ЛИЦА, НАРУШИВШИЕ ДАННЫЕ ПРАВИЛА, ПОДЛЕЖАТ ШТРАФУ И ДЕФОРМАЦИИ 9 глава

– Что-то здесь не так, – пробормотала Мэй, пятясь и не обращая внимания на комок в горле.

– Что с тобой? – встревожился Люциус.

– Да так, ничего…

Мэй снова посмотрела на вывеску.

– Духи не меняются… – пробурчала она себе под нос.

Шагнув к дверям, Мэй взялась за ручку и потянула. Вместо приемной «Центра» за ними оказался еще один дощатый настил. Этот был гораздо чище и новее. Вдоль него тоже шли маленькие домики. Из-за спины Мэй выглянули Тыквер и Люциус. Девочка зашагала вперед.

– Вот молодчина! – сказал мальчишка, похлопав ее по спине.

Обогнув несколько углов, они вышли на площадь. Здесь настил принял форму восьмигранника. Посередине стоял большой фонтан: статуя мужчины в зеленой шапочке с пером, длинной зеленой рубахе и лосинах.

Мэй улыбнулась.

– Это же Робин Гуд!

На спине статуи висел колчан со стрелами. Из каждого наконечника била струя черной морской воды.

Прямо за фонтаном стояло большое здание. Под козырьком покатой крыши светилась кривая вывеска: «СОВЕТ ВИСЕЛЬНИКОВ». Друзья вошли и сразу же заткнули носы от затхлой, кислой вони.

– Фууу!

Мэй огляделась вокруг. С толстых потолочных балок свисали огромные кульки с водой. Вдоль одной стены вытянулась барная стойка. Над ней, на крючках, поблескивало множество серебряных чаш. В зале была по меньшей мере сотня неприбранных столов. Стулья стояли рядом или валялись на полу. От некоторых остались только палки да щепки.

Стены были изрезаны всевозможными надписями. «Не соврешь – не проживешь. Берегись морской воды. Держи друзей рядом, а врагов – на мушке», – читала Мэй. И тут на глаза ей попалась еще одна: «Бом-Кливера слушать – завянут уши».

Девочка показала на нее остальным.

– Теперь мы хоть знаем, что он тут был.

Под надписью кто-то нацарапал маленький рисунок: дерево и глаза в листве. Мэй от удивления раскрыла рот, но тут ее отвлекло какое-то движение справа.

– Тыквер, ты что делаешь?

Призрак вооружился блестящим серебряным ножиком и, высунув от усердия язык, что-то вырезал на стене.

– Тыквер! – Мэй отобрала нож. – Где ты его взял?

Взглянув на стену, она прочла: «Тут был Тык…»

– Он здесь лежал, на столе. Правда, красивый?

Мэй положила нож обратно на стол и сердито посмотрела на призрака. Тот лишь улыбнулся в ответ, по-прежнему зажимая нос. Очевидно, он решил, что в городе нечего бояться. В груди у Мэй, наоборот, зашевелилось нехорошее предчувствие.

Мальчишка с любопытством разглядывал зал.

– Я столько лет не видел, как живут люди! – Он широко раскрыл глаза. – Его же тут нет, как ты думаешь?

Мэй покачала головой, отгоняя свои подозрения.

– Не бойся.

Прищурившись, она снова посмотрела на рисунок с деревом, а потом оглядела стеллаж, заполненный множеством брошюр и свитков, который стоял у ближайшей стены.

Мэй подошла, вытащила один свиток и бережно его развернула.

– Смотрите! – позвала она остальных.

Девочка набрала брошюр из разных стопок. В руках у нее оказались: «Нижний мир как на ладони: путеводитель преступника по Южным землям», «100 лучших мест для грабежа» и «Чего ждать, когда ждешь казни?».

Люциус неуверенно парил на другом конце зала и глазел по сторонам. Тыквер подошел к ней и тоже стал рассматривать буклеты, все еще зажимая нос.

Возле стеллажа лежала здоровенная книга. Мэй подбежала к ней и прочла: «Кто есть кто в Гроте Девяти Татей и где они живут».

Девочка вытерла переплет рукой.

– Глядите, что я нашла!

Тыквер подплыл к ней.

– Хм, красивая штучка!

Он схватил том и открыл его.

Окна в зале с грохотом захлопнулись.

За ними начали закрываться двери.

Мальчишка, стоявший у окна, в панике стрельнул глазами по сторонам.

– Это Буккарт!

Быстрее молнии он метнулся к последним открытым дверям, но тут с потолочной балки сорвался пакет. Он шлепнулся Люциусу прямо на макушку, лопнул и окатил его черной морской водой.

Лицо мальчишки застыло в маске ужаса. И он исчез.

– Люциус! – завопила Мэй.

Она бросилась к нему, но было поздно. На том месте, где только что висел мальчик, осталась лишь круглая черная лужа.

– Нет!

В тот же миг Мэй почувствовала, что ей в затылок кто-то дышит. Повернувшись, она отпрянула и оказалась нос к носу с незнакомцем. Он висел вниз головой на балке, зацепившись за нее коленями. Его руки болтались, в одной из них был водяной пистолет с черной жидкостью.

Мэй хотела бежать, но мужчина поймал ее, прижал холодной рукой к стене и поднес пистолет прямо к горлу.

Неизвестный расплылся в мерзкой, зловещей улыбочке.

– Добро пожаловать в Грот. Слыхал я, ты меня ищешь?

Глава двадцать первая
Джон Бом-Кливер

Тыквер взвыл и бросился к дверям. Незнакомец захохотал:

– На твоем месте я бы не дергался, приятель, иначе закончишь так же, как тот паренек.

Булькая от ужаса, призрак застыл на месте и медленно повернулся.

– Поди-ка сюда!

Тыквер послушно вернулся и встал за спиной у Мэй.

Человек туманным вихрем соскользнул с балки, принял нормальное положение и повис перед ними. На него было страшно смотреть. На тощем теле болтались грязные заплесневелые лохмотья. Щеки ввалились так, что казалось, он нарочно всосал их, чтобы изобразить рыбью морду. Из-под воротника лезли тараканы, скрываясь в волосах и нечесаной бороде.

– Живая! Ты погляди, на что похожа! – Человек снова от души расхохотался и опустил пистолет.

Рот незнакомца расплылся в улыбке, но глаза его при этом поблескивали, как сталь. По нижней губе пробежал таракан.

– Сто лет не видал вашего брата! Даже не поверил, когда заквакали, что ты в город пришла. Ну и ну! Я – Джон. – Он протянул девочке пятерню. – Для тебя – господин Бом-Кливер.

Мэй уставилась на руку.

– Где Люциус? – потрясенным шепотом спросила девочка, глядя на мокрое черное пятно.

Джон посмотрел на нее с сочувствием.

– Я бы сказал, он в доброй сотне миль к югу от нас, цыпленок.

– Нет! – Мэй зажала рот руками. В глазах у нее задрожали слезы.

Холодные иголочки ужалили подбородок. Это Джон Бом-Кливер приподнял его указательным пальцем, чтобы посмотреть ей в лицо.

– Выше нос, цыпа. Не трать зря силы на то, чего не вернуть. Ему уже ничем не поможешь.

Мэй отпрянула. Не только потому, что слова показались ей жестокими, но еще и потому, что от Бом-Кливера разило невыносимым смрадом. Девочка едва успела привыкнуть к воздуху в зале, а тут ей пришлось терпеть вонь, которая была в три раза хуже. От Кливера несло червями, слизью, плесенью, грязными носками и всеми гадостями, которые только могла представить Мэй. Она попятилась и налетела на Тыквера, который прятался у нее за спиной. Мэй застряла между привидением и призраком, словно колбаса в сэндвиче. Она повернулась к Джону и смахнула слезы.

– В-вы – Джон Бом-Кливер?

– Что, не красавчик, да? Хе-хе, ну да я не в обиде. Но что с твоим дружком случилось, то не моих рук дело. Тут все знают, что в западную дверь ходить не следует.

Мэй онемела. Джон принял это за согласие и снова расплылся в улыбке.

– Эй, братцы! – позвал он через плечо. – Вылазь! У нас тут гости, да еще живые!

Зал наполнился оглушительным ревом.

– Мы тебе не братцы, Джон Бом-Кливер, – ответил кто-то.

Мэй показалось, что голос звучит прямо у нее из-под ног.

– Как бы не так, Бом-Кливер! – крикнул другой.

Один за другим отовсюду начали появляться привидения – они просачивались сквозь пол, валили в парадную дверь. Женщины выглядели не лучше мужчин. У многих виднелись татуировки и шрамы, у некоторых во рту не хватало зубов, а у одной не было даже головы. Мэй в ужасе смотрела на них. Они тоже разглядывали Мэй. Все тесным кольцом обступили девочку и Тыквера, но смотрели только на нее. Кое-кто схватил со стойки выпивку, прежде чем присоединиться к остальным.

– А можно ее пощупать? – спросила женщина с тремя зубами и следом от веревки на шее.

Она тронула руку девочки указательным пальцем. Привидениям эта мысль понравилась, и они все начали тыкать в Мэй пальцами. Та в ужасе шарахалась то туда, то сюда.

– Познакомиться с вами такая честь, – сказал один мужчина. – Можно попросить у вас автограф?

Мэй посмотрела на него сквозь слезы.

Он побежал, принес из-за барной стойки перо и подал Мэй одну из брошюр.

– Напишите: «Безголовой Гвеннет!» Это моя подружка.

Мэй негнущимися пальцами взяла перо и начала писать. Из кончика потекли зеленые светящиеся чернила.

Все, кто был в зале, немедленно обступили ее, размахивая буклетами. Духи пиратов, духи в полосатых тюремных робах, духи в ковбойских шляпах… За спиной всхлипывал Тыквер.

Бом-Кливер отлетел на несколько шагов и ждал. Наконец толпа вернулась к столам. Духи принялись гомонить, хохотать и заливать в глотки выпивку, однако по-прежнему поглядывали на Мэй. Джон вытащил из-под какого-то стола длинную скамью, потом вернулся, обхватил Мэй за плечи и повлек ее за собой.

– Садись и выкладывай! Что за дельце привело тебя к Джону Бом-Кливеру?

Хлюпая носом, девочка робко села на скамью. Тыквер, грызя ногти, опустился рядом.

Джон смотрел на нее и ждал. Мэй молчала. Наконец он заговорщицки наклонился к ней.

– Ну, так зачем пришла?

Мэй почувствовала, что на нее устремились все взгляды. Она сглотнула и шмыгнула носом, не зная, что сказать. Девочка взглянула на Тыквера, но тот смотрел по сторонам и стучал зубами. Помощи от него ждать не приходилось.

Бом-Кливер вытащил из камзола грязный, сгнивший платочек и подал ей.

– Бросай хныкать! Небось думаешь, мы тут станем в свистки дудеть и Буккарта звать? Зря. В Гроте никто не кланяется ни Буккарту, ни Кливилу. Этого ты не бойся, цыпа. Чертяка Бо Кливил у нас уже в печенках сидит. Ясное дело, просто так помогать ему мы не станем. Очень уж сильно он нас прижал. Если бы нашел, так бы и сбросил бы всех татей в море. Да и мы бы его не погладили. А твоего дружка за то, что нож взял, мы даже пальцем не тронем.

Он поглядел на Тыквера и снова повернулся к Мэй.

– Давай все начистоту!

Убитая горем девочка аккуратно взяла платок двумя пальцами и с отвращением посмотрела на него.

– Ммм… – Она вытерла нос. – Утешительница сказала, что вы можете нам помочь.

Зал у нее за спиной разразился хохотом. Духи ревели так, что стены тряслись.

– Бом-Кливер? Ага, держи карман шире! – взвизгнула какая-то женщина.

– Поможет, конечно! До виселицы доведет! – прибавил мужчина.

Мэй посмотрела на Джона, но тот лишь посмеивался. Девочка куснула ноготь.

– О чем они? – спросила она, вытирая слезы дрожащей рукой.

Джон доверительно улыбнулся.

– Да они просто бесятся от зависти. Потому что я – самый подлый пройдоха в Гроте. Любят позубоскалить, черти. Но ты их не слушай.

Он подмигнул и одарил девочку еще одной жутковатой улыбкой.

– Выпить хочешь?

– Выпить? Н-не знаю. – В горле у Мэй и правда совсем пересохло. – А у вас есть апельсиновый сок?

– Гм-гм. Давай посмотрим. – Джон поднялся в воздух и полетел к стойке. – Нет. Нету сока. Зато есть «Убойный дух», «Дух святого Луи», «Вышиби Дух»…

– Я ими напьюсь?

Таверна зашлась гомерическим хохотом. Мэй покраснела.

– А я выпью, – вставил Тыквер, перестав клацать зубами.

В ответ на суровый взгляд Мэй призрак только развел руками.

– Тебе, приятель, я не предлагал, – оборвал его Джон.

– А у вас есть что-нибудь, от чего дух не вышибет? – спросила Мэй, толкая Тыквера локтем.

Бом-Кливер задумался, и тут рядом с ним пролетела черная струйка. Джон пригнулся как раз вовремя, иначе вода угодила бы ему прямо в щеку. Тыквер пискнул и спрятался за Мэй. Джон поднял пистолет и прицелился туда, откуда брызнул выстрел.

Стрелял в него толстяк с черной повязкой на глазу, одетый в футболку с надписью «Я ЛЮБЛЮ БЕЛЛЬ МОРТ». Теперь он хохотал, схватившись за живот.

– Чуть не попал на этот раз, Клив…

Шмяк!

В голову ему врезался какой-то ярко-голубой мяч. Оболочка лопнула, оттуда выплеснулась черная вода. Толстяк в ужасе оскалился и пропал. В зале наступила тишина, и тут все расхохотались.

– Криворукого замочили! – крикнул кто-то.

– Вот уж гулям радость!

На полу, где только что стоял Криворукий, валялся рваный резиновый шарик.

– Я сейчас в обморок упаду, – охнул за спиной девочки Тыквер.

Мэй хотела спросить, неужели кто-то нарочно стрелял в Криворукого, но тут к ним снова подсел Джон.

– Тут скоро начнется заварушка. Лучше бы нам убраться.

– Эй, Пузатый Питти, а ты на очереди! – заорала женщина со следом от веревки.

Она выхватила из-за корсажа водяной пистолет и выстрелила в того, кто говорил о гулях. Тот вытаращил глаза и тоже исчез.

И тут началось безумие. Большие шары с морской водой носились по залу. Духи схватились за пистолеты. Мертвой водой всех угощали бесплатно.

– Цыплятам здесь не место. – Бом-Кливер взвел курок и настороженно стрельнул глазами по сторонам. – Пошли.

Он ловко провел их под градом водяных шаров. Один пролетел так близко от Мэй, что на нее пахнуло ветерком. Шарик врезался в пухлощекого парня в ковбойской шляпе. Тот исчез.

– Эй! Кто стрелял в Малыша Билли? Его-то за что?!

Над ними пронесся новый рой шаров. Мэй, Джон и Тыквер выскочили на восьмигранную площадь. Обернувшись, Мэй в последний раз посмотрела на черную лужу возле западного выхода, и двери таверны захлопнулись. Возле фонтана толкались двое мужчин, которые выбрались на улицу раньше: один пытался запихнуть другого под черные струи.

– Сюда!

Вслед за Джоном они бегом пересекли площадь и свернули на какую-то улочку. Башмаки Мэй глухо стучали по доскам: топ-топ-топ. Тыквер крепко держал ее сзади за купальник.

– Господин Кливер, зачем они так?

– От скуки, цыпа. Пошалят и бросят.

– Но ведь это ужасно – попасть в Южное местечко.

– Не то слово! Хуже некуда.

Бом-Кливер свернул налево, потом направо, снова налево.

– Тебе, выходит, моя помощь нужна, – бросил он через плечо. – И что же ты задумала? Убрать кого? Или ограбить?

– Я хочу найти Книгу Мертвых.

Джон встал как вкопанный. Он повернулся к Мэй, наклонился и смахнул таракана со щеки. В глазах сверкнула сталь.

– Хорошая шутка, цыпа. Кто тебя подослал?

– Мне нужно вернуться домой, в Болотные Дебри, к маме и коту. Утешительница сказала, что вы – моя единственная надежда.

Джон выпрямился и подергал себя за бороду, не отрывая взгляда от девочки.

– Книга Мертвых, говоришь?

Еще минуту он не сводил с нее взгляда. Наконец стальной блеск в его глазах погас, и Кливер задумчиво произнес:

– Дело это серьезное. Большинство татей за него ни в жисть не возьмется. Вечное Здание… Жуткое место. Из тех, кто вошел туда, назад никто не вернулся. Кроме меня. Так-то.

Мэй почувствовала, как затрясся Тыквер.

– Вы видели Книгу?

Джон помрачнел.

– Да, видел. Вот в этих самых руках держал.

– А что вы там искали?

– Ха! Единственный стоящий ответ на свете – где лежит самое большое сокровище. У нас таких немного. Я уже добрую сотню лет ищу клад царицы Савской.

– И Книга вам подсказала, где он?

Кливер зло улыбнулся.

– Ни полстрочки! Даже не открылась. Черти бы ее драли! Короче говоря, в Здании повсюду охрана. Гули, гоблины, прочие твари. Все служат Бо Кливилу. Несколько лет назад они захватили Здание, да так и засели там. С какого перепугу ты решила, что тебе по зубам такая затея?

Мэй пожала плечами. Она подумала, не рассказать ли Джону о письме, просто чтобы доказать: кое-кто думает, что зубы у нее достаточно остры. И все-таки Мэй решила, что делать этого не стоит.

– Ладно. – Бом-Кливер погладил бороду, потом пошатал один из гнилых зубов и вытащил его. – Еще никто не говорил, что у Джона Бом-Кливера кишка тонка. Все равно в этом городишке тоска смертная. Я за это дело возьмусь.

– Вот спасибо! – обрадовалась Мэй.

– А теперь скажи, чем ты мне заплатишь?

Сердце девочки екнуло.

– Заплачу?

Джон тихонько рассмеялся, но на этот раз смех у него был холодный, как ломающийся лед.

– А ты думала, я на такое за красивые глазки пойду? Призрачный город – это тебе не шутки! Самое опасное место во всей стране, не считая той жути, которую, говорят, Бо Кливил строит на северо-востоке.

– Но… – Подбородок Мэй задрожал. – У меня нет ничего.

– Драгоценные камешки?

Девочка покачала головой.

– Амулеты, чтоб в двух местах одновременно быть? Или времяускорительное зелье? Эликсиры какие-нибудь? Я бы не отказался чуток потолстеть. Или будущее увидеть.

– У меня есть два жетона для телепорта.

– Тоже мне ценность. – Джон задумался. – А второй головы у тебя, случайно, нет? Я бы одну продал местным скупщикам.

Девочка молча смотрела на него. И тут ее осенило.

– У меня есть куличи! А у Тыквера – звездосвет!

Джон закатил глаза, а потом с ног до головы оглядел Тыквера.

– Вот домового я бы взял.

– Ооооо, – застонал Тыквер.

– Его нельзя! – в ужасе запротестовала Мэй.

– Слушай, цыпа, если хочешь добраться до Книги, надо платить. – Бом-Кливер по-дружески улыбнулся. – Только пробраться в город чего стоит. А уж пройти в Вечное Здание, уууу…

Он провел рукой по лбу.

– Не знаю даже. Вот это будет подвиг – самому пролезть, вас протащить, а потом обратно вернуться.

– А может, я заплачу вам, когда вернусь домой?..

– Ха! Прощай, цыпа. – Джон развернулся и полетел прочь.

– Подождите!

Он не остановился. Мэй почувствовала, что ее плечи обвила холодная рука, и посмотрела на Тыквера.

– Кажется, теперь нам одна дорога – в Белль Морт, – заметил тот с напускной беспечностью.

Мэй устало прислонилась к призраку. Люциуса они потеряли. То, что случилось, было настолько ужасно, что она даже поверить в это не могла. Может, Тыквер прав?

Она представила, что никогда не увидит свой дом и Пессимиста. Джон Бом-Кливер тем временем скрылся за поворотом.

Девочка стащила с плеча рюкзак.

– Стойте! У меня есть кое-что!

Джон выглянул из-за угла. Мэй запустила руку в сумку и вытащила одеяло.

– Вот! – Она подняла его повыше. – Это с Северной фермы.

Кливер подозрительно стрельнул на них глазами, вернулся и посмотрел на одеяло.

– Вранье.

– Тут есть ярлычок.

Он прочитал надпись.

– Одеяло. – Джон потыкал его пальцем. – Откуда оно у тебя?

Мэй сглотнула. Она и не подумала, что он спросит.

– Не твое дело, – вдруг сказал Тыквер, удивив их обоих.

Джон с досадой взглянул на призрака.

– Но если поможете мне добраться до Книги, оно будет вашим, – быстро добавила Мэй.

Тыквер уважительно посмотрел на нее.

Джон Бом-Кливер погладил ткань. В его глазах опять загорелся огонек.

– Отличная штука. За нее хорошую цену дадут.

Мэй ждала ответа.

– Ты же не будешь ничего скрывать от дядюшки Джона, правда, цыпа? Что-то не хочется мне совать нос в дела северных духов.

Но глаза уже выдали его жадность. Они были прикованы к одеялу.

Мэй сглотнула и яростно замотала головой.

– Ну вот что, цыпа. Давай свое одеяло. И обещай мне вот что. Если Книга тебе откроется, посмотришь, где лежит клад царицы Савской.

Мэй закусила губу и взглянула на Тыквера. Призрак отрицательно покачал головой. Мэй вскинула голову.

– Обещаю, – ответила она и выставила вперед мизинец.

Бом-Кливер недоуменно посмотрел на него. Тогда Мэй зацепила его мизинец своим и потрясла. Джон улыбнулся.

– Ну что? Пошли манатки собирать.

* * *

Они зашагали по улицам города. Повсюду горели голубые шары призрачных фонарей. Навстречу почти никто не попадался, если не считать нескольких пьяных привидений, которые, пошатываясь, брели вдоль по улице. Некоторым даже пришлось опереться друг на друга плечами.

Вскоре компания остановилась перед узенькой дверью. Джон достал ключ.

– Заходите! – пригласил он, открыв замок.

Они вскарабкались по маленьким ступенечкам, которые на первый взгляд упирались прямо в потолок. Джон достал еще один ключ, всунул его в крошечное отверстие справа и толкнул потолок рукой. Перед ними открылся люк. За ним была еще одна лестница. Она вела вверх, на площадку с железным сундуком. Джон отпер его, шагнул внутрь и прямо на глазах Мэй и Тыквера пропал. Те заглянули внутрь и увидели ступени, уходящие вниз. Девочка и призрак полезли следом.

Бом-Кливер поджидал их у подножия лестницы, на квадратном помосте, окруженном черной губительной водой. Площадка была завалена сокровищами. Кругом валялись драгоценные камни, золото, огромные бриллианты, несколько корон, а в самой середине лежали подушка и спальный мешок.

Джон не без гордости оскалился.

– Нравится? Тут почти все с Аравийского полуострова. Али-Баба спер это у сорока разбойников, а я спер у него, пока он сидел на кухне и ел баба гануш.

– Вы тут спите?

– Это мой настоящий дом. У каждого нормального жулика есть один дом напоказ и другой тайный, где он живет. Тут уж меня никто не отправит посреди ночи в Южное местечко.

– Но если у вас тут все друг друга убивают, почему же город еще не опустел?

– Да просто негодяев на свете не счесть, как блох на дворняге. Все время новенькие приходят. Видала такое?

Джон поднял золотое яблоко.

– А можно я возьму? – спросил Тыквер, протянув руку.

Мэй и Джон заметили, что он уже нацепил тиару и фату.

– Отдай! – заорал Бом-Кливер, сорвал с призрака украшения и положил их обратно.

Потом еще порылся в куче сокровищ.

– А зачем все это вам? – спросила Мэй.

Джон растерялся.

– Чтобы было.

– Хм… Ясно.

– Вот она! Теперь у нас таких и не сыщешь.

Он вытянул длинную мантию с капюшоном и накинул ее на плечи девочки.

– Тебе идет.

Мэй посмотрела на себя и раскрыла рот. Ее кожа стала прозрачной!

– Это саван. Даю на время! Не воображай, что он тебе навсегда достался. Пара-тройка таких сейчас ходит по рукам, после того как почти всех живых казнили.

Мэй сглотнула, и Джон виновато посмотрел на нее.

– Ты уж извини. Саваны конечно же запретили. Так что это настоящая редкость, хоть сейчас в коллекцию. Кто бы думал, что пригодится? – с гордостью сказал он.

– Ничего себе, – прошептала Мэй.

– Я тебя так проведу в Призрачный город, что никто и не заметит. Ясное дело, если кто посмотрит поближе, сразу поймет, что ты живая. Ты такая здоровенькая, да и ходишь ногами. Правда, новенькие не сразу учатся летать, а большинство духов в чужие дела носа не сует. Носатые фантомы, конечно, другое дело. Те жутко внимательные, кого попало в город не пустят. А если обнаружат, что ты их обдурить хочешь, тогда пиши пропало. Но мы тебя подготовим, не бойся. Будешь благоухать как положено.

Джон показал на лестницу. Все поднялись наверх, Бом-Кливер закрыл сундук, и они вышли на улицу.

– Джон… ммм… господин Кливер, а что вы знаете о Бо Кливиле?

Джон стал мрачнее тучи. Чтобы скрыть это, он почесал за ухом, поймал там что-то и вытащил гигантскую сороконожку.

– Давным-давно, когда я только преставился, мы с дружками гуляли по всей стране, шли куда захочется. В Призрачном городе жили, точно короли. Днем пили, ночью в карты резались, обчищали все, что встретится на пути, а добыча так и шла в руки. Сто раз мотались через пустыню, в приморские города. Тащили все, что плохо лежало. – Джон улыбнулся, и три его зуба блеснули в свете фонаря. – Хорошие времена были. Живых тоже иногда встречали, цыпа. Кое с кем из них я дружбу водил. Тогда ходили слухи, что на севере не все ладно, что духи там пропадают, но мы тому не верили. А потом я встретил Буккарта. Мы ехали верхом – тогда еще животных из страны Навсегда не выперли. Едем, значит. Я и мой приятель, Кирилл. Живой был, кстати. Вдруг смотрим – над песками вихрь летит. И собаки. Кирилл, бедняга, очень собак любил. Вот и поскакал к ним. Когда они поближе подбежали, тут уж мы оба смекнули, что собачки не за колбасой к нам спешат и что у них вроде как хозяин есть.

Джон помолчал.

– Ну, у татей губа не дура. Мы пришпорили коней, да поздно было. Кирилл, бедолага, из седла вылетел. Я обернулся. Вижу, лежит он на песке, а над ним – Буккарт и…

– Что? – спросил Тыквер с вытаращенными глазами.

Джон смотрел куда-то вдаль, как будто и не видел их.

– Буккарт поднял свои жуткие пальцы с воронками на кончиках. Положил руки на Кирилла. И того стало засасывать, по кусочку, по капельке. Он весь превратился… в ничто. – Кливер тряхнул головой. – А мы-то думали, что хуже Южного местечка и не бывает.

Мэй и Тыквер притихли.

– С тех пор все начало меняться, а может, я просто раньше не замечал. Животные стали пропадать. Все на наших глазах творилось. Духи уйдут на дело – и с концами, назад не возвращаются. Твари из Южного местечка в город пожаловали. Какими путями – никто и представить не мог. Тогда мы и построили Грот. И снова зажили припеваючи. Правда, теперь в набеги ходить опаснее стало. Наружу нос мы редко высовываем. Зато убежище надежное есть.

– А вы не боитесь, что Буккарт вас и тут найдет?

– Нет. В Гроте его бояться нечего. А вот еще где-то – это да. Но мы на него не нарвемся, ты уж мне поверь.

– Откуда вы знаете?

– Потому что погибать я точно не собираюсь. – Глаза Джона мрачно сверкнули. Он стиснул зубы, и всю его беспечность как ветром сдуло. – Если мы на него напоремся, то песенка наша будет спета. Тут уж одним только чудом получится спастись. Так-то, цыпа.

* * *

Странные слухи поползли по южным краям. Говорили, будто здесь появился живой кот с большими острыми ушами и без шерсти, но в это мало кто верил.

В Кислых Песках, в двух милях к югу от величественной Реки Слез и в 3750 милях к западу от Грота Девяти Татей, племя кочевников видело, как он лакает воду из притока. При этом из глаз у кота немедленно потекли слезы – побочный эффект, к которому сами кочевники давно привыкли. Печальное выражение на морде Пессимиста сменилось возмущенно-сконфуженным, и он убежал прочь.

На пересечении Северного пути и Южного загиба его встретил гоблин-предприниматель, который сидел на перекрестке и давал уроки гитары в обмен на «Вечные подметки», свою любимую марку ботинок. Гоблин ни за что на свете не упустил бы потенциального клиента, пусть даже изгоя, у которого нет и не будет башмаков. Он заговорил с Пессимистом и заверил его, что для игры на струнных иметь противопоставленный большой палец вовсе не обязательно. Кот холодно посмотрел на него и шарахнулся прочь.

Пессимист и понятия не имел, куда он бежит: к Мэй или от нее. Он поглядел на развилку, где путь разделялся на три дороги, и стал ждать, что скажет интуиция. Она промолчала. Наконец, как следует поразмыслив и принюхавшись, кот вздохнул и затрусил на юг, в сторону загадочных треугольных построек. Ветер принес оттуда новый запах, и тощий животик Пессимиста заворчал.

Ему навстречу шли три человека с оливковой кожей, длинными и блестящими черными волосами и темными, накрашенными веками. Они были завернуты в какие-то простыни. Протягивая коту полную миску бобов, люди тихонько подзывали его.

Пессимист не видел еды и уж конечно не пробовал ее с тех самых пор, как попал в страну Навсегда. Будучи котом, не склонным подозревать людей в жестокости, он бросился к незнакомцам. И тут один из них вытащил из-за спины сеть. Пессимиста вдруг подбросило вверх, и кот протяжно взвыл.

Радостно гомоня, египтяне сообщили, что будут звать его Динэ Акбар, что означает «Большие Уши». Но Пессимист не говорил по-арабски, поэтому не обиделся. Он знал только один язык, кошачий. На нем он тихо и жалобно спросил: «Мяу? Миу? Миэй?»

И его унесли.

Глава двадцать вторая
В призрачные предместья

Проститься с Мэй вышел весь город.

Безголовая Гвеннет, придерживая голову, чтобы не падала, сердечно пожала девочке руку.

– Ты просто лапочка. Если уж в Здании тебя не сцапают, в чем я очень сомневаюсь, ты ведь не забудешь старушку Гвеннет на нашей милой Земле? – Она ласково похлопала Мэй по боку.

– Удачи! – прокричал кто-то. – Уж если идешь с Бом-Кливером, она тебе пригодится!

Мэй вслед за Джоном спустилась с дощатого причала в лодку. Кливер сел на весла. На корме лодки краской было выведено: «СОБСТВЕННОСТЬ ТОННЕЛЯ УЖАСОВ, ПАРК РАЗВЛЕЧЕНИЙ „БЕЗДНА СКОРБИ“».

Тыквер неуверенно завис на краю причала:

– А вдруг она потонет или на нас брызнет вода?

– У нас нет выбора. Давай же, Тыквер! – убеждала Мэй.

– Залезай или тут останешься, – пригрозил ему Джон.

Девочка протянула руку, и призрак схватился за нее. Он скорчил Джону рожу и повернулся к Мэй:

– Не понимаю, с чего это он должен командовать?

Бом-Кливер достал пару резиновых перчаток и по очереди надул их.

– Зачем это нужно? – спросила Мэй.

– Чего-чего? Скажи еще разок, цыпа. Ты так бормочешь, что я тебя не расслышал.

Мэй повторила погромче.

– Перчатки защищают от воды, на случай, если она брызнет на весла. Но ведь у нас в Гроте какая-нибудь шельма обязательно проткнет дырочку. Такую мелкую, что и не заметишь.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: