БОЛЬШАЯ ОШИБКА ТЕТИ МАРДЖ 9 глава

— Почему никто не проходит? — ничего не понимая, спросил Рон. Гарри поверх голов постарался разглядеть, в чём дело. Похоже, портрет был закрыт.

— Пропустите, пожалуйста, — донёсся голос Перси, и вот уже он сам важно протиснулся вперёд. — Что за задержка? Не могли же вы все забыть пароль — позвольте, я лучший ученик… И тут вдруг мёртвое молчание овладело собравшимися, начиная с самых ближних к портрету рядов, как будто холод, быстро распространившись, заморозил толпу. Стало слышно, как Перси сказал неожиданно звонким голосом:

— Кто-нибудь, позовите профессора Дамблдора. Скорее. Головы повернулись; задние ряды встали на цыпочки.

— Что случилось? — спросила только что подошедшая Джинни. Секунду спустя прибыл профессор Дамблдор и стремительно прошёл к портрету; гриффиндорцы прижались друг к другу, освобождая ему проход, а Гарри, Рон и Гермиона продвинулись вперёд, чтобы посмотреть, в чём дело.

— О, Бо… — Гермиона схватила Гарри за руку.

Толстая Тётя исчезла с портрета, изрезанного так жестоко, что полоски холста валялись по всему полу; большие куски были начисто оторваны. Дамблдор быстро оглядел изуродованную картину, обернулся с очень трагичным видом и встретился взглядом с профессорами Макгонагалл, Люпином и Снейпом, торопливо приближавшимися к месту происшествия.

— Нужно найти её, — приказал Дамблдор. — Профессор Макгонагалл, пожалуйста, немедленно отыщите мистера Филча и попросите его обыскать все картины замка — нет ли где Толстой Тёти.

— Вам повезёт, если вы её найдёте! — раздался гадкий голос. Это выкрикнул полтергейст Пивз. Он барахтался в воздухе, явно наслаждаясь жизнью, как, впрочем, и всегда, когда он сталкивался с разрушением или несчастьем.

— Что ты имеешь в виду, Пивз? — спокойно спросил Дамблдор, и ухмылка слиняла с лица полтергейста.

Он не осмеливался дразнить Дамблдора. Вместо этого он заговорил елейным тоном, который был ничуть не лучше, чем гаденькое хихикание.

— Ей стыдно, Ваше Директорство, сэр. Не хочет показываться на глаза. Видел, как она убегала по пейзажу на четвёртом этаже, сэр, петляя между деревьями. Кричала ужасно, — радостно поведал Пивз. — Бедняжка, — прибавил он неубедительно.

— Она сказала, кто это сделал? — невозмутимо спросил Дамблдор.

— О, да, всепрофессорший, — ответил Пивз тоном человека, баюкающего на руках огромную бомбу. — Понимаете, он жутко разозлился, когда она его не пропустила. — Пивз кувыркнулся в воздухе и ухмыльнулся профессору Дамблдору между собственных ног. — Ужасный у него характер, у этого Сириуса Блэка.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГУБИТЕЛЬНОЕ ПОРАЖЕНИЕ

Профессор Дамблдор отослал всех гриффиндорцев обратно в Большой зал, где к ним десять минут спустя присоединились до крайности растерянные учащиеся «Хаффлпаффа», «Равенкло» и «Слизерина».

— Нам с вашими преподавателями нужно тщательно обыскать замок, — сказал профессор Дамблдор, в то время как профессор Макгонагалл и профессор Флитвик занимались тем, что запирали все двери в зал. — Боюсь, что вам, для вашей же безопасности придётся провести ночь здесь. Я прошу старост встать на страже у дверей. За старших останутся лучшие ученик и ученица. В случае обнаружения чего-либо подозрительного немедленно докладывайте лично мне, — добавил он, обращаясь к Перси, надувшемуся от важности и гордости. — С донесениями посылайте призраков. У самого порога профессор Дамблдор помедлил:

— Ах, да, вам понадобится… Одно небрежное движение волшебной палочки, и длинные столы выстроились вдоль стен; ещё один взмах, и пол оказался устлан сотнями мягких пурпурных спальных мешков.

— Спокойной ночи, — пожелал профессор Дамблдор, закрывая дверь.

Зал сразу же возбуждённо загудел; гриффиндорцы стали рассказывать остальным, что случилось.

— По мешкам! — закричал Перси. — Всё, хватит болтать! Через десять минут свет погаснет!

— Пошли, — шепнул Рон Гарри и Гермионе; они схватили мешки и оттащили их в угол.

— Как вы думаете, Блэк всё ещё в замке? — тоже шёпотом озабоченно спросила Гермиона.

— Дамблдор подозревает, что да, это же ясно, — ответил Рон.

— Представляете, как удачно, что он выбрал сегодняшний день, — сказала Гермиона. Все трое уже забрались, не раздеваясь, в спальные мешки и приподнялись на локтях, чтобы ещё немного поговорить. — Как раз когда в башне никого не было…

— Наверно, он в бегах потерял счёт времени, — высказал предположение Рон. — Не помнил, что сегодня Хэллоуин. А то бы ворвался прямо в зал. Гермиона содрогнулась. Отовсюду доносился один и тот же вопрос: «Как он сюда пробрался?»

— Должно быть, он умеет аппарировать, — произнес кто-то из «Равенкло» с расстояния в несколько футов. — Ну, знаете, появляться из воздуха.

— А может, он замаскировался, — протянул пятиклассник из «Хаффлпаффа».

— А может, прилетел по воздуху, — продолжил Дин Томас.

— Я не понимаю, я что, единственный человек, кто удосужился прочитать «Историю „Хогвартса“? — сердито спросила Гермиона у Рона с Гарри.

— Скорее всего, — пожал плечами Рон. — А что?

— А то, что замок, знаешь ли, защищён не только стенами, — сказала Гермиона. — Он зачарован всеми возможными чарами, чтобы никто не мог пробраться внутрь без разрешения. Сюда нельзя аппарировать. И хотела бы я увидеть такую маскировку, которая способна задурить голову дементорам. А они охраняют абсолютно все ходы-выходы. И они обязательно увидели бы Блэка, если бы он решил прилететь по воздуху. А Филч знает все секретные проходы, и они тоже охраняются…

— Свет выключается! — крикнул Перси. — Приказываю: все по мешкам и чтоб больше никаких разговоров!

Все свечи погасли одновременно. Теперь свет исходил лишь от серебристых привидений, скользивших по воздуху и серьёзно переговаривавшихся со старостами, да ещё от зачарованного потолка, усеянного, как и небо сегодня, звёздами. Эти звёзды и доносившийся отовсюду шепоток создавали у Гарри впечатление, что он спит под открытым небом на лёгком ветру. Раз в час в зале появлялся кто-нибудь из учителей, проверить, всё ли в порядке. Около трёх ночи, когда многие ребята наконец-то заснули, пришёл профессор Дамблдор. Гарри следил, как он озирается в поисках Перси. Тот крадучись бродил между мешками и выговаривал ребятам за недозволенную болтовню. Перси был совсем близко от Гарри, Рона и Гермионы — срочно притворившихся спящими — когда шаги Дамблдора приблизились.

— Нашли какой-нибудь след Блэка, профессор? — прошептал Перси.

— Нет. Здесь всё тихо?

— Всё под контролем, сэр.

— Хорошо. Сейчас уже нет смысла переводить их в спальни. Я нашёл временного охранника для гриффиндорской башни. Завтра вы сможете перевести ребят обратно.

— А что с Толстой Тётей, сэр?

— Они прячется на карте Аргайллшира на втором этаже. Судя по всему, она отказалась впустить Блэка без пароля, и тогда он напал на неё. Бедняжка всё ещё очень расстроена, но, как только она успокоится, я попрошу мистера Филча отреставрировать её. Гарри услышал, как с лёгким скрипом отворилась дверь в зал. Раздались чьи-то шаги.

— Директор? — Это был Снейп. Гарри весь превратился в слух. — Третий этаж обыскан. Его там нет. Филч обыскал подземелья, там тоже ничего подозрительного.

— Как насчёт астрономической башни? Кабинета профессора Трелони? Совяльни?

— Всё обыскали…

— Очень хорошо, Северус. Я и не ожидал, что Блэк станет здесь задерживаться.

— У вас есть предположения о том, как он сюда пробрался, профессор? — спросил Снейп. Гарри чуть-чуть приподнял голову от ладони, чтобы слышать и вторым ухом.

— У меня их много, Северус, и каждое следующее — ещё более неправдоподобное, чем предыдущее.

Гарри еле заметно приоткрыл глаза и осторожно взглянул на профессоров; Дамблдор стоял к нему спиной, зато Гарри видел застывшее от напряжённого внимания лицо Перси и сердитый профиль Снейпа.

— Директор, помните ли вы нашу беседу перед — хм — началом семестра? — Снейп задал вопрос, практически не раскрывая губ, словно пытаясь исключить Перси из разговора.

— Помню, Северус, — ответил Дамблдор, и в его голосе прозвучало нечто похожее на предупреждение.

— Кажется практически невероятным… что Блэк мог проникнуть в школу без чьей-то помощи, помощи изнутри. Помнится, я ясно выразил свои опасения, когда вы назначили…

— Я не верю, что кто-либо из живущих в замке стал бы помогать Блэку, — отрезал Дамблдор, и тон его был таков, что Снейп не решился возразить. — Я должен переговорить с дементорами, — продолжил Дамблдор. — Я обещал известить их, когда мы завершим поиски.

— А они не хотели помочь, сэр? — поинтересовался Перси.

— О, разумеется, — холодно ответил Дамблдор. — Боюсь, однако, что дементорам не суждено переступить порог этого замка до тех пор, пока я являюсь директором школы.

Перси немного сконфузился. Дамблдор, шагая бесшумно и быстро, покинул зал. Снейп, с выражением глубокой обиды на лице, постоял немного, провожая директора глазами; затем тоже удалился. Гарри искоса поглядел на Рона и Гермиону. Глаза у обоих были открыты и отражали звёздный потолок.

— О чём это они? — проговорил Рон одними губами.

На протяжении нескольких следующих дней в школе не говорили ни о чём другом, кроме как о Сириусе Блэке. Теории, объяснявшие его проникновение в замок, становились всё более и более абсурдными; Ханна Аббот из «Хаффлпаффа» всю гербологию объясняла каждому, кто соглашался её послушать, что Блэк, скорее всего, превратился в цветущий куст. Растерзанный холст Толстой Тёти сняли со стены и заменили портретом Сэра Кэдогана и его жирного серого пони. Это не вызвало ни у кого особой радости. Сэр Кэдоган проводил большую часть времени, вызывая окружающих на дуэли, а оставшееся посвящал изобретению несусветно сложных паролей, которые к тому же менял по два раза на дню.

— Он совершеннейший псих, — сердито пожаловался Шеймус Финниган Перси. — Нельзя заменить его на кого-нибудь другого?

— Никто из картин не согласился на эту работу, — объяснил Перси. — Они боятся повторить участь Толстой Тёти. Сэр Кэдоган единственный проявил храбрость и добровольно вызвался нам помочь.

У Гарри, однако, хватало своих бед, помимо Сэра Кэдогана. За ним пристально следили. Учителя придумывали всякие предлоги, чтобы сопровождать его по коридорам, а Перси Уизли (следуя, как подозревал Гарри, наставлениям своей матери) повсюду ходил за ним хвостом, напоминая величественную сторожевую собаку. В довершение ко всему, профессор Макгонагалл призвала Гарри в свой кабинет с таким трагичным видом, что мальчик решил, будто кто-то умер.

— Нет смысла продолжать скрывать это от вас, Поттер, — изрекла она очень серьёзно. — Я знаю, что для вас это будет шоком, но Сириус Блэк…

— Я знаю, что он охотится за мной, — устало ответил Гарри. — Я случайно слышал, как папа Рона говорил об этом его маме. Мистер Уизли работает в министерстве магии. Эти слова ошеломили профессора Макгонагалл. Минуту-другую она молча смотрела на Гарри, а затем сказала:

— Понятно. Что ж, в таком случае, Поттер, вы поймёте, почему мне кажется, что вам следует прекратить вечерние тренировки. Находиться вечером на поле, когда рядом одна лишь ваша команда — это очень рискованно, Поттер…

— Но в субботу — первый матч! — возмутился Гарри. — Мне необходимо тренироваться, профессор!

Профессор Макгонагалл пристально изучила его лицо. Гарри знал, насколько сильно она сама заинтересована в успехе гриффиндорской команды; ведь изначально именно она предложила его в качестве Ищейки. Он ждал, затаив дыхание.

— Хмм… — профессор Макгонагалл встала и выглянула в окно. Квиддичное поле было еле видно из-за дождя. — Что ж… одному небу известно, как я хочу, чтобы наш колледж наконец-то выиграл кубок… но всё равно, Поттер… мне будет спокойнее, если на поле будет присутствовать кто-то из учителей. Я попрошу мадам Хуч наблюдать за тренировками.

* * *

Чем ближе подходил день первого Квиддичного матча, тем хуже становилась погода. И всё же, несмотря ни на что, несгибаемая гриффиндорская команда под бдительным оком мадам Хуч тренировалась усерднее, чем когда-либо. На последней тренировке перед субботним матчем Оливер Вуд сообщил своим подопечным неприятные новости.

— Мы не будем играть со «Слизерином»! — выкрикнул он с очень сердитым видом. — Ко мне только что приходил Флинт. Мы будем играть с «Хаффлпаффом».

— Почему? — спросил дружный хор.

— Флинт утверждает, что у их Ищейки всё ещё не в порядке рука, — сказал Вуд, гневно играя желваками. — Но, на самом деле, всё ясно. Они не хотят играть в плохую погоду. Кроме того, надеятся, что она снизит и наши шансы… Целый день дул сильный ветер и лил дождь, а при последних словах Вуда раздался отдалённый раскат грома.

— Ничего страшного с рукой Малфоя нет! — рассвирепел Гарри. — Он притворяется!

— Я знаю, но как это докажешь, — горько отозвался Вуд. — А ведь мы отрабатывали движения, исходя из того, что будем играть со «Слизерином»; у Хаффлпаффцев совсем иная манера игры. К тому же у них новый капитан, он же Ищейка, Седрик Диггори… Анджелина, Алисия и Кэтти вдруг захихикали.

— Что? — повернулся к ним Вуд, нахмурившись — он не одобрял несерьёзного поведения.

— Это такой высокий, красивый, да? — спросила Анджелина.

— Сильный и молчаливый, — добавила Кэтти, и девочки снова прыснули.

— Молчаливый, потому что не может связать двух слов, — нетерпеливо вмешался Фред. — Не знаю, о чём ты беспокоишься, Оливер, Хаффлпаффцы — слабаки! Последний раз, когда мы с ними играли, Гарри поймал Снитч в пять минут, помнишь?

— Тогда были совершенно другие условия! — воскликнул Вуд, выкатывая глаза. — Диггори очень усилил команду! Он великолепный Ищейка! Я так и думал, что вы отнесётесь к этому несерьёзно! Нам нельзя расслабляться! Нужно быть в постоянном напряжении! «Слизерин» хочет обдурить нас! Мы должны выиграть!

— Оливер, успокойся! — Фред был слегка напуган горячностью Вуда. — Мы относимся к «Хаффлпаффу» очень серьёзно. Серьёзно.

* * *

В день перед матчем ветер уже завывал вовсю, а дождь полил как из ведра. В классах и коридорах стало так темно, что пришлось зажечь дополнительные факелы и фонари. Члены слизеринской команды ходили с нахальным видом, а Малфой изголялся больше всех.

— Ах, если бы только не моя рука! — восклицал он, когда буря особенно сильно колотила в окна. У Гарри в голове не осталось места ничему, кроме тревоги за исход завтрашнего матча. На каждой перемене Оливер Вуд подбегал к нему со всё новыми и новыми советами. В третий раз, когда это случилось, Вуд говорил ужасно долго, и Гарри не сразу осознал, что на целых десять минут пропустил начало урока по защите от сил зла. Он пустился бежать, а Вуд вопил вслед: «У Диггори очень крутой разворот, Гарри, может быть, имеет смысл попытаться загнать его в петлю…» Гарри резко затормозил у кабинета, потянул дверь на себя и прошмыгнул внутрь.

— Извините, я опоздал, профессор Люпин, я… Однако, от письменного стола на него поднял глаза вовсе не Люпин, а Снейп.

— Урок начался десять минут назад, Поттер, поэтому, я полагаю, будет справедливо, если мы снимем с «Гриффиндора» десять баллов. Садитесь. Но Гарри не пошевелился.

— Где профессор Люпин? — спросил он.

— Он сказал, что слишком плохо себя чувствует и не сможет провести занятие, — губы Снейпа изогнулись в ухмылке. — Мне кажется, я велел вам сесть? Гарри не двинулся с места.

— А что с ним? Чёрные глаза Снейпа сверкнули.

— Ничего смертельного, — ответил он с таким видом, словно желал обратного. — Ещё пять баллов с «Гриффиндора», а скоро будет все пятьдесят, если мне ещё раз придётся просить вас сесть. Гарри медленно прошёл к своему месту и сел. Снейп оглядел класс.

— Перед тем, как Поттер перебил меня, я говорил, что профессор Люпин не оставил никаких записей относительно того, какие темы вы успели пройти на сегодняшний день…

— Пожалуйста, сэр: мы прошли Боггартов, красношапов, капп и гриндилоу, — затараторила Гермиона, — и должны были начать…

— Правда? — Выказав лишь самую малую заинтересованность, Люпин глотнул ещё немного.

— Некоторые считают… — Гарри заколебался, но потом очертя голову продолжил: — некоторые считают, что он готов на всё, лишь бы получить должность преподавателся защиты от сил зла. Люпин осушил кубок и сделал гримасу.

— Отвратительно, — сказал он. — Что ж, Гарри, мне нужно вернуться к работе. Увидимся позже, на пиру.

— Хорошо, — ответил Гарри, ставя на стол свою кружку. Пустой кубок всё ещё дымился.

— Это тебе, — сказал Рон. — Набрали столько, сколько смогли унести.

К Гарри на колени посыпался яркий, разноцветный дождь всяких сладостей. Уже наступили сумерки; Рон с Гермионой только что ввалились в общую гостиную, розовощёкие от холодного ветра, счастливые как никогда.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри, взяв в руки пакетик с маленькими чёрными перечными постреляками. — На что похож Хогсмид? Где вы побывали? Они побывали — везде! У Дервиша и Гашиша, в магазине волшебного оборудования; в Хохмазине Зонко; в «Трёх метлах» — пили горячий баттебир из больших кружек; и во многих других местах.

— А почтовое отделение, Гарри! Там сотни две сов, не меньше, все сидят на полках, на каждой нанесён цветовой код, в зависимости от того, как быстро надо доставить письмо!

— А в «Рахатлукулле» появился новый сорт ирисок; они бесплатно давали попробовать, вот кусочек, смотри!..

— Кажется, мы видели людоеда, честно, в «Трёх мётлах» кого только нет!..

— Жалко, что нельзя было принести тебе баттебира, так здорово согревает…

— А что ты делал? — озабоченно спросила Гермиона. — Уроки?

— Нет, — ответил Гарри. — Пил чай с Люпином у него в кабинете. А потом пришёл Снейп… Он рассказал про кубок. Рон разинул рот.

— И Люпин выпил? — поразился он. — Совсем с ума сошёл? Гермиона поглядела на часы.

— Знаете, лучше бы нам поторопиться, пир начнётся через пять минут… — И они поскорее вылезли в дыру за портретом и влились в толпу, продолжая обсуждать Снейпа.

— Если он… ну, вы понимаете… — Гермиона понизила голос и испуганно оглянулась по сторонам, — если он хотел отравить Люпина…. он не стал бы это делать на глазах у Гарри.

— Тише, — холодно остановил её Снейп. — Я ни о чём не спрашивал. Я лишь хотел отметить отсутствие организованности у профессора Люпина.

— Он самый лучший учитель по защите от сил зла! — нагло заявил Дин Томас, и по рядам пробежал согласный шепоток. У Снейпа сделался свирепый вид.

— Вам легко угодить. Люпин явно не заставляет вас перенапрягаться. В моём понимании, красношапы и гриндилоу — занятие для первоклассников. Сегодня мы с вами поговорим об…

Гарри следил, как учитель пролистывает книгу к самому её концу, к главе, которую они наверняка не проходили.

— …оборотнях, — решил Снейп.

— Но, сэр, — вмешалась неугомонная Гермиона, — мы ещё не дошли до оборотней, мы должны были начать хинкипанков…

— Мисс Грейнджер, — Снейп говорил со зловещим спокойствием, — до сих пор я пребывал в уверенности, что в этом классе учитель я, а не вы. И я хочу, чтобы вы открыли страницу 394. — Он снова обвёл глазами класс. — Вы все! Быстро! Класс — с разнообразными оскорблёнными гримасами и возмущённым бормотанием — открыл книги.

— Кто может сказать, как отличить оборотня от настоящего волка? — спросил Снейп. Все сидели в неподвижном молчании; все, кроме Гермионы, чья рука, по обыкновению, выстрелила вверх.

— Кто может? — повторил Снейп, игнорируя Гермиону. — Не хотите ли вы сказать, что профессор Люпин даже не научил вас, каковы основные различия между…

— Вам же объяснили, — неожиданно выпалила Парватти, — мы ещё не дошли до оборотней, мы остановились на…

— Тихо! — прикрикнул Снейп. — Так-так-так, не думал я, что встречу третьеклассников, неспособных распознать оборотня. Не забыть бы уведомить профессора Дамблдора о вашем отставании…

— Пожалуйста, сэр, — не выдержала Гермиона, так и не опустившая руку, — оборотни отличаются от настоящих волков по нескольким неприметным признакам. У оборотня нос…

— Вы второй раз заговорили без разрешения, мисс Грейнджер, — ледяным тоном произнёс Снейп. — Пять баллов с «Гриффиндора» за то, что вы позволяете себе быть такой выскочкой и всезнайкой.

Гермиона густо покраснела, опустила руку и глазами, полными слёз, уставилась в пол. После жестоких слов Снейпа класс повёл себя весьма характерно: все те, кто и сами хотя бы однажды обзывали Гермиону всезнайкой, сейчас гневно уставились на ненавистного учителя, а Рон, обзывавший её всезнайкой минимум два раза в неделю, громко сказал:

— Вы задали вопрос, а Гермиона знала ответ! Зачем спрашивать, если не хотите, чтобы вам отвечали? Все в классе сразу поняли, что Рон переборщил. Снейп стал медленно наступать на Рона. Ребята затаили дыхание.

— Взыскание, Уизли, — маслянистым голосом проговорил Снейп, приблизив своё лицо к лицу Рона. — И если я ещё раз услышу, что вы критикуете мою манеру преподавать, вы очень, очень пожалеете.

До конца урока никто не проронил ни слова. Ребята сидели и выписывали из учебника информацию об оборотнях, а Снейп тем временем ходил по рядам и проверял, чем они занимались с профессором Люпином.

— Какие жалкие объяснения… А это вообще неверно, каппы гораздо чаще встречаются в Монголии… Профессор Люпин поставил за это восемь? Из десяти? Я не поставил бы и трёх… Прозвонил колокол, но профессор Снейп задержал класс.

— Напишите сочинение «Как распознать и убить оборотня». На эту тему должно быть написано не меньше двух свитков. Работы сдать к утру в понедельник. Уизли, останьтесь, нам нужно разобраться с вашим наказанием.

Гарри с Гермионой вышли из класса вместе со всеми. Отойдя на приличное расстояние, чтобы их не было слышно, ребята разразились гневными тирадами в адрес Снейпа.

— Снейп никогда не вёл себя так по отношению к другим учителям по защите от сил зла, несмотря на то, что хотел занять их место, — сказал Гарри Гермионе. — Что он имеет против Люпина? Как ты думаешь, это из-за Боггарта?

— Не знаю, — задумчиво протянула Гермиона, — но я очень надеюсь, что профессор Люпин скоро поправится… Рон догнал их пять минут спустя в состоянии стремительно нарастающего гнева.

— Можете себе представить, что этот… — Рон назвал Снейпа словом, которое заставило Гермиону воскликнуть: «Рон!» — …приказал мне сделать? Мне придётся мыть утки в больнице! Без магии! — Рон глубоко дышал и сжимал кулаки. — И почему Блэку не пришло в голову спрятаться в кабинете у Снейпа? Он мог бы прикончить его за нас!

* * *

На следующее утро Гарри проснулся очень рано, так рано, что было ещё темно. Сначала он подумал, что его разбудили завывания бури. Потом почувствовал на затылке дуновение холодного ветра и рывком сел в постели — совсем рядом в воздухе плавал полтергейст Пивз и с силой дул ему в ухо.

— Зачем ты это делаешь? — возмущённо спросил Гарри.

Пивз до предела округлил щёки, с силой дунул и задом улетел из комнаты, гнусно хихикая. Гарри похлопал ладонью, нашарил будильник и взглянул на циферблат. Полчетвёртого. Проклиная Пивза, он повернулся на другой бок и попробовал вновь погрузиться в сон, но теперь, когда он проснулся, трудно было не обращать внимания на оглушительные раскаты грома, на грохот, с которым порывы ветра ударяли в стены замка, на далёкий скрип деревьев в Запретном лесу. Через несколько часов ему предстоит выйти на Квиддичное поле и сражаться с противником во всём этом кошмаре. Отчаявшись уснуть, мальчик встал, оделся, взял «Нимбус 2000» и тихонько вышел из спальни. Когда Гарри открывал дверь, что-то мохнатое проскользнуло мимо его ног. Он нагнулся как раз вовремя, чтобы успеть схватиться за пушистый хвост и вытащить Крукшанса из спальни.

— А знаешь, мне кажется, Рон был прав относительно тебя, — с подозрением обратился Гарри к коту. — В замке полно мышей, так иди и охоться за ними. Давай, давай, — он подтолкнул кота ногой, принуждая его идти вниз по винтовой лестнице.

— Оставь Скабберса в покое.

В общей гостиной грохот бури был слышен ещё сильнее. Однако, Гарри и в голову не приходило, что игру могут отменить; Квиддичные матчи не отменяли из-за подобной ерунды. И всё-таки, Гарри довольно сильно тревожился. Вуд как-то показал ему в коридоре Седрика Диггори; тот учился в пятом классе и был гораздо крупнее Гарри. Обычно Ищейками назначали лёгких и быстрых игроков, но в такую погоду дополнительный вес, несомненно, даст Диггори ощутимое преимущество — меньше вероятность, что его сдует с метлы.

Гарри провёл предрассветное время в кресле у камина, периодически вставая, чтобы не дать Крукшансу прошмыгнуть по лестнице в спальню мальчиков. После томительного ожидания наконец настало время, когда, по расчётам Гарри, уже должны были подать завтрак. Он одиноко направился к отверстию за портретом.

— Остановись и прими бой, шелудивая деревенщина! — проорал Сэр Кэдоган.

— Да заткнись ты, — зевнул Гарри. Над большой тарелкой овсянки он немного оживился, а к тому времени, когда приступил к бутерброду, подошли остальные члены команды.

— Тяжеленько нам придётся, — сказал Вуд. Он ничего не ел.

— Перестань волноваться, Оливер, — постаралась утешить его Алисия, — подумаешь, какой-то дождик.

Но это, к сожалению, был не просто «какой-то дождик». Конечно, популярность Квиддича была такова, что вся школа всё равно собралась смотреть матч, но от замка к полю школьникам пришлось бежать, пригнув головы против ураганного ветра, вцепившись в зонтики, то и дело улетавшие у кого-нибудь из рук. Входя в раздевалку, Гарри увидел, что Малфой, Краббе и Гойл смеются и показывают на него пальцами. Сами они шли на стадион под широченным зонтом. Гриффиндорская команда переоделась в малиновые робы и стала ждать, когда Вуд произнесёт свою обычную ободряющую речь. Но так и не дождалась. Вуд несколько раз пробовал заговорить, издавал какие-то странные булькающие звуки, потом безнадёжно махнул рукой и жестом велел игрокам следовать за собой. Ветер был такой сильный, что ребят по дороге к стадиону сносило вбок. Если с трибун и доносились приветственные крики, их не было слышно за всё новыми и новыми раскатами грома. Дождь залеплял очки Гарри. Каким, спрашивается, образом он разглядит Снитч во всём этом буйстве стихий? Хаффлпаффцы, в канареечной форме, приближались с другой стороны поля. Капитаны подошли друг к другу и обменялись рукопожатиями; Диггори улыбнулся Вуду, но у Вуда к этому времени окончательно свело челюсти, поэтому он едва кивнул. Гарри увидел, как на губах мадам Хуч формируются слова: «Седлайте мётлы». Он вытянул правую ногу из разлезшейся глины — чавк — и перебросил её через древко. Мадам Хуч поднесла свисток к губам и с силой дунула. Свисток прозвучал пронзительно и донёсся будто издалека. Игроки взлетели. Гарри быстро набирал высоту, но «Нимбус 2000» слегка заносило из-за ветра.

Стараясь держать метлу ровно, насколько возможно, он развернулся, всматриваясь в пелену дождя сощуренными глазами. За каких-нибудь пять минут Гарри вымок до нитки, закоченел и с трудом мог различить игроков своей команды, не то что Снитч. Он летал взад и вперёд вдоль поля среди размытых малиновых и жёлтых пятен и не имел ни малейшего представления о ходе игры. Комментатора не было слышно за шумом бури. Публика пряталась под плащами и истрёпанными зонтиками. Нападалы дважды чуть было не скинули Гарри с метлы; вода залепила очки до такой степени, что Гарри не заметил приближения опасных мячей. Он потерял счёт времени. С каждой минутой становилось всё труднее держать метлу ровно. Небо темнело сильнее и сильнее, как будто день сегодня решил смениться ночью досрочно. Два раза Гарри чудом избежал столкновения с другими игроками, так и не поняв, свои это были или чужие, такие все были мокрые, дождь висел настолько густой пеленой, что невозможно было отличить одних от других… Одновременно с первой вспышкой молнии раздался свисток мадам Хуч; Гарри с трудом различил силуэт Вуда. Тот показывал рукой, чтобы Гарри спускался. Все игроки команды с чавкающими всплесками приземлились в грязь.

— Я попросил тайм-аут! — проревел Вуд. — Соберитесь здесь, под этим… Ребята сгрудились под большим зонтом на краю поля; Гарри снял очки и принялся торопливо вытирать их полой робы.

— Какой счёт?

— Мы ведём, у нас пятьдесят очков, — сказал Вуд, — но, если вскорости не поймаем Снитч, то придётся играть в темноте.

— С этим у меня нет никаких шансов, — измученно пожаловался Гарри, помахав очками. В это самое мгновение у его плеча появилась Гермиона; она держала мантию над головой и, непонятно почему, сияла.

— У меня идея! Дай скорей твои очки!

Он протянул ей очки. На глазах у недоумевавшей команды Гермиона постучала по ним палочкой и сказала: «Импервиус!»

— На! — она протянула очки обратно. — Теперь они водоотталкивающие! Вуд готов был её расцеловать.

— Гениально! — хрипло воскликнул он, когда Гермиона уже растворилась в толпе. — Всё, ребята, давайте навалимся!

Заклятие Гермионы сработало. Конечно, Гарри по-прежнему коченел от холода, был мокрым, как никогда в жизни, зато хотя бы обрёл зрение. Вновь полный решимости, он, чуточку понукая, направил метлу сквозь турбулентные завихрения, оглядываясь по сторонам в поисках Снитча, увёртываясь от Нападал, поднырнув под Диггори, который проскользил в противоположном направлении… Ещё раз громыхнуло, и сразу вслед за этим сверкнула раздвоенная молния. Находиться на поле становилось всё опаснее. Нужно как можно скорее засечь Снитч… Он развернулся с намерением лететь обратно, к центру поля. Вдруг очередная вспышка осветила трибуны, и Гарри увидел нечто, что совершенно отвлекло его от игры — силуэт громадного, косматого чёрного пса, чётко отпечатавшийся на фоне неба, застывший на самом верхнем, пустом, ряду трибун. Онемевшие руки соскользнули с рукояти метлы, и «Нимбус» резко нырнул на несколько футов вниз. Смахнув пропитанные водой пряди со лба, Гарри внимательно всмотрелся в верхний ряд трибун. Пёс исчез.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: