Сделай Сам Свою Работу на 5

Периодически нарушаемое равновесие





В начале главы 4 мы вкратце ознакомились с Законом Периодически Нарушаемого Равновесия, или теорией о том, что эволюция состоит из долгих периодов стабильности, прерываемых краткими периодами быстрых преобразований. После того как возникает тот или иной вид, условия могут оставаться стабильными несколько миллионов лет. Затем происходит внезапный, очень быстрый скачок и формируются несколько новых видов. Маятник эволюции совершает колебания в разные стороны, и вот уже все вокруг по-другому.

Здесь мы исследуем этот ключевой закон силы более детально, уделяя основное внимание изменениям в технологии и тому, как они следуют модели периодически нарушаемого равновесия.

Изобретения XIX века, такие как железные дороги, бензин, электричество и автомобили, ознаменовали именно такой период нарушения равновесия. По значению с ним можно сравнить разве что произошедшие в конце XX века прорывы в области компьютерной техники, телекоммуникаций, генной инженерии и Интернета.

Технологические изменения — это главная детерминанта долгосрочного роста в любой области. Помимо того, что технологии открывают новые возможности и создают новые потребности, они позволяют нам добиваться большего меньшими усилиями — одновременно с повышением стандартов жизни драматически снижая издержки. Если взять стоимость авиаперевозок в 1930 году за 100 процентов, то в 1980 году она снизилась примерно до 17. Оплата за пользование спутниковой связью упала со 100 процентов в 1980 году примерно до 15 в 1990 году. Стоимость трехминутного телефонного звонка из Нью-Йорка в Лондон упала примерно со 100 процентов в 1940 году до 2 сегодня.



Наиболее важные технологические перемены вносят «универсальные» или «стимулирующие» технологии, которые преобразуют экономические и социальные уклады и нарушают равновесие. Исторический обзор стимулирующих технологий включает окультуривание растений и одомашнивание животных, изобретение письменности, бронзы, стали, водяного колеса, ветряной мельницы, трехмачтового корабля, печатного станка, механического ткацкого станка, парового двигателя, электричества, двигателя внутреннего сгорания и компьютера. Рост в значительной степени зависит от размаха и скорости, с которыми внедряются, адаптируются и распространяются стимулирующие технологии*.



Вспомните настойчивость, с которой великий Джозеф Шум-петер утверждал, что капитализм прогрессирует посредством «творческого разрушения», вызываемого технологическими

* См.: Мартин Вульф, статья «Тестирование парадигмы» (Martin Wolf. «Putting the paradigm to the test» // Financial Times, 10 November, 1999). Приведенные индексы стоимости взяты из материалов исследования профессора Ричарда Липси из Университета Саймона Фрезера, Канада.

изменениями. После того как точка нарушения равновесия достигнута, последствия могут оказаться либо радостными, либо пугающими, в зависимости от того, с какой стороны баррикады вы находитесь. Если вы сторонник традиционного фермерства и твердо убеждены в том, что сажать и выращивать растения следует так, как это делали 1000 лет назад, то генетически модифицированные культуры представляют для вас угрозу. Если же вы пионер новых методов и готовы утроить урожайность, одновременно повысив устойчивость растений к болезням, то для вас это прекрасная возможность.

«Раннее оповещение» о периоде эмбриональных перемен

У концепции периодически нарушаемого равновесия есть несколько интригующих и потенциально выгодных характеристик. Технология может оставаться в латентном (скрытом) состоянии или почти не использоваться на протяжении нескольких лет, прежде чем внезапно оказаться на гребне волны. Гончарный круг, например, известен с 1500 года до н. э., но вращать его стали только два с половиной тысячелетия спустя. Очки изобрел в тринадцатом веке монах Роджер Бекон (который умер в 1294 году), но их массовое использование началось лишь сравнительно недавно. Леонардо да Винчи чертил прототипы вертолетов и многое другое, но у него не было необходимых силовых установок.



Наступление капитализма в XVIII веке намного сократило промежуток времени между изобретением и быстрым распространением новых технологий. Всего несколько десятилетий понадобилось паровому двигателю, чтобы внедриться во все возможные области применения — на фабрики и заводы, в паровозы и пароходы. Роль мощного стимула к освоению и распространению новых технологий сыграли рынки.

Даже сегодня новые технологии не внедряются сразу же после разработки. Вместо этого, прежде чем отправиться на триумфальное завоевание массовых рынков, они долгие годы скитаются по бесконечным коридорам непонимания, питаясь лишь энтузиазмом пионеров и изобретателей-одиночек — примером тому мобильные телефоны, видеомагнитофоны и Интернет. Простая модель «стабильность/нарушение равновесия/новое равновесие» тут не очень подходит. Скорее, это «длительная стабильность, за которой следует более короткий, но важный период эмбриональных изменений, потом нарушение равновесия и быстрый переход к новому равновесию». Перемены не обрушиваются на нас как гром среди ясного неба. Им всегда предшествует или «разминочный», или «внутриутробный» период «раннего оповещения», когда факт эмбрионального развития уже заметен опытному глазу, но момент рождения еще не наступил.

Теория чумы

Теория чумы описывает способы распространения инфекционных болезней. Оказывается, прогресс любой такой болезни, от «черной смерти» и СПИДа до менее серьезных инфекций можно довольно точно предсказать. Для этого нужно более-менее правильно определить процент инфицированного населения в нескольких различных временных точках (по годам, месяцам или дням), а затем экстраполировать результаты в будущее и посмотреть, что произойдет, если скорость распространения болезни, выраженная соотношением числа заболевших к тем, кого инфекция пока не затронула, не изменится. Разумно предположить, что распространение будет происходить примерно с одной скоростью, если мы внесем поправку на соотношение в любой данный момент инфицированного и здорового населения.

Стоит объяснить эту формулу, потому что она особенно полезна для оценки того, как быстро может распространиться любая новая технология или новая методика бизнеса. Предположим, что в первом месяце из населения в один миллион человек чумой заболело 100 человек и 999 900 остались здоровыми. Во втором месяце чума была уже у 500 человек, а у 999 500 ее не было. В третьем месяце больных было 2 500, а здоровых 997 500. Имея только данные в этих трех временных точках, мы с определенной уверенностью можем предсказать, сколько человек будут больны чумой в месяцы с четвертого по сорок восьмой. В четвертом месяце число больных составит примерно 12 300, а здоровых будет 987 700. Формула экстраполяции такова:

х=f/(1–f),

где

х — параметр измерения роста;

f — процент населения, болеющего чумой;

1–f — процент населения, не зараженного чумой.

Теория предполагает, что темпы распространения х остаются одинаковыми. В реальной жизни обычно случается так, что сначала процент зараженного чумой населения растет стремительно ускоряющимися темпами, затем процесс достигает «точки перегиба» и замедляется, после чего быстро идет на спад, образуя на графике типичную 5-образную кривую. Стремительный первоначальный рост начинается, когда число людей, которые заражены болезнью и, следовательно, могут заразить других, достигает определенного критического уровня. Скорость распространения замедляется, когда большинство тех, кто мог подвергнуться инфекции, уже заражены, и болезнь сталкивается с дефицитом живого материала.

Точка опрокидывания

Если с помощью каких-либо мер болезнь удастся удержать ниже определенного критического уровня, то она может никогда не достичь точки стремительного ускорения, и процент зараженного населения может так и остаться намного меньше того, каким он мог бы стать в противном случае. Точку, в которой начинается стремительное ускорение, называют Точкой Опрокидывания, имея в виду тот миг, когда сосуд с инфекцией переполняется и «опрокидывается», превращая мелкую вспышку заболевания в полномасштабный кризис системы здравоохранения. С точки зрения ядерной физики мы можем представить эту точку как момент, когда болезнь набирает «критическую массу».

Таким образом, точка опрокидывания очень похожа на момент нестабильности в концепции периодически нарушаемого равновесия. Могу предложить более живописную метафору. Допустим, вы толкаете бочку с водой в гору. Наконец вы достигли вершины, и через секунду вся вода уже стекает по склону с обратной стороны.

Все новые технологии, которые нарушают существующее равновесие, а затем заменяют его новым равновесием, должны пройти свою точку опрокидывания. Если этого не произойдет, они никогда не станут господствующими или не приведут к значительным изменениям в системе бизнеса. Эту же идею можно применить к любому новому продукту, увлечению или моде. Социальные нововведения, такие как бег трусцой, наркотик экстази, роликовые коньки или новые рок-звезды, могут поначалу не слишком быстро пробиваться вперед. Какое-то время они остаются привязанными к какой-нибудь небольшой субкультуре или территории. Затем они начинают набирать силу. Если они перейдут некую невидимую черту, то могут больше никогда не оглядываться назад. Если же черта не будет перейдена, то они так и останутся забавами меньшинства. Вот эта невидимая черта и есть точка опрокидывания*.

Идея точки опрокидывания имеет исключительную ценность для тех, кто пытается запустить новую технологию или продукт или пытается оценить, какое значение будет иметь чье-нибудь нововведение. Ключевой момент здесь заключается в том, что ни на одной из стадий развития усилия или затраты не пропорциональны результатам. На ранних стадиях можно вложить огромное количество денег и энергии и почти не получить отдачи. На этом этапе многие пионеры опускают руки. Но если вы все же дойдете до точки опрокидывания, то перед вами откроются невероятные перспективы. Объемы продаж и при-

* Малъкопм Гпэдуэлл, статья «Точка опрокидывания» (Malkolm Gladwell. «The tipping point» // New Yorker, June, 1996).

были начнут расти стремительными темпами при относительно небольших дополнительных инвестициях.

Прибыли Microsoft в течение первых 10 лет были мизерными. Но после того как примерно в 1985 году была достигнута точка опрокидывания, доходы компании словно взорвались. Это же было и с компанией Federal Express. После перехода за точку опрокидывания в начале 1980-х годов прибыли фирмы стремительно рван>ли вверх.

Сила неожиданности

Питер Дрюкер отмечает, что самые легкие и простые возможности нововведений возникают в непредвиденных случаях*. В конце 1940-х годов каждому было известно, что единственным разумным применением компьютеров были передовые научные исследования. IBM наткнулась на неожиданный источник интереса: некоторые крупные фирмы, которые в то время вообще не пользовались компьютерами, дали понять, что им нужна машина, способная составлять платежные ведомости. IBM была намного меньше Univac — UNIVAC («универсальный автоматический компьютер") был первой многоцелевой электронной цифровой вычислительной машиной, созданной для коммерческого применения, — но, предоставив машину, специально предназначенную для расчета зарплаты, IBM сумела обогнать Univac всего за пять лет. Неожиданные успехи, если их умело использовать, могут трансформировать индустрию и полностью изменить статус конкурентов.

Кроме того, Дрюкер демонстрирует, что неожиданные поражения могут оказаться не менее плодотворными источниками вдохновения, чем успехи. По своему качеству и дизайну Ford Edsel был лучшим автомобилем за всю историю автомобильной промышленности. Тем не менее, к всеобщему изумлению, модель обернулась для корпорации крупнейшим провалом. Естественно, компания Ford пожелала узнать, почему. Что проис-

* См. его классическую статью: Питер Ф. Дрюкер. «Дисциплина новаторства» (Peter F. Dntcker. «The discipline of innovation» // Harvard Business Review, May-June, 1985), перепечатанную в номере за ноябрь-декабрь 1998 г.

ходит в индустрии, где реальность опровергает самые обоснованные прогнозы? В итоге выяснилось, что преобладающая сегментация индустрии по группам дохода уступила место новой сегментации по стилям жизни. После этого Ford разработала Mustang — персонифицированную модель, которая восстановила благосостояние компании.

Неожиданное часто является значительным толчком для инноваций, приближающихся к точке опрокидывания.

Преодоление пропасти

В 1950-х годах теоретики маркетинга предложили полезную модель освоения новых технологий и продуктов — сначала новаторами, затем первыми добровольцами, затем первой волной пользователей, затем запоздавшим большинством и, наконец, закоренелыми ретроградами. Оригинальный и чрезвычайно полезный разворот этой общей модели предложил в 1990-х годах Джеффри Мур, калифорнийский гуру маркетинга высоких технологий.

В своей выдающейся книге «Преодоление пропасти"* Мур отмечает, что в первые дни существования новая технология или продукт продаются очень легко, так как их первыми покупателями и испытателями станут «новаторы», которых новые технологии и прочие новинки привлекают сами по себе. Как правило, основателями компаний в сфере высоких технологий становятся «технари», энтузиасты и миссионеры новых путей. Для них продажа новаторам — это естественный процесс, не требующий дополнительного словесного оформления.

Но когда дело доходит до первых добровольцев, а тем более до первой волны пользователей, возникает необходимость преодолеть серьезный барьер или разрыв, который Мур называет пропастью. Существование пропасти объясняется тем, что массовый рынок не очень впечатляет технология per se (как тако-

* Джеффри Мур. Преодолейте пропасть: маркетинг и продажа технологических продуктов массовому потребителю (Geoffrey Moore. Crossing the Chasm: Marketing and Selling Technology Products to Mainstream Customers, 1991, Capstone/ HarpcrBusincss, Oxford/New York).

вая). В большинстве случаев рынок избегает неожиданных технологий. Массовому рынку нужны улучшенные эксплуатационные качества, сниженные цены и все обычные стандартные атрибуты продажи. Помимо прочего, он хочет быть уверен в надежности нового продукта или технологии, а также в том, что они являются неотъемлемой частью массового рынка, а не игрушкой для технофилов. Это предполагает совсем другой маркетинг и подход к продажам, чем в первые дни. Технологический энтузиазм становится контр продуктивным. Потребителя нужно убеждать в функциональной выгодности и эксплуатационных преимуществах. Вот эту пропасть многие начинающие технологии и молодые компании преодолеть не в состоянии. Если им не удается перепрыгнуть через пропасть, они исчезают в ней, чтобы никогда больше не появиться.

Модель Мура помогает объяснить, почему существует то, что я называю разминочным периодом, или периодом раннего обнаружения, во время которого новая технология уже известна, но пока еще не завоевала мир. Кроме того, модель дает проницательному наблюдателю инструменты для предсказания степени успешности новой технологии и некоторые соображения относительно времени ее стремительного рывка. Если только технология сама не продаст себя массовому потребителю (что вряд ли), то сделать ее привлекательной для потребителя смогут только особенно тщательный дизайн продукта и грамотный маркетинг. Технология только тогда преодолеет пропасть, если одеть ее так, чтобы она выглядела вовсе не такой новаторской и необычной, как на самом деле. Технологии нужен троянский конь массового маркетинга, который убедит массового потребителя впустить ее в свою жизнь. До тех пор, пока не удастся создать такую иллюзию, новая технология останется незамеченной. Автомобили должны быть похожими на конные экипажи (отсюда и название «самодвижущийся экипаж"). Самолеты должны быть похожи на поезда (с проходами, окнами и двигателем впереди), а не на птиц. ПК должен быть похож на пишущую машинку. Интернет должен казаться продолжением более ранних компьютерных программ и подключаться к привычному компьютеру.

Экспоненциальный рост

Когда Альберта Эйнштейна попросили назвать самую могучую силу на свете, он без колебаний ответил: «Сложные проценты».

Для того чтобы действительно понять природу и последствия длительного периода роста, нужно быть гением. Эксперименты показали, что даже образованным и хорошо разбирающимся в математике людям свойственно значительно недооценивать результаты роста. Например, в ходе одного исследования* испытуемых попросили оценить необходимую производительность тракторного завода, который начал работать в 1976 году с выпуска 1000 тракторов в год, после чего каждый год спрос увеличивался на 6 процентов. Сколько тракторов, спрашивали их, завод должен будет производить в 1990, 2020, 2050 и 2080 годах? Типичные ответы базировались на постепенном линейном увеличении, и поэтому оценки спроса до 1990 года были достаточно близки к правильному ответу. Но последующие цифры правильных ответов подскакивали «экспоненциально», в то время как оценки отвечающих продолжали основываться на стабильном приросте. Большинство респондентов ответили, что в 2080 году спрос составит около 30 000 тракторов, в то время как правильный ответ около 350 000, что в 10 с лишним раз больше!

А теперь отгадайте загадку. В пруду площадью 13 тысяч кв. футов плавает один лист кувшинки, занимающий площадь в 1 кв. фут. Через неделю листьев уже два. Через две недели четыре. Посчитайте, сколько времени понадобится кувшинкам, чтобы покрыть весь пруд.

Через 16 недель они покроют половину пруда. А теперь скажите, сколько еще пройдет времени, пока весь пруд не будет покрыт кувшинками? Для того чтобы покрыть половину пруда, кувшинкам понадобилось 16 недель. Но вот чтобы закрыть вторую половину, достаточно будет одной недели, так как площадь листьев каждую неделю удваивается. Окончательный ответ —17 недель.

* См.: Дитрих Дернер. Логика неудачи: почему дела идут плохо и что мы можем сделать, чтобы их поправить (Dietrich Dorner. The Logic of Failure: Why Things Go Wrong and What We Can Do to Make Them Right. 1996, Metropolitan Books, New York). Оригинал опубликован в Германии в 1989 году под названием «Die Logik des Misslingcns» издательством Rowohlt Verlag.

А помните басню про индийского короля, который захотел наградить изобретателя шахмат? Изобретатель попросил всего лишь несколько зернышек риса: на одну клетку положить одно, на вторую два, на третью четыре, и так далее на все остальные клетки. Король думал, что мудрец поскромничал, — пока не выяснилось, что только на одну последнюю клетку пришлось бы положить 9 223 372 036 000 000 000 зерен, или около 153 миллиардов тонн, или больше двух с половиной миллионов огромных (по 60 000 тонн) сухогрузов, до самых бортов заполненных рисом. А всему виной «экспоненциальный» рост, в данном случае удвоение зерен риса на каждой клетке.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.