СОПОСТАВЛЕНИЕ ВОСПОМИНАНИЙ

Как родитель вы, возможно, не перестаете удивляться реальности воспоми­наний о рождении. Возникают два важных вопроса: что же это за воспоми­нания (реальны ли они)? Надежны ли они с точки зрения той информации, которую содержат? И хотя абсолютные доказательства при данном уровне наших знаний невозможны, исследования, которые я проводил с десятью парами матерей и их детей, показывают, что память рождения реальна и вполне достоверна.

Для установления достоверности того, что люди помнят под гипнозом, я работал с парами — матерями их взрослыми детьми. Условиями исследова­ния были способность к гипермнезии (живой и полной памяти), дети долж­ны были быть достаточно взрослыми для разговора о многих деталях рож­дения. Матери не должны были раньше обсуждать с детьми детали их рож­дения, а дети не должны были иметь сознательных данных и воспомина­ний о рождении.

Дети, отобранные для данного исследования, были в возрасте от 9 до 23 лет, большинство из них оказались подростками. Возраст матерей ко вре­мени исследования колебался от 32 до 46 лет. Отбирая исследуемых в про­извольном порядке, я погружал их в гипноз до стадии, необходимой для легкого извлечения воспоминаний.

Чтобы свести фантазии к минимуму, вопросы в гипнозе были консерватив­ными, исключались наводящие вопросы, и я позволял испытуемым гово­рить свободно. Рассказы обычно завершались в течение одного сеанса продолжительностью от одного до четырех часов. Сеансы работы с матеря­ми и детьми проводились в разное время, записывались на аудиокассету, обрабатывались и сопоставлялись.

Предполагалось, что под гипнозом воспоминания матери о рождении долж­ны были быть в целом надежными. Рассматривая воспоминания детей па­раллельно с воспоминаниями их матерей, я надеялся увидеть, насколько они совпадают. Если память рождения — всего лишь фантазии, как утвер­ждают некоторые, тогда детские версии должны противоречить версиям их матерей. Если детские воспоминания были жизненными и точными, они во многом должны были повторять воспоминания матерей.

СОГЛАСОВАННОСТЬ И ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ

Рассказы матерей и детей были согласованными, содержали множество фактов, связанных между собой, они были последовательными и включали похожие описания людей, окружения и результативности действий. Неза­висимые повествования согласовывались так, как будто одна история была рассказана с двух разных точек зрения. В некоторых случаях совпадения были просто фантастическими.

В целом рассказы подтверждали друг друга во многих деталях, таких, как время суток, месторасположение, присутствовавшие люди, использованные инструменты (отсос, щипцы, инкубатор) и тип родов (ножками или голов­кой вперед). Последовательность получения бутылочек воды, специально­го детского питания или грудного молока, появление и исчезновение от­цов, а также перемещение из разных комнат довольно часто совпадали. Се­рьезные противоречия были редки. Таблица, приведенная ниже, отражает общие характеристики совпадений и серьезных противоречий, выявлен­ных в десяти парах рассказов.

Совпадения и различия в 10 парах мать-ребенок

Пара 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Совпадения 12 12 9 9 16 19 8 13 24 15

Различия 1 1 0 1 0 0 1 4 0 1

Две дочери дали точное описание причесок своих матерей в то время. Одна мать описала себя как "пьяную" и дезориентированную после анесте­тиков во время родов, и ее ребенок сказал: "Моя мама была где-то далеко... словно спала, но с открытыми глазами". Мальчик, мать которого сказала, что его положили в колыбель с пластиковыми стенками, жаловался на "блестящие пластиковые или стеклянные стены вокруг меня. Все выгляде­ло смутно, искаженно".

Начало родов (пара № 10). Факты, полученные от ребенка: мать отдыха­ла в спальне. Это было днем. Схватки начались в 13.10. Мать позвонила отцу и врачу, ей посоветовали подождать. Факты, полученные от матери: дома в постели до 11.30. "Около 13 часов я поняла, что начались роды, по­звонила мужу и попросила его приехать домой. Я позвонила врачу, он по­советовал подождать".

При воссоединении (пара № 10).Ребенок говорит: "Мама разговаривает и играет со мной. Была заминка насчет имени. Маме не нравилось имя Вирджиния. Ей не нравилось имя Джинджер, а папе нравилось". Мать: "Я щекочу и играю с ней, поглаживаю ее... Я хочу назвать ребенка Мэри Кэт­рин, а Бобби хочет назвать ее Джинджер".

Роды (пара № 1).Мать сказала, что "Михель родилась очень быстро, и им пришлось разрезать пуповину на ее шее. Люди все еще клали салфетки мне на ноги, даже когда она рождалась. А затем, со следующей потугой, она вышла вся". Ребенок: "Что-то яркое, что-то большое вокруг меня. Ста­новится холоднее. Я чувствую, что чьи-то руки трогают мою шею, что-то снимают".

Слова и имена (пара № 1).Ребенок говорит, что слышала свое имя и сло­ва: "Я люблю тебя". Мать сказала так: "Я люблю тебя", обнимаю и целую ее и называю ее Михель".

При воссоединении (пара № 6).Мать сказала: "Я беру ее и нюхаю. Я ню­хаю ее головку. Я смотрю на ее пальчики и говорю: "О Боже! У нее дефор­мированы пальчики!" Затем она спрашивает медсестру о пальцах и получа­ет заверения, что они в порядке. Ребенок сказал: "Она берет меня, смот­рит... Она меня нюхает! И спрашивает медсестру, почему мои пальчики та­кие смешные. Сестра сказала, что у меня просто такие пальчики и что они не кривые".

ОШИБКИ И ПРАВДА

В этих рассказах встречались ошибки разного типа, большие и маленькие. Например, мать сказала, что роды проходили в Блумингтоне, а ребенок на­звал Уилмигтон; мать сказала, что ребенка завернули в хлопок, а ребенок сказал, что в бумагу. Тетя была ошибочно принята за бабушку, отец — за врача (в это время отец ребенка был интерном).

Некоторые события совпадали, но были беспорядочными. Пропуски — то, что помнил один, но забывал другой, — были очень интригующими. Одна мать призналась, что сказала гадость о ребенке, но ребенок об этом не рассказал. Что означает этот пропуск — ошибку, акт милосердия или это вос­поминание лежит глубже и требует большего раскрытия?

Противоречия.Серьезные противоречия между рассказами матерей и де­тей были редки, но действительно имели место.

В паре № 1 ребенок ассоциирует кормление грудью с родильной комнатой, а мать жаловалась, что это событие было отложено персоналом больницы на целых 12 часов.

В паре № 10 ребенок сказал, что ее кормили грудью, когда отец был в больничной палате. Она даже описала его одежду, очки, волосы и сказала: "Мама позволяет ему подержать меня". Однако, по словам матери, отцов не допускали в палаты во время кормления.

В паре № 7 ребенок сказал: "Она держит меня (в родильной комнате) и на­чинает целовать меня". Согласно рассказу матери, ребенка положили ей на живот на несколько минут и быстро забрали, чтобы вымыть, снова показа­ли ей, а затем поместили в инкубатор — и не позволяли трогать младенца.

В паре № 2 сын сказал, что мать держала его на руках (после родов), она улыбалась и смеялась, очень счастливая. Мать же сказала, что, напротив, она испытывала чувство беспомощности, паники и страха смерти, так как анестезия парализовала ее до самой шеи. Она сказала, что было трудно ды­шать или сказать кому-либо о том, что с ней происходило.

Фантазии.Наиболее убедительным доказательством фантазии из всех слу­чаев я считаю 4 несоответствия в паре № 8. Согласно рассказу ребенка, ее отец присутствовал при родах, это было традиционным и нормальным, а мать сказала, что он был шизофреником и не принимал в этом никакого участия. Любимые бабушки и дедушки также были включены в рассказ ре­бенка, хотя в реальности они были за 3000 миль от больницы. Но, несмотря на эти грубые противоречия, представляющие собой детские фантазии, рассказы матери и ребенка совпали в 13 пунктах. Это важная информация. Она означает, что фантазии могут присутствовать в рассказах ребенка, но не могут влиять на весь рассказ в целом. Фантазии были ограниченными и специфичными.

Путаница.Дети не все помнят одинаково хорошо и четко, и детали не все­гда ясны. Например, один ребенок помнил, как покинул родильную комна­ту: "На мне две вещи, но они разные. Сестра меня вынесла. Потом я нахо­жусь в этой штуке, которую они катят на колесиках. Наверное, она везет меня к двери". Мать просто сказала, что они ушли из комнаты вместе. Все сказанное может быть правдой. Здесь мы имеем дело с неадекватностью вербальной памяти.

Младенец может проснуться, взглянуть вокруг и уснуть через мгновение. Завернутый в одеяло, ребенок то видит окружающее, то его лицо закрыва­ют и он внезапно уже перестает что-либо видеть. Следовательно, то, что видит младенец, может сильно отличаться от того, что описывает мать.

Точность.Правдивы ли эти воспоминания? Рассматривая эти рассказы в целом, мы видим, что они когерентны, совпадают и в целом точны. По­грешности понятны, но могут быть отнесены скорее к исключениям из правил, учитывая естественную ограниченность человеческой памяти. Рассказы могут быть довольно жизненными, но содержать некоторые ошибки.

Некоторые ошибки памяти, возможно, связаны с неправильным восприяти­ем начала рождения (один ребенок думал, что видел своего отца-врача, но на самом деле это был один из больничных врачей). Ошибка памяти также может быть связана с желаемым (желание видеть бабушку и дедушку) или с созидательным выдумыванием для заполнения пробелов памяти. Бессоз­нательное мышление могло прятать или затушевывать некоторые болез­ненные аспекты истинной ситуации (психически больной отец).

Объяснение точности, вероятно, гораздо важнее, чем объяснение ошибок.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: