Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии

(опера Н.А. Римского-Корсакова, либретто совместно с В.И.Бельским)

Хочу представить вашему вниманию одно великое, но недостаточно известное произведение. Здесь мы не найдем текстуальных совпадений, но параллелизм образов главных героев и сюжета с первой книги «Анастасии» значителен. Если бы в нашем обществе интерес к классической опере в большей мере культивировался, то отношение к книгам Мегре изначально могло быть другим – как к сказке. Но наше образование, к сожалению, не включает курс классической оперы, и в среде анастасиевцев любителей оперы так же можно заносить в красную книгу.

Но дело еще и в том, что анализ скрытого смысла этой оперы был сделан в одной из первых работ авторского коллектива Концепции общественной безопасности – в книге «Мертвая вода», законченной в 1991 году. Во всяком случае, я узнал об опере именно из этой книги. Для нас важно отметить этот момент потому, что в дальнейшем мы будем говорить о том, что главным источником идей книг ЗКР была именно «Мертвая вода». Опера интересна как с точки зрения иллюстрации идеи биологической цивилизации, которую олицетворяет дева Феврония, так и с точки зрения описания глобального исторического процесса.

(выделения жирным шрифтом и цветом в тексте – мои)

Первое действие.

Феврония.

Ах, ты лес мой, пустыня прекрасная,

Ты дубравушка — царство зеленое!

Что родимая мати любезная,

Меня с детства растила и пестовала.

Ты ли чадо свое не забавила,

Неразумное ты ли не тешила,

Днем умильные песни играючи,

Сказки чудные ночью нашептывая?

Птиц, зверей мне дала во товарищи,

А как вдоволь я с ними натешуся, —

Нагоняя видения сонные,

Шумом листьев меня угоманивала.

Ах, спасибо пустыня за все, про все:

За красу за твою вековечную,

За прохладу порой полуденною

Да за ночку парную, за воложную,

За туманы вечерние сизые,

По утрам же за росы жемчужные,

За безмолвье, за думушки долгие,

Думы долгие, тихие, радостные…

(Призадумывается).

Где же вы, дружки любезные, —

Зверь рыскучий, птица вольная?

Ay, ay!!

С мест укромных собирайтеся,

С зыбких мхов, болот да зарослей!

Много яств про вас запасено, —

Зерен, малыих мурашиков

Ay, ay!!

(Слетает многое множество лесных и болотных птиц и окружает Февронию).

Феврония (журавлю).

Ты журавль, наш знахарь, долгий нос,

Что ступаешь ты не радошен?

Али травки не сбираются?

Не копаются кореньица?

(Вбегает молодой медведь, ласкается и валяется. Медведя Феврония кормит хлебом).

Про тебя, медведя, худо бается, —

Живодер ты по пословице, —

Да не верю я напраслине:

Ты велик да смирен вырастешь,

Будут все медведя чествовать,

По дворам водить богатыим[1]

С домрами да сопелями

На потеху люду вольному.

(Подходит к дальним кустам. Из ветвей высовывает голову рогатый лось).

Ты не бойсь зверька косматого,

Покажись, мой быстроногий тур!

(Осматривает рану на шее лося).

От зубов от песьих острыих

Зажила ли язва лютая?

(Медведь лежит у её ног; рядом журавль и другие птицы. Из кустов появляется, незаметно для Февронии, княжич Всеволод Юрьевич и столбенеет от изумления. — Княжич выходить из кустов. Птицы и звери шарахнулись в разные стороны).

Княжич Всеволод(про себя).

Что за притча, Господи!

Встреча небывалая!

Вот уж право невидаль,

Чудеса воочию!

…

Княжич Всеволод(Февронии).

Чья ты девица, отколь взялася?

Как же ты живешь одна в пустыне?

Феврония.

Звать Февронией, живу при брате;

Он же древолаз и нынче лазит

Где-нибудь за ярой пчелкой.

Нет у нас достатка никакого,

А зимою и нужа бывает.

…

А какие сны бывают золотые!

И не знаешь, где живешь взаправду,

Где цветы душмяней да алее,

Ярче день и солнышко теплее, —

В пестрых снах, аль здесь в бобыльской
доле.

…

Княжич Всеволод(вставая).

Ты скажи-ка, красна девица, —

Ходишь ли молиться в церковь Божию?

Феврония.

Нет, ходить-то мне далеко, милый…

А и то: ведь Бог-то не везде ли?

Ты вот мыслишь: здесь пустое место,

Ан же нет — великая здесь церковь, —

Оглянися умными очами

(благоговейно, как бы видя себя в церкви).

День и ночь у нас служба воскресная,

Днем и ночью темьяны да ладаны;

Днем сияет нам солнышко ясное,

Ночью звезды, как свечки, затеплятся.

День и ночь у нас пенье умильное,

Что на все голоса ликование, —

Птицы, звери, дыхание всякое

Воспевают прекрасен Господень свет.

„Тебе слава во век, небо светлое,

Богу Господу чуден высок престол!

Та же слава тебе, земля-матушка,

Ты для Бога подножие крепкое!”

Княжич Всеволод(смотрит на Февронию с изумлением).

Ай же ты, прекрасная девица!

Дивны мне твои простые речи,

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: