Сделай Сам Свою Работу на 5

Несколько слов о богатстве.





 

В связи с обобществлением средств производства сущность богатства должна измениться. Сегодня работники, вроде бы, не отстранены от прибыли, хотя формы принадлежности прибыли коллективам еще надо переосмысливать и дорабатывать, т.к.прибыль содержит в своей сущности элементы наживы. А когда коллективы будут иметь также и доступ (право) на использование общественных средств производства в своих, коллективных целях, и будет взят ПОЛИТИЧЕСКИЙ курс на преодоление отчуждения, то «богатство» каждого члена коллектива никак не может быть и стать богатством владельца средств производства, какое есть при буржуазной частной собственности. Получать прибыль от продукта труда, изготовленного в процессе реализации высвобожденного времени коллективу не надо, да и невозможно, если этот продукт не подлежит обмену и будет реализован на месте. Понятно, что находясь в системе товарно-денежных отношений, коллектив вынужден будет производить обмен также и с получением прибыли по курсу денег.Но теперь богатым может быть лишь производственный коллектив. При этом, возможно, ибаснословно богатым, ибо это «богатство» получено своим трудом, НоОНОне может стать капиталом.



Сущность этого «богатства», — его полит экономическая сторона, — состоит в том, что коллективная собственность выработана лишь для непосредственного потребления или для простого обмена, бартера, она не имеет функций капитала и не является продуктом эксплуатации, а также, — причиной его. Это «богатство» уже не есть подачка «заботливого»государства, а есть истинное проявление общественной, общенародной формы собственности. Сущность общенародной собственности состоит в равенстве возможностей улучшать своё, коллективное благосостояние плодотворным трудом, но, ни в коем случае, — за счёт прибыли!

Материальная сторона «богатства» коллектива, — его собственности, может заключаться во владении объектами коллективного пользования:

*Столовая-ресторан, на территории предприятия, где организовано «бесплатное» питание для членов коллектива и проведение семейных и коллективных торжеств;

*Свой медицинский центр, если есть целесообразность;



*Свой театр-кинотеатр, где можно проводить мероприятия культуры;

*Свой коллективный парк прокатных автомобилей с ремонтно-восстановительной базой;

*Прочие объекты коллективного пользования, а также возможная оплата за проезд в общественном транспорте, пользование бассейном, баней, спортивными сооружениями, где не "берут за вход", и прочие формы удовлетворения индивидуальных потребностей коллективным и общественным способом.

При этом все объекты коллективного пользования могут быть созданы за счёт внутренних резервов и возможности использования общественных средств производства с привлечением к рациональному труду нерационально занятых участников производства и дармоедов.

Когда власть разделяется на две части: власть «при царе» и власть при «народе», на местах, то теперь происходит то, что присуще любой власти, и то, без чего не обходится никакая власть: «разделяй и властвуй!», расширяй власть, укрепляй и охраняй. Теперь законы товарного производства, действующие при государственной форме собственности, но извращённые ложным пока «равенством» к средствам производства, учитываются специфически, якобы хозяевами производства, а значит и исполнителями являются все, но это наглая ложь.

Технологические процессы, инструкции и прочие предписания по исполнению работ, а также мероприятия по защите труда и безопасности оказываются сегодня помехой для местной власти, они игнорируются, главенствующим становится приказ начальника и амбиции преданного вассала. Здравый смысл игнорируется и подменяется интересами «народа», а сегодня — и рынка, к которому основной производственный рабочий не имеет отношений, т.к. «живёт» на зарплату, на то, что дадут. Здесь экономика подменяется волюнтаризмом. Теперь у начальника, почувствовавшего себя князем с качествами великодержавного сноба, появятся как минимум три заместителя, появятся отделы по организации «социалистического»соревнования и по организации «коммунистического» труда и обязательно, непременно (!) в Коллективном Договоре каждого государственного предприятия появится пункт:«устаревшие и ошибочно установленные нормы выработки для рабочих-сдельщиков пересматривать в процессе выявления».А критерием «выявления», по подлой логике государственной собственности, всегда был факт вчерашнего (!) перевыполнения нормы выработки рабочим.



За этот пункт по «повышению производительности», как мы уже знаем, непременно проголосует подавляющее большинство на профсоюзной конференции, где будет присутствовать равноправное «большевистское» большинство вспомогательных участников производства и управленческого персонала, вообще, не строго говоря, — дармоедов.Которые к нормам выработки для сдельщиков не имеют никакого другого отношения, кроме стяжательского и привилегии увильнуть от живого труда, исходящей от "продажи души дьяволу". А иначе, как установить СВОЁ главенство, свою «гегемонию» в динамике производства и осуществить полную зависимость рабочих от «шестёрок», обслуживающих СИСТЕМУ, и обеспечить рабское принуждение основных производственных рабочих?

Теперь помещения заводоуправлений, которые в народе называют «белыми домами» будут переполнены «участниками» производства как бочки с селёдками с «необходимым», предусмотренным количеством «мёртвых душ» и массы всевозможных посредников — хозяев всеобщей частной собственности. Ведь по логике государственной формы собственности, которую начальники-чиновники и прочие «участники» производства называют «общенародной» (читай: обще-абстрактной, или абстрактно абстрактной), должны работать все! Но почему-то все эти «участники» производства не стали за станки, не взяли в руки кувалду, не сели за руль трактора или автомобиля, а распределились в системе производства по принципу: «кто на что учился».

Главной в этом абзаце является мысль, что власть «при царе» никогда не сможет, даже если сильно-пресильно захочет, приструнить, придержать в оборзении местную власть. Ибо местная власть несоизмеримо сильней власти «при царе» т.к. её сила и полномочия предоставлены и исходят именно от верховной власти. Местная власть ближе к «народу» и МНОГО-ПРЕМНОГО многочисленна, она — сама «народ», в какой-то правовой степени, что провозглашает и Конституция ложным пока, юридическим «равенством», но являющимсяПОКА главной и необходимой предпосылкой для действительного равенства.

Местная власть, — власть «при народе», — есть власть прямого насилия. Именно эта часть власти, представляющая собой ПРОСЛОЙКУ в обществе, составляет наиболее весомую угрозу развитию общества. Если власть «при царе» определяется и охватывает лишь способ реализации законной формы собственности, то власть «при народе» настолько «усиливает» способы этой реализации, что они становятся, совершенно не подконтрольны ни производственным коллективам, — «низам», ни самому государственному управлению.

При определённых обстоятельствах, — при возврате к капитализму, — местная власть,составляющая сегодня большинство в численности участников производства, окажется «за воротами» частных уже предприятий и составит вместе с лишними работниками массу безработных, или прослойку, с которой надо будет «что-то делать».

Придержать прослойку и оборзение местной власти сегодня может только сам «народ», вернее, та часть его, которая даже не состоит в понятии «народ», но ангажирована государством диктатуры начальников-чиновников в качестве рабской рабочей силы и кормит весь «народ».«Девичья» фамилия этой части «народа» — рабочий класс и колхозное крестьянство, который давно деклассирован своей «родной» партией, превращён в быдло и теперь, уже не как класс, называетсянаёмными работниками общественного способа производства. Он, по сути, так и остался пролетариатом. Правда, в самом худшем проявлении этого состояния работника, ибо не стал владельцем средств производства, как главная производительная сила общества, и полностью оказался лишён защиты государства от тотального отчуждения, которое более успешно осуществляют для своих наёмных работников развитые государства капиталистического пути развития, как ни странно.

Это у него и у колхозников отчуждается труд и продукт труда для «народа» и составляет всеобщую частную собственность государства диктатуры «пролетариата», которое давно трансформировалось в государство диктатуры чиновников-начальников-дармоедов.

Но придержать местную власть возможно лишь при одном условии: государство перестанет выступать главным субъектом собственности в области производственных отношений, а продукт труда не будет отчуждаться от производителя.

 

Здесь не помешает напомнить читателю, что история развития человечества давно знакома с такими ситуациями, когда какая-то прослойка в обществе — обычно это те,кто уже не быдло, но ещё не князья — оказывается помехой в развитии и одновременно противостоят любым переменам, реформам, ибо им вольготно и хорошо при существующих порядках. Перед высшим руководством и реформаторами всегда встаёт проблема: что делать спрослойкой?

Проблема весьма непростая.

Вспомните историю, читатель, и Вам, возможно, станет более понятным:

*Почему братья Робеспьеры в процессе Великой французской революции «не выключали» гильотину более полутора лет.

*Почему после 1917 года в России были подвергнуты гонению или уничтожены массы людей «благородного» происхождения.

*Почему «отец всех народов» в начале социалистического строительства «выкосил» старых большевиков-ленинцев, а позже — «верхушку» управления Красной Армией.

*Почему «великий кормчий» в процессе культурной революции в Китае, оценив могущество сопротивления и поняв, что все другие способы борьбы с прослойкой ведут к гражданской войне, призвал к деятельности бандитов-хунвейбинов, которые за шесть месяцев «выкосили», по информации Би-Би-Си, около одиннадцати миллионов прослойки и «добрую» часть её отправили «на перевоспитание» в деревню.

Пусть читателя не смущают эти страшные примеры истории, ибо историю не судят, на ней учатся.А здесь не помешает заметить, если "народ" думает, что им управляет правительство и Президент, то это не совсем так. Существующая власть должна быть реализована на местах, без реализации она не может быть рациональной властью. На местах над нами измываются "шестёрки" от государства, уполномоченные государственной властью в области реализации формы собственности и других, социальных отношений.

К слову будет сказано, читатель волен "додумать" распространение действий местной власти даже на распятие ХРИСТА, ибо, не верховная власть кричала: "Распни ЕГО!". А сам Пилат сказал, что "умывает руки".

Тот факт, что работники в сфере производства распределились по принципу «кто на что учился», привёл к убийственной для экономики «социалистического» товарного производства диспропорции в структурном составе участников производства. Управленческого персонала и прочих «шестёрок» на предприятиях стало больше, чем основных производственных рабочих. Такого явления не было в истории человечества, практикующего товарное производство, ибо такого «груза» не выдержит никакая экономика, тем более — основанная на товарном производстве.

А основной производственный рабочий, который, по Марксу — гегемон, демиург, и весьма уважаемая личность в капиталистических странах, коим он был, кстати, и в царской России, — уходит в другие области экономики или уезжает прочь от ТАКОЙ экономики, за границу. А частные предприниматели не начинают свои дела, ибо предпринимать что-либо, в таких условиях, совершенно не имеет экономического смысла.

Себестоимость товарной продукции стала такой, что она вне всякой конкуренции с капиталистическим производством. Доля зарплаты основного производственного рабочего в себестоимости продукции составляет 4% — 7%!! Так ведь, работаем «на себя»!

Тотальное отчуждение всего и вся государству ставит экономику каждого отдельного государственного предприятия «с ног на голову».

Элементарный расчёт показывает, что производство в таких условиях не имеет для отдельного государственного предприятия экономического смысла, когда, после погашения всех затрат на производство и расчета с государством, у предприятия ничего не остаётся на элементарное поддержание производства и производственной инфраструктуры, не говоря о развитии.

Но помимо экономической стороны дела есть и политическая. Идеологи социалистической революции 1917г. руководствовались марксизмом, где оговорены конкретные цели преобразования общества: освобождение пролетариата от эксплуатации, уничтожение частной собственности, установление равноправия и справедливости в распределении труда и потреблении.

Прошло без малого 100 лет и теперь стало совершенно очевидным, что ни о каком освобождении пролетариата даже и не думали. Государственное управление не сделало ни одного шага по отходу от буржуазных товарных, экономических производственных отношений, чем, по сути, работники порабощаются теперь государственной властью и дармоедами, и превращены в бесправную субстанцию общества.

Надо добавить, что часть пролетариата, занятая в дореволюционном производстве, считалась основной, элитной частью в среде всех участников капиталистического производства и получало зарплату достойную жизни человека. Даже и сегодня совершенно очевидно благосостояние современного пролетариата в капиталистическом производстве и уважительное отношение к нему как к основной производительной силе общества.

Дармоеды — чиновники-начальники и их вассалы, куда относится и вся вспомогательная сфера производства — заполонившие производство, экономику и буквально все социальные образования, используют государственную форму собственности в своих корыстных, стяжательских целях. Главное в этих целях возвысится над массой «народа» и распоряжаться общинным капиталом, и всеми, любыми существующими фондами и фондом оплаты. А само социальное положение начальника-чиновника позволяет ему увильнуть от живого труда и иметь привилегии распорядителя-распределителя.

Здесь анализ политической стороны дела не исчерпывается. Наличие буржуазных, экономических производственных отношений при провозглашённой де-юре общественной(государственной) собственности привели к перекосам в практике распределения полномочий, льгот и привилегий. Получилось, что «главным» в производственных процессах стали не ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ДЕЛО, не здравый смысл, а амбиции начальника-чиновника, озабоченного тотальной развёрсткой всего и вся государству, «народу» по давно изжившей себя «необходимости».

Сами начальники-чиновники «пробивались» к власти на местах не по деловым качествам, т.к. таковые, при наличии средств производства, технологий и заинтересованности исполнителей, не всегда нужны и не всегда имелись у них, а пробивались по качествам держиморды и горлохвата, что, как раз и составляет их «деловые» качества. При этом надо было обязательно быть членом партии «коммунистов», которые, сами и близко не знали, что такое коммунизм.

Это привело к двум, вытекающим один их другого фактам:

1. К неестественному отбору руководящего состава, когда качества держи морды, горло хвата и преданного вассала преобладают над деловыми качествами, и

2. Неслыханной незаинтересованности и индифферентности основных производственных рабочих и толковых работников.

Здесь можно констатировать, что упадок производства, дискредитация коммунизма и развал СССР напрямую связаны с всеобщим недовольством ТАКИМ «коммунизмом», но виновато в этом государственное управление и ТАКАЯ государственность.

Основная причина всего этого, по мнению автора, в полнейшем непонимании марксизма, в извращении его, т.к. у идеологов ТОГО «коммунизма» отсутствовало материалистическое мировоззрение, совпадающее с мировоззрением Маркса. Этим самым достигнуто, что основная часть «народа» — трудящиеся — не хотят плодотворно трудиться ни на своё благо, ни на благо Отечества.

Принципы демократии после провозглашения общественной (государственной)собственности не распространились на предмет демократии: на труд созидателя, на возможность управлять им самими производителями, минуя отчуждение.

Демократия, таким образом, не претерпела совершенно никакого развития в области своего исторического предназначения — развиваться «до полного народовластия» и тем самым исчерпать себя, как современный институт власти. «Народ» и, в частности, работники государственных предприятий индустрии и сельского хозяйства, как никогда в истории, оказались ещё дальше от власти.

Надо добавить, что из такой практики демократии выпал даже недоразвитый ещё элемент прямой демократии — прямое голосование при принятии решений,которое,проводимое без конкретного предмета голосования, и без Советов рабочих и крестьян,само является профанацией и свелось к рабскому, единогласному — «одобряем!». «Народ» никогда толком не знал, за что голосует. Он всегда, пока, довольствуется лишь тем, что ему разрешают голосовать, ибо, пока, демократия такова.

Все потуги по реализации задач социалистической революции свелись на деле к ложной полит экономической предпосылке: буржуазный капитализм, основанный на частной буржуазной собственности, можно победить государственно-монополистическим капитализмом на основе всеобщей частной собственности.

А смысл революции 1917г. свелся к захвату власти и последующему затем бесконечному укреплению и расширению её. Об изменении смысла производственного процесса на основе общественной формы собственности пока не думали. Но, зато успели сделать «главное», гегемон и демиург превратился в быдло, в совершенно бесправную субстанцию общества, а главенствовать в производстве, экономике и обществе стал, совершенно лишний в товарном производстве и в обществе, начальник-чиновник-дармоед, наделённый государственными полномочиями.

Но, когда общество лишается инициативы и заинтересованности основной части своего «народа» в плодотворном труде, — трудящихся масс — оно разлагается само по себе.

«Демократия, признающая подчинение меньшинства большинству — государство», как высказывался Ленин, может сложиться как форма Советской власти, когда не будет никакой другой власти над трудом и коллективным продуктом труда, кроме власти самих производителей.Но, тогда не должно быть, ни частной, ни всеобщей частной собственности, чем, по сути, и отчуждается труд и продукт труда от производителя. Тогда у государства, стоящего сегодня на страже этих форм собственности, эти специфические функции отомрут за ненадобностью.

 

В то время, когда в обиход людей вошло понятие демократия, ещё не был осуществлён материалистический взгляд на историю развития человечества, не была подвергнута анализу«исторически определённый общественный способ присвоения людьми предметов производительного и не производительного потребления»— СОБСТВЕННОСТЬ.(Формулировка экономической категории собственность). Философский энциклопедический словарь. Москва, 1987г.

Когда это было сделано, и Маркс показал собственность не только как закон присвоения, но и как форму развития процесса отчуждения труда, тогда стало ясно, что отчуждение труда от производителя будет со временем преодолено, и управлять своим трудом и продуктом труда будут сами производители. В этом, кстати, смысл коммунистического преобразования общества согласно марксизму, это составляет основную задачу коммунизма как эпохи преодоления отчуждения.

 

Теперь нам, когда демократия как институт власти приобрела свой предмет, стал очевидным логический конец развития демократии. Она должна быть исчерпана, когда своим трудом и продуктом труда будет распоряжаться сам производитель без всяких, других хозяев и посредников, без посредничества и услуг государства, которые мы имеем сегодня в Беларуси и не только. Только так можно правильно понимать НАРОДОВЛАСТИЕ.

К тому же, надо понимать, что демократия есть теоретическое название состояния «народовластия», которое соответствует каждой ступени развития социума и указывает на степень участия «народа» в управлении, «во власти». Демократия в истории человечества реализуется каждый раз по-разному, поэтому и демократия есть абстракция. Понятно, что абстракция не может быть исчерпана, а, если может, — то лишь в головах людей, а вотстепень участия «народа» в управлении своим трудом и своим продуктом труда может возрастать лишь с возрастания участия «народа» в ТАКОЙ власти.

Следует добавить, что, исключив из понятия демократии управление продуктом труда и трудом, мы исключаем из демократии то, чем кичится каждый президент, каждый правитель, утверждая, что «наша» демократия самая лучшая в мире. Измеряя демократию свободой действий, куда относится и свобода распоряжаться своим трудом и продуктом труда, мы расширяем понятие демократия-народовластие.

Конкретное взаимодействие власти и «народа» для сближения требует конкретных материальных действий. О них весьма подробно изложено в первоисточниках марксизма, о которых автор постоянно напоминает. А, о действительных, материальных действиях, сообразных с нашей действительностью, о которой Маркс даже и думать не мог, нами много сказано, и более подробно будет сказано далее.

Добавим, что вектор развития ДЕМОКРАТИИ видится в обратном, поступательном движении узурпации власти к тому качественному состоянию демократии, которая естественно выросла вместе с человечеством. Когда человечество было ближе к своей колыбели, а люди не были извращены своими стяжательскими амбициями. Первым практическим шагом может быть предоставление коллективам государственных предприятий права распоряжаться частью своего труда и продукта труда в рамках права свободно распоряжаться плановым рабочим временем. Об этом весьма подробно сказано в последней главе данной записки.

И здесь архи необходимо отметить, что СЕГОДНЯШНИЕ «услуги» и «забота» государства в области производства и распределения продуктов присвоения, баснословно дорого обходятся трудящимся. Они стали бессмысленным и величайшим тормозом в развитии общества, эти «услуги» стали основной причиной нищеты работников общественного способа производства и надёжной кормушкой для вскармливания класса «новых», класса дармоедов.

Такое положение обусловливается тем, что экономика государственная, но не «человеческая», и поэтому составляет нонсенс в развитии человечества. Простое сравнение экономической деятельности производств с формами собственности, исторически предшествующими государственной (всеобщей частной) форме собственности, делает самоочевидной её несостоятельность. В России и других странах бывшего социалистического лагеря поняли это давно, но, правда, как всегда, не поняли смысла в этом. И, к сожалению, почему-то, забыли и не учли при разгосударствлении экономики то, — о чём мы говорим с читателем и чему учит марксизм, — что люди всегда, с момента распада родового строя, разделены на производителей и дармоедов. Что разгосударствление экономики нельзя осуществлять в пользу дармоедов, т.к. экономика это их детище, вотчина и, одновременно, — тот инструмент, посредством которого они плодятся, размножаются и процветают за счёт наёмных работников. Это плохо кончится для остального «народа», а, возможно, и для всего человечества. Нельзя забывать, что при помощи «экономики» богатеют и процветают лишь «хозяева» и хозяева.

Напоминаем здесь читателю, что, согласно марксизму, бывает «экономика» для рабочих и крестьян! Коллективная «экономика»! Но сущность этой рабоче-крестьянской «экономики» заключается в преодолении буржуазной, товарно-стоимостной экономики, присущей также и «нашему» государству диктатуры «пролетариата».

Человечество давно пришло к такому моменту развития производительных сил, в том числе и Беларусь, что стало возможно удовлетворить любой нормальный спрос, любую нормальную потребность. И, если сегодня эти потребности и спрос не удовлетворяются, то виной всему является общественная организация, социальное устройство общества в области государственного управления и, в частности, — недоразвитость производственных отношений.

Конкретнее, вмешательство государства в экономику и его присутствие в производственных отношениях как главного субъекта собственности создают колоссальные помехи в производстве и в самой экономике. Ещё конкретнее, что государственная форма собственности предусматривает и делает необходимым вмешательство в производственные процессы и в отношения людей-производителей по этому поводу совершенно лишних в производстве «участников». Государственная форма собственности также обусловливает присутствие лишних посредников и главенствующих руководителей, из-за чего производство становится расточительным, а экономика — самоедской.

Производством и экономикой должны заниматься специалисты, а главенствовать — интерес, инструкции и технологии-руководства, которые к существующему управлению и к любому другому управлению, не должны иметь никакого отношения, тем более — прямого, главенствующего.

Интересы в эффективности производства и результативности экономики должны исходить не от государственных деятелей, не от государства-власти, а от людей, создающих и двигающих эти процессы. Результативность экономики должна в первую очередь сказываться на благосостоянии работников, занятых на общественных средствах производства, но, ни в коем случае не в благосостоянии «народа», этой мифической абстракции, совершенно ничего не обозначающей в ЭКОНОМИЧЕСКИХ отношениях между людьми, но, служащей величайшим средством популизма, средством борьбы за власть, обыкновенным обманом своего народа (без кавычек).

Именно за «заботой» о «народе» скрывается бессмысленность отчуждения труда и продукта труда при общественной форме собственности, а так же невиданная в истории общества эксплуатация основных производственных рабочих индустрии и сельского хозяйства.

После социалистической революции, которая лишь декларировала, но сделала это! — «разрешила», юридически, всем трудоспособным участвовать в производстве, чем былоюридически преодолено основное противоречие и основной негатив товарного производствапроизводство с минимально возможным количеством участников, но с максимальной эксплуатацией этого меньшинства — государство неизбежно должно былона деле, реально осуществить это, юридически достигнутое преодоление путём отказа от отчуждения. А государственность должна была придти к своей единственно возможной форме, через диктатуру пролетариата, которая ещё не исчерпана, ибо не установлено пролетарское равенство, и она ещё не начиналась в преодолении буржуазных экономических производственных отношений, — придти к самоорганизации и самоуправлению на местах, к демократии в сфере производства, к управлению работниками СВОИМ продуктом труда под контролем государства..

Но демократии не чиновников-начальников, надсмотрщиков, — дармоедов, а - к демократии абсолютного большинства и его величества — ДЕЛА. А эта демократия имеет своё единственное и возможное условие: ПРЕОДОЛЕНИЕ ОТЧУЖДЕНИЯ ТРУДА. Но это одновременно и цель, и средство, и условие.

Одним из условий, как раз, и является необходимость и возможность привлечь к производительному труду всех, нерационально занятых участников производства; о методе привлечения будет сказано далее.

 

Когда продуктом своего труда будут распоряжаться работники сами, тогда пропадут вольготные условия для существования массы всяких посредников между производителем и потребителем, между производством и потреблением. Тогда уйдёт со «сцены» армия дармоедов, которые сегодня распоряжаются общинным капиталом и всеми производственными фондами «за спиной» у работников и управляют ими.

А из лексикона «болтунов-дерьмократов» вывалится, раз и навсегда, пустое слово ДЕМОКРАТИЯ, которым «запудривали» мозги наёмных работников со времён древнего Рима. Тогда демократия как власть народа восторжествует.

Люди должны осознать, что содержание массы этих посредников, управителей и распорядителей всегда было баснословно дорого для социума. А в рамках общественной собственности отчуждение вообще абсурдно, а на содержание дармоедов — тем более.

Государственное управление утверждает, что при государственной форме собственности«работаем на себя»; тогда скажите, как назвать людей, которые производят для себя и сами себе перепродают втридорога?

Необходимо отметить, что, когда на практике при существующем жёстком распределении и закреплении функций и при «законном» разделении участников производства на начальников и подчинённых, и когда смысл производства сводится к тотальному отчуждению, то работникам каждого низшего звена часто трудно себе представить, как можно обойтись без начальника? А, если кто-то и догадывается, что можно обойтись, при этом, — успешно, то его немедленно «ставят на место».

Но такое жесткое распределение полномочий, присущее таким социальным структурам как тюрьма и казарма, совершенно излишне там, где должен главенствовать интерес. Но, вопрос сводится, как догадался читатель, к вопросу собственности, к интересу какого-то класса, или группы людей: что кому принадлежит, сколько стоит и кто распоряжается.

Обычно, и как мы уже знаем, в этом заключён интерес власти на местах и интерес тех участников производства, у которых не отчуждается труд и продукт труда.

Интерес основных производственных рабочих и толковых работников полностью отсутствует, он сведён к нулю именно ЭКОНОМИКОЙ — к зарплате, к тому, что дадут. А здравый смысл сведён к тотальной развёрстке, к полному отчуждению всего и вся «народу».

Сложности управления на местах и проблемы в отношениях местной власти с «плебсом» полностью находятся в области действия всеобщего закона присвоения,в динамике формы собственности и могут быть преодолены с развитием демократии в сфере производства и с изменением производственных отношений.

Речь идет не об устранении местной власти, ибо она ВСЕГДА НУЖНА, а о трансформации её, о развитии в самоуправление и самоорганизацию на местах,когда власть внутри производственных подразделений трансформируется от принципа единоначалия в форму советов большинства, в Совет рабочих и крестьян.

Но, такое, без развития государственной формы собственности в области производственных отношений, невозможно. В этом, также, по-видимому, заключается такое, необоснованно долгое использование формы собственности, присущей государству диктатуры «пролетариата», ибо только при ней оказалось возможным возвеличивание ничтожества и, напротив, — превращение кормильца в быдло.

ТА демократия, которая позволяет бедному стать богатым, подчинённому — начальником, совершенно не годится при переходе к товарищеским, не товарным принципам распределения труда и потребления. Если бедный станет богатым, то бедность не исчерпывается, ибо богатым можно стать, будучи участником товарного производства, только за счёт другого, сделав его бедным; если подчинённый может стать начальником, то неравенство не исчерпывается.

ТА демократия давно стала недостаточной, «куцей», но, тем не менее, активно используется как лозунг для охмурения, одурманивания работника, как идеологическая категория. Демократия для большинства, о которой мы говорим, преодолевает узость ТОЙ демократии, исчерпывает её как таковую.

Наши правители всех мастей, начиная от «рядового» контролёра, кончая членом правительства, и лидеры партий, используют слово демократия всего лишь как слово, возможно, не понимая, многие из-за своей невежественности, сути этого слова; либо, напротив, желая выдать свою непомерную власть за власть народа.

Сложность понимания сущности демократии заключается в том, что её рассматривают лишь как форму власти и сводят к «рулю», к «баранке» управления, к власти. А производителям безразлично как их обдирают «с вазелином, или без Весселина», — механизмами буржуазной частной собственности, или посредством и по праву всеобщей частной, государственной собственности. Им важно распоряжаться своим трудом и продуктом труда самим, По-возможности, что и составляет, по сути, сущность марксизма, старательно оплёванного самими "идеологами" государственной формы собственности. А одной из таких возможностей, при общественной форме собственности, является коллективный труд и коллективное потребление, как было и в ранней истории. Но правда состоит в том что, в связи с недопониманием социальной полит экономической категории собственность,государство сведено к «коллективу». Сведено к такому нежному, пушистому, «родному», заботливому, сближающему всех, огромному, но абсурдному «коллективу» — к государству-эксплуататору. А настоящий, социально и технологически обоснованный коллектив как субъект собственности, пропал вместе со СВОЕЙ демократией.

Но этого не должно быть в социуме, ибо это чуждо человеку и его природе. Если «нет» коллектива, как субъекта собственности, то нет и индивида, как члена коллектива. Нет даже такого индивида, «который не только не возвысился над частной собственностью, но даже и не дорос до неё». Может читатель увидит здесь нашу действительность, в которой всё так и есть, — существует лишь государственный интерес, а личный и коллективный сведены к государственному интересу и реализуется лишь через него. А этим искусно пользуется огромная часть населения и участников производства.

По мнению автора, именно ТАКОЙ, государственный «коммунизм» и является утопией. Тогда причём здесь марксизм? Неужели авторы утверждения, что марксизм утопия настолько наивны, и допускают мысль, что материальную жизнь и государственное устройство строят теории или идеологии, строит марксизм, но не люди? А ведь действительно наивны!!

Нам с читателем надо понимать, что, пока властвует ТА демократия, то для самоуправления и самоорганизации места нет. ТУ, представительную демократию надо преодолевать, развивать до прямой, непосредственной демократии внутри производственных подразделений. Такую возможность преодоления обеспечивает нам, теоретически и практически, существующая пока юридическая, конституционная общность на средства производства.

ТА демократия неизбежно ограничена и лицемерна. Ограничена, потому, что не распространяется на самое главное­, на условия материальной жизни людей, где продолжает существовать вопиющее (уже) неравенство и эксплуатация одних социальных групп другими, заключающихся в разделении общества на производителей и распорядителей; лицемерна, потому, что при ней сохраняются все противоречия между провозглашаемыми лозунгами и действительностью.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.