ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ ПСИХИЧЕСКОГО

Психическое, существуя в многообразии экзистенционально специфических видов (ощущения, восприятия, представления, чувства, ...) и выполняя по отношению к организму, являющемуся его носителем, разнообразные функции (ориентации, регуляции, побуждения, антипатии, ...), в самом своем возникновении опирается на некий акт саморасщепления (самораздвоения). Психическое существует вследствие этого как бы в пространстве тождества/нетождества стимула–объекта, отображаемого в психическом, и самого психического, являющегося носителем образа этого объекта. На эмпирическом уровне Повседневной жизни этому соответствуют такие очевидные и общеизвестные акты: чтобы что–то увидеть, нужно присмотреться; чтобы что–то услышать, человек прислушивается; чтобы что–то понять, задумывается. Эта сторона психической жизни была систематическим образом проанализирована в книге Ф.Брентано (1838 – 1917) "Психология с эмпирической точки зрения", опубликованной в том же году (1874), что и "Основы физиологической психологии" В.Вундта.
В основе концепции Брентано лежит стремление к последовательному разграничению физических и психических феноменов. Родовым признаком, общим для всех психических феноменов, является их интенциональность. Физический объект сам по себе не интенционален, он есть в себе покоящееся бытие. Но для того чтобы он стал фактом (явлением) сознания, требуется психическое усилие. Например, когда человек слышит слово, то "сквозь" слышимые звуки и видимый объект его сознание совершает акт порождения предмета. Из простого сосуществования звука произнесенного слова и восприятия обозначенной им вещи понимание и достигается. Понимание предполагает психический акт, усилие соотнесения образа воспринятого объекта и порожденного в сознании и соответствующего ему представления. Сознание, по Брентано, направлено на феноменально существующий объект, т.е. на предмет, который в своем существовании завцсим от актуализации его сознанием субъекта. Субъект конституирован системой актов, имеющих основание в нем самом.
Как акт, так и соответствующий ему предмет составляют, согласно Брентано, принадлежность сознания, и поэтому развертываемая им позиция исключает из рассмотрения вопрос о соотношении сознания и вне сознания находящегося объекта. Поскольку сознание само по себе, изнутри себя продуцирует такой признак, как предметность, нет необходимости в допущении существования объекта. Сознание характеризуется имманентной предметностью. Само по себе осуществление акта предполагает наличие как его составной части предмета, без полагания предмета неосуществим и сам акт. В концепции Вундта также содержится тезис об изначальной тождественности предметов естествознания и психологии. Брентано придает этому тезису своеобразную трактовку: предметом изучения в психологии являются акты, а предметом изучения в естествознании являются содержания этих актов. Предложенное решение вместе с тем влекло за собой новую проблематику: необходимость понимания того, как осознаются сами акты. Поскольку с помощью акта осознается предмет, то возникает дилемма: либо одновременно с предметом осознается и сам акт, либо для осознания акта необходим новый акт. Второе предположение ведет к регрессу в бесконечность. Если акт становится предметом, он утрачивает атрибутивный признак психического. Акт есть двумерный вектор: одна его составляющая направлена на предмет, другая на него самого. В акте осознания предмет и само осознание даны как единое целое. Мы не только осознаем предмет, но и знаем об этом осознании. Без наличия такого конструкта психическое просто не существует.
Наши знания о психическом истинны и безошибочны, основа этого заложена в структуре самого акта, порождающего психическое. Если соответствие предмета и объекта всегда находится под вопросом, то в случае внутреннего самовосприятия такой проблемы нет. Здесь и сам акт, и его самовосприятие принадлежат одной сфере, их природа тождественна. Проверка истинности образа нуждается в выполнении определенных познавательных процедур. В отношении же психических феноменов, подобных переживанию скорби, радости, ненависти, они излишни.
В целом психическое, дающееся в сознании в виде акта, характеризуется четырьмя свойствами: интенциональной направленностью, непосредственной реальностью, видентностью, специфической целостностью. У физических явлений перечисленных выше свойств нет, но им присущи два характерных признака, которых лишено психическое: протяженность (локализованность в пространстве) и представленность в виде содержания интенциональого акта. Неопределенным при этом остается статус продуктов фантазии, поскольку в качестве содержаний интенциональных актов они оказываются неотличимыми от объективно существующих явлений.
Согласно Брентано, задачей психологии является исследование психических феноменов. Она делится на две ветви: дескриптивную (описывающую акты, из которых строится сознание) и генетическую (устанавливающую законы, которым подчиняются психические явления). Первая априорна как математика, черпает свои познания из внутреннего созерцания и без всякой индукции непосредственно приходит к аподиктически достоверным утверждениям. Вторая склоняется к использованию естественно–научных методов. В основе понятия истины лежит переживание эвидентности. Предметом психологии являются не статичные элементы непосредственного опыта, а акты сознания – некие динамические единицы, неразрывно с ними связанные. Поскольку акты сознания всегда интенциональны, т.е. направлены на соответствующие объекты, имманентной составляющей акта является интенциональный предмет. Сами же акты неоднородны по признакам присущего им отношения к своему предмету. Это отношение может быть трояким: констатирующим (данность), квалифицирующим (принятие/отвержение), оценивающим (любящим/ненавидящим). Соответственно этому Брентано различает три группы основных психических явлений: представления, суждения, чувства. Им соответствуют три стороны психического акта: идеация (представление объекта в форме образа), квалификация его как истинного или ложного и его эмоциональная оценка.
Из широко использованного Брентано в своей концепции понятия интенциональности Гуссерль (1859 – 1938) стремился исключить моменты психологизма и натурализма и дать его трансцендентально феноменологическое истолкование. В философии Гуссерля интенциональность рассматривается в качестве силы, которая координирует и интегрирует самые разнообразные акты, приводящие к возникновению предметов. Так, в "Философии арифметики" (1891) Гуссерль использует интенциональность в качестве методологического принципа, проясняющего происхождение числа.
В интенциональном переживании можно выделить, по Гуссерлю, чувственные данные (гиле) и духовную активность (ноэзу). Сущностью гиле является потенциальность, сущностью ноэзы – актуальность. Полнота интенционального анализа конститутивной деятельности сознания достигается, когда вводится третий компонент – ноэма, результат активности сознания. Способ существования интенциональных объектов (ноэм) нельзя воспринимать по аналогии со способом существования реальных предметов, так как ноэмы по своей природе ирреальны. Взаимоотношения между тремя компонентами интенционального переживания можно изобразить в виде следующей схемы:

В феноменологической психологии существует синтетическая активность сознания двух типов: тетическая и формальная. Акты сознания, лежащие в основе формального синтеза, не дают указаний относительно статуса существования конституированного им предмета: здесь сознание определяет предмет в его "так–бытии". Убежденность в реальном существовании предметов появляется благодаря тетическим актам сознания. На такого рода акты обычно и опирается человеческая деятельность. Но они в рамках повседневной деятельности не осознаются. Суть их заключается в том, что в них конституируется предданность окружающего мира. Такая установка, характерная для повседневной деятельности, тем не менее с точки зрения феноменологии есть продукт сложных тетических актов.
Тетические акты могут быть дифференцированы по их модальности (утверждение, отрицание, сомнение). Они приписывают интендированному предмету реальное существование (в этом случае речь идет о позиционном сознании) или не приписывают реальности или даже возможного существования (это будут нейтрализованное сознание, важнейшей формой которого является фантазия). Тетический и формальный синтезы сознания могут принимать различные формы: расчленяющий, или дискретный синтез и синтез отношений. Первый приводит к установлению идентичности предмета за счет присоединения (конъюнкции) или отъединения (дизъюнкции) его от множества предметов. Благодаря синтезу отношений между явлениями устанавливаются такие связи, как каузальность, условие, мотивация. Интенциональные переживания Гуссерль делит на три основных класса: мышление, чувствование, воление.
Интенциональные переживания играют различную роль в целостной жизни сознания, и между ними можно установить определенную субординацию. Основу сознания образуют докса – мир простого верования. Доксические акты сознания составляют фундамент всех других актов, благодаря которым возникают различные способы переживания действительности. Гуссерль формулирует закон: обосновывающее всегда должно иметь место, в то время как обоснованное может исчезнуть (чувство радости предполагает или реальное восприятие предмета, или воспоминание о нем, или фантазию).
Акты сознания можно разделить на естественные (доксо–теоретические) и личностные. Теоретическое мышление призвано конституировать свободную от ценностей действительность. В отличие от доксо–теоретических личностные акты являются специфически смыслообразующими. Мир доксы не может предписывать никаких закономерностей, он дает для личностных актов лишь гилетический материал. Гуссерль выделяет модусы чистого сознания – типы интенциональности: ретенцию, протенцию, воспоминания и др. Эти модусы, как он полагает, играют значительную роль в познавательной деятельности, поскольку благодаря им появляется возможность воссоздать целостный смысловой горизонт предмета. С помощью чистого воображения интенциональных восприятий предмета и за предъявлением слова достигается то пред–знание, которое является предпосылкой феноменологического анализа.
Факторы, демонстрирующие активную роль сознания в отношении обнаруживаемых в его составе феноменов, разносторонне изучены в рамках экспериментально–психологических исследований мотивации поведения. При этом под мотивацией понимается особое состояние сознания, которое изменяет его реактивность на некоторые раздражители–стимулы, а мотивы рассматриваются некоторые энергизаторы и сенсибилизаторы актов. В ассоциативной психологии XIX века понятием, наиболее близким понятие мотивации как фактору активации и направленности, было внимание. Недостаточность только ассоциативных связей для возникновения психических явлений была отчетливо показана на рубеже веков в экспериментальных работах школы О.Кюльпе. Так, было продемонстрировано, что вербальная реакция, следующая за предъявлением слова–стимула, определяется как ассоциативной связью, так и установкой испытуемого. Такая установка создается инструкцией. Было отмечено, например, что в тех случаях, когда инструкция требовала, чтобы испытуемый отвечал словом, рифмующимся со словом–стимулом (день – пень), он отвечал не словом, прочно ассоциированным со стимулом (день – ночь), а автоматически (без дополнительной работы сознания) давал ответ, соответствующий инструкции. Иначе говоря, принятие инструкции вызывает у испытуемого интенцию произвести действие определенным образом. Один из сотрудников Кюльпе Н.Ах назвал возникающую таким образом установку детерминирующей тенденцией, противопоставив ее силе ассоциативной связи.
Очевидно, что человек в значительной мере сам избирает цели своей деятельности и тем самым задает вектор и уровень мотивации собственной деятельности. Объектом–целью для человека чаще всего оказывается не некий уже существующий объект, а определенный уровень исполнения, результаты, которые человек собирается достичь или достижения которых, как он полагает, от него требует общество (значимое для него социальное окружение). С этой точки зрения исследования уровня притязаний и его влияния на успешность могут рассматриваться как проявления на личностном уровне интенциональности психического.
В исследованиях Аткинсона, в частности, показано, что испытуемые с высоким уровнем притязаний, как правило, проявляют упорство при решении задач, они уверены в правильности получаемых решений, им свойственно честолюбие в том смысле, что они ставят перед собой высокие цели и способны приложить большие усилия, чтобы достичь их, они не испытывают сомнений при решении задач, держатся независимо и предпочитают не прибегать к помощи других. Согласно разработанной им модели, активирующая тенденция является биполярным вектором, содержащим два компонента: стремление добиваться успеха и стремление избегать неудач. Тенденция стремиться к успеху понимается одновременно как сила, вызывающая у индивидуума действия, которые, как он полагает, приведут к достижению интенционального предмета. Эта тенденция в свою очередь характеризуется направленностью, интенсивностью, энергичностью соответствующих усилий. Она порождается личностным потенциалом, субъективно оцениваемой вероятностью успеха и степенью его побуждающей притягательности. Тенденция избегать неудач понимается как сила, не позволяющая индивидууму выполнять действия, которые, как он ожидает, приведут к неудаче, стремление выйти из угрожающей ситуации. В реальном поведении всегда присутствуют обе эти тенденции (Нюттен Ж. Мотивация // Экспериментальная психология / Под ред. П.Фресса, Ж.Пиаже. М., 197Л. Вып. 5).
В еще большей степени положение об интенциональности как атрибутивной характеристике психического может способствовать разъяснению таких личностных свойств, как интернальность/экстернальность, интровертированность/экстравертированность. Можно полагать, что формирование такого рода качеств в существенной степени опосредовано определенными актами (выборами), которые субъект совершает в сфере ценностных ориентации. Здесь в качестве интенциональных предметов выступают различного рода ценности.
Как известно, в основе распределения поведенческих реакций по шкале интернальность – экстернальность лежит операционализированное американским психологом Дж.Роттером представление о локусе контроля. Согласно этому представлению, люди могут быть дифференцированы по тому, где они локализуют центры контроля за значимыми для них событиями личной жизни: во внешней по отношению к ним среде (экстерналы) или внутри личностной сферы (интерналы). Эти характеристики трансситуативны и обнаруживаются как интегративные тенденции поведения. Поведение экстернала строится таким образом, что он фактически полагает, что все с ним происходящее есть результат действия сил, ему не подконтрольных. Экстерналам более свойственно уступчивое, конформное поведение. Интерналы менее склонны подчиняться давлению других, в большей степени оказывают сопротивление, когда сознают, что ими пытаются манипулировать, и более гибки в поисках путей выхода из подобного рода ситуаций. Люди с интернально расположенными локусами контроля лучше работают в одиночестве, более уверены в себе, проявляют большую терпимость, лучше информированы о состоянии собственного здоровья, чаще прибегают к использованию профилактических процедур, предпочитают недирективные методы психологической коррекции.
Если параметр экстернальность/интернальность носит скорее "топологический" характер, то параметры экстра–, интровертированности и экстра–, интропунитивности являются в значительной степени векторными. Параметр экстра–, интровертированности выделен в рамках типологии характеров, предложенной швейцарским психологом К.Юнгом, как характеристика направленности личности либо на мир внешних объектов, либо на свой собственный внутренний мир. Обращенность на внешний мир свойственна экстравертам, для которых его события и обстоятельства притягивают их жизненную энергию. По сравнению с интровертами им в большей мере присущи импульсивность, инициативность, общительность, социальная адаптированность. Для интровертированного типа больше характерны фиксация интересов на явлениях собственного внутреннего мира, необщительность, социальная пассивность, склонность к самоанализу, быстрая истощаемость в общении. Параметр экстра–, интропунитивности дополняет характеристику направленности динамическими признаками поведения: склонностью производить изменения во внешней или внутренней среде при возникновении препятствий на пути удовлетворения потребностей. При экстрапунитивном типе реагирования акцент делается на факте нанесения определенного ущерба субъекту, вменяется в обязанность возместить ущерб, изменить обстоятельства контрсубъекту. При интропунитивном реагировании субъект, оценивая ситуацию как неблагоприятную, принимает вину за ее возникновение на себя или берет на себя ответственность за ее исправление.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: