ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. Стонзхилл.

После того как "Пушечный клуб" отверг притязания Техаса, все граждане

Соединенных Штатов, где каждый умеет читать, сочли своим долгом изучить

географию Флориды. Никогда книгопродавцы не продавали столько специальных

книг: "Путешествие во Флориду" Бартрама, "Природа Восточной и Западной

Флориды" Ромена, "Территория Флориды" Уильяма и сочинение Клиленда "О

культуре сахарного тростника в Восточной Флориде". Они быстро разошлись, и

пришлось печатать новые издания. Успех был бешеный.

Председателю "Пушечного клуба" было не до чтения: он решил собственными

глазами осмотреть нужную ему часть Флориды, чтобы определить место для

сооружения колумбиады. Не теряя ни минуты, он предоставил в распоряжение

Кембриджской обсерватории сумму, необходимую для изготовления телескопа, и

заказал торговому дому "Брэвиль и КВ°" в Олбани алюминиевый снаряд; затем он

выехал из Балтимора в сопровождении Мастона, майора Эльфистона и директора

Гольдспрингского завода.

На другой день путешественники были уже в Новом Орлеане; там они

немедленно пересели на предоставленное им правительством вестовое судно

морского министерства "Тампико", которое ждало их под парами, Скоро берега

Луизианы скрылись из виду.

Переезд был недолгий. В двое суток "Тампико" прошел 480 миль и достиг

берега Флориды. Путешественники увидели перед собою землю, низменную,

плоскую и с виду совершенно бесплодную. Обогнув целый ряд мысов и бухт,

изобилующих устрицами и омарами, "Тампико" вошел в бухту Эспириту-Санто.

Эта бухта разделяется на два рейда: рейд Тампа и рейд Хилсборо, через

устье показалась крепость Брук с ее приземистыми батареями, еле заметными

над волнами, и затем город Тампа, беспорядочно раскинувшийся в глубине

маленькой естественной гавани, образуемой устьем реки Хилсборо.

Там и бросил "Тампико" якорь 22 октября в семь часов вечера, и

путешественники тотчас же высадились на берег .

Сильно забилось сердце у Барбикена, когда он ступил на флоридскую

землю! Казалось, он ощупывал ее ногой, как архитектор инстинктивно ощупывает

стены, чтобы убедиться в их прочности. Дж. Т. Мастон то и дело поскребывал

почву своим железным крюком.

-- Господа, мы не должны терять ни одного дня,-- сказал Барбикен.--

Завтра же утром мы сядем на лошадей и отправимся осматривать страну.

На берегу Барбикена торжественно встретила трехтысячная толпа -- все

население Тампа,-- эту честь вполне заслужил председатель "Пушечного клуба",

остановив свой выбор на Флориде. Долго не смолкали шумные приветствия. Но

Барбикен поспешил укрыться от оваций в гостинице "Франклин" и заявил, что

никого принимать не будет. Роль знаменитости была ему не по душе.

На следующее утро, 23 октября, под окнами гостиницы уже нетерпеливо

били копытами маленькие, но полные силы и огня испанские лошадки. Однако

вместо четырех лошадей сказалось целых пятьдесят и столько же всадников.

Барбикен и его трое спутников, спустившись по лестнице, были поражены при

виде такой кавалькады. Кроме того, Барбикен заметил, что у каждого всадника

за плечами был карабин и пистолеты в кобуре седла. Один молодой флоридец

тотчас сообщил ему причину такого вооружения.

-- Могут повстречаться семинолы, сэр.

-- Какие семинолы?

-- Индейцы, которые бродят по степи; поэтому мы сочли нужным

сопровождать вас.

-- Чепуха! -- произнес Дж. Т. Мастон, карабкаясь на лошадь.

-- Это, знаете, на всякий случай,-- добавил флоридец.

-- Очень вам благодарен, господа, за ваше внимание,-- ответил

Барбикен,-- а теперь -- в путь!

Кавалькада тотчас тронулась и быстро исчезла в облаке пыли. Было пять

часов утра; солнце уже ярко сияло, термометр показывал 84В° в тени, но

порывы свежего ветра умеряли жару.

Путешественники поскакали к югу, вдоль побережья, по направлению к

речке Алифия, которая впадает в бухту Хилсборо милях в двенадцати ниже

Тампа.

Затем они стали подниматься по правому берегу речки, направляясь на

восток. Вскоре бухта исчезла за холмами, и перед ними развернулась

флоридская равнина.

Флорида состоит из двух частей. Северная менее пустынна и гуще

заселена; там находятся столица штата -- Таллахаси и порт Пенсакола, где

построен один из самых крупных морских арсеналов Соединенных Штатов. Южная

часть, омываемая с одной стороны Атлантическим океаном, с другой

Мексиканским заливом, представляет собой узкий полуостров, непрерывно

размываемый течением Гольфстрима; это оконечность материка, затерявшаяся

среди целого архипелага островов, которую приходится огибать многочисленным

судам, идущим по Багамскому проливу. Она стоит как часовой у залива великих

бурь.

Флорида занимает площадь в 38 033 267 акров, из которых Барбикену нужен

был только один акр в пределах двадцать восьмой параллели, предоставляющей

необходимые условия для выполнения его предприятия; поэтому Барбикен

внимательно рассматривал поверхность почвы и ее строение. Открытая Хуаном

Понсе де Леоном в 1512 году, в день вербного воскресенья, Флорида была

сперва названа Цветущей пасхой. Ее песчаные, выжженные берега отнюдь не

заслуживали такого поэтического наименования.

Но уже в нескольких километрах от берега характер местности начал

постепенно изменяться и она стала оправдывать свое название: появилось

множество ручейков, речек, потоков, прудов и небольших озер; скоро они

образовали целую водяную сеть, и можно было подумать, что находишься в

Голландии или Гвиане. Потом равнина стала заметно подниматься, и вскоре

взору путешественников открылись обработанные поля, где обильно произрастали

различные северные и южные культуры; тропическое солнце прогревало эти

широкие равнины, а воду дождей сохраняла глинистая почва. Кругом

расстилались необозримые плантации ананасов, ямса, сахарного тростника,

табачные, рисовые и хлопковые. Поражало изобилие этих природных богатств.

Барбикен, казалось, был доволен тем, что местность неуклонно

повышалась.

-- Дорогой друг,-- ответил он на вопрос Мастона,-- для нас важнее всего

соорудить нашу колумбиаду на высоком месте.

-- Чтобы быть ближе к Луне? -- выпалил секретарь "Пушечного клуба".

-- Нет,-- ответил, улыбаясь, Барбикен.-- Несколько метров дальше или

ближе к Луне не имеют значения. Но на высоком месте легче производить

работы; нам не придется бороться с грунтовыми водами, что потребовало бы

целой сети длинных и дорогих труб; с этим обстоятельством надо очень

считаться, ведь нам придется вырыть колодец глубиной в девятьсот футов.

-- Вы правы,-- вмешался инженер Мерчисон,-- во время работ надо,

насколько возможно, ограждать себя от воды. Но если мы наткнемся на

подземные источники -- мы выкачаем из них всю воду машинами или же отведем

их в сторону. Нам ведь не артезианский колодец копать, узкий и темный, где

придется зондировать, бурить и взрывать вслепую. Мы будем работать под

открытым небом, на солнечном свету, долбить киркой и заступом, а когда

нужно, то и взрывать, так что дело пойдет у нас быстро.

-- Однако,-- заметил Барбикен,-- если мы найдем высокое место, и притом

сухое, то избавимся от возни с подземными водами, работать будет легче и

постройка окажется прочнее. Постараемся поэтому заложить шахту на месте,

которое находилось бы на высоте нескольких сот туазов над уровнем моря.

-- Вы совершенно правы, мистер Барбикен,-- ответил инженер,-- и если не

ошибаюсь, мы должны вскоре найти подходящее место.

-- Ах! -- воскликнул Барбикен.-- Как бы мне уже хотелось услышать

первый удар кирки!

-- А я бы хотел услыхать последний удар! -- воскликнул Мастон.

-- Скоро этого дождетесь,-- ответил инженер,-- и, поверьте,

Гольдспрингскому заводу не придется платить вам неустойку за просрочку.

-- Клянусь святой Барбарой, вы хорошо сделаете, если поторопитесь,--

воскликнул Мастон.-- Ведь платить придется по сто долларов в сутки до тех

пор, пока Луна снова не вернется в такое же положение относительно Земли, то

есть в течение восемнадцати лет и одиннадцати дней,-- знаете ли вы, что это

составит шестьсот пятьдесят восемь тысяч сто долларов!

-- Нет, сэр, мы этого не знаем, да и знать не желаем.

К десяти часам утра кавалькада была уже милях в двенадцати от берега.

Между тем обработанные поля сменились лесами. Там в тропическом

изобилии встречались самые разнообразные породы деревьев. В этих почти

непроходимых лесах росли гранаты, апельсины, лимоны, сикоморы, маслины,

абрикосы, бананы, огромные виноградные лозы; яркие цветы и разноцветные

плоды пленяли своими красками и ароматом.

В густой ароматной тени этих великолепных деревьев перелетали и пели

стаи птиц с блестящим оперением. Особенно хороши были ракоедки; перья их

сверкали на солнце как самоцветы; казалось, им место не в гнезде, а в

драгоценном ларчике.

Майор и Мастон восхищались красотой этой роскошной природы.

Но Барбикен, равнодушный к этим чудесам, спешил дальше; местность не

нравилась ему именно вследствие своего плодородия. Хотя Барбикен и не был

сведущ в гидроскопии, но он инстинктивно чувствовал воду у себя под ногами,

а ему нужна была почва совершенно сухая.

Кавалькада продолжала двигаться вперед. Пришлось переехать вброд через

несколько речек, и это было небезопасно, так как они кишели кайманами, иные

из которых достигали восемнадцати футов в длину. Отважный Мастон погрозил

чудовищам своим железным крючком. Но его жест спугнул лишь пеликанов,

чирков, фаэтонов и других водяных птиц, а большие красные фламинго не

тронулись с места и продолжали бессмысленно смотреть на людей.

Наконец исчезли болотные птицы и водяные животные; лес становился все

более низкорослым и заметно поредел. Потом снова показалась степь с редкими

группами деревьев; по временам пробегали стада испуганных оленей.

-- Наконец-то! -- воскликнул Барбикен, приподнимаясь на стременах.--

Вот появились сосны.

-- И дикари,-- добавил майор.

В самом деле, на горизонте появился отряд семинолов; казалось, они были

в волнении, ибо носились то туда, то сюда на своих быстрых конях, потрясали

копьями, стреляли в воздух из ружей, но выстрелы были едва слышны

путешественникам. Впрочем, семинолы ограничились этой враждебной

демонстрацией, не решаясь напасть на Барбикена и его свиту.

Наконец кавалькада очутилась на каменистой возвышенности, занимавшей

пространство в несколько акров; солнце заливало широкий простор своими

жгучими лучами. Это место заметно возвышалось над остальной степью и,

казалось, отвечало всем условиям, нужным для установки колумбиады.

-- Стой! -- крикнул Барбикен, придерживая лошадь.-- Как называется эта

местность?

-- Мы называем ее Стонзхилл (Каменистый холм),-- ответил один из

флоридцев.

Не говоря ни слова, Барбикен слез с лошади, взял свои инструменты и

начал определять с возможно большей точностью географическое положение

места. Перед ним выстроился отряд флоридцев, в глубоком молчании наблюдавших

за его действиями.

Солнце как раз проходило через меридиан. Через несколько минут Барбикен

закончил свои измерения, написал несколько цифр и сказал, обращаясь к

спутникам:

-- Эта возвышенность находится на высоте трехсот туазов над уровнем

моря. Широта двадцать семь градусов семь минут, долгота пять градусов семь

минут. Я полагаю, что сухой и каменистый грунт этого холма представляет

весьма благоприятные условия для сооружения колумбиады. Поэтому именно здесь

построим мы наши печи, наши склады, жилища для наших рабочих, и отсюда,

именно отсюда,-- повторил Барбикен, топнув ногой о землю,-- наш снаряд

полетит в мировое пространство!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: