Таксономия и прагматика нововведений

Эвфемизмы, призванные вуалировать социоэкономическое неравенство:

1) разницу в уровне доходов и неравный доступ к образованию: big-ticket(‘дорогой’), high end(‘лидирующий, высококачественный’), lower income bracket(‘бедный’), inner city(‘старая центральная часть города’), the disadvantaged(‘лишённый благоприятных условий, обиженный, обделённый’), the underprivileged(‘бедный, неимущий’), upmarket(‘высококлассный, престижный’), upscale(‘эксклюзивный’);

2) меры правительства, ущемляющие положение представителей низших общественных страт: redundant labor force(‘лишняя рабочая сила’), seasonal adjustment in employment(‘сезонная корректировка в сфере занятости’), pay restructuring(‘реструктуризация зарплаты’), wage moderation(‘регулирование заработной платы’);

3) непрестижные и низкооплачиваемые профессии: hygiene worker, animal/ pest control officer.

Политически-корректные дескрипции, связанные с размежеванием по антропологическим признакам и возможной дискриминацией и ущемлением прав отдельных групп населения:

4) этнических меньшинств: Afro-American, Asian American, Amerindian, person of color(‘цветной человек’);

5) стариков, женщин, лиц нетрадиционной сексуальной ориентации: the elderly(‘пожилой’), senior citizens(‘престарелые граждане’), gender atypical, gender-biased(‘дискриминация по половому признаку’), transgendered people(‘ лица, изменившие половую принадлежность, транссексуалы’);

6) инвалидов и умственно отсталых: physically/mentally handicapped(‘физически или умственно отсталые’), learning disabled(‘необучаемый’), dyslexic(‘неспособный к чтению’); special people(‘особенные люди’).

Любая другая лексика по отношению к этим социальным группам воспринимается как в высшей степени оскорбительная и недопустимая. В официальных контекстах сфер регулятивного воздействия, к каким относятся официальные документы и периодическая печать, нормой являются "политически корректные" обозначения. В речевых произведениях массовой культуры такие единицы нередко пародируются: (‘We are just technologically impaired’) (‘ мы просто технологически ослаблены’) (Weird Al. Amish Paradise) - поет герой песни "Меннонитский рай", в которой высмеивается образ жизни меннонитов, христианской секты, члены которой до сих пор отказываются пользоваться такими благами цивилизации как электричество, телефон, автотранспорт.

В отличие от эвфемизмов, призванных за счет вуалирования референции сгладить возможную негативную реакцию собеседника, дисфемизмы призваны давать оценку денотату независимо от его объективных качеств, выражая, таким образом, субъективную точку зрения говорящего. Как и эвфемизмы, дисфемизмы предполагают наличие стигматизированного денотата, однако стигматизация эта может быть ситуативной и в противоположность эвфемии предполагает называние вещей "своими именами", вплоть до нарушения существующих табу. Иными словами, в отличие от эвфемии, в случае дисфемизмов максима "кооперации" уступает место максиме "искренности".

Не будучи в семантическом плане полностью симметричными эвфемизмам дисфемизмы образуют следующие семантические поля: пейоративные антропонимы, локативы, наименования артефактов, действий и процессов. Связь с табу прослеживается у них в разной степени.

Дисфемизмы-антропонимы демонстрируют связь с субстратными и суперстратными табу и нередко имеют эвфемистические пары. Пейоративные номинации в рамках данного поля присваиваются:

1) по так называемым осям социального размежевания (социальное презрение): working stiff(‘рабочий’), hack(‘проникать’), pig(‘сволочь’), Bible banger(‘протестант-фундаменталист’), hash slinger(‘официант’), hicks(‘деревенщина’), wop(‘итальяшка’);

2) на основании морально-этических оценок поведения индивида (этическое презрение): jerk(‘толчок’), bimbo(‘глупая девушка’), yenta(‘сплетница’), apple polisher(‘подлиза’), airhead(‘болван’).

Единицы этого поля прослеживают связь с нормативными установками социума, но могут и не иметь эвфемистических пар. В качестве последних нередко выступают окказиональные образования:

1) на основании антропометрических характеристик - пола, возраста и видимых отклонений от некой средней физической (состояние здоровья и сексуальная ориентация) и интеллектуальной нормы/ wingy(‘кличка однорукого, обычно нищего’), gut-bucket(‘забегаловка’), chrome-dome(‘блестящая лысина’).

Уже на уровне лексического значения единицы вышеназванных полей маркированы как компоненты "лицеущемляющих" актов. Однако в случае отсутствия установки на вербальную агрессию они способны брать на себя роль маркеров стратегии "позитивной вежливости".

Периферию этого поля составляют дисфемизмы-обозначения (а) человеческого тела, которые могут употребляться в качестве апеллятивов, и (б) неприятных субстанций, способных выступать в качестве прототипов пейоративных номинаций артефактов: drivel(‘пускать слюни’), piss(‘писать, мочиться’), shit(‘дерьмо. говно‘) и т.д.

Второе поле дисфемизмов образуют пейоративные локативы. Они обнаруживают семантические связи с именами лица, т.е. с осями социального размежевания, этическими и эстетическими оценками, и чувствительны к действию субстратных и суперстратных табу: boondocks(‘глушь’), nonplaceville.

Третье поле образуют дисфемизмы-наименования артефактов, в основе которых лежит аксиологическая, либо телеологическая оценка, в зависимости от денотата связанная или не связанная с табу. Сюда входят несколько лексико-семантических групп, наиболее многочисленными из которых являются обозначения денег и спиртных напитков: cabbage(‘капуста’), moolah(‘деньги, бабки’), dago red(‘дешёвое красное вино, чаще итальянского производства’) и т. д.

Четвертое поле составляют пейоративные дескрипции действий и процессов, также обнаруживающие связь с субстратными и суперстратными табу.

При этом и эвфемизмы, и дисфемизмы характеризуются собственным набором прагматически маркированных словообразовательных средств. В случае эвфемии вуалирование референции достигается за счет таких приемов, как генерализация, транспозиция, паронимические замены, аббревиация и использовании иноязычной лексики. Нейтральные эвфемизмы чаще представлены лексикой широкой семантики или иноязычными заимствованиями и обладают наибольшим эвфемистическим потенциалом: redundancy(‘сокращение штатов’), high-end(‘лидирующий, высококачественный’).

Сниженные чаще образуются путем метафорического или метонимического переноса. Возможна также аббревиация, причем за аббревиатурой нередко кроются дисфемизмы разной степени сниженности, вплоть до вульгаризмов.

В основе механизма образования дисфемизмов лежит использование пейоративных аффиксов и полу-аффиксов, метафорический или метонимический перенос, варваризация (усечение и какофония). Причем, в качестве прототипа метафорического переноса нередко выступает табуированный денотат: shithead(‘засранец, говнюк’).

Значительное число единиц обоих классов являются результатом метафорического переноса, что в целом характерно для вторичной номинации. При этом метафора наиболее типична для «трикстерных» эвфемизмов и дисфемизмов, что приводит к нейтрализации их прагматической оппозиции: kick the bucket(‘умереть’), get the sack(‘быть уволенным’), turn tricks(‘добиться своего’), stroke house(‘кинотеатр порнографических фильмов’).

Исследование показало, что и эвфемизмы, и дисфемизмы обладают широким диапазоном экспрессии - мелиоративной (эвфемизмы) и пейоративной (дисфемизмы).

Реализация прагматического потенциала тех и других определяется сочетанием внутриязыковых и экстралингвистических факторов, а именно:

1) отношением к табу и принадлежностью к лексико-семантической группе;

2) контекстом конкретной речевой ситуации (коммуникативной сферой, относительными статусами и ролевой структурой участников РА, интенцией говорящего. Последняя также находит свое выражение в использовании супрасегментных и паралингвистических средств;

3) длительностью бытования дескрипции в языке в качестве эвфемизма или дисфемизма. Как и многие другие коннотированные лексические единицы, они подвержены прагматическому стиранию, утрате мелиоративного или (что, однако, происходит реже) пейоративного потенциала. Отсюда - постоянное обновление рядов, стремление к новизне, "не избитости" выражения.

Таким образом, с точки зрения их прагматического потенциала эвфемистические дескрипции располагаются по шкале от: слабых (‘стертые и квазиэвфемизмы’) до сильных (‘нейтральные и экспрессивно-маркированные’). Наибольшим прагматическим потенциалом обладает суперстратная эвфемия сфер регулятивного воздействия, особенно окказиональные образования, например: То perpetuate our endeavor of providing funds for the elderly citizens as we do at the present moments, we will face the exigency of enhanced contributions from all our citizens,(‘Для того, чтобы сохранить наши попытки предоставления денежных средств пожилым гражданам, как мы делаем в данный момент, мы столкнёмся с острой необходимостью увеличения вклада от всех наших граждан’) (цит. no R. Fowler, J. Aron. The Little, Brown Handbook. Longman, 2001, c. 563)

Наименьший эвфемистический эффект как правило у традиционных обиходно-разговорных субстратных. При этом низкий регистр лексемы или словосочетания, особенно генитальной семантики, ведет к нейтрализации оппозиции эвфемизм : дисфемизм: to jerk off(‘тратить время попусту’), а сама она выступает скорее в качестве средства акцентуации информации, нежели ее вуалирования. "It's а PG movie! There are tits in it, but no bush - с досадой восклицает "сексуально озабоченный" герой кинофильма "Dogma" по поводу того, что фильм, который он видел, не содержит эротических сцен.

Прагматический потенциал дисфемизмов также реализуется в зависимости от сочетания вышеназванных факторов, ведущим из которых выступает вид речевого акта. В условиях псевдо лице ущемляющего акта может иметь место прагматическая инверсия дисфемизма. Как говорилось выше, из оскорбительного слова он превращается в средство интимизации общения.

В целом исследование дает основания утверждать, что и эвфемизмы, и дисфемизмы образуют некое размытое множество, что затрудняет четкое их распределение по таксономическим классам. В частности, существует переходная зона, в которой происходит нейтрализация прагматической оппозиции эвфемизм : дисфемизм.

Это характерно для денотатов амбивалентной оценки, представленных такими лексико-семантическими рядами как смерть, алкогольное или наркотическое опьянение, аффекты, умственные недостатки, социальные пороки, экскреторно-генитальные функции, а также сакральными понятиями. У лексических единиц переходной зоны прослеживается связь с субстратными табу на нарушение телесных границ, а также действия и состояния, связанные с ослаблением или утратой эмоционально-волевого контроля и чреватые потерей лица.

Сниженные дескрипции, принадлежащие этой зоне, могут считаться эвфемизмами по факту вуалирования референции, однако в силу своего пародийного характера смыкаются с дисфемизмами. В результате они способны выступать как частью лицеущемляющих актов, так и в качестве маркеров стратегии «позитивной вежливости» (солидарности).

В развернутом тексте эвфемизмы и дисфемизмы способны брать на себя роль экспликаторов всех потенциально заложенных в нем видов информации (фактуальной, импрессивной, эстетической, социолектальной и. т. д.). При этом, как и в случае устного общения, в своем употреблении они обнаруживают зависимость от таких компонентов прагматической ситуации порождения речи как факторы субъекта и адресата, сфера общения, канал и цель сообщения.

Тексты разных функциональных стилей соотносимы с речевыми стратегиями и до известной степени имитируют коммуникативные отношения, типичные для устной речи.

Проанализированный материал позволил выделить два базовых типа текстов - "внеличностной" и "личностной" адресовано, или ВА-тексты и JIA-тексты. Эти два базовых типа соотносимы с двумя основными коммуникативными стратегиями - несвободной и свободной самопрезентации, характерными для той или иной коммуникативной сферы.

Тексты сфер регулятивного воздействия как правило моделируют общение на социальной дистанции (стратегия несвободной самопрезентации), чувствительны к субстратным и/или суперстратным табу, тяготеют к гиперкоррекции и ориентированы на О-престижные формы. Отсюда - возрастание вероятности употребления политкорректных эвфемистических дескрипций, которые прагматически маркированы как средства передачи фактуальной информации, что исключает использование таких маркеров "субъективности" как табуированная лексика, дисфемизмы и сниженные эвфемизмы, которые воспринималось бы как ‘стиленарушающие’ элементы.

Для этих текстов в зависимости от темы возможна субстратная или суперстратная эвфемия терминологического характера. Например: (‘Jail-bait’ - a girl under the legal age of consent, copulation with whom would constitute statutory rape’).

Тексты сфер массовой культуры обычно выступают как JIA-тексты, моделируя общение на персональной дистанции, отчего на первый план в них выходит эмотивное воздействие. Такие тексты чаще бывают ориентированы на С-престижные формы, что снимает ограничения на «трикстерные» (не подчиняющийся общим правилам поведения) эвфемизмы и дисфемизмы разной степени сниженности.

Можно представить прагматические различия.

ВА-тексты:

1) стратегия несвободной самопрезентации; моделирование общения на социальной дистанции; "высокие жанры"; нейтральный "миметический" модус (стилистический peгистр);

2) преимущественное воздействие на рациональную сферу читателя; ведущий тип представленной информации -фактуальная (общего или специального типа), интеллективная;

3) жесткие ограничения на субъективно окрашенную лексику. В зависимости от сферы и темы высока вероятность терминологической научной или суперстрагной "политкорректной" эвфемии.

ЛА-тексты:

1) стратегия свободной самопрезентации; в зависимости от коммуникативной сферы, характера издания, жанра и темы текста допустимы:

2) моделирование общения на персональной или интимной дистанции; "низкие жанры"; широкий диапазон стилистического регистра;

3) воздействие на рациональную и/или эмоциональную сферу читателя, различные соотношения интеллективной и эмотивной информации; отсутствие жестких ограничений на субъективно окрашенную, сниженную и табуированную лексику. Преобладание "трикстерной" эвфемии.

Тексты массовой коммуникации представлены обоими типами. При этом непосредственная текстовая прагматика эвфемизмов и дисфемизмов обусловлена моделируемой данным текстом коммуникативной стратегией. Последняя

же формируется под действием прагматических векторов, в качестве которых выступают:

1) принадлежность текста к коммуникативной сфере с типичным для той репертуаром тем и ограничениями на низкий стилистический регистр;

2) жанр текста.

В "серьезных" текстах, тематически связанных с регулятивными сферами, терминологические эвфемизмы принадлежат основному прагматическому вектору, как, например, в тексте, посвященном нарушению половой идентификации у шестилетнего мальчика: (‘After struggling with their six-year's nonconforming gender behavior for years, Sherry and Paul Lipscomb decided to treat their little one like a girl (and) let Aurora express her gender in public". (The boy) has Asperger's syndrome (which is related to autism), bipolar illness and obsessive-compulsive disorder, in addition to gender-identity disorder. Paul (the boy's father) now says he too has gender-identity disorder and that he intends to make transition from male to female. Some child psychologists.believe that children who express discomfort with their birth gender probably have larger problems. Ken Zucker, a psychologist who runs the Child and Adolescent Gender Identity clinic, encourages children and parents that boys and girls don't have to maintain rigid gender roles to remain boys and girls. Other rogue therapists mistreat gender-variant children by trying to force them to conform to gender rules. They use blunt behavior-modification techniques such rewarding tomboys for wearing frilly dresses or punishing boys for playing with a Barbie’) (‘ После борьбы с несоответствующим гендерным поведением на протяжении шести лет, Шери и Пол решили относиться к их ребёнку как к девочке, и позволить Аврору выражать её пол на публике. (Мальчик), болеет синдромом Аспергера, который связан с аутизмом , биполярная болезнь и синдром навязчивых состояний , в дополнение к расстройству половой отнесённости. Пол (отец мальчика), теперь также говорит, что у него расстройство половой отнесённости и хочет сделать операцию по смене пола. Некоторые детские психологи полагают, что у детей, которые выражают дискомфорт к их половой отнесённостью , вероятно, имеют большие проблемы. Кен Закер, психолог, который работает с детьми и подростками в гендерной клинике по идентификации пола, призывает детей и родителей к тому, что мальчики и девочки не должны поддерживать жесткие гендерные роли для того, чтобы оставаться мальчиком и девочкой. Другие врачи жулики плохо обращаются с детьми, пытаясь вынудить их соответствовать гендерным правилам. Они используют тупые методы модификации поведения, заставляя носить вычурных платья девчонок- сорванцов или заставляют мальчиков играть с Барби’)[20].

В зависимости от сочетания прагматических векторов темы и жанра, эвфемизмы и дисфемизмы, выступают в качестве прагматических элементов (прагмем) позитивной (в случае принадлежности основному вектору) или негативной (в случае принадлежности контрастивному вектору) выделенности.

Как было показано выше, в текстах "серьезных жанров", моделирующих общение на социальной дистанции, нейтральные и терминологические эвфемизмы принадлежат основному прагмагическому вектору, выполняя роль прагмем позитивной выделенности. Их задача - содействовать адекватной передаче фактуальной информации.

Употребление дисфемизмов и сниженных эвфемизмов в таких текстах фактически недопустимо в силу прагматических особенностей этих текстов, что, в свою очередь, определяется спецификой соответствующих коммуникативных сфер, диктующей особо жесткие ограничения на отбор и применение тех или иных лексических средств.

В зависимости от сочетания прагматических векторов темы и жанра в ЛA-текстах, имитирующих общение на персональной дистанции (стратегию ‘позитивной вежливости’), исследуемые единицы могут выступать, как в качестве прагматических элементов позитивной, так и негативной выделенности.

Выступая маркерами коммуникативной стратегии, т.е. прагматически отмеченными средствами, эвфемизмы и дисфемизмы призваны обеспечить нужный автору перлокутивный эффект. В зависимости от принадлежности к основному или контрастивному прагматическому вектору они выступают частью интерпретационной рамки, способствуя выделению той или иной заложенной в текст информации.

В случае их принадлежности к основному прагматическому вектору информационной и модальной двуплановости не возникает. В подобных случаях имеет место накопление "миметических" сигналов, и эвфемизмы и дисфемизмы как прагмемы позитивной выделенности имеют тенденцию к созданию кумулятивного эффекта,, сигнализируя общую "миметическую" модальность текста -его подчеркнутую нейтральность либо стилистическую окрашенность.

В случае принадлежности к контрастивному прагматическому вектору, эвфемизмы и дисфемизмы как прагмемы негативной выделенности создают информационную и модальную двуплановость текста.

Выступая в качестве "стилеусиливающих" контрастных элементов, они сигнализируют метафорическое переключение кода и тем самым создают эффект неожиданного.

С точки зрения представленных в тексте типов информации подобный "слом" можно трактовать как неожиданную актуализацию латентной информации.

Особенно это характерно для научно-популярных текстов:

(‘Did they (предки современного человека и неандертальцы) interbreed, as some scientists contend, producing among their descendants the people who now populate Europe? Or did they compete for food and shelter? A landmark report in last week's issue of the journal Cell suggests that whatever Homo Sapience and Neanderthals did, they probably didn't make love. All living creatures share certain genetic heritage. But comparing a 378-unit sequence of DNA taken from mitochondria within a Neanderthal cell to modern cell (scientists) found striking differences’) (‘ В знаменитом отчёте за прошлую неделю в журнале Сэлл предполагается, что независимо от того, что сделали человек-разумный и неандертальцы, они, вероятно, не занимались любовью. Все живые существа имеют определенное генетическое наследие. Но по сравнению с 378 единицами ДНК взятыми от митохондрий в Неандертальской клетке с современной клеткой, нашлись поразительные различия’)[20].

На фоне обилия терминологической лексики употребление обиходно-

бытовой эвфемистической дескрипции to make love, семантически дублирующей лексему to interbreed в предыдущей диктеме, однако прагматически противопоставленной ей, представляет собой метафорическое переключение кода, целиком и полностью обусловленное авторской интенцией сделать изложение материала более доступным и увлекательным.

Прагматический эффект эвфемизмов и дисфемизмов во многом зависит от механизма их включения в ткань текста. Первичной семантико-прагматической единицей их включения в ткань текста выступает диктема, как минимальный тематический и стилистический контекст[1, c.56].

Эвфемизмы и дисфемизмы могут вводиться как через диктемы непосредственной авторской наррации, так и через диктемы цитации и "интертекстуальные" диктемы.

В диктемах непосредственной авторской наррации принадлежность эвфемизма или дисфемизма к тому или иному вектору, помимо вышеперечисленных факторов, определяется идиостилем пишущего. Их функционирование в составе диктем цитации осложнятся особенностями цитации как контрастной структурно-семантической текстовой категории[46, c.79].

В рамках ВЛ-текстов, нейтральные эвфемизмы в составе цитации могут принадлежать основному прагматическому вектору, выступая в роли прагмем позитивной выделенности: (‘Today that (i.e. pre-crisis) market is all but tapped.. To continue, the main providers in Moscow have started to go downmarket. "We are targeting those segments of the market that we consider our natural users," says Valeria Goldin, Vimpelcom's vice president. "Initially it was the high-end user. Now...we are going into the less well-off segments’) (‘На сегодняшний день т.е. до кризиса, рынок почти снабджается. По- прежнему, основными поставщиками в Москве являются магазины с низкими ценами. "Мы нацелены на те сегменты рынка, которые мы считаем нашими природными пользователями", - говорит Валерия Голдин, вице-президент ОАО " ВымпелКом". "Первоначально это был пользователь высокого уровня. Сейчас мы идем в менее состоятельные слои".

Тем не менее, в ЛA-текстах в условиях игры сталистического регистра, они могут принадлежать контраставному вектору, выступая на общем сниженном фоне в роли прагмем негатавной выделенное.

В этом случае они придают повествованию информационную двуплановость, служат средствами реализации иронии. Этот прием характерен для политаческих фельетонов.

Сниженные эвфемизмы и дисфемизмы в составе цитации в зависимое от имиджа издания, его ориентации на определенную категорию читателей, темы и жанра текста также могут принадлежать основному прагматическому вектору, выступая в качестве прагмем позитивной выделенности. Это особенно заметно в текстах, ориентарованных на представителей субкультур, где дисфемизированная речь кумиров служит эталоном для их поклонников: (‘There have been reports of tension among the Fugees..."People welcome you into Jerusalem to crusify you", says Wyclef. "If we just go into the studio and the s_is garbage, the same people will be, like, 'This is garbage. They should have just kept doing what they were doing').

Тем не менее, поскольку в тексте цитация чаще выступает как контрастная категория, призванная обогащать его субъективыми модусами, это позволяет снять даже в текстах «серьезных» жанров сфер регулятивного воздействия ограничения на С-престижные формы, к каковым относятся табуированная лексика, дисфемизмы и сниженные эвфемизмы. В текстах с преобладанием нейтрального регистра сниженные эвфемизмы и дисфемизмы в составе цитации выступают средством дополнительной, вербальной (как социо-, так и идиолектальной) характеристики того или иного действующего лица. При этом даже в солидных изданиях нередко снимаются всякие ограничения на употребление сниженной лексики, в том числе и вульгаризмов, как в следующем примере, где последний порождает стилистическую и оценочную двуплановость текста: (‘New Labour first came to power promising sweeping constitutional reform. This might include a formal codification that... changes the definition of a constitutional expert’) (‘Новые лейбористы пришли к власти, обещая охватывающую конституционную рефому. Это может включать формальные кодификации, которые меняют понятие конституционного специалиста.

Негативно выделенные единицы часто вводятся через "интертекстуальные" диктемы с содержанием квази- либо скрытой цитации. Так вид цитации обладает двойственной прагматической природой, позволяя автору одновременно заявлять и камуфлировать свою позицию.

Скрытая цитация создает также установку на доверительность, обеспечивает за счет включения разговорных элементов эффект непосредственного общения с читателем, то есть имитирует стратегию "позитивной вежливости" ("позитивного лица") как социального стандарта общения.

(‘The success of the Republican Party has always depended on some artful hospitality, on persuading blue bloods and rednecks and church folk and fat cats to gather under its big tent and celebrate together the blessing of power. And аs long as Ronald Reagan was cutting taxes and winning the cold war, his guests were generally content to enjoy his company and not argue over who had the best seats at the table’) (‘Успех Республиканской партии всегда зависел от некоторого хитрого гостеприимства, от убеждения элиты и жлобов, церковного народа и богачей, чтобы собраться под ее большой крышей и праздновать вместе благословение власти. И до тех пор пока Рональд Рейган сокращал налоги и выигрывал холодную войну, его гости были вполне довольны и наслаждались его компанией и не спорили по поводу того, у кого были лучшие места за столом. (TIME,1998)

В целом, можно сделать вывод, что в текстах массовой коммуникации употребление таких прагматически отмеченных средств как эвфемизмы и дисфемизмы определяется фактором адресата. С этой точки зрения, и те, и другие способны выполнять фасцинативную (контактоустанавливающую и контактоподдерживающую) функцию, имитируя стиль общения, типичный для представителей данной целевой группы или принятый в качестве стандарта в данной коммуникативной сфере[35, c.49].

При этом все чаще наблюдается отказ от стратегии несвободной самопрезентации ("негативной вежливости") и на ее место в качестве стандарта общения приходит "позитивная вежливость". Одновременно, интенсивное использование и связанное с ним коннотативное "истирание" таких прагмем, как эвфемизмы и дисфемизмы, приводит к тому, что со временем многие из них утрачивают характер отмеченных текстовых элементов[15, c.57].

Заключение

Проведённое исследование позволило сформулировать следующие выводы:

1) В работе была предпринята попытка детально изучать языковые средства выражения феномена политкорректности как социокультурного и лингвистического движения, получившего широкое распространение в англоязычных странах и оказавшего значительное влияние на английский язык;

2) В дипломной работе исследуются языковые средства выражения политкорректной идеологии, история и причины их возникновения и распространения в современном английском языке, а также всё многообразие политкорректных языковых единиц, предложенных сторонниками движения с целью заменить традиционные, призванные не соответствующими стандартам политкорректности, лексемы;

3) В рамках дипломной работы рассматриваются основные разделы политкорректной лексики. К числу последних можно отнести обозначения представителей расовых и этнических меньшинств, населяющих англоязычные страны, гендерный аспект политкорректной терминологии, а также политкорректные языковые единицы в отношении пожилых граждан и людей с ограниченными способностями;

4) Изучение материалов, представленных в британских и американских печатных изданиях, показало, что из всего разнообразия предложенных сторонниками политкорректной идеологии языковых единиц, призванных заменить традиционные, лишь некоторые стали частью современного английского языка и активно используются его носителями. Остальные нововведения остаются в словарном составе языка исключительно в качестве авторских вариантов;

5) В работе была предпринята попытка рассмотреть языковые средства выражения политкорректности с точки зрения эвфемизации современного языка. Были приведены выдержки из работ отечественных и зарубежных лингвистов, посвящённых эвфемизмам, как языковому явлению и их классификации;

6) По результатам рассмотрения политкорректной лексики в контексте эвфемизмов в современной речи было сделано предположение, что некоторые из разделов политкорректной терминологии представляют собой языковую область, где основополагающие принципы и базовые идеи политкорректности и эвфемизации пересекаются и совпадают, в то время как определённые аспекты политкорректной лексики нельзя отнести к эвфемизмам. Политкорректность и эвфемизация, являясь важными явлениями в социальной, культурной и лингвитсической картине мира современного человека, взаимно дополняют и обогащают друг друга.

7) В зависимости от темы и жанра текста эвфемизмы принадлежат основному либо контрастивному прагматическому вектору, выступая в качестве прагмем позитивной, либо негативной выделенности;

8) Можно сделать вывод, что прагматика эвфемизмов и дисфемизмов вытекает из их природы. И те, и другие представляют собой слова-перифразы, т.е. единицы вторичной номинации, а их денотаты относятся к интенсиональным, антропоцентрическим объектам, т.е.таким, наименования которых происходит не столько по их объективным характеристикам, сколько отражает субъективную точку зрения говорящего. В то время как эвфемизмы ’улучшают’ денотат, отмеченный негативным к нему отношением, дисфемизмы ‘ухудшают’, ‘огрубляют’ денотат независимо от реальных его качеств. Причём, в последнем случае одновременно с возникновением негативной коннотации происходит и понижение стилистического регистра. Таким образом, и эвфемизмы, и дисфемизмы ‘привязаны’ к ценностно-нормативной картине мира- как в том, что касается их предметно- логического содержания, так и правил употребления. Следовательно, их можно отнести к прагматически- маркированным языковым средства, чья семантика и прагматика, т.е. правила контекстно-сообразного употребления, определяются культурой общества, его ценностно-нормативными установками. В целом, и те, и другие в своём употреблении обнаруживают зависимость от сложного комплекса фактров. Ведущую роль при этом играет культура языкового коллектива, которая, помимо всего прочего, включаети правила общения, диктуя, как вести себя в той или иной ситуации. Исследуемые единицы чувствительны как к макро-, так и к микро ситуации общения, и их употребление говорящим подчинятеся ряду правил, пусть даже и не всегда осознанных.

Значение проведённого исследования заключается том, что в нём были изучены языковые средства выражения политической корректности и эвфемизации, как приёма политической корректности. Политическая корректность представляет собой важное социальное, культурное и лингвистическое явление, получившее широкое распространение в англоязычных странах и оказавшее значительное воздействие на английский язык и картину мира его носителей.

Приложение

Классификация эвфемизмов английского языка по тематическим группам.

Общую классификацию эвфемизмов английского языка можно представить в виде таблицы:

Эвфемизмы, уменьшающие суеверный страх перед какими-либо явлениями:

to die, to decease, to pass away, to join the majority (better, silent), to go west, to kick the bucket, check out, buy the farm, drop off the twig, to take the ferry, pop one’s clogs, dead man the deceased(‘скончавшийся’), the late(‘покойный’). А словосочетания dead man обычно встречаются в триллерах и угрозах.

Devil the Evil One, Satan, demon, Harry, Old Nick, the Old Boy, prince of darkness, the Tempter, the Foul Friend, shadow of shadows, king of the shadows, insane asylum (‘психиатрическая больница’) mental home, mental health clinic, terminal Home(‘богадельня’), hospice, cancer(‘рак’), moonchild(‘человек, рождённый под созвездием рака’), patient’s death(‘смерть пациента в больнице’) terminal episode, therapeutic misadventure, negative patient care outcome;

Эвфемизмы, относящиеся к сфере физиологии:

toilet(туалет), little boy’s room/ little girl’s room, throne room, smallest room, convenience, cottage pregnant(‘беременная’) bad shape, lady-in-waiting, have one’s in the box, get wrong;

Эвфемизмы, отвлекающие от негативных явлений действительности:

starvation(‘голод’), undernourishment(‘недоедание’), war(‘война’) conflict, involvement, device, air support, pacification, body-count, bomb(‘бомба’), device(‘устройство’), bombing(‘бомбандировка’), limited air strike’( ‘ограниченный воздушный удар’), air support(‘воздушная поддержка’), killing the enemy(‘уничтожение врага’), servicing the target(‘попадание в цель’), crisis(‘экономический кризис’), depression, period of economic adjustment(‘ период стабилизации экономики’), downsizing, negative cash flow, recession, a rolling readjustment, a correction, a slippage, an easing, a downswing, a mild dip, a normal adjustment, a leveling off, a lull, a return to normalcy, an industrial trouble, meaningful downturn(‘значительный спад’), strike(‘забастовка’), industrial action(‘промышленная забастовка’), prison(‘тюрьма’), correctional facilities(‘исправительное учреждение’), the big house, inside prison guards(‘тюремные надзиратели’), correctional officers, custodial officers(‘офицеры охраны’), imprisoned(‘заключённые’), clients of correctional system(‘клиенты системы исправительных учреждений’), guests(‘гости’), people enjoying temporarily hospitality from the state(‘люди, пользующиеся временным гостеприимством у государства’).

Эвфемизмы, смягчающие различные виды дискриминации

Возрастную: old blue hair, blue rinse(‘намёк на окрашиваемые в пепельный оттенок волосы’), no(spring) chicken, mature, senior, advanced in years, third age, senior, mature, seasoned.

Дискриминацию лиц с физическими или умственными недостатками:

fat, Renoir woman, of classic proportions, statuesque, mature figure, Big Gal, corpulent, buxom, crummy, woman’s size, queen size, full size, calorie counter, weight watcher, overweigh, horizontally challenged people, big-boned, differently sized, short people(‘люди низкого роста’), vertically challenged people(‘люди, преодолевающие трудности из-за своих вертикальных пропорций’), bald(‘лысый’) hair-disadvantaged, wrinkles, imperfection, mature skin challenged by natural hormonal changes, tired lackluster skin, blind(‘слепой’), unseeing(‘невидящий’), deaf(‘глухой’), aurally inconvenienced, invalid, lame-crippled-handicapped-disabled-differently abled, physically challenged, learning disable, retarded children(‘умственно отсталые дети’), children with learning difficulties(‘дети, испытывающие трудности при обучении’), learning disabled;

Расовую и этническую принадлежность:

negro black(‘male/ female’), Afro-American, member of African Diaspora, person of black race, Non-whites, person of color, indigenous person;

Имущественную дискриминацию:

poor the needy(‘нуждающиеся’), penniless(‘бедствующий’), socially deprived(‘обездоленные’), low-income family(‘семья с низким доходом’), economically disadvantaged(‘попавшие в менее благоприятные обстоятельства’), the ill-provided(‘необеспеченные’), the underprivileged (‘малопривелегированные’), unemployed(‘безработные’), unwaged(‘не получающие зарплаты’), slums(‘трущобы’), substandard housing(‘жильё, не отвечающее стандартам’);

Эвфемизмы, повышающие престиж отдельной профессии:

garbage collector(‘мусорщик’), sanitation man(‘engineer’), public health inspector, janitor(‘дворник’) environmental hygienist, undertaker(‘сотрудник похоронного бюро’) mortician, funeral director, hairdresser(‘парикмахер’) hairstylist, beautician.

Список использованных источников:

1 Евлентьев, И. Определение политической корректности. /И. Евлентье.- М.: Независимый пресс-центр, 2004. – 33 c.

2 Шмелёв, Д.Н. Русский язык. Энциклопедия./ Д.Н. Шмелёв. – М.:

1979.- 402 с.

3 Kany, С.E. American-Spanish euphemisms. / C.E. Kany. – L.A.:

1960.- 5p.

4 Lakoff, R. Language and woman's place./ R. Lakoff. – N. Y.:

1975.- 174 p.

5 Spender, D. Man Made Language./ D. Spender. – London.: 1980.-35p.

6 Иригарэ, Л. Генеалогия женщин. Постмодернизм. Психоанализ. Феминизм./ Л. Иригарэ. – М.: 2000.- 79с.

7 Хеллингер, М. Контрастивная феминистская лингвистика. Феминизм и гендерные исследования./М. Хеллингер. – Тверь.: 1999.- 108с.

8 Butler, R.N. Age-ism: Another form of bigotry. The Gerontologist. / R.N. Butler.- N.Y.: 1969.- 83p.

9 Traxler, A.J. Let's get gerontologized. Developing a sensitivity to aging. The multi-purpose senior center concept.A training manual for practitioners working with the aging./ A.J. Traxler. – Springfield.: 1980.- 103p.

10 Грайс, Г.П. Логика и речевое общение. Новое в зарубежной лингвистике / Г

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: