Сделай Сам Свою Работу на 5

Коллаборационизм в Русской Православной Церкви





Одним из значительных факторов поддержания коллаборационистских настроений на оккупированных территориях СССР стал религиозный. Церковь составляла в СССР оппозицию большевизму и подвергалась истреблению со стороны советской власти. На территории РСФСР к 1940 году реально действовало всего около 100 храмов, а на свободе оставалось около 500 служителей Русской православной церкви[36].

Даже после насильственной атеизации большая часть населения РСФСР сохранила приверженность к православию и православным традициям. Русское население к 1941 году оставалось в большинстве своем религиозным. Начавшаяся война ещё сильнее обострила это чувство.

В целом оккупационная пресса, различные документы епархиальных управлений, личные свидетельства лиц, переживших оккупацию, мемуары германских военнослужащих говорят о небывалом всплеске религиозности населения. Церковное движение в оккупированных областях носило стихийный характер. С первых же дней оккупации немцами и органами местного самоуправления были приняты меры по открытию церквей, а священники получили возможность восстановить свою деятельность. Большинство существующих источников говорит о том, что религиозное пробуждение в оккупированных местностях, особенно в первые месяцы оккупации, шло не сверху, а снизу. Повсеместным было явление, когда тысячи людей переполняли вновь открывшиеся храмы, заполоняли даже площади перед храмами и прилегающие улицы[37]. В период оккупации, помимо РПЦ, активизировали свою деятельность и такие течения, как истинно православные христиане (ИПХ, катакомбники) и старообрядцы.



Все это происходило благодаря весьма неожиданно лояльной позиции Германии по отношению к РПЦ. Глава восточного министерства Германии А. Розенберг, писавший, что “Россия - это страна, которая сохранила в своей груди истинный образ Христа[38]”, призывал германских администраторов относиться к православию терпимо и даже поощрять[39].

Возрождением религиозной жизни на оккупированных территориях руководил митрополит Сергий, в миру Дмитрий Николаевич Воскресенский. Уже в июле 1941 года им была организована Псковская миссия РПЦ в Псковской, Новгородской и Ленинградской областях, которая ставила своей задачей духовное просвещение народа и восстановление церковной жизни в занятых немцами областях. Под управлением миссии находилось более 2 000 000 человек. За 2,5 года оккупации при содействии миссии на пространстве от Гатчины до Новгорода и Великих Лук открылось более 470 храмов[40]. Миссия издавала религиозный бюллетень, вела катехитические, пастырские и богословские курсы и восстановила преподавание Закона Божия во всех школах.



На занятой немцами территории СССР за три года открылось около 14 тысяч православных приходов[41]. Помимо храмов, во многих оккупированных областях РСФСР открывались церковно-приходские школы. Правомерно признать за РПЦ заслугу в деле концентрации вокруг нее интеллигенции, что в условиях оккупации и прекращения работы вузов стало одним из немногих средств сохранения интеллектуального потенциала России. Церковь развила также бурную деятельность в деле попечения о бедных, создав сеть домов для престарелых, детских приютов, богаделен, проводила сбор пожертвований.

Наряду с чисто религиозными вопросами, просветительской и благотворительной деятельностью, РПЦ занималась поддержкой оккупационного режима. Роль церкви в поддержании оккупационного режима, коллаборационистских настроений части населения России была довольно значительной. Богослужения, имели не только религиозное, но и пропагандистское значение и носили ярко выраженный антисоветский характер: в церквях шли молебны за фюрера, с амвона предавали проклятью партизан, а церковные газеты печатали антисемитскую пропаганду. Причем при проведении религиозных церемоний наряду с иконами нередко использовались портреты Гитлера. С участием православного духовенства проводились не только религиозные, но и светские празднества.



Нередко религиозный коллаборационизм трансформировался в военный. Таким образом, ко многим частям РОА были прикомандированы священники. В тылу немецких армий из староверов и катакомбников создавались русские вооруженные отряды и роты. Старообрядцы оказывали оккупантам большую помощь в борьбе с партизанским движением и были бойцами многих русских формирований наряду с ИПХ. Множество переброшенных за линию фронта советских агентов погибли либо от рук староверов, либо были выданы ими немцам[42].

Таким образом, в оккупированных областях РСФСР произошел всплеск религиозной активности. Религиозность населения, хотя и не достигла дореволюционного уровня, все же по сравнению с довоенным периодом выглядела довольно внушительно. Церковь становилась для русского народа не только знаменем борьбы против большевизма, но и одновременно объединяющей силой, однако, стоит признать и то, что Русская Православная Церковь в основном превратилась в послушное орудие осуществления германской оккупационной политики, поддерживающее коллаборационистские настроения части населения РСФСР[43].

Гораздо сложнее дать нравственную оценку деятельности религиозных организаций в период оккупации. Церковь помогла оставшемуся за линией фронта населению перенести тяжесть оккупации. Нельзя отрицать и то, что именно возрождение религиозной жизни на оккупированных территориях СССР вынудило Сталина и советское правительство прекратить политику физического уничтожения религии, что позволило Русской Православной Церкви отстоять свое право на существование и занять определенное место в жизни советского, а впоследствии – российского общества.

Военный коллаборационизм

Нападение Германии было для Советского Союза тяжелым потрясением не только в военном, но и в политическом плане. Война разом обнажила все скрытые до сих пор внутренние противоречия советского государства. В условиях беспощадной слежки и террора эти противоречия, разумеется, не могли принять форму открытой оппозиции. Но в оккупированных районах с прекращением деятельности аппарата НКВД разом обнаруживалась хрупкость идеологических основ советской власти. Всем своим поведением советские люди демонстрировали, что лозунги большевистской доктрины о неразрывном единстве советского общества, нерушимой верности коммунистической партии и самоотверженном "советском патриотизме" не выдержали первого же испытания на прочность.

В условиях боевых действий одним из типов коллаборационизма является военный - это участие в военных усилиях нацистской Германии, в рамках ее армии и прочих силовых структур. Он может проявляться в различных формах: служба в военных и военизированных формированиях, в полицейских структурах, в органах разведки и контрразведки.

Cреди всех воюющих государств Второй мировой войны самый высокий процент политического и военного коллаборационизма отмечен как раз среди граждан СССР[44]. Явление носило массовый характер[45].

Масштабы советского военного коллаборационизма шокируют. В течение Второй мировой войны в германских вооруженных силах и охранных структурах прошло службу от 1,3 до 1,5 млн. советских граждан разных национальностей. Если обратиться к истории Гражданской войны, то все белое движение было скромнее по масштабам.

В нормативных документах германского военного командования и полицейского руководства по использованию «местных вспомогательных сил на Востоке» все континенты добровольцев из числа советских граждан строго различались. В целом, выделялись следующие категории:

1. Формирования разведывательно-диверсионного назначения, созданные немецкими специальными службами;

2. Вспомогательные и специальные формирования:

· «добровольные помощники» или «хиви» (Hilfwillige/Hiwi);

· Формирования специального характера (строительные, инженерные, транспортные, хозяйственные и т.п.);

· Части и подразделения в составе германских вспомогательных формирований (Организация Тодта и т.п.).

1. Формирования полицейского характера:

· Формирования по поддержанию общественного порядка, созданные под эгидой военной оккупационной администрации;

· Формирования по поддержанию общественного порядка, созданные под эгидой полиции порядка или полиции безопасности;

· Формирования в составе частей порядка Вермахта (тайная полевая полиция, полевая жандармерия и т.п.).

1. Линейные (фронтовые) формирования:

· Формирования в составе Вермахта;

· Формирования в составе войск СС.

Категории добровольцев Вермахт и силы охраны правопорядка Войска СС Всего:
Русские Ок. 289,5 тыс. Ок. 20,5 тыс. Ок. 310 тыс.
Украинцы Ок. 224 тыс. Ок. 26 тыс. Ок.250 тыс.
Белорусы Ок. 7 тыс. Ок. 12 тыс. Ок. 19 тыс.
Казаки Ок. 20 тыс. Ок. 50 тыс. Ок. 70 тыс.
Литовцы Ок. 36,8 тыс. - Ок. 36,8 тыс.
Латыши Ок. 49 тыс. Ок. 39 тыс. Ок. 88 тыс.
Эстонцы Ок. 49 тыс. Ок. 20 тыс. Ок. 69 тыс.
«Туркестанцы» Ок. 178 тыс. Ок. 2 тыс. Ок. 180 тыс.
Северокавказцы Ок. 27,4-29,4 тыс. Ок. 0,6 тыс. Ок. 28-30 тыс.
Грузины Ок. 19,6 тыс. Ок. 0,4 тыс. Ок. 20 тыс.
Армяне Ок. 17,6 тыс. Ок. 0,4 тыс. Ок. 18 тыс.
Азербайджанцы Ок. 24-34 тыс. Ок. 1 тыс. Ок. 25-35 тыс.
Поволжские татары Ок. 38 тыс. Ок. 2 тыс. Ок. 40 тыс.
Крымские татары Ок. 12,6–17,6 тыс. Ок. 2,4 тыс. Ок. 15-20 тыс.
Калмыки Ок. 5 тыс. - Ок. 5 тыс.
Всего: Ок. 997,5 тыс.-1.01 млн. Ок. 176,3 тыс. Ок. 1,17-1,18 млн.

 

О том, что тысячи русских людей уже в начале изъявили желание помогать нацистам, пишет в своей книге В. Штрик-Штрикфельд: «В первые несколько месяцев войны офицеры и солдаты Красной Армии, а также горожане и крестьяне в большом количестве присоединялись к германским воинским частям... Сперва в частях добровольцев называли “наши иваны”, а затем за ними закрепилось обозначение “хиви” (Hilfswillige, Hiwis) - желающие помогать”, или добровольные помощники». К концу 1942 года «хиви» имелись во многих подразделениях вермахта.

 

Срыв плана «блицкрига» заставил нацистов по-другому оценить потенциал русских, готовых сотрудничать с ними. Так что силам советского сопротивления противостояли не только войска Германии и ее союзников, но и различные коллаборационистские подразделения из числа местных жителей: полицейские и карательные отряды, разведывательные и пропагандистские школы, Русская освободительная армия, Русская освободительная народная армия и другие.

Первые русские антисоветские отряды начали появляться с лета 1941 года. В июле 1941 года был сформирован русский учебный батальон, впоследствии развернутый в «Особую дивизию «Россия», а затем в так называемую «1-ю Русскую национальную армию», состоящую из 6 тысяч человек и возглавляемую генерал-майором Борисом Алексеевичем Хольмстон-Смысловским[46]. В августе 1941 г. из антипартизанской группы русских добровольцев в Велиже была сформирована группа Титьена, впоследствии развёрнутая в 582-й Восточный батальон Вермахта. Помимо этого, с самого начала войны существовали полицейские Восточные батальоны (Шуцманншафт или «Шума») - русские, украинские и белорусские.

Первые крупные соединения начали появляться уже осенью 1941-го года. в Летом 1941 года в Югославии прокатилась волна убийств русских эмигрантов и их семей сербскими коммунистическими партизанами. В ответ на это в октябре 1941 года генерал-майор российской императорской армии М. Скородумов издал приказ о формировании Отдельного Русского корпуса, состоящего из русских белоэмигрантов и через который прошло более 17 тысяч добровольцев. Корпус боролся с партизанскими силами Тито в Сербии и Боснии, а с сентября 1944 года с частями Красной армии и болгарскими соединениями[47].

Первым, по-настоящему военным формированием стала РОНА - Русская Освободительная Народная Армия или Бригада Каминского, созданная в качестве вооружённых сил Локотского самоуправления осенью 1941-го. В 1943-ем году общая численность солдат и офицеров бригады Каминского составляла 20 тысяч. В августе 1944 г. бригада Каминского была преобразована в 29-ю (1-ю Русскую) гренадерскую дивизию СС «РОНА»), а Каминский получил звания бригадефюрера СС и генерал-майора войск СС. Части дивизии успешно участвовали в подавлении Варшавского восстания, Словацкого восстания, а также в борьбе с партизанами и польскими частями[48].

Уже в 1943 году началось формирование русских подразделений авиации, которые комплектовались летчиками, которые добровольно перелетели к немцам. Осенью 1943 года многих из них собрали для формирования русской авиагруппы под командованием бывшего полковника советской авиации Виктора Мальцева.

Среди русских казачьих формирований, крупнейшим по численности и значению был 15-й казачий кавалерийский корпус, которым командовал генерал-лейтенант фон-Панвиц. Корпус участвовал в боевых действиях на Восточном фронте и в борьбе с партизанами. Следующим по численности был так называемый «Казачий стан» во главе с генерал-майором Домановым. Он состоял из казаков Дона, Кубани и Терека, большинство из которых после прихода туда немцев пошли на службу в германские вспомогательные части. Кроме того, они создали в своих станицах отряды, которые активно боролись против партизан. Естественно, ничего хорошего им от советской власти ожидать не приходилось, и когда немцы стали отступать, впереди них потянулись десятки тысяч казачьих семей. Их вел походный атаман Павлов.

Кроме этих казачьих формирований, в вермахте имелось множество более мелких. К ним относятся: бригада генерала Туркула, отдельный казачий полк под командованием полковника Кржижановского, 120-й полк донских казаков (с конца 1942 года — 600-й полк донских казаков) численностью около 3 тысяч человек, под командованием И. Кононова, сформированный в Могилеве и влившийся в 15 казачий корпус, отдельные полки «Платов», «Юнгшульц», «5-й Кубанский», специальная казачья боевая группа под командованием капитана Кантемира и ряд других.

К 1943 году в составе Вермахта на Восточном фронте действовали батальоны «Днепр», «Березина», «Двина», «Припять», «Волга», «Десна», 16-й Егерский Добровольческий полк, 700-й Русский Отдельный Добровольческий полк, Отдельный Гвардейский батальон РОА в Пскове, несколько Восточных запасных полков (выполнявших функции резерва и подготовки личного состава для русских соединений). К маю 1943 года добровольческие объединения в рамках германского вермахта насчитывали 90 русских батальонов, 140 боевых единиц, по численности равных полку, 90 полевых батальонов восточных легионов, четыре русских конных дивизиона, и восемь конных эскадронов, 2 артиллерийских дивизиона и пять артиллерийских батарей, а в составе Люфтваффе действовала 1-я Восточная эскадрилья и не поддающееся исчислению количество более мелких военных подразделений[49].

Помимо отдельных русских соединений, в чисто немецких частях Вермахта существовало значительное (до 30%) количество русских добровольцев. Процесс их сведения в отдельные, русские соединения, начавшийся на рубеже 1942-1943 гг., в силу разного рода причин так и не был доведён до конца. В немецких частях находилось от 400 до 600 тысяч добровольцев.

В Советском Союзе к ним ко всем был прикреплен ярлык «власовцев». Начиная с 1943-го и до конца войны миллионы солдат Красной Армии и союзных войск, а также советские, восточно- и западноевропейские партизаны неоднократно вели боевые действия против «власовцев», воевавших на стороне Германии. Однако РОА, а точнее ВС КОНР, имеет смысл расценивать как самостоятельную единицу лишь с 1944-го года, а до того года Русская освободительная армия генерала Власова имела разве что пропагандистское, но никак не боевое значение, а сама аббревиатура РОА являлась ничем иным, как собирательным названием практически всех русских добровольцев Вермахта и СС.

 

К концу 1942 года Гитлеру и его окружению стало ясно, что война принимает все более угрожающе затяжной характер. 27 декабря 1942, принято решение о создании Русской освободительной армии. Среди поддерживающих власовское движение немецких офицеров было, кстати немало выходцев из России, в том числе служивших до революции в Российской Императорской армии. Не случайно поэтому, что именно та часть германского офицерства и генералитета, которая поддерживала РОА приняла участие в июльском заговоре 1944 года против Гитлера (что, понятно, еще далее отодвинуло возможность создания РОА).

Доподлинно известно, что Сталин боялся самой мысли о возможности появления на немецкой стороне русского правительства. Хотя захватнические планы Гитлера не допускали мобилизации потенциала антисоветских сил, это не означало, что последние бездействовали. Русское антисталинское движение, располагавшее в немецком вермахте влиятельными покровителями и сторонниками, медленно, но верно пробивало себе дорогу даже в неблагоприятных условиях гитлеровской Германии. Несмотря на мощное сопротивление, оно все же стало "третьей силой" между Сталиным и Гитлером и после поражений и неудач в конце концов оформилось в Освободительное движение генерала Власова.

Русская освободительная армия стала самым известным и массовым коллаборационистским воинским подразделением. Она формировалась, в основном, из советских солдат, попавших в плен. Кроме военнопленных в деятельности РОА в небольших количествах участвовали офицеры эмигранты и белогвардейцы.

Возглавил РОА генерал-лейтенант Андрей Андреевич Власов - заместитель Командующего Волховским фронтом и одновременно Командующий 2 Ударной армией, сдавшийся в плен в июле 1942 года и предложивший германскому командованию из числа русских военнопленных и гражданских лиц создать армию для борьбы с большевиками. Примерно с этого времени всех, кто так или иначе участвовал в вооруженных формированиях на стороне Германии, стали собирательно называть членами (военнослужащими) РОА.

Нацистское руководство препятствовало созданию русского национального правительства и формированию русской национальной армии. Только начало коренного перелома в войне заставило руководство Третьего Рейха пойти на создание РОА, разрешение деятельности КОНР и позволение Власову начать политическую организационную работу, как он этого требовал с самого начала. 14 ноября 1944 года состоялся съезд в Праге, на котором был создан Комитет Освобождения Народов России и принят Манифест.

Основными целями КОНР, указанными в Манифесте, были «свержение сталинской тирании, освобождение народов России от большевистской системы и возвращение народам России прав, завоеванных ими в народной революции 1917 года, прекращение войны и заключение почетного мира с Германией, создание новой свободной народной государственности без большевиков и эксплуататоров»[50].

Начиная с ноября 1944-го года была произведена попытка свести все русские добровольческие соединения в единую армию, вопреки всеобщему мнению получившую название отнюдь не РОА, а ВС КОНР («Вооружённые Силы Комитета Освобождения Народов России»). В ВС КОНР вошли бойцы и командный состав из РННА (Русская Национальная Народная Армия), личный состав РОНА (Русская Освободительная Народная Армия), Добровольческий полк СС «Варяг», а также Особый Русский Батальон СС, сформированный в Бреслау в 1943 году.

В декабре 1944 года по указанию министра авиации нацистской Германии Г. Геринга были созданы и военно-воздушные силы РОА на основе "русской авиагруппы", сформированной в составе люфтваффе еще в ноябре 1943 года.

Три соединения РОА начали формирование в начале 1945 года, и 1-я дивизия завершила его 10 марта. Приказ о формировании 2-й дивизии германский штаб отдал 17 января; она была укомплектована только 19 апреля, буквально накануне военного крушения Германии. А 3-я дивизия РОА вообще не успела закончить формирование.

В боевых действиях против Красной Армии части РОА приняли участие два раза. 9 февраля 1945 года Ударная группа полковника Сахарова в составе трех взводов принимала участие в бою с 230-й стрелковой дивизией РККА, в результате которого был занят Нойлевин, Карлсбизе и Керстенбрух. Действия русских добровольцев были высоко оценены немецким командованием. Рейхсминистр Йозеф Геббельс в своем дневнике отметил достижения отрядов генерала Власова. 13 апреля 1945 года два пехотных полка 1-й дивизии атаковали плацдарм советских войск на левом берегу Одера. Они удачно провели бой, в течение которого удалось продвинуться на 500 м, овладеть первой линией окопов и продержаться на ней до следующего дня.

В мае 1945-го года РОА принимала участие в Пражском восстании, когда дивизия ВС КОНР под командованием генерал-майора Буняченко, решив действовать против большевиков и немцев, вступила в бой с немецкими частями, находящимися в Праге. Этим планировалось привлечь внимание Англии и США и найти у них поддержку. Однако их надежды по большей части не оправдались. Исполняя соглашение, подписанное 11 февраля 1945 года в Ялте, западные союзники Сталина собирали всех бывших советских граждан, освобожденных или взятых в плен их войсками, в отдельные лагеря и передавали представителям СССР. В 1945—47 гг. они передали таким образом 2 миллиона 272 тысячи человек. Из этого числа более 600 тысяч служили в «восточных войсках» германской армии. Около 200 тысяч сумели остаться на Западе.

В условиях провала плана молниеносной войны оккупанты предприняли попытку развязать на территории России новую гражданскую войну. Можно согласиться с утверждением ряда российских и западных ученых и публицистов, что деятельность коллаборационистов, взявших в руки оружие в годы Второй мировой войны, была опасным вызовом сталинскому режиму. Сталин, безусловно, был кровавым тираном, который вверг народы своей страны в страшную бездну террора, произвола, бесправия и нищеты. Однако не меньшим извергом был и Гитлер, войска которого пришли в СССР не как освободители от палаческого режима, а как захватчики и угнетатели.

Заключение

Сейчас в это трудно поверить, но чуть более ста лет назад европейские интеллектуалы искренне заявляли о том, что XX век будет золотым веком для всего человечества. Веком научно-технического прогресса и мира без войн. По поводу развития науки и технологий они, конечно, угадали. Но две мировые войны и огромное количество локальных конфликтов сделали прошедшее столетие самым кровавым за всю историю цивилизаций.

 

Вторая мировая война была трагическим испытанием для многих миллионов людей. Смерть и разрушения, голод и нужда стали элементами повседневной жизни. Особенно тяжело переживалось все это на захваченных врагом территориях. Любой человек хочет жить. Любой человек хочет, чтобы жили его родные и близкие. Осуждая тех лиц, кто реально сотрудничал с врагом, мы должны со всей ответственностью осознавать всю сложность положения миллионов наших сограждан, оказавшихся на захваченной территории. Их коллаборационизм во многом являлся вынужденным. Это был коллаборационизм выживания.

Коллаборационизм на оккупированных территориях РСФСР не был случайным явлением, а стал вполне закономерной, исторически обоснованной и неизбежной реакцией части населения РСФСР на ряд назревших в советском обществе противоречий экономического, политического, религиозного и национального характера. Массовые политические репрессии, насильственная коллективизация, неразумная национальная и религиозная политика посеяли у значительной части населения РСФСР недовольство советским режимом. По сравнению с царским периодом советский режим явно проигрывал в том, что даже при тотальном контроле за настроениями населения большевикам не удалось создать общество, спаянное единой идеей. Иллюзия о морально-политическом единстве советского народа могла держаться лишь под страхом репрессий к инакомыслящим. Освободившееся при оккупации от советского влияния население РСФСР выявило свою разнородность в смысле взглядов и конкретных действий - от осознанной борьбы с врагом в рядах партизан и подполья до всяческой поддержки агрессора, в том числе поступления к нему на службу.

Коллаборационизм, таким образом, стал неким противовесом партизанскому движению, поэтому его роль в Великой Отечественной войне, влияние на ее ход и результаты нельзя недооценивать. Можно с уверенностью утверждать, что коллаборационизм, развившийся на оккупированных территориях РСФСР, повлиял на ход войны не меньше, чем партизанское движение.

 

Список использованной литературы:

1. Дробязко С. И. Русская Освободительная Армия. М.: ООО «Фирма «Издательство АСТ», 1998

2. Хоффман Й. История власовской армии. Париж, 1990

3. Стеенберг С. Андрей Андреевич Власов. Издание Русского Дома в Мельбурне. Австралия. 1974

4. Штрик-Штрикфельдт В. К. Против Сталина и Гитлера. М., 1993

5. Казанцев А. С. Третья сила. Русские и немцы между Гитлером и Сталиным. М.: Посев, 1994

6. Кромиади К. За землю, за волю… Сан-Франциско, 1980

7. Осокин В. Андрей Андреевич Власов. Краткая биография с приложением Пражского Манифеста. Архив Русской Освободительной Армии в Нью-Йорке. Вып.1. Всеславянское издательство. Нью-Йорк, США. 1966

8. Фрёлих С. Генерал Власов. Русские и немцы между Гитлером и Сталиным. Пер. с нем. Ю.К. Мейера. Германия, 1990

9. Ермолов И. Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941 - 1944. М., 2010

10. Ковалев Б. Н.Нацистская оккупация и коллаборационизм в России 1941-1944. М., 2004

11. Хоффман И. Сталинская война на уничтожение. М.: Посев, 2006

12. Армстронг Д. Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941–1944. М.: Центрполиграф, 2007

13. Кульков Е. Н., Мягков М. Ю., Ржешевский О. А. Война 1941–1945. М., 2004

14. Смыслов О.С. Проклятые легионы. Изменники Родины на службе Гитлера. М.: Вече, 2006

15. Соколов Б. В. Оккупация. Правда и мифы

16. Матвеева-Рацевич Р.И. Воспоминания о Псковской миссии // Под оккупацией: Сб. статей / Под ред. Б.С. Пушкарева. М.: Посев, 2004

17. Жуков Д., Ковтун И. Русские эсэсовцы в бою. Солдаты или каратели? — М.: Яуза-Пресс, 2009.

18. Александров К. М. Армия генерал-лейтенанта А. А. Власова. 1944—1945: Материалы к истории Вооружённых Сил КОНР. СПб, 2004


[1] История Великой Отечественной войны Советского Союза. Т. 2. С. 346.

[2] Панин Д. М. Лубянка – Экибастуз: Лагерные записки. М., 1990.

[3] Ермолов И. Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941 - 1944. М., 2010. С. 29.

[4] Стеенберг С. Власов. Мельбурн, 1974. С. 39.

[5] Армстронг Д. Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941–1944. М.: Центрполиграф, 2007. С. 410.

[6] Армстронг Д. Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941–1944. М.: Центрполиграф, 2007. С. 416.

[7] Богатырчук Ф.П. Мой жизненный путь к генералу Власову и Пражскому манифесту. Сан-Франциско, 1978. С. 156.

[8] Кульков Е. Н., Мягков М. Ю., Ржешевский О. А. Война 1941–1945. М., 2004. С. 214.

[9] Голос народа. 1942. 25 июля.

[10] Ирлицин В.И. Деятельность органов НКВД в годы Великой Отечественной войны. Июнь 1941 г. — ноябрь 1942 г. (на материалах Калининской области): Дис… канд. ист. наук / Тверской государственный университет. Тверь, 1998. С. 143.

[11] Ковалев Б. Н.Нацистская оккупация и коллаборационизм в России 1941-1944. М., 2004. С. 419.

[12] Черняков Д.И. Состояние школьного образования в оккупированном Брянске (октябрь 1941 — сентябрь 1943 гг.) // Наш край в судьбе Отечества: Материалы научно-практической конференции / Сост.: Управление по делам архивов Брянской области. Брянск, 2008. С. 73.

[13] Черняков Д.И. Состояние школьного образования в оккупированном Брянске (октябрь 1941 — сентябрь 1943 гг.) // Наш край в судьбе Отечества: Материалы научно-практической конференции / Сост.: Управление по делам архивов Брянской области. Брянск, 2008. С. 82.

[14] От ЧК до ФСБ: Документы и материалы по истории органов госбезопасности Тверского края 1918–1998 [Сб. / Отв. сост. В.А. Смирнов; Предисл. Г.П. Виноградова]. Тверь, 1998. С. 273.

[15] Черняков Д.И. Состояние школьного образования в оккупированном Брянске (октябрь 1941 — сентябрь 1943 гг.) // Наш край в судьбе Отечества: Материалы научно-практической конференции / Сост.: Управление по делам архивов Брянской области. Брянск, 2008. С. 79.

[16] Ермолов И. Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941 - 1944. М., 2010. С. 97.

[17] Ермолов И. Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941 - 1944. М., 2010. С. 100.

[18] Смыслов О.С. Проклятые легионы. Изменники Родины на службе Гитлера. М.: Вече, 2006. С. 103.

[19] Соколов Б. В. Оккупация. Правда и мифы. С. 31.

[20] Речь. 1942. 25 июля. № 79 (109).

[21] Речь. 1941. 10 декабря. № 3; Речь. 1943. 2 июня. № 82 (245).

[22] Хоффман И. Сталинская война на уничтожение. М.: Посев, 2006. С. 248.

[23] Казанцев А. С. Третья сила. Россия между нацизмом и коммунизмом. М., 1994. С. 174.

[24] Курская правда. 1943. 5 марта. № 27.

[25] Саран А. Аграрная политика оккупационных властей на Орловщине // Краеведческие записки. Орел: Областной краеведческий музей, 1999. Вып. 3. С. 184.

[26] Клич: Еженедельная газета для военнопленных. 1942. 26 июля. № 29 (51).

[27] Новый путь. 1942. Август. № 61.

[28] Новый путь. 1942. Июнь. № 48

[29] Клич: Еженедельная газета для военнопленных. 1942. Июнь. № 47, 48.

[30] Соколов Б. В. Оккупация. Правда и мифы. С. 22–23.

[31] Казанцев А.С. Третья сила: Россия между нацизмом и коммунизмом. М.: Посев, 1994. С. 68.

[32] Кульков Е, Мягков М., Ржешевский О. Война 1941–1945. Факты и документы. М., 2004. С. 214.

[33] Карелл П. Операция Барбаросса. Франкфурт — Берлин: Ульштейн, 1963. С. 183.

[34] Ермолов И. Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941 - 1944. М., 2010. С. 173.

[35] Ермолов И. Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941 - 1944. М., 2010. С. 172-174.

 

[36] Перелыгин А. И. Орловская Епархия в 1943–1945 гг. С. 343.

[37] Штрик-Штрикфельдт В.К. Против Сталина и Гитлера. М.: Посев, Рос. фил., 1993. С. 25.

[38] Розенберг А. Миф XX века. - Таллинн, 1998 - с. 155.

[39] Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX веке. М., 1995. С. 204.

[40] Матвеева-Рацевич Р.И. Воспоминания о Псковской миссии // Под оккупацией: Сб. статей / Под ред. Б.С. Пушкарева. М.: Посев, 2004. С. 95.

[41] Митрофанов Г. Коллаборационизм или церковное возрождение? // Церковный вестник. 2005. Февраль. № 3 (304)

[42] Посадский А.В. Военно-политическая самоорганизация российского крестьянства в 1905–1945 годах: Дис… докт. ист. наук. Саратов, 2004. С. 615.

[43] Верт А. Россия в войне 1941–1945. M.: Прогресс, 1967. С. 502.

[44] Цыганок А. «Русский коллаборационизм в ВОВ» на сайте «Личные деньги». Дата публикации 2009-02-09

[45] Андреева Е. Генерал Власов и Русское Освободительное Движение. Cambridge: Cambridge University Press, 1987. С. 370.

[46] Программа от 2008-05-08 «Армия Бориса Смысловского. „Особенное подразделение в составе вермахта“» на сайте «Радио Свобода»

[47] Русский корпус. Доклад к 10-летнему юбилею. Нью-Йорк. 1951.

[48] Жуков Д., Ковтун И. Русские эсэсовцы в бою. Солдаты или каратели? — М.: Яуза-Пресс, 2009.

[49] Александров К. М. Армия генерал-лейтенанта А. А. Власова. 1944—1945: Материалы к истории Вооружённых Сил КОНР. СПб, 2004.

[50] Осокин В. Андрей Андреевич Власов. Краткая биография с приложением Пражского Манифеста. Нью-Йорк, США. 1966. С. 28.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.