Парни, портреты и прочие неприятности 3 глава

Мы сели на диван и придвинули к себе стол. Она бросила взгляд на мое домашнее задание и спросила, подавив улыбку:

– Ты покойник?

Я пожала плечами с моей фирменной улыбочкой, говорившей «разве можно на меня злиться, я же такая милая».

– Это американское выражение, его нельзя переводить буквально.[8]И к тому же ты не доделала таблицу глаголов и рассказ, который я тебе задавала.

Шарлотт посмотрела на меня своими грустными‑грустными глазами. Это меня просто убивало.

– Прости. – Я опустила голову. – Вчера был ужасный день. Сначала я была на задании с вампирами, потом это вторжение, а поздно вечером заявился Рет, и я уже не могла заснуть.

– Похоже, тебе пришлось нелегко. Но я дала тебе это задание неделю назад. Может, в следующий раз не станешь оставлять все на последнюю ночь?

– Сэр, умоляю тебя, что за глупости!

Теперь ее улыбка хоть немного повеселела.

Остаток утра мы провели за спряжением (звучит так, как будто надо напрягаться, но на деле это ужасная скука) и беседами на старом добром испанском. Шарлотт осталась пообедать со мной, а затем пришло время моих вечерних тренировок.

Бад, мой тренер по единоборствам и самообороне, не оставлял попыток научить меня драться на ножах:

– Серебряный нож! Им можно ранить и даже убить почти любое паранормальное существо!

– У меня есть Тэсси! – парировала я. – Классная, розовая и блестящая!

– Не стоит всегда полагаться на технику. – Бад был обычным человеком, хотя вид у него был такой, будто он родом из Средневековья. Лет тридцать назад он, наверное, был даже симпатичным. – И, раз уж мы не первый раз об этом спорим, я сделал для тебя кое‑что.

– Подарок? – Я оживилась.

Бад кивнул со слегка недовольным выражением лица. Вытащив какой‑то сверток, он размотал ткань и вручил мне узкий кинжал с ярко‑розовой перламутровой ручкой.

– Ну ты даешь! – завопила я, увидев подарок.

– Сам не верю, что сделал розовый нож.

– Он такой классный! Я просто в восторге! Наконец, у Тэсси появился достойный компаньон. – Я быстро обняла Бада.

Объятия никогда ему особо не нравились, но он был рад, что я наконец согласилась взять нож.

– Хм, как бы мне его назвать?

– Назови как хочешь, только не говори мне. Просто носи его в ножнах и прикрепи к ремню.

Я взяла ножны, они были черного цвета.

– А можешь сделать для меня еще одни, коричневые? И розовые?

Бад зарычал не хуже самого настоящего оборотня и выставил меня из тренировочного зала.

Вечер у меня был свободен, и я понадеялась, что Ракель будет на собрании. Она была большой шишкой в МАУП. Раньше я думала, что Ракель просто мой наставник, но потом выяснилось, что она управляет всем Центром и отвечает за все операции по задержанию паранормальных. Наверно, я просто была ее любимчиком. Или самым полезным сотрудником.

Весь день я не переставала думать о Ленде. Сейчас он был здесь самой интересной личностью (или существом), так что я отправилась прямиком в Управление. Но, дойдя до камеры Ленда, я заглянула туда и замерла как вкопанная. Ленда там не было. Нет, он не стал невидимым, его вообще не было. Это мне совсем не понравилось.

Вдруг в самом конце длинного коридора я заметила Жака.

– Жак!

Охранник пошел мне навстречу.

– Эви, ты не должна здесь находиться.

– Да‑да, знаю. Где Ленд?

Может, они его отпустили? Нет, вряд ли, он ведь вломился в Центр. Да я и не помню, чтобы кого‑нибудь отпускали просто так. Но что если у него по‑настоящему большие неприятности, если сейчас они мучают его? Эта мысль не давала мне покоя. Хотя за ней пришла и другая: что если он оказался действительно опасен и они перевели его в более подходящее место?

Жак пожал плечами:

– Ракель велела его перевести.

– Почему?

– В этой камере нельзя жить долго, здесь нет кровати и ванной комнаты.

– А, понятно. – Это было разумно с их стороны. – И где он теперь?

Оборотень покачал головой:

– Извини, но тебе не положено знать.

Его французский акцент обычно казался мне милым, но теперь он начал меня сильно раздражать.

– Не положено?

– Да. Ракель велела мне не говорить тебе.

Мое лицо невольно приобрело хмурое выражение. Все это было ужасно несправедливо! Я резко повернулась на каблуках и понеслась в офис Ракель. Как только я поднесла ладонь к замку, дверь распахнулась.

– Вот и ты, отлично, – сказала Ракель.

– Что за дела с…

– У меня есть для тебя работа. Нужно идти прямо сейчас, тебя ждут для перемещения.

Я нахмурилась:

– Что еще за работа?

– В Стамбуле активизировались вампиры. Мы зафиксировали точные координаты, но тебе нужно поторопиться.

– Я только… ладно, как скажешь.

Мы быстро направились в мою комнату, и я захватила свою сумку с браслетами для вампиров. Тэсси всегда была со мной, а теперь к ней присоединился мой все еще безымянный кинжал.

– Я не в лучшей форме для охоты за вампирами.

На мне были узкие джинсы и футболка с длинными рукавами и глубоким вырезом, а волосы были забраны назад в конский хвост.

– Ты прекрасно выглядишь, – отчеканила Ракель непререкаемым тоном. – Шею видно, а это главное.

Мы были уже на пути к Отделу перемещений, когда я вдруг вспомнила.

– Слушай, а почему мне нельзя знать, где Ленд?

Ракель закатила глаза и издала вздох из серии «только не сейчас».

– Тебе незачем это знать.

Дверь Отдела перемещений открылась, внутри нас уже ждала девушка‑эльф. Я не видела ее лет сто, и это заставило меня сильно занервничать. Каждому из нас нужно было помнить по два имени эльфов: эльфы прикреплялись к людям случайным образом, так, чтобы на каждого приходилось не слишком много. Эта девушка была прикреплена ко мне, но я не смогла бы вспомнить, как ее зовут, даже под страхом смерти.

Ее имя я узнала первым, когда мне было десять лет. Тогда мне сказали, что я не должна произносить его ни в коем случае, кроме самых безвыходных ситуаций, и рассказали о многочисленных видах смерти, которые меня ждут, если я ослушаюсь. Это была травма для детской психики – я не виновата, что забыла. Мне следовало спросить еще раз, но было слишком неловко признаться: Ракель бы это просто взбесило.

Девушка‑эльф даже не взглянула на меня.

– У тебя есть координаты? – спросила ее Ракель.

Девушка кивнула. У нее были красно‑рыжие волосы, резко контрастировавшие с молочно‑белой кожей. Как и все эльфы, она обладала красотой, недоступной людям. Девушка вытянула руку и на секунду приобрела расплывчатые очертания, зачаровывая себя. Эльфы были обязаны пользоваться чарами – делать свой облик менее ярким во время перемещений, на случай если кто‑то их вдруг заметит. Настоящее лицо эльфа невозможно забыть. В отличие от вампиров эльфы умели снимать и надевать облики по желанию.

Теперь волосы девушки приобрели мягкий золотисто‑каштановый оттенок, а лицо – человеческие пропорции; глаза уменьшились и стали ближе друг к другу. Она все еще была красива, но теперь нормальной, земной красотой. Для всех, кроме меня, конечно, – я‑то видела ее насквозь.

Я подошла к девушке‑эльфу и взяла ее за руку: ладонь была теплой, но не такой, как у Рета. В пустой стене перед нами появился, как обычно, сверкающий дверной проем, и мы с эльфом одновременно шагнули в темноту. Я двигалась вперед, стараясь сосредоточиться на ощущении руки эльфа в своей руке. Внезапно девушка заговорила – я удивилась, потому что эльфы обычно не снисходят до бесед со смертными. Если, конечно, они не пытаются тебя похитить.

– А, ты та самая, что принадлежит Рету, – сказала девушка, узнав меня. Ее голос звучал резко и странно, но даже приятно – он напоминал звон стекла, разбивающегося о бетонную поверхность.

Я оступилась, чуть не споткнувшись. Рука эльфа не дрогнула.

– Никому я не принадлежу!

Мне и так было не по себе из‑за перемещения, а тут еще такое. Откуда она это взяла?

Девушка только рассмеялась: снова раздался звон стекла. Но внезапно мне в лицо подул ночной ветерок, и я открыла глаза. Мы стояли на грязной аллее между двумя старыми каменными зданиями. Я отпустила руку эльфа и вытерла ладонь о джинсы. Девушка улыбнулась мне, сверкая сквозь чары своими настоящими глазами, но в ее улыбке было что‑то такое, что заставило меня поежиться. Она показала на начало аллеи:

– Ты найдешь это существо вон там, на рынке.

– Большое спасибо, – пробормотала я, поворачиваясь и направляясь в сторону рынка. Я надеялась, что для обратного перемещения за мной пришлют другую другого эльфа. Хотя лучше бы, конечно, они прислали вертолет: меня достали эти путешествия с эльфами, они становились с каждым разом все более назойливыми.

Рынок раскинулся прямо под открытым небом. Он был битком набит людьми. Воздух манил запахами разных специй, попробовать которые мне явно не светило.

– Отлично, – вздохнула я, представив, насколько может затянуться это задание. К счастью, тут была куча туристов, так что я не слишком выделялась.

Я начала бродить по рынку и рассматривать людей, притворяясь, что изучаю прилавки. Такие задания мне нравились гораздо больше, чем прогулки по кладбищу. Вообще‑то у вампиров нет никаких причин проводить столько времени на кладбищах: они просто идут на поводу у массовой культуры. Да и потом, на кладбищах одиноко и нечем заняться. А тут я могла просто гулять и наблюдать за людьми. Люди – нормальные, прекрасные люди – меня просто завораживали. Причудливая смесь из туристов и местных жителей, джинсов и шелка, бейсболок и черноволосых голов. У нас в Агентстве тоже работали люди, но они были глубоко погружены в паранормальные дела, а это совсем не то. Что мне нравилось еще больше, так это ходить на задания одной. Раньше со мной всегда посылали кого‑то (чаще всего оборотня), но последние пару лет на простые задания меня стали отправлять одну. Теперь, когда я хорошо знала свое дело, вампиры не были для меня так уж опасны. А если что‑то случится, мне всегда вышлют помощь.

Какой‑то парень за прилавком с драгоценностями обратился ко мне на ломаном английском. Это был юный турок, явно страдающий от мук переходного возраста, но симпатичный. Я уже хотела остановиться и сделать вид, что хочу что‑то купить, как вдруг заметила нечто. Нечто, определенно не являющееся человеком. Я с сожалением улыбнулась молодому турку, развернулась и поспешила вдогонку за существом. Мне хватило одного взгляда, чтобы убедиться: под густыми темными волосами мужчины скрывались жалкие остатки его настоящих волос, свисающие с иссохшего черепа, покрытого старческими пятнами.

На вид не было похоже, чтобы вампир высматривал жертву: он целенаправленно двигался по рынку. Я почти бежала, чтобы не отстать от него, но вдруг он вошел в заброшенное здание в самом конце рынка. Я подождала около тридцати секунд и вошла вслед за ним. В конце узкого коридора виднелась единственная дверь. Я выхватила Тэсси и рывком распахнула ее, врываясь в комнату. Вампир, за которым я шла, обернулся и посмотрел на меня – и то же сделали еще двадцать вампиров в комнате.

– О, бииип, – прошептала я.

Глава седьмая

Дом, милый дом

С одним вампиром я бы справилась. Да что там, я могла бы одолеть и пятерых – иссохшие тела мертвецов и все такое. Но двадцать вампиров против одной меня? Мои шансы были невелики. Что случилось, вампиры всегда были одиночками… Все это было странно. И очень, очень плохо.

Я изобразила смущенную улыбку. Вампиры не смогли бы догадаться, что я вижу их насквозь.

– Ой, я искала театр. Наверно, ошиблась зданием.

Может, мне и удалось бы проскочить обратно к выходу, но вдруг послышался щелчок. Четыре вампира оказались у двери раньше меня и заперли ее. Я нажала кнопку тревоги на коммуникаторе, болтавшемся на поясе, и вытащила Тэсси.

Набрав побольше воздуха, я сделала каменное лицо:

– Вы находитесь под арестом согласно статье номер 3.7 Международного соглашения по управлению паранормальным, Постановление о вампирах. Вы обязаны явиться в ближайший центр по обработке…

– Ты из МАУП? – спросил один из вампиров. Остальные явно занервничали.

– Да. Прошу вас выстроиться в одну линию, чтобы я могла вас зарегистрировать.

Честно говоря, я ожидала, что они начнут смеяться.

– А ты не убьешь нас? – спросил тот же вампир, подозрительно оглядывая меня.

– Почему меня все об этом спрашивают?

Нет, правда, разве я похожа на сумасшедшего маньяка? Может, их пугают мои розовые кроссовки или сережки в форме сердечек?

Вампиры повернулись друг к другу и начали шепотом совещаться. Я незаметно подвинулась ближе к двери, прижимая к себе Тэсси и продолжая нажимать кнопку тревоги. Лиш заметит. Она пришлет помощь. Она никогда не подводила меня, но если мой сигнал останется без ответа, скоро мне придется сделать кое‑что, о чем я потом пожалею.

Когда какие‑то полметра отделяли меня от свободы, вампиры внезапно повернулись в мою сторону. Тот, который говорил со мной, – высокий вампир в облике симпатичного кудрявого парня – покачал головой.

– Извини, – он оскалил клыки в извиняющейся ухмылке. – Мы рады, что ты не та, кто нас убивает, но мы не дружим с Управлением. И мы очень, очень голодны.

– И что, никакого флирта? – Я старалась выиграть время. – Вы даже не попытаетесь соблазнить меня? Только подумайте, как расстроятся все фанатки вампиров. – Я достала серебряный кинжал. Похоже, стоило уделять больше внимания тренировкам с ножами. – Вот что я предлагаю. Отпустите меня, а я никому не скажу, что вы не такие уж классные.

– Извини, детка.

– Ну, как хотите. – Я взяла кинжал в одну руку, а Тэсси в другую. – Тогда, кажется, мне придется вас убить.

Только бы мне удалось прорваться к двери. Достаточно просто опередить их, и я на свободе.

Трое сразу накинулись на меня, и я начала лихорадочно отбиваться. Двоих я отправила в нокаут, и они рухнули на пол. Третий попытался схватить меня за руку, но я полоснула его кинжалом, и он отскочил назад, завывая от боли. Я рванулась к двери, но она была заперта. Мне ничего не оставалось, кроме как повернуться и прижаться к двери спиной.

– Все на нее! – скомандовал главный вампир, и тут же множество рук – нормальных, человеческих рук, под которыми просвечивали полуразложившиеся конечности мертвецов, – набросились на меня.

Я пыталась бороться, но даже вампиры достаточно сильны, когда их двадцать против одного. Им хватило нескольких секунд, чтобы припереть меня к стенке. Я все еще сжимала Тэсси и кинжал, но не могла даже пошевелить рукой, чтобы пустить их в ход. Главный вампир теперь стоял лицом к лицу со мной. Я пыталась сосредоточиться на его чарах, но по‑прежнему видела лишь белые глаза без зрачков, глядевшие на меня из впалых глазниц. Он улыбнулся. Я чуть не заплакала.

Помощь придет слишком поздно.

– Ты даже не закричишь? – шепнул вампир, нагибаясь ко мне и дотрагиваясь до моей шеи губами. Своими холодными, мертвыми губами. Я почувствовала, как он обнажает клыки, и закрыла глаза. Весь ужас от той первой, детской встречи с вампиром вновь нахлынул на меня. Спасения ждать неоткуда. По моей щеке поползла слеза.

– Лоретан! – закричала я изо всех сил. Вампир замешкался: этого он явно не ожидал. – Ты нужен мне! СЕЙЧАС!

Секунды промедления оказалось достаточно, чтобы моя шея была спасена. Комнату озарила вспышка белого света, и вампиры инстинктивно отскочили в сторону. Чьи‑то руки обхватили меня сзади за талию и втянули в темноту.

– Ты звала меня, – прошептал Рет мне в самое ухо, обнимая меня в пустоте. – Я знал, что ты позовешь.

В его голосе чувствовалась торжествующая улыбка. Я поклялась, что никогда больше не произнесу его тайного имени, не позову его. Вместо этого я только что отменила все приказы держаться от меня подальше. А мои слова – как я могла сказать, что он мне нужен? Теперь он может истолковать это как угодно. Но воспоминание о губах вампира на моей шее заставило меня вздрогнуть. Сейчас все это было неважно.

– Просто доставь меня домой, хорошо?

Рет крепче обнял меня за талию, прижавшись ко мне сзади всем телом. Через футболку я чувствовала исходящее от него тепло и биение его сердца – сильное, но удивительно медленное.

– Значит, домой, – засмеялся он своим серебристым смехом.

Это должно было меня насторожить.

Я все еще не открывала глаз, стараясь не обращать внимания на то, как крепко он меня обнимает. Эльфам не было никакого дела до физических отношений, тем более секса, но для них было важно манипулировать, а Рет хорошо знал, как сильно я нуждаюсь в ласке и участии – любом участии. Там, где я росла, мне всегда не хватало любви и внимания. Лучше, чем Ракель, лучше, чем Лиш, лучше, чем кто‑либо еще Рет знал, насколько я одинока. И я ненавидела его за это. Я ждала, когда он возьмет меня за руку и мы начнем перемещение, но вместо этого ощутила дуновение легкого ветерка, а потом появились свет и тепло. Я открыла глаза и обнаружила себя в комнате. Чужой комнате. Из неведомого источника лился мягкий приглушенный свет. Стены комнаты были сделаны из какого‑то светлого камня, повсюду была расставлена элегантная мебель, обитая шелком и бархатом темно‑красных и лиловых оттенков с золотистыми отблесками. Двери в комнате не было вовсе.

– Я же просила домой!

Рет снова рассмеялся:

– Ты же не сказала, к кому домой.

Мне было вовсе не до очередных фокусов эльфов – усталость и раздражение взяли верх, так что я уже открыла рот и приготовилась сказать Рету, куда именно меня доставить и куда ему следует отправиться после этого. Но не успела я пикнуть, как Рет поднял свою изящную руку и погладил мое горло.

– Шшш, – шепнул он.

Мой голос пропал. Не охрип, как бывает от громкого крика. Он полностью испарился. Я даже шептать не могла. Хотела бы я сейчас найти того гения, который первым решил, что эльфами можно управлять, – я бы врезала ему в самое больное место. Выскользнув из объятий Рета, я кинулась к одному из старинных диванов и быстро передвинула его так, что он оказался между нами.

Сейчас же верни мой голос, – проговорила я одними губами. Рет лишь улыбнулся мне. Его глаза были золотистыми, как спелая пшеница, и волосы отливали тем же оттенком. Он и сам был весь как будто из золота, только его смех всегда звенел серебром. Я чувствовала, что если не перестану смотреть ему в лицо, то уже не смогу отвести глаз, но упрямо продолжала, чтобы не потерять контроль и не отключиться. Я смертельно устала.

– Эвелин. – В его устах мое имя прозвучало как музыка. – Зачем ты сопротивляешься мне? Ты же хочешь быть со мной. А мне вечно будешь нужна только ты.

Я вся покрылась гусиной кожей. Рет приводил тысячи смертных девушек в Королевство Эльфов до меня. Он прекрасно знал, что мы не вечны. Или он опять пытался мной манипулировать, что вероятнее всего, или же речь шла о чем‑то другом, весьма пугающем.

– Почему? – спросила я, беззвучно шевеля губами. Я знала, что он не врет – я была ему нужна. И это только все усложняло: немногие люди в моей жизни по‑настоящему нуждались во мне. Мои собственные родители, например, бросили меня, когда я была еще младенцем.

Рет грациозно уселся в кресло. Рядом, на маленьком столике с ножками в виде лап, я увидела хрустальную бутыль с двумя кубками. Он налил в оба кубка прозрачную жидкость и протянул один из них мне.

– Выпьешь со мной?

Я отрицательно покачала головой. Как же, не вчера родилась. Никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя принимать еду или напитки от эльфов, тем более на их собственной территории. Иначе ты рискуешь никогда оттуда не выбраться.

Немного удивившись, Рет выпил все один. Я лихорадочно соображала, что делать с голосом, и тут только осознала, как глупо себя веду – у меня же есть Тэсси и кинжал! Все это время я сжимала их так сильно, что у меня заболели ладони. Порадовавшись, что меня прикрывает диван, я спрятала Тэсси: с эльфами она почти бесполезна, действует лишь несколько секунд. Свободной рукой я снова надавила кнопку тревоги. Я понятия не имела, где мы находились, но очень, очень надеялась, что Лиш сможет вытащить меня отсюда.

– Разве ты не устала от холода? – спросил Рет, пытаясь завлечь меня. – От холода и одиночества? Ты вовсе не должна быть такой одинокой. Но у нас все меньше времени. – Его глаза были как два озера из янтаря, глубокие и бесконечные. В них можно было утонуть. – Потанцуй со мной снова.

Я зажмурилась. Он прав. Я так устала. Я всю жизнь была одна. Приемные семьи или Центр МАУП – какая, в сущности, разница? Зачем я сопротивляюсь? Я почувствовала, как мою руку накрыла его рука: она была такой теплой. Тепло начало растекаться по мне, медленно и настойчиво. Почему бы не отдать ему мое сердце, мою душу? Ведь больше они никому не нужны.

Он почувствовал, что я уступаю, и притянул меня к себе.

– Тебе больше никто не нужен, любовь моя. Позволь мне наполнить тебя.

Мне больше никто не нужен. Я открыла глаза и встретилась с золотистым взглядом Рета, но тут в моей памяти внезапно возникли другие глаза, цвета воды. Не знаю, почему именно в этот момент я вспомнила о Ленде, но этого оказалось достаточно, чтобы вернуть меня к реальности. Я выхватила серебряный кинжал и сжала его в руке, держа между собой и Ретом, как талисман.

– Сперва удивившись, теперь Рет по‑настоящему разозлился. Что ты делаешь, дитя? – Он не отпускал моей руки, но я упорно старалась противостоять его теплу. Дойдя вверх до моего плеча, оно почти остановилось. – Ты что, не понимаешь, что я хочу тебе добра?

Я приставила острие кинжала к его груди, и Рет отпустил мою руку, отступив на шаг назад. Против эльфов лучше всего помогает железо, но серебро они тоже не слишком любят.

– Прекрати это, – проговорила я одними губами, указывая на свою шею.

Гладя на меня в упор, Рет сделал резкое движение рукой, и я ощутила легкое покалывание в горле.

– Почему ты сопротивляешься?

– Да потому что ты псих! Мне это не нужно! Я не принадлежу тебе! И не буду твоей никогда!

Его идеальное лицо исказила полуулыбка:

– Ты ошибаешься.

– Зато мой серебряный кинжал так не считает! А теперь…

– Отправить тебя домой?

Я кивнула. Рет улыбнулся еще шире.

– Я что‑то не услышал приказа, и к тому же тебе не помешает выспаться.

Не успела я открыть рот, чтобы приказать ему отправить меня домой, как Рет испарился, и только его серебристый смех остался звенеть в пустоте.

Я начала скучать по вампирам.

Глава восьмая

Эльфы и их глупости

Я крикнула Рету, чтобы он вернулся, но потом устало опустилась на один из диванов. Он был прав. Я совсем вымоталась после вчерашней бессонной ночи, напряженного дня и не менее утомительного вечера. Но если я засну, я не смогу держать кинжал наготове. А если я не буду держать кинжал…

Это была проблема. Я не знала, что Рет собирается делать со мной, и вовсе не стремилась это узнать.

Мой коммуникатор показывал отсутствие связи, что меня ничуть не удивило. Я даже не знала, нахожусь ли сейчас на нашей планете. Королевство Эльфов пересекается с нашей Вселенной, но у него иное время и пространство и еще какая‑то ерунда из скучной и непонятной физики, которая меня совсем не занимала вплоть до этого момента. Я добавила Королевство Эльфов к списку вещей, которым следует уделять больше внимания, сразу после тренировок с ножами.

Я, конечно, могла позвать Рета, используя его тайное имя, тогда он будет вынужден явиться. Но один раз я с этим уже прокололась. Я все еще проклинала себя за то, что сказала тогда: ты мне нужен! Я произнесла это так, что Рет воспринял мои слова как приказ, и теперь он мог придать ему любое значение. Если я позову Рета сейчас и отменю приказ, пока он не успел снова лишить меня голоса, то от него можно будет ожидать чего угодно. Когда эльфам дают два приказа, противоречащих друг другу, они не могут их выполнить и делают нечто третье (и всегда плохое). Как же я влипла.

Эльфы – самые ненадежные существа на свете. МАУП (еще до того, как оно стало МАУП, называлось ААУП и было собственным для каждого государства) работало много лет, чтобы отыскать эльфа – хотя бы одного – и узнать его тайное имя. План Агентства подразумевал использование хорошеньких девушек в качестве приманки. Десятков хорошеньких девушек, ни одна из которых больше не вернулась. Кроме той, что обнаружила большой секрет эльфов.

На эльфов никак не влияет человеческий алкоголь, но к большому удивлению той девушки – и к большому огорчению эльфов – они пьянеют от газировки. Девушке понадобились литры кока‑колы, прежде чем ей удалось узнать тайное имя одного эльфа. После чего она приказала ему раскрыть имена других, а им – новых и новых эльфов. Так был составлен огромный Каталог эльфов и завершена Операция по контролю 1995 года.

Но все это звучит гораздо более впечатляюще, чем было на самом деле. Множество участников проекта погибли или пропали без вести, а эльфы теперь тщательно скрывают свои имена даже друг от друга, так что Агентству удается контролировать лишь немногих. И вот что МАУП следовало усвоить еще тогда, но оно так и не усвоило и, видимо, никогда не усвоит: эльфами нельзя управлять. Нельзя. Они не поддаются никакой логике и никакому разуму. Они не подчиняются тем законам и правилам (физическим, социальным, эмоциональным, дорожного движения, каким угодно еще), по которым живем мы. У них всегда и на все есть свой собственный план, да и потом, они просто умнее нас. К тому же, выведывая и произнося их тайные имена, мы ввязываемся в древнейшую магию паранормального мира, более могущественную, чем кто‑либо из нас способен вообразить.

Под «нами» я подразумеваю самонадеянных сотрудников Агентства.

Все это проносилось в моей голове, пока я сидела на диване Рета, застряв в ловушке в Королевстве Эльфов, и размышляла о том, как долго я еще протяну без сна, еды и питья. И туалета, кстати – потому что здесь не было никакого туалета. Дурацкие бессмертные! Стоила ли магия эльфов на самом деле всех тех опасностей, которым мы подвергали себя из‑за них?

Надо было найти какой‑то выход. Я не могла и не стала бы снова вызывать Рета. Я знала, что он никогда меня не отпустит, а единственной дорогой отсюда были Тропы Эльфов.

Другой эльф! Вот идеальный выход. Мне разрешалось произносить имена своих эльфов только в крайнем случае. А это как раз он и был. Я открыла рот, но тут же замерла.

Я все еще не помнила, как звали ту того эльфа. Их имена такие странные, а я была так напугана тогда, что моя память просто заблокировалась. Я легла обратно на диван и уставилась в потолок, сверкающий множеством кристаллов. Глядя на них, я лихорадочно пыталась вспомнить имя рыжеволосой девушки.

Кристаллы отражали неведомый источник света. Они как будто подсказывали мне что‑то, складывались в рисунок. Я начала различать неяркие цвета. Они явно хотели мне что‑то сказать… Если я буду смотреть на них очень долго, очень упорно, сосредоточусь только на них… Или лучше закрою глаза, не буду думать вовсе, и может тогда…

– Нет!

Я резко села, моргая, чтобы не позволить себе снова закрыть глаза. Хватит смотреть в потолок. Как же ее звали? Я знала, что глубоко внутри помню это. Внезапно меня осенило: это же была та самая девушка‑эльф, с которой перемещался Ленд! Фель! Фель – это ее уменьшительное имя. А полное…

– Денфелет! – крикнула я торжествующе. Через пару секунд в стене образовался дверной проем, и девушка вышла мне навстречу со скучающим видом.

– Ничего себе, – произнесла она хмуро.

Я вскочила с дивана, вне себя от радости, но тут же взяла себя в руки, чтобы не ляпнуть опять какую‑нибудь глупость. На этот раз я буду осторожна. Предельно точна.

– Пожалуйста, доставь меня обратно в Центр МАУП, где я живу.

Фель протянула руку, и я взяла ее.

– Стой! – послышался за нашими спинами голос Рета. Я обернулась к нему, не выпуская ладони Фель из своей руки. – Она принадлежит мне!

Фель ответила ему колкой усмешкой.

– Она назвала мое тайное имя. Ничем не могу помочь.

В золотистых глазах Рета вспыхнула ярость. Это еще одна проблема эльфов: они не умеют держать себя в руках. Один раз мне уже довелось видеть, как Рет вышел из себя – и именно тогда я окончательно порвала с ним.

– Пошли, нам пора!

Я потянула Фель за руку. Мягкий свет погас; вся комната озарилась угрожающими красными огнями. Мы устремились через дверной проем прямо на Тропы Эльфов. Я в первый раз держала глаза открытыми: сейчас меня больше пугало то, что было позади, чем то, что нас окружало. Фель стиснула мою руку так сильно, что мне стало больно, а ее лицо пылало гневом – правда, не без намека на самодовольство. Интересно, что произошло между ними с Ретом. У этих двоих были странные отношения. Впрочем, какая разница: сейчас главное – добраться домой.

Вдруг мне в голову пришла блестящая мысль.

– Ты не могла бы открыть дверь в комнату Ленда?

Фель метнула в меня острый, как бритва, взгляд – странно, что у меня кровь не пошла. Еще пара шагов, и перед нами возникли белые очертания двери. Фель вышвырнула меня наружу и исчезла в темноте.

Камера выглядела так же уныло, как и весь Центр. Сквозь открытую дверь виднелась небольшая ванная комната, в остальном же это было обычное прямоугольное помещение с серой кроватью, стоявшей у стены. На ней сидел Ленд, почему‑то снова в моем облике. Он посмотрел в мою сторону, на его – моем – лице промелькнуло удивление. Ленд быстро отвернулся, и я услышала голос Ракель.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: