|
|
Глава 5. ПРАВО НА ЖИЗНЬ В ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТАХ 5 глава<2> Пункт 3 ст. 51, подп. "е" п. 1 ст. 67 ДП I, п. 3 ст. 13 ДП II. <3> Статья 8, ч. 2 п. b (i), c, e (i) Римского статута. <4> The Statute of the Special Court for Sierra Leone, Annex to the Agreement between the United Nations and the Government of Sierra Leone on the Establishment of a Special Court for Sierra Leone of 16 January 2002. UN Doc. S/2002/246, appendix II. Art. 4 // UNTS. Vol. 2178. P. 138. <5> Обычное МГП. С. 25 - 31.
В силу действия этого правила для определения правомерности применения силы в отношении гражданского лица в ходе вооруженного конфликта важна не только классификация лиц, но и толкование понятия "непосредственное участие в военных действиях".
i) Подходы к определению границ непосредственного участия в военных действиях
Учитывая то, что в современных вооруженных конфликтах все больше гражданских лиц оказываются втянутыми в конфликт, становится все сложнее провести грань между непосредственным и опосредованным участием в военных действиях. В то же время в военных руководствах различных государств в основном либо указывается на то, что установление непосредственного участия осуществляется на индивидуальной основе, при этом иногда приводится несколько примеров, либо содержание непосредственного участия не расшифровывается вообще <1>. Не случайно Ж.-М. Хенкертс и Л. Досвальд-Бек пришли к выводу, что "ясного и единообразного определения непосредственного участия в военных действиях в практике государств не сложилось" <2>. -------------------------------- <1> Customary IHL (eng). Vol. I. P. 22. <2> Customary IHL (eng). P. 23.
Рассматривая дело "Прокурор против Душко Тадича", Международный трибунал по бывшей Югославии указал, что "нет необходимости в том, чтобы четко проводить грань между теми, кто принимает активное участие в военных действиях, и теми, кто нет", "достаточно проверить соответствующие факты, касающиеся каждой жертвы, и определить, было ли лицо в конкретных обстоятельствах активно вовлечено в вооруженные действия" <1>. Этот тезис часто приводится как аргумент в пользу того, что нецелесообразно пытаться выработать некие общие критерии для непосредственного участия в военных действиях. Однако нельзя упускать из виду, что трибунал сформулировал эту мысль в определенном контексте: действия, запрещенные в общей ст. 3 Женевских конвенций, были совершены в отношении лиц, задержанных боснийскими сербами, т.е. эти лица так или иначе находились в руках стороны конфликта <2>, следовательно, установление того, принимали ли они непосредственное участие в военных действиях, не являлось принципиальным для квалификации деяния. -------------------------------- <1> Prosecutor v. Dusko Tadic, Trail Chamber, Judgment. Para. 616. <2> Prosecutor v. Dusko Tadic, Trail Chamber, Judgment. Para. 616.
Опасность отсутствия направляющих линий в вопросе о толковании понятия "непосредственное участие в военных действиях" можно продемонстрировать на примере вооруженного конфликта в Колумбии, который неоднократно становился предметом рассмотрения Межамериканской комиссии по правам человека. В докладе Комиссии 1999 г. о ситуации в Колумбии приводится информация о том, что Объединенные силы самообороны Колумбии объявили комбатантами всех, кто активно симпатизирует вооруженным группам, передавая приказы и информацию, предоставляя средства связи, снабжая припасами, проникая в тыл противника, собирая средства, выполняя политические функции, служа посредниками между активными вооруженными группами и населением, а также тех, кто является "пассивно симпатизирующими", занимая позицию "ничего не вижу, ничего не слышу и ничего не знаю" <1>. В свою очередь члены Революционных вооруженных сил Колумбии (ФАРК) и Армии национального освобождения подвергали нападениям представителей местной власти (мэров, депутатов муниципальных советов) и всех тех, кого считали представляющими опасность для членов своих групп и симпатизирующих им, включая в эту группу даже членов семей <2>. -------------------------------- <1> IACommHR, Third Report on the Human Rights Situation in Colombia. Chapter IV. Para. 50. См. также: "Mapiripan Massacre" v. Colombia. Paras. 96 - 139. <2> IACommHR, Third Report on the Human Rights Situation in Colombia. Chapter IV. Para. 51.
Ситуация неопределенности с параметрами непосредственного участия в военных действиях как одного из ключевых элементов международного гуманитарного права неприемлема. Как отмечается в комментарии МККК, "зачастую население целиком вовлечено в общие военные усилия", "многие действия населения вносят вклад в ход военных действий прямо или косвенно, даже моральный настрой населения имеет значение", и поэтому без проведения различия между военными действиями и военными усилиями применение международного гуманитарного права будет бессмысленным <1>. Профессиональным военным, юристам и, несомненно, гражданским лицам необходимо четко понимать, какие действия подпадают под понятие "непосредственное участие". Наконец, учитывая то, что нападение на гражданское лицо, не принимающее непосредственного участия в военных действиях, может быть квалифицировано как военное преступление, расплывчатость понятия "непосредственное участие" несовместима с принципом nullum crimen sine lege, включающим в себя стандарт правовой определенности. Следовательно, параметры непосредственного участия должны быть предельно понятно и четко очерчены в военных уставах, руководствах и наставлениях. -------------------------------- <1> Commentary on the Additional Protocols of 8 June 1977 to the Geneva Conventions of 12 August 1949 / Ed. by Y. Sandoz, Ch. Swinarski, B. Zimmermann. P. 619. Para. 1945.
Для этого можно пойти по пути казуистического толкования и раскрыть, какие действия будут подпадать под непосредственное участие, а какие - нет. Действительно, можно составить список действий, в отношении которых сложилось понимание, что они являются непосредственным или, наоборот, опосредованным участием в военных действиях. Так, к непосредственному участию относят использование оружия <1>, участие в нападениях, направленных против личного состава, собственности и оборудования противника <2>, совершение разведывательных действий <3>, стояние в дозоре <4>, а к опосредованному участию - общую поддержку одной из стороны конфликта, как-то: снабжение продовольствием, медикаментами, предоставление услуг <5>, приготовление пищи <6>, продажа товаров <7> или общее выражение симпатии одной из сторон конфликта <8>. Многие ученые идут именно по этому пути, рассматривая, подпадает ли то или иное действие под непосредственное участие в военных действиях в целом. -------------------------------- <1> Oxford Manual of the Laws of Naval War, 9 August 1913. Art. 64 (c); Australia, Defence Force Manual (1994). Para. 532; Belgium, Teaching Manual for Soldiers (undated). P. 14; Ecuador, Naval Manual (1989). Para. 11.3; US, Field Manual (1956). Para. 60; US, Naval Handbook (1995). Para. 11.3; Report on the Practice of India, 1997. Chapter 1.2; Commentary on the Additional Protocols of 8 June 1977 to the Geneva Convention of 12 August 1949 / Ed. by Y. Sandoz, Ch. Swinarski, B. Zimmermann. P. 40; Kupreskic et al. Para. 523. <2> Australia, Defence Force Manual (1994). Para. 532; Sweden, IHL Manual (1991), Section 3.2.1.5. P. 43; US, Field Manual (1956). Para. 60; Report on the Practice of Iraq, 1998. Chapter 1.2; Report on the Practice of Botswana, 1998. Answers to additional questions on Chapter 1.2; Report on the Practice of Israel, 1997. Chapter 1.2; Report on the Practice of Lebanon, 1998. Answers to additional questions on Chapter 1.2; Report on the Practice of Zimbabwe, 1998. Chapter 1.2; Commentary AP I. Para. 1943; Staki, Trial Judgement. Para. 589; Kupreskic et al. Para. 523; Juan Carlos Abella v. Argentina. P. 271. Para. 178; Ecuador, Naval Manual (1989). Para. 11.3; Netherlands, Military Manual (1993). Para. V-5; US, Air Force Commander's Handbook (1980). Paras 2 - 8; US, Naval Handbook (1995). Para. 11.3; US, Air Force Pamphlet (1976). Para. 5-3(a). <3> ICTY, Prosecutor v. Pavle Strugar, Appeals Chamber, Judgment, 17 July 2008. Para. 177 // http://www.icty.org/x/cases/strugar/acjug/en/080717.pdf. <4> Ecuador, Naval Manual (1989). Para. 11.3; US, Naval Handbook (1995). Para. 11.3; US, Air Force Commander's Handbook (1980). Paras. 2 - 8. <5> Prosecutor v. Pavle Strugar. Para. 177; IACommHR, Third Report on the Human Rights Situation in Colombia. Para. 56; Targeted Killings case; UN Sub-Commission on Human Rights: Res. 1985/18, 29 August 1985. Para. 3; Res. 1987/18, 2 September 1987. Para. 3; Res. 1988/13, 1 September 1988. Para. 3; Res. 1989/9, 31 August 1989. Para. 3; UNCommHR, Special Representative on the Situation with Human Rights in El Salvador, Final Report, UN Doc. E/CN.4/1985/18, 1 February 1985. Para. 140; UN Sub-Commission on Human Rights, Res.1985/18, 29 August 1985. Para. 3. <6> UN Sub-Commission on Human Rights: Res. 1985/18, 29 August 1985. Para. 3; Res. 1987/18, 2 September 1987. Para. 3; Res. 1988/13, 1 September 1988. Para. 3; Res. 1989/9, 31 August 1989. Para. 3. <7> IACommHR, Third Report on Human Rights Situation in Colombia. Para. 56. <8> UN Sub-Commission on Human Rights: Res. 1985/18, 29 August 1985. Para. 3; Res. 1987/18, 2 September 1987. Para. 3; Res. 1988/13, 1 September 1988. Para. 3; Res. 1989/9, 31 August 1989. Para. 3; IACommHR, Third Report on Human Rights Situation in Colombia. Para. 56.
В свою очередь, значительное число деяний являются пограничными: ношение оружия, транспортировка военных грузов или оборудования, сбор и предоставление информации, политическое руководство военными действиями, рекрутирование, тренировка, обучение и консультирование представителей стороны конфликта, осуществление компьютерных атак, управление беспилотными летающими аппаратами и т.д. Это красноречиво свидетельствует о том, что казуальный подход не способен решить самую важную проблему - проблему квалификации значительной по своему объему "серой зоны" <1>, в которой находятся спорные случаи, располагающиеся посередине спектра возможных вариантов участия гражданских лиц в вооруженных конфликтах - между теми деяниями, которые однозначно являются или однозначно не являются непосредственным участием в военных действиях. Кроме того, каждый вооруженный конфликт специфичен, предусмотреть все варианты a priori не представляется возможным. В свете этих аргументов становится понятно, что задача науки международного гуманитарного права состоит как раз в том, чтобы выработать общие критерии, которые могли бы служить ориентирами для определения того, является конкретный поведенческий акт непосредственным участием в военных действиях или нет. -------------------------------- <1> См.: Cassese A. Op. cit. P. 343.
От формулировки этих критериев зависит, насколько широким или узким будет понятие "непосредственное участие в военных действиях". М. Шмитт, явно иронично именуя предлагаемый им подход к толкованию непосредственного участия "либеральным", ратует за то, что "серые зоны" следует толковать в пользу установления непосредственного участия <1>. Свою позицию ученый обосновывает тем, что "одна из основополагающих целей права состоит в том, чтобы сделать возможным четкое разделение между гражданскими лицами и комбатантами", "предполагая, что гражданские лица сохраняют свой иммунитет, даже когда они витиеватым путем вовлечены в конфликт, провоцируется неуважение к праву со стороны комбатантов, которые подвергаются опасности со стороны таких лиц", кроме того, "либеральный подход мотивирует гражданских лиц оставаться настолько далеко от конфликта, насколько это возможно, - поступая так, они смогут скорее избежать подозрений в участии в конфликте и будут лучше защищены от нападения" <2>. С этой точкой зрения явно соглашается в решении по делу о "целенаправленных убийствах" и Верховный суд Израиля <3>. -------------------------------- <1> Schmitt M.N. Direct Paticipation in Hostilities and 21st Century Armed Conflict // Festschrift fuer D. Fleck. 2004. P. 509. <2> Ibidem. <3> Targeted Killings case. Para. 34. Об использовании Верховным судом Израиля широкого подхода см. также: Schondorf R.S. The Targeted Killings Judgment: A Preliminary Assessment // Journal of International Criminal Justice. 2007. Vol. 5. No. 2. P. 307.
Напротив, за узкое толкование понятия "непосредственное участие в военных действиях" выступал, к примеру, А. Кассезе, указывая на то, что запрет нападения на гражданских лиц, несмотря на их прошлое или будущее участие в военных действиях, продиктован необходимостью избежать убийства невинных граждан <1>. Действительно, если установлено, что гражданское лицо принимает непосредственное участие в военных действиях, к действиям, направленным на вывод его из строя, принцип необходимости или пропорциональности применения силы не применяется. -------------------------------- <1> См.: Commentary on the Additional Protocols of 8 June 1977 to the Geneva Conventions of 12 August 1949 / Ed. by Y. Sandoz, Ch. Swinarski, B. Zimmermann. P. 618. Para. 1942; ICRC Guidance.
Что касается конкретных критериев непосредственного участия в военных действиях, то из комментариев МККК к Женевским конвенциям 1949 г. и Дополнительным протоколам к ним можно вывести двухзвенный тест на проверку того, имеет ли место непосредственное участие в военных действиях. Во-первых, деяние должно подпадать под понятие "военные действия", под которыми понимаются "действия, которые по своей природе и цели предназначаются для причинения вреда персоналу и оснащению вооруженных сил" <1>; во-вторых, участие в военных действиях должно быть непосредственным <2>. В комментарии отмечается необходимость применения гибкого подхода: "Несомненно, здесь есть место для интерпретации: ограничить эту концепцию до сражения и активных военных операций было бы слишком узко, в то время как распространить ее на все военные усилия было бы слишком широко, потому как в современной войне все население участвует в той или иной степени в военных усилиях, пусть и не напрямую" <3>. -------------------------------- <1> Commentary on the Additional Protocols of 8 June 1977 to the Geneva Conventions of 12 August 1949 / Ed. by Y. Sandoz, Ch. Swinarski, B. Zimmermann. P. 618. Para. 1942. <2> ICRC Guidance. <3> Commentary on the Additional Protocols of 8 June 1977 to the Geneva Conventions of 12 August 1949 / Ed. by Y. Sandoz, Ch. Swinarski, B. Zimmermann. P. 516.
С целью прояснить содержание понятия "непосредственное участие в военных действиях" с 2003 по 2008 г. под эгидой МККК было проведено пять неформальных встреч группы экспертов, состоящей из более чем 40 представителей академических, военных, правительственных и неправительственных кругов различных государств, выступавших в личном качестве. В итоге в 2009 г. было опубликовано Руководство по толкованию понятия "непосредственное участие в военных действиях" в соответствии с международным гуманитарным правом, представляющее собой десять кратко сформулированных правил и комментарии к ним. В связи с тем, что текст принимался не на основе голосования, финальный вариант был подготовлен в недрах МККК и, как отмечают участвовавшие в процессе эксперты, не всегда отражает мнение большинства, в итоге имена экспертов не раскрываются ни в финальном документе - Руководство выпущено под редакцией правового советника МККК Н. Мельцера, - ни в подготовительных материалах <1>. Финальный документ позиционируется как ответ на возрастающее участие гражданских лиц в современных вооруженных конфликтах и, по мнению МККК, должен рассматриваться в качестве рекомендаций по толкованию, не претендующих на изменение существующих договорных и обычных норм международного гуманитарного права <2>. -------------------------------- <1> См. об этом: Parks H. Part IX of the ICRC "Direct Participation in Hostilities Study": No Mandate, No Expertise, and Legally Incorrect. <2> ICRC Guidance.
Руководство предлагает использовать трехзвенный тест для установления непосредственного участия в военных действиях: первый элемент составляют природа и тяжесть ущерба, причинение которого объективно может повлечь враждебный акт, второй состоит в необходимости наличия прямой причинно-следственной связи между этим актом и ущербом (эти элементы во многом базируются на комментарии МККК к Дополнительным протоколам) и третий заключается в наличии связи деяния с военными действиями, перекликаясь тем самым со стандартом, используемым международными уголовными трибуналами при квалификации военных преступлений. Подходы, представленные в комментарии МККК к Дополнительным протоколам и в Руководстве по толкованию понятия "непосредственное участие в военных действиях", несомненно, служат общей цели прояснения содержания непосредственного участия в военных действиях, вместе с тем они подвергаются критике и не могут рассматриваться в качестве финальной точки в данном процессе. Соответственно, исследуя параметры правомерности лишения жизни в вооруженных конфликтах, необходимо раскрыть содержание этого понятия, основываясь на текстах международных договоров, travaux preparatoires, судебных решениях, актах международных организаций, а также учитывая точки зрения, высказанные в научной литературе.
ii) Определение понятия "военные действия"
В основу определения понятия "военные действия" в вышеназванном Руководстве была положена цель совершаемых действий: "Неблагоприятное воздействие на военные операции или военный потенциал стороны вооруженного конфликта или, в качестве альтернативы, причинение смерти или ранения лицам или разрушение объектов, защищенных от прямого нападения" <1>. Такая формулировка цели неоправданно расширяет объем понятия "военные действия". Многие деяния способны объективно оказывать неблагоприятное влияние на противника: к примеру, информационное, идеологическое, моральное, религиозное воздействие может затруднять военные операции противника или даже приводить к их срыву. Решить возникающую проблему можно, дефинируя понятие "военные действия" не только через их цель, но и вводя критерий, в соответствии с которым действие должно быть способно причинить ущерб, по своей тяжести достигающий определенной минимальной планки. -------------------------------- <1> Ibid. P. 47.
Между тем в Руководстве нашел отражение подход, состоящий в том, что тяжесть ущерба не имеет значения в случае нападения на военные цели <1>; минимальный порог ущерба вводится для определения, подпадают ли нападения на гражданских лиц или гражданские объекты под понятие "военные действия", и заключается в объективной способности совершенных действий повлечь последствия в виде причинения смерти, телесных повреждений или разрушений <2>. Предложение использовать такой дуалистичный подход вряд ли оправданно: действия, совершаемые одной стороной конфликта против военных целей другой, также должны достигать некой планки, установить которую возможно через тяжесть последствий. Это следует из явно более узкого значения понятия "военные действия" по сравнению с "действиями, наносящими ущерб противнику", равно как и из использования понятия "военные действия" в формулировке привилегии комбатантов, содержащейся в п. 2 ст. 43 Первого дополнительного протокола. Выйти на эту минимальную планку тяжести ущерба можно и отталкиваясь от основного содержания самих норм международного гуманитарного права, которые регулируют вопросы причинения ущерба противнику в виде убийства, ранений, уничтожения или повреждения имущества <3>. -------------------------------- <1> ICRC Guidance. P. 47; Direct Participation in Hostilities under IHL. Summary Report. 2005. P. 14. <2> ICRC Guidance. P. 49. <3> См.: Schmitt M.N. Wired Warfare: Computer Network Attack and Jus in bello // International Review of the Red Cross. 2002. Vol. 84. No. 846. P. 373.
Следует признать, что в объем понятия "военные действия" в Руководстве обоснованно включены не только нападения на военные цели, но и противоправные нападения на гражданских лиц и гражданские объекты. При этом, однако, вводится ограничение: нападения на индивидов, уже находящихся "в руках" или "во власти" соответствующих гражданских лиц или стороны конфликта, как военные действия не интерпретируются <1>. Использование такого подхода обосновывается в Руководстве необходимостью соблюсти различие между "правом Гааги", регулирующим ведение военных действий, и "правом Женевы", которое содержит нормы обращения с лицами, которые находятся во власти стороны конфликта. -------------------------------- <1> ICRC Guidance. P. 61 - 62.
Проигрывая различные возможные сценарии развития событий, можно тем не менее обозначить несколько случаев, когда нападения на лиц, уже находящихся во власти стороны конфликта, по своей сущности должны рассматриваться не иначе как военные действия. Во-первых, если в ситуации международного вооруженного конфликта гражданские лица, находящиеся "во власти" стороны конфликта, принимают непосредственное участие в военных действиях, на это время они теряют защиту от нападения, значит, предполагается, что направленная на их нейтрализацию операция будет относиться к военным действиям. Во-вторых, именно к военным действиям, а не к ненадлежащему обращению будет разумно отнести случай бомбардировки лагеря военнопленных или интернированных в результате ошибки. В-третьих, реальные события: резня в Сабре и Шатиле, массовое убийство мужчин в Сребренице, расправы с лицами, согнанными в лагеря в Дарфуре, девятидневное вторжение израильских сил в лагерь беженцев Рафа, в ходе которого были убиты около 40 палестинцев, - это умышленные нападения на гражданских лиц, находившихся во власти или под контролем стороны конфликта, которые можно квалифицировать только как военные действия. Отметим, что в ситуации немеждународного вооруженного конфликта зачастую чрезвычайно сложно проследить разделение лиц на тех, кто находится "во власти" стороны конфликта, а кто - нет: следует ли считать "зачистку", в ходе которой совершаются убийства, изнасилования, проводимую в контролируемом одной из сторон конфликта районе, ненадлежащим обращением или это военные действия? Кроме того, применение правила в интерпретации, предлагаемой авторами Руководства, приведет к тому, что членов вооруженной группы, совершающих нападения на задержанных гражданских лиц, в силу действия концепции функционального членства нельзя будет считать лишенными защиты от нападения, потому что совершаемые ими акты не подпадают под понятие "непосредственное участие в военных действиях" <1>. Так, из числа сражающихся может быть исключена целая группа лиц, которые занимаются систематическими нападениями подобного рода. Представляется, что введение далеко не очевидного критерия при квалификации деяний как непосредственного участия в военных действиях может в значительной степени усложнить применение всего теста, предлагаемого в Руководстве, на практике. -------------------------------- <1> См.: Direct Participation in Hostilities under IHL. Summary Report. 2006. P. 62.
Следующее спорное положение, которое содержится в Руководстве, состоит в том, что для квалификации того или иного акта в качестве подпадающего под понятие "военные действия" деяние должно быть направлено на причинение ущерба для поддержки одной стороны конфликта и одновременно на ослабление другой. Однако отдельно взятое действие, наносящее ущерб одной из сторон вооруженного конфликта, как правило, автоматически приносит выгоду другой <1>. Указание на бинарность воздействия имеет смысл, только если учитывать субъективное отношение лица к совершаемому деянию, так как отличить случай, когда, совершая враждебный по отношению к одной из сторон поступок, индивид стремится исключительно к тому, чтобы ослабить потенциал этой стороны, от случая, когда он поступает так, еще и осознанно поддерживая другую сторону конфликта, можно либо основываясь на умысле актора, но это противоречило бы пронизывающей все Руководство установке на отказ от учета субъективной стороны, либо устанавливая связь или определенную степень ассоциации гражданского лица с соответствующей стороной вооруженного конфликта <2>. -------------------------------- <1> См.: Schmitt M.N. Deconstructing Direct Participation in Hostilities: The Constitutive Elements // International Law and Politics. 2010. Vol. 42. P. 720. <2> Direct Participation in Hostilities under IHL. Summary Report. 2006. P. 40.
Возникает вопрос: насколько правомерно подобное сужение сферы применения правила о непосредственном участии в военных действиях ratione personae? Из текста договорных норм следует, что если член организованной вооруженной группы, которая не связана со сторонами международного вооруженного конфликта, тем не менее сражается, он должен рассматриваться как гражданское лицо, но лишается защиты от нападения на время своего членства в такой группе. Когда лицо не является членом подобной группы, его действия должны оцениваться с позиции непосредственного участия. Приняв в качестве исходного пункта положение о том, что в качестве непосредственно участвующих в военных действиях могут выступать только те лица, которые связаны с одной из сторон конфликта, мы будем вынуждены прийти к абсурдному выводу о том, что правило о потере гражданскими лицами защиты от нападения на время непосредственного участия в военных действиях будет практически не к кому применить. Цель нормативного закрепления правила о возможности потери гражданским лицом защиты на время непосредственного участия в военных действиях вытекает из действия принципа различия: пока гражданское лицо не вмешивается в вооруженный конфликт, оно обладает иммунитетом от нападения. Для определения того, что гражданское лицо принимает непосредственное участие в военных действиях, должно быть важно, что действия повлекли или объективно могут повлечь причинение ущерба одной из сторон и совершаются в связи с имеющим место вооруженным конфликтом, при этом не должно иметь значения, представляет это лицо другую сторону конфликта или нет <1>. -------------------------------- <1> См.: ICTR, Prosecutor v. Jean-Paul Akayesu, Judgment, Case No. ICTR-96-4-T, 2 September 1998. Para. 444 // http://www.unictr.org/Portals/0/Case/English/Akayesu/judgement/akay001.pdf.
Таким образом, отсутствие связи с определенной стороной международного вооруженного конфликта не должно рассматриваться как основание для вывода о том, что действия индивида не являются непосредственным участием в военных действиях.
iii) Причинно-следственная связь между действием и причиненным ущербом
В соответствии с упомянутым ранее Руководством для того, чтобы действие подпадало под понятие "непосредственное участие", причинно-следственная связь между совершенным деянием и ущербом, который наступил или мог наступить, должна быть настолько тесной, чтобы между ними мог уместиться только один шаг <1>. При этом непосредственные подготовительные действия включаются в состав непосредственного участия <2>. Использованный в Руководстве подход часто подвергается критике как излишне ограничительный <3>. В принципе, можно представить два пути установления границ непосредственности участия в военных действиях: можно ослабить требования к причинно-следственной связи, но не делить действия на основные или подготовительные, т.е. применять этот стандарт ко всем этапам деяния, либо ужесточить стандарт, применяемый к основным действиям, но при этом включать подготовительные действия к ним в состав непосредственного участия. Выбор в пользу второго способа, сделанный в Руководстве, позволяет сузить круг действий, которые могут быть квалифицированы как непосредственное участие в военных действиях, и в этом его достоинство. Тем не менее остается вопрос о наличии или об отсутствии этой причинно-следственной связи в отдельных случаях. Остановимся на двух достаточно проблематичных примерах. -------------------------------- <1> ICRC Guidance. P. 53. <2> Ibid. P. 54. <3> См.: Schmitt M.N. Deconstructing Direct Participation in Hostilities: The Constitutive Elements. P. 727 - 728.
Первый - это квалификация перевозки людей, оружия, боеприпасов и военного оборудования в ходе вооруженного конфликта <1>. Показательно, что в ходе работы группы экспертов над толкованием понятия "непосредственное участие в военных действиях" именно случай с квалификацией водителя грузовика с оружием стал камнем преткновения и побудил экспертов выработать общие критерии непосредственного участия <2>. В итоге возобладала широко подкрепляемая судебными решениями <3> и мнениями ученых <4> точка зрения, в соответствии с которой доставка сражающихся, оружия, боеприпасов, военного оборудования к месту сражения и обратно является непосредственным участием в военных действиях, в отличие от выполнения общих логистических функций, так как составляет неотъемлемую часть операции <5>. 
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: ©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|