Сделай Сам Свою Работу на 5

Комментарии к тексту Псковской судной грамоты 4 глава





По Аргунову, спор идет не о том, "живал" ли ответчик в имении временно или постоянно, а о том, был ли он в покруте или нет. "Живал" – покруты не получал, "седел" – был покручен.

Ст. 51 дополняет ст. 42 (Дювернуа), а по К. М-му, в первоначальном тексте следовала за ней.

Статья 52. Энгельман понимает статью в том смысле, что истец может посредством мировой отстранить все последствия суда, "хотя бы основанием дела было и преступление". Если истец откажется от всякого вознаграждения, то и ответчик освобождается от штрафа в пользу князя. Владимирский-Буданов толкует статью иначе: "княжая продажа соразмеряется с требованием частного обвинителя, доказанным на суде: она берется не со всего иска, а только с той части его, которая доказана".

Ст. 52 дополняет ст. 37 (Мрочек-Дроздовский).

Статья 53. "Части ему не взять", ср. Правду Русскую (Карамз. сп. 106): "дати ей часть", в смысле доли имущества после умершего.

Устрялов переводит: "Кто не прокормит отца или матери до их смерти и оставит дом свой, тот лишается части, приходящейся ему по наследству". Перевод Владимирского-Буданова: "Сын, отделенный при жизни отца или матери, не получает наследства".



Статья 54. "Прорка" – так в рукописи: "пррка" с "о" над строкою. Следует читать – "порука" не "в том смысле, в каком ответствует поручитель по несостоятельном должнике" (Энгельман), а "в явке ответчика к суду" (Владимирский-Буданов).

"Извод" – свод. Ср. Договорную грамоту в кн. Василия Дмитриевича до 1399 г.: "А татя, и душегубца, и разбойника, и грабежника, где имуть, тут судять, а иметь проситись на извод, ино его на извод пустити". См. также Двинскую Уставную Грамоту 1397 г.: "А кто у кого что познает татебное, и он с себя сведет до десяти изводов, нолны до чеклого татя, и от того наместником и дворяном не взяти ничего".

Мурзакевич замечает, что место этой статьи вслед за ст. 46. Ст. ст. 54-56 развивают мысль ст. 46 о случаях находки собственной вещи в чужих руках (М. К. Рожкова).

Статья 55. "А толко будет человек 4 или 5" – Энгелъман читает: "А толко [не] будет человек 4 или 5".

Статья 56. Ст. 56 – дополнение к ст. 46 (Дювернуа).



Ср. статьи 56 и 46 с Судебником 1497 г., ст. 46: "О торговцех. А кто купит на торгу что ново, опроче лошади, а у кого купит, не [281] зная его, а будет людем добрым двема или трем ведомо, и поимаются у него [свидетельствовать], и те люди добрые скажут по праву, что пред ними купил в торгу; ино тот прав, у кого поимались, и целованиа ему нет".

Статья 57. "Есть ли оу вас исправа какова?" – "Есть ли у вас свидетели?" (Владимирский-Буданов).

"Или пакы тыи приставы" – Энгельман дополняет: "не почнут ставить людей".

Ст. 57, по Дювернуа, дополняет ст. 26.

Ст. 57 непосредственно связана со ст. 60 и 64.

Статья 58. "Помочь", – по Мурзакевичу, – подмога родных и знакомых для поддержки иска.

"А хто опрочьнеимет помогать" – Энгельман читает: "опрочней имет", т. е. "сторонний станет помогать". Владимирский-Буданов придерживается текста ПСГ со следующей расстановкой знаков препинания: "А хто опрочь, не имет помогать", т. е. "если же истцом или ответчиком будет кто-либо, кроме лиц, перечисленных выше, то пособников иметь не может".

М. К. Рожкова считает, что со ст. 58 начинается новая часть ПСГ более позднего происхождения (конца XIV – начала XV; в.): так, в ст. 58 встречаем членовредительное наказание – "дыбу" и высокую княжескую продажу в 1 рубль, за удар подверника при исполнении им своих должностных обязанностей, – "здесь выявляется высокое понятие об оскорблении государственной власти в лице ее должностного лица". Кроме того, по мнению М. К. Рожковой, в статье замечается уничтожение остатков родового быта: запрещение родичам являться на суд для поддержки членов своего рода.



Ср. ст. 58 с Новгородской Судной Грамотой 1471 г.: "От конца или от улици и от ста и от ряду итти ятцом двема человеком, а иным на пособье не итти к суду ни к росказу, а будет наводка от конца, иди от улици, или от ста, или от ряду, ино великим князем, и Великому Ноугороду на тых дву человекех по Ноугородской Грамоте заклад".

Ст. 58 развивает аналогичные мотивы со ст. ст. 36-37.

Статья 59. На основании этой статьи Калачев полагает, что подверник был скорее судья, чем сторож. Ср. Востоков "Описание рукописей Румянцевского музея", 87-88, 1491 г.: "да соцкого Фому, старого придверника" (сотский был обыкновенно и судьей). Энгельман возражает против этого; слова же "правого не погубити, а виноватого не оправити" – объясняет в том смысле, что подверник должен был не только наблюдать за порядком во время производства суда, но, смотря по надобности, должен был брать и держать обвиняемых под стражей.

Статья 60. Ср. ст. 60 с Правдой Русской, Карамз. сп. 133. ("А татю веры не нять" – в первом случае, "веры емоу не яти, как и татю" – во втором).

Статья 61. Устрялов и Энгельман считают, что выражение "правая грамота" употреблено здесь не в "техническом смысле письменного изложения судебного приговора", но означает вообще документ справедливый, не подложный. С этим не согласен Владимирский-Буданов. Он толкует статью следующим образом: "Дел, по которым уже раз состоялся судебный приговор, не пересуживать, разве если будет подозрение в подложности правой грамоты или акта, тогда, исследовавши дело, решить дело судом".

Возможно, что "правая грамота" – решение суда, а "лживая грамота" – судебное доказательство, в силу которого могла быть выдана [282] правая грамота. Симметрии между той и другой, очевидно, нет (Я).

Михайлов считает, что ст. 61 предписывает суду князя и посадника как высшей судебной инстанции в Псковской земле поступать следующим образом: если к нему поступит жалоба на приговор судьи, то справедливых, правильных судебных приговоров не отменять, по поводу же судебных приговоров, оказавшихся несправедливыми, неправильными, произвести новое разбирательство дела, иначе говоря, удовлетворить жалобу, поступившую в суд. Далее Михайлов отмечает, что ст. 61 имеет в виду не апелляционное рассмотрение дел, так как ст. 2 запрещает князю и посаднику вмешиваться в компетенцию "судьина суда", разбирать дела, подлежащие "судьину суду" – суду простых судей, а кассационное.

В параллель к ст. 61 интересно привести один летописный рассказ, касающийся практики церковного суда. Его представитель (наместник новгородского владыки) "учал.... суд судити не по псковской пошлине, учал посужати рукописанья и рядницы.., а все то учал деяти новину, а старину покинув" (ПСРЛ, IV, стр. 209, 1435 г.).

По мнению М. К. Рожковой, ст. 61 повторяет ст. ст. 3 и 4, что доказывает, что она взята из другого источника.

Ст. ст. 61-64 носят характер вставки.

Статья 62. "Смолве" – Энгельман читает: "с молве", т. е. по условию. По Устрялову, "смолва" – взаимное согласие, переговоры; "смолвити" – согласить, склонить, уговорить.

Статья 63. "Отречется у государя села" – Беляев связывает слово "села" со словом "государя" и толкует "государь села" как владетель, сеньор села, землевладелец с политическими правами. По Михайлову и Богословскому, слово "село" надо связывать не со словом "государь", а с глаголом "отречется", т. е. изорник откажется от продолжения аренды, предъявит отрок, захочет рассчитаться с "государем" за свое "сидение на селе у государя".

"И государю взять у него все (по Михайлову – "всего") половину, своего изорника, а зорник половину". Энгельман и др. под "половиной изорника", следующей при его уходе хозяину, разумели часть последнего урожая, равную той, которую он должен был внести в виде обычной арендной платы (т. е. сверх четверти урожая) за последний год (см. ст. 42). Таким образом, при уходе изорник платит двойной оброк (1/4 + 1/4), равный половине урожая. Чичерин, И. Д. Беляев, Михайлов в "половине" ст. 63 видели просто арендную плату исполу, "исполовничъю половину". "Государь" и "исполовник" при законном отроке обязаны были: "государь" не требовать, "исполовник" не платить более, чем устанавливает арендная правовая норма исполу. К этой точке зрения примыкает и Греков, указывая, что "половина" – "не арифметическая половина, а просто доля, какую платили, между прочим, и закупы Правды Русской (купа), и кабальные люди Московского государства, дававшие обязательство "за рост оброк давать по книгам". Богословский считает, что ст. 63 устанавливает, что урожай озимого хлеба будет разделен в следующем году между землевладельцем и крестьянином, прекратившим аренду, пополам.

Сергеевич, Павлов-Сильванский, Аргунов полагают, что "половина" изорника – половина его имущества, что "отрок" для изорника, с какой бы стороны ни исходил его почин, неразрывно связан с отречением от половины его имущества в пользу "государя". Так же и на Западе в средние века "отказ" крестьянина распадался на два момента: собственно отказ (desaveu) и отречение от части имущества (renonciation). Богословский, ссылаясь на ст. 76, возражает, что часто [283] подмога не покрывалась всем имуществом изорника и поэтому нельзя думать, что в ст. 63 половина имущества изорника взимается за отрок, а другая половина идет на уплату покруты.

М. К. Рожкова отмечает противоречие между ст. ст. 42 и 63. По первой статье арендная плата равнялась одной четвертой части урожая, по второй – половине. Это противоречие автор объясняет разновременным происхождением обеих статей.

Статья 64. По мнению М. К. Рожковой, отсутствие в ст. 64 упоминания о частных приставах, о которых речь идет в ст. 49, говорит о ее более позднем происхождении.

Ср. договоры Новгорода с князьями: "а дворянам вашим как пошло погон имати, от князя по 5 кун, а от тиуна по 2 куны" (С. г. г. и д., II, № 20).

Статья 65. "Дверское" – плата подверникам (см. ст. 59).

М. К. Рожкова сравнивает ст. ст. 64-65 со ст. 49. В последней установлена одна такса за прогоны, в ст. 64-65 двойная такса. Это говорит об их более позднем происхождении.

Статья 66. "Оузду" – Энгельман и Устрялов предлагают читать: "истцу". Владимирский-Буданов придерживается чтения подлинника, считая, что это, очевидно, техническое выражение того времени: "взять коня на свое сохранение и ответственность". Наиболее вероятно чтение: "своему езду", т. е. для своей поездки.

Возможно следующее понимание статьи: пристав, в обеспечение платы за свою услугу, мог арестовать какую-нибудь вещь, или отдав ее на хранение посторонним лицам, или, если никто не брал, взяв ее к себе.

Статья 67. Истец, самовольно захвативший свой долг, судится за грабеж только в том случае, если не выиграет дела по суду. Если же выиграет процесс, то предварительное самоуправное обеспечение долга ему не ставится в вину.

По мнению Мрочек-Дроздовского, ст. 67 дополняет ст. 48.

Статья 68. По мнению М. К. Рожковой, эта и следующая статья, запрещающая должностным лицам вести за других судебный процесс, вероятно, "по причине своего должностного значения, что может оказывать влияние на судей, в смысле решения дел в их пользу", свидетельствует об отсутствии "чисто формального взгляда на судебный процесс". Это указывает на сравнительно развитое состояние права и говорит за более позднее происхождение статей.

Посадники обычно бывали церковными старостами. См. Псковскую I летопись под 1402 г.: "Постави Роман посадник староста св. Троица и другой староста Арист Павлович новый крест" (ПСРЛ, IV, стр. 195).

Ст. ст. 68-71 развивают сходные мотивы со ст. ст. 58-59 и, быть может, со ст. 6.

Статья 69. "Властитель" – общее название лиц, облеченных властью.

Характерно, что защита частных дел запрещена всем посадникам (очевидно, не только степенному, но и старым).

Побывавшие на посадничьей степени бояре, в качестве "старых" посадников, составляли верхушку правящего класса. Из состава старых посадников выбирались руководители военных экспедиций и дипломатических сношений в помощь степенным. В 1471 г., по летописи, в Пскове было одновременно 13 посадников (ПСРЛ, IV, стр. 240). Таким образом, псковское боярство представляло собой чисто патрицианскую группу, крепко державшую в своих руках все нити управления родным городом и возглавлявшуюся коллегией посадников. Разбираемая статья ПСГ и направлена против возможности [284] использования должностными лицами семейных связей при решении судебных дел. Ср. ст. 3.

Статья 70. "Помочь" – сборище, скоп.

"Суседи" – уличане, прихожане. Ср. Псковскую I летопись под 1461-1462 гг.: "Заложили суседи Кузмодемьянский церковь камену" (ПСРЛ, IV, стр. 221). Там же под 1433 г.: "Петровские соседи разбивше костер старой у св. Петра и Павла и в том камени создаша церковь св. Борис и Глеб; и тако начата разбивати всю стену к Великой реке" (ПСРЛ, IV, стр. 207). Там же под 1484 г.: "За два года суседи Запсковляне, Богоявленскыи конец, заложиша стену от Псковы рекы свою треть, и сего лета свершена быть на осень и покрыта. Тоя же весны по Велице дни, суседи Кузмодемьянскыи заложиша стену от Великой реке, свои две части, до Богоявленцове стене" (ПСРЛ, V,стр. 42).

До нас дошли летописные данные о тяжбах прихожан о церковной земле, иллюстрирующие постановление ст. 70. Так, прихожане одной псковской церкви, разделившись, по случаю пожара последней, на две стороны и выстроившие каждая для себя отдельные церкви, заспорили о наследстве сгоревшего храма (книгах, иконах и, наверное, землях). Составив предварительно местную сходку, прихожане церкви, выстроенной на новом месте, двинулись всей толпой в Псков, получили там от посадников на вече приставов и при посредстве последних вступили во владение спорными предметами. Вскоре монахи одного псковского монастыря предъявили земельный иск к самому Троицкому собору и при помощи веча сумели выиграть дело. См. Псковскую I летопись под 1471 г.: "Сгоревши в Ушистве церкви и начата ставити на сей стороне церковь, а на другой другую, а потом начата с новой стороне подниматися пенези с препростою чадию всем вечем в град по послу; посадники с вече пристави подаваше на старую церковь бесстудством и злобою отнимати данное богови в наследие той божии церкви... Другии человецы... начата воздвизатися и препростую чадь воздымати по миру... на дом св. Троица, истязуя от нея воды и земли... И посадники и весь Псков... даша им на вече тую землю и воду" (ПСРЛ, IV, стр. 238).

М. К. Рожкова видит в ст. 70 уничтожение остатков родового быта: "очевидно, раньше соседи, на чьей общей земле была построена церковь, считали себя собственниками и потому распоряжались и судились за нее – остаток общей земельной собственности, теперь же эта земля принадлежит церкви".

Ср. ст. 58.

Статья 71. По мнению К. М-го, это запрещение имело ту цель, "чтобы пособничество не сделалось промыслом и не стесняло свободного развития закона". Энгельман же считает, что целью запрещения являлось "устранить сильное нравственное влияние, какое могло иметь на судей то обстоятельство, что известный человек уже выиграл при них одно дело".

Статья 72. "Покрал" – по Энгельману, – лишается пользования имуществом, в виде штрафа, как за кражу чужого.

Статья 75. По Дювернуа, ст. 75 – дополнение к ст. ст. 19 и 45.

Большинство исследователей делят эту статью на две, из которых ко второй (75а) относят слова: "а старому изорнику вози вести на государя".

"Та доска посудить" – в издании Археографической Комиссии неправильно, следует: "посудит". Михайлов понимает форму "посудит" как 3-е лицо будущего времени, в смысле – "эта доска будет служить основанием для суда, по ней будет производиться суд". [285] По Богословскому, "посудит" надо рассматривать не как 3-е лицо ед. числа буд. вр., а как supinum, старую глагольную форму, употреблявшуюся в ПСГ при обозначении намерения или веления; значение слова "посудить" – признать недействительным, отвергнуть; "та доска" – не подлежащее, а объект, "ту доску признать недействительной". Аргунов, соглашаясь с последним толкованием, отмечает, что в торговых делах ПСГ придает тем же "доскам" значение настолько большое, что опровергнуть доску может лишь формальная запись, зарегистрированная в государственном архиве – нотариате – ларе св. Троицы (ст. 38). Да и помимо специально торговых дел, ПСГ признает доказательную силу "доски" в целом ряде случаев. Так, ст. 62 говорит об исках, кончающихся мировой, по ст. 36 несколько категорий лиц могли предъявлять иски по доскам. Отсюда автор заключает, что ПСГ, "облегчая взыскание капиталистам по их сделкам и договорам, в то же время затрудняет иски крестьян к землевладельцам, в составе которых были, конечно, те же капиталисты – бояре, житьи люди, пополнявшие собою "госпОду".

"Старому" – возможно, следует читать; по-старому, т. е. изорник по-старому должен везти подводы с хлебом во двор государю. Подобные бревиатуры встречаются в ПСГ: "старине" вместо "по старине", "Псковской пошлине" вместо "по Псковской пошлине" и пр.

"Вози вести" – Устрялов и Михайлов читают: "возвести". Устрялов видел в этом термине обозначение "очной ставки". Михайлов не разделяет ст. 75 на две, отмечая, что если первая половина имеет в виду случай принятия судом исковой "доски" за основу судебного разбирательства, то и вторая должна относиться к данному исковому процессу на основании предъявления в суд доски. Понимая слово "возвести" как "возбудить", а "старый изорник" – как "судный старик, старожил", "необходимый в деревне для поземельных процессов", Михайлов следующим образом толкует всю статью: "Если изорник предъявит иск на государя по доске, то суд будет производиться на основании этой доски, но с условием, что иск этот должен быть поддержан, подтвержден, "возведен" в правомочный иск старым изорником, т. е. старожилом, который своим авторитетом, "взводом" или "изводом" докажет правоту иска". Большинство исследователей читают два слова: "вози вести", Энгельман объясняет: изорник, ведущий иск против хозяина, обязан, несмотря на то, исправлять все барщинные работы. По Владимирскому-Буданову: "Старый непохожий человек вступал в обязательные отношения к хозяину, более строгие, чем крестьянин, вновь пришедший к землевладельцу", он "обязывается еще подводною повинностью". Богословский считает, что "старый изорник" – бывший крестьянин и что ст. 75 устанавливает подводную повинность для изорников, отрекшихся от государей, уже после отрока. Аргунов возвращается к пониманию статьи Владимирским-Будановым, отмечая, что статья имеет в виду сеньориальные отношения, не порванные отроком: "старый изорник" – это "старинный, давний, застаревший у государя на селе изорник, на которого прежде всего легла тягостная повинность – повоз.

Статья 76. Аргунов отмечает, что вся статья "полна глубокого значения" для выяснения правоотношений государя и изорника: "в случае бегства изорника государь объявляет себя кредитором бежавшего, сам определяет сумму претензии, сам признает собственную претензию подлежащей удовлетворению и сам руководит приведением в исполнение собственного решения по своему иску; и только этот последний акт – приведение его в исполнение ст. 76 обставляет требованиями участия власти и представителей местного населения...[286] такой компетенции у государя не может быть по отношению к изорнику, формально отрекшемуся или отреченному… здесь, очевидно, государь сам обладает долей юрисдикции в делах своих с изорником, формально не вышедшим из его зависимости". Богословский считает, что "действия государя по отношению к изорнику были не более сеньориальными, чем подобные же действия всякого обыкновенного кредитора, как они изображаются в ст. 93 Псковской Правды".

Греков считает, что "случай продажи имущества беглого изорника для возмещения покруты говорит за то, что покрута предоставлялась и взыскивалась в виде серебра".

"Губские старосты", – по Никитскому, – волостные старосты. Ср. под 1631 г.: "дворцовые крестьяне Прутцкие засады Прутцкия губы: волостной староста Сысойко Копокикин да крестьяне... да Русские губы: волостной староста Ивашко... да крестьяне... да Русские губы: волостной староста Богдашко... да крестьяне" (Чт. в О-ве Ист. Др. Рос., 1870 г., I, отд. V, стр. 72). О "губских старостах" см. также Псковскую I летопись под 1477 г.: "И пристави соцкия Андрея Свею и Логина, старост губских, и иных добрых людей, которые ему возили и его чествовали, тех всех 18 человек поимав и повязав, мучи их, с собою на Москву вел" (ПСРЛ, IV, стр. 255).

"А государю пени нет" – "хозяину запрета нет" предъявить иск к съемщику в недостающей сумме по возвращении его из бегов. Владимирский-Буданов толкует: "хозяин не штрафуется за то, что забрал имущество изорника". Аргунов переводит: землевладелец "не подлежит ни контролю, ни взысканию, если бы он даже перебрал путем продажи имущества изорника больше, чем ему причитается по его собственному счету". Но возможно и иное толкование слов "А государю в том пени нет". Здесь, возможно, в слове "государю" следует принять не безличный оборот, a dativus commodi, как, например, в ст. 1 – "4 деньги князю и посаднику", или в ст. ст. 37, 80 – "князю продажи нет". Тогда смысл статьи заключается в том, что изорник, сверх возврата ссуды, ничем не отвечал государю. Землевладелец не мог наказать его штрафом за бегство. Напротив, изорник, возвратившись домой, имел право искать на государе своего имущества или, вернее, разницы, оказавшейся после продажи имущества, между его стоимостью и стоимостью покруты. Тогда можно предположить, что изорник бежал не как несостоятельный должник.

"А изорнику на государи живота не сочит" – Аргунов понимает это место в том смысле, что изорник, "явившись домой, вновь вступает в сферу сеньориальных отношений, при которых государь является судьей своих расчетов с подвластным ему населением и никто из его подданных никакого иска к нему предъявить не вправе".

"А сочит псковским". Энгельман и И. Д. Беляев читают: "а сочит псковским [судьям]". Энгельман объясняет: "если имущество изорника (проданное с публичного торга) превышает взыскание, то изорник не имеет права на получение остатка, который обращается в пользу города Пскова". И. Д. Беляев: "ежели бы господин при продаже крестьянского имения не соблюл узаконенного порядка, то за самовольную продажу подвергался иску. Но искать мог не сам крестьянин, а псковские судьи". Дебольский полагает, что "сочить" имеют право только псковские, т. е. не сбежавшие за границу изорники, а сбежавший "за рубеж" изорник не может заявлять претензий по поводу продажи его движимого имущества. Владимирский-Буданов считает слова "а сочит псковским" ошибкою переписчика: первое – повторением предыдущего, второе – повторением последующего, т. е. начальных слов ст. 77 – "судьям псковским". С этим [287] согласен и Богословский: переписчик сделал обычную ошибку, повторив дважды начальные слова ст. 77 – "и судьям псковским, и судьям псковским"; следующий переписчик первые два слова изменил в "а сочит". Устрялов и Михайлов относят слова "а сочит псковским" к началу ст. 77 (см. след. примеч.).

В ст. 76 слово "посадник" – в единственном числе, следовательно, она относится самое позднее к началу XV в.

Статья 77. Мурзакевич и Устрялов отметили, что ст. 77 по вине переписчика попала не на свое место, в первоначальном же тексте следовала за ст. 4.

Михайлов развивает мысль Мурзакевича и Устрялова о том, что ст. 77 находится не на своем месте, только он правильно отмечает, что речь должна идти не об одной статье, а о целой странице (ст. ст. 77-83). Еще ранее, впрочем, это отметил К. М-ий. Основанием для признания ст. ст. 77-83 вставкой служит явная зависимость ст. 84 от 76: обе говорят о правилах взимания покруты, в случае отсутствия изорника, вследствие смерти или бегства. Кроме того, ст. 84 соединяется со ст. 76 словом "також". Таким образом, выдвигается вопрос о перемещении целой страницы (ст. ст. 77-83), которая, очевидно, должна быть помещена в начале ПСГ, где находятся "определительные нормы". Между прочим, в ст. 77, говорящей о "крестоцеловании" "псковских судей", пригородных посадников и старост, находится слово "потому ж", которое прямо связывает ее со ст. 5, говорящей о крестоцеловании "княжого человека", едущего наместником в пригород. Недаром после ст. 5 в рукописи – пропуск в несколько строк, указывающий на испорченность места. Кроме того, Михайлов переносит последние слова ст. 76 – "а сочити псковским" – в начало ст. 77, которая получает такой вид: "а сочити псковским: и судьям псковским, и посадником погородским, и старостам пригоцким"... и далее идет указание общей обязанности псковских судей, "што им судити право по крестному целованью". Далее Михайлов предполагает, что здесь имеется ошибка переписчика и, может быть, вместо "сочити" следует читать "судити". Тогда статья будет иметь такой вид: "А судити псковским. И судьям псковским, и посадником..." и т. д., где выражение "а судити псковским" является простым заголовком, как например: "Се суд княжей". В ст. 77, по мнению Михайлова, получается общая норма, указующая компетенцию "судьина суда", каковы бы ни были самые судьи, т. е. "следовательно, устанавливается, что гражданские иски не подлежат ведению ни "княжа суда", ни "суда владычня наместника", а лишь "судьина суда".

Под "судьями", по Никитскому, имеются в виду сотские. О пригородных посадниках см. Псковскую I летопись под 1344 г.: "Приспевше островичи о Васильи о Онисимовичи, тогда опять ему посадничество во Острове" (ПСРЛ, IV, стр. 187). Там же под 1426 г.: "Ворончане и посадники их Тимофей и Ермола начата вести слати ко Пскову" (ПСРЛ, IV, стр. 204).

В ст. ст. 77, 3-5 ПСГ имеется родство с Судебником 1497 г. – ст. ст. 1, 2, 19, Царским – ст. ст. 1, 2, 3, 7.

Взаимоотношение Пскова и его пригородов, по-видимому, аналогично взаимоотношению Новгорода и самого Пскова (Я).

Статья 78. Ст. 78, по мнению Мрочек-Дроздовского, дополняет ст. 10.

Статья 79. Признак того, что псковское боярство не хочет княжеского вмешательства в свои провинциальные дела (Я).

Ст. 79 имеет в виду случай, указанный в ст. 9. Ст. 79, по мнению Мрочек-Дроздовского, дополняет ст. ст. 10-12. [288]

Статья 80. Ср. Уставную Двинскую Грамоту 1397 г.: "А учинится бой в пиру, а возмут прощение, не выйдя из пиру, и наместником и дворяном не взяти ничего; а вышед из пиру, возмут прощение, и не наместником дадут по кунице шерстью". Ср. также Судебник 1497 г., ст. 53: "А кто кого поимает приставом в бою, или в лае, или в займех, и на суд идти не восхотят, и они, доложа судии, помирятся, а судье продажи на них нет, опроче езду и хоженого".

По мнению Энгельмана, ст. 80 дополняет ст. 27, по мнению Мрочек-Дроздовского, – ст. 1.

Статья 81. По Энгельману, ст. 81 дополняет прежний закон (ст. 49). М. К. Рожкова отмечает, что "ст. 64, устанавливая таксу за приставное, просто перечисляет возможных приставов: княжеских, подвойских и псковитинов, в ст. же 81 нет и намека на последнюю категорию, т. е. частных лиц, а права княжеских людей и подвойских разграничены: они должны ездить на приставное пополам; это, очевидно, нововведение".

Ст. 79 имеет в виду случай, указанный в ст. 9. Ст. 79, по мнению Мрочек-Дроздовского, дополняет ст. ст. 10-12.

В 1475 г. псковский наместник Ярослав Васильевич начал ломать псковскую старину: прогонные деньги, которые взимались в пользу княжеских приставов за совершение поездок по делам подсудимых, были удвоены. "Приеха с Москвы... Ярослав Васильевичь от великого князя и нача у Пскова просити и суд держати не по псковской старине, на ссылку вдвое езды имати и по пригородом его наместником княжая продажи имати обоя, такоже и денги наместничи" (ПСРЛ, IV, стр. 250).

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.