Сделай Сам Свою Работу на 5

Вынужденные изменения в тактике





"По мере возрастания интенсивности воздушных боев, — писал журнал "Интеравиа", — американские летчики все в большей степени стали ощущать недостатки применяемой ими тактики. Не подтвердилось мнение о неуязвимости и безусловных преимуществах скоростных многоцелевых самолетов по сравнению с истребителями противника. Пришлось расплачиваться за ошибочное мнение о том, что маневренность, характеристики управляемости и разгона мало влияют на исход воздушного боя. Также неправильным было заключение, что управляемая ракета может заменить летчика, способного ориентироваться и изменять положение самолета в воздушном бою" (Интеравиа, 1974, № 12, с. 1189).

В начале войны истребители США привлекались для нанесения бомбовых ударов. Налеты вначале осуществлялись на средних высотах, с повышением активности комплексов ПВО ДРВ — на малых. С усилением противодействия со стороны "мигов" истребители "Фантом" стали все чаще назначаться в группы прикрытия, а затем полностью переключились на выполнение задач воздушного боя.

"Миги" направляли свои атаки по ударным группам в боевом порядке, преодолевая многочисленные истребительные заслоны. И лишь при необходимости вступали в бой с прикрытием, так как самолеты без бомб не представляли угрозы для защищаемых ими объектов (См: Авиэйшн уик, 1973, 4 июня, с. 60). Строгая целевая направленность в действиях истребителей была необходима в условиях неравенства сил в воздухе.



Эффективными в борьбе с загруженными бомбами F-105 оказались даже дозвуковые, но исключительно маневренные МиГ-17. "При прорыве ПВО, — писал журнал "Орднанс", — наши ударные самолеты были особенно уязвимы, когда летели с бомбовой нагрузкой. Большое лобовое сопротивление и необходимость экономии топлива в полете на малой высоте вводили ограничения по скорости, которая не превышала 890 км/ч. МиГ-17 в таких условиях могли доказать свои преимущества. Легкие и поворотливые самолеты располагались на малой высоте на ближних подступах к объектам ударов и, маскируясь на фоне местности, ожидали подхода основной группы. Еще до момента увеличения скорости самолетами F-105 они быстро набирали высоту, сближались с ними вплотную и открывали огонь из пушек. Подойти к тяжелому F-105 на близкое расстояние летчику МиГ-17 позволяли небольшой избыток скорости, хорошая приемистость и правильный выбор рубежа начала атаки" (Орднанс, 1969, № II—12, с. 300).



Тактика, применявшаяся "мигами", заставила американцев создать еще одну группу прикрытия, которая заняла место впереди и снизу ударной. При подходе к цели самолеты этой группы увеличивали скорость, выдвигались вперед и, обнаружив МиГ-17, пускали ракеты на встречных курсах. Вероятность попадания в этом случае была низкой, но такой прием заставлял иногда летчиков МиГ-17 отказываться от атак.

С появлением в ВВС ДРВ сверхзвуковых МиГ-21 американским истребителям пришлось встретиться с тактикой комбинированного использования всех сил современной ПВО. МиГ-21 выдвигались на дальние подступы к прикрываемым объектам, действовали под контролем с земли. Они вступали в бой в наиболее благоприятной обстановке после определения слабых мест в боевом порядке противника. По-прежнему основной удар направлялся по бомбардировщикам.

"Северовьетнамцы в тактическом отношении очень подвижны и все время используют что-либо новое, — писал журнал "Авиэйшн уик". — Например, самолеты МиГ-17, имеющие меньшую скорость и летающие на сравнительно малых высотах, часто используются в качестве приманки, в то время как сверхзвуковые МиГ-21, вооруженные ракетами, находятся выше. Когда пилот "фантома", выполняющий задачу прикрытия штурмовиков, бросается вперед, чтобы сбить МиГ-17, то сам неожиданно попадает под атаку МиГ-21" (Авиэйшн уик, 1973, 4 июня, с. 61).



С появлением в ВВС ДРВ самолетов МиГ-21 потери американских истребителей возросли. Если в начале 1966 г. в воздушных боях было сбито II американских и 9 северовьетнамских самолетов (соотношение потерь 1,2:1), то после появления самолета МиГ-21 в рядах ВВС ДРВ (первый бой МиГ-21 провели 23 апреля 1966 г.) картина резко изменилась. С мая по декабрь соотношение стало 4: 1 (47 сбитых американских и 12 северовьетнамских самолетов). "Когда у противника появились истребители МиГ-21,—писал журнал "Авиэйшн уик", — его авиация начала применять более сложную тактику, которая подкреплялась огнем большого количества ракет "земля — воздух", зенитных орудий и лучшим использованием радиолокаторов наведения. Так как истребительные силы Северного Вьетнама были сравнительно небольшими, усовершенствование системы боевого управления позволяло наиболее рационально использовать эти силы. Нарушить управление можно было только постановкой интенсивных помех и огневым воздействием по пунктам наведения" (Авиэйшн уик, 1973, № 23, с. 59 и 60).

Американские летчики сделали вывод, что наилучший способ применения самолетов F-4 против МиГ-21 — нанесение коротких ударов с задней полусферы с последующим выходом из боя на большой скорости. Но элементы тактики перехвата не вписывались в принятую схему прикрытия ударных групп. Надо было подготавливать другие способы ведения группового маневренного боя, более сложные по замыслу и исполнению.

Глава 4. ЧТО ИЗМЕНИЛОСЬ В ВОЗДУШНОМ БОЮ

Для четкого определения изменений, происшедших в воздушном бою, целесообразно рассмотреть его по этапам. К основным этапам воздушного боя зарубежные военные специалисты относят: поиск, сближение, атаку, ближний маневренный бой в случае срыва первой атаки) и выход из боя.

Поиск

"Способность обнаружить и опознать цель в результате активного поиска,—писал журнал "Флюг ревю",—оказывает влияние на характер воздушного боя и его начальную фазу. При обнаружении противника на большом расстоянии появляется возможность занять выгодное тактическое положение и совершить "бросок"—быстро набрать скорость, необходимую для сближения, или увеличить высоту, т. е. уже в этой обстановке получить начальное превосходство" (Флюг ревю, 1970, VII, с. 20). Таким образом, составными частями (элементами) поиска определялись обнаружение и опознавание воздушной цели.

В ВВС различных стран были выработаны определенные правила поиска для одиночного экипажа и группы истребителей. Так, американские летчики в Корее использовали правило "циферблата часов", которое было известно и во второй мировой войне. Представим себе огромный будильник, положенный циферблатом вверх, и летчика, занимающего место на оси стрелок. Осматривая пространство по всем двенадцати румбам (часам), но имея сектор ответственности справа сзади, он делил его от трех до шести. О замеченном противнике докладывал: "На четырех (пяти) часах выше (ниже)..., дальность..."

Летчик "сейбра" имел еще возможность вести круговой обзор. А вот пилот и оператор "фантома", по выражению обозревателей, "получили часы, показывающие только от девяти до трех". Это означало, что в отличие от "сейбра" у "фантома" обзор сзади был закрыт и летчик мог вести поиск только в передней полусфере.

Экипаж самолета, оптимизированного для перехвата скоростных не маневрирующих целей, был "убран" в фюзеляж. По мнению конструкторов и заказчиков, незачем было "открывать" для обзора фонарь кабины, если "фантома" догнать все равно никто не мог, а ведение маневренного боя тактика перехвата исключала. Но во Вьетнаме "фантома" преследовали и догоняли, а также заставляли вести ближний воздушный бой, ход которого во многом зависел от величины сектора обзора и возможности не терять зрительного контроля за маневрирующим противником.

Для того чтобы своевременно предпринять оборонительный маневр, нужно было как можно раньше обнаружить атакующего. Летчику должны были помочь бортовой радиолокатор и специальный прибор защиты хвоста, сигнализировавший об облучении РЛС самолета противника. Однако система обнаружения не выделяла цели на фоне земли, система "свой—чужой" надежно не опознавала цель, а система предупреждения сигнализировала о каждом самолете, попавшем в зону ее действия, в том числе и о своем.

После того как в первых боях были сбиты два своих самолета, американские летчики перестали доверять несовершенному оборудованию и устанавливали принадлежность обнаруженной цели визуально. А для этого надо было подпускать противника на дальность, соответствовавшую остроте своего зрения. Таким образом, преимущества радиолокационного поиска не могли использоваться полностью. Однако на помощь летчику пришли наземные и воздушные пункты управления, контролировавшие обстановку более надежными радиолокационными средствами. Важную роль играла своевременная информация, даваемая по радио.

В случаях, не терпящих отлагательств, информация была командной, т. е. истребитель разворачивался в сторону противника и ему сообщалась дальность до последнего. Сектор поиска сужался до минимума, вероятность обнаружения и опознавания повышалась. Наземный командный пункт все глубже вторгался в область воздушного боя и решительно влиял на способы его ведения. Ещё до момента обнаружения летчиком противника боевой расчет на основе анализа воздушной обстановки давал целеуказание и мог подсказать целесообразный вариант сближения.

После получения информации о противнике летчик зачастую начинал сближение не сразу, а выполнив сначала маневр для обеспечения скрытности замысла или внезапности нападения. Это достигалось разными приемами, в том числе снижением на малую высоту, выводом демонстративной группы на траверз противника и т. д. Следовательно, активные действия, входившие в план боя, начинались еще до начала сближения. Именно этим и обосновывался вывод о необходимости называть первым этапом поиск, от результатов которого зависело успешное начало боя.

Таким образом, ответственность за исход поиска уже поровну делилась между летчиком и пунктом управления, поскольку самолетные средства поиска и наземная система оповещения и наведения имели различные возможности по обнаружению цели и установлению ее принадлежности. Налаженное взаимодействие и четкое распределение обязанностей между ними предопределяло успех боя на первом этапе.

Способы ведения поиска стали резко разделяться на способы поиска над своей территорией и способы поиска в воздушном пространстве противника. В первом случае истребители, выполняя задачу прикрытия войск или объектов, обычно находились под контролем своих радиолокационных средств. Экипаж самолета входил в общую систему поиска и получал информацию до момента обнаружения им противника. У летчика было достаточно времени на анализ обстановки и принятие обоснованного решения.

Поиск значительно усложнялся, когда летчик, вторгаясь в воздушное пространство противника, покидал пределы своего радиолокационного поля. Здесь роли менялись: оборонявшиеся использовали все наземные и воздушные средства поиска, а нападавшие—только свои бортовые радиолокационные системы. Инициатива в выборе рациональной тактики принадлежала стороне, державшей оборону, если нападающая сторона не применяла интенсивные помехи.

Опыт показал, что для успешного ведения поиска как элемента воздушного боя надо не только своевременно обнаруживать противника. Истребители должны выдерживать соответствующие обстановке боевой порядок и режим полета. Можно первым получить информацию, но не извлечь из этого никакой выгоды, поскольку занятая при поиске позиция или небольшая скорость полета не позволяла немедленно начинать сближение, а за потерянные секунды противник успевал захватить инициативу. В локальных войнах подтвердилось значение визуального поиска.

Журнал "Флюг ревю" писал: "Хороший обзор из кабины самолета во всех направлениях должен быть обеспечен даже ценою увеличения лобового сопротивления. Не ограниченное ничем ведение поиска впереди и сзади необходимо для визуального обнаружения противника, намеревающегося атаковать со стороны хвоста, и наблюдения за ним на протяжении всего воздушного боя" (Флюг ревю, 1970, VII, с. 31).

Как учитываются за рубежом изменения, коснувшиеся поиска, при разработке новой тактики?

Производится выбор оптимального варианта поиска в зависимости от характера выполняемой задачи. Особенно тщательно распределяются обязанности между экипажами и группами истребителей, которым предстоит действовать за пределами своего радиолокационного поля.

Рассматриваются следующие основные способы поиска: наземный радиолокационный поиск после получения с земли данных о координатах противника, самостоятельный радиолокационный поиск, визуальный поиск. При планировании боя устанавливаются рубежи радиолокационного обнаружения, опознавания и вступления в зрительный контакт с противником.

Журнал АVIA приводил следующие результаты моделирования боя с учетом вероятностей радиолокационного и визуального обнаружения для различного числа истребителей, участвующих в воздушном патрулировании. На рис. 17 Wобн—вероятность обнаружения одного самолета противника при плотности прикрытия один самолет на участок длиной 10 км; дальность обзора РЛС в нижней полусфере 15 км по цели с отражающей поверхностью 2 м2. Вариант: перехват низко летящих бомбардировщиков (тактических истребителей). Определяются рубежи поступления информации о противнике. До выхода в зону поиска летчик должен Получить и оценить данные оповещения от системы наземных и воздушных передовых постов. Затем должно поступить целеуказание от наземных РЛС системы управления для выбора режима работы бортового радиолокатора. И только после захвата цели прицелом и начала ее автоматического сопровождения начинается сближение с конкретным противником. Планом полета определяются действия летчика по ведению поиска на каждом из перечисленных рубежей.

Рис. 17. Обнаружение низко летящих самолетов истребителями боевого патрулирования: n—количество патрулей на участке 10 км: 1—доплеровская импульсная РЛС: 2—РЛС с селекцией движущихся целей: 3— визуальный поиск (чистое небо): 4—радиолокационный поиск; 5 -- визуальный поиск (средние условия)

Может ли воздушный бой начаться сразу со сближения, т. е. со второго этапа? Может, точно так же как поиск не обязательно должен приводить к завязке воздушного боя (летчик должен быть готов вступить в бой с любого рубежа, пропуская действия на предыдущем).

Сближение

Сближение, по опыту воздушных боев в период второй мировой войны, характеризовалось как маневр, производимый с момента обнаружения противника до занятия наиболее выгодной для атаки позиции. В обстановке, не требовавшей немедленной атаки, сближение могло быть продолжительным, но с соблюдением всех мер, обеспечивающих скрытность. Если обстановка не позволяла достичь скрытности, истребитель сближался предельно стремительно, используя запас скорости или высоты.

Итак, скрытность и стремительность - два основных элемента этого этапа воздушного боя. Они полностью сохранили свое значение в воздушных боях сверхзвуковых истребителей в локальных войнах. Однако способы занятия наиболее выгодной для атаки позиции изменились. Другим стало содержание этапа, так как условия для стремительного сближения улучшились, а для обеспечения его скрытности ухудшились.

Вот как излагает свои позиции по современному бою журнал "Флюг ревю": "На этапе сближения требовалось обеспечение реального превосходства над противником в избытке тяги и занятие за счет этого благоприятного позиционного положения. В соответствии с этим требованием истребитель после обнаружения противника, еще в процессе поиска, должен был располагать определенным уровнем энергии, чтобы рассчитывать на стремительное сближение" (Флюг ревю, 1970, VII, с. 38).

Для накопления запаса скорости в процессе патрулирования истребители эшелонировались по высоте. Обнаруженного противника атаковала верхняя группа, увеличивающая скорость на снижении. Если для эшелонирования не хватало сил, самолеты совершали полет с переменным профилем.

Сверхзвуковые самолеты при патрулировании эшелонировались, при этом почти не изменяли профиль полета, оставаясь на оптимальной с точки зрения лучшего поиска высоте, обычно выдерживали околозвуковую скорость, наиболее благоприятную для маневрирования и быстрого разгона за счет включения форсажного режима работы двигателей.

Журнал АVIA приводил некоторые расчеты возможного сближения истребителя с целью, совершающей полет на различных скоростях. При расчетах условия начала боя имитировались с помощью модели перехвата для самолета-истребителя, выполняющего воздушное патрулирование. На рис. 18 показано изменение вероятности успешного сближения с целью, осредненной по начальным дальностям, углам упреждения или отставания. Модель строилась по варианту прорыва самолетом-нарушителем района патрулирования и сближения перехватчика с ним до входа в область возможных атак (при обнаружении нарушителем атаки—до начала оборонительного маневрирования, ближнего боя).

Рис. 18. Зависимость вероятности перехвата от скорости полета истребителя

Результаты моделирования, по мнению журнала, показывают, что главным техническим показателем, обеспечивающим стремительность сближения с противником, является высокая тяговооруженность.

Итак, основными факторами, оказывающими непосредственное влияние на стремительность сближения, являлись большая дальность обнаружения противника и высокая тяговооруженность самолета. Если радиолокатор истребителя "видит" дальше, чем бортовая РЛС противника, а самолет имеет лучшие способности по разгону (больший избыток тяги), шансы на выигрыш второго этапа резко повышались.

Для того чтобы реализовать имеющиеся технические преимущества самолета, важны были еще тактическое мастерство летчика и организованный контроль за действиями противника с земли. Летчик должен был суметь использовать те преимущества, которые давала ему техника, а наземный пункт управления был обязан заранее оповестить летчика о приближении (местоположении) противника. Специалисты считают, что только правильный учет четырех упомянутых факторов (дальности обнаружения, тяговооруженности самолета, тактической выучки летчика, надежности системы оповещения) давали право надеяться на достижение стремительности как первого элемента успешного сближения с воздушным противником.

Второй элемент сближения — скрытность. Под этим определением за рубежом подразумевается комплекс мероприятий, которые лишают противника возможности получить точные данные о воздушной обстановке. Как показал опыт прошлых войн, не обнаруженное противником сближение заканчивалось обычно результативной атакой.

Способы достижения скрытности на этапе сближения сверхзвуковых самолетов значительно видоизменились. Маскировки на фоне облаков и солнца, использование темного времени суток уже не могли обеспечить неожиданного нападения на противника. Воздушное пространство, в котором велись бои, просматривалось наземными радиолокационными станциями. Перехват низколетящих целей вне зоны наблюдения РЛС был возможен только над своей территорией.

Как добиться скрытности сближения и не раскрыть замысла боя, находясь под наблюдением противника? Зарубежные военные обозреватели отмечали, что это возможно только после предварительного планирования боя и определения оптимального варианта действий, строго соответствовавшего обстановке. А обстановка могла быть ясной, если имелись точные сведения о характере радиолокационного поля противника, добытые радиотехнической разведкой.

Зарубежная печать отмечает, что использование естественных условий для маскировки иногда почти исключалось. Так было на Ближнем Востоке, где преобладали равнинная местность и безоблачная погода. Основное внимание для достижения скрытности в этих условиях уделялось рациональному построению групп истребителей перед боем. Предбоевой порядок был компактным, самолеты располагались в строю на минимально возможных дистанциях и интервалах. Свобода маневра ограничивалась в интересах соблюдения радиолокационной маскировки.

Ставка делалась уже не на то, что противник не обнаружит истребителей в воздухе, а на то, чтобы не дать ему своевременно разгадать замысел боя (на экранах РЛС противника плотный боевой порядок наблюдается как одна отметка, и оператор не может установить характер расположения сил противника).

Но для вступления в бой, т. е. перед началом сближения, боевой порядок должен был эшелонироваться по высоте и размыкаться в глубину. Только после этого оператор РЛС по разделению меток на экране мог определить тактическое назначение групп истребителей и замысел действий.

В целях достижения скрытности сближения перестроение из предбоевого порядка в боевой выполнялось как можно позже. Выход на позицию, удобную для атаки, начинался с минимально возможного удаления от противника, скорость увеличивалась до расчетной. Зарубежные военные специалисты подчеркивали, что по быстроте перестроения истребителей в ходе сближения определялся эффект стремительности, а по рисунку перестроения (если оно заканчивалось выходом в выгодное положение для атаки) — эффект скрытности. Умение расставлять силы перед боем так, чтобы начать стремительное сближение из сектора, плохо просматриваемого противником, отражало тактическую зрелость авиационных командиров. Однако застать противника врасплох одним скрытным маневром удавалось только в том случае, если этот маневр был нестандартным и заставлял обороняющегося решать неизвестную ему задачу. Обновлять приемы скрытного сближения в каждом последующем бою было невозможно. Поэтому чаще ставились помехи радиолокаторам, противника и радиопомехи по каналам управления истребителями.

Помехи ставились как со специальных самолетов, так и с наземных подвижных станций в момент перестроения боевого порядка. Это не давало возможности противнику произвести отстройку до начала сближения и выхода в удобное положение для атаки. Временно утратившие контроль за воздушной обстановкой расчеты КП и ведущие групп лишались функции руководителей. Потеря управления могла быть непродолжительной и неполной, но минутного замешательства иногда хватало для осуществления скрытного сближения.

Атака

Заключалась в непосредственном огневом воздействии на противника после выхода самолета на дистанцию эффективной стрельбы в задней полусфере. Чтобы вести прицельный огонь, летчику надо было зафиксировать самолет в прямолинейном полете. Атака как решающий этап боя включала грубую наводку оружия на цель, уточнение прицеливания и ведение огня на поражение. Успех атаки подготавливался на предыдущем этапе воздушного боя — сближении.

Внезапность и стремление поразить противника с первой атаки были принципами воздушного боя, а по отношению к самой атаке—ее главными элементами. Несмотря на маневренный характер воздушных боев во второй мировой войне, большинство сбитых самолетов было поражено в первой атаке и лишь примерно четвертая часть—при повторных атаках после второго или третьего захода на цель.

В воздушных боях во Вьетнаме и на Ближнем Востоке это соотношение изменилось мало. Правда, увеличился процент сбитых самолетов в первой атаке и стала маловероятной третья атака. Результаты боев с участием сверхзвуковых самолетов, по мнению зарубежных военных специалистов, показывают, что достичь внезапности стало сложнее, но ее последствия оказываются более тяжелыми для противника.

В тактике истребителей ДРВ во время войны в Юго-Восточной Азии немаловажное значение сыграл фактор своей территории. Американские самолеты, совершавшие налеты на Ханой и Хайфон, в большинстве случаев организовывали поиск своими силами, не надеясь на получение достоверной информации. Кроме того, обзорные радиолокаторы, установленные на воздушных командных пунктах, были малоэффективны при поиске и обнаружении низколетящих целей. Эти обстоятельства и использовали северовьетнамские истребители, взявшие на вооружение тактику тщательно подготовленных внезапных атак. Только активная защита, связанная с нанесением разящих ударов, могла принести успех при численном превосходстве противника в воздухе.

Журнал "Интеравиа" писал: "ВВС США встретили мощное противодействие системы ПВО Северного Вьетнама. Эскадрильи истребителей ДРВ не использовали способы массированного отражения, а периодически вводили свои силы в бой, строго сообразуясь с обстановкой. Существует мнение, что применение тактики подготовленных и внезапных атак в течение определенного промежутка времени явилось основным фактором, обеспечившим успех стороне, выдержавшей оборону" (Интеравиа, 1974, № 12, с. 1189). Журнал подчеркивал, что результативными были те атаки, против которых американские летчики не успевали предпринимать ответных контрмер. Это случалось чаще всего на этапе полета, когда самолеты еще находились в плотном боевом порядке, до размыкания над целью. "Когда противник изменил свою тактику, — писал журнал "Авиэйшн уик",—стало труднее использовать численное преимущество самолетов F-4. Истребители МиГ-21 от ближних маневренных боев перешли к атакам "фантомов" с задней полусферы с применением ракет, запускаемых на скорости, соответствующей числу М=1,2. Такая тактика, основанная на приеме, требующем высокого мастерства пилотов, была очень эффективной. Отлично организованная система наведения позволяла в максимальной степени использовать внезапность. Крейсерская скорость F-4, прикрывавших ударные группы, достигала лишь 900 км/ч, поэтому короткие удары на догоне проводились противником с наименьшим риском для собственного самолета" (Авиэйшн уик, 1973, № 21, с. 60).

Успех этого приема объясняется, по мнению зарубежной печати, тем, что ракетная атака была подготовлена скрытным и стремительным сближением. Сам прием был неожиданным для противника, поэтому ему было трудно сразу найти действенные меры защиты. Кроме того, определенную .роль сыграл фактор введения в бой новой техники и оружия. До этого американские летчики встречались только с истребителями МиГ-17, которые не могли развивать сверхзвуковую скорость в бою.

Цель воздушного боя требует от атаки не только внезапности, но и эффективности. Роль внезапности определяется результатами атаки, а на исход боя она влияет через основные его элементы — маневр и огонь.. Выбор способа атаки зависел от возможностей оружия истребителя. Ракетная атака была эффективной только при соблюдении довольно жестких требований к режиму полета. Журнал "Эр форс" писал: "УР класса "воздух—воздух" имели ограничения по минимальной дальности пуска (около 1000 м) для соблюдения безопасности, иначе неконтактный взрыватель мог взорвать боеголовку вблизи от носителя. Перегрузка при пуске во избежание срыва наведения не должна была превышать 2,5" (Эр форс, 1974, № 12, с. 148). А это означало, что могли быть успештой лишь ракетная атака по противнику, находящемуся еще в "статичном" положении. Его маневр с перегрузкой более 2,5 выводил атакующего истребителя за область возможного применения ракет.

Какими способами можно было внезапно атаковать противника, который получал от радиолокаторов информацию о воздушной обстановке? Этот вопрос решался в групповых боях на Ближнем Востоке. Если для достижения скрытности сближения и сохранения втайне замысла боя потребовалось применить предбоевые и боевые порядки, то внезапная атака возможна была лишь при перестроении самого боевого порядка.

Новым в тактике воздушного боя специалисты признавали изменение задач, выполняемых группами различного тактического назначения. Судя по сообщениям зарубежной прессы, в противоборстве сверхзвуковых истребителей в бой первой часто вступала демонстративная группа, в задачу которой входило обеспечить условия для проведения внезапной атаки ударной группе. Иностранные военные специалисты выделили три тактических приема, применявшихся чаще других при демонстрации ложных намерений: расчленение боевого порядка противника, увлечение его за собой к району расположения ударной группы и размыкание звена на пары по направлению и высоте после имитации лобовой атаки.

Расчленение боевого порядка противника вклиниванием в него на встречных курсах и с большой скоростью (рис. 19) делалось для того, чтобы ударная группа могла атаковать оторвавшихся от строя одиночек. Обычно оставшиеся без поддержки летчики не предпринимали активных действий и пытались быстрее отыскать своих, забывая о защите.

Увлечение противника в район расположения ударной группы называлось провоцированием на преследование. В процессе преследования противник следил только за маневрами демонстративной группы, рассчитывая атаковать ее превосходящими силами. Однако с определенного, намеченного планом боя рубежа в бой вступала ударная группа. Обычно она наносила атаку снизу, из-за пределов зоны контроля радиолокаторов противника.

Рис. 19. Имитация лобовой атаки демонстративной группой в целях расчленения боевого порядка противника

Иногда после ложного лобового сближения демонстративная группа размыкалась для разъединения боевого порядка противника, который вынужден был распылять силы для боя с двумя демонстративными группами. Ударная группа в этом случае наращивала усилия одной из них, создавая численный перевес и вступая в бой в самый благоприятный для нанесения ракетной атаки момент. Если мощности удара не хватало, усилия атакующих наращивала группа резерва, находившаяся или в общем боевом порядке, или в зоне патрулирования за пределами досягаемости средств ПВО противника. Поддержка чаще всего требовалась при срыве внезапной атаки и завязке маневренного боя, где шансы сторон выравнивались.

Таким образом, способы атак, применявшиеся сверхзвуковыми истребителями, определялись во многом попытками приспособить самолеты и оружие, предназначавшиеся для перехвата, к ведению группового маневренного бой. Ограничения, имевшиеся у ракет "воздух — воздух" по дальности пуска и перегрузке, заставили тщательно готовить атаку и пересмотреть соотношение вспомогательных и ударных сил в бою не в пользу последних.

Ударная группа уже не стремилась иметь превышение перед боем с основной группой истребителей противника, а, наоборот, занимала нижний эшелон в боевом порядке, скрываясь под зоной наблюдения радиолокаторов противника. В соответствии с требованиями внезапности атака наносилась уже (в большинстве случаев) не сверху, а снизу, из сектора, хуже всего просматриваемого противником. Тяговооруженности у истребителей хватало для того, чтобы не терять скорости в процессе атаки с набором высоты.

Не обязательным стало выделение в ударную группу большей части сил эскадрильи. Мощность оружия настолько возросла, что стали больше думать о точности атаки, чем о сосредоточении огня на ее направлении (что было обязательным для истребителей с пушечным вооружением). Таким образом, силы на удар, его обеспечение и поддержку делились примерно поровну.

Для успешного завершения третьего, в большинстве случаев решающего этапа воздушного боя между сверхзвуковыми истребителями требовалась тщательная подготовка летного состава на земле. Почти обязательными считались розыгрыш различных вариантов группового боя, определение посильных задач группам различного тактического назначения, порядка взаимодействия, установление рубежей ввода в бой и направления атак.

Ближний маневренный бой

Военные специалисты за рубежом в настоящее время рассматривают два наиболее вероятных варианта начала ближнего маневренного боя: первый — после срыва ракетной атаки, когда летчик продолжает преследование маневрирующего противника; второй — когда противник внезапно появился на небольшой дальности, исключающей немедленное применение оружия.

Эти же варианты чаще всего ими выбираются и при моделировании ближнего маневренного боя. Обычно разыгрывается выход в область возможных атак при внезапном появлении цели впереди на попутных курсах или уклонение от огня противника, обнаруженного сзади на догоне. Главным принципом, обеспечивающим возможность наступления или активной обороны при маневрировании, считался более высокий уровень энергии самолета в полете, характеризуемый величиной избыточной тяги. Преднамеренное же снижение скорости (форсированный разворот с торможением) предпринималось только в критических ситуациях, когда надо было больше думать не об обороне, а о спасении.

Потерю энергии за счет торможения для увеличения угловой скорости разворота допускал и атакующий, когда было необходимо ускорить движение самолета по кривой для быстрейшего выхода в область применения оружия. Однако если после торможения поразить противника не удавалось, то для дальнейшего его преследования, как показал опыт локальных войн, избытка тяги уже не хватало.

Таким образом, основными факторами, которые непосредственно влияли на ход и исход четвертого этапа боя, были искусное сочетание маневра и огня, пилотажная и стрелковая подготовка, мастерство и опыт летчика.

Многие зарубежные военные специалисты считают ближний маневренный бой сверхзвуковых самолетов оборонительным. По-видимому, это происходит потому, что, во-первых, с переходом атакуемого к маневрированию наступательные способности атакующего резко снижались, утрачивался элемент внезапности, и при достаточно резких маневрах исключалось применение ракетного оружия, подверженного влиянию больших перегрузок. Во-вторых, ближний бой "вел", т. е. определял его характер и выбор приемов, обороняющийся летчик. Преследовавший его выполнял похожие маневры, добиваясь преимущества в позиции и стремясь войти в область возможных атак, перемещавшейся за противником.

С учетом опыта локальных войн за рубежом проводились специальные исследования по определению потенциальных возможностей самолетов в маневренном бою. В частности, выявлялась возможность истребителей по занятию выгодного позиционного положения при завязке маневренного боя.

Рис. 20. Завязка маневренного боя

В исходном положении самолеты А и Б (рис. 20) ставились в равные условия (точки 1 и 1'). Дальность между ними соответствовала дальности обнаружения Dабн их бортовых РЛС (50—80 км). Обнаружив друг друга, противники начинали встречное сближение. Каждый из них стремился быстрее разогнать самолет и обеспечить превосходство в скорости.

После установления визуального контакта с целью (точки 2 и 2') каждый пилот переходил к "завоеванию" начального тактического преимущества, с тем чтобы оказаться в роли преследователя. Для этого самолетам необходимо было за одно и то же время развернуться как можно на больший угол. В начале разворота скорость самолета А соответствовала числу М=1, а самолета Б М=1,3. Самолет Б располагал большим запасом энергии. Стремясь перейти к скорости М=0,8 (на этой скорости независимо от типа самолета достигается максимальная угловая скорость разворота), самолет Б преодолел большее расстояние, чем самолет А, и изменил направление полета на 80° (точка 3). Его противник за это же время развернулся только на 40° (точка 3') и оказался внутри виража первого самолета (точки 4 и 4').

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.