Государственность Византийской империи

Византийскому государству, выросшему из Восточной Римской империи (см. § 15), принадлежит особое место в истории. Единст­венное из крупных государств античности, Византия сформирова­лась на основе развитой и во многих отношениях законченной государственности и правовой культуры и сохранила новую органи­зацию в течение всего Средневековья. Византия стала особым политическим и культурным миром, где традиции античности со­прикоснулись с не менее влиятельным наследием древневосточных и эллинистических монархий и где из этого взаимодействия разви­лась собственная государственная и правовая традиция. Эта тради­ция, в свою очередь, оказала определяющее влияние на становление и развитие государственности у югославянских и причерноморских народов. Охватив в эпоху своего расцвета под единой властью сре­диземноморские и ближневосточные народы, Византия стала исто­рическим посредником в соприкосновении новых западных обществ феодальной эпохи с государствами и традициями Азии. Вместе с тем она послужила ареной прямой исторической конфронтации Запада и Востока, многое определившей в последующей мировой истории, ускорившей и закат самой империи.

Становление и развитие имперского государства.

Государственно-политическое обособ­ление двух восточных областей Рим­ской империи было связано с реформа­ми императора Константина(нач. IV в.) и новым административ­ным устройством. В итоге, после установления в империи условного двоевластия правителей-августов, две из четырех областей-префек­тур были подчинены своему императору (Восток и Иллирия). В 330 г. местом пребывания двора и армии восточного правителя был сделан древний город Византии на берегу Босфора – по имени новооснователя он получил имя Константинополь *.

* По имени античного греческого города в эпоху Возрождения Восточная (Ромейская) империя получила название Византии.

Окончательное отделение Восточной империи пришлось на конец IV в. С восшествием на византийский престол императора Аркадия (395) западная и восточная части прежней римской державы больше политически не объединились. В то время как Западная Римская империя в V в. попала под власть кочевников и варварских племен, Византия упрочила свою независимость и самостоятельность. Были успешно отражены нашествия вандалов и остготов. Богатству и прочности империи способствовали более высокий уровень развития торговли, ремесел в греческих и малоазиатских владениях, особый характер сложившегося аграрного строя, где большее место заняло государственное и церковное землевладение. Прежний рабовладель­ческий уклад интенсивно преобразовывался в особый строй полуго­сударственного феодализма характерный именно для Византии (см. § 42).

В IV–V вв. Византия практически без изменений сохраняла унаследованную от Римской империи государственную и админист­ративную организацию. Видоизменялся только военный строй: важ­нейшее место заняли располагавшиеся по пограничным областям империи отряды-племена кочевников и славян, с которыми устанав­ливались особого рода союзы под условием несения военной службы. Это определило в дальнейшем особую организацию местного и воен­но-финансового управления. Своего расцвета и наибольшего могущества Византия достигла в правление императора Юстиниана (527-565). Были осуществлены обширные внешние завоевания, под властью Восточной империи оказались Палестина, Египет, северное побережье Африки, Италия, юг Испании. Средиземное море стало. внутренним морем империи. При Юстиниане были проведены важные правовые и административные реформы, в которых стала обрисовываться новая организация государства. Особое место в государстве заняла греческо-православная церковь, подчинившаяся императору и с этого времени все более отдалявшаяся от западной.

Ко второй половине VII в. Византия пришла в период упадка. Большая часть ее владений на Ближнем Востоке и в Малой Азии были завоеваны сначала персами, затем арабами. Империя стала преимущественно греко-славянским государством. Менялась и социальная организация византийского общества: основной экономической и военной силой стали подвластные только государству крестьяне. Коренным образом переменился военный строй империи, а с ним отмерла вся прежняя римская провинциальная административная организация. Некоторое усиление централизованной власти и организующей роли государства произошло в правление императоров Исаврийской династии (717-802). На основе изымания церковных земель под знаком провозглашенного иконоборчества стала формироваться новая система военно-служилого землевладе­ния (родственного западному феодализму) и в целом государ­ственного феодализма.

В правление императоров Македонской династии(867-1056) внутреннее и внешнеполитическое положение Византии поначалу стабилизировалось. Были вновь завоеваны области югославянских протогосударств, Южная Италия. Государственная организация приобрела новый облик военно-бюрократической империи с безус­ловной властью императора и разветвленнейшим административно-бюрократическим аппаратом. К Х в. в рамках государственного феодализма сложилось крупное служилое землевладение военной знати. Стремление к феодальной самостоятельности знати вызвало в империи волну междуусобиц, а затем и явный военный и поли­тический кризис. Владения Византии в Малой Азии и в Италии со­кратились. Империя стала испытывать новое мощное давление со стороны новых западных государств, а главное – со стороны рим­ских пап. Императоры новой династии Комнинов (1081-1204), ве­дя постоянную борьбу с еретическими и народными движениями внутри империи, постепенно потеряли почти все прежние визан­тийские владения. В начале XIII в. под ударами рыцарей-кресто­носцев, спровоцированных на это Германской империей и папами, Византия вместе со своей столицей Константинополем пала и вре­менно прекратила свое существование в качестве отдельного госу­дарства.

Императорская власть.

Византийская монархия стала новым историческим этапом в развитии форм монархической государственности вообще – по сравнению и с элли­нистической, и с римской монархией. Император не просто возглав­лял государство, его фигура и власть стояли в центре всех властных и административных отношений, включая социально-хозяйствен­ный уклад и религиозную жизнь.

Правитель империи обладал особым личным и политическим статусом. Это подчеркивалось особой титулатурой, знаками досто­инства, почти священным характером власти. С IV в. императоры стали применять к себе греческий титул василевса («царству­ющего»), с VII в. он считался уже официальным. К XIII в. прибави­лось обозначение правителя как «автократора ромеев» (самодерж­ца). Наряду с царской диадемой, мантией и особыми сапогами (взя­тыми от римлян) византийские монархи стали отличать себя особой короной, перенятой в IV в. от персов. Воспринята была и процедура коронации нового правителя: вначале ее совершал префект прето­рия, с V в. – константинопольский патриарх. Коронация не счита­лась необходимым конституционным требованием для признания власти монарха, чтобы не ставить его в зависимость от церковных властей.

В период зрелой империи закрепилось признание богоустановленности власти василевса: «Моя императорская власть была свыше поставлена... Десница Господа возложила на меня власть» (Феодор Ласкарь. «Силенциум»). Это в особенности должно было выделить абсолютную безответственность и само­властность василевса. Византийские правители изначально считали несуществующими какие-либо политические или правовые ограничения их статуса, подобно римскому lex de imperium. Импе­ратор считался стоящим вне закона и выше него: «Бог подчинил императору законы, посылая его людям как одушевлен­ный закон»*.

* Новеллы Юстиниана, 105, § 4.

Положение императора выражалось в совершенно особых, уже не чисто воинских почестях, которые было предписано ему оказы­вать, в особо торжественных процедурах и обрядах общения с ним, принятых при византийском дворе. Достоинство императора распро­странялось и на его семью. Императрица считалась как бы коллегой супруга, правительницей, и обладала также государственным стату­сом. Другие члены императорской фамилии составляли высшие ран­ги служилой иерархии.

Власть василевса была неограниченной во всех отношени­ях. Однако считалось, что в своем правлении и даже в законодательстве монарх должен придерживаться некоторых общих правил. При вос­шествии на престол василевсы приносили царственную присягу, в которой обязывались признавать правила Св. Писания, семи вселенских соборов, воздерживаться от смертной казни и калечащих наказаний в отношении подданных. Традиция римского права, переданная законодательством Юстиниана, также должна была уважаться. Нельзя было издавать специальных постановлений в нарушение всеобщих законов. За этим был даже специальный бюрократический контроль в виде правила множественного визирования. Власть должна была придерживаться некоторых правил политической этики, направленных к благу народа и государства: «Император есть законный господин, общее благо всех подданных, который не внемлет страстям ни в благодеянии, ни гневу в наказании. Он должен защищать и поддерживать прежде всех Священное писание, постановления семи соборов, затем права римские»*. Закрепленные законодательно, эти правила создав вали особый режим объективной законности, присущий византийской монархии. Хотя влияние его на практику было более религиозно-моральным, этот режим был важной особенностью властной законодательной деятельности.

* Эпанагога, исправ. по Прохирону. Тит. I.

Верховенство власти монарха выражалось и в том, что василевс по собственному усмотрению определял наследника престола. Выверенной традиции престолонаследия в Византии не было ни юридически, ни фактически (особенно, учитывая, что из 107 правителей за историю империи только 42 умерли своей смертью). Наследник избирался царствующим императором – чаще из прямых потомков или родственников, но в принципе это не было обязательным. При своей жизни император передавал преемнику императорские права. Только с IX в. предпочтение стало оказываться сыновьям императо­ра. Нередки были случаи раздела престола между несколькими со­правителями; в Х в. таких случилось даже до пяти одновременно. Возможность самовольного прихода к власти, ссылаясь на мифиче­скую волю предыдущего монарха, сделала дворцовую борьбу за пре­стол важнейшим ослабляющим фактором византийской государст­венности.

Окончательное восшествие на престол сопровождалось провозг­лашением «согласия великого сената и народа Константинополя». Такая зависимость от согласия знати и городского патрициата была вполне реальной до IX в. Но и в дальнейшем при прерывании дина­стий, внутренних смутах не раз нового василевса избирали из военачальников, родственников прежних монархов. Определяющую роль в избрании играла землевладельческая, а затем и бюрократи­ческая знать, представленная сословием сенаторов. В период ранней империи немалое значение в провозглашении монархов имели и особые спортивно-политические партии горожан – димы. Поли­тические объединения развились из сложившихся еще в римское время цирковых партий болельщиков, различавших себя по цветам возничих колесниц: левки (белые), венеты (синие), русии (крас­ные), прасины (зеленые). Со временем значимыми стали только ве­неты и прасины, а другие примыкали к ним. Собираясь на стадио­нах, партии закрепили за собой права предъявлять требования василевсам, участвовать в решениях важных политических вопросов, в том числе в провозглашении императора. Разделение по партиям приобрело и социальную окраску: венеты объединяли преимущест­венно выходцев из греко-римской земельной аристократии, праси­ны – торгово-финансовое население столицы и крупнейших горо­дов. Во главе димы избирался димарх. Для участия в охране столицы за объединениями признавалось право иметь вооруженную милицию (до 1-1,5 тыс. ополченцев), которая бывала важной силой во внутренних смутах и дворцовых переворотах. Различия партий дополнялись и приверженностью их к разным течениям внутри пра­вославия. До IX в. димы были реальными участниками государст­венно-политической жизни империи.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: