Пещера глубинного дьявола
Берфеллаг не заметил, как каменный коридор пустующей городской тюрьмы привел его в большую пещеру, освещенную лишь отблесками, идущими от огненных луж.
В последний раз глубинный дьявол встретил его именно здесь. Вот и валун, на котором он всегда сидел.
Князь Сапфир внимательно огляделся. Странно, куда же могла подеваться эта премудрая ящерица? Но долго ломать голову над этим вопросом ему не пришлось.
— Берфеллаг? Ты проницателен. Я только что хотел отправить к тебе кое-кого из моих слуг, чтобы напомнить о том, что пришло время возвращать долги!
Он обернулся и даже чуть присел, пропустив мелькнувшего над головой золотистого дракончика. Тот шлепнулся на свой любимый валун и обнажил в улыбке иголочки зубов. Судя по метавшемуся языку, дьявол был чем-то взволнован.
Берфеллаг усмехнулся, изо всех сил стараясь не показать дрожь, охватившую его при упоминании о долге. Нет, он не боялся невыполнимых заданий, он боялся того, что ему придется покинуть Красный мир накануне войны, оставив на волю случая Эллеайз и свой народ.
— Конечно, о Мудрый. Я готов исполнить твое пожелание, но при условии…
— Ты ставишь условия? Мне? — Раздвоенный язычок еще быстрее заметался в пасти.
— Уж извини. Не умею просить. — Берфеллаг невозмутимо пожал плечами. — Впрочем, на этот вопрос у тебя, возможно, не будет ответа…
— Наивный. Хочешь купить меня на этот старый трюк? Как сейчас говорят в мире смертных — развести на слабо?
— Э-э-э… — Берфеллаг замешкался. Действительно хотел развести… — Прости меня, Мудрейший, но мой вопрос и впрямь может быть тебе не по зубам. Я всего лишь хотел спросить… перед уплатой долга, не знаешь ли ты, где в этом мире можно найти Лучезарного.
Дракончик замер, быстро хлопая золотистыми глазками.
— Лучезарного? Зачем ты хочешь побеспокоить покой создателя?
Берфеллаг потупился, чувствуя, как яркие глаза дракона впиваются в него, читая его мысли и чувства как раскрытую книгу.
— Это мой отец. Я ищу его уже вечность.
— Зачем?
— Чтобы просить прощения за то, что совершил Сайдарг, и искупить свою вину.
— И в чем твоя вина?
— В равнодушии. — Берфеллаг склонил рогатый шлем еще ниже. — Я не хотел его смерти, не жаждал трона, как Сайдарг, но почему-то я пошел вместе с братом…
— Ты говоришь это потому, что единственный стоишь у власти, или…
— Я говорю это потому, что давно должен был сказать это тебе… — Князь Сапфир выпрямился, глядя сквозь прорези шлема на заинтересованно молчавшего дьявола. — Ты единственный можешь избавить меня от груза вины, отец.
Мгновение ничего не происходило. Затем дракончик взлетел и рассыпался черными хлопьями пепла, тут же собравшимися в призрачную фигуру.
— Как ты это понял?
Берфеллаг пожал плечами и сделал несколько шагов навстречу.
— Не знаю. Почувствовал. К тому же подсказки лежат на виду, их нужно только понять: абсолютной мудростью мира может владеть только его создатель, твоя броня — золотистый дракон. И еще одно маленькое наблюдение — глубинный дьявол появился вскоре после твоего исчезновения.
— Ты всегда был мудр, Берфеллаг. Твоя мудрость, сила Сайдарга и духовная красота Тариймаар должны были создать из вас троих идеальный союз правителей этого мира, если бы не одно «но». Вы не захотели ждать.
— Все изменилось, отец! Мы изменились! Этот мир устал от войн, рвущих его на части. Прошу, сними проклятие!
— Это невозможно, князь. Проклятие уйдет само, когда замкнется последнее звено этой цепи.
— Что ты хочешь сделать?
— Нужно завершить начатое вами.
— Но мы уже давно искупили свою вину!
— Не совсем. Осталась одна маленькая деталь. Для этого я и ждал тебя. Пришло время отдавать долг, князь.
Берфеллаг помолчал и коротко кивнул:
— Я готов. Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Мне нужно твое тело. Я должен пройти в мир смертных. Скоро ключ откроет мне двери. — Сотканный из мельтешащих черных точек силуэт шагнул к нему так близко, что князя коснулась волна тепла, идущая от него. Словно… Словно его собеседник был материальным?
— Тар? Он ведь тоже из рода Создателей. — Берфеллаг хотел отшатнуться, но невидимые пальцы вцепились в его плечи, заставляя остаться на месте. — Так, значит, это правда? Ты хочешь вернуться?
— А ты думал, что после вашего предательства я довольствуюсь ролью глубинной ящерицы, а вам подарю абсолютную власть над миром? Моим миром? Не нужно приписывать мне чужие лавры. Я — не Вседержитель.
— Ты обещал не причинять вреда моей крови!
— Я помню. — Призрачное лицо придвинулось к нему вплотную, так что Берфеллагу на мгновение показалось, будто он видит глаза отца, а после его накрыло спасительное беспамятство.
Тар
Я долго смотрел в фиолетовое небо за окном, улыбался как идиот и боялся пошевелиться. Единственная драгоценность, наполнившая мою жизнь смыслом, уютно лежала у меня под боком и сонно посапывала. Ни одна женщина не сводила меня с ума так, как Лайла, и ни одна не была так дорога.
Непривычная нежность плеснула в сердце.
Моя. А все остальное — неважно.
И впереди ночь счастья. А утром мы закроемся на замок и никому не откроем. Вот интересно, а ангелы умеют готовить? Ладно, это тоже мелочи — приготовлю сам, только бы никуда ее не отпускать.
Я счастливо вздохнул. Кажется, вопреки прогнозам меня ждет самый счастливый день рождения. Коснулся рукой ее атласной кожи. Скорее чтобы вновь убедить себя в ее реальности. И тут счастье разбил вдребезги телефонный звонок.
Черт! Как всегда, вовремя! Теперь искать его… Лайлу бы не разбудил…
Я бросил на нее осторожный взгляд и невольно вздрогнул. Ее чуть мерцающие синими искорками глаза смотрели на меня.
— Кому-то не спится в ночь глухую, — растерянно ляпнул я и, криво улыбаясь, попытался подняться.
— Нет, Тар! Пожалуйста! Не отвечай! — Она вцепилась в меня мертвой хваткой.
— Думаешь, Лучезарный сможет убить меня по телефону? — Бросив попытки отлепить ее от себя, я сгреб девчонку на руки и, посадив к себе на колени, подтянул лежавшие у дивана джинсы. Где же этот обломщик счастья?
Телефон словно сам меня дожидался и прыгнул ко мне, как только я запустил руку в карман. Несколько мгновений я подслеповато смотрел на пляшущие цифры и наконец поднес трубку к уху. — Да.
— Тар? — Голос Макса донесся до меня так громко и четко, словно друг находился рядом. — Это ты?
— Нет, не я! — Блин, у него еще хватает совести шутить. Я прижал к себе вдруг затрясшуюся словно в ознобе девчонку и огляделся в поисках одеяла. — Макс, я вообще-то сплю. Ты на часы смотрел?
— Одиннадцать вечера, — голосом диктора отчеканил тот. — Извини, но мне приказали тебе позвонить.
Дурман надежды на самый лучший день рождения тут же выдуло у меня из головы.
— Сколько их?
— Восемь.
— Где?
— У меня дома.
— Оружие?
— Вроде нет.
— Что им нужно?
— Твое кольцо.
Голос Макса исчез. Я бросил трубку на подушку и ссадил Лайлу на диван.
— Надо ехать…
— Тар, нет! Прошу тебя! Послушай меня на этот раз! Поверь мне, это ловушка! Это просто ловушка! Твой Макс — князь рода Рубин! Ему нельзя верить! Он чуть не развоплотил отца!
— Лайла, все. Не мне судить его. — Я принялся натягивать одежду. — В первую очередь он мой друг.
— Да мне плевать! — Она на секунду исчезла и вновь появилась, уже одетая в белый джинсовый костюм. — Я — твой ангел, и ты обязан меня слушаться! Я запрещаю тебе выходить из дома два дня! Как минимум.
Я сунул в карман телефон и посмотрел в горящие паникой глаза Лайлы.
— Я так не могу. Если бы он не попросил меня о помощи, я бы с удовольствием принял твой арест, а сейчас… после звонка… Я должен идти.
Девчонка молча посторонилась, и я вышел в коридор.
В небольшом шкафу, исполняющем роль хламонакопителя, я хранил и все свое нехитрое оружие. Самодельный клинок чуть длиннее кинжала уютно примостился в свободной спортивной сумке, еще пара небольших, но острых ножей устроились в задних карманах брюк, скрытые темной тканью рубашки. Жаль, что больше ничего нет, но оттяпать пару рогатых голов я сумею.
Впрыгнув в кроссовки, я вышел за дверь.
Спустя какое-то время, когда я уже «голосовал» у дороги, в невеселые мысли врезался голос Лайлы:
«Ладно! Если хочешь строить из себя камикадзе — на здоровье! Смертный с воза — крылатому легче! Но пообещай, что будешь меня слушаться!»
— Всю свою оставшуюся жизнь! — Я улыбнулся. Ворчливый голосок девчонки почему-то вселил в меня уверенность. Такой она мне нравилась больше. Если честно, я чувствовал себя сволочью, вспоминая ее полные отчаяния глаза. — Ничего, любимая, прорвемся!
Мигнув фарами, возле меня остановилась машина. Я назвал адрес, водила — цену.
Вместо ответа я сел и протянул ему деньги.
— Хватит?
— Вполне, — буркнул тот, лихо срываясь с места.
Через какое-то время он уже тормозил у девятиэтажки Макса.
Лайла
Я так и знала! Я была уверена, что этому Рубину нельзя доверять! Друг, тоже мне! Больше чем уверена, что это ловушка, да и колотящий меня озноб говорил о том же, но разве это можно было объяснить Тару? Уперся как баран!
— Подожди, Тар! — Я вновь позволила ему себя увидеть лишь у квартиры Макса, остановив благородный порыв Тара вышибить дверь (причем железную) плечом. — Давай сначала я? Во-первых, меня никто не увидит, во-вторых, я точно скажу тебе, сколько их там.
— А если там Лучезарный? Хочешь сказать, он не сможет почувствовать незваную гостью?
— Если он там — он будет в теле смертного, а это значит, все его чувства будут притуплены. Я успею уйти.
Тар прищурился и медленно кивнул:
— Ладно. Но если через минуту тебя не будет…
— Я поняла. — Прижавшись к его губам поцелуем, я вновь стала невидимой и шагнула сквозь дверь.
В квартире мне на секунду показалось, будто я вляпалась в паутину, но это ощущение тотчас исчезло. Наверное, какая-то охранная магия. Впрочем, пока они меня хватятся, я уже успею улизнуть. Теперь только осталось выяснить, кто — они?
В глубине квартиры раздавались приглушенные голоса.
Держа наготове шарик перехода, я пролетела несколько метров до прямоугольника света, падающего в полумрак коридора из приоткрытой двери, и осторожно заглянула. Кухня. Пустая кухня.
Следующая дверь, кажется в гостиную, была закрыта, но именно за ней я и почувствовала чужое присутствие. Ладно, посмотрим. Я легко преодолела преграду и оказалась в большой комнате, забитой демонами. Впрочем, все они использовали блокиратор своих возможностей для того, чтобы как можно дольше оставаться незамеченными для зоркого взгляда дозорных Лазури. Если бы я была смертной, я бы увидела… так… один, два, три… восемь мужчин. Макса среди них не было. Лучезарного, я надеюсь, тоже.
В голове мгновенно родился план. Точнее, идея. Нужно вернуться в Лазурь и натравить на этих незваных гостей ангельский патруль. К тому же это займет всего несколько минут. Решено! Иду к Васиэлю. Он сможет без промедления донести важную информацию до ангелов дозора. Меня-то они точно слушать не станут.
Я осторожно выбралась в коридор.
Может, сказать Тару о своем плане?
Я колебалась секунду. Нет. Во-первых, у меня нет времени на его убеждение и объяснение, что это — единственно верный в данной ситуации план, во-вторых, может, демоны и заняты беседой, но второй раз проигнорировать нарушение магической защиты не смогут. Я пробудила переход и, уже скрываясь в нем, услышала звук, словно кто-то открыл входную дверь.
В Лазури тоже наступил вечер. Только бы Васиэль был в Храме Правления.
Добравшись до знакомой двери, я постучала, не дожидаясь приглашения, толкнула створку и замерла, став невольной свидетельницей спора.
— Ты не можешь так рисковать! Слышишь, Алекс, не мо-жешь!
— Но срок истекает завтра на рассвете. Рубины требуют князя Сапфир.
— Но им же нужен настоящий князь Сапфир!
— Его нигде нет.
— Правильно! Твой отец не такой уж и дурак, чтобы из-за каких-то подданных рисковать существованием.
— Базивлевс, твои шутки сейчас неуместны! Я думаю, что с отцом что-то случилось. Самуайгр сообщил, что он куда-то ушел вскоре после объявления ультиматума, сказав, что должен кое-что проверить.
— Тем более! Алекс, не пори горячку! До рассвета все еще изменится.
— Я пришел к тебе просто для того, чтобы ты знал. Если отец так и не найдется и вместо него к Рубинам пойду я — на тебе защита Шайтаара. Завтра его двадцать седьмой день рождения.
— И все же ты не должен так рисковать! Ты больше поможешь сыну, если будешь в этот день возле него! — Рубанув воздух ладонью, Васиэль развернулся и тут заметил меня. — Ла… Ла… Лайла? Что ты тут делаешь?
— Можно? Ой, я случайно стала свидетелем вашего разговора. На самом деле я пришла, чтобы сообщить: Тару срочно нужна ваша помощь, точнее, помощь дозора. В квартире его друга сидят сразу восемь нелегальных демонов!
— А при чем тут его друг? — Не сводя с меня настороженного взгляда, Элекзил с ходу ухватил самую суть.
— Он устроил ему эту западню. Тар, естественно, рвется всех спасать и не слушает ни меня, ни голос здравого смысла, вот я и подумала — пусть всю грязную работу выполнит дозор.
— Угу. Я понял. В ближайшее время я решу эту проблему. — Васиэль в задумчивости погрыз ноготь и приказал: — Возвращайся к Тару и ни в коем случае не позволяй ему входить в квартиру как минимум до появления ангельского патруля!
Я зачарованно смотрела, как под его тонкими пальцами стирается реальность, так же как когда-то она стиралась под рукой Высшего архангела. Вдруг Васиэль попросил:
— Представь, пожалуйста, то место, где тебя дожидается Тар.
Представить? Да не проблема. Я закрыла глаза, и передо мной снова встал полумрак подъезда, на удивление чистая беленая стена и лестница, у перил которой стоял Тар, а еще вспомнилось… ох, а вот это воспоминание хранителю Справедливости видеть не нужно.
Поспешно открыв глаза, я вытаращилась на стену. Тьма и все ее создания! Как я не люблю такие шутки! Мог хотя бы предупредить о перемещении или ручкой помахать. Ладно, архангела не перевоспитаешь.
Я огляделась.
Интересно, где же Тар?
Тар
Лайла исчезла. Я продолжал стоять, тупо разглядывая дверь. Эх, знать бы заранее, справлюсь или нет. К тому же будет до чертиков обидно, если Лайла права и этот звонок всего лишь подстава, а Макс — трепло. Но я не мог не поехать. Ведь если получится иначе и Макс действительно пострадает из-за меня, я никогда этого себе не прощу.
Я прислушался к царящей в подъезде звенящей тишине. Дом словно вымер. Ни голосов, ни звуков, ни музыки — ни-че-го! Странно… и почему я этого не заметил раньше? Я поежился. И тут в спину ударил порыв ветра. Одним движением я выхватил самодельный клинок. Отшвырнув мешающуюся сумку, я отпрыгнул к стене и развернулся, во все глаза разглядывая открывшийся чуть выше по лестнице переход.
Фигура, появившаяся из вихря, на секунду заставила меня крепко сжать рукоять, но тут же выдох облегчения вырвался из груди.
— Дедуля, как же ты вовремя!
Берфеллаг одним движением стер вихрь, подслеповато щурясь, огляделся и направился ко мне.
— Дедуля? Хм, ну, впрочем, можешь звать меня и так. Что за мерзкие коробки избрали себе люди для жилья? Никакой свободы! Никакого полета фантазии, творчества!
— Гм. — Что-то в его ответе насторожило. Впрочем, у властителей свои причуды. А вообще, забавно в такой момент поболтать о современной архитектуре. — Это точно! Для фантазии и творчества нужны как минимум дворцы.
— И дворцы не нужны, — отмахнулся он. — Достаточно свободы и желания менять окружающее так, как захочешь.
Его взгляд заставил меня отвести глаза и занервничать. Впрочем, меня всегда нервировала темнота в его глазах.
Нет, на лекцию для создателей я сегодня не записывался. Пора менять тему.
— А ты, кстати, что здесь делаешь? — Не собираясь выпускать из рук клинок, я указал его острием на железную дверь квартиры друга. — Хотя я и забыл. Тебе же Макс, кажется, родней приходится? Тоже спасать его пришел? Интересно, а как он к тебе в преисподнюю дозвонился?
— Между всеми существами есть связь, а уж родных существ и вовсе связывает кровь. Поэтому, мальчик, я не мог не прийти. Впрочем, я не спросил, а что держит тебя на пороге?
Я отмахнулся:
— Лайла. Ушла на разведку. Жду.
Не отводя всезнающего взгляда, Берфеллаг чуть улыбнулся:
— Волнуешься?
Из груди вырвался вздох, выдав меня с головой:
— Очень.
— А за себя?
Крутанув клинок, я пожал плечами:
— А за меня-то чего волноваться? День рождения-то завтра.
— Завтра уже скоро настанет.
Я нахмурился.
— Дед, проверяешь меня на «очко»? Не боялся я вашего Лучезарного и бояться не собираюсь!
Берфеллаг довольно улыбнулся:
— Это мне нравится. — Он жестом пригласил меня в распахнувшуюся словно от ветра дверь. — Тогда пойдем выручать Сайдарга. Или Макса? Какое имя тебе больше нравится?
Темный, длинный коридор оказался пуст, но откуда-то из глубины квартиры до меня донеслись голоса спорящих. Я покрепче сжал рукоять самодельного клинка, а в следующую секунду к нам метнулись две тени. Выхватив из кармана еще один нож, я едва успел сделать выпад, как нападавшие будто специально насадились на острие моего нехитрого оружия и упали к моим ногам. За ними тут же выросли другие. Лезвия встретились и зазвенели, раскрашивая искрами еще больше сгустившийся мрак.
Я не заметил, как остался один. Берфеллаг словно растворился в полумраке. Впрочем, сейчас мне было не до него. Мир сузился до освещенных только снопами искр незнакомых, искаженных яростью лиц и молниями мелькающих клинков. Тело само каким-то седьмым чувством угадывало выпады врагов, отвечая точными ударами. Правда, пару раз я едва не грохнулся, запнувшись о тела тех, кому не повезло сегодня встретиться со мной. Интересно, сколько их?
Вскоре и мое везение сказало: «Хорошего помаленьку».
Я выронил скользкий от крови кинжал и почти сразу же пропустил удар. Руку обожгло. Не рана — царапина, но она добавила злости, развеяв в прах хладнокровие. Еще пара болезненных ошибок заставила меня вспомнить о броне. Интересно, смогу ли я вызвать ее в мире, где неверие убивает все чудеса?
По-прежнему парируя удары, я сосредоточился. Привычные ощущения уже начали подчинять, и тут чей-то клинок вонзился в плечо, заставив меня отшатнуться и зарычать. В ту же секунду вспыхнул свет, возвращая в реальность: все тот же коридор, а передо мной широкоплечий коротышка с нацеленным мне в сердце ножом. Вдруг искаженное безумием лицо незнакомца сделалось удивленным. Он скосил глаза на лезвие, глубоко пробившее ему грудь, и начал заваливаться набок. Вместо него передо мной появился Макс. Резко выдернув из поверженного врага короткое лезвие меча, он перехватил его другой рукой и не глядя метнул назад. Хрип, раздавшийся вслед за этим, подтвердил, что еще один смертник обрел покой.
— Последний из восьми. — Макс покосился на устилавшие коридор тела и шагнул ко мне. — Жив?
— Вроде. — Спрятав нож, я кулаком прижал рану и только сейчас заметил равнодушно наблюдающих за нами в отдалении мужчин. — А те?
— Долго объяснять. Доверься мне. Попробуем выбраться отсюда, пока не явился Лучезарный. — Шагнув мне за спину, он обхватил меня, и я почувствовал прижавшееся к горлу лезвие. Его голос над ухом четко произнес: — Ортехр, у тебя двадцать ударов сердца, чтобы вывести нас отсюда, и тогда, может быть, я вернусь в Красный мир. Но знай, убьешь меня сейчас — умрет и он, и тогда вашей ящерице ничего не светит!
Наемники заинтересованно шагнули ближе, но выполнять требование, равно как и нападать, не спешили. Впрочем, раздавшийся за спиной голос расставил все по своим местам:
— Боюсь, Сайдарг, ты ему уже ничем не поможешь, так что угроза твоя лишена смысла. А сейчас подойди и отдай оружие Ортехру. Подчинение — вот наказание за своеволие.
При звуках этого голоса мое сердце радостно стукнуло, но то, что начало происходить после, заставило меня замереть с видом законченного идиота.
Макс дернулся, и я почувствовал себя свободным. Покорно подойдя к одному из наемников, он встал перед ним на колени и протянул ему клинок. Тот ухватил его за волосы и, запрокинув голову, приставил лезвие к горлу так, как еще совсем недавно Макс удерживал меня.
Берфеллаг появился из ниоткуда и, встав рядом, протянул ко мне руку:
— Кольцо. Или он умрет.
— И всего лишь переместится в Красный мир. — Я попробовал сыграть на безразличии. — Ты сделаешь ему одолжение.
— Пойми, если я захочу, ты нигде его не найдешь.
Это — мое творение, и я волен сделать с ним все, что захочу. Даже избавить эти миры от памяти о нем.
Я взглянул в холодные глаза того, кого еще мгновение назад считал князем Сапфир, посмотрел на безучастного, будто оцепеневшего Макса. Выбора нет. А может, никогда и не было. Мы всего лишь фигуры на доске игроков. Марионетки. Одним движением сдернув перстень, я бросил его в протянутую ладонь.
Кажется, я влип.
Сжав кольцо, он развернулся к почтительно склонившейся перед ним своре и приказал:
— Готовьте врата. До девятого дня осталось чуть меньше получаса. И уберите Сайдарга. В этой иллюзии ему больше нет места.
Я проводил взглядом исчезнувших за дверью одной из комнат наемников и выхватил здоровой рукой нож. В голове метались ненужные мысли и чувства: еще один нож в заднем кармане… Лайла наверняка появится в самый неподходящий момент… гордость за Макса. А впрочем, что я мог почувствовать, находясь лицом к лицу со своим врагом? Правильно. Все, что угодно, но только не то, что он — враг. Хотя в большей степени меня мучило любопытство. Как? Князь Сапфир и вдруг — Лучезарный?
— Ты снова ошибаешься, Шайтаар. Князь Сапфир всего лишь любезно согласился одолжить мне свое тело. — Видимо, я спросил об этом вслух… А впрочем, я опять забываю, с кем имею дело! — В нем моя кровь — и это оказалось идеальным решением. Я не мог рисковать.
— Ты пришел, чтобы меня убить?
— Я пришел, чтобы освободить. Нас. Ты пленник этой плоти, а я пленник когда-то созданного мною мира.
— Вообще-то мне нравится жить! — Я вновь попытался сосредоточиться на том, чтобы вызвать броню, но добился лишь того, что у меня все поплыло перед глазами.
— Не старайся. Это моя иллюзия, и в ней у тебя не будет брони, как, впрочем, и у всех здесь присутствующих.
— Тогда, может, станцуем? — Я крепче сжал скользкую от пота рукоять. В голове билась мысль, даже не мысль — воспоминание: я должен отправить его назад, в Красный мир.
— Еще не устал? — Его глаза теперь светились заботой и даже сочувствием. Хотя почему бы не пожалеть кролика перед тем, как пустить его на обед?
Не став тратить время на разговоры, я метнулся к нему, но он вопреки моим ожиданиям не отступил даже тогда, когда ему в горло уткнулось лезвие.
— Постой, мальчик. Есть один маленький нюанс, которого ты не знаешь. Я подумал, что это будет нечестно, и готов предоставить тебе право выбора.
— Выбора? — Я невольно хохотнул. — Остаться мне в живых или нет? Ты знаешь, я тебя огорчу: жить мне нравится больше.
— И все-таки скажу. Ты волен перерезать мне горло, но ты убьешь не меня. Я всего лишь вернусь в Красный мир и подожду еще девять земных лет.
— Девять лет? Огромный срок! Отлично, не буду медлить! — Я надавил на клинок и тут же отвел его, услышав:
— Давай, развоплоти князя Сапфир. Ведь это тело не смертного и не иллюзия…
— И почему я должен тебе верить? — Черт. Черт! Черт!!!
— Не верь. Я просто предупредил. Теперь выбор за тобой.
Я посмотрел в знакомое и такое чужое лицо князя Сапфир. Кто он мне? Я знаю его всего пару дней!
— Ты не сможешь его убить.
Да. Не смогу. Похоже, сегодня мне сильно не повезет.
И едва я осознал эту мысль, эту правду, как напряжение, не отпускающее меня весь этот долгий вечер, тут же сменилось апатией.
Лучезарный забрал мой нож и кивнул на распахнутую дверь.
— Пойдем? Остался последний шаг.
Лайла
Поднявшись к двери Макса, я взбежала по лестнице до самого последнего этажа, полюбовалась на амбарный замок, украшавший дверь на крышу, и, так же методично изучая все закутки, спустилась вниз. Тара не было. Нигде.
Я вернулась к квартире, на мгновение замерла на пороге и шагнула внутрь. На этот раз магическую защиту я не почувствовала. Миновав ярко освещенный коридор, я сразу направилась к комнате, где в первый раз видела незваных гостей. Пусто. Словно здесь никого и не было.
Маленькая комната тоже оказалась пустой. Ничего не понимаю!!! Что происходит? Сейчас прибудет дозор и… Что я им скажу?
Чувствуя приближающуюся истерику, я до боли сжала зубы, чтобы хоть немного совладать с колотящей меня дрожью, и насторожилась. До меня донесся стон. Сначала мне показалось, будто он идет из прихожей. Пролетев несколько метров, я вновь обозрела пустой, сверкающий чистотой коридор, с которым так не вязался простой деревянный турник с весьма выразительно свисавшей с него черной цепью.
Еще один стон подсказал заглянуть на кухню.
На полу у стола, скрючившись в позе зародыша, лежал Макс. В следующую секунду я уже сидела рядом с ним.
— Макс! Макс!
Никакого эффекта. Тьма и бесы! Он же в смертном теле. Не видит меня и не слышит!
Сжав висевший на груди кристалл, я уже довольно ощутимо тряхнула Макса за плечо.
— Что тебе от него нужно? — Тихий голос заставил меня вздрогнуть и оглянуться. Рядом стояла незнакомая женщина. Неужели?
— Ты его ангел. Так? — Я смерила ее взглядом. Подумаешь, что она выше меня, подумаешь, что от нее веяло силой. Не силой, а СИЛОЙ!
— Допустим. Говорить, кто ты, мне не нужно. Насмотрелась уже. Теперь, когда мы почти знакомы, может, ответишь? Что тебе нужно от моего подопечного?
— Узнать, где мой подопечный. — Помедлив, я сдернула «кристалл вседозволенности», собираясь надеть его на шею Макса (уж с его помощью он точно очнется), но незнакомка вцепилась мне в руку:
— Знаешь, девочка, ищи своего подопечного сама. Я не позволю тебе продлить смертную жизнь князя Рубин. Уж слишком долго я ждала, когда он вернется к своему народу!
Я встретилась с ней взглядом. На дне ее черных глаз то вспыхивали, то потухали красные звездочки, словно отражалось бьющееся в заточении пламя.
— Ты — демон?
— Какая тебе разница? Ты, кажется, собиралась искать своего подопечного? Так ищи. Его время тоже скоро истечет.
— Где он?
— В созданной Лучезарным иллюзии. Но помогать тебе я не собираюсь. На твоем месте я бы не стала вмешиваться. Все равно будет так, как задумал Лучезарный. — Она резко дернула меня, заставляя подняться, и, не выпуская из стального захвата руку, повела к двери. — Уходи!
Позади как-то обреченно застонал Макс. Я бросила на него взгляд.
Ведь он знает! Он должен знать, куда увели Тара и как к нему попасть. Он наверняка видел, что произошло, пока меня не было!
Я колебалась секунду. Затем свободной рукой перехватила «кристалл вседозволенности» и резко ткнула им в бок ангелессы. Камень вспыхнул. Она выпучила глаза и, беззвучно пошевелив губами, вдруг исчезла.
Вот и славно. Очнется в Лазури, очень надеюсь, что не скоро! В любом случае я все равно выгадаю время.
Я подскочила к Максу. Интересно, вроде бы смертельных ранений не наблюдается, отчего его ангелесса говорила о скорой смерти? Крепко прижав к его груди кристалл, я усилила его действие заклинанием и позвала:
— Сайдарг? Макс… Ма-а-акс? Я знаю, что ты меня слышишь! Ты должен мне помочь! Обязан! Иначе погибнет тот, кто считал тебя своим другом! Запомни! Если это случится, я найду тебя даже в Красном мире, и тогда, князь Сайдарг, тебя не спасет даже обряд Мечей!
Макс шевельнулся и, спасаясь от яркого света висевшего над нами светильника, прикрыл рукой глаза.
— Кто ты? Я тебя знаю?
— Сегодня днем в парке виделись. — Я сцапала кристалл и, не замечая мелькнувшей на лице Макса гримасы боли, повесила себе на шею. — Немедленно говори, где Тар! Если его убьют по твоей милости, я обещаю, что и ты долго не проживешь!
— А. Ангелочек Тара?
— Он самый! А ты — предатель, и у тебя есть один удар сердца, чтобы все исправить!
Макс сел и, не сводя с меня взгляда, торопливо заговорил:
— Если бы я хотел его смерти, он еще днем ушел бы со мной. Слуги Лучезарного передали мне вот это. — Он сосредоточенно порылся в кармане джинсов и выудил на свет маленький красный камешек. — Артефакт рода. Подчинит даже тебя. Я должен был надеть его на Шайтаара, и телка можно было вести на бойню. Вот только я все сделал по-другому, за что и был наказан.
— Ты все продумал! Устроил целое представление!
— Я не предавал его! Я был уже далеко от города, когда Ортехр меня нашел и сказал, что Тар едет сюда.
И я вернулся к тому моменту, когда Тар забирал жизнь восьми перерожденных Рубинов, нужных для открытия врат. И сейчас уже слишком поздно. Лучезарный получил защитный перстень.
Каждое сказанное им слово убивало. Внутри меня все словно окаменело. Мечта, любовь, надежды — все умерло, оставив вместо себя пустоту и холодный расчет. Даже маленький камешек может нарушить работу отлаженного механизма. Зря меня выбрали на роль этого камешка! Зря!
— Куда он его увел?
— Никуда. Они здесь. В квартире. В созданной отцом для ритуала иллюзии. Но она закрыта для небожителей. Они просто не смогут ее увидеть. А если увидят, почувствуют — не смогут попасть.
— А ты? Сможешь меня туда отвести?
Макс усмехнулся. И попросил:
— Помоги подняться.
Тар
Привычный зал полногабаритной двушки, где мы с Максом тысячи раз сидели одни или в компании, изменился до неузнаваемости. Нет, даже не так. Он стал другим. Мебель исчезла. На ровном, будто каменном полу была нарисована странная фигура, заключенная в круг, созданный из ломаных линий. Все это освещало пламя, идущее от стен. Казалось, словно сами стены горели.
— Садись. — Лучезарный указал на появившееся из воздуха кресло.
Я пожал плечами и прошел точно в центр странных линий. Мозг лихорадочно пытался найти выход из этой западни. Время. Надо как-то потянуть время!
— Как-то мрачно тут. Кстати, если ты не торопишься, может, расскажешь, зачем все это? И почему именно я?
Лучезарный улыбнулся, прошелся по изломам линий, словно играя в какую-то детскую игру, и остановился напротив меня.
— Боишься умирать?
Я сглотнул.
— Как ни странно, да. И хотя я понимаю умом, что эта грань всего лишь переход между мирами и я даже видел то, что уготовано, все равно где-то есть сомнение, что за этой чертой ничего нет.
— Ты говоришь о переходе во внешние миры. Приходить оттуда легко, а вот возвращаясь, испытываешь именно такой страх. Но даже там жизнь не прекращается, уж тебе ли этого не знать.
— Возможно, знаю… но не помню! Ни черта не помню! Даже ту жизнь в Красном мире. Почти не помню.
— Это я вызвал тебя. После предательства моих сыновей я ушел в пещеры под Шерраххом. Лишив тела, они не лишили меня силы. Я много думал, как мне выбраться из ловушки, при этом сохранив в целостности созданный мною мир. Не скрою, мне очень хотелось наказать детей, навсегда лишив их власти, ради которой они пошли на это преступление. И однажды я понял, как мне поступить. Я вызвал душу из мира Создателей, вложил в нее все самое лучшее, что было в моих детях — решительность Сайдарга, мудрость Берфеллага и красоту Тариймаар, — и позволил родиться. Так в моем мире появился ты. К сожалению, в это время Красный мир рвали войны за власть, а я не мог рисковать твоим существованием, поэтому, когда ко мне за советом пришла Тариймаар, я посоветовал ей короновать тебя и переправить на сотворенный мною остров, где ты был бы в безопасности, а главное, где бы о тебе почти никто не знал. — Он усмехнулся. — Я боялся. Я до последнего боялся тебя потерять, поэтому подстраховался: тебя никто не мог увидеть ни в Красном мире, ни в Лазури. Я переписал твою жизнь, я изменил твое имя. Я дал тебе ангела. Кровь рода Сапфир, между нами, в твоем перерождении на Земле была не так уж важна, но я и здесь не мог не просчитать все варианты: Элекзил стал для тебя идеальным отцом, советником и другом, Берфеллаг мог бы оказаться врагом, но только не для своей крови. Он изменился. Они все изменились, и это сделал ты. Не знаю как — но сделал. Даже Сайдарг, который ради власти готов был уничтожить собственного отца, ослушался моего приказа, чему я несказанно рад. Мои дети теперь действительно будут едины, но я не собираюсь их прощать. За содеянное их наказание будет вечным — они никогда не будут править моим миром. Этим миром будешь править ты.
— Я?! — Находясь под впечатлением от его рассказа, я только сейчас заметил, как желобки изломанных линий заполнило золотистое пламя, бликами отражая рисунок на зеркальном потолке. — Как — я? А разве ты не хочешь сейчас развоплотить меня… мм… мою душу, чтобы захватить тело?
— Ты тоже в это поверил? — Лучезарный весело хохотнул. — Мне всегда нравился мой дар убеждения. — И тут же стал серьезным. — Я ждал этого часа вечность, с тех пор как согласился на игру, предложенную братом. Сейчас я понимаю, ему было скучно создавать миры в одиночестве. Я всегда был ему нужен для стремления идти вперед, но у меня изначально был план создать идеальных правителей и уйти. Как можно променять миллиарды еще не созданных миров на власть в одном-единственном, к тому же давно созданном мире?
— А разве тебе не нужно тело?
— Ты забываешь, кто я. Неужели за вечность ожидания я не смог бы создать себе тело?
— Значит… — Я помолчал, завороженный его признанием. — Значит, ты меня сегодня не убьешь?
— Смотря что ты подразумеваешь под этим словом, мальчик. — Лучезарный оказался рядом, а я вдруг почувствовал, что уже не сижу, а лежу в кресле. Да и не кресло это оказалось вовсе, а какая-то каменная лавка. В руке его блеснул мой самодельный клинок. — Признаюсь, сегодня я хотел отправить тебя в Красный мир. Во-первых, для того, чтобы убедиться в том, что его новый правитель на месте, а во-вторых, без твоей крови, крови девятого смертного, мне не открыть врата, но, если хочешь остаться в мире смертных на отпущенный тебе век, я не против. В конце концов, корона Всевластия уже слишком давно ждет тебя и еще пара десятков лет — не срок, но мне нужно несколько капель твоей крови. К тому же ключ очень хорошо знает ее запах. — В его руке хищно блеснуло письменами мое кольцо.
Я смог только повторить за ним:
— Врата? Ключ?
— Да. Ключ, открывающий врата во внешние миры. Он был нужен мне именно для этого. — Лучезарный посмотрел мне в глаза. — Прости, Тар, за то, что взваливаю на тебя такое бремя, но я должен уйти. Когда тебе надоест быть властителем этого мира и носить имя Лучезарный, ты тоже можешь сбежать, так же как и я. Хотя второй раз провести моего братца будет трудно, а он, как ты понял, очень любит компанию.
— А можно, я немного изменю твой мир? — После его слов страх перед неизбежным исчез совсем. Потерю пары капель крови я переживу.
— Даже нужно, мальчик. — Лучезарный ухмыльнулся, взял мою руку и решительно надавил лезвием на ладонь.
В следующую секунду где-то совсем рядом меня стегнул крик Лайлы. Затем мне привиделась белоснежная крылатая фигура. Мгновение спустя она появилась рядом с Лучезарным.
— Я не позволю тебе его развоплотить, уж лучше я сама отправлю его в Красный мир!
Что-то холодное ткнулось мне в грудь, и огненная боль на миг пронзила сердце.
ЭПИЛОГ
Лайла
Сколько дней прошло? Сколько веков? А может, мне все это приснилось и я никогда не умирала и никогда не жила? Может, мне до сих пор снится сон, который я считаю жизнью? Даже не жизнью, ведь у меня нет ничего, кроме пустоты. А может, я и есть пустота?
— Лайла, вставай!
Снова голос. Знакомый голос. Эти голоса мучают меня, не хотят оставить в покое. Если бы не эти голоса, я бы смогла поскорее забыть все то, что причиняло нестерпимую боль.
— Лайла!
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:
©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|