Алан и Лис: откровенные разговоры в подвале

Тед, завезя Лиса в мотель, спешно ехал к старому, позапрошлого века постройки, зданию, где располагались заведения Рубена: ресторан и роко-мото-клуб. С фасада на проспект сиял вывеской ресторан «Рубин», стилизованный под рыцарский замок с башенками, располагающийся в старом здании постройки конца девятнадцатого столетия на фундаменте, оставшемся после развалин средневекового особняка. В тыльной части здания Рубен открыл клуб для своих друзей-байкеров. С бокового черного входа, открывающегося только для избранных, можно было попасть в святая святых организации — зал для своих, скромно именующийся "Роко-мото-клубом". За фасадом крутого ресторана и мотоклуба скрывался притон, позволяющий Рубену проворачивать в тишине свои делишки, вовлекая в сомнительные развлечения мотолюбителей из числа деток небедных родителей, спаивать их, втягивать в разные споры и гонки, тянуть с них под всяческими предлогами деньги, развращать и подсаживать на наркотики. Ресторан выступал только ширмой и средством для отмывания денег. Небогатые байкеры привлекались Рубеном только как подручные, выполнявшие в банде волю босса. Вот и сейчас Тедди летел, повинуясь одному звонку и уже подъезжая к задней двери.

За массивной железной дверью скрывался темный узкий коридор, служащий разделением между двумя абсолютно разными заведениями и использующийся персоналом для выхода «на перекур». Справа по вечерам громыхал басами рок — там находился клуб: мрачное заведение в готическом стиле, темнота зала разбавлялась пульсирующими лучами стробоскопа, мигающего красным и зеленым спонтанно. Здесь легкий кальянный дурман из приват-комнат сплетался с запахами перегара, пота и пыльного ветра, залетевшего с уличных гонок. Привлеченные духом видимой свободы и вседозволенности, мнимым чувством братства байкеров и рокеров, а также неким флером запретных удовольствий, в эти заведения, помимо рокеров, частенько заглядывали сынки богатых родителей, мнящие себя крутыми перцами, способными на всё. И часто их крутизна измерялась возможностью отцовского кошелька, способностью оплатить собственные прихоти и неограниченной фантазией, способной эти прихоти придумать. Заведение Рубена, как росянка, завлекало неосторожных мажоров тем, что не признавало никаких ограничений, никаких запретов. За деньги он мог предоставить всё: от обеспечения сексуальных оргий, хоть садо-мазо, до предоставления любых законных или незаконных вещей. Были бы деньги, а клиент всегда получит то, что пожелает: любую выпивку, любые наркотики, любого сексуального партнера — у Рубена было всё!

Поначалу, конечно, смущал интерьер заведений, но, едва заслышав перечень услуг, предлагаемых запрещенных веществ и препаратов, всё негодование улетучивалось, уступая место желанию новизны. Здесь не заглядывали в паспорт, не приставали по поводу запретов… Эти места жили по закону: «Кто платит, тот и музыку заказывает!». И юные богатые мотыльки слетались к свече, обжигаясь и испытывая от этого кайф. Хотя постоянные клиенты, в основном рокеры, были мало заинтересованы в танцах — им достаточно было иметь большой выбор сортов пива и виски, да немудреную закуску в виде стейков, чтоб скрасить очередной вечер в родной обстановке: среди голых каменных стен в готическом стиле, сидя на кожаных диванчиках, стилизованных под обивку мотоциклетных сидений. Из колонок круглосуточно гремел рок, в баре не переводилась выпивка, вокруг сплошь такие же рокеры-байкеры, готовые и поддержать спор на любую тему, было бы что ставить, и сорваться в гонку по ночным улицам даже под алкогольным или наркотическим дурманом. В общем, дом родной для ищущих острых ощущений и спешивших жить…

Слева же была дверь в совершенно иное заведение, гордо носящее звание ресторана, хотя отличий особых между этими двумя местами выделить было нельзя: те же стены из дикого камня, стилизованный под старину камин, да уютные ниши с диванчиками. Разве что музыка поспокойнее, да столиков побольше, а барная стойка оформлена в классическом стиле.

Примечательно, что двери в ресторан с коридора постоянно держались закрытыми, так как в ресторан иногда забредали левые посетители, или рокеры, избегая случайных свидетелей своих бесчинств и вольностей, перекрывали доступ в клуб. В этом коридоре были ещё двери, ведущие на две лестницы, чудесным образом умещавшиеся в столь тесном пространстве — одна наверх, в кабинет владельца, и другая, потайная — вниз, в подвалы, сохранившиеся от старинного особняка в центре старого города, на фундаменте от которого и было выстроено здание ресторана лет сто назад. Мало кто действительно знал о второй лестнице, и об оборудованных помещениях для занятий БДСМ, и о камерах для пленников или должников. В секреты своего бизнеса и развлечений Рубен никого не посвящал, лишь пара особо доверенных подручных, да постоянный партнер, вынужденный отрабатывать карточные долги своего отца, имели доступ в потайные помещения. Сейчас этот партнер, Лис, сбежал через старые коридоры из подвала ресторана, пролез сквозь лабиринт тоннелей ливневой канализации, выходящей к морю. И теперь Рубен вызывал Теда и Бруно, знающих о секретной части ресторана, чтоб прочесать коридоры и вернуть беглеца.

Тед, открыв своим ключом дверь, сразу направился в кабинет босса, но тот сам вышел ему навстречу вместе с Бруно, коренастым грубым парнем, всегда с жестким прищуром наблюдавшим за Тедом, как прицеливающийся в окуляр снайперки.

— Так, парни, сейчас прочешем все ответвления, тупики и коридоры, всю систему ближайших ливневок вплоть до канализации, может, этот обалдуй еще там плутает. Я ему покажу, как сбегать!

Рубен отомкнул скрытый замок, нажал потайные рычаги, и часть стены отъехала, открывая старую лестницу в толще стены. Мужчины спустились в древнейшую часть здания — то ли винные, то ли тюремные подвалы с арочными потолками, сохранившиеся еще со средневековья и бывшие некогда подземным ярусом старинного, давно разрушенного особняка, имеющего запасные выходы на случай осады, выводящие беглецов в длинные запутанные лабиринты подземных катакомб, просто рай для диггеров.

В одном из ответвлений подвала были оборудованы три камеры — тесные грязные клетушки, огражденные решетками. В другом была любимая комната Рубена, оборудованная по последнему слову для сессий БДСМ, просто мечта садиста. В глубине помещения толстая ржавая решетка отделяла личный подвал от узкого темного лаза, служащего запасным выходом на случай опасности, ведущего в глубь подземных тоннелей. Больше явных выходов не было, только небольшое полукруглое окошко на высоте двух метров, и сложенные под ней пирамидой старые винные бочки объясняли, как сбежал Лис.

Рубен сначала проверил камеры, убедившись, что Алан на месте, затем направился к решетке, отомкнул ржавый замок и, указав направление поисков по боковым коридорам и раздав мощные фонари, сам бросился искать свою потерю по центральному коридору.

Тедди, переждав несколько минут за темным углом, вернулся к узнику, отомкнув замок, решительно позвал:

— Эй, Алан! Поднимайся, уходим отсюда!

***

Алан находился под замком в этом потайном месте уже три дня. Пленители его закрыли в подвале в странной клетке, похожей на ящик для арбузов, размерами полтора на полтора метра, так что вытянуться в полный рост получалось только по диагонали. На полу лежала куча засаленного тряпья, служившая и постелью и одеялом для озябшего пленника. В углу стояло вонючее пластиковое ведро, воду и пищу тоже приносили в пластиковой одноразовой посуде.

Алан, находившийся в прострации после новости о предательстве Чака, не чувствовал ни голода, ни жажды, забился в уголок, укутавшись в какое-то старое пальто, и просто повторял про себя: «Это не правда! Это мне просто снится! Надо проснуться!». Попытки изменить реальность методом щипания себя побольнее в попытке проснуться не принесли нужных результатов: всё осталось по-старому, только на тыльной части кисти появилось пара синих пятен. Отчаянье накатывало девятым валом, накрывая с головой, он пытался понять, как могло так случится, что его Чак, любимый Чак, за которого он был готов отдать всё, смог так легко отказаться и бросить его в лапы этих страшных людей. И на этой дилемме мозг отказывался что-либо анализировать, он просто зависал, опять и опять повторяя: «Это не правда! Это не правда!».

Пришедший на второе утро с завтраком громила в бандане был неприятно поражен, что пленник не съел за сутки ни крошки, не выпил ни глотка воды, всё стояло нетронуто, он выложил свежую еду и воду, попробовал уговорить поесть:

— Ну чего ты упрямишься? Рано или поздно покоришься, это сразу все строптивые, а потом жить захочешь, будешь есть, только уже много сил потеряешь…

Алан молча смотрел огромными светло-серыми глазищами, в его взгляде плескалась такая боль и непонимание, что и непробиваемо-толстокожее сердце Теда дрогнуло, и какое-то чувство, похожее на жалость к этому красивому парню, всколыхнулось в душе. Пробормотав еще что-то ободрительно-утешительное, он отправился на доклад к боссу. Ввалившись сходу в кабинет Рубена, выпалил:

— Алан уже двое суток не ест и не пьет, боюсь, как бы он с горя не помешался…

Рубен тут же отправился с проверкой. Увиденное ему сильно не понравилось, он с детства с брезгливостью относился к умалишенным, и этот вид Алана его только раздражал, а представив, что тот от голода еще и ослабеет и потеряет товарный вид, вообще вышел из себя, пнул ногой неповинную ни в чем решетку и отправился в кабинет, звонить своему агенту в Европе.

— Есть парень, модель, блондин редкой красоты, готов отрабатывать долг своего любовника.

— Яхта с тайником на борту будет в порту через три дня, я к тому времени найду для него место, может в элитный бордель, или на содержание богатому европейцу.

— Окей! — Рубен чуть успокоился, узнав, что через три дня сможет получить круглую сумму за Алана, а дальше пусть с ним другие мучаются. Осталось его хоть как-то уговорить поесть. Недолго думая, он из-под замка выпустил Лиса, привел в подвал. Тот, уже увидев ненавистную дверь в комнату для извращенного наслаждения Рубена, слегка побледнел, что не осталось незамеченным хозяином. Он ухмыльнулся, погладил тыльной стороной ладони по щеке:

— Вижу, как тебе не терпится… Подожди немного: вечером проведем сессию, я тебя свяжу, выпорю… Я тебе доставлю такое удовольствие, какое давно не практиковал… Там для тебя есть несколько новых игрушек… А пока поработай: убедишь Алана поесть, значит вечером будет меньше боли…

Рубен подтолкнул Лиса в соседнюю клетку, запер и ушел наверх, приказав Тедди принести вторую порцию пищи новому узнику: до вечера было долго, но Рубен старался беречь своё, будь хоть имущество, хоть его пленники.

Лис, оживший после ухода хозяина, тут же через решетку попытался растормошить соседа, но тот только вяло отмахивался, не желая вступать в разговоры. И только выплеснутая в лицо вода привела в чувство, вернула в реальность, не оставив от оцепенения и следа. Алан тут же взорвался:

— Твою мать! Какого демона ты творишь!

— А как иначе привести тебя в чувство? Сидишь тут, как каменный, в одну точку смотришь, того и гляди свихнешься!

— Но не водой в лицо же! — возмущенно сопел Алан, вытирая капли и поплотнее закутываясь, чуть не стуча зубами от холода.

— Вот ты и мерзнешь, что ничего не ел. Кстати, а чего ты не ел?

— Не хочется…

— Как это не хочется? Двое суток не есть… Ты же на ногах стоять не будешь, когда из подвала выпустят.

Алан задумчиво посмотрел на пищу, потом просто закрыл глаза, свернувшись в позу эмбриона. Но Лис не отставал от него:

— Ты пойми: если не поешь, то накажут меня. Рубен так выпорет у тебя на глазах, что неделю не смогу разогнуться. Если себя не жалко, то хоть меня пожалей!

Алан смотрел недоверчиво в лицо своего собрата по заточению, скептически буркнув:

— Да ну нафиг! Средневековье какое-то!

Лис грустно улыбнулся, повернулся спиной, приподнял футболку, обнажив спину, покрытую рубцами: и заживающими старыми, и краснеющими новыми. Они, как сетка, покрывали всю открытую поверхность и явно спускались под пояс штанов.

Пораженный до ужаса Алан не находил слов, только смотрел большими глазами, прикрыв ладонью рот. Лис, оправив одежду, заметил:

— Если не поешь, то у меня добавится шрамов, а может, и еще что похуже… И всё это на твоих глазах.

Дождавшись ответного кивка на свои речи, Лис взял с блюда пару пирожков, один протянул Алану, а второй начал с аппетитом жевать. Алан, немного посомневавшись, но взглянув на спину Лиса, тоже начал кушать.

Приглушив чувство первого голода, Лис поинтересовался:

— Ты много задолжал Рубену?

— Не понял…

— Сколько ты должен и будешь отрабатывать?

— Отрабатывать? О! — Алан, вспомнив свои горькие мысли, опять замер с недожеванным пирогом в руке. Лис, не дождавшись ответа, толкнул того в плечо и на недоуменный взгляд выдал:

— Ну что тут непонятного? Мне приходится вот отрабатывать карточные долги отца, сразу был месяц срока, теперь уже шесть, но боюсь, что дальше больше и больше… Надо с этим что-то делать… Но я сам дал согласие, иначе б его убили… — голос Лиса звучал с какой-то горечью.

— Вот-вот, у меня похожая ситуация. Я сюда попал за чужие долги. Любимый отдал за свой проигранный спор…

— Любимый? — лицо Лиса просто переменилось от отвращения. — Да какой же это любимый! Разве смог бы отдать, если б любил? Да за любимых люди на смерть были готовы…

— Вот и я был готов! А теперь сижу тут и думаю, а был ли любимый? И за двое суток много чего передумал, наверное, стоило попасть сюда, чтобы понять, кто чего стоит… — Алан с силой потер ладонями лицо, в глазах плескалась такая боль, что Лис просто содрогнулся.

В этот момент послышался лязг механизма, шаги по лестнице, и в подвал зашел Тед с очередной тарелкой пирогов и водой. Передавая припасы Лису, он подмигнул и молча вышел.

Лис, оглянувшись на видеокамеру в углу, улегся к ней спиной, закрыв и тарелку с пирогами, и записку, и гвоздь, согнутый в отмычку. Он трижды перечитал записку: «Через 20 мин погаснет свет, и не будут работать камеры. Устрой из одежды куклу в виде спящего человека, брось гвоздь возле замка — его я отомкнул. Фонарик на бочке, возле решеток. Вылезешь в воздухо-вентиляционное окно, по правому коридору до упора и потом вверх. Я тебя там встречу. Записку забери с собой». Лис улыбнулся, подумав: «Вот это любовь, Тед собой рискует, меня, шлюху босса, спасая!»

Когда, мигнув, погас свет, он метнулся, сворачивая из подручных тряпок валик, похожий на фигуру спящего человека, на ощупь добрался до фонарика и попробовал гвоздем вскрыть замок в соседней камере: захотелось напоследок сделать гадость Рубену, помочь сбежать пленнику. Но замок не поддавался, через десять минут тщетных попыток он понял, что все его старания напрасны, и он, тратя драгоценные минуты, рискует потерять свой шанс на спасение. Пообещав Алану придумать, как помочь, он выстроил из бочек лесенку, с трудом протиснулся сквозь полукруглое арочное окошко и двинулся искать выход.

Теперь по прошествии почти суток, проведенных с любимым Тедом, приняв совместное решение больше не возвращаться к Рубену, уехать вдвоем, а также заработать немного денег за спасение Алана, чтобы было, с чем начинать жизнь на новом месте. Тед уехал в ресторан, призванный боссом на поиски сбежавшей игрушки — Лиса. Он должен был с минуты на минуту вывести Алана, как только предоставится возможность. Только Лис места не находил от волнения, вызвал такси и, скрыв лицо под низко надвинутым капюшоном, засел в парке напротив ресторана, наблюдая за черным и парадным входами, а также не выпуская из поля зрения мотостоянку.

Прошло только минут двадцать, как Лис увидел Теда, поддерживающего ослабевшего Алана. Он его вел, почти нес, так что Лис уже выдохнул успокоенно. Только в ту же минуту следом за парой из двери клуба выскользнул Бруно, в два прыжка настиг беглецов и с силой опустил тяжелую дубинку на затылок Теда. Тот покачнулся, ноги его подогнулись в коленях, и, закатив глаза, он рухнул на асфальт, увлекая с собой и Алана. Бруно, оглянувшись окрест, занес в коридор Алана, а затем волоком затащил бессознательное тело Теда.

У Лиса в глазах потемнело от отчаянья, теперь у него оставался только один путь. Он отошел в глубь парка, достал телефон, связался с Людвигом:

— Я звоню из-за вашего парня, Алана…

— Простите, деньги еще не дошли, в банке чуть задержали, но прохождение платежа обещают в течении часа -полтора! — перебил его Луи.

— Это уже не важно! Придут когда-нибудь… Я вам сейчас скажу адрес, поднимайте полицию и ищите пленников в подвалах ресторана «Рубин», там не только Алан, но и Теда схватили, когда он выводил его. Это мой друг, он звонил вам сразу. Он попросил вам перезвонить, если у него сорвется… Я видел, как его оглушили и уволокли вниз. Дверь в подвал открывается, если потянуть за подсвечник в коридоре. — Лис отключил телефон, забросил его в густой кустарник за лавочкой и, успокаивая себя мыслью: «Ну не убьет он меня сразу! Может, на меня отвлечется, злость выплеснет! Теду меньше достанется…», поплелся к ресторану сдаваться на милость Рубена.

Примечание к части

Прямых сцен насилия, пыток и БДСМ я не пишу, не мое это... Поэтому никаких предупреждений!
Все косвенно, мимолетом, звуки странные и страшные, угрозы... За бурную фантазию читателей автор ответственность не несет. За время написания ориджа ни один ГГ не пострадал... Пока...

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: