Ближний и Средний Восток в 1970—90-е гг.

Основные черты международных отношений на Ближнем и Среднем Вос­токе в 1970—1990-е гг.В начале семидесятых годов Великобритания ушла из Пер­сидского залива—британские войска были эвакуированы, Оман (1970), Бахрейн, Ка­тар (1971) получили независимость, а семь княжеств т.н. Договорного Омана объе­динились в федерацию (1971) — Объединённые Арабские Эмираты (ОАЭ). С эпохой колониализма было покончено.

Тем не менее на протяжении всего рассматриваемого периода международные отношения в регионе включали в себя не только (а зачастую и не столько) взаимоот­ношения стран региона между собой, но и политику великих держав (СССР и США), других внерегиональных стран, прежде всего, западных, которую они проводили на Ближнем и Среднем Востоке. Более того, по мере усиления взаимозависимости госу­дарств, складывания системы общемирового хозяйства и рынка ( т.н. «глобализа­ции»), всё чаще регион стал оказываться в центре мировой политики, что в немалой степени связано с ростом зависимости экономики Запада от ближневосточной нефти, особенно после кризиса 1973 г., и обратного влияния на экономику стран региона положения на мировом рынке нефти и общемировых экономических процессов.

Таким образом, при изучении международных отношений на Ближнем и Сред­нем Востоке (БСВ) следует уделить внимание:

1) взаимоотношениям стран региона между собой;

2) политике внерегиональных сил в регионе, взаимоотношениям стран региона
и внерегиональных сил;

3) роли и месту региона в мировой экономике, геополитическом раскладе ве­
дущих держав и системе международных отношений в целом.

Следует иметь в виду, что в рассматриваемый период в качестве субъектов (ак­торов) международных отношений в регионе, помимо государств, активно действо­вали суб- и надгосударственные структуры: в первом случае это могли быть разного рода общественные организации, террористические группы, этнические и религиоз­ные движения и т.п., а во втором—межгосударственные объединения типа Лиги арабских государств (ЛАГ), Организации Исламская конференция (ОИК), ОПЕК, Движения неприсоединения, Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) и Организации экономического сотрудничества (ОЭС). Причём многие акторы субнационального уровня вполне могли интернационализироваться, примером чему является распространение изначально египетской организации «Бра­тья-мусульмане» в других странах региона, курдское национально-освободительное движение, деятельность Организации освобождения Палестины (ООП) и др.

Из международных организаций в регионе относительно сплочёнными, прово­дящими согласованную политику были лишь ОПЕК, да, пожалуй, ССАГПЗ. Корпо­ративная солидарность первого достигалась кровными экономическими интересами членов и наличием общего «врага» в лице импортёров нефти, второй же состоял из близких по духу абсолютных монархических режимов с близкими интересами. ЛАГ и ОИК были аморфными организациями, призванными в основном подчёркивать арабскую (в первом случае) и исламскую (в случае ОИК) идентичность своих членов и способствовать, соответственно, арабской и исламской солидарности. Они не мог­ли прекратить даже конфронтацию между своими членами и в редких случаях отно­сительного единодушия принимали осуждающие резолюции в адрес Израиля (за ок­купацию Палестины), Египта (за Кэмп-дэвидский сговор с Израилем) и Советского Союза (за войну в Афганистане).

В основном связи стран региона имели между собой двусторонние и, реже, мно­госторонние связи, как правило, на неформальной и конъюнктурной основе.

Взаимовлияние внешней и внутренней политики характерно для большинства стран региона, и политической истории отдельных стран региона необходимо уде­лять должное внимание при исследовании международных отношений на Ближнем и Среднем Востоке. Некоторые события внутриполитической жизни отдельных стран, такие, как Исламская революция в Иране в 1979 г., вызвали огромный резонанс в регионе и оказали немалое влияние на международные отношения.

Немаловажным является и цивилизационный фактор. Хотя т.н. «колониальный период» в истории Востока сильно подкорректировал его естественное развитие, хо­тя современный Восток тесно интегрирован в мировую экономику и систему полити­ческих отношений, тем не менее нельзя сбрасывать со счетов культурно-историческое наследие Востока, тот цивилизационный фон, который во многом оп­ределяет реалии социально-политической жизни стран БСВ, особенности их эконо­мического развития, и, таким образом, международные отношения в регионе. Здесь наряду с традиционными особенностями восточной политической системы, харак­терными элементами социальной практики (разного рода патриархально-неформальные отношения), традиционными хозяйственными укладами (такими, как, например, базар), особенностями культуры и этнического менталитета, следует от­метить особенно заметную роль религии.

Начиная с VII в. н.э. БСВ — традиционный регион «исламского мира», но необ­ходимо иметь в виду, что Ближний Восток (Палестина) — ещё и родина христианст­ва и иудаизма. Последователи последнего составляют большинство населения Из­раиля, христиане же (в основном восточных церквей) составляют большинство на Кипре и значительное религиозное меньшинство в целом ряде стран БСВ, особенно в Ливане (ок. 50%), Сирии, Иордании, Турции, Египте и др., в Иране сохранились по­следователи зороастризма, оттуда же происходит распространившаяся по всему ми­ру секта «Вера Баха'и», среди курдов есть последователи синкретического культа— езиды.

В исламе помимо двух крупных течений — суннизма и шиизма — существует множество толков, учений, сект и направлений (особенно в шиизме), так как в исламе никогда не было церкви как института, и соответственно, единой традиции богосло­вия. Важную роль в религиозной жизни играют течения исламского мистицизма— суфизма. В рассматриваемый период особое распространение получил т.н. «полити­ческий ислам» («исламизм») — такое название получили в широких кругах, преиму­щественно на Западе, разного рода социально-политические учения, рассматриваю­щие ислам как часть своей идеологии (или же как собственно идеологию). Говоря о религиозно-политических группах на БСВ, исламских в частности, следует иметь в виду их крайне разнородный характер и форму, и механически объединять их не сле­дует.

Этнонациональная и религиозная пестрота, многообразие социально-эконо­мических укладов, особенности исторического развития, культуры и менталитета определяют своеобразие региона Ближнего и Среднего Востока, сердцевины «ислам­ского мира», наследника древневосточных цивилизаций, и соответствующим обра­зом влияют на международные отношения в регионе.

Как известно, регион БСВ всегда отличался повышенной нестабильностью и конфликтогенностью. Множество межгосударственных, межэтнических конфликтов, а также и конфликтов на религиозной почве было заложено ещё в далёком прошлом. В рассматриваемый период продолжилось распространение на регион глобального противостояния СССР—США (до распада СССР в 1991 г.), так и не найдено было решения палестинского вопроса, более того, регион пережил ещё одну масштабную арабо-израильскую войну (т.н. «Война Судного дня», 1973 г.), конфликт распростра­нился на Ливан (1982 г.), в котором вспыхнула также гражданская война. Ряд кон­фликтов, в том числе продолжающихся на рубеже XXI в., возник или приобрёл ост­роту именно после 1970 г.: помимо упомянутой ливанской проблемы, это ещё и кипрский конфликт (с 1974 г.), гражданская война в Афганистане (с 1978 г.), ирано-иракская война (1980-1988 гг.), кувейтско-иракский кризис (1990-1991 гг. и по на­стоящее время), периодически обострялась в 1970—1990-е гг. и курдская проблема, а также ряд других конфликтов разной интенсивности.

Стратегическое значение региона, его геополитическое положение и ресурсы углеводородного сырья отнюдь не способствовали стабильности в регионе, так как приковывали к нему повышенное внимание всего мира, и особенно США, что выра­жалось, помимо прочего, в стремлении последних закрепить своё военно-политическое присутствие в регионе на протяжении всего рассматриваемого перио­да.

Глобальное биполярное противостояние в регионе БСВ проявлялось в 1970-1991 гг. в основном в борьбе за привлечение двумя сверхдержавами стран региона на свою сторону, в тот или иной военно-политический блок или альянс и в борьбе за сохране­ние их в своей орбите. В идеологическом плане это выражалось в каждом из лагерей либо в ассоциировании тех или иных стран с т.н. «свободным миром» (союзники США), или же в их позиционировании как «вставших на путь строительства со­циализма», «стран народной демократии» или «прогрессивных антиимпериалисти­ческих государств» (союзники СССР), соответственно. С точки зрения отношения к противоположному лагерю в качестве идеологических императивов провозглашались антикоммунизм и антиимпериализм.

Весьма характерным явлением была слабость в регионе позиций Движения не­присоединения, хотя некоторые страны являлись его членами. Вплоть до Исламской революции в Иране в 1979 г., провозгласившей лозунг «Ни Запад, ни Восток, а Ис­лам», и тем самым—один из вариантов «исламской альтернативы» двум лагерям «холодной войны», а затем и американской версии т.н. «нового мирового порядка», было достаточно легко идентифицировать в биполярной плоскости ту или иную страну. К числу союзников США, т.н. «стран свободного мира», относились Турция, Иран (до 1979 г.), Пакистан, Саудовская Аравия и все другие арабские монархии, Египет (после смерти Г. А. Насера, с начала 70-х гг.), Израиль; просоветскую пози­цию занимали Сирия, Ирак, Южный Йемен (НДРЙ), Афганистан (с 1978 г.), Ливия, Алжир. Остальные страны считались «неприсоединившимися».

В плане военно-политического блокостроительства преуспели США, втянувшие ещё в 1952 г. в НАТО Турцию и её же, Иран и Пакистан в СЕНТО¹, впрочем, послед­няя активностью не отличалась и распалась после Исламской революции в 1979 г. Советский Союз ограничивался двусторонними договорами типа договоров о дружбе и сотрудничестве с Ираком (1972) и Сирией (1980). Большое значение имели нефор­мальные отношения великих держав-патронов и их региональных клиентов, наибо­лее наглядно проявившиеся в тесных американо-израильских отношениях.

Впрочем, во внешней политике стран региона их принадлежность к тому или иному из идеологических блоков далеко не всегда определяла их поведение в кон­кретных ситуациях. Государства и политические режимы могли в одних случаях вес­ти политику, отвечающую интересам другого идеологического блока, нежели того, к которому якобы принадлежали. Объясняется это тем, что государства региона, по­степенно укрепляя свою независимость, стремились проводить внешнюю политику,

¹ В блок входили также Великобритания, США — в качестве наблюдателя, до 1959 г. также Ирак (до этого времени СЕНТО была известна как Багдадский пакт).

ориентированную на национальные интересы, великие державы-патроны соответст­вующих блоков вынуждены были с этим считаться. С другой стороны, правящие ре­жимы многих государств, основанные на вековых восточных традициях, меньше все­го в своей повседневной практике руководствовались какими-либо идеологическими императивами, даже теми, какие они якобы принимали, исходя из своей ориентации на СССР или США, проводя политику, основанную на соображениях конъюнктурной выгоды, зачастую ведя откровенный торг с сверхдержавами.

В этой связи крайне показателен пример Египта: режим Анвара Садата (1970-1981) прошёл путь эволюции от откровенно просоветского до откровенно проамери­канского. Тому есть и другие примеры: Саудовская Аравия и ряд других арабских монархий, несмотря на свою прозападную ориентацию, приняли активное участие в нефтяном эмбарго против западных союзников Израиля в 1973—1974 гг. и «револю­ции цен», вызвавших энергетический кризис; «стратегический союзник» Вашингтона иранский шах Мохаммед Реза Пехлеви с целью сбалансировать американское влия­ние неоднократно делал дружественные жесты в адрес СССР; Ирак в сентябре 1980 г. начал войну с Ираном, даже не пытаясь консультироваться со своим союз­ником СССР.

В политике СССР и США в регионе был и откровенно военный компонент. Со­единённые Штаты на протяжении всего рассматриваемого периода содержали значи­тельные контингенты своих ВМС в Восточном Средиземноморье и Персидском за­ливе, не стесняясь использовать их как элемент давления в своей ближневосточной политике. По соглашениям с Турцией, заключённым ещё в 1959 г., США содержали на её территории военные базы, в т.ч. крупную базу ВВС Инждирлик близ Аданы. Крупные военные контингенты США были размещены в Саудовской Аравии, Кувей­те и др. во время войны в Персидском заливе 1991 г. («Буря в пустыне») и продол­жают там дислоцироваться. Сохранила своё военное присутствие и Великобритания (на Кипре). Войска США и ряда стран НАТО приняли участие в событиях в Ливане в 1982 г., в бомбардировках Ливии (1986), в войне с Ираком (1991). Военная операция США и т.н. «многонациональных сил» против Ирака во время кувейтского кризиса 1990—1991 гг. занимает особое место. Выделяется и сама по себе военная акция США — впервые так массово и масштабно были применены возможности высоко­технологичных видов вооружений (современная авиация, ракетная техника и др.). Сам же кувейтский кризис—первый показательный пример «глобализации» регио­нальных конфликтов в новых условиях 1990-х гг. и реализации американских кон­цепций «нового мирового порядка».

Если бы не ввод советских войск в Афганистан и их участие в войне в этой стране в 1979—1989 гг., то советское военное присутствие было бы несоизмеримо меньшим по сравнению с американским. Афганская война стала самой крупной опе­рацией советских войск со времён Второй мировой войны.

Широко распространённой с обеих сторон была практика направления «со­ветников» в страны-клиенты и активное военно-техническое сотрудничество с ними.

Из стран региона военной активностью за пределами своих границ отличались: Израиль (арабо-израильский конфликт, интервенция в Ливан), Турция (Кипр, север­ный Ирак — операции против курдов), Сирия (оккупация Ливана), Иран (при шахе— интервенция в Оман, при исламском режиме — в Ливан). Самыми масштабными ре­гиональными конфликтами стали непрекращающийся арабо-израильский, кровопро­литный ирано-иракский и разрушительно-техногенный иракско-кувейтский кризис.

В области экономики регион БСВ также стал ареной соперничества, но уже не между СССР и США, а ставшей уже традиционной конкуренции ведущих центров мировой экономики — США, Европы и Японии. Важным событием в мировой и ре­гиональной экономике стала т.н. «революция цен» на нефть и перераспределение мирового рынка нефти, ставшие результатом борьбы нефтедобывающих стран ре­гиона с международными монополиями. Благодаря доходам от нефти БСВ стал од­ним из мировых финансово-экономических центров. ОПЕК, в которой ведущую роль играли нефтедобывающие государства бассейна Персидского залива и Северной Аф­рики, стала контролировать мировой рынок нефти.

Участие СССР в экономической конкуренции в силу слабости советской эконо­мики и её нерыночного характера было заметно меньшим, тем не менее Советский Союз развивал успешное экономическое, особенно военно-техническое сотрудниче­ство со своими сателлитами в регионе, оказывал им экономическую помощь, получал подряды на строительство крупных промышленных объектов, в т.ч. Исфаханского металлургического комбината в Иране—крупнейшего в регионе.

Российская Федерация, особенно со второй половины 1990-х гг.¹, предпринима­ет активные попытки восстановить и укрепить свои позиции в регионе, особое вни­мание уделяя именно экономической стороне сотрудничества со странами региона. Россия, в частности, проводит политику ослабления международных санкций, нало­женных на иракский режим в 1990 г. России в принципе удалось сохранить на доста­точно высоком уровне отношения с бывшими «клиентами» и союзниками СССР, в частности с Сирией, а также удалось достичь существенного прогресса в отношениях с Ираном, но в то же время Россия развивает связи и со странами некогда противопо­ложного лагеря, в т.ч. и с Израилем.

Экономическая и финансовая помощь активно использовалась и как инструмент политики США в регионе. Крупнейшими реципиентами американской помощи стали Израиль и Египет. Получая огромные доходы от нефти, нефтедобывающие страны, особенно Кувейт и Саудовская Аравия, также стали оказывать помощь беднейшим странам региона — как компенсация роста цен на нефть, в знак арабской (исламской) солидарности и в политических целях. Реципиентами помощи по линии межарабской солидарности стали нефтеимпортирующие арабские страны и «прифронтовые» госу­дарства (Иордания, Ливан, ЙАР, НДРЙ, Сомали, Марокко и т.п., а также пале­стинцы), а во время ирано-иракской войны — Ирак.

Распад СССР в 1991 г. и прекращение повсеместного соперничества сверхдер­жав поставили вопрос о месте БСВ в новой системе глобальных координат, и более того, вопрос о характере самой этой системы, т.н. «нового мирового порядка», какой она будет—многополярной или однополярной?

Энергетический кризис 1973 г. Нефтяной бум на Ближнем и Среднем Вос­токе и его последствия. В течение XX в. нефть прочно заняла ведущее место в энер­гобалансе всего мира, особенно индустриальных стран Запада, вытеснив уголь и дру­гое сырьё. Помимо этого, нефть является сырьём для химической и нефтехимической промышленности, а продукты её переработки—топливом для различных видов транспорта. После Второй мировой войны развитые страны стали в основном по­треблять нефть, импортируемую из развивающихся стран, а именно стран Ближнего и Среднего Востока, а также Мексики, Индонезии, Нигерии, Венесуэлы и др.

Импортная нефть стоила дёшево как в силу естественных причин (низкие из­держки эксплуатации месторождений, особенно на месторождениях Саудовской Аравии — близкое залегание нефтеносных пластов), так и в результате ценовой по­литики, проводимой т.н. Международным нефтяным картелем (МНК) — объединением семи крупнейших американских и англо-голландских корпораций, называемых также «Семь сестёр». Корпорации картеля имели монополию на миро­вом рынке нефти, т.к. контролировали путём концессионных и т.п. соглашений добычу нефти в развивающихся странах (а также в США и др.), её переработку и

¹ После прихода на должность министра иностранных дел Е. М. Примакова, востоковеда и сторонника концепции «многополярного мира»

развивающихся странах (а также в США и др.), её переработку и распределение неф­ти и нефтепродуктов. Имея основную прибыль от торговли и переработки нефти, корпорации картеля были не заинтересованы в повышении собственно нефтяной ренты — той составляющей её цены, которая шла на концессионные, налоговые и иные платежи нефтедобывающим странам. Более того, картелю были выгодны до поры до времени низкие цены на нефть как орудие борьбы с конкурентами (уголь­ными компаниями, нефтяными компаниями, не входившими в картель) и как инст­румент для продвижения нефти и нефтепродуктов как сырья для различных отраслей промышленности.

Естественно, что развивающиеся страны — экспортёры нефти были недовольны такой ситуацией и стремились взять рынок нефти под свой контроль и изменить це­новые пропорции. Но долгое время им это сделать не удавалось — сказывались и общая политико-экономическая зависимость развивающихся стран от стран Запада, и отсутствие национальных кадров, как технических, так и экономических. Сильным было и сопротивление Запада и корпораций МНК таким попыткам. Так, Иран, где промыслы Англо-иранской нефтяной компании (British Petroleum) были национали­зированы еще в 1951 г., так и не получил возможность самостоятельно распоряжать­ся своими энергоресурсами на мировом рынке.

Тем не менее страны-нефтеэкспортёры повели борьбу за свои права против МНК. Для этого была создана в 1960 г. Организация стран — экспортёров нефти (ОПЕК)¹. В настоящее время основу ОПЕК составляют страны БСВ и Северной Аф­рики—Саудовская Аравия, Кувейт, Иран, Ирак, Катар, ОАЭ, Алжир, Ливия, помимо них в организацию входят Венесуэла, Индонезия, Нигерия и др. (всего 13 стран). Ос­новными целями и направлениями деятельности организации стали: увеличение доли нефтедобывающих государств в прибылях от нефтедобычи, повышение цен на нефть и национализация нефтяных концессий, а позднее и регулирование мирового рынка энергоресурсов.

На протяжении 60-х гг. ОПЕК консолидировалась как организация и накопила определённый опыт в борьбе с монополиями. Создание национальных нефтяных компаний, подготовка технических специалистов и управленческих кадров и коопе­рация усилий с т.н. «независимыми нефтяными компаниями» Запада (не входящими в картель) подготовляли почву для трансформации системы мировой торговли неф­тью. К 1973 г. совместными усилиями стран ОПЕК прежняя система мировой тор­говли нефтью была разрушена.

Занимавшие последовательно антиимпериалистическую позицию режимы Ал­жира, Ливии и Ирака повели наиболее радикальную борьбу с монополиями и нацио­нализировали в 1970—1973 гг. собственность концессионных компаний, повысили налоги на иностранные компании, работающие в нефтяном секторе и «справочные цены» на нефть. Их примеру в той или иной форме последовали другие государства ОПЕК, к 80-м гг. нефтедобыча оказалась во всех странах под контролем государства и национальных нефтяных компаний. В этот же период (1970—1973) на конференци­ях ОПЕК были подняты «справочные цены» на нефть с 1,8 до 3,63 долл. за баррель.

В 1973 г. к указанным выше тенденциям добавились рост потребления нефти в связи с экономическим оживлением на Западе и в Японии, сокращение добычи в ряде стран ОПЕК и, наконец, нефтяное эмбарго арабских стран, объединённых в Органи- зацию арабских стран — экспортёров нефти (ОАПЕК)¹ против США, Нидерландов и других западных стран в связи с арабо-израильской войной (октябрьская война 1973 г. между Египтом, Сирией и Израилем). Был закрыт Суэцкий канал, что затруд­няло снабжение Европы нефтью БСВ. В декабре конференция ОПЕК в односторон­нем порядке повысила цены на нефть до 12 долл. за баррель.

Произошла «революция цен» на мировом рынке нефти. Сам рынок перешёл под контроль нефтедобывающих и нефтеэкспортирующих государств, рынок нефти стал рынком продавцов, а не рынком покупателей. ОПЕК, контролирующая порядка 45— 70 % добычи и 70-90 % экспорта нефти на мировом рынке, стала монополистом, дик­тующим цены.

динамика цен на нефть на мировом рынке, 1970-99

4 0

Энергетический кризис, выразившийся в резком повышении цен и дефиците то­плива, больно ударил по экономике Европы, Японии, в меньшей степени США, а также по развивающимся странам, импортирующим нефть. В резком росте цен на внутреннем рынке стран — импортёров нефти свою роль сыграла и политика корпо­раций МНК, сознательно повышавших цены с целью компенсировать убытки от на­ционализации; сокращавших добычу в США; спекулировавших нефтью на внутрен­нем рынке стран-импортёров; провоцировавших панику путём публикаций о «нефтя­ном голоде».

Помимо стран ОПЕК и других традиционно экспортирующих нефть государств, от кризиса выиграл и СССР, ставший в 1970-е гг. одним из ведущих поставщиков нефти на мировой рынок.

После относительной стабилизации 1974—1978 гг. мир пережил очередной ви­ток энергетического кризиса и роста цен на нефть в 1979—1981 гг., связанный с Ис­ламской революцией в Иране и началом ирано-иракской войны. В этот период цены достигли максимальной планки, 38 долл. за баррель. С 1982 г. начинается период тенденции к снижению мировых цен на нефть, с повышательными колебаниями 1990 г. (иракско-кувейтский кризис) и конца 90-х гг. (снижение добычи после азиатского финансового кризиса 1998 г.). Тем не менее даже с учетом инфляции мировые цены

¹ От английского названия Organisation of Petrol-Exporting Countries — OPEC. Штаб-квартира организации — в Вене. Руководящий орган — Конференция министров, собирается не реже 1 раза в год.

Помимо арабских стран — членов ОПЕК в неё входили: Оман, Бахрейн, Тунис, Сирия и

на нефть существенно выше, чем до 1973 г., и цена эта определяется производителя­ми, т.е. нефтедобывающими странами.

Для БСВ главным следствием мирового энергетического кризиса стал массовый приток нефтедолларов в регион. На протяжении 1973-1982 гг. поток финансовых средств из стран Запада в регион существенно превышал обратный поток, была пере­распределена часть прибавочной стоимости, создаваемой в развитых странах за счёт монопольно высоких цен. Условно говоря, можно сказать, что страны ОПЕК экс­плуатировали экономики стран — импортёров нефти.

Нефтедобывающие государства получили в свои руки огромные финансовые ресурсы. Начался нефтяной бум. Нефть и нефтедоллары стали инструментом не только экономического развития стран региона, но и их внешней политики. Часть нефтедолларов ушла на создание национальной промышленности, в т.ч. машино­строения и т.п. Особенно на этом пути продвинулись страны уже, имевшие опреде­лённую промышленную базу: Алжир, Египет, Ирак, Иран, Сирия, в меньшей степени — Саудовская Аравия и страны Залива. Кувейт и Бахрейн стали крупными финансо­выми центрами. Часть средств, которая не была «переварена» национальными эко­номиками, была направлена на мировые финансовые рынки. Нефтеэкспортёры стали крупнейшими инвесторами, в т.ч. и в экономику стран Запада. Значительная часть средств пошла на закупки современных вооружений, нефтедобывающие страны про­должают оставаться одними из основных заказчиков на мировом рынке оружия и боеприпасов. Огромные средства, особенно в арабских монархиях, были потрачены на амбициозные проекты, предметы роскоши для правящих семей и аристократии. Роскошь «нефтяных шейхов» стала притчей во языцех. Благодаря огромным доходам от нефти в малонаселённых арабских монархиях удалось добиться небывалого даже по меркам развитых стран уровня жизни и основной массы коренного населения. После начала нефтяного бума в страны Персидского залива началась массовая ми­грация из других арабских стран, Пакистана, Африки и т.п. Иммигранты составили основную часть рабочей силы в экономиках стран Залива, в т.ч. и на нефтепромыс­лах. Коренное же население работало в сфере управления и администрации («белые воротнички»), либо вело традиционный образ жизни (кочевое скотоводство), получая только за сам факт гражданства (подданства) монархии огромные деньги.

Негативным следствием нефтяного бума для стран региона явился рост зависи­мости экономик региона от мировых цен на нефть. Бюджеты нефтеэкспортирующих стран формировались преимущественно за счёт доходов от экспорта нефти, в ущерб поступлениям от налогов и т.п., что порождало перекосы в бюджетно-финансовой системе стран региона. Нефтяной сектор экономики (национальные нефтяные ком­пании и обслуживающая их инфраструктура) развивался, как правило, независимо от других секторов экономики, что также создавало системный перекос в экономиках стран региона. В последнее время страны региона стремятся ослабить свою зависи­мость от нефтедолларов и колебаний цен на нефть, стремятся развивать ненефтяные сектора экономики, пытаются укрепить финансовую дисциплину и повысить соби­раемость налогов в ненефтяном секторе.

С другой стороны, энергетический кризис показал зависимость экономики Запа­да от ближневосточной нефти. Регион БСВ благодаря нефтяному фактору стал одним из самых значимых регионов мира. Нефтяной фактор стал важнейшим компонентом в международных отношениях в регионе. Практически все значимые события имеют свою «нефтяную составляющую». Это касается и региональных конфликтов, многие из которых были вызваны или связаны с борьбой за нефтеносные территории (ирано-иракская война, кувейтско-иракский кризис, пограничные споры о шельфе Персид­ского залива и др.), с вопросами транспортировки нефти (проблемы свободы судо­ходства по Суэцкому каналу, Ормузскому проливу, Персидскому заливу и Красному морю, проблему безопасности и направления сухопутных трубопроводов), с попыт­ками повлиять на колебания цен на мировом рынке энергоресурсов.

Именно нефтяной фактор приковывает к БСВ повышенное внимание США, Ев­ропы и Японии. Причём здесь между якобы союзниками по «сообществу пост­индустриальных демократий» имеются существенные разногласия. США, имеющие достаточные собственные запасы (они в принципе могут не импортировать нефть) и контролирующие месторождения Канады и, в меньшей степени, Мексики, зависят от ближневосточных энергоресурсов лишь в определённой мере и используют ближне­восточную нефть как инструмент политики, в т.ч. давления на своих союзников по НАТО. Европейские страны и Япония жизненно заинтересованы в нефти БСВ. От­сюда их более взвешенная политика в регионе. Европейцы и японцы в большей сте­пени заинтересованы в региональной стабильности, они занимают более близкую к арабской позицию в арабо-израильском конфликте, не поддержали американские санкции против Ирана и Ливии и выступают за отмену международных санкций про­тив Ирака.

Помимо прочего, энергетический кризис способствовал поиску Западом других источников нефти, нежели ресурсы стран ОПЕК и Ближнего Востока—собственные месторождения (началась добыча нефти в труднодоступных районах Аляски и Кана­ды, на шельфе Северного моря), советская (российская), а в последнее время и кас­пийская нефть (из бывших советских республик Закавказья и Средней Азии). Кризис актуализировал поиск альтернативных источников энергии, развитие атомной энер­гетики. Но так как в обозримой перспективе за нефтью и газом (которым также богат регион БСВ) сохранится ведущее место в мировом энергобалансе, а бассейн Персид­ского залива будет продолжать оставаться одним из главных их источников, значе­ние БСВ в мировом масштабе сохранится.

Индо-пакистанская война 1971 г. Отделение Бангладеш от Пакистана. На первых всеобщих выборах, проведённых в обеих частях Пакистана, западной и вос­точной (Восточная Бенгалия) победили, соответственно Пакистанская народная пар­тия и Народная лига (Авами Лиг), выступавшая за отделение Восточной Бенгалии от Пакистана.

Отказ военных властей Пакистана¹ выполнить требования последней по предос­тавлению широкой региональной автономии привёл к разворачиванию национально-освободительной борьбы в Восточном Пакистане. 26 марта 1971 г. была провозгла­шена независимая республика Бангладеш, началась вооружённая борьба за независи­мость. На стороне национально-освободительного движения выступила Индия, всту­пившая в очередной конфликт с Пакистаном в декабре 1971 г. Под ударами индий­ских войск пакистанские войска в Восточной Бенгалии капитулировали 16 декабря 1971 г.

В июле 1972 г. в г. Симла (Индия) состоялись переговоры между Индией и Па­кистаном и было подписано соглашение об обмене военнопленными, восстановлении торговых связей и транспортного сообщения. Также были обсуждены вопросы уре­гулирования спора двух стран о Кашмире. В 1974г. Пакистан признал независимость Бангладеш, а в 1976 г. были восстановлены дипломатические отношения с Индией.

Данные события имели немаловажное значение для региона БСВ: Пакистан по­степенно всё более в своей внешней политике переходил от проблем Южной Азии и Индийского субконтинента к активному участию в международных отношениях на БСВ, в частности в бассейне Аравийского моря и Персидского залива. Отсюда же проистекает, помимо прочего, активное участие Пакистана во всех событиях, связан-

¹ В правящих кругах Пакистана большинство составляли представители Западного Паки­стана (90%), хотя население Восточной Бенгалии значительно больше.

ных с гражданской войной в Афганистане (конец 70-х—90-е гг.), отсюда и регио­нальные связи Пакистана—преимущественно со странами Персидского залива и Саудовской Аравией, а также Ираном и Турцией. В последнее время Пакистан всё чаще рассматривается как субъект именно международных отношений в регионе БСВ, нежели Южной Азии.

Кипрский конфликт.На расположенном в восточном Средиземноморье о. Кипр, принадлежавшем в 1878-1960 гг. Великобритании, сложились две основные этнические общины: греческая (78%) и турецкая (18%). Лондонско-цюрихские со­глашения 1959 г. о предоставлении независимости Кипру закрепили ограниченный суверенитет острова: Великобритания, Греция и Турция стали «гарантами независи­мости, территориальной целостности и безопасности» Кипра. Греция и Турция полу­чали право содержать на острове свои военные контингенты, Великобритания сохра­нила под своим контролем часть территории Кипра, где были размещены крупные военные базы (Акротири и Декелия).

По этим же соглашениям Кипр провозглашался государством двух общин (гре­ческой и турецкой), причём за турками, составляющими меньшинство, резервирова­лись пост вице-президента и 24 (из 80) мест в парламенте. Однако эти соглашения не смогли предотвратить межэтнической розни, переросшей в 1963 г. в открытые столк­новения. Турецкая община отказалась от участия в парламенте, общины обособи­лись. В 1964 г. на остров были введены миротворческие войска ООН.

15 июля 1974 г. враждебные первому президенту Кипра архиепископу Макарио-су силы при поддержке афинского режима «чёрных полковников» и греческого кон­тингента совершили военный переворот и провозгласили курс на «энозис» (присое­динение Кипра к Греции). Турция в июле-августе под предлогом защиты конститу­ционного порядка высадила войска на острове и оккупировала северную часть остро­ва (36,4%).

После провала военной авантюры на Кипре хунта «черных полковников» в Гре­ции пала (23 июля 1974), в декабре Макариос вернулся на остров. Но Северный Кипр продолжал оставаться под турецкой оккупацией, греческое население (ок. 200 тыс.) покинуло эту территорию, равно как и турки-киприоты оставили территории, непод­контрольные турецкой армии. В буферной зоне между двумя частями Кипра размес­тились войска ООН. В 1975 г. на севере острова была провозглашено «Турецкое фе­деративное государство Кипра», а в 1983 г. — независимая «Турецкая республика Северного Кипра», которая фактически тесно интегрирована с Турцией (турецкая лира в качестве валюты, таможенный союз и т.п.).

Республика Кипр, в свою очередь, фактически проводит политику сближения с Грецией, в т.ч. и в вопросах обороны. Кипрский вопрос серьёзно осложняет отноше­ния между Грецией и Турцией, которые обе являются членами НАТО. Помимо Кип­ра, между двумя странами существуют также противоречия в Эгейском море, а также по ряду других вопросов. Греция оказывала негласную помощь представителям курдских движений, выступающих за независимость Турецкого Курдистана.

Ни ООН, ни другие государства (кроме Турции и с 1993 г. Азербайджана) не признают на Кипре никаких государств и режимов, кроме Республики Кипр. В при­нятых резолюциях ООН рекомендовалось вывести с острова все иностранные войска, прекратить иностранное вмешательство и решать спорные вопросы путём перегово­ров между общинами. Периодически возобновляющиеся такие переговоры действен­ных результатов не имели.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: