О ГОСПОДСТВЕ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО ЗЕМЛЕДЕЛИЯ 18 глава

Присмотримся к этому благовидному рассуждению. Возьмем, например, деление студенчества на группы из № 1 «Студента» — в этом первом номере требование опре­деленного и цельного миросозерцания еще не было выдвинуто редакцией, которую по­этому трудно было бы заподозрить в пристрастности к социал-демократической «узо­сти». Редакционная статья в № 1 «Студента» различает в современном студенчестве четыре крупные группы: 1) «равнодушная толпа» — «лица, совершенно индифферент­но относящиеся к студенческому движению»; 2) «академисты» — сторонники студен­ческих движений на исключительно академической почве; 3) «противники студенче­ских движений вообще — националисты, антисемиты и т. д.»; 4) «политики» — сто­ронники борьбы за свержение царского деспотизма. «Эта группа, в свою очередь, со­стоит из двух противоположных элементов — из чисто буржуазной политической оп­позиции, революционно настроенной, и — из создания последних дней (только ли по­следних дней? Н. Ленин) — социалистически настроенного революционного интелли­гентного пролетариата». Если принять во внимание, что последняя подгруппа в свою очередь делится, как всем известно,

ЗАДАЧИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ МОЛОДЕЖИ_____________________ 343

на студентов социалистов-революционеров и студентов социал-демократов, то окажет­ся, что в современном студенчестве имеется шесть политических групп: реакционеры, равнодушные, академисты, либералы, социалисты-революционеры и социал-демократы.

Спрашивается: не случайная ли эта группировка? не есть ли это временное распре­деление настроений? Достаточно прямо поставить этот вопрос, чтоб на него был тотчас дан отрицательный ответ всяким, сколько-нибудь знакомым с делом, человеком. Да иной группировки и быть не могло бы в нашем студенчестве, потому что оно является самой отзывчивой частью интеллигенции, а интеллигенция потому и называется интел­лигенцией, что всего сознательнее, всего решительнее и всего точнее отражает и выра­жает развитие классовых интересов и политических группировок во всем обществе. Студенчество не было бы тем, что оно есть, если бы его политическая группировка не соответствовала политической группировке во всем обществе, — «соответствовала» не в смысле полной пропорциональности студенческих и общественных групп по их силе и численности, а в смысле необходимой и неизбежной наличности в студенчестве тех групп, какие есть в обществе. И для всего русского общества, с его зачаточным (срав­нительно) развитием классовых антагонизмов, с его политической девственностью, с его забитостью и придавленностью громадных и громаднейших масс населения поли­цейским деспотизмом, характерны именно такие шесть групп: реакционеры, равно­душные, культурники, либералы, социалисты-революционеры и социал-демократы. Вместо «академистов» я поставил здесь «культурников», т. е. сторонников легального прогресса без политической борьбы, прогресса на почве самодержавия. Такие культур­ники есть во всех слоях русского общества, и везде они, подобно студенческим «акаде­мистам», ограничиваются маленьким кругом профессиональных интересов, улучшени­ем данных отраслей народного хозяйства или государственного и местного управления, везде они боязливо сторонятся «политики», не различая (как

344__________________________ В. И. ЛЕНИН

не различают академисты) «политиков» различных направлений и называя политикой все и вся, относящееся до... формы правления. Слой культурников всегда являлся и яв­ляется поныне широким основанием нашего либерализма: в «мирные» времена (т. е., в переводе на «русский» язык, во времена политической реакции) понятия культурника и либерала почти совершенно сливаются, да даже и в военные времена, во времена подъ­ема общественного настроения, во времена растущего натиска на самодержавие, разли­чие между этими понятиями нередко остается смутным. Русский либерал, даже когда он выступает перед публикой в свободном заграничном издании с прямым и открытым протестом против самодержавия, все ж таки не перестает чувствовать себя больше все­го культурником и нет-нет, а примется рассуждать по-рабьи, или, если хотите, по-легальному, по-лояльному, по-верноподданнически: зри «Освобождение».

Отсутствие определенной и ясно видной для всех грани между культурниками и ли­бералами характерно вообще для всей политической группировки русского общества. Нам могли бы сказать, пожалуй, что вышеприведенное деление на шесть групп непра­вильно, ибо оно не соответствует классовому делению русского общества. Но такое возражение было бы несостоятельно. Классовое деление является, конечно, самым глу­боким основанием политической группировки; оно в последнем счете всегда определя­ет, конечно, эту группировку. Но это глубокое основание вскрывается лишь по мере хода исторического развития и по мере сознательности участников и творцов этого развития. Этот «последний счет» подводится лишь политической борьбой, — иногда результатом долгой, упорной, годами и десятилетиями измеряемой борьбы, то прояв­ляющейся бурно в разных политических кризисах, то замирающей и как бы останавли­вающейся на время. Недаром, например, в Германии, где особенно острые формы при­нимает политическая борьба и где особенно сознательно выступает передовой класс — пролетариат, — существуют все еще такие партии (и могучие партии), как центр,

_______________________ ЗАДАЧИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ МОЛОДЕЖИ_____________________ 345

прикрывающий вероисповедным отличительным признаком свое разнородное (а в об­щем безусловно антипролетарское) классовое содержание. Тем менее можно удивлять­ся тому, что классовое происхождение современных политических групп в России за­темняется в сильнейшей степени политическим бесправием всего народа, господством над ним замечательно организованной, идейно сплоченной, традиционно-замкнутой бюрократии. Надо удивляться скорее тому, какой сильный отпечаток успело уже нало­жить европейско-капиталистическое развитие России, вопреки ее азиатскому полити­ческому строю, на политическую группировку общества.

Передовой класс всякой капиталистической страны, промышленный пролетариат, выступил уже и у нас на путь массового, организованного движения под руководством социал-демократии, под знаменем программы, которая уже давно стала программой всего международного сознательного пролетариата. Разряд равнодушных к политике неизмеримо многочисленнее, конечно, в России, чем в любой европейской стране, но и у нас уже не может быть речи о примитивной и первобытной девственности этого раз­ряда: равнодушие несознательных рабочих — отчасти и крестьян — все чаще и чаще сменяется вспышками политического брожения и активного протеста, доказывая на­глядно, что это равнодушие не имеет ничего общего с равнодушием сытых буржуа и мелких буржуа. Этот последний класс, особенно многочисленный в России при ее сла­бом еще, сравнительно, развитии капитализма, с одной стороны, начинает уже, несо­мненно, поставлять и реакционеров, сознательных и последовательных, — с другой стороны, и несравненно чаще, он слабо еще выделяется из массы серого и забитого «трудящегося народа», находя себе идеологов в широких слоях разночинской интелли­генции с совершенно неустановившимся миросозерцанием, с бессознательным смеше­нием демократических и примитивно социалистических идей. Именно эта идеология и характерна для старой русской интеллигенции, как правого фланга

346__________________________ В. И. ЛЕНИН

либерально-народнической ее части, так и самого левого: «социалистов-революционеров».

Я сказал: «старой» русской интеллигенции. Появляется у нас уже и новая, либера­лизм которой почти совсем очистился (не без помощи русского марксизма, конечно) от примитивного народничества и расплывчатого социализма. Образование настоящей буржуазно-либеральной интеллигенции идет у нас семимильными шагами, особенно благодаря участию в этом процессе столь поворотливых и отзывчивых ко всякому мод­ному веянию оппортунизма людей, как гг. Струве, Бердяевы, Булгаковы и К . Что каса­ется, наконец, до не принадлежащих к интеллигенции либеральных и реакционных слоев русского общества, то связь их с классовыми интересами тех или иных групп нашей буржуазии и наших землевладельцев достаточно ясна для всякого, кто сколько-нибудь знаком, например, с деятельностью наших земств, дум, биржевых, ярмарочных комитетов и т. д.

Итак, мы пришли к несомненному выводу, что политическая группировка нашего студенчества не случайно, а необходимо и неизбежно является именно такой, какой мы обрисовали ее выше, в согласии с № 1 газеты «Студент». Установив этот факт, мы лег­ко уже можем разобраться в спорном вопросе о том, что собственно должно понимать под «идейным объединением студенчества», под его «революционизированием» и т. п. На первый взгляд, чрезвычайно странно даже, как мог оказаться спорным такой про­стой вопрос. Если политическая группировка студенчества соответствует политической группировке общества, то не означает ли это само собою, что под «идейным объедине­нием» студенчества можно понимать только одно из двух: или привлечение возможно большего числа студентов на сторону вполне определенного круга социально-политических идей, или возможно более тесное сближение между студентами опреде­ленной политической группы и представителями этой группы вне студенчества?

_______________________ ЗАДАЧИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ МОЛОДЕЖИ_____________________ 347

Не ясно ли само собой, что о революционизировании студенчества можно говорить только с точки зрения вполне определенного взгляда на содержание и характер этого революционизирования? Для социал-демократа, например, оно означает, во-первых, распространение социал-демократических убеждений среди студенчества и борьбу с теми взглядами, которые хотя и называются «социалистически-революционными», но с революционным социализмом не имеют ничего общего, а во-вторых, стремление рас­ширить, сделать более сознательным и более решительным всякое демократическое, а в том числе и академическое движение в студенчестве.

Каким образом был запутан и оказался спорным такой простой и ясный вопрос, — это очень интересный и очень характерный эпизод. Спор велся между «Революционной Россией» (№№ 13 и 17) и «Искрой» (№№ 31 и 35) по поводу «открытого письма» Киев­ского союзного совета объединенных землячеств и студенческих организаций (напеча­тано в № 13 «Революционной России» и в № 1 «Студента»). Киевский союзный совет нашел «узким» постановление II Всероссийского студенческого съезда 1902 года о том, чтобы студенческие организации состояли в сношениях с комитетами Российской со­циал-демократической рабочей партии, причем совершенно очевидный факт сочувст­вия некоторой части студенчества некоторых местностей «партии социалистов-революционеров» был благовидно прикрыт весьма «беспристрастным» и весьма несо­стоятельным рассуждением на тему о том, что «студенчество, как таковое, не может примыкать всецело ни к партии социалистов-революционеров, ни к партии социал-демократов». «Искра» указала на несостоятельность этого рассуждения, а «Революци­онная Россия», разумеется, горой встала на защиту его, обвинив искровских «фанати­ков разъединений и расколов» в «бестактности», в недостатке политической зрелости.

После того, что сказано было выше, несуразность такого рассуждения слишком уже очевидна. Речь идет о той или иной политической роли студенчества.

348__________________________ В. И. ЛЕНИН

И вот сначала, видите ли, надо закрыть глаза на то, что студенчество не отрезано от ос­тального общества и поэтому всегда и неизбежно отражает в себе всю политическую группировку общества. Потом, с закрытыми глазами, принимаются разглагольствовать о студенчестве, как таковом, или о студенчестве вообще. Вывод получается... о вреде разъединений и расколов, связанных с присоединением к той или иной политической партии. Ясно, как день, что для доведения до конца этого курьезного рассуждения надо было перескочить с политической почвы на почву профессиональную или учебную. И «Революционная Россия» в статье «Студенчество и революция» (№ 17) делает именно такое сальто-мортале, ссылаясь, во-первых, на общестуденческие интересы, на обще­студенческую борьбу, а во-вторых, на учебные цели студенчества, задачи подготовки к предстоящей общественной деятельности, задачи выработки сознательных политиче­ских борцов. Обе эти ссылки весьма справедливы, — только к делу-то они не относятся и вопрос лишь запутывают. Вопрос стоит о политической деятельности, которая, по самому существу своему, неразрывно связана с борьбой партий и неизбежно требует выбора одной определенной партии. Каким же образом от этого выбора можно отгова­риваться тем, что для всякой политической деятельности нужна серьезнейшая научная подготовка, «выработка» твердых убеждений, или тем, что всякая политическая работа не может ограничиваться одними кружками политиков данного направления, а должна направляться в более и более широкие слои населения, должна смыкаться с профессио­нальными интересами каждого слоя, соединять профессиональное движение с полити­ческим, поднимать первое до второго?? Ведь один уж тот факт, что людям приходится, для защиты своей позиции, прибегать к подобным отговоркам, показывает воочию, до какой степени недостает им самим ни определенных научных убеждений, ни твердой политической линии! С какой стороны ни подходить к делу, вы видите новое и новое подтверждение той старой истины, которую давно

_______________________ ЗАДАЧИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ МОЛОДЕЖИ_____________________ 349

проповедуют социал-демократы, преследуя эквилибристику социалистов-революционеров, и в научно-теоретическом и в практически-политическом отношении, — между марксизмом, с одной стороны, западноевропейским «критическим» оппорту­низмом, с другой стороны, и русским мелкобуржуазным народничеством, с третьей стороны .

В самом деле, представьте себе сколько-нибудь развитые политические отношения и взгляните на практическую постановку нашего «спорного вопроса». Допустим, перед нами есть партии клерикалов, либералов и социал-демократов. Они действуют в из­вестных местностях, скажем, среди некоторых слоев студенчества и хотя бы рабочего класса. Они стараются привлечь на свою сторону возможно большее число влиятель­нейших представителей того и другого. Спрашивается, мыслима ли такая вещь, чтобы против выбора этими представителями какой-либо одной определенной партии они стали восставать на том основании, что есть известные общие учебные и профессио­нальные интересы всего студенчества и всего рабочего класса? Это было бы все равно, как если бы необходимость борьбы партий оспаривали ссылкой на искусство книгопе­чатания, приносящее такую пользу всем партиям без различия. Нет ни одной партии в цивилизованных странах, которая бы не понимала громадной пользы возможно более широких и прочно поставленных учебных и профессиональных союзов, но всякая стремится к тому, чтобы в этих союзах преобладало именно ее влияние. Кто же не зна­ет, что ссылка на беспартийность тех или иных учреждений является обыкновенно не более, как лицемерной фразой в устах правящих классов, желающих затушевать то, что существующие учреждения пропитаны уже в 99-ти случаях из ста самым определен­ным политическим духом? А ведь наши гг. социалисты-революционеры,

Само собой разумеется, что положение о непоследовательности и внутренней противоречивости программы и тактики социалистов-революционеров требует особого обстоятельного разъяснения. Мы надеемся остановиться на этом вопросе подробно в одном из следующих писем.

350__________________________ В. И. ЛЕНИН

в сущности, именно и поют дифирамбы в честь «беспартийности». Возьмите, напри­мер, такую чувствительную тираду «Революционной России» (№ 17-й): «Что же это за близорукая тактика, когда революционная организация непременно желает увидеть во всякой другой самостоятельной, неподчиненной ей организации конкурента, который должен быть уничтожен, в среду которого должно быть непременно внесено разделе­ние, разъединение, дезорганизация?». Это сказано по поводу воззвания московской со­циал-демократической организации 1896 г. , которая упрекает студенчество за то, что оно замкнулось в последние годы в узкий круг своих университетских интересов, и ко­торую «Революционная Россия» поучает, что существование студенческой организации никогда не мешает отдавать свои силы на рабочее дело тем, кто «определился в рево­люционном отношении».

Посмотрите, сколько здесь путаницы. Конкуренция возможна (и неизбежна) только между политической и политической же организацией, между политическим и полити­ческим же стремлением. Между обществом взаимопомощи и революционным кружком конкуренция невозможна, и, приписывая последнему желание непременно уничтожить первое, «Революционная Россия» говорит сущие пустяки. Но если в том же обществе взаимопомощи проявилось известное политическое стремление, — например, не помо­гать революционерам или исключать из библиотеки нелегальные книги, — то конку­ренция и прямая борьба обязательна для всякого честного «политика». Если есть люди, замыкающие кружки в узко-университетские интересы (а такие люди несомненно есть, и в 1896 году их было гораздо больше!), то борьба между ними и людьми, пропове­дующими не сужение, а расширение интересов, точно так же необходима и обязатель­на. А ведь в открытом письме Киевского совета, вызвавшего полемику «Рев. России» с «Искрой», речь шла о выборе не между студенческими и революционными организа­циями, а между революционными организациями разных направлений. Следовательно, выбирать начали

_______________________ ЗАДАЧИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ МОЛОДЕЖИ_____________________ 351

именно те, кто уже «определился в революционном отношении», а наши «социалисты-революционеры» тащат их назад под тем предлогом, что конкуренция между револю­ционной и чисто студенческой организацией близорука... Очень уж это несвязно, гос­пода!

Революционная часть студенчества начала делать выбор между двумя революцион­ными партиями, а ее угощают таким поучением: «не навязыванием» «определенного» (предпочтительнее, конечно, неопределенность...) «партийного ярлыка» (для кого яр­лык, а для кого — знамя), «не насилием над умственною совестью товарищей-студентов» (вся буржуазная пресса всех стран всегда объясняет рост социал-демократии насилием вожаков и науськивателей над совестью мирных товарищей...) «достигалось это влияние», т. е. влияние социалистической части студенчества на ос­тальную. Думается, всякий порядочный студент оценит по заслуг гам это обвинение социалистов в «навязывании» ярлыков и в «насиловании совести». И эти бесхарактер­ные, дряблые и беспринципные речи говорятся в России, где так еще безмерно слабы понятия партийной организации, партийной выдержки и чести, партийного знамени!

Революционному студенчеству наши «социалисты-революционеры» ставят в обра­зец прежние студенческие съезды, которые провозглашали свою «солидарность с об­щеполитическим движением, совершенно отвлекаясь от фракционных раздоров, суще­ствующих в революционном лагере». Что такое «общеполитическое» движение? Дви­жение социалистическое плюс либеральное. Отвлечься от этого различия — значит встать на сторону непосредственного и ближайшего, т. е. именно либерального движе­ния. И к этому зовут «социалисты-революционеры»! К отстранению от партийной борьбы зовут люди, именующие себя особой партией! Не показывает ли это, что по­добная партия не в состоянии провезти своего политического товара под собственным флагом, а вынуждена прибегать к контрабанде? Не явствует ли отсюда отсутствие у этой партии какого-либо своего определенного программного базиса? Мы сейчас уви­дим это.

352__________________________ В. И. ЛЕНИН

Ошибки социалистов-революционеров в их рассуждениях о студенчестве и револю­ции не могут быть объяснены одной только нелогичностью, которую мы старались до­казать выше. В известном смысле можно утверждать обратное: нелогичность их рассу­ждений вытекает из их основной ошибки. Как «партия», они заняли с самого начала такую внутренне противоречивую, такую скользкую позицию, что на ней не могли удержаться, без постоянных шатаний и падений, люди вполне честные и вполне спо­собные к политическому мышлению. Надо всегда помнить, что не различными ошиб­ками тех или иных писателей, тех или иных деятелей объясняет социал-демократия вред, приносимый делу социализма «социалистами-революционерами», а, наоборот, все эти ошибки она считает неизбежным результатом фальшивой программной и поли­тической позиции. На таком вопросе, как студенческий, эта фальшь выступает особен­но наглядно, и становится очевидным противоречие между буржуазно-демократической точкой зрения и мишурным облачением революционного социализ­ма. В самом деле, всмотритесь в ход мыслей программной статьи «Революционной России»: «Студенчество и революция». Автор кладет во главу угла «бескорыстность и чистоту стремлений», «силу идеальных мотивов» у «юности». Именно в этом ищет он объяснения ее «новаторских» политических стремлений, а не в тех реальных условиях общественного быта России, которые, с одной стороны, порождают непримиримое противоречие между самодержавием и весьма широкими и весьма разнородными слоя­ми населения, а с другой стороны, — чрезвычайно затрудняют (скоро надо уже будет говорить: затрудняли) иное проявление политического недовольства, как через посред­ство университетов.

Автор обрушивается затем на попытки социал-демократов сознательно отнестись к различию политических групп внутри студенчества, сплотить теснее однородные поли­тические группы и разъединить то, что политически разнородно. Не то, чтобы автор критиковал неправильность той или иной из этих попыток, —

_______________________ ЗАДАЧИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ МОЛОДЕЖИ_____________________ 353

смешно было бы утверждать, что все эти попытки и во всем всегда были удачны. Нет, автору чужда совершенно самая идея о том, что различие классовых интересов неиз­бежно должно отразиться и на политической группировке, что студенчество не может составить изъятия из всего общества, несмотря на всю свою бескорыстность, чистоту, идеальность и проч., что задача социалиста не затушевывать этого различия, а, напро­тив, разъяснять его возможно более широкой массе и закреплять его в политической организации. Автор смотрит на вещи с идеалистической точки зрения буржуазного де­мократа, а не с материалистической — социал-демократа.

Автор не стыдится поэтому выставлять и повторять призыв революционного сту­денчества к «общеполитическому движению». Для него центр тяжести лежит именно в общеполитическом, т. е. в общедемократическом движении, которое должно быть еди­но. Единства этого не должны нарушать «чисто революционные кружки», которые должны группироваться «параллельно с общестуденческой организацией». С точки зрения интересов этого широкого и единого демократического движения преступно, конечно, «навязывание» партийных ярлыков и насилование умственной совести това­рищей. Именно так смотрела буржуазная демократия и в 1848 году, когда попытки ука­зать на противоречие классовых интересов буржуазии и пролетариата вызывали «все­общее» осуждение «фанатиков разъединения и раскола». Именно так смотрит и новей­шая разновидность буржуазной демократии, — оппортунисты и ревизионисты, жаж­дущие единой великой демократической партии, мирно идущей путем реформ, путем сотрудничества классов. Все они всегда были и не могут не быть врагами «фракцион­ных» раздоров и сторонниками «общеполитического» движения.

Вы видите: рассуждения социалистов-революционеров, несуразные и противоречи­вые до смешного с точки зрения социалиста, становятся вполне понятны и последова­тельны с точки зрения буржуазно-демократической. Это — потому, что партия социа­листов-

354__________________________ В. И. ЛЕНИН

революционеров есть в сущности не что иное, как фракция буржуазной демократии, фракция, по составу своему преимущественно интеллигентская, по точке зрения пре­имущественно мелкобуржуазная, по теоретическому своему знамени — эклектически соединяющая новейший оппортунизм и стародедовское народничество.

Лучшим опровержением объединительной фразеологии буржуазного демократа яв­ляется самый ход политического развития и политической борьбы. И в России рост действительного движения успел уже привести к такому опровержению. Я имею в ви­ду выделение «академистов», как особой группы студенчества. Покуда не было на­стоящей борьбы, академисты не выделялись из «общестуденческой» массы, и «единст­во» всей «мыслящей части» студенчества казалось ненарушимым. Как только дошло до дела, — расхождение разнородных элементов стало неизбежным .

Прогресс политического движения и прямого натиска на самодержавие тотчас же ознаменовался прогрессом определенности в политической группировке, — вопреки всяческим пустым речам об объединении всех и каждого. В том, что разделение акаде­мистов и политиков есть крупный шаг вперед, — едва ли станет сомневаться хоть один человек. Но означает ли это разделение, что студенты социал-демократы «порвут» с академистами? «Революционной России» кажется, что да (см. № 17, стр. 3).

Но кажется ей это только вследствие той путаницы, которую мы обнаружили выше. Полная размежевка политических направлений отнюдь не означает «разрыва» профес­сиональных и учебных союзов. Социал-демократ, который поставит своей задачей ра­боту в студенчестве, непременно постарается проникнуть сам или через посредство своих агентов в возможно

Если верить некоторым сообщениям, то в последнее время обнаруживается все сильнее и дальней­шее расхождение разнородных элементов студенчества, именно выделение социалистов от политиков-революционеров, которые и слышать не хотят о социализме. Говорят, что среди сосланных в Сибирь сту­дентов очень определенно выступило это последнее направление. Посмотрим, подтвердятся ли эти со­общения.

_______________________ ЗАДАЧИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ МОЛОДЕЖИ_____________________ 355

большее число возможно более широких «чисто студенческих» и самообразовательных кружков, постарается расширять кругозор того, кто требует только академической сво­боды, постарается пропагандировать именно социал-демократическую программу сре­ди тех, кто еще ищет какой-нибудь программы.

Резюмируем. Известная часть студенчества хочет выработать себе определенное и цельное социалистическое мировоззрение. Конечной целью этой подготовительной ра­боты может быть — для студентов, желающих практически участвовать в революцион­ном движении, — только сознательный и бесповоротный выбор одного из двух направ­лений, сложившихся в настоящее время в революционной среде. Кто протестует против такого выбора во имя идейного объединения студенчества, во имя его революционизи­рования вообще и т. п., — тот затемняет социалистическое сознание, тот проповедует на самом деле лишь безыдейность. Политическая группировка студенчества не может не отражать политической группировки всего общества, и долг всякого социалиста — стремиться к возможно более сознательной и последовательной размежевке политиче­ски разнородных групп. Призыв, обращенный к студенчеству партией соц.-рев., — «провозгласить свою солидарность с общеполитическим движением и совершенно от­влечься от фракционных раздоров в революционном лагере» — является, по сущности своей, не чем иным, как призывом назад, от социалистической к буржуазно-демократической точке зрения. В этом нет ничего удивительного, ибо «партия соц.-рев.» есть лишь фракция буржуазной демократии в России. Разрыв студента социал-демократа с революционерами и политиками всех других направлений отнюдь не озна­чает разрыва общестуденческих и образовательных организаций; напротив, только стоя на точке зрения вполне определенной программы, можно и должно работать в самых широких кругах студенчества над расширением академического кругозора и над пропа­гандой научного социализма, т. е. марксизма.

356__________________________ В. И. ЛЕНИН

P. S. В следующих письмах я хотел бы побеседовать с читателями «Студента» о зна­чении марксизма для выработки цельного миросозерцания, о принципиальных и такти­ческих отличиях социал-демократической партии и партии соц.-рев., о вопросах сту­денческой организации и об отношении студенчества к рабочему классу вообще.

Напечатано в сентябре 1903 г. Печатается по тексту газеты

в газете «Студент» № 2—3 Подпись:Н. Ленин

ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

НАБРОСКИ И КОНСПЕКТЫ К СТАТЬЕ «НОВЫЕ СОБЫТИЯ И СТАРЫЕ ВОПРОСЫ»*

А.

Зима и «сезон» политики г-I. Суды над демонстрантами.

JI. Ростовская борьба.

(после полугодового затишья в обществен­ном движении, затишья, не всколыхнутого индивидуальными политическими покуше­ниями).

Ги III. Оживление либерального движения.

Б.

IV. » брожения в студенческой

и даже гимназической среде. Особо V. Интриганство и растерянность в среде правительства.

Затишье — усиление отчаяния и маловерия — террор — его фактическое значение — его неуспех в деле всколыхнутая затишья.

Теперь пред нами начало политического «сезона» и оживление революционного движения.

Некоторое затишье после демонстраций. Маловеры начали уже кри­чать о «единоборстве», «увы, нескоро еще народ» и прочие шаблонные выходки террористов с.-р. Но террористические покушения не могли всколыхнуть и не всколыхнули затишья. Они действительно были не боле как единоборством, что бы ни говорила «Революционная

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: