ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ

ДЕЛО "КУРБАТОВ (KURBATOV) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"

(Жалоба N 44436/06)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

(Страсбург, 2 октября 2008 года)

По делу "Курбатов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса, судей,

а также при участии Серена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 11 сентября 2008 г.,

вынес в тот же день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 44436/06, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Михаилом Анатольевичем Курбатовым (далее - заявитель) 1 октября 2006 г.

2. Власти Российской Федерации были представлены бывшими Уполномоченными Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым и В.В. Милинчук.

3. 8 января 2007 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации относительно длительности разбирательства. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решение рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

Обстоятельства дела

4. Заявитель родился в 1974 году и проживает в г. Москве.

5. Заявитель занимал квартиру по договору найма.

6. 9 декабря 1992 г. Люблинский районный суд г. Москвы осудил заявителя и приговорил его к лишению свободы.

7. Заявитель отбывал наказание с 28 мая 1992 г. до 25 мая 2001 г.

8. Сразу после освобождения из мест лишения свободы заявитель вернулся в свою квартиру, где обнаружил, что 12 октября 1992 г., во время предварительного расследования его уголовного дела и его содержания под стражей, А., действовавший от имени заявителя на основании предположительно подложной доверенности, приватизировал вышеупомянутую квартиру и 18 ноября 1992 г. продал ее И.

9. 17 декабря 2001 г. заявитель предъявил иск к А., И., Управлению юстиции г. Москвы, Департаменту муниципального жилья г. Москвы и государственному унитарному предприятию "Дирекция единого заказчика района "Печатники" г. Москвы" (далее - предприятие коммунального обслуживания) о признании недействительными доверенности, договора приватизации и договора купли-продажи и возвращении квартиры. А. впоследствии был исключен из числа ответчиков в связи со смертью 12 августа 1994 г.

10. Восемь заседаний, назначенных в период между 21 февраля и 21 ноября 2002 г., были отложены главным образом из-за необходимости получения уголовного дела заявителя и направления запросов в предприятие коммунального обслуживания, Департамент муниципального жилья г. Москвы, Сберегательный банк, Бюро технической инвентаризации и Московскую городскую нотариальную палату. Несколько заседаний были отложены из-за неявки ответчиков.

11. 17 декабря 2002 г. производство по делу было приостановлено в связи с назначением экспертизы почерка по ходатайству заявителя. Документы были представлены группе экспертов 13 марта 2003 г.

12. Экспертиза началась 13 апреля 2003 г., после того как заявитель оплатил ее стоимость, и завершилась к 16 мая 2003 г.

13. 11 июня 2003 г. результаты экспертизы были представлены в районный суд, и 16 июня судебное разбирательство было возобновлено.

14. 24 июня 2003 г. Люблинский районный суд г. Москвы отклонил требования заявителя. Заключительный текст решения был подготовлен и направлен заявителю в августе 2003 г., после чего заявитель подал жалобу на это решение.

15. 2 октября 2003 г. Московский городской суд отменил решение и передал дело на новое рассмотрение.

16. Семь заседаний, назначенных в период с 3 февраля по 24 августа 2004 г., были отложены в связи с неявкой сторон: два - по причине неявки заявителя; три заседания были отложены на инициативе районного суда из-за необходимости повторного получения уголовного дела заявителя и направления запросов в предприятие коммунального обслуживания, нотариусу г. Москвы, который удостоверял спорные документы, и в Управление Департамента муниципального жилья по Юго-Восточному административному округу г. Москвы; одно заседание было отложено в связи с занятостью судьи в другом судебном разбирательстве.

17. 17 сентября 2004 г. Люблинский районный суд приостановил производство по делу в связи с ходатайством ответчиков о проведении повторной экспертизы почерка. Однако по жалобе заявителя 26 ноября 2004 г. Московский городской суд отменил определение о приостановлении производства по делу.

18. Семь заседаний, назначенных в период с 31 января по 4 июля 2005 г., были отложены по инициативе районного суда в связи с необходимостью получения в третий раз уголовного дела заявителя и направления дополнительных запросов в Российский федеральный центр судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации, предприятие коммунального обслуживания и Московскую городскую нотариальную палату, а также в связи с уклонением вышеупомянутых органов от ответа на данные запросы суда.

19. 25 июля 2005 г. Люблинский районный суд вновь отклонил требования заявителя. Окончательный текст решения был подготовлен в октябре 2005 г., после чего заявитель подал жалобу.

20. Первоначально назначенное на 19 января 2006 г. рассмотрение жалобы было отложено до 4 апреля 2006 г., так как суд не смог заблаговременно направить ответчикам копии кассационной жалобы заявителя. 4 апреля 2006 г. Московский городской суд, рассмотрев жалобу, оставил решение без изменения.

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

21. Заявитель жаловался на то, что длительность судебного разбирательства несовместима с требованием "разумного срока", установленным пунктом 1 статьи 6 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях... имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...".

22. Власти Российской Федерации оспаривали этот довод и утверждали, что судебное разбирательство не нарушало требование разумного срока, установленное статьей 6 Конвенции.

A. Приемлемость жалобы

23. Суд напоминает, что судебное разбирательство началось 17 декабря 2001 г., когда заявитель подал свое исковое заявление в Люблинский районный суд г. Москвы, и закончилось 4 апреля 2006 г. вынесением окончательного определения Московского городского суда. Судебное разбирательство, таким образом, продолжалось в течение приблизительно четырех лет и трех месяцев. За этот период дело рассматривалось судами двух инстанций.

24. Европейский Суд отмечает, что жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

25. Власти Российской Федерации утверждали, что судебное разбирательство дела заявителя было сложным по следующим причинам. Прежде всего, в деле участвовало значительное число лиц и органов управления, включая А., И., Управление юстиции г. Москвы, Департамент муниципального жилья г. Москвы и предприятие коммунального обслуживания. Во-вторых, рассмотрение дела потребовало проверки подлинности подписи заявителя под спорной доверенностью. В частности, 17 декабря 2002 г. судебное разбирательство было приостановлено из-за экспертизы почерка по запросу заявителя. Экспертиза началась, как только заявитель ее оплатил, 13 апреля 2003 г. и закончилась 11 июня 2003 г. В-третьих, национальные суды приняли активные меры, чтобы получить информацию, необходимую для установления всех обстоятельств дела. Власти Российской Федерации далее утверждали, что заявитель сам способствовал длительности судебного разбирательства обжалованием решений районного суда и что, напротив, существенные периоды бездействия, за которые несут ответственность органы власти, отсутствуют.

26. Заявитель обратил внимание Европейского Суда на следующие периоды бездействия национальных судов. Во-первых, после начала экспертизы почерка 17 декабря 2002 г. национальному суду потребовалось три месяца, чтобы передать дело группе экспертов. Заявитель произвел оплату, как только ему сообщили об этом требовании. Во-вторых, национальному суду потребовалось почти три месяца, чтобы изготовить решение от 24 июня 2003 г. в окончательной форме, в связи с чем заявитель не мог подать жалобу раньше. После отмены решения от 24 июня 2003 г. по жалобе от 2 октября 2003 г. национальному суду потребовалось четыре месяца (до 3 февраля 2004 г.), чтобы назначить новое рассмотрение дела. В-третьих, заключительный текст последующего решения от 25 июля 2005 г. был подготовлен только в октябре 2005 г., и заявитель не мог до этого момента подать свою жалобу. Далее, рассмотрение жалобы на решение от 25 июля 2005 г., первоначально намеченное на 19 января 2006 г., состоялось только 4 апреля 2006 г. из-за того, что национальный суд не направил ответчикам копии жалобы. Поэтому прошло более восьми месяцев, прежде чем состоялось рассмотрение жалобы. Наконец, в ответ на довод властей Российской Федерации о том, что заявитель обжаловал решения районного суда и таким образом способствовал затягиванию судебного разбирательства, заявитель утверждал, что он использовал свои процессуальные права. Кроме того, в результате его обжалования решение от 24 июня 2003 г. было признано незаконным.

2. Мнение Европейского Суда

27. Европейский Суд напоминает, что разумность длительности судебного разбирательства подлежит оценке с учетом обстоятельств дела и следующих критериев: сложности дела и поведения заявителя и соответствующих должностных лиц и значения предмета спора для заявителя (см., в частности, Постановление Большой Палаты по делу "Фридлендер против Франции" (Frydlender v. France), жалоба N 30979/96, § 43, ECHR 2000-VII).

28. Европейский Суд отмечает, что данное судебное разбирательство отличалось определенной сложностью, связанной с тем, что национальный суд рассматривал факты, относящиеся к началу девяностых годов, и они потребовали назначения экспертиз. Однако Европейский Суд не может признать, что сложность этого дела сама по себе оправдывала длительность судебного разбирательства.

29. Европейский Суд подчеркивает, что поведение заявителя не оказало существенного влияния на длительность судебного разбирательства. В частности, задержка оплаты заявителем экспертизы, назначенной 17 декабря 2002 г., составила один месяц, после чего дело было передано группе экспертов только 13 марта 2003 г. Относительно довода властей Российской Федерации о том, что заявитель способствовал задержке судебных разбирательств обжалованием решений районного суда, Европейский Суд напоминает, что заявителю не может ставиться в вину то, что, защищая свои интересы, он в полном объеме извлекал выгоду из средств, предусмотренных национальным законодательством (см. Постановление Европейского Суда от 13 декабря 2007 г. по делу "Ангелова против Российской Федерации" (Angelova v. Russia), жалоба N 33820/04, § 44 <*>).

30. Обращаясь к поведению национальных властей, Европейский Суд констатирует, что оно приводило к некоторым существенным задержкам судебного разбирательства. Европейский Суд отмечает, что между 21 февраля и 21 ноября 2002 г., 3 февраля и 24 августа 2004 г., 31 января и 4 июля 2005 г. заседания неоднократно откладывались главным образом из-за необходимости наведения справок в различных государственных организациях. Европейский Суд отмечает, что во многих случаях запросы делались в те же самые организации (часть из них являлись ответчиками в судебном разбирательстве) по одному и тому же предмету, когда дело было впервые изучено районным судом, и во второй раз - после отмены решения городским судом. Европейский Суд также отмечает, что указанные государственные органы не проявляли особенной тщательности в представлении суду запрашиваемой информации, и национальный суд не использовал предусмотренные законодательством страны средства для обеспечения процессуальной дисциплины лиц, участвующих в деле, и обеспечения рассмотрения дела в разумный срок (см. Постановление Европейского Суда от 22 сентября 2005 г. по делу "Соколов против Российской Федерации" (Sokolov v. Russia), жалоба N 3734/02, § 40 <*>).

31. Европейский Суд далее акцентирует внимание на нескольких других задержках, ответственность за которые несут органы власти. В частности, национальному суду потребовалось три месяца, чтобы передать дело группе экспертов, когда суд назначил экспертизу почерка 17 декабря 2002 г. и приостановил судебные разбирательства. Далее, национальному суду потребовалось три месяца, чтобы изготовить в окончательной форме решение от 24 июня 2003 г. объемом в две страницы, и еще три месяца, чтобы изготовить в окончательной форме новое решение от 25 июля 2005 г. объемом в четыре страницы. После отмены решения от 24 июня 2003 г. по жалобе от 2 октября 2003 г. национальному суду потребовалось четыре месяца (до 3 февраля 2004 г.), чтобы назначить новое рассмотрение дела. Кроме того, четырехмесячная задержка имела место с 17 сентября 2004 г., когда национальный суд вновь приостановил производство по делу, до 26 ноября 2004 г., когда по жалобе заявителя это определение было признано незаконным. Наконец, шесть месяцев прошло с октября 2005 г., когда заявитель подал жалобу на решение от 25 июля 2005 г., до рассмотрения кассационной жалобы 4 апреля 2006 г. Совокупная задержка с учетом вышеизложенных обстоятельств составляет почти три с половиной года.

32. Рассмотрев представленные ему материалы и принимая во внимание значение предмета спора для заявителя, Европейский Суд полагает, что в данном случае длительность судебных разбирательств была чрезмерной и неоправданной, что не отвечает требованию "разумного срока". Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

II. Другие предполагаемые нарушения Конвенции

33. Заявитель также жаловался со ссылкой на пункт 1 статьи 6 Конвенции, что национальный суд не исследовал обстоятельства происхождения доверенности. Далее он утверждал, что национальный суд нарушил принцип равенства сторон, так как бремя доказывания было возложено на него.

34. Европейский Суд рассмотрел остальную часть жалобы, представленной заявителем. Однако, принимая во внимание представленные материалы и то, насколько предмет жалобы находится в его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, жалоба в данной части подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

35. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

36. Заявитель требовал 50 000 евро в счет компенсации морального вреда.

37. Власти Российской Федерации расценили это требование как чрезмерное.

38. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 1 500 евро в счет компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

39. Заявитель также требовал 1 795 евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек, понесенных в судах страны и Европейском Суде.

40. Власти Российской Федерации считали это требование чрезмерным и неразумным. В любом случае, они полагали, что заявителю должны быть выплачены только 425 евро, так как остальные расходы имели отношение к судебным разбирательствам в судах страны.

41. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле с учетом представленной ему информации и вышеизложенных критериев Европейский Суд отклоняет требование заявителя, поскольку эти затраты были понесены в национальных судах, поэтому причинная связь между установленным нарушением и этими расходами отсутствует. Что касается страсбургского разбирательства, Европейский Суд считает разумным присудить 425 евро для оплаты судебных разбирательств в Европейском Суде.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

42. Европейский Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу в части длительности судебного разбирательства приемлемой, а в остальной части неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;

3) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 1 500 евро (одну тысячу пятьсот евро) в счет компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму;

(ii) 425 евро (четыреста двадцать пять евро) в счет возмещения судебных расходов и издержек, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 2 октября 2008 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Приложение 3

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: