ЧЕЛОВЕК В ДЕНЕЖНОМ ХОЗЯЙСТВЕ

Одна из самых великих загадок, порожденных человеческим обществом, заключена в сущности денег. Трудно найти явление столь обыденное и в то же время столь необъяснимое. Каждодневно выполняя денежные опе­рации, люди, как правило, не мучают себя вопросом: "Что такое день­ги?" Если же такой вопрос задается, то достойный ответ не находят даже умудренные эксперты. В самом деле, благодаря каким свойствам разноцветная резаная бумага с водяными знаками обретает удивитель­ную покупательную способность и, более того, начинает властвовать над умами и сердцами людей?

Социологов эта загадка, разумеется, не могла не волновать. Однако долгое время они не уделяли деньгам должного внимания, "как если бы они были не достаточно социологичны"¹. Многие социологи — класси­ки и современники — поддаваясь идеям культурного пессимизма, пола­гали, что постоянно расширяющаяся сфера рынка будет неуклонно поглощать культурные и властные отношения, подчиняя их калькуля-тивному расчету. Непрестанно критикуя утилитаристские модели эко­номистов, они сами попали в ловушку утилитаризма с заложенным в нем представлением о деньгах как абсолютно заменяемом, качественно нейтральном, бесконечно делимом и максимально однородном сред­стве рыночного обмена.

Мы представим альтернативный взгляд, характерный для совре­менной социологии денег как направления экономической социологии. Вслед за функциональным определением денег последует их определе­ние как социального отношения. Далее будут рассмотрены социальные функции денег и концепция множественности современных денег.

Что такое деньги. Развернутое объяснение природы и происхождения денег давалось еще в классической политической экономии XIX в. Это объяснение имело функциональный характер. Его доведение до логичес­кого завершения приводит нас к следующему определению: деньги — это то, что выполняет функции денег. На первый взгляд, оно выглядит тавто­логично. Но таково свойство многих исходных определений. И главное, такова специфика самих денег. О каких же функциях денег идет речь? Вслед за политико-экономами мы выделим следующие:

• мера стоимости (ценности);

• средство обмена;

• накопление стоимости, или сокровища².

Выполнение функции меры стоимости (ценности) (теазиге оГ уа!ие) означает, что деньги определяются как товар, выполняющий роль все­общего эквивалента, т.е. как форма, в которой выражают свою сто­имость все другие товары³. При этом для того чтобы измерить эту сто­имость и назначить цену товара, физическое присутствие денег вовсе не обязательно. Деньги предлагают своего рода расчетный эталон, действу­ющий как идеальная мера стоимости, к которой мы приравниваем сто­имость обмениваемых товаров.

Вторая функция — средства обмена (тейшт оГ ехспап§е) — связана с выполнением деньгами роли рыночного посредника, с помощью которого товары обмениваются между собой. В том числе они могут выступать в качестве средств платежа за ранее предоставленные продук­ты и услуги или в качестве кредитных денег, выплачиваемых за предо­ставление продуктов и услуг в будущем.

Наконец, третья функция денег связана с выполнением ими роли сокровищ или хранителей стоимости (з1оге оГуа!ие). В этом случае деньги изымаются из непосредственного процесса обмена. Однако они сохра­няют или даже приумножают накопленную стоимость благодаря своей ликвидности — способности в любой момент вернуться в хозяйствен­ный процесс и доказать свою способность к обмену на самые разные блага. Хранение части денег в качестве сокровищ также выполняет роль отводных каналов при относительном избытке денежной массы и ре­зервных средств обращения при их относительном дефиците.

Итак, если нечто начинает выполнять функции денег, оно стано­вится денежной единицей. Проблема, однако, заключается в том, что никакие денежные единицы не обладают свойством идеальной (стопро­центной) ликвидности и, следовательно, не могут выполнять роль под­линно всеобщего эквивалента. Во-первых, ограничена сфера их обра­щения. Например, государство, как правило, запрещает на своей тер­ритории свободное хождение иностранных валют и их покупку вне лицензированных учреждений. Во-вторых, денежные единицы облада­ют разной покупательной способностью даже при равном номинале. Например, безналичные деньги во многих ситуациях оказываются де­шевле наличных. В-третьих, перечень объектов собственности, кото­рый может быть приобретен за деньги, никогда не бывает безграничным. Например, из сферы купли-продажи могут выводиться земля и определенные виды недвижимости (скажем, то, что считается нацио­нальным достоянием), а покупка некоторых услуг может перекрывать­ся воротами ведомственных распределителей или закрытых клубов, до­пускающих в эту среду только "своих" членов.

Добавим, что отдельные денежные единицы порою выполняют лишь одну или две функции денег из трех или реализуют их в разной степени. Например, в реформенной России утвердились практики использова­ния доллара США (наряду с рублем) в качестве меры стоимости (в долларах долгое время рассчитывалась часть товарных цен) и хранителя стоимости (значительная часть сбережений откладывается в форме на­личной валюты), в то время как из фактического обращения доллар с определенного момента фактически исключен. В свою очередь, рубль в России всегда служил одной из мер стоимости и основным средством обращения, но куда хуже выполнял роль сокровища (особенно в пери­оды повышенной инфляции).

В результате деньги никогда не достигают своего идеального состоя­ния. И любая денежная единица не является деньгами в полном смысле слова, а становится ими лишь в определенной степени, не достигая функционального совершенства⁴. Действие денег всегда ограничено — определенной территорией и кругом приобретаемых товаров, выпол­няемыми функциями и степенью ликвидности.

Как возникают деньги. При ответе на этот вопрос в политической экономии соперничали два подхода — эволюционный и институцио­нальный. В соответствии с эволюционным подходом деньги являются про­дуктом стихийного развития процесса обмена, который выталкивает их из недр товарного мира. Это вполне рационалистическая трактовка, которая, впрочем, не объясняет, почему денежные единицы со сход­ными физическими характеристиками обладают разной ликвидностью. В соответствии же с институциональным подходом деньги — продукт действий государства, которое выпускает денежные единицы, устанав­ливает их принудительный курс, определяет режимы использования и своей властью заставляет хозяйственных агентов принимать их в каче­стве средств платежа. И действительно, государство играет в поддержа­нии и развитии денежного обращения самую принципиальную роль. Однако в прошлом деньги в их примитивных формах возникали до по­явления государства, а в настоящее время они (хотя и с ограниченны­ми функциями) постоянно производятся вне государства — самими хо­зяйственными агентами. Так что и этот вопрос не .имеет простого ответа.

сторически функции денег выполняли самые разные предметы. отбираемые самим развитием процесса обмена. Чем был обусловлен этот отбор? Первоначально предметы, играющие роль денег, обладали соб­ственной ценой, определяемой затратами на их производство и их соб­ственными полезными потребительскими свойствами. Их выдвижение на роль денег было непосредственно связано с физическими характеристика­ми товаров. Так, например, золото как самый популярный металл в исто­рии денег завоевал особое признание благодаря следующим качествам:

т редкость, обусловливающая высокую стоимость добычи;

• портативность — содержание высокой ценности в малом объеме:

• химическая однородность, делающая данный металл взаимоза­меняемым;

• делимость, позволяющая проводить сделки разного масштаба;

• неокисляемость, обеспечивающая сохранность металла.

Однако главное свойство золота или любого другого предмета, став­шего деньгами, выражается не в их физических характеристиках или собственной стоимости, а в особой способности быть зеркалом сто­имости других товаров, в обладании максимальной ликвидностью, или способностью к обмену.

С течением времени предметные формы денег подвергались фунда­ментальным изменениям, а вместе с ними эволюционировала и приро­да денег. В период развития капитализма золото, которое наряду со мно­гими замечательными свойствами обладало и рядом недостатков (на­пример, стираемостыо, ведущей к потере веса), начинает замещаться бумажными деньгами. Последние сами по себе уже имели ничтожную стоимость, никак не соответствовавшую нарисованным на них циф­рам, и были лишены явных полезных потребительских свойств. В итоге физические характеристики перестают играть сколь-нибудь важную роль в функционировании денег. Правда, сначала бумажные деньги выступают лишь в качестве заместителей золота. Однако в середине XX в. (1944 г.) происходит отказ от золотого стандарта, а к концу XX столетия боль­шинство государств перестают рассматривать золотой запас как нечто неприкосновенное и как гарант стабильности национальной финансо­вой системы. Причем золото постепенно вытесняется не только из де­нежного, но и из товарного обращения (свободно купить и продать его можно в основном лишь в качестве ювелирного украшения).

В свою очередь, в конце XX столетия удачливый преемник золота — бумажные деньги — в массовом порядке вытесняются электронными день­гами. А при электронных расчетах материализация денег уже полностью отсутствует, и их физические характеристики растворяются окончательно. Деньги выполняют свои функции, сбрасывая с себя всякие предметные формы, или, словами К. Маркса, "функциональное бытае денег ПОШ-щает их материальное бытие"⁵.

Примитивные и современные деньги. Из множества антропологичес­ких исследований известно, что в традиционных обществах так называ­емые примитивные деньги серьезно отличались от современных денег. Во-первых, они выступали в самых разнообразных натуральных формах. Их функции могли выполнять металлы, скот, раковины, шкуры, соль, и порою кажется, что нет такого предмета, который не играл бы роль денег хотя бы в каких-то сообществах на том или ином отрезке истории (не говоря о том, что в таком качестве выступал и сам человек).

Во-вторых, в традиционных обществах различным типам денег зачастую приписывались особые качества и особая ценность, не зависящая от их количества. На одни деньги можно было купить еду, на другие — жену, третьи можно было подарить на свадьбу, четвертыми — отку­питься за нанесенное оскорбление. "Неправильные деньги" либо просто не принимались, либо серьезно девальвировались. Подобные явления также хорошо изучены экономическими антропологами и историками. К. Поланьи называл это "целевыми деньгами"⁶, М. Дуглас — "перво­бытной купонной системой"⁷. А М. Вебер указывал на существование денег, которые могли использоваться только женщинами или только мужчинами, а также являлись исключительным правом определенного сословия⁸.

В чем заключается в этом отношении отличие современных денег! Классические теории утверждают следующее⁹. Во-первых, деньги стано­вятся все более однородными. Происходит унификация их предметных форм. Число денежных единиц имеет тенденцию к сокращению. Это касается и сокращения зон действия денежных суррогатов, и слияния разных национальных валют. Более сильные валюты субординируют и вытесняют более слабые.

Далее, деньги, даже при сохранении своих национальных мунди­ров, становятся все более универсальными и взаимозаменяемыми, сво­бодно конвертируясь друг в друга. Кроме того, деньги демонстрируют все возрастающую нейтральность к социальным различиям, и все менее обременяются функциями ритуального и социального контроля.

Во-вторых, деньги делают все более однородным окружающий мир. Они превратились во внекачественную субстанцию и всеобщего урав­нителя¹⁰, универсального посредника и чистую символизацию обмена, воплощение абстрактной покупательной способности и абсолютно де-персонифицированную силу, которая способствует превращению со­циальных отношений в просчитываемые инструментальные связи, а всего мира, словами Г. Зиммеля, — в "арифметическую задачу"¹¹. Наряду с законом и интеллектом деньги становятся мощным средством рацио­нализации не только хозяйственной, но и всей социальной жизни¹². Они устанавливают огромную власть внешних фетишизированных форм над вещным и духовным миром, превращая его в царство калькуляции.

Расширяется и сфера их действия. В процесс купли-продажи вовле­каются объекты, которые долгое время из него были принципиально исключены (например, земля). В сферу денежных расчетов попадают также принципиально неизмеримые свойства — например, качества самого человека¹³. Хотя люди уже перестали выступать в качестве товара, их статус зачастую оценивается деньгами. Говорят: "этот человек стоит столько-то", называя размер его месячного или годового дохода, имея в виду при этом, что доход является надежным измерителем профессио­нальных и личных способностей. Деньги, таким образом, не только подвергают квантификации качественные различия, но претендуют на оценку интегрального статуса человека.

Изложенная выше трактовка современных денег, сложившаяся под непосредственным влиянием классической политической экономии и неоклассической экономической теории, послужила причиной того, что современные деньги как социальное отношение столь долго находи­лись вне сферы пристального социологического анализа. Ибо главным вопросом, беспокоящим традиционного экономиста, является опреде­ление количества денег, необходимых для бесперебойного процесса обращения. Как правило, это количество обусловлено стандартным на­бором переменных — объемом товарной массы и уровнем цен, распро­страненностью кредитных операций и скоростью обращения денег. В рамках этой преобладающей количественной теории денег раскрытие их социального смысла кажется излишней роскошью.

Социология денег предлагает принципиально иной подход. Она признает наличие указанных тенденций к унификации и универсализа­ции денег. Но утверждается, что они сопровождаются иными, прямо противоположными тенденциями. Наряду с унификацией предметных форм возникают все новые и новые денежные единицы. А существую­щие деньги не превращаются в чисто количественную субстанцию, ли­шенную всяких социальных оттенков. Они насквозь пронизаны куль­турными и властными отношениями¹⁴.

Деньги как социальное отношение.Определение денег, таким обра­зом, не завершается анализом выполняемых ими функций. Дело в том, что для их осуществления недостаточно простого наличия отдельных актов рыночного обмена — должны наличествовать еще необходимые социальные условия. И здесь мы выходим на второе определение денег: деньги — это то, что признается в качестве денег. Оно выглядит менее тавтологично, чем первое, ибо содержит в себе указание на непремен­ное отражение в деньгах не только стоимости товаров, но и широкого круга социальных отношений.

К числу наиболее важных социальных условий функционирования денег следует отнести существование:

• обменных контуров;

• социальных сетей;

• поддерживающей силы властных структур.

Прежде всего существование денег предполагает наличие обменных контуров, или отношений относительно регулярного обмена. Помимо признака регулярности, понятие обменного контура включает пространственную локализованность этих отношений. Не существует денежных единиц, которые выполняли бы свои функции на всей территории зем­ного шара. Они всегда привязаны к какой-то определенной территории.

Функционирование денег не сводится к совокупности обменных операций. Оно предполагает установление устойчивого взаимодействия между людьми, наличие сетей социальных связей (пе!\уогк8 оГ 8ос1а1 ге1апош), по которым циркулирует соответствующая информация. Без эффективного распространения солидных объемов информации вы­полнение денежных функций оказывается невозможным¹⁵. Чтобы про­изводить денежные операции, люди должны обладать конвенциональ­ным (разделяемым большинством) знанием о приемлемых денежных единицах, их обменных курсах, уровне товарных цен, способах допус­тимого использования денег¹⁶.

Социальные сети служат каналами не только распространения ин­формации, но и накопления взаимных обязательств, или социального капитала, побуждающего людей вести себя предсказуемым образом. Ре­гулярный обмен становится возможным благодаря доверию к денежным единицам, которое покоится на доверии к организационным структу­рам и другим людям.

Наконец, сетевые структуры, в свою очередь, нуждаются в инсти­туциональном подкреплении. И главное, деньги предполагают поддер­жку со стороны институционализированных систем власти и авторите­та. Циркулирование денег на определенной территории опирается на легитимную власть тех структур, которые выпускают денежные едини­цы, задают правила их обращения и контролируют соблюдение этих правил, будь то закон или неформальные предписания. Наиболее важ­ную роль в этом процессе, несомненно, играет государство, без воздей­ствия которого сколь-нибудь развитая денежная система вообще оказы­вается немыслимой. Однако к государству присоединяются и другие кор­поративные организации, которые также принимают участие в произ­водстве денежных единиц и регулировании денежного обращения.

Перечисленные социальные условия не являются какими-то внеш­ними ограничениями функционирования денег. Они определяют внут­ренние, сущностные черты денег как социального отношения. Характер тех или иных денежных единиц, их сравнительная покупательная способность формируются в подвижных структурных и институциональ­ных рамках, в сплетениях властных и культурных отношений.

При этом социальное значение денег проявляется не только в их укорененности в социальных отношениях, но и в их способности вы­полнять дополнительные функции, многие из которых трудно объяс­нимы с экономической точки зрения. К числу этих функций относятся:

• статусные;

• дисциплинарные;

• политические;

• эстетические;

• сакральные.

Начнем со статусных функций. Если бы деньги были лишь количе­ственным выражением покупательной способности, то почему, напри­мер, работники зачастую придают столь серьезное значение надбавкам к своей заработной плате, которых хватило бы разве что на пару поездок на такси? Объяснение состоит в том, что размер их денежного дохода — это нечто большее, чем просто сумма полученных денежных единиц. Он является одним из маркеров социального статуса. С этой точки зрения оказывается важной даже символическая надбавка, которая отделяет спе­циалиста более высокой квалификации от специалиста менее высокой квалификации. В целом более высокий доход символизирует в глазах дру­гих людей успех и благополучие, высокую профессиональную квалифи­кацию и принадлежность к престижной корпорации. Низкий же доход, помимо стигматизации неудачников, может выступать отличительным знаком особого рода деятельности (например, принципиально неком­мерческой, неангажированной, не ориентированной "на продажу").

Денежные отношения систематически вовлекаются в разного рода стратификационную деятельность, становятся инструментом сознатель­ного поддержания социальных различий или, наоборот, их сглаживания. Например, отказ торговаться с продавцом продукта или услуги на рын­ке (и, следовательно, готовность заплатить больше, чем требуется) вы­ражает стремление дистанцироваться от продавца путем высокомерного отказа от социального взаимодействия.

Деньги активно используются и как дисциплинарный инструмент. Например, по свидетельствам В. Зелизер, выдача социальной помощи часто сопровождалась обучением бедных семей основам рациональной бухгалтерии и воспитанием потребительских привычек, основанных на моральных принципах. Социальные работники составляли вместе с ними семейные бюджеты, сообща ходили за покупками и порою пытались контролировать расходование не только помощи, но и собственных денег данных семей. Денежный контроль был призван воспитывать но­вого потребителя и гражданина.

Деньги являются также важнейшим инструментом политической борьбы. Контроль за выпуском и использованием денежных единиц — одно из решающих средств консолидации (или, наоборот, фрагмента­ции) политической власти. Достижение денежной консолидации, пре­пятствующей бесконтрольному производству собственных денег мест­ными правителями, требует от государства серьезных экономических и административных ресурсов и выступает одним из главных элементов любых серьезных реформ¹⁷.

Отдельные денежные единицы способны выполнять и дополни­тельные эстетические функции. Так, юбилейные и даже обычные моне­ты становятся предметом коллекционирования и получают одновре­менно две рыночных цены (номинал для всех и повышенную цену для знатоков). Вторая цена является продуктом неэкономического, эстети­ческого отношения к деньгам.

Денежные операции могут наполняться разным социальным со­держанием, приводя к качественным отличиям от обычных рыночных сделок. Известно, например, что дача взятки отличается от покупки товара в магазине. Она опирается на первоначальное выстраивание не­обходимых связей, сопровождается специфическими ритуалами, мас­кируется под оплату каких-то мифических или реальных услуг, оказы­ваемых чиновниками.

Особую разновидность денег представляют чаевые, выплата кото­рых фактически стала социальной нормой, трудно объяснимой с эко­номической точки зрения. Они ведь не являются прямой оплатой услуг, не обязательны с формальной точки зрения и совершенно "не рацио­нальны" ("санкция" за несоблюдение этой нормы может сводится к кривой усмешке официанта, которого клиент, скорее всего, больше ни­когда не увидит). Подобные нормы к тому же различаются по странам — например, в Японии чаевые не приняты, в ряде азиатских стран они включаются в счет, а в большинстве европейских стран они непременно ожидаются обслуживающим персоналом, причем их размер меняется от страны к стране, составляя от 5 до 20%. Примечательно, что в силу своей смысловой неопределенности долгое время чаевые уподоблялись взят­кам и считались "аморальными деньгами". В XIX столетии даже пред­принимались попытки их законодательного запрещения как формы плохо замаскированного вымогательства.

Сложная историческая судьба ожидала и денежные подарки. Каза­лось бы, деньги, на которые можно купить "все, что захочется", и являются наилучшим подарком, дающим получателю возможность реализовать свои собственные желания и освобождающим вдобавок дарителя от мучительных раздумий и траты времени на поиски необхо­димой вещи. Однако во многих случаях денежные подарки расценива­ются как нечто нежелательное и даже недопустимое. Например, их вполне уместно подарить на свадьбу, но не очень красиво преподносить на день рождения; пристойно подарить деньги человеку, с которым находишь­ся в близких родственных отношениях, но нельзя дарить их тому, с кем таких отношений не существует. Причем правила различаются по соци­альным группам (чем выше статус, тем денежные отношения становятся деликатнее). Так, распространение денежных подарков в США в конце XIX в. сопровождалось почти непременным камуфлированием денег как таковых посредством красочных упаковок, гравировок и надписей. Люди как бы стыдятся быть рациональными в столь грубой и откровенной форме, которую предлагают им деньги.

Итак, взятка отличается от подарка, подарок отличается от чаевых, а все вместе они разнятся с обычным рыночным обменом. Каждый спо­соб расходования денег предполагает определенные социальные усло­вия в виде институтов, или правил поведения, предписывающих раз­мер надлежащих денежных сумм, способы их передачи и круг лиц, которым такого рода деньги могут быть переданы. Нарушение установ­ленных правил (вручение слишком маленькой или слишком большой суммы, передача денег не тому лицу или в ненадлежащих обстоятель­ствах) или несоблюдение соответствующих ритуалов разрушают ком­муникацию, воспринимаются как непристойность, расцениваются как подрыв репутации или даже как нарушение закона.

Деньги и сакральные ценности.Примером того, как денежные инте­ресы пересекаются с объектами, которые являются носителями сак­рального смысла, является страхование жизни¹*. Предлагая клиентам в XIX в. соответствующий страховой полис, рынок попытался измерить деньгами ни больше ни меньше как жизнь и смерть человека, облачив отношение к ним в форму рыночного контракта. И в результате возник­ло сильное социокультурное сопротивление со стороны существовав­шей в то время системы ценностей¹⁹, ибо в западной культуре сформи­ровалось представление о человеческой жизни как абсолютной ценное - ти, которая, следовательно, не должна измеряться грубым денежным эквивалентом. И страхование жизни было первоначально воспринято как нечто неприемлемое с моральной точки зрения. Подобный бизнес воспринимался как "грязный", вторгающийся в "святая святых". На это наслаивались также разного рода традиционные предрассудки, связы­вающие жизнь и смерть человека с некими магическими явлениями. И даже современный, вполне образованный индивид продолжал испы­тывать иррациональный страх перед этими необъяснимыми фактами человеческого существования.

Однако во второй половине XIX в. в США страхование жизни стало настолько успешным, что даже бедные семьи начали выкраивать последние центы из скудного семейного бюджета, чтобы отдать их на­зойливым страховым агентам. Помимо влияния экономических и струк­турных факторов, решающая причина успеха заключалась в том, что ценностные ориентиры, вызывающие сопротивление страхованию жизни, были в конечном счете вытеснены другими ценностными ори­ентирами, которые этому страхованию благоприятствовали. Например, задолго до появления страхового бизнеса существовала глубоко укоре­ненная традиция тратить немалые деньги на похороны родных и близ­ких. Причем деньги тратились относительно независимо от благососто­яния семьи. Даже самые бедные семьи в случае смерти родственников пытались "достойно проводить их в последний путь". Быть "похоронен­ным как нищий" за счет государства считалось величайшим позором, который мог серьезно понизить статус семьи в локальном сообществе Приходилось напрягать последние материальные возможности (откла­дывать деньги, занимать их, просить помощи) для того, чтобы опла­тить столь "необязательные" с точки зрения стороннего наблюдателе мероприятия, как богатые траурные церемонии и щедрые ритуальные угощения, нацеленные на сохранение своего социального статуса.

Кроме того, на смену фаталистическому отношению к жизни к смерти пришел более трезвый, рациональный (если не сказать цинич­ный) подход, который трактовал смерть уже не столько как магичес­кий, сколько как медицинский и социальный акт, как следствие дуг-ной жизни — несносных условий существования, нерадивого отноше­ния к собственному здоровью. Жизнь и смерть все более представлялись как нечто доступное контролю со стороны человека и общества.

Происходили и более глубокие изменения на ценностном уровне в том числе фундаментальная трансформация того, что считается "дос­тойной смертью". Ее новая концепция заключалась не только в тс.¹. чтобы надлежащим образом прожить свою жизнь. Уйдя из жизни, нес: было оставить своим родным приличное содержание. Так появлялись особые деньги, предназначенные на оплату похорон и на поддержан;:: семьи после смерти, пополняя арсенал множественных денег.

Множественность денежных единиц.Конвенциональному представ­лению о деньгах как о чем-то однородном и универсальном социология ~енег противопоставляет концепцию множественности денег (тиШр1е тотез). Она включает как множественность самих денежных единиц, так и множественность способов их использования. Речь идет о трех разных процессах:

• выпуск различных денежных единиц;

• использование денежных суррогатов;

• целевое распределение денег.

Начнем с того, что стандартизация официально выпускаемых де­нежных средств обмена — достижение не столь отдаленного прошлого. Еще совсем недавно, в XIX в., в хозяйстве США циркулировало более пяти тысяч банкнот, выпущенных правительствами разных уровней. И даже законодательное установление в 1863 г. единой национальной валюты не устранило разномастности и разношерстности денежной мас­сы, хотя степень ее однородности решительно возросла. Стандартиза­ция же национальной валюты была достигнута здесь лишь в 1933 г.²⁰

Сохраняются и межнациональные различия в виде сотен нацио­нальных мундиров, дозволяющих разные уровни взаимной конверти­руемости. Конечно, глобальные финансовые рынки делают движение национальных валют все более взаимосвязанным. Более того, есть тен­денция к сбрасыванию национальных мундиров и "переодеванию" в межнациональную униформу, как это произошло с возникновением евро на рубеже нового тысячелетия. Однако наряду с объединением де­нежных единиц наблюдается и обратная тенденция — к их размежева­нию. Так, чуть раньше возникновения зоны евро на месте единой руб­левой зоны бывшего Советского Союза возникло полтора десятка суве­ренных территорий со своими самостоятельными национальными де­нежными единицами (латами, гривнами, сомами и т.п.).

Заметим, что помимо обычных бумажных денег государством вы­пускается масса различных кредитных денег в виде казначейских обяза­тельств, облигаций внутреннего займа или налоговых освобождений. Важно также и то, что денежные единицы создаются отнюдь не только государством. Еще в XIX в. обычные частные предприятия (вплоть до отдельных магазинов) выпускали бумажные деньги и разменные моне­ты. Когда же эта практика была запрещена, они продолжали выпускать разного рода акции, облигации, товарные векселя, потребительские талоны, которые циркулировали в качестве денежных суррогатов²¹. Все эти финансовые инструменты настолько многочисленны и разнообраз­ны, что учет и контроль за совокупной денежной массой в современно? ; хозяйстве, да и -само определение того, что следует относить к "день­гам", представляются весьма затруднительными²². Государство и корпо­ративные организации одной рукой пытаются стандартизовать деньги. а другой рукой сами плодят различия между денежными единицами-Причем, согласно так называемому закону Грешема, "плохие" денеж­ные единицы, вопреки рационалистическим предсказаниям, имею? свойство вытеснять "хорошие"²³.

Мир денежных суррогатов не сводится к разного рода ценным бу­магам. Множественность денежных единиц порождается также путем вовлечения в сферу обращения разных предметов, которые, несмотря на свои физические различия, выполняют сходные обменные функции, и (пусть в ограниченном объеме) замещают конвенциональные деньге, Опыт реформенной России показывает, что чем жестче монетарная политика, тем больше денежных суррогатов может возникать на фи­нансовом рынке и тем чаще функции денег присваиваются "инород­ным" материальным объектам. Городские жители нередко используют в качестве заместителей денег талоны и жетоны, чеки и расписки. Одно­сельчане расплачиваются друг с другом простейшими спиртными на­питками. Предприятия прибегают к бартерному обмену. Причем дело не только в нехватке денег в обращении, но и, скажем, в попытках пред­приятий уйти от налогов или в желании людей обойти стесняющие социальные нормы (неудобно брать деньги "со своих")²⁴.

В целом следует признать, что в современном обществе люди уже не столь энергично пытаются превратить различные предметы в разно­видность денег. Однако они не менее активно, чем раньше, создают различия в способах использования и значениях уже существующих денег. И самый важный элемент, порождающий множественность денег, свя-зан именно с этим дифференцирующим действием. Он вызван тем, что люди производят разные денежные средства для разных типов социаль­ного взаимодействия.

Множественность способов использования денег.Вопреки многим предсказаниям, целевые деньги в современном обществе никуда не ис­чезли. Сплошь и рядом государством, общественными и коммерчески­ми организациями выдаются "связанные" деньги, предназначенные на строго определенные цели (гранты на исследования, потребительские и ипотечные кредиты, социальные пособия). Способы использования денег, таким образом, жестко лимитируются, а деньгам придается осо­бый социальный смысл. В частности, В. Зелизер подробно рассказывает о тех дискуссиях, которые порождала практика оказания социальной помощи бедным семьям. Дело в том, что выдача денежных пособий, не связывающая получателя никакими обязательствами, долгое время счи­талась неприемлемой, распространившись лишь в 1920-е гг. По мнению благотворителей, реципиенты помощи не обладали достаточной эко­номической культурой, чтобы рационально использовать полученные деньги, норовили потратить их на табак, виски и другие "аморальные потребности". Поэтому чаще всего им предписывалось не только то, что нужно покупать на полученную сумму, но и где покупать, т.е. их при­крепляли к определенным магазинам. Денежные выплаты также нередко заменялись денежными суррогатами — талонами на уголь или продукто­выми карточками. И социальные работники следили за тем, чтобы эти талоны и карточки шли по прямому назначению. А в некоторые пери­оды денежные суррогаты и вовсе замещались натуральной помощью — в виде раздачи продуктовых корзин или зимней одежды.

Не мудрено, что способы расходования денег становились ареной борьбы между донорами и реципиентами. Получатели денежной помощи имели свои представления о том, что является предметом необходимо­сти, а что относится к сфере необязательных трат и предметов роскоши. Они пытались обойти бюрократические барьеры, переопределить день­ги и перенаправить их на иные цели в соответствии со своими этничес­кими, тендерными и возрастными пристрастиями. В самом деле, отне­сем ли мы мороженое для детей к предметам роскоши или продуктам первой необходимости?

Однако и без всякого давления со стороны государства и обще­ственных организаций люди сами дифференцируют официальные пла­тежные средства, превращая их в разные деньги, даже если физически они не содержат никаких видимых отличий. Подобное "социальное производство" денег выражается в трех взаимосвязанных процессах:

• деньги по-разному обозначаются в зависимости от источников их получения;

• деньги разнятся в зависимости от того, кем они используются;

• деньги различаются в зависимости от своего целевого предназна­чения.

С экономической точки зрения это выглядит абсурдно, но наше отношение к одной и той же сумме денег во многом определено тем, как она нам досталась: выиграна в лотерею или подарена, выдана в вила регулярного месячного жалования или заработана ценою дополнитель­ных усилий и перегрузок. Для каждого вида "легких" и "трудных" денег есть свои наиболее вероятные способы трат и свои негласные запреть--Замечено также, что "легкие" и "грязные" деньги тратятся быстрее и более "легкомысленно" — их обладатели как бы стараются от них по­скорее избавиться. Отношение к деньгам зависит и от их физической формы. Например, невидимые "электронные" деньги с пластиковс;: карточки тратятся легче, чем наличные.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: