (и думается — в не слишком уже далеком будущем), государство, с окончательным изживанием в нем рудиментов пост-коммунистической идеологии, поймет наконец благую необходимость реальной своей «симфонии» с Церковью (то есть, по сути, с Самим Христом), — необходимость, выявленную и подтвержденную столетиями исторической жизни России. Признанием же этого станет, в частности, полное возвращение Русской Православной Церкви всех ее экономических, имущественных прав — равно как и всего ее религиозно-культурного наследия и всех форм былой собственности. Разумеется, процесс этот должен восстановить в законных имущественных правах и все остальные юридически признанные в стране конфессии. Сейчас же в этом направлении делаются только первые и еще весьма робкие шаги.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: