Третье правило волшебника, или Защитники паствы 13 глава

Иган с Уликом сидели по краям длинного резного стола и оглядывали пустой зал так, словно целая армия готовилась штурмовать подиум. Они бы, разумеется, ни за что не позволили себе сесть, но Ричард заставил их это сделать, понимая, что они тоже устали. Телохранители возражали, уверяя, что стоя можно быстрее отразить нападение. На это Ричард заметил, что тысяча солдат, несущих охрану по ту сторону дверей, в случае атаки поднимут достаточно шума, который Иган и Улик в сидячем положении тоже услышат. Им вполне хватит времени, чтобы вскочить и выхватить мечи. В конце концов он их убедил, и телохранители с большой неохотой сели.

Кара с Раиной дежурили. Ричард предложил им тоже сесть, но Морд-Сит лишь высокомерно фыркнули, заявив, что они выносливее Улика с Иганом и поэтому будут стоять, Ричард был как раз на середине письма, поэтому не стал с ними спорить.

Он лишь ограничился замечанием, что, поскольку они выглядят усталыми и медлительными, его приказ – остаться стоять, чтобы они успели прийти ему на помощь в случае нападения. И вот теперь, стоя у дверей, Кара с Раиной кидали на него свирепые взгляды. Но от Ричарда не укрылись улыбки, которыми они обменялись, явно довольные тем, что сумели втянуть его в свою игру.

Даркен Рал ясно очерчивал перед Морд-Сит границы: он – хозяин, они рабыни. Теперь, возможно, ими руководило неосознанное желание выяснить пределы, которое устанавливает для них новый Магистр. А может быть, думал Ричард, они просто радуются тому, что впервые в жизни могут вести себя свободно и развлекаться так, как им нравится.

Впрочем, Ричард не исключал возможности, что с помощью этих «игр» они пытаются выяснить, не сумасшедший ли он. В этом смысле насмешка и юмор – лучшая проверка, и Морд-Сид, конечно же, это хорошо понимали.

Ричард надеялся, что Гратч не так устал, как остальные. Гар присоединился к нему только утром, поэтому Ричард не знал, довелось ли ему как следует поспать. Но зеленые глаза Гратча сияли ясным огнем. С другой стороны, гары охотятся в основном по ночам, и, возможно, именно от этого он выглядит таким бодрым. Но, как бы то ни было, сейчас Ричард мог рассчитывать только на Гратча.

Ричард погладил мохнатую лапу.

– Идем со мной, Гратч.

Гар поднялся, расправил, потом снова сложил крылья и двинулся вслед за Ричардом к лестнице, ведущей на балкон. Телохранители и Морд-Сит сразу же встрепенулись. Ричард жестом приказал им оставаться на местах. Иган с Уликом послушались. Морд-Сит, разумеется, нет и последовали за ним, хотя и на почтительном расстоянии.

Два светильника едва освещали ступеньки. Лестница выходила на широкий балкон, огороженный перилами из красного дерева и ограниченный нижней частью купола. По всему куполу вдоль балкона шли круглые окна в половину человеческого роста. Ричард поглядел в окно и поморщился.

Пурга. Как некстати!

Каждое окно было закрыто на тяжелую бронзовую щеколду. Ричард подергал одну и выяснил, что она легко открывается.

Он повернулся к гару:

– Гратч, выслушай меня внимательно. Это очень важно.

Гратч сосредоточенно кивнул. С верхних ступеней лестницы Морд-Сит молча наблюдали за происходящим.

Ричард погладил прядь длинных волос, висящую вместе с зубом дракона на кожаной бечевке у гара на шее.

– Это волосы Кэлен. – Гратч кивнул в знак того, что помнит. – Гратч, ей грозит опасность. – Гар нахмурился. – Мы с тобой – единственные, кто может видеть мрисвизов.

Гратч, зарычав, прикрыл растопыренными когтями глаза – так он обозначал мрисвизов.

Ричард кивнул:

– Правильно. Гратч, она их видеть не может. Если они нападут на нее, она их не увидит. Они убьют ее.

В горле гара заклокотало рычание. Взяв в лапу локон, Гратч постучал себя по могучей груди.

Ричард не смог удержаться от смеха, в очередной раз поразившись способности гара понимать, что от него хотят.

– Ты читаешь мои мысли, Гратч. Я бы сам к ней поехал, но путь займет много времени, а она может оказаться в опасности уже сейчас. Ты большой, но все же меня нести не можешь. Единственное, что нам остается, – это отправить тебя на ее защиту.

Гратч с воодушевлением закивал, обнажив в ухмылке внушительные клыки.

Словно внезапно поняв все до конца, он сжал Ричарда в объятиях.

– Грааатч люююб Рааач-ааарг!

Ричард похлопал гара по спине.

– И я люблю тебя, Гратч.

Как-то раз он прогнал Гратча, чтобы спасти ему жизнь, но Гратч тогда этого не понял. Ричард пообещал ему, что больше никогда этого не сделает.

Он крепко обнял гара, затем легонько оттолкнул от себя.

– Слушай меня, Гратч.

Сверкающие изумрудные глаза наполнились слезами.

– Гратч, Кэлен любит тебя так же сильно, как я. Она, как и я, хочет, чтобы ты оставался с нами. Я тоже хочу, чтобы мы были все вместе. Я останусь ждать здесь, а ты будешь оберегать ее и приведешь сюда. – Улыбнувшись, он погладил гара по голове. – И тогда мы трое опять будем вместе.

Гар недоверчиво нахмурился.

– А когда мы будем вместе, у тебя появится не один друг, а два. И мой дедушка, Зедд, тоже будет с нами. Ему понравится твое общество. И тебе он тоже понравится. – Гратч проявил некоторую заинтересованность. – У тебя будет много друзей, с кем можно побороться.

Гар моментально решил затеять возню, но Ричард удержал его на расстоянии вытянутой руки. После охоты Гратч больше всего любил побороться.

– Гратч, сейчас не время. Я беспокоюсь о тех, кто мне дорог. Ты же понимаешь меня, верно? Ты захотел бы бороться с кем-нибудь, если бы я был в опасности и нуждался в твоей помощи?

Гратч немного поразмыслил, а потом покачал головой. Ричард снова обнял своего друга. Потом он отпустил его, и Гратч расправил крылья.

– Гратч, ты можешь лететь, когда идет снег? – Гар кивнул. – А ночью?

Гар опять кивнул и гордо заулыбался.

– Хорошо, тогда слушай внимательно, и ты сможешь легко отыскать Кэлен. Я ведь учил тебя определять стороны света: север, юг и так далее. Значит, ты не заблудишься. Кэлен сейчас на юго-востоке, но она движется от нас, потому что едет в другой город. Она считает, что я догоню ее, но я не могу. Я должен ждать здесь. А ей необходимо вернуться сюда. Она не одна, с ней есть еще люди. Седовласый старик – это мой друг, мой родной дедушка, которого зовут Зедд. И еще много других людей, в основном солдат. Очень много людей. Ты понял?

Гратч грустно кивнул.

Ричард потер лоб, пытаясь найти способ объяснить подоходчивее.

– Как сегодня, – подсказала Кара. – Когда вы говорили перед горожанами.

– Верно! Как сегодня, Гратч! – Юноша указал на пол зала, сделав круговой жест. – Помнишь, сколько людей было здесь, когда я говорил? Вот примерно столько же будет с Кэлен.

Гратч наконец понимающе рыкнул. Ричард погладил его по груди и протянул ему письмо:

– Ты должен доставить ей это письмо. В нем написано, почему ей нужно вернуться сюда. Очень важно, чтобы это письмо попало к ней. Ты понял?

Гратч когтем подцепил письмо.

Ричард отбросил со лба волосы.

– Нет, так не пойдет. Ты не можешь нести его в лапах. Во-первых, когти могут тебе понадобиться, а во-вторых, ты можешь его уронить. К тому же оно намокнет под снегом, и Кэлен не сможет его прочесть. – Он замолчал, пытаясь сообразить, во что бы завернуть письмо.

– Магистр Рал...

Он обернулся. Раина протягивала футляр, в котором она привезла послание генерала Тримака.

– Спасибо, Раина, – улыбнулся Ричард. Она усмехнулась и пожала плечами.

Ричард положил письмо – свою единственную надежду – в футляр и повесил его Гратчу на шею. Гар довольно заурчал и еще раз потрогал локон.

– Гратч, может случиться, что по какой-то причине Кэлен не будет вместе со всеми. Я не могу сказать, что там сейчас происходит и что будет происходить тогда, когда ты туда прилетишь. Может быть, тебе придется ее поискать.

Гар погладил локон. Ричарду не раз видел, как он одним движением ловит в полете летучую мышь безлунной ночью. Гратч, конечно, сумеет разглядеть на земле человека, но все же он должен по каким-то признакам отличить того, кто ему нужен.

– Гратч, ты никогда ее раньше не видел, но у нее очень длинные волосы немногие женщины носят волосы такой длинны. Она не испугается при виде тебя и позовет тебя по имени. Так ты узнаешь, что это действительно Кэлен. Она знает, как тебя зовут.

Гратчу надоело выслушивать подробные инструкции, он захлопал крыльями и запрыгал на месте. Ему не терпелось поскорее улететь и привести Кэлен к Ричарду. Искатель распахнул окно. На улице мело. Друзья напоследок еще раз обнялись.

– Будь осторожен, Гратч. Я хочу, чтобы ты вернулся целым и невредимым и мы могли снова с тобой бороться, ты, здоровенная лохматая бестия!

Гратч закурлыкал и неуклюже взобрался на подоконник.

– Грааатч люююб Рааач-ааарг!

– Я тоже люблю тебя, Гратч, – помахал рукой Ричард. – Береги себя. Удачного тебе путешествия.

Гратч помахал в ответ и прыгнул в ночь. Ричард еще долго смотрел в холодную мглу, хотя гар исчез из виду почти мгновенно. Внезапно Ричард ощутил в душе пустоту. С ним оставались люди, но это было не одно и то же. Люди остались потому, что связаны с ним волшебными узами, а не потому, что верят в него или в его дело.

Две недели прошло с тех пор, как Кэлен бежала из Эйдиндрила. Она уходит все дальше, и гару понадобится самое малое неделя, чтобы ее догнать и найти.

Значит, их возвращения надо ждать не раньше, чем через месяц. А скорее всего через два.

Он истосковался по своим друзьям. Слишком долго они были далеко друг от друга. Одиночество угнетало Ричарда, и он понимал, что только присутствие Кэлен, Зедда и Гратча может избавить его от этого чувства.

Ричард закрыл окно и, повернувшись, едва не столкнулся с обеими Морд-Сит.

– Гратч и вправду ваш друг, – сказала Кара. Ричард ограничился кивком, боясь, что голос ему изменит.

Кара переглянулась с Раиной, а потом вдруг сказала:

– Магистр Рал, обсудив ситуацию, мы пришли к выводу, что будет лучше, если вы отправитесь в Д'Хару. Там для вас безопаснее. А здесь можно оставить достаточно войск, чтобы эскортировать вашу королеву, когда она приедет сюда, к вам.

– Я уже говорил, что должен остаться здесь. Имперский Орден хочет завоевать мир. Я – боевой чародей и должен сражаться против него.

– Да, но вы вместе с тем говорили, что не знаете, как пользоваться своим даром. Говорили, что ничего не знаете о магии.

– Я и не знаю, но Зедд, мой дедушка, прекрасно в ней разбирается. Вернувшись, он обучит меня всему, что я должен знать, чтобы остановить Орден.

Кара пренебрежительно махнула рукой.

– Кто-нибудь всегда хочет править теми, кто ему еще не подчинился. И вы спокойно можете продолжать эту войну, находясь в Д'Харе. Когда вернутся гонцы, Срединные Земли будут принадлежать вам. А как только это случится, Имперскому Ордену придет конец.

Ричард направился к лестнице.

– Ты многого не понимаешь. Все гораздо сложнее. Имперский Орден проник в Новый мир и обрел здесь союзников.

– Новый мир? – переспросила Кара. Они с Раиной недоуменно уставились на него. – Что за Новый мир?

– Вестландия, откуда я родом, Срединные Земли и Д'Хара образуют Новый мир.

– Они образуют вообще весь мир, – убежденно сказала Кара.

– Ты как лягушка, которая видит только свое болото, – хмыкнул Ричард, остановившись на верхней ступеньке. – Ты думаешь, мир кончается там, где начинается океан, горы или пустыня?

– Это известно лишь духам, – пожала плечами Кара. – А вы как считаете? Что за ними лежат другие страны? Другие болота? – Она покрутила эйджилом. – Там, далеко за горизонтом?

– Не знаю, – признался Ричард. – Но на юге лежит Древний мир. Это мне точно известно.

– На юге сплошные пустыни, – скрестив на груди руки, заявила Раина.

Ричард спустился по лестнице. Морд-Сит шли за ним.

– А в самом сердце этих пустынь есть место, называемое Долина Заблудших. Много веков ее преграждал, простираясь от океана до океана, барьер, образованный Башнями Погибели. Эти башни возвели три тысячи лет назад волшебники, обладавшие невероятным могуществом. Чары Башен Погибели не позволяли практически никому проникнуть через барьер, поэтому лежащий за ним Древний мир со временем был забыт.

Кара недоверчиво нахмурилась:

– А вы откуда это знаете?

– Я был там, в Древнем мире, во Дворце Пророков, который находится в огромном городе под названием Танимура.

– Правда? – скептически спросила Раина и тоже слегка нахмурилась. – Но если никто не может пройти сквозь барьер, как же вам удалось туда попасть?

– Это длинная история, но если говорить вкратце, меня туда приволокли сестры Света. Мы смогли пройти через барьер, потому что владели даром, но недостаточно сильным, чтобы навлечь на себя разрушительные заклинания. Люди лишенные дара и те, у кого он слишком силен, не могли проникнуть через барьер, и поэтому Древний и Новый миры были отделены друг от друга на протяжении тысячелетий. Но теперь барьер рухнул, и все мы в великой опасности. Имперский Орден возник в Древнем мире. Путь оттуда неблизкий, но рано или поздно Орден пожалует к нам, и мы должны быть готовы к встрече.

Кара бросила на него подозрительный взгляд.

– Если этот барьер спокойно держался три тысячи лет, то что с ним случилось сейчас?

Ричард кашлянул.

– Ну, отчасти во всем виноват я. Я разрушил чары башен. Барьера не существует. А пустынные земли вновь превратились в зеленые луга, какими были когда-то.

Морд-Сит потрясенно уставились на него. Потом Кара повернулась к Раине:

– И он еще говорит, что не умеет пользоваться магией!

Раина смерила Ричарда взглядом с ног до головы.

– Итак, вы развязали эту войну. Вернее, сделали ее возможной.

– Нет. Это началось давным-давно. – Ричард провел рукой по лбу. – Еще до того, как я обрушил барьер, Орден нашел здесь союзников, и война, по существу, началась уже тогда. Когда Эбиниссию сровняли с землей, барьер еще был целехонек. Но теперь ничто не мешает продвижению Ордена. И не стоит его недооценивать. Орден использует волшебников и колдуний. Он хочет уничтожить всякую магию.

– Он использует волшебников и хочет уничтожить магию! – воскликнула Кара – Что за чепуха!

– Вы то и дело твердите, что я должен сражаться против магии. Почему? Ричард указал на Улика с Иганом. – А потому, что они могут сражаться лишь против стали. Для того чтобы уничтожить магию, как правило, нужна тоже магия. Магия, кстати, присуща и вам. Для чего? Чтобы противостоять другой магии. То же самое и с Орденом. Точно так же Даркен Рал использовал вас, чтобы мучить и убивать тех обладателей магии, кто осмелился ему противостоять.

Ричард помолчал.

– Вы владеете магией. Орден будет стремиться вас уничтожить. Я владею магией. Он будет стремиться уничтожить меня. В конце концов, все д'харианцы владеют магией – я имею в виду волшебные узы. Орден, безусловно, об этом пронюхает и захочет искоренить это безобразие. Рано или поздно они сокрушат Д'Хару так же, как сокрушат Срединные Земли.

– Это Д'Хара их сокрушит, – бросил через плечо Улик таким тоном, словно сообщал, что солнце, как известно, садится на западе.

Ричард поглядел на него:

– Пока не появился я, д'харианцы были союзниками Ордена и по его приказу уничтожили Эбиниссию. И здесь, в Эйдиндриле, они подчинялись приказам Ордена.

Повисло молчание. Кара внимательно изучала носки своих сапог, а Раина тяжко вздохнула.

– В военной неразберихе, – заговорила наконец Кара, словно бы размышляя вслух, – некоторые из нас почувствовали, что узы разорваны, как тогда, в Народном Дворце, когда вы убили Даркена Рала. Без нового Магистра они уподобились потерянным душам и могли просто примкнуть к кому-то, кто бы ими руководил, чтобы заполнить пустоту, возникшую на месте разорванных уз. Но сейчас узы восстановлены. Теперь у нас есть Магистр Рал.

Ричард уселся в кресло Матери-Исповедницы.

– На это я и надеялся.

– Именно поэтому вы должны вернуться в Д'Хару, – заявила Раина. – Пока вы остаетесь Магистром Ралом, наш народ не примкнет к Имперскому Ордену. Но если вас убьют, узы снова порвутся, и армия опять обратится к Ордену за приказами. Пусть Срединные Земли сами воюют. Не наше дело спасать их от них же самих.

– Тогда Срединные Земли падут под мечом Имперского Ордена, – тихо произнес Ричард. – Воцарится рабство, никто никогда уже не будет свободным. Мы не можем этого допустить и, пока существует надежда, должны бороться. И надо спешить, пока Орден не укрепил свое положение в Срединных Землях.

Кара закатила глаза.

– Да охранят нас духи от мужчин, одержимых борьбой за правое дело! Зачем же при этом всех вести за собой?

– Если я этого не сделаю, то в конце концов все окажутся под властью Имперского Ордена, – терпеливо объяснил Ричард. – Все станут его рабами на веки вечные. Тиранам никогда не надоедает тирания.

В зале повисла звенящая тишина. Ричард откинулся на спинку кресла. Он так устал, что глаза закрывались сами собой. Стоит ли вообще пытаться их убедить?

Они явно не понимают его, им, в сущности, все равно, что и зачем он пытается сделать.

Кара оперлась на стол и потерла ладонью лицо.

– Мы не хотим потерять вас, Магистр Рал. Мы не хотим возвращения к прошлому. – Казалось, она вот-вот расплачется. – Нам нравится шутить и смеяться... Мы никогда не имели на это права. Мы жили и страхе, боясь слово лишнее сказать. И теперь, узнав другую жизнь, мы не хотим возврата к прежней. А если вы погибнете за Срединные Земли, то это произойдет.

– Кара... И все... Выслушайте меня. Поверьте, если я не сделаю того, что должен, случится то, чего вы боитесь. Разве вы не понимаете? Если я не объединю страны под властью справедливых законов, Орден поглотит их по одной. И если его тень накроет Срединные Земли, потом она опустится на Д'Хару, и в конце концов весь мир погрузится во мрак. Я делаю это не потому, что мне так хочется, а потому что способен справиться с этой задачей. Если я струшу сейчас, мне некуда будет спрятаться. Орден повсюду отыщет меня и убьет. Я вовсе не жажду завоевывать страны и править народами. Я хочу всего лишь спокойствия. Завести семью и жить мирно. Но для этого я должен сделать Срединные Земли сильными и могущественными. Что бы это был не союз государств, которые держатся друг за друга, пока это выгодно, а чтобы они были действительно одним целым. И другие страны должны быть уверены, что мы будем до последнего стоять за правое дело, только тогда они согласятся присоединиться к нам. Потому что будут знать: им не придется драться в одиночку, если надо будет отстаивать свою свободу. Нам должны доверять. Доверие – это великая вещь.

Вновь воцарилось молчание. Ричард, прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла. Конечно, они думают, что он спятил. Бессмысленно что-то им объяснять.

Похоже, ему придется просто-напросто приказать им делать то, что ему требуется, и не задумываться о том, нравится им это или нет.

– Магистр Рал, – нарушила наконец молчание Кара. Ричард открыл глаза и увидел, что она с мрачным лицом стоит перед ним, скрестив на груди руки. – Предупреждаю: я не стану менять пеленки вашему ребенку, купать его и сюсюкать!

Ричард снова закрыл глаза и устроился поудобнее, посмеиваясь в душе. Он вспомнил, как однажды, еще дома, в Вестландии, к Зедду прибежала повитуха.

Элейн Ситон, молоденькая женщина, которой было немногим больше лет, чем Ричарду, рожала своего первенца. Роды оказались тяжелыми, и повитуха, повернувшись спиной к Ричарду, что-то озабоченно говорила Зедду.

Тогда Ричард еще не знал, что Зедд – его родной дедушка, а считал старика лишь своим лучшим другом. О том, что Зедд – волшебник, он тоже понятия не имел, как не подозревали об этом и другие. Для всех он был просто мудрый старик, умеющий читать облака и обладающий огромными познаниями как в самых обычных вещах, так и во всяких диковинных. Он знал редкие травы, умел врачевать, предсказывать погоду, мог сказать, где нужно копать колодец и где лучше вырыть могилу. Роды он тоже умел принимать.

Ричард с Элейн были друзьями. В то время он очень хотел научиться танцевать, но перспектива держать в объятиях женщину его останавливала. Он боялся ненароком переломать кости партнерше – и без того все в один голос твердили ему, что он слишком силен и должен быть осторожен. Элейн предложила ему преподать эту науку, а когда Ричард начал отнекиваться, рассмеялась, подхватила его и закружила в танце, напевая какой-то мотив.

Ричард никогда роды не видел, но, учитывая все, что ему доводилось слышать об этом, не испытывал ни малейшего желания приближаться к дому Элейн. Он шмыгнул было к двери, но Зедд, схватив свой мешок с травами и настойками, поймал Ричарда за рукав.

– Пойдем-ка со мной, мой мальчик. Ты можешь понадобиться.

Ричард попытался отговориться тем, что ничего в этом не смыслит, но если уж Зедд вбил себе что-то в голову, то по сравнению с ним камень мог показаться более покладистым. Волоча Ричарда к двери, он пробурчал:

– Ты вообще мало знаешь, Ричард, пора и научиться чему-нибудь.

Генри, муж Элейн, рубил в горах лед для гостиниц, и в тот день его задержала непогода. Зедд велел Ричарду растопить печку, нагреть воды и никуда не уходить.

В холодной кухне Ричард обливался потом, слыша ужасные крики в соседней комнате. Он затопил печку, поставил на плиту котелок со снегом и принялся искать предлог выйти на улицу. Наконец, решив, что Генри с Элейн понадобится много дров, когда родится малыш, он выскочил наружу и наколол целую поленницу.

Но это не помогло. Он все равно слышал, как кричит Элейн. И не столько боль, звучащая в этих криках, не давала ему покоя, сколько нарастающий ужас.

Ричард понимал, что Элейн умирает. Повитуха не прибежала бы за Зеддом без серьезного повода. Ричард никогда не видел покойников. И не хотел, чтобы первой была Элейн. Он вспомнил, как она смеялась, когда учила его танцевать. Он то и дело краснел, как вареная свекла, но она делала вид, что не замечает.

Уже потом, когда Ричард сидел за столом, тупо глядя в пространство и размышляя о том, что мир – поистине ужасное место, раздался вопль, который был еще страшнее, чем предыдущие. Ричард похолодел. Крик оборвался, и наступила тишина. Ричард крепко зажмурился, чтобы из глаз не брызнули слезы.

Копать могилу в промерзшей земле – дело почти безнадежное, но он дал себе клятву сделать это ради Элейн. Он не хотел, чтобы ее тело до весны лежало в холодном подвале. Он сильный. Он будет копать целый месяц, если потребуется.

Ведь она научила его танцевать.

Дверь в комнату распахнулась, и на кухню вошел Зедд, держа что-то в руках.

– Ричард, пойди сюда. – Старик протянул ему сморщенный покрасневший комочек с тоненькими ручками и ножками. – Вымой его – только смотри, аккуратнее.

– Что?! Я не могу... Как же я это сделаю? – воскликнул Ричард.

– В теплой воде! – проревел Зедд. – Дьявольщина, мальчик, ты же нагрел воду? – Ричард указал подбородком на котелок. – Только не в горячей, мой мальчик, вода должна быть чуть теплой. Потом запеленай его и принеси в спальню.

– Но, Зедд... Женщины... Это их дело. О духи, неужели женщины не могут этим заняться?!

Зедд уставился на него, прищурив один глаз.

– Если бы я хотел, чтобы этим занялись женщины, то не стал бы просить тебя, мой мальчик. Не так ли?

Взметнув балахоном пыль, он исчез за дверью. Ричард боялся пошевелиться, держа в руках нежное существо. Ребенок был настолько крошечным, что юноша с трудом верил, что он настоящий. А потом вдруг что-то произошло внутри него – и Ричард расплылся в улыбке. Он держал в руках душу, которая только что явилась в этот мир. Он держал в руках волшебство.

Когда он внес выкупанное и запеленатое чудо в комнату, то снова чуть не расплакался, увидев, что Элейн жива. Он едва устоял на дрожащих ногах.

– Элейн, ты так замечательно танцуешь, – пробормотал он первое, что пришло в голову. – Как ты ухитрилась создать такое чудо?

Стоявшие у кровати роженицы женщины уставились на него, будто у него было две головы.

Элейн устало улыбнулась:

– Когда-нибудь ты научишь Брэдли танцевать, ясноглазый.

Она протянула руки, и улыбка на ее измученном лице стала шире, когда Ричард осторожно передал ей ребенка.

– Ну, мой мальчик, похоже, ты все-таки что-то понял, – пробурчал Зедд, выгнув бровь. – Урок был на пользу, не так ли?

Сейчас Брэдли уже почти десять, и он зовет его дядей Ричардом.

Очнувшись от воспоминаний, Ричард открыл глаза.

– Нет, будешь, – ласково сказал он. – Будешь, даже если мне придется тебе приказать. Я хочу, чтобы ты ощутила в своих руках чудо новой жизни, почувствовала волшебство, которое отличается от магии эйджила. Ты будешь купать его, и баюкать, и сюсюкать над ним, потому что твоя забота и нежность нужны в этом мире, и я доверю тебе свое родное дитя. Ты будешь петь ему песенки, смеяться от радости и, возможно, забудешь, что в прошлом умела только убивать. И если ты не понимаешь ничего из того, что я сегодня вам говорил, надеюсь, ты примешь хотя бы этот довод в пользу того, что я должен сделать.

Он откинулся в кресле и впервые за весь день расслабил усталые мышцы.

Тишина вокруг стала такой густой, что ее, казалось, можно потрогать. Но Ричард не обращал на это внимания. Он думал о Кэлен.

– Если вы позволите себя убить, пытаясь овладеть миром, я лично переломаю вам все кости, – сжав губы, прошептала Кара сквозь слезы. Ее было почти не слышно в гробовой тишине огромного зала.

Ричард улыбнулся. Тьма под сомкнутыми ресницами вдруг расцвела разноцветными огоньками.

И он осознал внезапно, в чьем кресле сидит: в кресле Матери-Исповедницы, в кресле Кэлен.

Глава 17

Хотя по возвращении Броган обнаружил, что его дворец окружен д'харианскими солдатами, это не испортило ему настроения. Все шло отлично. Не совсем так, как он планировал, но все равно отлично. Д'харианцы без задержки впустили его, но предупредили, что ему не стоит даже пытаться снова покинуть дворец этой ночью.

Их наглость была возмутительной, но у Тобиаса не было времени учить их вежливости. Его больше интересовала, старуха, которой занимался Этторе. У генерала имелся ряд вопросов, и ему не терпелось получить ответы. Сейчас старая жаба, должно быть, мечтает ответить на них. Этторе – способный парень. И хотя ему впервые доверили провести подготовку к допросу самостоятельно, нет сомнения, он справился как нельзя лучше.

Даже не потрудившись стряхнуть снег с сапог, Броган направился к лестнице.

Свет сотен свечей отражался в полированных панелях, которыми были обшиты стены.

Стражники в алых плащах поклонились ему, касаясь лба кончиками пальцев, но Тобиас не соизволил ответить на приветствие.

Он сбежал вниз, перепрыгивая через ступеньки. Гальтеро с Лунеттой спешили следом. На нижних этажах панелей не было, и голый камень казался холодным как на взгляд, так и на ощупь. Впрочем, в той комнате, куда спешил Броган, должно было быть очень тепло. Даже жарко.

Потеребив усы, генерал скривился от боли в суставах. В последнее время ревматизм, заработанный им за годы походной жизни, все чаще давал о себе знать.

Но Броган напомнил себе, что должен больше думать о делах Создателя и не обращать внимания на мелкие неудобства. Нынче ночью Создатель благословил его весьма существенной помощью. И нельзя допустить, чтобы Его усилия пропали втуне.

На верхних этажах коридоры хорошо охранялись, однако нижние пустовали. Не было необходимости – подвал был глухим. Через него нельзя было ни войти внутрь, ни выйти наружу. На всякий случай Гальтеро проверил длинный коридор, где была комната для допросов. Лунетта, улыбаясь, терпеливо ждала. Тобиас похвалил ее, и теперь на душе у нее было спокойно.

Тобиас вошел в комнату, и первое, что он увидел, была знакомая улыбка Этторе.

Только глаза его уже застлала смертная пелена.

Броган застыл.

Этторе висел на веревке, привязанной к концам металлического штыря, проходившего сквозь его уши. Под ногами у него натекла большая темная лужа.

Вокруг шеи проходил четкий разрез, сделанный острым лезвием. Ниже вся кожа была содрана и валялась на полу небрежной кучей.

Прямо под ребрами зияла дыра. А на полу перед покачивающимся телом лежала печень.

С двух сторон она была слегка надкусана. С одной стороны виднелись следы редких и более крупных зубов, с другой – мелких и целых.

Взвыв от ярости, Броган двинул Лунетту кулаком по спине. Она отлетела к стене и сползла на пол.

– Это быть твоя вина, стреганица! Это ты виновата! Ты должна была остаться здесь и помочь Этторе!

Броган с ненавистью посмотрел на труп своего соратника. Не будь Этторе уже мертв, Броган убил бы его сам, своими руками, за то, что тот позволил старой жабе избежать правосудия. Непростительная ошибка! Настоящий охотник убил бы ее, прежде чем умереть самому. Не важно какой ценой, но убил бы. Насмешливая ухмылка мертвеца выводила генерала из себя, и Броган ударил его по ледяному лицу.

– Ты подвел нас, Этторе! Ты изгнан с бесчестием из рядов Защитников Паствы! Твое имя будет забыто, и никто не осмелится его повторить!

Лунетта поднялась на ноги, прижимая ладонь к окровавленной щеке.

– Я говорила тебе, что мне нужно остаться. Я говорила!

Броган бросил на нее яростный взгляд:

– Не смей оправдываться, стреганица! Если ты знала, что от старой жабы можно ожидать неприятностей, ты должна была остаться!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: