Сделай Сам Свою Работу на 5

Основы культурологам: Учебное пособие / Под ред. И.М. Быховской. М., 2005. 496 с.





Вучебном пособии представлены два важнейших блока культурологического знания — вопросы теоретико-методологического характера и проблемы, связанные с прикладными возможностями культурологии. Авторы справедливо полагают, что это сделано более развернуто и систематично, чем это традиционно принято.

В авторском коллективе – представители ведущих научно-исследовательских центров, которые занимаются разработкой проблем культурологии (Российский институт культурологии, Институт философии РАН), а также специалисты, работающие в крупнейших вузах, где накоплен большой опыт в преподавании культурологии как учебной дисциплины (МГУ, Московский педагогический государственный университет. Санкт-Петербургский университет культуры и искусств). Авторы заявляют, что в книге подводятся итоги развития культурологии за десять лет, в течение которых она обрела свое место в культурно-гуманитарном пространстве. Они стремились к тому, чтобы обеспечить развитие научно-методической базы изучения культурологии в системе высшего профессионального образования, отразить некоторые новые векторы в развитии культурологического знания.



При определении культурологии как дисциплины, мне кажется, следует подчеркнуть два момента: первый – это наука о множественности культур, второй — и о закономерностях культурно-исторического процесса. Что касается идеи множественности культур, то мне кажется, она не получила развития в пособии. Зато второй аспект представлен широко и убедительно. Культурология выступает в учебном пособии как обобщающее знание, ориентированное на постижение культуры как целостности, на изучение закономерностей, факторов, механизмов ее функционирования и изменения, принципов взаимодействия с другими сфера-мим социума.

Представляется интересным раздел «Постижение культуры: многообразие подходов и методологий». Увлекает виртуальный диалог Г. Зим-меля, Б. Малиновского и Д. Андреева. Весьма содержателен материал, связанный с интерпретациями культуры в контексте модернизма, постмодернизма и постструктурализма. Здесь отмечено, что термин «постмодернизм» распространился во многом благодаря введенному французским философом Ж.-Ф. Лиотаром понятию «постмодернистского состояния», которое характеризуется культурной трансформацией общества и сдвигами в мировосприятии.



В книге весьма содержательно выделяются основные черты постмодернистской культурной ситуации.

Большинство представленных разделов академичны, концептуальны, но при этом и достаточно иллюстративны. Порой прослеживается в учебном пособии чрезмерная тенденция к онаучиванию материала в тех случаях, когда жанр пособия требует большей простоты и ясности. Но это частное замечание. В целом учебное пособие можно расценить как крупное событие в теоретическом постижении культуры.

ВСЕМУ ОСНОВА И КОНЕЦ

Каган Моисей. Метаморфозы бытия и небытия. Онтология в систем-но-синергетическом осмыслении. СПб., 2006. 416 с. 1000экз.

Недавно ушедший из жизни питерский мудрец Моисей Каган оставил нам замечательную книгу. В монографии предлагается новое решение целого ряда философских проблем. Во-первых, преодолевается традиционное понимание онтологии как «.учения о бытии» и представления о ней как о «нигитологии», то есть учения о небытии (или о «ничто»)· М. Каган противопоставляет этим односторонним позициям трактовки онтологии как философского осмысления бытия и небытия. Автор выводит онтологию за пределы чисто логического понимания этих отношений и выявляет особенности метаморфоз бытия и небытия в разных сферах сушего — в природе, в обществе, в культуре и в человеке. Он полемизирует и с позитивистским сведением бытия к пространственно-временной структуре материи — поскольку при этом остаются за пределами онтологии и человек, и культура, и общество, бытие которых нельзя свести ни к физическим, ни к биологическим свойствам материи.



Вместе с тем М. Каган не поддался соблазну трактовать бытие как «наличное бытие» индивида (в духе М. Хайдеггера) или личностное «событие» (в концепции М.М. Бахтина). Он не растворил онтологию в философской антропологии, ни в теории деятельности, ни в этике, ни в психологии. Всему этому в книге противопоставлено системно-синерге-тическое осмысление бытия и его взаимоотношений с небытием. Их взаимоотношения рассматриваются не только в самом общее и предельно абстрактном, то есть логическом, виде, но и в их специфических проявлениях. Тем самым трактовка онтологии освобождается от присущщей ей обычно предельной абстрактности рассуждений о «бытии вообще» или о «небытии вообще» и становится исследованием различных субстратов бытия — природного, социального, культурного, человеческого — и своеобразных взаимоотношений каждого с его небытием. В итоге, казалось бы, отвлеченно-умозрительная философская дисциплина предстает как

связующее звено между теорией и практикой, умозрением и действием.

Данный подход к построению онтологии позволяет преодолеть возникшую в наши дни в отечественной философии методологическую альтернативу: монизм или плюрализм должен лежать в ее основе? Автор критикует позитивистскую, религиозную и феноменологическую позиции, равно как и попытки их эклектического соединения. Он возражает против отождествления онтологии с натурфилософией. М. Каган отмечает: спор с некоторыми оппонентами может оказаться, как это часто бывает, «диалогом глухих» — ведь вся история мировой философской мысли является непрекращающейся полемикой представителей различных мировоззрений и методологий, которая так и не привела к выработке единого теоретического мировоззрения. Вероятно, культурное значение этой истории и состоит в таком нескончаемом диалоге, который выявляет неутомимые поиски человечеством ответов на коренные вопросы бытия.

«Сухой остаток» этой удивительной монографии можно выразить, вероятно, в таких словах: нужно сознавать свое бытие во всей его подлинности, реальности, невиртуальной иллюзорности, в какой бы форме это «квази-бытие» не проявлялось, от сновидений и мифов до фантазий поэтов и самодовлеющих игр воображения, ибо именно в этом сущностное отличие бытия от небытия, во всех модификациях последнего, позволяет постичь истинную и абсолютную ценность бытия, а значит, жить и действовать так, чтобы жизненный поток деятельности человечества осознанно и целеустремленно обеспечивал порождаемое их метаморфозами все многообразие форм служения небытия бытию.

РАЗВОПЛОЩЕНИЕ ДУШИ

Логос живого и герменевтика телесности. Постижение культуры / Под ред. O.K. Румянцева. Посвящается памяти СВ. Мейена и М.Б. Туровского. М., 2005. 720 с. 2000экз.

Рецензируемая работа отчасти продолжает и расширяет тематику ранее выпущенной книги «От философии жизни к философии культуры» (СПб., 2001). Большинство авторов, принявших участие в подготовке данного труда, разделяют установку, состоящую в том, что культура является предисловием нашего отношения ко всему, с чем мы имеем дело. Но это предполагает, что универсальным условием обращения к себе и к Иному является осознание собственной культуры, а значит — мысли, открывшей свою роль посредника.

Вместе с тем условием самого бытия культуры является природа, поскольку она не сводится к культуре, также как предпосылкой владеющей собой мысли является мысль, не овладевшая собой, живущая в мифе.

Отсюда необходимость исследования таких маргинальных областей, где мысль живет вне себя, то есть логоса живого. Поскольку это возвращение к себе извне себя мы совершаем в эпоху постмодерна, то обозначением современности является своего рода «печать безумия» такого предприятия. Безумие заключается в том, что приходится прослеживать логос живого в ситуации, когда, наоборот, миф и природа обосновывают мысль и культуру. Потому в сборнике опробованы на продуктивность разные контексты решения данной проблемы.

Я пока следовал за аннотацией, написанной в известной мере «закрыто», «непрозрачно», но сохраняющей попытку придать некоторую целостность монографическому исследованию. Книга структурно содержит три раздела и материалы, посвященные памяти названных уже ученых: Онтология живого, Языки жизни и Герменевтика тела. Однако эти разделы не выстраиваются линейно в пользу одного жизненного и исследовательского взгляда. Напротив, первый раздел противостоит третьему. Для первой части книги, которая в целом продолжает развивать линию Туровского, характерно настаивание на том обстоятельстве, что реальность не дана разуму непосредственно и культура является условием нашего отношения ко всему иному, с чем мы можем иметь дело. Прежде всего, это отношение к тем предельным случаям радикально иного, которые выражены, с одной стороны, иудео-христианским представлением о Боге, а с другой — представлением о мире природы, как оно сложилось в науке Нового времени. В первом случае имеется в виду личностное иное, не имеющее другой собственной явленности, кроме обращенности к человеку («не сотвори себе кумира»), и требующее его ответной обращенности. Во втором случае подразумевается мир природы, не обладающей собственным образом и языком вне обращения к нему человека, вне его опыта, задающего формы отношения человека к миру. Но это предполагает, что универсальным условием обращения к себе и иному является осознание нами собственной открытости личностному горизонту трансценденции и открытости миру, а значит, и выявление мыслью своей опосредствующей роли.

Для третьей части, в которой, несмотря на неоднородность установок, все-таки просматривается идеология подхода Мейена, характерно различение жизни и организма, в котором она может себя обнаружить. Причем жизнь в качестве целого противостоит смерти, понятой как своего рода «искра» жизни, оторвавшаяся от ее целостности, потому что смерть здесь нетождественна умиранию организма. Такая трактовка означает, что организм, тело является всего лишь субстратом, на котором проявляет себя жизнь. Вместе с тем подобная интерпретация позволяет

оценить такие феномены, как «общественная жизнь», «литературная жизнь», «жизнь текста», «органичность архитектуры», «жизнь ландшафта» не метафорически, а как проявления жизни в разных организмах -обществе, литературной среде, тексте, архитектуре, теле земли.

По сути дела нам приходится следовать за текстом ответственного редактора книги. Именно он, выполняя свою значимую функцию, сумел представить целостность замысла. Но он также показал, что теоретические установки, заложенные в первой и в третьей частях книги, пытаясь обосновать себя, приходят к своему отрицанию, проникая на чужую территорию. Таким образом, в книге представлены не просто несколько сильных и интересных статей, но выражены две разные мировоззренческие позиции в отношении к миру, культуре, человеку, что в принципе не может быть представлено в одной статье. В этом авторы монографии усматривают достоинство книги. С этим приходится согласиться.

КЛИПОВЫЙ И НЕКЛИПОВЫЙ ОБРАЗЫ СОЗНАНИЯ

Ивашина Л.И. Образование в контексте цивилизационного развития. Томск, 2006. 184 с. 500 экз.

Автор связывает поиск новых идей духовной жизни социума и личности, возрастание роли общественного интеллекта с цивилизационной парадигмой образования. В монографии выделяется семь основных «вызовов» современной эпохи: технологический, экологической, демографической, динамический, информационный, мировоззренческий, нравственный. Эти вызовы, по мнению Л.И. Иванкиной, связаны с уровнем образованности и нравственности людей.

Первоначальная модель понимания образования – «пайдейя» -включала цивилизационную парадигму, понимаемую как состояние человека, осуществившего все свои возможности духовного развития, получившее название «кайрос». Под «пайдейей» в первую очередь понималось воспитание и образование детей, затем вообще образование гармоничное, телесное и духовное формирование человека, реализующее все его способности и возможности. Аристотель считал отличительными признаками аристократии высокое происхождение, богатство и пайдейю. Характерным для демократии, напротив, низкое происхождение, бедность и занятие ручным трудом. С понятием «пайдейи» всегда связано представление об общем образовании и занятиях, пользующихся уважением в среде свободных людей. Римское представление о humanitas (достигнутой посредством воспитания «культурности человека») соотносится с развившимся в эллинистический период значением пайдейи. Это понятие, возникшее в условиях античного общества, В. Йегер избрал в

качестве рабочего названия для своего основного труда («Пайдейя», 1934— 1947). Оно имеет программное значение для последователей так называемого третьего гуманизма.

Что же касается «кайроса» (греч. благоприятный момент, подходящий для каких-либо предприятий время) — это божество благоприятного момента, почитавшееся в Олимпии. «Кайрос», в трактовке Л.И. Иван-киной, идеальный образ, результат образования, развивающего все возможности человека, способности выполнять любую задачу в зависимости от жизни, общественных потребностей и свободного призвания. К этой же идее подлинного, функционального роста самого духа, претворения материи знания в силу познания обращался в исследовании проблемы сущности образования М. Шелер.

Образование — одно из наиболее значимых средств передачи знания, освоения социального опыта, трансляции умений и навыков. Греческие философы обдумывали, какой круг знаний является обязательным. Иначе говоря, что должен знать человек, чтобы считаться образованным, достойным общества, в котором он живет.

Место образования Иванкина определяет в единстве двух ипостасей — культурной и цивилизационной, в котором культура рассматривается как формирующее начало цивилизации, а цивилизация как способ трансформации культуры. Системность образования фиксируется в его структурной упорядоченности и эволюционной направленности как совокупности процессов, действий, ведущих к взаимосвязям между частями целого. Развитие происходит по нелинейным законам, предполагающим неравномерность и стохастичность, и в этой связи принципиальное значение имеет положение, выдвинутое Г. Гегелем о том, что прогресс образования нельзя рассматривать как спокойное наращивание некоей цепи.

Гегель, различая понятия «культура» и «образование», подчеркнул, что образование означает «нечто одновременно высокое и скорее внутреннее, а именно род разумения» [1, 52]. Общая сущность образования как подъема к всеобщему состоит в том, что человек делает себя во всех отношениях духовным существом, и, по мнению Гегеля, лишь в меру его образованности становится возможной индивидуальность [1, 39]. Человек нуждается в образовании уже потому, полагал Гегель, что его характерной особенностью является то, что он разрывает с непосредственным и природным: «Взятый с этой стороны, он не бывает от природы тем, чем он должен быть» [2, 67].

Ссылки на философию образования в книге весьма значимы. Не только Гегель, но и Кант, Ортега-и-Гассет, Хабермас, Шелер представлены в монографии весьма содержательно. Однако многие философские

работы, связанные с образованием, не вошли в ткань изложения Л.И. Иванкиной.

Автор показывает, что в выработке смысложизненных ориентиров и поиске новых стратегий ключевая роль принадлежит цивилизационно-му дискурсу развития современного человечества. Глобализация, с одной стороны, обеспечивает стандартизацию и унификацию образования. С другой стороны, нарастают тенденции автономности и стремления к самореализации — на индивидуальном уровне. Л.И. Иванкина рассуждает о том, что, являясь «генетической матрицей» культуры, в соответствии с которой воспроизводятся последующие поколения, входя в структуру жизни, образование придает устойчивость бытия, как отдельному человеку, так и обществу в целом. Инструментальный характер образования всегда проявлялся в стремлении сделать образовательную систему более адаптированной к социальным, культурным и экономическим трансформациям, а также в стремлении к ее стандартизации. Однако необходимость исходить из индивидуально-личностного смысла дополняла образовательную сферу гуманистическим подходом, идеями при-родосообразности образования, тенденцией к диверсификации, разнообразию, вариативности.

По мнению Иванкиной, метафорой информационной эпохи, приходящей на смену фрагментарному, клиповому сознанию, станет целостность образа мира и человека. Однако в книге эта мысль, к сожалению, остается благим пожеланием, а не духовно-цивилизационным проектом. Изложение материала в монографии нередко выглядит тяжеловесным, предельно «онаученным». Но сама работа заслуживает положительной оценки.

ДУХОВНАЯ КВИНТЭССЕНЦИЯ ЭПОХИ

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.