Рефлексия и научная картина мира

Содержание рефлексии в целом, любого ее типа и уровня определяется в конечном итоге чувственно-предметной деятельностью общества. «Рефлексия в конечном счете есть осознание практики, предметного мира культуры»[123]. Поэтому самосознание науки, развитие рефлексии как формы этого самосознания тесно связаны в целом с качественными изменениями в социально-исторической деятельности, со сменной технологических способов производства, с изменением соотношения науки и производства, с совершающимися научными и научно-техническими революциями.

Удачно связь философской рефлексии с научными революциями определил в своих работах В.А. Лекторский: «Философский анализ оснований науки начинает включаться в качестве необходимого компонента в радикальные изменения концептуальных схем производства теоретического знания, что в XX веке получило общепринятое наименование научных революций»[124]. Подобным же образом с революциями в науке и технике связаны и другие уровни рефлексии, в том числе рефлексия в самой науке.

Современная научно-техническая революция имеет две стороны – теоретическую и предметную. Рефлексивная деятельность связана непосредственно с теоретической стороной этой революции – с заменой одного (метафизического) метода мышления другим (диалектическим), старой (механистической) картины мира – новой (диалектико-материалисти­ческой).

Что же касается такого уровня рефлексии, как рефлексия в самой науке, то смена типов этой рефлексии более тесно и непосредственно связана с изменением картины мира. Естествоиспытатели и другие представители конкретных наук рефлексируют, прежде всего, создавая определенную картину мира, а затем уже идут от стихийного
к сознательному овладению новым методом мышления.

Гигантские революционные изменения в системе «человек – техника – наука» на современном этапе, прежде всего, ведут к коренным изменениям как в научной картине мира, так и в содержании самого этого понятия. Если в XVI-XVIII вв. функцию создания новой картины мира брала на себя натурфилософия, заполнявшая недостаток знаний умозрительными схемами, а естественные науки еще не играли самостоятельной роли, то в настоящее время положение резко изменилось.

Начиная с середины XIX века, метафизическая механистическая картина мира постепенно заменяется качественно новой, диалектико-материалистической научной картиной мира. При уяснении сущности и содержания этой новой картины мира надо иметь в виду, во-первых, то, что она не претендует в отличие от механицизма на простую сумму истин в последней инстанции, во-вторых, что теперь не только и не прежде всего философия творит эту картину,
в-третьих, что определение самого понятия современной научной картины мира также должно измениться по сравнению с его пониманием в старой философии.

В большинстве работ, посвященных данной проблеме, картина мира определяется как вся совокупность, синтез накопленных конкретным обществом знаний[125]. Утверждается также, что картина мира создается исключительно конкретными науками, а философия, якобы, обобщает результаты других наук, являясь наукой о наиболее общих законах природы, общества и мышления. Наряду с этим утверждается, что общенаучная картина мира совпадает с мировоззрением, т.е. с философией, которая, по П.В. Копнину, и есть мировоззрение»[126].

Следует избегать названных выше крайностей в определении картины мира. Каким образом?

Необходимо исходить из учета рефлексирующего значения понятия научной картины мира, из того, что философия есть эпоха, схваченная в мыслях, что содержание истории мышления есть отражение исторического процесса деятельности человечества по преобразованию природы и себя самого, способов и форм познания этой деятельности. Отсюда создание картины мира есть процесс познания мира, сущности материи, и важнейшее место в ее создании занимают не только идеальные формы деятельности (конкретные науки, философия), но и предметные (техника), а также теория познания и практика в целом.

Совершающийся в настоящее время процесс развития современной диалектико-материалистической картины мира подтверждает вывод о том, что диалектическая рефлексия во все большей мере берется на вооружение естествознанием. То же примерно осуществляется и в общественных науках. Все это позволяет сказать, что научная картина мира – это не простая совокупность, а подвижная система знаний, глубоко диалектический процесс. Научная картина мира – это относительно целостное представление на конкретной ступени развития общества о практически осваиваемом мире в идеальных формах общественно-исторической деятельности человека, о методах и формах этого освоения.

И поэтому можно сказать, что ни философия, ни конкретные науки (ни та и ни те другие, вместе взятые) сами по себе не могут претендовать на монополию в создании научной картины мира. Эта картина создается в процессе общественно-исторической деятельности человека, при помощи различных видов этой деятельности, среди которых (в силу их гносеологической роли и социального заказа) конкретные науки и философия играют свою определенную специфическую роль: вырабатывают идеальные формы этой деятельности, ее познания и преобразования. Философия и конкретные науки, находясь в равноправном союзе, создают картину мира в ее философском понимании[127], отражая каждая своими методами уровень развития и результаты конкретной общественно-исторической деятельности по познанию и преобразованию объективной реальности. Ни конкретные науки, ни философия в настоящее время не могут стремиться охватить мир в целом (если они хотят быть подлинными науками), так как основным методом познания объективно стала диалектика, исходящая из того, что мир изменчив, бесконечен, многообразен, а отсюда и процесс познания противоречив, конкретно-историчен, бесконечен, также конкретны и историчны методы и формы познания.

Рассмотрение рефлексии с позиций категории деятельности позволяет увидеть взаимосвязь рефлексирующего мышления с конкретной картиной мира, господствующим методом познания, с характером взаимосвязи науки и практики, производства. Тип рефлексии зависит от господствующего метода мышления, характера взаимосвязи науки и производства, и места науки в системе всей социально-исторической деятельности.

Так вплоть до нового времени, когда господствовала церковно-схоластическая картина мира, схоластический метод мышления, когда наука находилась на этапе своего спорадического применения в производстве, а производство было ремесленным, разобщенным, рефлексия была тоже стихийно-спорадической.

В результате революционных процессов в науке и технике, качественных изменений в технологическом способе производства в XVI-XVIII вв. церковно-схоластическая картина мира заменяется механической, господствует метафизический метод мышления, сыгравший известную историческую роль в становлении современной науки; наука становится технологическим приложением машинного производства. Этому этапу соответствует новый тип рефлексии – онтологизм.

Гносеологизм как третий тип рефлексии соответствует периоду перехода от механической картины мира к диалектической, от метафизики – к материалистической диалектике, к новому характеру взаимосвязи науки и производства.

Методологизм явился результатом «новейшей революции» в естествознании, первых этапов современной научно-технической революции, когда наряду с комплексной механизацией производства стала все шире внедряться автоматизация (правда в первичных, неразвитых формах), когда воочию проявились преимущества диалектико-материали­стической картины мира и диалектического метода мышления, а наука начала все в большей мере становиться непосредственной производительной силой общества.

С чем же связано возникновение нового, высшего типа рефлексии, который назвали «активизм»?

Активизму как типу рефлексии будет соответствовать полное господство диалектико-материалистической картины мира, диалектического метода мышления, творческого типа связи науки, производства и человека, когда производство становится технологическим приложением науки и будет господствовать автоматизированный технологический способ производства, а наука превращается в непосредственную
не только производительную, но и социальную силу общества на базе информатизации общества.

Функции рефлексии как формы развития
самосознания науки

В заключение в качестве выводов следует указать функции, которые выполняет рефлексия как форма самосознания науки.

Наука представляет собой сочетание экстенсивных (расширение сферы познанного, вложений в науку, увеличение людских ресурсов и т.д.) и интенсивных (рост эффективности познания за счет совершенствования методов, способов, приемов отражения действительности) характеристик.

Одна из основных функций рефлексии как формы самосознания науки состоит в том, что она является важнейшим средством интенсификации, активизации, стимулирования процесса познания, так как способствует выработке и осознанию наиболее эффективных методов и путей познания действительности. Особенно действенно роль этой функции проявляется при умелом сочетании рефлексии
в самой науке с диалектико-материалистической философской рефлексией. Сочетание это объективно необходимо. В.А. Лекторский по этому поводу пишет: «...Поскольку деятельность эмпирических субъектов по построению «конечных» теоретических синтезов в частных, нефилософских сферах познания не обеспечена в своей объективности
и единстве существованием и деятельностью высшего,
надэмпирического субъекта, постольку рефлексия над глубинными механизмами производства знания служит вовсе не исключительно философским нуждам, а выступает как основание для разработки системы методологии частного, конкретного научного исследования»^[128].

Рефлексия выполняет также функцию критической переоценки пройденного наукой пути и достигнутых ею результатов, а следовательно, и формой целеполагания в науке, а также прогнозирования.

Немаловажной является также функция рефлексии как формы организации знания, выработки регулятивных принципов научного познания. Рефлексия является одним из важнейших способов подготовки и осуществления качественных преобразований, инноваций науки и в свою очередь сама выступает как результат этих преобразований. Можно сказать, что рефлексия – стимул и душа научных революций. В результате развития экстенсивных характеристик знания, количественных накоплений в науке происходит скачок к новому типу рефлексии, открывающей новые возможности развития познания уже на основе интенсивных характеристик – на основе новых методов и новой стратегии научного поиска.

Наконец, рефлексия дает возможность освоить ее идейную, мировоззренческую позицию и перспективу^[129].

Известны слова М. Бора, демонстрирующие – правда
в определенном негативном плане – необходимость понимания и учета учеными роли рефлексии как формы самосознания науки. М. Борн писал, что «...В науке нет философской столбовой дороги с гносеологическими указателями...» и что «...мы находимся в джунглях и отыскиваем свой путь посредством проб и ошибок, строим себе дорогу позади себя, по мере того, как мы продвинулись вперед»^[130]. Конечно,
М. Борн отчасти прав: путь познания очень сложен. Но трудности не являются неустранимыми. Преодолеть их помогает рефлексивная деятельность – душа творческого поиска.

Своеобразный и яркий ответ М. Борну дал Луи де Броиль: «Таким образом (поразительное противоречие), человеческая наука, по существу, рациональная в своих основах
и по своим методам, может осуществлять свои наиболее замечательные завоевания лишь путем опасных внезапных скачков ума, когда проявляются способности, освобожденные от тяжелых оков старого рассуждения, которые называют воображением, интуицией, остроумием^[131].

Это освобождение «от тяжелых оков старого рассуждения» помогает осуществить рефлексивная деятельность,
в результате которой осуществляется ломка традиционных форм познания, рождается новый метод. Но он складывается не на голом месте «ученые строят дорогу не только «позади себя». Приступая к познанию неведомого, наука всегда руководствуемся определенными принципами, идеями, средствами познания, которыми владеет осознанно благодаря рефлексирующей деятельности разума.

В современных условиях сами по себе знания не так важны, как их осознание понимания, т.е. научно-теорети­ческая рефлексия. Известен случай, связанный с академиком П.Л. Капицей из его стажировки в Англии… Никак не могли запустить агрегат. Тогда кто-то предложил позвать П.Л. Капицу. Придя, он обошел агрегат со всех сторон, осмотрел его, а затем попросил принести молоток. П.Л. Капица ударил молотком в одном месте, и агрегат заработал. В финансовом отчете он написал следующее: получил 1000 фунтов стерлингов, из них 1 фунт за удар молотком, а 999 – за то, что знал, куда ударить и как ударить.

Роль понимания, роль научно-теоретической рефлексии (и философской рефлексии в особенности) в ХХI столетии неуклонно возрастает. Ведь известна истина о том, что само по себе многознание ещё не свидетельствует об уме, учености. Понимание, осознание информации, осознание действий, поступков, поведения человека есть одна из важнейших функций рефлексии, которая помогает человеку не просто держать достоверные знания подспудно в своем багаже, а творчески владеть знаниями.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: