Конферансье всегда высказывает залу какую-то свою позицию — политическую, нравственную, моральную. В его словах присутствует собственное мнение — за что и против чего он выступает.

Он, как никакой другой артист эстрады остальных жанров, занимает место на кафедре, «с которой о многом можно сказать миру».

Причем позиция эта не схоластически-абстрактная, она подается зрителю от первого лица, облекается в форму личной позиции человека, отчего убедительность аргументации возрастает, что называется, по определению. Конферансье — это всегда в какой-то степени и проповедник, и учитель, и политический трибун.

Вместе с тем, когда конферансье слишком уж откровенно встает на дидактические позиции, сразу возникает ощущение снобизма, снисходительности по отношению к залу. Такое, по сути пренебрежительное отношение к зрителю плохо согласуется с манерой доверительной беседы. Зритель с большей охотой прочтет политическую передовицу в газете, чем будет выслушивать во время концерта (куда он пришел — не в последнюю очередь — отдохнуть) навязчивые поучения.

Итак, можно сказать: жестко что-то декларировать с эстрады конферансье не должен. Все дело в форме подачи и в чувстве меры. Ведь любая, казалось бы, незатейливая шутка все равно будет содержать в себе элементы личностной позиции конферансье, отношение к тому или иному случаю, историческому факту, политической ситуации, и т. д.

В любой, даже самой незатейливой шутке проявляется как минимум уровень вкуса конферансье, даже если это: «Приходит муж домой...». Поэтому даже проходная реприза обязательно несет в себе элемент воспитания вкуса.

Конферансье является посредником между артистами и зрительным залом. Это он перекидывает мостик между выступающими и публикой.

В чем же проявляется эта роль посредника?

Во-первых, — в создании праздничной атмосферы. Это является одним из важнейших законов искусства эстрады, неспроста слова «эстрада» и «праздник» очень часто стоят рядом.

Во-вторых, — в подготовке зрителя к восприятию каждого следующего номера. Эстрадный концерт — это чаще всего череда сменяемых артистов, музыки, костюмов, темпоритмов, тем и сюжетов, жанров, трюков, эффектов. Ведь само слово «концерт» (concerto) означает «соревнование». В музыке это соревнование инструментов и музыкальных тем, на эстраде — соревнование номеров и артистов. А там, где соревнование, — там борьба, противостояние. Зритель эстрадного концерта изначально настроен на частую смену впечатлений. Но номер номеру — рознь: один — веселый и эксцентричный, другой — лирический; третий — легковесный и незатейливый, в четвертом — глубокая социальная или нравственная тема, и так далее. И конферансье готовит к этим переменам зрителя. Играть лирический номер после эксцентричной клоунады для артиста очень сложно. Да и зрителю очень сложно мгновенно перестроиться на новую волну восприятия. И чрезвычайно плохо, когда эта перестройка происходит уже во время исполняемого номера. Это может поначалу грозить даже неадекватной реакцией зрителя, и, к примеру, реприза, рассчитанная на какой-то глубокий душевный отклик со стороны зала, вдруг может вызвать смех, который возникает по закону инерции восприятия. Это «выбивает артиста из седла», вследствие чего возникает внутренняя паника, растерянность.... То есть страдает художественный результат.

Конферансье обязан переменить настроение зала, погрузить его в атмосферу нового номера, подготовить к новому восприятию. Особенно это необходимо, когда в концерте соседствуют номера, контрастные по жанрам и глубине тем.

Сегодня на эстраде сложилась новая и интересная ситуация. Конферанс, в его классическом виде, требует небольших залов, камерности общения. И такой конферанс есть в многочисленных небольших эстрадных театриках, кабаре, ночных клубах, даже в средних по размерам залах, где идут эстрадные программы. Например — в Санкт-Петербургском театре эстрады, в котором 450 мест.

В то же время эстрадное искусство, все более смыкаясь с шоу-бизнесом, вышло на большие, если не сказать — огромные, — площадки, стадионы, дворцы спорта. Здесь конферировать в классическом понимании невозможно.

Возникло новое органичное синтетическое образование: конферансье-ведущий. То есть — это такой артист, который опирается на созданный эстрадным драматургом текст ведения программы, по возможности насыщая его блестками импровизации.

Так что, когда выше употреблялись термины «написать конферанс», «текст ведения программы», то никакого противоречии тут нет. Новые тенденции в эстраде требуют и новых подходов к созданию драматургии эстрадного представления в отношении к тексту ведения.

В больших залах в классическом смысле конферировать нельзя. Но донести информацию до тысяч зрителей необходимо. Выручают стихи! Они самодостаточны как по форме, так и по содержательности информации. Кроме того, они никогда не сбивают темпоритма программы.

Самая главная задача конферансье — ведение концерта. Нужно всегда помнить, что конферансье — слуга двух господ: публики и артистов. Цель его частых появлений на эстраде между номерами — не демонстрировать себя, а наиболее выразительно, уважительно, эффектно преподнести артистов, принимающих участие в концерте.

П. Муравский говорил: «Для конферансье существовал неписаный закон: „Хорошему не мешай, после сильного не рискуй и помни, что не концерт для тебя, а ты для концерта"»³.

Главная функция конферансье в ведении концерта — информационная.

Она, как пишет С. Клитин, «...подразумевает оглашение точных, необходимых для полноценного восприятия концертного номера сведений. Объем этих сведений может быть различен, его мера определяется тематикой и жанром концерта, степенью популярности того или иного артиста, известности того или иного произведения, наличием или отсутствием печатных программ, наконец, эмоциональным состоянием зала в данный момент. Как правило, объявление номера должно сочетать в себе исчерпывающую информацию о нем с лаконичной формой подачи этой информации. Например, перечисление всех почетных званий исполнителя, произнесение его и автора полных имени и отчества зачастую оказывается лишним, мешающим созданию необходимого эмоционального настроя к восприятию выступления артиста»⁴.

К более сложной разновидности этого жанра относится парный конферанс. И сложность здесь не только в общении между партнерами. Самая большая трудность, преодоление которой требует особого дара и большого опыта совместной работы, — импровизация в общении. Оба партнера должны быть «настроены на одну волну».

Вместе с тем для эстрадного драматурга появляется возможность выстроить в таком ведении программы общение и конфликт в паре. Само по себе появление двух конферансье на эстраде еще не означает, что у них больше выразительных возможностей, чем у солиста. Однако парный конферанс обладает рядом особенностей, которые могут сделать его более выразительным и интересным по сравнению с сольным.

Наличие партнера только тогда становится ярким и выразительным, когда между двумя конферансье присутствует конфликт. И конфликт этот не должен возникать в процессе реприз и интермедий, а задаваться сразу, с первого появления конферансной пары.

Сразу обозначить конфликтность можно прежде всего за счет внешних данных партнеров (вспомните, например, контраст внешних данных конферансной пары Тарапуньки и Штепселя — артистов И. Тимошенко и Е. Березина).

Такая внешняя контрастная выразительность должна соответствовать внутреннему построению конфликта.

Один партнер — сообразительный, другой — тугодум; один — оптимист, другой — резонер и т. п. К этому надо добавить контрастность темпераментов, которая тоже будет обосновывать возникающие конфликтные ситуации: один — шустрый, другой — медлительный; один — веселый, другой — грустный. В качестве примера можно привести известную конферансную пару Л. Миров и Е. Дарский.

«Некогда Миров начинал свою деятельность как конферансье в паре с Е. П. Дарским. Вскоре этот дуэт завоевал большую популярность. Причина успеха крылась не только в одаренности исполнителей, но и в интересно задуманных и точно разработанных взаимоотношениях между участниками конферанса. Дарский изображал опытного и требовательного конферансье-профессионала, который все знает и все умеет. Миров — нерасторопного ученика: он не может ни толково объявлять номера, ни занять внимание зрителей; более того, он никак не может воспользоваться поучениями Дарского, все путает, говорит то, что не надо, раскрывает какие-то подробности личной жизни и взаимоотношений с партнером, которые неуместно оглашать, и т. д. Зрители и радиослушатели старшего поколения помнят, вероятно, смешные и разнообразные но приемам и тематике интермедии Дарского и Мирова.

Все это позволяет драматургу воплотить на эстраде конферанс и ведение большой программы в виде спора. В парном конферансе всегда очень логичным оказывается прямое обращение в зрительный зал, так как каждый ищет у публики поддержку собственной позиции. Это позволяет активнее вовлекать публику в игровые ситуации: ведь обязательно одна часть публики примет позицию одного, другая — другого, что способствует созданию в зрительном зале атмосферы игры, чудачества, озорства.

Эта разновидность жанра разнообразит концерт, так как конферансье могут появляться не только вместе, но и выходить с сольными репризами и номерами. Парный конферанс предоставляет и такие возможности, которых не может быть в конферансе сольном: можно исполнить театрализованную интермедию, сценку, скетч, и для этого не надо привлекать для подыгрыша кого-то из участников концерта.

Если конферанс сам по себе является одним из самых сложных жанров эстрады, если дополнительные трудности появляются в парном конферансе, то инсценированный конферанс — еще сложнее. Имеется в виду ситуация, когда конферансье выступает не от собственного лица, а от лица какого-то персонажа. Классическим примером конферанса в маске является творчество К. Гибшмана, создавшего образ неуклюжего, стесняющегося человека, которому очень неловко на эстраде.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: