Сделай Сам Свою Работу на 5

Оспаривание учетной стоимости облагаемого имущества. 18 глава





При этом, как справедливо отмечает И.Б. Михайловская, являясь частью государственного механизма и вынося свои решения от имени государства, суд ограничен рамками действующего законодательства; судебная политика лишь в течение достаточно короткого периода времени может находиться в противоречии с политикой других ветвей власти[452]. Так, п. 20 постановления Пленума ВАС РФ от 28 февраля 2001 г. № 5 (утратил силу 30 июля 2013 г.) исключал начисление пени (ст. 75 НК РФ) при неуплате в срок так называемых «оценочных» авансовых платежей (например, по НДФЛ с предполагаемого дохода индивидуальных предпринимателей – п. 9 ст. 227 НК РФ). Законодатель, по всей видимости, не согласился с этой позицией, внес изменения в ст. 58 НК РФ и с 1 января 2007 г. специально установил в п. 3 обязательность уплаты пени при просрочке авансовых платежей. Соответственно, в настоящее время пени подлежат уплате при несвоевременном внесении налогоплательщиком любых авансовых платежей, в том числе «оценочных» (что признано в п. 14 постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 57).

Другой пример – в п. 20 постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 11 июня 1999 г. № 41/9, в п. 12 постановления Пленума ВАС РФ от 28 февраля 2001 г. № 5 (утратил силу 30 июля 2013 г.), а также в постановлении Президиума ВАС РФ от 24 июля 2001 г. № 3246/01 суды расценили в качестве пресекательных (то есть не подлежащих восстановлению) сроки, установленные в п. 3 ст. 48 и в п. 1 ст. 115 НК РФ на обращение налогового органа в суд с иском о взыскании с налогоплательщика налогов (пеней, санкций). Федеральный законодатель с 1 января 2007 г. предусмотрел, что данные сроки могут быть восстановлены судом по ходатайству налогового органа. Кроме того, то же положение было внесено в п. 3 ст. 46 и в п. 1 ст. 47 НК РФ для случая судебного взыскания налога с организации (индивидуального предпринимателя) при пропуске налоговым органом срока на внесудебное взыскание. Остается только отметить, что российский законодатель отреагировал на данные правовые позиции ВС РФ и ВАС РФ через много лет после их появления.



В этой связи представляют интерес сведения, приведенные Д. Бирком: если Высший Финансовый Суд Германии выносит решение не в пользу налоговых органов, реакция законодателя может быть незамедлительной. Через пару месяцев может вступить в силу закон, нивелирующий последствия решения Суда[453].



Пример более оперативной реакции законодателя: как следует из п. 23 постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 57, поскольку п. 3 ст. 76 НК РФ возможность приостановления операций по счетам в банках связывает с несвоевременным представлением налоговых деклараций, а в силу п. 1 ст. 80 НК РФ налоговая декларация может быть представлена только налогоплательщиком, соответствующая мера не может быть применена к налоговому агенту в случае нарушения им сроков представления расчетов, предусмотренных частью второй НК РФ. Впоследствии, Федеральным законом от 2 мая 2015 г. № 113‑ФЗ в ст. 76 НК РФ был введен п. 3.2, в соответствии с которым решение налогового органа о приостановлении операций налогового агента по его счетам в банке и переводов его электронных денежных средств также принимается руководителем (заместителем руководителя) налогового органа в случае непредставления указанным налоговым агентом расчета сумм налога на доходы физических лиц, исчисленных и удержанных налоговым агентом, в налоговый орган в течение 10 дней по истечении установленного срока представления такого расчета.

Но не следует, однако, полагать, что законодатель, отслеживая правовые позиции высших судебных органов, в любом случае пытается их преодолеть – в некоторых случаях нормы права уточняются в соответствии с новыми правовыми позициями. Более того, преодоление правовой позиции КС РФ прямо запрещено в ст. 79 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1–ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации». Так, действующая с 1 января 2007 г. редакция ст. 113 НК РФ «Срок давности привлечения к ответственности за совершение налогового правонарушения» согласована с правовой позицией, изложенной в постановлении КС РФ от 14 июля 2005 г. № 9‑П, а непосредственно в указанном судебном акте законодателю было рекомендовалось внести изменения в данную статью. Другой пример – в п. 16 информационного письма Президиума ВАС РФ от 17 марта 2003 г. № 71 сделан вывод, что в случае невнесения или неполного внесения авансового платежа по какому–либо налогу с налогоплательщика не может быть взыскан штраф, предусмотренный ст. 122 НК РФ. Законодатель с данной правовой позицией, по всей видимости, согласился, и с 1 января 2007 г. скорректировал п. 3 ст. 58 НК РФ: нарушение порядка исчисления и (или) уплаты авансовых платежей не может рассматриваться в качестве основания для привлечения лица к ответственности за нарушение законодательства о налогах и сборах.



Примеры современного воплощения правовых позиций судов в нормах права. Так, в п. 5 ст. 140 НК РФ через принятие Федерального закона от 2 июля 2013 г. № 153‑ФЗ законодатель фактически реализовал правовую позицию, изложенную в постановлении Президиума ВАС РФ от 3 апреля 2012 г. № 15129/11: если вышестоящий налоговый орган по формальным основаниям отменяет решение налоговой инспекции, проводившей проверку, то это дает основание вышестоящему налоговому органу самостоятельно вынести решение по результатам этой проверки.

Другой вариант: в п. 2 ст. 138 НК РФ (в редакции, действующей с 1 января 2014 г.) предусмотрено, что в случае, если решение по жалобе (апелляционной жалобе) не принято вышестоящим налоговым органом в установленные в НК РФ сроки, акты налоговых органов ненормативного характера, действия или бездействие их должностных лиц могут быть обжалованы в судебном порядке. Ранее, в постановлении Президиума ВАС РФ от 20 ноября 2007 г. № 8815/07 был сделан вывод, что срок, предусмотренный ч. 4 ст. 198 АПК РФ, должен исчисляться с момента истечения срока для рассмотрения жалобы вышестоящим налоговым органом.

Еще пример: в постановлении Президиума ВАС РФ от 15 июня 2010 г. № 2217/10 была выражена правовая позиция, в силу которой налоговые вычеты по НДС могут применяться налогоплательщиком не только в том налоговом периоде, в котором у него возникло соответствующее право, но и в любом ином налоговом периоде в течение трех лет. Впоследствии, Федеральным законом от 29 ноября 2014 г. № 382‑ФЗ данная позиция была частично реализована в п. 1.1 ст. 172 НК РФ: налоговые вычеты, предусмотренные п. 2 ст. 171 НК РФ, могут быть заявлены в налоговых периодах в пределах трех лет после принятия на учет приобретенных налогоплательщиком на территории Российской Федерации товаров (работ, услуг), имущественных прав или товаров, ввезенных им на территорию Российской Федерации и иные территории, находящиеся под ее юрисдикцией.

Теория права исходит из того, что судебная практика должна быть стабильной. Cursus curiae est lex curiae – практика суда есть закон для него[454]. De similibus idem est judicium – по сходным делам выносятся одинаковые решения[455]. В постановлении КС РФ от 21 января 2010 г. № 1‑П разъяснено, что закрепленным Конституцией РФ принципом независимости судей при осуществлении правосудия во взаимосвязи с принципами верховенства Конституции РФ и федеральных законов в российской правовой системе и равенства всех перед законом и судом обусловливается требование единообразного применения норм Конституции РФ и основанных на ней федеральных законов всеми судами.

Получение информации о правовых позициях судов невозможно без доступа к текстам соответствующих судебных актов и разъяснений. Следует отметить, что п. 1 ст. 15 Федерального закона от 22 декабря 2008 г. № 262–ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» предусматривает, что тексты судебных актов, за исключением приговоров, размещаются в сети «Интернет» после их принятия. Тексты приговоров размещаются после их вступления в силу.

В п. 61.9 Регламента арбитражных судов Российской Федерации (утв. постановлением Пленума ВАС РФ от 5 июня 1996 г. № 7) разъяснено следующее: арбитражным судам следует иметь в виду, что со дня размещения постановления Президиума ВАС РФ в полном объеме на сайте ВАС РФ (в настоящее время, определенно – со дня размещения акта ВС РФ на официальном сайте) практика применения законодательства, на положениях которого основано данное постановление, для них считается определенной. Аналогичные правила применяются при установлении даты, когда считается определенной практика применения законодательства по вопросам, разъяснения по которым содержатся в постановлениях Пленума и информационных письмах Президиума ВАС РФ. Соответственно, арбитражные суды обязаны учитывать практику ВС РФ со дня размещения документа на официальном сайте. То, что момент размещения акта ВС РФ на сайте влечет правовые последствия не только для арбитражных судов, но и для иных лиц, следует из п. 12 постановления Пленума ВАС РФ от 30 июня 2011 г. № 52: с этого дня начинают исчисляться процессуальные сроки, установленные в АПК РФ.

В качестве примеров существенной важности момента публикации судебного акта на официальном сайте суда можно привести п. 30 постановления Пленума ВАС РФ от 25 декабря 2013 г. № 99 «О процессуальных сроках», впоследствии реализованного в определения ВС РФ от 24 июня 2015 г. № 305‑ЭС15‑1911 и от 21 августа 2015 г. по делу № 304‑ЭС15‑9365: несвоевременное размещение судом первой (апелляционной) инстанции судебного акта в информационно–телекоммуникационной сети «Интернет» не продлевает срока на апелляционное (кассационное) обжалование, но при наличии соответствующего ходатайства заявителя является основанием для восстановления пропущенного срока. С учетом п. 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 28 мая 2009 г. № 36, если заявителем допущена просрочка меньшей продолжительности по сравнению с просрочкой суда, то суд обязан восстановить пропущенный срок при наличии ходатайства.

Как справедливо отмечает Р.А. Познер, ценность письменных, опубликованных решений переходит главным образом к людям, не являющимся сторонами разбирательства и не несущим расходов на его осуществление[456].

Указанные тенденции в доведении до заинтересованных лиц актов судов позволяют предположить, что официальная публикация любых нормативных (судебных) актов в периодических печатных изданиях с течением времени может быть полностью заменена их размещением в информационных системах (в сети «Интернет»). Исходя из постановления КС РФ от 24 октября 1996 г. № 17‑П можно утверждать, что днем обнародования акта следует считать презюмируемый день получения информации о содержании акта его адресатами. Подтверждение данного вывода – в соответствии с современной редакцией ст. 4 Федерального закона от 14 июня 1994 г. № 5–ФЗ «О порядке опубликования и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрания» официальным опубликованием федерального конституционного закона, федерального закона, акта палаты Федерального Собрания считается первая публикация его полного текста в «Парламентской газете», «Российской газете», «Собрании законодательства Российской Федерации» или первое размещение (опубликование) на «Официальном интернет–портале правовой информации» (www.pravo.gov.ru).

В постановлении Президиума ВАС РФ от 11 сентября 2012 г. № 4290/12 разъяснено, что обнародование путем опубликования нормативного правового акта в определенном законом официальном издании, сочетаемое с размещением актов на официальных сайтах в сети «Интернет», в настоящее время является общераспространенным и обеспечивает всем заинтересованным лицам возможность ознакомления с содержанием и реквизитами принятых актов. В решении ВАС РФ от 6 июня 2013 г. № ВАС‑3797/13 сделан еще более интересный вывод: оспариваемый приказ ФНС России был частично был опубликован в сети «Интернет», хотя Правила подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации (утв. постановлением Правительства РФ от 13 августа 1997г. № 1009) такого способа обнародования не предусматривали. По мнению Суда, действительно, опубликование оспариваемого приказа без приложений, с указанием в опубликованном тексте приказа на размещение приложений к приказу № 1 – 11 на официальном сайте ФНС России и факт размещения этих документов на указанном сайте не свидетельствуют об официальном опубликовании нормативного правового акта в полном объеме. Вместе с тем, осуществленная публикация текста приказа с указанием на возможность ознакомиться с приложениями к нему на официальном сайте ФНС России, то есть на общедоступном официальном источнике информации, не нарушила прав заявителя на получение информации о принятом нормативном правовом акте и его содержании, не повлекла каких–либо негативных последствий для заявителя, поскольку он был информирован о принятии нормативного правового акта и мог воспользоваться информацией, размещенной на официальном общедоступном сайте органа, принявшего этот акт.

Вполне согласуется с данными тенденциями и правовая позиция, изложенная в определениях КС РФ от 25 сентября 2014 г. № 2012‑О, от 23 октября 2014 г. №№ 2418‑О – 2421‑О, применительно к актам, установившим кадастровую стоимость земельных участков (используемую в т.ч. для целей налогообложения): Суд, проанализировав нормативную базу, не усмотрел нарушений в том, что акт органа власти, положенный в основу расчета кадастровой стоимости земельных участков, был официально опубликован в установленный налоговым законодательством срок, а приложения к нему размещены на сайте Министерства экологии и природопользования Московской области и являлись доступными для неограниченного круга лиц, в том числе для заявителя.

Также следует отметить, что признание значительной роли судебных актов и разъяснений высших судебных органов в разрешении налоговых споров само по себе не означает абсолютной роли судебной практики. «Проверка» заинтересованным лицом некоторой правовой идеи на практике, и даже получение соответствующего решения суда (в том числе и высшего), автоматически не означает правильности идеи. Практика применения норм права, в том числе и судебная, может не соответствовать нормам или даже принципам права. Как обоснованно отмечает В.А. Белов, одним из недостатков современных научных исследований по гражданскому праву является преклонение юридической науки перед практикой; оправдание практики; поверка научных выводов незаконной практикой[457]. Данный вывод вполне применим и к налоговому праву. Судебная практика должна исследоваться со всех позиций, в том числе и с критических. Пример ситуации, в которой КС РФ под давлением юридического сообщества фактически изменил свою правовую позицию, сформулированную в определении от 8 апреля 2004 г. № 169‑О – впоследствии принятое им определение от 4 ноября 2004 г. № 324‑О. Интересно то, что В.Д. Зорькин, Председатель КС РФ, описывая определение от 8 апреля 2004 г. № 169‑О, согласился с тем, что его общественный резонанс был беспрецедентным[458].

Другой пример – в постановлении Большого сената Федеральной финансовой палаты Германии (BFH) от 17 декабря 2007 г. № GrS 2/04 признано, что сформированная более 40 лет назад, в 1962 году, практика BFH по вопросу учета при налогообложении наследником убытков, не учтенных наследодателем, является ошибочной. То, что этой практикой с тех пор постоянно пользовались финансовые (налоговые) органы, не означает, что она приобрела ранг правового обычая, поскольку правоприменители (налогоплательщики, финансовые органы, финансовые суды и признанные авторы соответствующей научной литературы) не рассматривали и не рассматривают эту практику, как правомерную. Кроме того, BFH придерживается позиции, что соображения сохранения непрерывности судебной практики не должны препятствовать изменению устоявшейся судебной практики вследствие новых выводов правовой науки, дабы избежать «окостенения» права, если в пользу такого изменения говорят веские и целесообразные доводы[459].

Обобщенный вывод делает Г.А. Гаджиев: жизнь подсказывает, что истины в конечной инстанции в юриспруденции не бывает. Но последняя инстанция должна быть в споре. Это обеспечивает определенность[460].

Еще один немаловажный аспект. Представляется вполне корректной позиция О.О. Журавлевой о том, что неизбежное негативное последствие признания актов судебных органов в качестве источника права – усложнение действующего законодательства, а как следствие – его понятности и предсказуемости для широкого круга лиц, в том числе и не обладающих специальными познаниями в области права[461]. Интересна и позиция А.В. Демина о том, что в настоящее время имеет место гипертрофированная (по сравнению и иными отраслями права) роль высших судебных инстанций в формировании новых налогово–правовых норм, а подчас и крупных нормативно–логических конструкций[462]. Впрочем, данная ситуация не характерна исключительно для России. Так, Р. Польссон приводит сведения о том, что налоговые органы, административные суды первой и второй инстанции стремятся в своей правовой практике следовать позиции, выработанной Высшим административным судом по тем или иным вопросам. Налоговое право – эта та область шведской правовой системы, в которой практика правоприменения имеет очень большое значение в качестве источника права[463]. Однако по сведениям, приведенным У. Бернамом, в правовой системе США федеральные суды вырабатывают нормы прецедентного права, число соответствующих прецедентов существенно по сравнению с другими областями права. При этом важность судебного толкования, по сравнению с другими источниками налогового права, относительно невелика. Подавляющее большинство дел относятся к ситуациям со специфическим набором обстоятельств и имеют небольшое значение для иных вопросов[464].

Кроме того, как справедливо отметил Е.В. Тарибо, если закон или правовой акт органа исполнительной власти может быть проверен и отменен судом, в том числе и при конституционном контроле, для регулятивных разъяснений по вопросам судебной практики внешняя проверка не предусмотрена[465]. Представляет интерес и подход Э.Х. Леви: демократический процесс предполагает, что спорные изменения должны проводиться законодательным органом. И не только потому, что существует механизм, облекающий законодателей ответственностью. А потому, что суды обычно не хотят брать это на себя: они принимают решение только по рассматриваемому делу, им трудно инициировать какие–то реформы, придерживаться непопулярной доктрины[466]. Применительно к российским реалиям данное обстоятельство отмечает и Д.М. Щекин: возможности ВАС РФ как органа судебной власти ограничены: он не может своим постановлением ввести, например, антиофшорное регулирование в налоговой сфере; по законодательству у него нет полномочий формулировать подобные антиофшорные правила[467]. С точки зрения Р.А. Познера, требование исковой правоспособности уменьшает число случаев, в которых суд может выработать или изменить правовую норму. Он не может действовать в тот момент, когда потребность в новой правовой норме или в изменении старой впервые становится очевидной. Он должен ждать до тех пор, пока ему не придется рассматривать конкретный правовой конфликт[468].

Таким образом, несмотря на существенную роль судебной практики в регулировании налоговых правоотношений, актом судебного органа не может быть, например, введен налог, не может быть увеличена его ставка, не может быть обязана к уплате новая категория плательщиков и т.д. – все это привилегия законодателя. Суды вправе истолковывать уже имеющиеся нормы права, и даже если их толкование фактически создает новую норму, это не может выходить за рамки, определенные для судов законом. Глава Верховного Суда Великобритании лорд Дэвид Нойбергер отмечает, что как парламент не должен указывать судьям, какие решения выносить, так и судьи не должны говорить парламенту, что делать в сфере законодательства[469].

 

 

1.4. АКТЫ НАЛОГОВОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА. СРОКИ В НАЛОГОВОМ ПРАВЕ

 

В соответствии с п. 1 ст. 12 НК РФ в Российской Федерации устанавливаются следующие виды налогов и сборов: федеральные, региональные и местные. Согласно общему положению п. 2 ст. 12 НК РФ федеральными налогами и сборами признаются налоги и сборы, которые установлены НК РФ и обязательны к уплате на всей территории Российской Федерации.

Федеральные налоги исчерпывающим образом регулируются федеральными законами (в настоящее время – преимущественно главами части второй НК РФ), в них содержатся все нормы, позволяющие любому лицу однозначно определить, является ли оно налогоплательщиком данного налога, и если является – то определить основания возникновения обязанности, правила исчисления и уплаты налога. Как указано в постановлении КС РФ от 21 марта 1997 г. № 5‑П, федеральный законодатель устанавливает федеральные налоги и сборы в соответствии с Конституцией РФ, самостоятельно определяя не только их перечень, но и все элементы налоговых обязательств.

В редких случаях федеральный законодатель предоставляет (делегирует) отдельные права по регулированию федеральных налогов (а также указывает пределы регулирования) федеральным органам исполнительной власти, региональным и местным органам власти. Следует отметить, что федеральный законодатель обычно дает органам власти иного уровня только такие полномочия, которые не затрагивают федеральный бюджет. Так, в соответствии с п. 1 ст. 284 НК РФ налоговая ставка по налогу на прибыль организаций в общем случае устанавливается в размере 20 %. При этом сумма налога, исчисленная по налоговой ставке в размере 2 %, зачисляется в федеральный бюджет; сумма налога, исчисленная по налоговой ставке в размере 18 %, зачисляется в бюджеты субъектов РФ. Налоговая ставка налога на прибыль организаций, подлежащего зачислению в бюджеты субъектов РФ, законами субъектов РФ может быть понижена для отдельных категорий налогоплательщиков. При этом указанная налоговая ставка в общем случае не может быть ниже 13,5 %.

Соответственно, Законом Нижегородской области от 14 марта 2006 г. № 21–З «О предоставлении льгот по налогу на прибыль организаций» снижена на 4 % ставка налога на прибыль организаций, установленная для зачисления в бюджет Нижегородской области, в том числе для организаций почтовой и курьерской деятельности при условии, если выручка от почтовой и курьерской деятельности составляет не менее 50 % (п. 1 ст. 1).

Что касается региональных и местных налогов, то в этом случае в силу п. 3, 4 ст. 12 НК РФ, в федеральных законах предусматриваются нормы, определяющие обязанных лиц, основания возникновения обязанности по уплате налога и пределы налогового бремени, а также, в большинстве случаев, право органов власти субъектов РФ (муниципальных образований) регламентировать соответствующий налог (в основном, в части налоговой ставки и (или) налоговых льгот), а также границы возможной регламентации. Права региональных и местных органов законодательной (представительной) власти в части регламентации региональных и местных налогов в значительной степени сходны, поскольку имеют рамочный характер, определенный федеральными законами. Кроме того, право любого субъекта РФ (муниципального образования) на введение регионального (местного) налога зависит только от Российской Федерации, но не от воли какого–либо иного публично–правового образования. В частности, субъект РФ формально не может влиять на местные налоги, взимаемые на его территории, а муниципальное образование – на региональные налоги. Так в определении ВС РФ от 31 марта 2004 г. № 58–Г04‑1 сделан вывод о незаконности установления законом субъекта Российской Федерации льгот по местным налогам.

Однако нельзя не отметить, что в некоторых случаях региональные органы власти могут влиять на объем налоговых обязательств налогоплательщиков по местным налогам. Так, в силу ст. 390 НК РФ налоговая база по земельному налогу определяется как кадастровая стоимость земельных участков. Как следует из п. 1 ст. 402 НК РФ налоговая база по налогу на имущество физических лиц в общем случае определяется исходя из их кадастровой стоимости. В частности, в Нижегородской области приняты постановления Правительства Нижегородской области от 10 декабря 2014 г. № 863 «Об утверждении результатов определения кадастровой стоимости земельных участков в составе земель населенных пунктов Нижегородской области», Постановление Правительства Нижегородской области от 7 июня 2012 г. № 331 «Об утверждении результатов государственной кадастровой оценки объектов недвижимости (за исключением земельных участков) на территории Нижегородской области». Соответственно, нормативный правовой акт регионального органа исполнительной власти прямо влияет на размер местных налогов (земельного и на имущество физических лиц).

В соответствии с п. 3 ст. 12 НК РФ региональными налогами признаются налоги, которые установлены НК РФ и законами субъектов РФ о налогах и обязательны к уплате на территориях соответствующих субъектов, если иное не предусмотрено НК РФ. При установлении региональных налогов законодательными (представительными) органами государственной власти субъектов РФ определяются в порядке и пределах, которые предусмотрены НК РФ, следующие элементы налогообложения: налоговые ставки, порядок и сроки уплаты налогов, если эти элементы налогообложения не установлены НК РФ. Иные элементы налогообложения по региональным налогам и налогоплательщики определяются НК РФ. Законодательными (представительными) органами государственной власти субъектов Российской Федерации законами о налогах в порядке и пределах, которые предусмотрены НК РФ, могут устанавливаться особенности определения налоговой базы, налоговые льготы, основания и порядок их применения.

Сходная правовая позиция была выражена в постановлении КС РФ от 30 января 2001 г. № 2‑П: круг налогоплательщиков региональных налогов, а также существенные элементы каждого регионального налога (в том числе объект налогообложения, налоговая база, предельная ставка налога) должны регулироваться федеральным законом, с тем, чтобы не допускать излишнего обременения налогоплательщиков обязанностями по уплате налогов, устанавливаемыми законами субъектов РФ о региональных налогах, формирования доходной части бюджетов одних субъектов РФ за счет других, нарушения конституционных положений о единстве экономического пространства, равенстве прав человека и гражданина, свободном перемещении товаров, услуг и финансовых средств.

Исходя из определения КС РФ от 9 апреля 2002 г. № 68‑О, не соответствовали Конституции РФ положения Федерального закона от 31 июля 1998 г. № 142–ФЗ «О налоге на игорный бизнес» (утратил силу) о возможности установления законодательными (представительными) органами субъектов Российской Федерации конкретных ставок налога для игорных заведений, находящихся на территориях субъектов Российской Федерации, превышающих установленные указанным Федеральным законом минимальные размеры налоговых ставок без ограничения федеральным законом предельных размеров таких ставок. Отсутствие ограничений максимальных размеров ставок налога на игорный бизнес порождает возможность произвольного усмотрения законодательных органов субъектов Российской Федерации при установлении его конкретных ставок, что не согласуется с конституционными требованиями, относящимися к законному установлению налогов и сборов.

Вообще говоря, установление в федеральном законе неограниченного права регионального (местного) органа власти на регламентацию соответствующего налога может происходить и без того, чтобы данный вопрос в итоге попал на рассмотрение высших судебных органов – законодатель может успеть исправить проблему. Так, в ст. 346.25.1 НК РФ (была введена с 1 января 2006 г., утратила силу с 1 января 2013 г.) было предусмотрено право региональных органов власти вводить и регламентировать на территориях субъектов РФ патентную систему налогообложения. Облагаемый данным налогом размер потенциально возможного к получению индивидуальным предпринимателем годового дохода устанавливался на календарный год законами субъектов РФ (п. 7 ст. 346.25.1 НК РФ), но какого–либо ограничения данного параметра в НК РФ не было. Иными словами, через установление сколь угодно высокого предполагаемого дохода региональный законодатель фактически мог установить сколь угодно высокий налог. Однако до высших судебных органов данная проблема не была доведена, в т.ч. и по той причине, что рассматриваемая система налогообложения применялась налогоплательщиками добровольно (п. 1 ст. 346.25.1 НК РФ). В настоящее же время патентная система налогообложения регламентируется гл. 26.5 НК РФ, а максимальный размер потенциально возможного к получению индивидуальным предпринимателем годового дохода ограничен непосредственно в НК РФ – он в общем случае не может превышать 1 млн. руб. (п. 7 ст. 346.43 НК РФ).

Кроме ситуации, в которой орган региональной (местной) власти не ограничивается в своей налоговой нормотворческой активности федеральным законом, в принципе могут иметь место и случаи, когда федеральное ограничение есть, но игнорируется. В постановлении Президиума ВАС РФ от 27 января 2009 г. № 11519/08 проанализирован региональный закон, в котором ставки транспортного налога были установлены с превышением предела, установленного в НК РФ. По мнению высшего судебного органа, на основании ст. 13 АПК РФ суды при рассмотрении дела были обязаны учесть несоответствие регионального закона НК РФ и применить предельную ставку, установленную в НК РФ.

На основании п. 4 ст. 12 НК РФ местными налогами признаются налоги, которые установлены НК РФ и нормативными правовыми актами представительных органов муниципальных образований о налогах и обязательны к уплате на территориях соответствующих муниципальных образований, если иное не предусмотрено НК РФ. При установлении местных налогов представительными органами муниципальных образований (законодательными (представительными) органами государственной власти городов федерального значения Москвы, Санкт–Петербурга и Севастополя) определяются в порядке и пределах, которые предусмотрены НК РФ, следующие элементы налогообложения: налоговые ставки, порядок и сроки уплаты налогов, если эти элементы налогообложения не установлены НК РФ. Иные элементы налогообложения по местным налогам и налогоплательщики определяются НК РФ.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.