Сделай Сам Свою Работу на 5

С. M. Кравчинский - П. Б. Аксельроду





[Милан, 1883 г.?]

Милый Пинхус!

Получил от Веры клочок твоего письма[155]. Ты напрасно не написал мне прямо: в тысячу раз проще и скорее. Ведь у тебя есть же мой адрес. Если потерял, то повторяю: All Egregio Sig. Emilio Quadrio, Via Maravigli 10 (per Sig. Greig), Milano. Это адрес мой постоянный. Так напиши же, пожалуйста, немедленно, так как из отрезанного клочка я не все понял или, лучше, оч[ень] мало, почти ничего не понял:

1) Кто этот Бернштейн[156]: сам ли издатель или только издателеискатель?

2) Если он сам издатель, то сколько он может заплатить за издание, п[отому] ч[то] даром я ни за что не издамся - и не могу, п[отому] ч[то] книжка[157] стоила мне 2,5 - 3 месяцев труда, а получил за нее всего 300 фр. от Тревеса да 200 от Пунгала[158]. Кроме того, скажу тебе по правде, при теперешних книжных порядках, издаваться даром значит либо быть Емелюшкой-дурачком, либо признать, что вещь ничего не стоит. Ну, да все равно. По всем соображениям, я хочу получить за свою книгу деньги и при том, чем больше, тем лучше. Конечно, жильничать не буду, но дарить того, что можно получить, тоже не могу и не хочу.

Итак:

3) Сколько он предлагает, и каковы условия продажи: т. е., для одной Швейцарии ли, или для всех немецких государств: Германии и Австрии, и полное ли право или только за одно издание, как у меня, напр[имер], договорено с Тревесом и, кажется, будет с французом Dantu[159]. Все это нужно знать ясно, ибо все это имеет свое нумерическое выражение. За Швейцарию я удовольствуюсь чистыми пустяками. За все страны немецкого языка, конечно, нужно больше. С своей стороны, скажу, что как в том, так и в другом случае желал бы поканчивать за все издания разом, т. е. продать в полную собственность, а не за одно только первое издание.



Так вот, милый, ты это все узнай - если не знаешь - и напиши.

Если же он издателеискатель, то, конечно, я буду очень благодарен, если он кого-нибудь мне найдет, где бы то ни было, и если он не свой человек, а коммерсант, то предлагаю ему даже, как и следует, коммисионерский процент в 25%. (У меня с одним аферистом такой точно договор, хоть он мне и приятель: только социалисты имеют право работать даром).

Право перевода на все языки в моем безусловном распоряжении. В случае соглашения в условиях, я посылаю тебе, или кому напишешь, два документика: один бланковое заявление от издателя Тревеса, что право перевода за автором Stepniak'oм [Степняком]. Другое письмо личное мое, в котором заявление о передаче на таких то условиях такому то.



Condicio sine qua non [непременное условие] деньги тотчас же, ибо нужны, очень нужны.

 

- 76 -

Ну, до свиданья. Некогда очень. Кланяйся Соне[160] и Наде.

Ах да! Предисловия Лавровского[161], по-моему, трогать невозможно. (Но ты напиши, что Бернштейн советовал изменить. Это мне так - любопытно. Кое-какие весьма незначительные изменения я сделал бы в тексте и приложил бы к биографии Перовской ее письмо к матери из брошюрки[162]. Из-за каждого слова приходилось с ним [П. Лавровым] дебаты вести. Я хотел, нап[ример], выбросить на XII странице несколько не совсем умеренных комплиментов моей особе, как совершенно излишних, потому что дело идет не о моей особе, а о моей книжке, и, кажется, уж это-то я имел право сделать больше, чем что другое. Но он обиделся и сказал, что я превысил свои права. Ну, понимаешь, что какие-нибудь изменения в «корпусе», в сущности, потребовали бы целых месяцев переписки, на которую ни времени, ни охоты у меня нет. Да и вздор ведь это. От трех лишних слов предисловия книжке не убудет и не прибудет. Значит, нужно помириться и оставить tel quel [как есть].

Ну, до свиданья. И так, напиши поскорей. Понимаешь, конечно, что я рад-радешенек издаться, но нужно все с расчетцем. Во избежание лишней переписки, вот еще что прибавляю: комбинация Швейцария и Швейцария с Германией мне была бы удобнее, чем с всеми, тремя (т. е., с Австрией), так как в последней у меня ведутся переговоры с одним издателем. Впроч[ем], ничего не решено, и это не безусловно.



Ну вот и все. Так, пожалуйста, ответь немедленно.

Приписываю еще два слова, чтобы разом ответить - еще на одну возможную комбинацию. Может статься, что этот Бернштейн не издатель и не издателеискатель, а социал-демократ, и книжку мою хотят издать социал-демократы. Может быть, даже с благотворительной целью. Во всяком случае, с целью пропаганды в единственной соответствующей для этого среде. Ну, так могу только сказать, что в таком случае мне издаться будет еще приятнее, но опять даром не могу: это значило бы обращать себя в водовозную клячу для революции, в переводчика по профессии - что мало чем от клячи отличается. Ну, а я думаю, что могу послужить революции чем-нибудь большим, чем сотней-другой франков - хотя бы написанием нескольких книжек для той же пропаганды заграницей, как намерен, лишь только мои дела финансовые поправятся.

И потому положение относительно платы остается в безусловной силе. Но я бы предложил тогда такую комбинацию: чтоб мне уплатили вперед, в счет будущего, небольшую сумму, например, 200-300 франков, и назначили затем известный процент с каждого распроданного экземпляра. Конечно, все это по-божески. Начну получать только с того времени, когда заполнится выданная мне вперед сумма. Без суммы вперед не могу - продамся за грош первому буржуа, п[отому] ч[то] нужны деньги до зарезу, так не знаю, напр[имер], даже, чем Фанни[163] из Парижа воротить, куда она уехала на болезнь Зины[164].

По одному месту твоего клочка, где [...[165])] речи, догадываюсь, что мое предположение на счет социал-демократизма моих будущ[их] издателей вернее других. - Да и какой другой к тебе бы, Пинхусу, полез?

 

- 77 -

Так если можешь, устрой. Буду очень благодарен. Это было бы прекрасно еще потому, что они могли бы одновременно перевести ее на английский для Америки[166], где у них связи обширные. Это нужно сделать именно теперь, пока не появилось перевода на французском, п[отому] ч[то] лишь только появится - американцы сейчас переведут и ничего не заплатят, п[отому] ч[то] конвенции нет. - Так похлопочи. Я не сомневаюсь, что книжка разойдется очень хорошо, и мы оба набьем карманы, т. е. я и издатели. Говорю это, ей-ей, не как автор, п[отому] ч[то], по чистой совести, я вовсе не особенно удовлетворен своей книжицей. Говорю это по тем положительно восторженным (извини за выражение) отзывам, которые получаю ото всех, и при том, заметь, не от русских и не приятелей, а литераторов по профессии. Даже Тургенев, пишут, «в восторге» - его собственное выражение. Меня, впрочем, больше, радуют отзывы таких прохвостов, как «Neue Freie Presse»[167], потому что больше денег обещает, что для меня, пока, гораздо интереснее славы. - И так, книжица, наверное, пойдет. Только ты мне ответь, смотри же, немедленно. Сумму 200-300 франков я поставил, конечно, как минимум... Ну, да бог с ним. Больше 800 фр. ты не проси, если согласятся на комбинацию. Но только все это нужно устроить поскорей, п[отому] ч[то] за это время может подвернуться либо венский, либо даже берлинский издатель, п[отому] ч[то] о книжке моей, Клячко[168] пишет, были фельетоны целые не только в «N[eue] F[reie] P[resse]», но и в берлинском «Börsen-Courier», «Berliner Tageblatt» и (кажется) «Kölnische Zeitung»[169] (кстати, если видел что-то, пришли - у меня только «N[eue] F[reie] P[resse] есть). Ну с так, если, говорю, за это время подвернется немецкий издатель, предложит хорошую сумму и потребует немедленно ответа, я ведь продамся, ибо лучше синицу в руку, чем журавля в небе.

- 78 -

С. М. Кравчинский - П. Б. Аксельроду

Лондон, 18 ноября 1888 г.

Милый Павел!

Пишу тебе, чтобы познакомить тебя с одним русским Юр. Гр. Раппопортом[170], который живет в Цюрихе и очень желал бы воспользоваться твоими указаниями для практического и теоретического ознакомления с з[ападно]-ев[ропейским] соц[иалистическим] движением. Лично я его не знаю, но он рекомендован нам самыми лучшими из наших русских друзей (моим одним специально), поэтому, все, что сделаешь для него, будет, как для меня.

Давно мы, голубчик, не обменивались ни словом, ни звуком, но мы, по кр[айней] мере, о тебе нет- нет и узнавали кое что, то от того, то от другого. Вера [Засулич] писала, потом Бернштейна пригнали к нам в Лондон[171]. Мы с ним виделись, и он рассказывал про Ваше житье-бытье. Мы здесь...

Пришлось оборвать письмо, п[отому] ч[то] требуют, чтобы я его сию минуту отдал.

Фанни очень кланяется тебе и Наде и Верочке[172].

Твой Сергей.

 

- 79 -

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.