Деревенская проза». Творчество В.Распутина.

«Деревенская проза»

50-60-е годы — это особый период в развитии русской литературы. Преодоление последствий культа личности, сближение с действительностью, изживание элементов бесконфликтности, как ювелирные камни приукрашивания жизни — все это характерно для русской литературы этого периода.

В это время выявляется особая роль литературы как ведущей формы развития общественного сознания. Это привлекало писателей к нравственной проблематике. Примером этому служит «деревенская проза».

Термин «деревенская проза», включенный в научный оборот и в критику остается спорным. И поэтому нам необходимо определиться. Прежде всего под «деревенской прозой» мы подразумеваем особую творческую общность, то есть это в первую очередь произведения, объединенные общностью тем, постановкой нравственно-философских и социальных проблем. Для них характерно изображение неприметного героя-труженика, наделенного жизненной мудростью и большим нравственным содержанием. Писатели этого направления стремятся к глубокому психологизму в изображении характеров, к использованию местных речений, диалектов, областных словечек. На этой почве вырастает их интерес к историко-культурным традициям русского народа, к теме преемственности поколений. Правда, употребляя в статьях и исследованиях этот термин, авторы всегда подчеркивают, что он носит элемент условности, что пользуются им в узком понимании.

Однако писателей сельской темы это не устраивает, ибо ряд произведений значительно выходит за рамки такого определения, разрабатывая проблематику духовного осмысления человеческой жизни вообще, а не только деревенских жителей.

Художественная литература о селе, о человеке-крестьянине и его проблемах на протяжении 70 лет становления и развития отмечена несколькими этапами: 1. В 20-е годы в литературе были произведения, которые спорили друг с другом о путях крестьянства, о земле. В произведениях И. Вольнова, Л. Сейфуллиной, В. Иванова, Б. Пильняка, А. Неверова, Л. Леонова действительность деревенского уклада воссоздавалась с разных идейно-социальных позиций. 2. В 30-50-е годы уже преобладал жесткий контроль над художественным творчеством. В произведениях Ф. Панферова «Бруски», «Стальные ребра» А. Макарова, «Девки» Н. Кочина, Шолохова «Поднятая целина» отразились негативные тенденции в литературном процессе 30-50-х годов. 3. После разоблачения культа личности Сталина и его последствий происходит активизация литературной жизни в стране. Для этого периода характерно художественное многообразие. Художники осознают свое право на свободу творческой мысли, на историческую правду.

Новые черты, прежде всего, проявлялись в деревенском очерке, в котором ставятся острые общественные проблемы. («Районные будни» В. Овечкина, «На среднем уровне» А. Калинина, «Падение Ивана Чупрова» В. Тендрякова, «Деревенский дневник» Е. Дороша«).

В таких произведениях как «Из записок агронома», «Митрич» Г. Троепольского, «Ненастье», «Не ко двору», «Ухабы» В. Тендрякова, «Рычаги», «Вологодская свадьба» А. Яшина писатели создали правдивую картину бытового уклада современной деревни. Эта картина заставляла задуматься о многообразных последствиях социальных процессов 30-50-х годов, о взаимоотношениях нового со старым, о судьбах традиционной крестьянской культуры.

В 60-е годы «деревенская проза» выходит на новый уровень. Рассказ «Матренин двор» А. Солженицына занимает важное место в процессе художественного осмысления народного бытия. Рассказ представляет собой новый этап в развитии «деревенской прозы».

Писатели начинают обращаться к темам, которые раньше были запретными:

Трагические последствия коллективизации («На Иртыше» С. Залыгина, «Кончина» В. Тендрякова, «Мужики и бабы» Б. Можаева, «Кануны» В. Белова, «Драчуны» М. Алексеева и др.).

Изображение близкого и далекого прошлого деревни, ее нынешних забот в свете общечеловеческих проблем, губительное влияние цивилизации («Последний поклон», «Царь-рыба» В. Астафьева, «Прощание с Матерой», «Последний срок» В. Распутина, «Горькие травы» П. Проскурина).

В «деревенской прозе» этого периода наблюдается стремление приобщить читателей к народным традициям, выразить естественное миропонимание («Комиссия» С. Залыгина, «Лад» В. Белова).

Таким образом, изображение человека из народа, его философии, духовного мира деревни, ориентация на народное слово — все это объединяет таких разных писателей, как Ф. Абрамов, В. Белов, М. Алексеев, Б. Можаев, В. Шукшин, В. Распутин, В. Лихоносов, Е. Носов, В. Крупин и др.

Русская литература всегда была знаменательна тем, что как ни одна литература в мире занималась вопросами нравственности, вопросами о смысле жизни и смерти и ставила глобальные проблемы. В «деревенской прозе» вопросы нравственности связаны с сохранением всего ценного в сельских традициях: вековой национальной жизни, уклада деревни, народной морали и народных нравственных устоев. Тема преемственности поколений, взаимосвязи прошлого, настоящего и будущего, проблема духовных истоков народной жизни по-разному решается у разных писателей.

Так, в произведениях Овечкина, Троепольского, Дороша приоритетным является социологический фактор, что обусловлено жанровой природой очерка. Яшин, Абрамов, Белов связывают понятия «дом», «память», «быт». Фундаментальные основы прочности народной жизни они связывают с соединением духовно-нравственных начал и творческой практики народа. Тема жизни поколений, тема природы, единство родового, социального и природного начал в народе характерна для творчества В. Солоухина. Ю. Куранова, В. Астафьева.

Творчество В. Распутина

В произведениях Валентина Распутина действие почти всегда происходит в деревне. Его главными героями в большинстве случаев являются "старинные старухи" - хранительницы того древнего, исконного, безвозвратно уходящего из жизни.

Сюжет каждого произведения В. Распутина связан с испытанием, выбором, смертью. Так, в повести "Последний срок" говорится о последних днях жизни старухи Анны и о ее детях, собравшихся у постели умирающей матери. Смерть не только высвечивает характеры всех персонажей, но и в первую очередь самой старухи. Действие "Живи и помни" происходит в победном 1945 году, когда главному герою повести - Андрею Гуськову не хотелось умирать на фронте и потому он пошел на дезертирство. В центре внимания Распутина стоят нравственные и философские проблемы, вставшие как перед самим Андреем, так и перед его женой Настеной. В трагическом "Прощании с Матерой" описываются затопление для нужд ГЭС острова, на котором расположена старая сибирская деревня и последние дни его жителей - стариков и старух, решивших остаться там. В повести автор обостряет вопрос о смысле жизни, о соотношении нравственности и прогресса, о смерти и бессмертии.

Во всех трех повестях он им создаются образы русских женщин, носительниц нравственных ценностей, его философского мироощущения народа. Их можно сравнить с шолоховской Ильиничной и солженицынской Матреной, развивающих и обогащающих образ сельской праведницы. При этом всем им присуще чувство чрезвычайной ответственности за происходящее, чувство вины без вины, осознание своей нерасторжимой связи с человеческим и природным мирами.

Носителям народной традиции во всех повестях Распутина противостоят те, кого можно назвать "обсевками".

Подобно другим писателям-"деревенщикам", писатель видит истоки бездуховности в социальной действительности, которая лишила человека чувства хозяина, сделав его винтиком и исполнителем чьих-то решений. С другой стороны Распутин предъявляет высокие требования к самой личности. Для него совершенно неприемлемы индивидуализм, пренебрежение такими народными национальными ценностями, как Дом, труд, могилы предков, продолжение рода. В прозе писателя все эти понятия обретают материальное воплощение и описываются в лирико-поэтической манере.

В творчестве Валентина Распутина как никогда выражен трагизм авторского мировосприятия.

Однако писатель верит в духовное здоровье русского народа. Свою веру он передает в сакральных, "языческих" внутренне, образах-символах (солнца, царского лиственя, таинственного зверька).

Противопоставление сочного народного языка обыденной казенной речи последовательно проводится во всех произведениях Валентина Распутина. Герои его повестей говорят образным живым языком, не лишенным и диалектных слов. В кульминационных сценах их речь словно отражает народную мудрость, становится близкой к пословицам и поговоркам.

В дальнейшем творчество писателя претерпело ряд стилевых изменений. В небольших рассказах "Век живи - век люби" и "Что передать вороне?" Распутин, развивая уже освоенные им психологические и символические художественные приемы, преодолевает границы подобия жизни за счет использования иррациональных ситуаций, говорит о таинстве человеческого бытия, о связи самых различных явлений с законами Космоса, о стремлении человека выйти за пределы обыденной жизни и о его ответственности за духовное и физическое падение.

С другой стороны публицистический пафос превалирует в рассказах "Век живи - век люби", "Не могу-у" и особенно в повести "Пожар". Однако шофер Иван Петрович Егоров - главный герой повести - не является лишь рупором авторских идей. Это персонаж, характерный для Распутина - человек совестливый, не столько обвиняющий земляков, сколько казнящий себя. Трагедия помогла ему преодолеть нравственную усталость и отбросить слабодушную мысль об отъезде. В открытом для читателя финале повести, автор дает понять, что жизнь продолжается и его герой, выйдя из обрушившегося на него испытания еще более закаленным, будет продолжать бороться.

А) Литература «деревенская» и «городская». б) Творчество В.Белова.

а) Деревенская проза началась в 1950-х годах с рассказов Валентина Овечкина, который в своих произведениях сумел сказать правду о состоянии послевоенной деревни и развеять искаженное понятие о ней. Постепенно сложилась школа писателей, придерживающихся в своем творчестве одного направления: писать о русской деревне. Термин «деревенская проза» долго обсуждался, ставился под сомнение, но в конечном итоге закрепился, обозначив тематику и художественно-стилевое явление в русской литературе второй половины ХХ века. Вслед за Овечкиным тему деревни развивали В. Тендряков, С. Воронин, С. Антонов, А. Яшин и другие.
К деревенской прозе относятся самые разные жанры: записки, очерки, рассказы, повести и романы. Расширяя проблематику, авторы вводили в свои произведения новые аспекты. Говорили об истории, культуре, о социологических и нравственных вопросах. Стали известными и популярными книги «Лад», «Плотницкие рассказы», «Кануны» В. Белова, «Деревянные кони», «Пелагея», «Безотцовщина», «Братья и сестры» Ф. Абрамова, «Мужики и бабы» Б. Можаева, «Матренин двор» А. Солженицына.
Большой вклад в развитие деревенской прозы внесли В. Астафьев и В. Распутин, поднимавшие в своих произведениях проблему экологии, сохранения традиций, заботы о доме на Земле. Валентин Григорьевич Распутин при жизни стал классиком русской литературы. Постепенно в его творчестве начинает доминировать жанр философской повести.
Василий Шукшин вошел в литературу как автор деревенской прозы. За пятнадцать лет литературной деятельности он опубликовал 125 рассказов. Произведения писателя отличались от того, что писали в рамках деревенской прозы Белов, Распутин, Астафьев, Носов. Его короткие рассказы – это эпизоды, выхваченные из жизни, короткие сценки, где драматическое перемежается с комическим. Герои Шукшина – простые деревенские жители, представляющие современный тип «маленького человека», который, несмотря на революции, не исчез со времен Гоголя, Пушкина и Достоевского. Но у Шукшина деревенские мужики не хотят подчиняться выдуманным в городе ложным ценностям, они мгновенно чувствуют фальшь, не хотят притворяться, остаются собой.

Противоположный полюс относительно деревенской прозы – это проза городская. Подобно тому, как не всякий, писавший о деревне, деревенщик, так не всякий, писавший о городе, был представителем городской прозы. К ней относят авторов, освещавших жизнь с позиций нонконформизма. Характерные фигуры – Трифонов, Битов, Маканин, Ким, Киреев, Орлов и некоторые другие. Неформальным лидером городской прозы считался Юрий Трифонов (1925-1981). Трифонов отмечал большое влияние Хемингуэя: далеко не всё проговаривается прямым текстом, велика роль подтекста. Автор воспроизводит приметы московской повседневности и показывает, как человек, совершающий компромисс за компромиссом (которых накапливается всё больше и больше), в конце концов вынужден стать конформистом, жить как все.

Известные переклички с Трифоновым мы обнаруживаем и в ряде произведений Андрея Битова, созданных в конце 1960-1970-е годы: те его произведения, в которых на первый план выдвигается проблема разрушения личности.

Под влиянием старшего поколения (Трифонов, Битов) появляется в городской прозе «поколение сорокалетних» (термин критика Бондаренко). Яркие представители – Владимир Маканин, Руслан Киреев, Анатолий Ким, Владимир Орлов. Неформальным лидером «сорокалетних» считается Владимир Маканин. Он одним из первых стал изображать 1970-е годы не как эпоху развитого социализма, а как эпоху застоя. «Сорокалетние» предприняли художественное исследование «застоя». Маканина интересует тип так называемого «срединного человека». Срединный человек Маканина – это человек обстановки. Другой тип Маканина – «гражданин убегающий», лишённый ответственности за свои поступки.

Если сравнить городскую прозу с деревенской, видно, что она отличается не только по материалу и характеру его трактовки, а и по более активному использованию художественных новаций. Неудивительно, что эти произведения пользовались большой популярность и принесли авторам известность.

б) В 60-е годы Василий Белов входил в обойму исключительно модных писателей-"деревенщиков". Этот критический ярлык он, Распутин, Астафьев, Шукшин подняли как знамя борьбы за идеалы патриархального русского общества. Эта борьба начиналась уже на уровне лексики, язык их прозы был совершенно необычен для усредненной в массе своей "социалистической литературы". Василия Белова то печатали, то придерживали, прежде чем появиться в журналах, его вещи проходили жесткую цензуру. От этого они, впрочем, не становились хуже. Вся страна читала его "Плотницкие рассказы", "Привычное дело" и "Бухтины вологодские". Настал момент, когда пафос "русского дела" оказался почти государственной идеологией, наравне с какой-нибудь партийной "продовольственной программой". Деньги, навсегда уходившие в сельское хозяйство, требовали морального оправдания, и тут писатели-"деревенщики" необычайно пригодились. Им не жалели ни госпремий, ни тиражей. Вскоре обнаружилось, правда, что в своем принципиальном эстетическом ретроградстве "деревенщики" перешли границы литературы и захотели "общественной деятельности". На излете СССР в 1989-1991 годах писатель Белов стал даже народным депутатом. Но то, что было хорошо в качестве литературной программы, в приложении к жизни оказалось неприятной агиткой. Одно дело культивировать русский язык в своих произведениях, совсем иное – бороться за его чистоту с окружающими. Искренняя любовь к "русской деревне" с неизбежностью привела в стан борцов за "национальную чистоту" или попросту к антисемитизму (без которого, впрочем, русская литература никогда не обходилась). "Деревенщики", в молодости выглядевшие мудрыми старцами, стали пугать юношеским радикализмом и смешным морализаторством. Выступления писателя Белова против возмутительной и развращающей русский народ аэробики во второй раз прославили его на всю страну. Всю перестройку "деревенщики" ругались с городскими, обвиняя "москвичей" в паразитизме и забвении устоев. Пути шестидесятников разошлись окончательно: одни разъехались по домам и ушли в ворчливую оппозицию, другие засели в премиальных комитетах, заняли главные журналы, оставив соратникам Белова только "Москву" (ирония судьбы),"Молодую гвардию" и "Наш современник". Со временем статьи Василия Белова стали появляться и в газетах, называвших себя "патриотическими".
Но даже это не погубило репутацию писателя. Те, кому русская литература была по-настоящему небезразлична, помнили и ценили его прозу, обращаясь к его книгам, а не к уличным газетам. И совершенно особый статус приобрел Василий Белов у себя на Вологодчине. Здесь он – культурная достопримечательность.

12.

13.

А) В 60–70-х годах ХХ века в русской литературе возникло новое явление, получившее название «городская проза». Термин возник в связи с публикацией и широким признанием повестей Юрия Трифонова. В жанре городской прозы работали также М. Чулаки, С. Есин, В. Токарева, И. Штемлер, А. Битов, братья Стругацкие, В. Маканин, Д. Гранин и другие. В произведениях авторов городской прозы героями были горожане, обремененные бытом, нравственными и психологическими проблемами, порожденными в том числе и высоким темпом городской жизни. Рассматривалась проблема одиночества личности в толпе, прикрытого высшим образованием махрового мещанства. Для произведений городской прозы характерны глубокий психологизм, обращение к интеллектуальным, идейно-философским проблемам времени, поиски ответов на «вечные» вопросы. Авторы исследуют интеллигентский слой населения, тонущий в «трясине повседневности».

Неформальным лидером городской прозы считался Юрий Трифонов. Характерные приметы авторского почерка Трифонова нашли отражение в его первой повести «Обмен».

Автор воспроизводит приметы московской повседневности и показывает, как человек, совершающий компромисс за компромиссом (которых накапливается всё больше и больше), в конце концов вынужден стать конформистом, жить как все.

Кроме современности, Трифонов обращается к истории и пишет роман «Нетерпение». В романе «Старик» современная и историческая линии даже сливаются воедино. Используется принцип диахронии, как у Бондарева. Роман совмещает в себе черты историко-революционного исследования и психологического семейно-бытового романа. В главах о революции действие очень напряжённое, бурное, динамичное. События наслаиваются одно на другое, революция уподобляется вырвавшейся наружу лаве, чем символизируется стихийность происходящего. Большевики представлены, с одной стороны, как фермент, активизирующий бурление лавы, а с другой стороны, как люди, пытающиеся направить поток в нужное русло. Автор подчёркивает, что коммунизм был усвоен людьми не как научная доктрина, а как новая религия. А всякая религия – явление сакральное. Таково было отношение к коммунизму многих сторонников революции. В этом своём качестве русский коммунизм проявил редчайший фанатизм и нетерпимость. Это выразилось в том, что все «неверующие», даже прогрессивные, причислялись к лику еретиков и беспощадно уничтожались. Трифонов показывает, какой жестокой была борьба с инакомыслящими уже в первые годы советской власти.

"Дом на набережной" - одно из самых острых и злободневных произведений XX века. В повести дан глубочайший анализ природы страха, деградации людей под гнетом тоталитарной системы.

Неподдельный интерес к человеку, стремление показать его в самые драматические события его жизни и поворотные моменты истории ставят повесть Юрия Трифонова в ряд лучших произведений мировой литературы.

Известные переклички с Трифоновым мы обнаруживаем и в ряде произведений Андрея Битова, созданных в конце 1960-1970-е годы: те его произведения, в которых на первый план выдвигается проблема разрушения личности. Он обратил на себя внимание книгами рассказов, в которых продемонстрировал тонкое владение психологизмом. 1962 – 1976 – работает над романом «Улетающий Монахов». Битова интересуют нравственные законы, наиболее и наименее благоприятные для развития личности и общества. За судьбой героя стоят размышления писателя о смысле жизни. Битов показывает, как человек, пришедший в мир, чтобы его украсить, постепенно деградирует и становится источником несчастья для окружающих. Битов призывает к тому, чтобы человек воспитывал в себе самом представление о себе как о части единого целого, осознавал, что он не один на земле, что к другим надо относиться с добротой и бережностью, ведь и так слишком много зла накопилось в мире. «Когда войдёт в него сознание единого целого... тогда и станет он собой настоящим». Отнюдь не идеализирует автор ни обстановку в стране, ни то, что эта обстановка производит с людьми – в конечном счёте калечит.

Б) Под влиянием старшего поколения (Трифонов, Битов) появляется в городской прозе «поколение сорокалетних» (термин критика Бондаренко). Яркие представители – Владимир Маканин, Руслан Киреев, Анатолий Ким, Владимир Орлов. Неформальным лидером «сорокалетних» считается Владимир Маканин. Он одним из первых стал изображать 1970-е годы не как эпоху развитого социализма, а как эпоху застоя. Маканина интересует тип так называемого «срединного человека». Срединный человек Маканина – это человек обстановки. Поведение его – чуткий индикатор социальной ситуации. Персонаж как бы копирует окружающую среду. Отличительная черта героя Маканина – его социально-ролевая определённость (человек несамостоятелен в своём выборе), что зачастую отражают уже заглавия. Одно из них – «Человек свиты». Холопство вызывает у персонажа радость и удовольствие, потому что человек считает себя приближенным к начальству, ему это очень нравится и льстит. Когда начальник отдаляет героя от себя, это настоящая трагедия для нравственного раба.

Другой тип Маканина – «гражданин убегающий», лишённый ответственности за свои поступки. Герой в каждом новом городе заводит новую женщину и живёт на её счёт до тех пор, пока не должен родиться ребёнок. Обращает на себя внимание и рассказ «Антилидер». Речь о характерном для брежневской эпохи типе человека с отрицательно направленной энергией. Многое в обществе задушено, сковано, и в человеке накипает энергия протеста, чтобы однажды вспыхнуть на низменном, склочном уровне. Антилидер – синоним скандалиста.

Однако в 1970-е годы всё больше стало появляться в жизни людей, о каждом из которых можно было сказать, что он «никакой». Творческая манера Маканина меняется. Он начинает использовать символику и архетипы, чтобы раскрыть господствующие в обществе настроения. Обращается на себя внимание повесть «Один и одна», где поднята несвойственная советскому обществу проблема одиночества. Некоммуникабельность, о которой ещё раньше заговорили писатели Запада, пришла и в СССР. Проблема ставит самого Маканина в тупик, как её преодолеть, он ответа не даёт.

Ещё один архетип – «отставший», человек, который продолжает жить оттепельными мечтами и надеждами, в которых большинство уже разуверилось. В нём видят дурака, непонимающего. Человек искренне желает обществу добра, но он не адекватен действительности.

Символично название «Утрата»: речь об утрате своих корней, которая лишает человека подлинной духовной опоры в жизни. Только когда герой состарился, он вдруг понял, что у него нет никого близкого, так как он сам никогда ничего не предпринял для сближения с другими людьми. Герой осуждает себя и пытается понять, на каком этапе им завладел эгоцентризм. Ему страшно, что на его могилу никто никогда не придёт. Маканин неявно призывает к идеалу соборности.

Затянувшаяся и, вместе с тем, рушащаяся на глазах «общажная жизнь в России» — почва его творчества. Барачный коллективизм, с одной стороны, уничтожает в человеке личностное, индивидуальное начало, нивелирует его «я», но с другой, именно в нем, в его нищенском уюте, в недрах его «коллективного бессознательного», в сплетении его «голосов» самый близкий Маканину герой — «человек творящий» находит житейское тепло, источник вдохновения и спасение от более страшного врага — Системы: репрессивного государства с его лагерями и сменившими их в эпоху брежневщины «психушками», мира официозной лжи, официальной литературы и науки, мира всеобщей несвободы. Если барачный, во многом архаичный мир держится на архетипах, на заложенных в подсознательном образах восприятия мира, то Система порождает стереотипы, навязанные человеку извне формы поведения и схемы мышления.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: