Выразительные средства и фактуры звукового сопровождения.

Предпосылки создания проекта.

Чернобыльская тема неизменно актуальна в творчестве белорусских авторов.

Время все больше отдаляет от нас трагические события апреля 86-го года. В прошлом году была полностью прекращена эксплуатация Чернобыльской атомной электростанции. Но остались проблемы, связанные с последствиями этой катастрофы, которые все более остро напоминают о себе. Вместе с тем складывается впечатление, что в общественном сознании с годами постепенно начало притупляться чувство общей беды, постигшей всех нас в результате чернобыльской катастрофы. А работа по ликвидации ее последствий, социальной защите пострадавших приняла обычный, неспешный, рутинный характер. Чернобыльская беда и сейчас стоит у дверей многих домов, отзывается тяжелыми болезнями, социальным дискомфортом, значительным ухудшением условий жизни и труда миллионов людей.

Напряжённая драматургия, огромный эмоциональный и психологический потенциал, масштабность и общечеловеческая значимость Чернобыльской трагедии являют собою неисчерпаемый пласт творческого материала.

Фильм « Чарнобыль. Фантомы» был создан на студии БВЦ в 1996 году режиссёром

В. Лукьянчиковым, автор сценария – В.Лукьянчиков, оператор – А. Суханова.

В основе сюжета – рассказ о детях, приходящих в опустевшую после аварии деревню, для рождественских поздравлений. Интерпретация чернобыльской темы в таком контексте дала в руки авторам фильма уникальный драматургический инструмент.

В кадре играет всё – и одинокий тракторный прицеп, и покосившийся скворечник, и пустые полуразвалившиеся дома….

Видеоряд картины представляет собой законченное полотно, открытое для различных авторских и зрительских толкований.

Колядующие в пустой деревне дети – как пришельцы из другого измерения…

Где-то там, в другом мире, осталась суета, и переступив незримую черту, отделяющую мир мёртвых от мира живых, дети оказались в мире фантомов, молчаливом и пустынном. И сами стали фантомами, живыми призраками в мёртвом мире…

Построение драматургии звукового сопровождения.

В попытке нового прочтения фильма была заложена следующая идея –

«Кто – же истинно фантомы Чернобыля? Души ушедших, блуждающие в мёртвом мире? Или души живых, блуждающие средь мира мёртвых? Какой из миров более призрачен – мир суеты и смирения, безысходности и человеческого бессилия, или размеренный, застывший мир вечного покоя…»

Драматическая динамика построена по следующей схеме.

Пролог. Входящие в опустевшую деревню дети. Завязка интриги.

Дети вошли в деревню. Звучит лирический мотив – мотив возрождения, надежды и просветления.

Продолжаясь на фоне мёртвых пейзажей, этот мотив призван родить надежду на возрождение жизни, и объединённый с планами детей – он логически пытается связать мёртвое с живым, найти связи для их взаимопроникновения …

Первая попытка наделить призрачное реальным, и реальное – призрачным….

Динамический акцент – колядное пение детей перед пустыми домами…

Первый диссонанс жизни и небытия. Органный пункт – средство выражения драматичности происходящего. Именно здесь на детей впервые примеряна ипостась фантомов. Они - призраки в этом молчащем и безжизненном мире, который, тем не менее, жив в своём небытии – пустыми домами, заброшенными садами, безлюдными улицами.

Здесь впервые выдвигается постулат о бессилии человеческой природы перед

сложившимися обстоятельствами. Словно, рассердившись на крушение слабой надежды колядным пением вдохнуть жизнь в мёртвые дома, дети затевают игру в снежки….

Веселье среди кладбища…. Смех среди безмолвия. Планы в изображении вновь

Выхватывают картину опустошения и безмолвия. Детская непосредственность и природный оптимизм – всё это ломается об суровую действительность… Бессилие, безысходность подчёркнуты в трагических интонациях звукового сопровождения.

Но дети небыли бы детьми, если бы источник их оптимизма сломился под воздействием единичных обстоятельств. Инстинкт жизнелюбия толкает их к противодействию безмолвию. Дети встают в хоровод на фоне опустевшего дома Звучит музыкальная тема возрождения, надежды и просветления.

Тема заканчивается. И в этот раз не удаётся сломить силу неисчерпаемой трагедии…. Всё застывает.

Пауза – как момент истины. Кто есть кто? Кто сильнее?

Смена планов с шумовыми акцентами в звенящей тишине – как итог.

Не смогли. Не победили.

На наплывающем плане дома вновь начинает звучать тема жизни и надежды, как предвестник очередной попытки развернуть объективный ход событий вспять.

Из мглы перед нами предстаёт облик фантома – облик ушедшей из этих мест жизни… Жизни, запечатлённой лишь в облике.

И в этом контрастном образе вдруг отчётливо проступает гармония.

Они, фантомы, живут здесь. Они не призрачны – это их мир, их среда. Они гармоничны в своём безмолвии среди безмолвия, а дети в принадлежащем им застывшем мире – мимолётный призрак…. И тема надежды и просветления – на самом деле – тема светлой грусти и умиротворения, упокоения от мирских сует…. И дети, продолжающие играть – лишь мелкая капля неспокойствия в застывшем океане безмолвия, ничтожная, и через мгновение растворяющаяся навсегда.

Снова планы неживой природы. Как утверждение. Как реквием по всему мимолётному – трагические интонации в музыке. Дети чужие в этом мире. Им не под силу сломить трагические обстоятельства. Не им, земным тварям изменить вечный ход событий. Здесь теперь - властвует тишина и вечный покой.

Дети уходят.

И после них остаётся безмолвие. И порывы фантастического ветра заметают их следы…

Звуковая экспликация.

Выразительные средства и фактуры звукового сопровождения.

Выбор звуковых фактур был предопределён звукорежиссёрской интерпретацией фильма.

Размышление и созерцание, сопоставление и противопоставление, размеренность подачи материала предопределила прозрачность и лаконичность звукового материала.

Задача звукового сопровождения – увести зрителя из реального мира в мир размеренного мышления, не отвлекать его связью с чем-то реальным и осязаемым…..

Поэтому изначально, как аксиома, были исключены материальные звуковые фактуры – дикторская речь, синхроны, натуральные шумы.

Построение драматургии фильма потребовало от звукового сопровождения сохранения внутреннего пространства и негромоздкости фильма, возможности обдумать происходящее, «перевести дух» внутри картины. Отсюда – были созданы оригинальные, небольшие, и вместе с тем максимально выразительные масштабы звукового материала.

При написании музыки к фильму, так же исходя из художественной задачи, категорически не использовались мелодические фактуры. Широкие гармонические музыкальные построения, практически аккомпанирующие происходящему на экране, наиболее полно, на мой взгляд, передают настроение и предвосхищают драматическое развитие, не оттеняя внимания зрителя от происходящего на экране.

Шумовые фактуры – сложные синтезированные шумы, составленные из семплерных библиотек, призваны охарактеризовать виртуальность, ирреальность происходящего. Сами по себе являются динамическим интонационным штрихом

звукового сопровождения.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: