Сделай Сам Свою Работу на 5

Глава 5. ПРАВО НА ЖИЗНЬ В ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТАХ 11 глава





--------------------------------

<1> Nicaragua case. Para. 220.

 

Так, Международный суд ООН разрешил дилемму относительно распространения общей ст. 1 Женевских конвенций на общую ст. 3. Но одного этого обстоятельства еще не достаточно, чтобы утверждать, что государства - участники Женевских конвенций обязаны криминализовать нарушения международного гуманитарного права, совершаемые во время немеждународных вооруженных конфликтов, так как спорным остается содержание этой общей обязанности "соблюдать и обеспечивать соблюдение" Конвенций.

Если рассмотреть природу деяний, запрещенных общей ст. 3 Женевских конвенций, то вряд ли можно отрицать, что убийства, жестокое, оскорбительное или унижающее обращение, пытки, истязания, взятие заложников, осуждение и применение наказания без предварительного судебного решения, вынесенного надлежащим судом, в силу своей тяжести и посягательства на такие базовые ценности, как жизнь, здоровье и свобода человека, должны влечь за собой именно уголовную ответственность лиц, виновных в их совершении. Известный немецкий специалист в области международного уголовного права К. Амбос, основываясь на такой аналогии, делает вывод о том, что, несмотря на достаточно общий характер обязанности "соблюдать и обеспечивать соблюдение", она позволяет вывести обязанность государств криминализовать нарушения международного гуманитарного права, совершенные во время немеждународного конфликта, в национальном законодательстве <1>.



--------------------------------

<1> См.: Ambos K. Volkerrechtliche Bestrafungspflichten bei schweren Menschenrechtsverletzungen // Archiv des Volkerrechts. 1999. S. 340.

 

В отсутствие обязательного для государств толкования обязанности, закрепленной в ст. 1 Женевских конвенций 1949 г., для определения содержания этой нормы свое решающее значение сохраняет закрепленная в "букве" и структуре Конвенций воля сторон. В Женевских конвенциях и Дополнительных протоколах к ним четко прослеживается, что государства отграничивают режимы международных и немеждународных вооруженных конфликтов друг от друга и устанавливают обязанность осуществлять уголовное преследование только в отношении "серьезных нарушений", т.е. нарушений международного права, совершенных во время международного конфликта. Если допустить, что государства-участники обязаны осуществлять уголовное преследование лиц, совершивших нарушения международного гуманитарного права в немеждународных конфликтах, то получится, что тем самым будет преодолено основное различие между режимами международных и немеждународных конфликтов, что прямо противоречит выраженной в тексте Конвенций воле сторон <1>. Следовательно, Женевские конвенции 1949 г. и Второй дополнительный протокол не возлагают на государства-участников обязанность осуществлять уголовное преследование нарушений международного гуманитарного права, совершенных в вооруженных конфликтах немеждународного характера.



--------------------------------

<1> Excerpt of the Report prepared by the International Committee of the Red Cross for the 28th International Conference of the Red Cross and Red Crescent "International Humanitarian Law and the Challenges of Contemporary Armed Conflicts". Geneva, 2003 // Revue International de la Croix-Rouge. 2004. P. 238 - 239.

 

Вместе с тем несколько специальных договоров по международному гуманитарному праву, принятых уже после Второго дополнительного протокола, закрепили обязанность государств-участников осуществлять уголовное преследование запрещенных ими деяний в том числе в ситуации немеждународных конфликтов. В частности, случаи гибели лиц должны быть расследованы в соответствии с Протоколом II к Конвенции о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие, в редакции 1996 г. Этот Протокол, в котором участвуют 93 государства <1>, налагает на государства обязанность "предпринять все соответствующие шаги, включая законодательные и иные меры, с целью предотвращения и пресечения нарушений"; эти меры должны включать в себя установление уголовных санкций и введение правовой базы для предания суду лиц, которые в связи с вооруженным конфликтом и вопреки положениям Протокола умышленно причиняют смерть или серьезные увечья гражданским лицам <2>. Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и его уничтожении 1993 г. обязывает государства принимать меры уголовного характера для пресечения и наказания за деятельность, запрещаемую Конвенцией, к которой относится и запрет применения химического оружия при любых обстоятельствах <3>. Статья 9 Конвенции о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении 1997 г. предусматривает, что каждое государство-участник должно принимать все надлежащие правовые, административные и иные меры, включая применение уголовных санкций, чтобы предотвратить и пресечь осуществление любой деятельности, запрещенной для государств - участников данной Конвенции, лицами, находящимися на территории под его юрисдикцией или контролем. К запрещенной деятельности Конвенция относит в том числе и использование противопехотных мин при любых обстоятельствах <4>. Конвенция по кассетным боеприпасам 2008 г. также возлагает на государства-участников обязанность осуществлять уголовное преследование лиц, совершивших нарушения, среди которых использование кассетных боеприпасов <5>.



--------------------------------

<1> http://www.icrc.org/ihl.nsf/WebSign?ReadForm&id=575&ps=P

<2> Пункты 1, 2 ст. 14, п. 2 ст. 1 Протокола II о запрещении или ограничении применения мин, мин-ловушек и других устройств к Женевской конвенции о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие (Нью-Йорк, 10 октября 1980 г.), с поправками, внесенными 3 мая 1996 г. Примеч. авт.: в тексте Протокола на русском языке употребляется слово "граждане", в то время как в текстах на других равноаутентичных языках (арабском, китайском, английском, французском и испанском) - "civilians", т.е. гражданские лица.

<3> Подпункты "a" - "c" п. 1 ст. VII, подп. "b" п. 1 ст. I Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и его уничтожении.

<4> Подпункт "a" п. 1 ст. 1 Конвенции о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении.

<5> Статья 9, подп. "a" п. 1 ст. 1 Конвенции по кассетным боеприпасам от 30 мая 2008 г.

 

В Римском статуте в качестве военных преступлений рассматриваются нарушения международного гуманитарного права, совершенные как в международных, так и немеждународных вооруженных конфликтах. Этот международный договор не содержит положения, прямо устанавливающего обязанность государств-участников криминализовать содержащиеся в нем составы преступлений в национальном праве: круг обязанностей, возлагаемых на государства, ограничивается осуществлением сотрудничества с самим судом и другими государствами, оказанием правовой помощи <1> и введением в действие национального законодательства, предусматривающего уголовную ответственность за преступления против правосудия <2>. Вместе с тем Международный уголовный суд является ultima ratio средством в борьбе с международными преступлениями и принимает дела к рассмотрению только в тех случаях, когда государство не желает или не способно осуществить уголовное преследование должным образом; следовательно, бремя уголовного преследования международных преступлений остается на государствах <3>. Поэтому, основываясь на дополнительном характере компетенции Международного уголовного суда и закрепленной в п. 4 и 6 преамбулы Римского статута обязанности государств осуществлять уголовное преследование международных преступлений, можно прийти к выводу, что Статут, прямо не налагая на государства соответствующей обязанности, создает такой правовой режим, при котором государства будут вынуждены криминализовать эти деяния и преследовать виновных самостоятельно <4>.

--------------------------------

<1> Части 9, 10 Римского статута МУС.

<2> Пункт "a" ч. 4 ст. 70 Римского статута МУС.

<3> См.: Triffterer O. Commentary on the Rome Statute of the International Criminal Court: Observers' Notes, Article by Article. P. 5, 15.

<4> См.: Zimmerman A. Op. cit. S. 3068.

 

Таким образом, несмотря на отсутствие прямо зафиксированной в международных договорах обязанности осуществлять уголовное преследование серьезных нарушений, совершенных в немеждународных вооруженных конфликтах, можно сделать вывод о том, что сложился соответствующий международно-правовой обычай. Прежде всего нельзя отрицать, что серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные в немеждународных конфликтах, являются преступлениями по общему международному праву <1>. Более того, эти преступления подпадают под юрисдикцию Международных уголовных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде, многочисленных интернационализированных трибуналов и Международного уголовного суда. Тот факт, что далеко не все государства являются участниками Римского статута, а именно его ратифицировали только 123 государства <2>, и такие государства, как США, Россия, Китай, Израиль, Индия, не являются его участниками, не может поставить под сомнение, что серьезные нарушения общей ст. 3 Женевских конвенций и Второго дополнительного протокола стали международными преступлениями, поскольку все постоянные члены Совета Безопасности ООН, а среди них и те государства, которые не присоединились к Римскому статуту, поддержали создание международных ad hoc трибуналов, наделенных юрисдикцией привлекать к уголовной ответственности виновных в совершении военных преступлений, совершенных в немеждународных вооруженных конфликтах.

--------------------------------

<1> См.: Prosecutor v. Dusko Tadic. Para. 94.

<2> http://www.icc-cpi.int/en_menus/asp/states%20parties/Pages/the%20states%20parties%20to%20the%20rome%20statute.aspx

 

Преднамеренное убийство гражданских лиц, находящихся в руках стороны конфликта, гибель гражданского населения в результате непропорционального применения силы, совершенные в ходе вооруженных конфликтов немеждународного характера, криминализованы в большинстве государств <1>. И если первая волна криминализации имела место после принятия Женевских конвенций 1949 г., то вторая волна была связана с ратификацией государствами Римского статута Международного уголовного суда. Кроме того, существует целый ряд примеров судебного преследования лиц, обвиняемых в совершении военных преступлений в вооруженных конфликтах немеждународного характера, на национальном уровне <2>. Практика различных государств по распространению амнистии на лиц, совершивших военные преступления в ходе вооруженных конфликтов в Перу, Эль-Сальвадоре, Чили и других государствах, была осуждена Советом Безопасности ООН <3>, Межамериканской комиссией по правам человека <4> и национальными судами <5>.

--------------------------------

<1> См. обзор практики государств в Обычном МГП.

<2> К примеру, в бывшей Югославии, Алжире, ЮАР. См.: Henckaerts J.-M., Doswald-Beck L. Customary International Humanitarian Law. Vol. I: Rules. Cambridge, 2005. P. 608.

<3> Security Council Resolutions: 1120 (1997), 14 July 1997; 1315 (2000), 14 August 2000.

<4> IACommHR, Lucio Parada Cea, Hector Joaqiin Miranda Marroqin, Fausto Garcia Funes, Andres Hernandez Carpio, Jose Catalino Melendez and Carlos Antonio Martinez v. El Salvador, Case 10.480, Report No. 1/99, 27 January 1999 // http://cidh.org/annualrep/98eng/Merits/ElSalvador%2010480.htm.

<5> Ethiopia, Special Prosecutor's Office, Mengistu and Others case; Chile, Appeal Court of Santiago, Videla case. См.: Customary International Humanitarian Law. P. 612 et seq.

 

Что касается opinio juris, то Совет Безопасности и Генеральная Ассамблея ООН неоднократно ссылались на обязанность государств преследовать лиц, ответственных за совершение военных преступлений в немеждународных конфликтах <1>. Комиссия по правам человека ООН в Резолюции 2002/79 под названием "Безнаказанность" прямо указала, что лица, совершившие военные преступления, "должны преследоваться или быть выданы" <2>. Ранее Комиссия неоднократно указывала на обязанность государств расследовать военные преступления, совершенные в немеждународных вооруженных конфликтах в Руанде <3>, Сьерра-Леоне <4>, Чечне <5> и др.

--------------------------------

<1> Security Council Resolution 1199 (1998), 23 September 1998. Para. 14.

<2> UNCommHR, Resolution 2002/79, Impunity, 25 April 2002 // http://www.unhchr.ch/Huridocda/Huridoca.nsf/TestFrame/cd893dbd5bbd5ed7c1256bab0051565d?Opendocument.

<3> UNCommHR, Resolution 2002/79, Situation of the Human Rights in Rwanda, 21 April 1998. Para. 9 // http://www.unhchr.ch/Huridocda/Huridoca.nsf/TestFrame/4e51da28d3e309608025666e004ae52e?Opendocument.

<4> UNCommHR, Resolution 1999/1, Situation of Human Rights in Sierra Leone, 6 April 1999. Para. 2 // http://www.unhchr.ch/huridocda/huridoca.nsf/(Symbol)/E.CN.4.RES.1999.1.En?Opendocument.

<5> UNCommHR, Resolution 2001/24, Situation in the Republic of Chechnya of the Russian Federation, 20 April 2001. Para. 7 // http://www.unhchr.ch/huridocda/huridoca.nsf/(Symbol)/E.CN.4.RES.2001.24.En?Opendocument.

 

Нельзя одновременно признавать, что серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные в немеждународных конфликтах, достигли уровня международных преступлений, которые могут преследоваться даже на международном уровне, и при этом сомневаться в существовании международно-правовой обязанности по преследованию виновных на национальном уровне. Итак, объем сложившейся практики государств, сопровождаемой opinio juris, позволяет вывести существование международного обычая, предписывающего государствам преследовать такие нарушения и привлекать виновных к ответственности <1>. Кроме того, так же как и в случае с вооруженными конфликтами международного характера, непринятие командирами мер по привлечению виновных к ответственности влечет наступление уголовной ответственности.

--------------------------------

<1> Обычное МГП.

 

3. Границы действия обязанности по расследованию гибели

людей в ходе вооруженного конфликта

 

Установив, что международное гуманитарное право налагает на государства обязанность осуществлять уголовное преследование случаев гибели людей, которые могут быть квалифицированы как военное преступление, необходимо уточнить границы этой обязанности, определив, какие деяния подпадают под это понятие, как ограничен круг субъектов и потерпевших и что составляет субъективную сторону.

Первое ограничение связано с тем, какие именно нарушения подпадают под понятие "военное преступление". Исходя из положений четырех Женевских конвенций, Дополнительных протоколов, Конвенций о запрете отдельных видов оружия, а также составов военных преступлений, предусмотренных в Римском статуте, в этот перечень следует включить те деяния, которые указаны в п. 2 ст. 8 Римского статута Международного уголовного суда. Для инициирования уголовного расследования должны быть разумные основания полагать, что гибель людей может быть квалифицирована как военное преступление.

Ни международные договоры, ни национальные источники уголовного права прямо не ограничивают круг субъектов военных преступлений <1>. Из практики проведения судебных процессов после Второй мировой войны следует, что в качестве субъектов выступали далеко не всегда военнослужащие или иные лица, которые обладали статусом комбатантов: на скамье подсудимых оказывались и гражданские лица <2>. К примеру, к ответственности за совершение военных преступлений привлекались члены правительства, партийное руководство, судьи и прокуроры, медицинский персонал, представители промышленного сектора. Международный трибунал по бывшей Югославии в своих решениях неоднократно подчеркивал, что военные преступления могут быть совершены вне зависимости от статуса исполнителя или организатора и концепция командной ответственности распространяется и на гражданских лиц <3>.

--------------------------------

<1> См.: Обычное МГП. С. 734 - 735.

<2> UNWCC, LRTWC, Essen Lynching case. Vol. I. P. 88 - 92 // 13 AD 287.

<3> ICTY, Prosecutor v. Zejnil Delalic, Zdravko Mucic also known as "PAVO", Hazimdelic Esad Landzo also known as "ZENGA", Judgment, 16 November 1998. Para. 356 // http://www.icty.org/x/cases/mucic/tjug/en/981116_judg_en.pdf.

 

В "Элементах состава преступлений", которыми руководствуется Международный уголовный суд, специальных требований к субъектам преступления не содержится <1>. Это могут быть и лица, подпадающие под понятие "комбатанты", в международных конфликтах, и лица, являющиеся членами правительственных вооруженных сил и неправительственных вооруженных групп, в немеждународных конфликтах, и гражданские лица.

--------------------------------

<1> http://www.icc-cpi.int/NR/rdonlyres/9CAEE830-38CF-41D6-AB0B-68E5F9082543/0/Element_of_Crimes_English.pdf

 

В отличие от субъектов военных преступлений нормы международного права серьезно ограничивают категорию потерпевших. В вооруженных конфликтах международного характера этим ограничением выступает необходимость квалификации жертвы преступления в качестве покровительствуемого лица <1>.

--------------------------------

<1> К покровительствуемым лицам относятся группы лиц, указанные в ст. 4 и 13 ЖК IV, ст. 20 ЖК IV, п. "A" (1) - (6) ст. 4 ЖК III, п. 3 ст. 44 ДП I, ст. 13 ЖК I, ст. 14 ЖК II, ст. 24 ЖК I, ст. 25 ЖК I, ст. 36 ЖК II, ст. 37 ЖК II, ст. 26 ЖК III, ст. 4 ЖК III, ст. 45 ДП I, ст. 73 ДП I, ст. 75 и п. 3 ст. 45 ДП I.

 

В отношении такой категории, как "гражданские лица, которые в какой-либо момент и каким-либо образом находятся в случае конфликта или оккупации во власти Стороны, находящейся в конфликте, или оккупирующей державы, гражданами которой они не являются", предусмотренной ст. 4 четвертой Женевской конвенции, Апелляционная палата Международного трибунала по бывшей Югославии пришла к выводу, что понятие гражданства нужно трактовать не формально, а исходить из реальной связи потерпевших с другой стороной конфликта <1>. Трибунал указал, что если "раньше войны велись преимущественно между государствами, в современных межнациональных вооруженных конфликтах, как, например, конфликт в бывшей Югославии, новые государства часто создаются в ходе конфликта", в таких конфликтах "в большей степени этническая принадлежность, чем гражданство, становится показателем принадлежности [стороне конфликта. - В.Р.]", поэтому при определении статуса лица в качестве покровительствуемого решающим фактором должны являться его этническая принадлежность и осуществление контроля стороной конфликта за этими лицами <2>. Такое расширительное толкование ст. 4 четвертой Женевской конвенции было выведено трибуналом на основе телеологического и систематического толкования <3>. Когда параметры этой категории покровительствуемых лиц обсуждались при разработке Статута Международного уголовного суда, подготовительная комиссия решила, что будущий суд должен быть свободен самостоятельно выработать свое отношение к подходу, избранному Международным трибуналом по бывшей Югославии <4>. В "Элементах состава преступлений" в качестве потерпевших указаны "покровительствуемые лица", в сноске, однако, уточнено, что в отношении гражданства "подразумевается, что исполнителю нужно только знать, что потерпевший принадлежал к противоположной стороне в конфликте" <5>.

--------------------------------

<1> ICTY, Prosecutor v. Dusko Tadic, Appeals Chamber, Judgment, 15 July 1999. Para. 166 // http://www.icty.org/x/cases/tadic/acjug/en/tad-aj990715e.pdf.

<2> Prosecutor v. Dusko Tadic. Para. 166.

<3> Ibid. Paras. 164 - 166.

<4> См.: Doermann K. Elements of War Crimes under the Rome Statute of the International Criminal Court. Cambridge, 2004. P. 29.

<5> Elements of Crimes. P. 14.

 

Использованный Международным трибуналом по бывшей Югославии подход, представляя собой расширительное толкование текста ст. 4 четвертой Женевской конвенции, тем не менее абсолютно соответствует внутренней логике, заложенной международным гуманитарным правом в состав военных преступлений как совершаемых против лиц, относящихся к другой стороне конфликта. Исходя из общей цели четвертой Женевской конвенции и Первого дополнительного протокола предоставить как можно большую защиту гражданским лицам, можно вывести то, что понятие "гражданство", использованное в определении покровительствуемых лиц, не должно пониматься излишне формально. Рассматривая значение гражданства при определении статуса лица более широко, конечно, нужно сверить совместимость такого подхода с той ролью, которая отводится гражданству при квалификации лица в качестве комбатанта. Напомним, что в деле "Прокурор против Кои" именно малазийское гражданство задержанных на территории Малайзии парашютистов индонезийских вооруженных сил стало основанием, по которому им было отказано в предоставлении статуса военнопленных <1>. Можно было бы указать на то, что нужно различать защиту комбатантов - категории, в отношении которой может быть оправданно применение строгих требований, и гражданского населения, которому, наоборот, должна предоставляться как можно большая защита, соответственно, толкование понятия "гражданство" может быть разным в зависимости от категории лиц. Однако нужно ли вести речь об изменении подхода к "гражданству" в целом, ибо в решении по делу "Прокурор против Душко Тадича" Международный трибунал по бывшей Югославии специально подчеркнул, что подход, основывающийся на этнической принадлежности, а не на официальном гражданстве, применим не во всех конфликтах, а в тех, что связаны с формированием в ходе конфликта новых государств. В ситуации таких конфликтов вполне оправданно применять расширительное толкование понятия "гражданство" и в отношении сражающихся, и в отношении гражданских лиц.

--------------------------------

<1> Judicial Committee of the Privy Council (U.K.), Public Prosecutor v. Oie Hee Koi and connected appeals, 4 December 1967 // 1968. A.C. 829.

 

В международно-правовых источниках, регулирующих вооруженные конфликты немеждународного характера, категория покровительствуемых лиц прямо не предусмотрена, однако круг потерпевших при совершении военных преступлений в рамках этих конфликтов также ограничен. В общей ст. 3 Женевских конвенций в качестве потенциальных жертв указаны "лица, которые непосредственно не принимают участия в военных действиях, включая тех лиц из состава вооруженных сил, которые сложили оружие, а также тех, которые перестали принимать участие в военных действиях вследствие болезни, ранения, задержания или по любой другой причине". Во Втором дополнительном протоколе в качестве находящихся под защитой лиц указывается в ст. 4 на "всех лиц, не принимающих непосредственного участия или прекративших принимать участие в военных действиях", в ст. 5 - на "лиц, лишенных свободы по причинам, связанным с вооруженным конфликтом", и наконец, в ст. 13 - на "гражданское население и отдельных гражданских лиц". Как указал Международный трибунал по бывшей Югославии, в то время как концепция покровительствуемых лиц Женевскими конвенциями дефинирована позитивно, группа лиц, защищаемых общей ст. 3, определена негативно, поэтому осуществляемая судом проверка должна заключаться в установлении того, принимало ли потерпевшее лицо во время совершения преступления непосредственное участие в военных действиях <1>. В связи с тем что значение имеет только непосредственное участие потерпевшего в военных действиях именно в момент совершения преступного деяния, в отношении лиц, лишенных свободы, нет необходимости устанавливать, участвовали они в военных действиях раньше или нет <2>. В "Элементах состава преступлений" Римского статута в качестве потерпевших фигурируют: "лицо или лица, либо переставшие принимать участие в военных действиях, либо являющиеся гражданскими лицами либо членами медицинского или духовного персонала, не принимающими непосредственного участия в военных действиях" <3>, "гражданское население как таковое" <4>, "персонал, задействованный в оказании гуманитарной помощи или в миссии по поддержанию мира в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций" <5> и "сражающийся неприятель" <6>.

--------------------------------

<1> Prosecutor v. Dusko Tadic, Trial Chamber, Judgment. Para. 615.

<2> Prosecutor v. Dusko Tadic, Trial Chamber, Judgment. Para. 616.

<3> Elements of Crimes. Art. 8(2) (c) (i)-1. P. 33.

<4> Статья 8(2) (e) (i) Римского статута МУС.

<5> Статья 8(2) (e) (iii) Римского статута МУС.

<6> Статья 8(2) (e) (ix) Римского статута МУС.

 

II. Международное право прав человека

 

1. Правовое закрепление обязанности проведения

расследования гибели людей в вооруженных конфликтах

 

В то время как ни универсальные, ни региональные международные договоры в области прав человека обязанность проводить расследование гибели людей прямо не закрепляют, международные судебные и квазисудебные органы вывели существование этой процессуальной обязанности, толкуя право на жизнь в совокупности с обязательством соблюдать и обеспечивать соблюдение соответствующих договоров <1>. Совпадает позиция этих органов и в отношении признания того, что обязанность проводить расследование продолжает действовать и в ситуации вооруженного конфликта <2>. Как подчеркнул ЕСПЧ в деле "Кайя против Турции", "смерть является трагическим и частным событием в связи с ситуацией на юго-востоке Турции", "однако ни превалирование насильственных вооруженных столкновений, ни большая вероятность несчастных случаев не могут вытеснить обязанность по статье 2 по обеспечению проведения эффективного, независимого расследования смертей, явившихся результатом столкновений с участием сил безопасности, тем более в случаях, как этот, когда обстоятельства во многом являются неясными" <3>.

--------------------------------

<1> Пункт 1 ст. 2, ст. 6 МПГПП, п. 1 ст. 1 и п. 1 ст. 4 АКПЧ, ст. 1, 2 ЕКПЧ; General Comment N 31 [80]. Para. 8; McCann v. the United Kingdom. Para. 161; ECHR: Hugh Jordan v. the United Kingdom, Judgment, 4 May 2001. Para. 105 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-59450; Cigek v. Turkey, Judgment, 27 February 2001. Para. 148 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-59219; McKerr v. the United Kingdom, Judgment, 4 May 2001. Paras. 111 - 115 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search. aspx?i=001-59451; Kelly and Others v. the United Kingdom, Judgment, 4 May 2001 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-59453; Shanaghan v. the United Kingdom, Judgment, 4 May 2001 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-59452; Makaratzis v. Greece. Paras. 73 - 79; IACHR: Velasquez-Rodriguez v. Honduras, Judgment, 29 July 1988 // http://www.corteidh.or.cr/docs/casos/articulos/seriec_04_ing.pdf; Juan Humberto Sanchez v. Honduras, Judgment, 7 June 2003 // http://www.corteidh.or.cr/docs/casos/articulos/seriec_99_ing.pdf; Myrna Mack Chang v. Guatemala; AfrCommHPR, Commission Nationale des Droits de l'Homme et des Libertes v. Chad, 11 October 1995. Para. 20 // http://www.achpr.org/files/sessions/18th/comunications/74.92/achpr18_74_92_eng.pdf.

<2> Gulec v. Turkey, 27 June 1998. Para. 81; Ergi v. Turkey. Paras. 79, 82; Ahmet Ozkan and Others v. Turkey. Paras. 85 - 90, 309 - 320, 326 - 330; Isayeva v. Russia. Paras. 180, 210; ECHR, Kanlibas c. Turquie, Arret, 8 December 2005 (definitif 8 March 2006). Paras. 39 - 51 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-71548; "Mapiripan Massacre" v. Columbia. Para. 238; IACHR: The Moiwana Community v. Suriname, Judgment, 15 June 2005. Para. 148 // http://www.corteidh.or.cr/docs/casos/articulos/seriec_124_ing.pdf; Carpio Nicolle et al. v. Guatemala, Judgment, 22 November 2004. Para. 129 // http://www.corteidh.or.cr/docs/ca-sos/articulos/seriec_117_ing.pdf; Serrano-Cruz Sisters v. El Salvador, Judgment, 1 March 2005. Para. 65 // http://www.corteidh.or.cr/docs/casos/articulos/seriec_120_ing.pdf; Commission Nationale des Droits de l'Homme et des Libertes v. Chad. Paras. 21, 22; AfrCommHPR, Amnesty International, Comite Loosli Bachelard, Lawyers' Committee for Human Rights, Association of Members of the Episcopal Conference of East Africa v. Sudan, Decision, 1 - 15 November 1999. Para. 50//http://www.achpr.org/files/sessions/26th/comunications/48.90-50.91-52.91-89.93/achpr26_48.90_50.91_52.91_89.93_eng.pdf.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.