Сделай Сам Свою Работу на 5

Сцена 10. Знакомство Юли и Бори.





 

Юля выходит из лифта и идет налево, Вова – направо. Дискотечный антураж: музыка, свет, столик, за столиком Юля. Посередине сцены танцует Боря. Далее действует одновременно несколько действующих лиц, на разных фазах выполняя разные действия.

 

Фа за Боря Девушки Амур Юля
1. Танцует. Из левой в правую кулису идет девушка, красиво одета. Идет за девушкой в балахоне с крылышками и небольшим луком, целится в Борю Наблюдает.
2. Наблюдает за Д1 Бросает взгляд на героя, доходит до него, останав-ся перед ним и нагибается якобы поправить застежку на туфлях Подходит вплотную к Боре, натягивает тетиву. Наблюдает.
3. Отбирает лук у Амура, выкидывает в кулису, крепко хлопает Д1 по попе Возмущенно подскакивает, гневно смотрит, уходит. Резко расстраивается, чуть не плачет, идет за луком. Наблюдает.
4. Танцует Из правой в левую кулису идет Д2 Крадется за ней с луком Наблюдает.
5. Танцует Замечает Борю, подходит к нему вплотную, танцует Подходит вплотную справа, натягивает тетиву Наблюдает.
6. Показывает Амуру кулак. Останавли-т мимоидущего официанта с подносом, берет с подноса рюмку, выпивает, ставит. Берет вторую, выпивает, ставит. Секундная пауза, наливает 2 подряд, выпивает 2 подряд. Собирается благодарно поцеловать официанта. Поворачивается, ломает лук Амуру. Благодарно целует официанта. Танцует. Видит поцелуй. Уходит в левую кулису. Стоит. Расстраивается. Плачет. Уходит в левую кулису. Наблюдает. Вздыхает. Встает. И просто идет в сторону Бори, мечтательно глядя по сторонам.
7. Видит Юлю. Резко меняется музыка на лиричную, медляк. Идет в сторону Юли. Нет Появляется с торжествующим видом из левой кулисы с огромным белым копьем. И пронзает им Борю. Идет в сторону Бори, мечтательно глядя по сторонам.
8. Падает на колени, признается Юле в любви. Приглашает на танец. Нет Отдает честь, уходит. Слушает, улыбается, иногда прыскает. Соглашается.
9. Танцует медляк с Юлей. Нет Нет Танцует медляк с Борей.

 



Сцена 11. Изба читальня

 

ВОВА: И чем?

ЮЛЯ: Что чем?

ВОВА: Чем он тебя зацепил?

ЮЛЯ: Я поняла, что ему нужен только один человек.



ВОВА: Неужели этого достаточно?

ЮЛЯ: А по-твоему, это так мало?

ВОВА: Но должны же у него быть другие достоинства!

ЮЛЯ: Масса! Например, он не пристает в лифте к незнакомым девушкам с расспросами

ВОВА: Зато у меня была ситуация, когда мне нужно было сразу два человека! Опс…

ЮЛЯ: Рассказывай теперь!

ВОВА: Да чего рассказывать…

ЮЛЯ: Да всё и рассказывай

ВОВА: Ну, было, да. Обе хорошенькие, обе умные. И встречался сразу с двумя. Первая любила лилии, вторая – хризантемы. Тут главное не перепутать. В 12 иду в кино с одной, в 4 часа – в театр, но уже с другой. На набережную ходил как рейсовый автобус – строго по расписанию, по выверенному маршруту, только пассажирки разные.

ЮЛЯ: А ты Дон Жуан.

ВОВА: Да какой Дон Жуан. Я даже ни разу не поцеловал.

ЮЛЯ: Кого?

ВОВА: Никого. Никак не мог понять, какая из них моя… Или чей я. Одиночество меня донимало, и любая из них могла стать «спасательным кругом» в этом море.

ЮЛЯ: И что же в этом плохого?

ВОВА: Спасательный круг бросают, как только добираются до берега. Ну не ходить же в нём по суше? А чтобы на самом деле спастись, нужен второй утопающий.

ЮЛЯ: Но двое барахтающихся скорее погубят друг друга, чем спасут.

ВОВА: Если утопающих в одиночестве двое… Это уже не одиночество.

Читает в зал. Меняется свет.

Вчера возвращался домой поздно

И на встречу попался щенок

Ну как щенок – собачий подросток.

Он развернулся, засеменил рядом

Вопросительно заглядывая в глаза,

Каким-то своим дворовым взглядом,

Вздрагивая, когда я шагал вдруг неровно.

Проверял подворотни,

Срезал со мною дворами



И снова рядом неловко бежал,

От «чьим-то быть» желания.

Но вот моя дверь, подъезд, ограда.

Я оказался дома.

Здравствуй, любимая. Ты рада?

А он – снова один.

Ищет другие ноги

Чтоб пробежать с ними рядом

Еще кусочек только своей дороги.

Свет восстанавливается

ЮЛЯ: И все-таки хорошо, что мы застряли! (возвращается в лифт)

ВОВА: Действительно…

ЮЛЯ: Ведь если бы не это, я бы никогда не узнала, что Prodigy – лучшая группа.

ВОВА: На земле?

ЮЛЯ: «Ваапче».

Начинают читать на стенах:

ВОВА: Матан – отстой!

ЮЛЯ: Рэп это шлак

ВОВА: Серега из 41й – противный… но симпатичный…

ЮЛЯ: Альтернатива рулит!

ВОВА: Светка дура. Интересно… Почерк тот же, что и про Серегу…

ЮЛЯ: Цой жив!

ВОВА: Ого! Это у тебя уже культурный слой пошел…

ЮЛЯ: Смотри! «Дневник застрявшего в лифте»

ВОВА: Вот кому-то делать было нечего!

Читают текст по очереди:

День первый.

Зашибись! Сказали, приедут только через 2 часа!

День второй (долгая пауза, перегляд)

Зашибись! А ведь сказали, приедут через 2 часа!

День третий.

Села батарейка на сотовом. Вышел в астрал, общался с Буддой. Обещал помочь.

День четвертый.

Доел ботинки. Из съестного остался только ремень, но это на черный день

Черный день

Доел ремень.

День шестой.

От голода сводит желудок и начинаются галлюцинации. Но уточка сказала, что это пройдет.

День седьмой.

Толи из-за одиночества, толи из-за агитации поверил в то, что Вася – лох

День восьмой

Уже почти научился добывать огонь трением... завтра пожгу кнопки...

Неразборчиво… Неразборчиво… День 237…

Выпустил в шахту лифта птицу. Её не было неделю. А когда она вернулась, то принесла в клюве ветку – в шахте есть земля.

ЮЛЯ: Если земля так далеко… Получается, то море о котором ты говорил… До сих по вокруг нас?

ВОВА: Или внутри.

ЮЛЯ: Я тебе не говорила… Была у меня привязанность, еще до Бори… Хотя, зачем тебе это знать…

ВОВА: Что именно?

ЮЛЯ: Ничего.

ВОВА: Нет уж, я раскололся, теперь ты колись.

ЮЛЯ: Глупо это… Разговаривать о себе с человеком, с которым просто застрял в лифте.

ВОВА: Это как в вагоне поезда. Случайному попутчику можно рассказать больше, чем близкому другу. Потому что ты его больше никогда не увидишь.

ЮЛЯ: Тогда, может… Лучше будем друзьями?

ВОВА: Ну да… Можно попробовать.

Звук разрядившегося мобильника

ЮЛЯ: Вот и у меня телефон разрядился. Экран перешел в экономичный режим. Пиксели горят вполсилы. Они такие интересные, пиксели. Как люди.

ВОВА: Как люди?

ЮЛЯ: Да. Каждый светится своим цветом. Какой-то зеленым, какой-то белым, какой-то красным.

ВОВА: Кто-то вполсилы.

ЮЛЯ: А картинка складывается, только если отойти на расстояние и внимательно посмотреть.

ВОВА: Нет ли битых пикселей. Доверчивых пикселей, битых другими пикселями.

ЮЛЯ: Да. Такие больше не горят. Навсегда черные.

ВОВА: Надолго теперь его хватит?

ЮЛЯ: На одну песню.

ВОВА: И давно ты меряешь зарядку телефона песнями?

ЮЛЯ: С тех пор, как он заменил собой плеер.

ВОВА: Послушаем? Мы сделали всё, что могли и от него теперь ничего не зависит.

ЮЛЯ: Да, теперь можно. Только. Подожди, сейчас найду. Только давай вот эту.

ВОВА: Любимая?

ЮЛЯ: Близкая…

ВОВА: О чем она?

ЮЛЯ: Ты поймешь.

 

Сцена 12. Песня «Орфей»

 

Я изнывала, когда засыпала одна на острых стружках

я расставляла силки на ветвях и в реку бросала сетки

я изымала сердца у тех, кто попался в мои ловушки

я примеряла чужие сердца к своей грудной клетке

Одно показалось мало, другое велико не в меру

Только твое идеально шло моим словам, моим манерам

Я выходила из дома где не запиралась дверь на засов

Я бездарно играла на струнах, пытаясь собрать бездомных зверей

Но как поздно я поняла, что в самом деле сама шла на зов

Как поздно я поняла, что на самом деле ты был Орфей

И вот, с новым героем в зрачках я быстро иду по первому снегу

Я бью наглый ветер босой ногой и путаясь в юбке падаю в Лету

но как бы хотелось продлить паденье

С этим виденьем

в моих зрачках

Я изнывала одна

Я расставляла силки на ветвях

Я примеряла сердца

вместо моего, сожженного в прах....

И как легко мне было идти с твоим сердцем в моей груди

И как легко мне было дышать

Но вот опять

Снег

Продолжает стоять

Вот опять

Снег

Продолжает стоять

В моих зрачках

Постепенно гаснет свет – батарейка садится окончательно.

 

Сцена 13 Грузчики Кофе

 

Появляются грузчики с бутылкой

ГРУЗЧИК 1: … и правильно говорить не «поддатый», а «милый».

ГРУЗЧИК 3: Это почему же?

ГРУЗЧИК 1: Эх, ничего эта молодежь не понимает… Потому что когда хороший человек выпьет, он обязательно становится милым. Вслушайся. «Какой ты милый сегодня», «А вчера я была изрядно мила». Завязать – впасть в немилость. Следующая стадия после милого – вальяжный.

ГРУЗЧИК 3: А вальяжный это как?

ГРУЗЧИК 1: Вальяжный. Это где-то грамм на 300 больше.

ЮЛЯ: Простите…

ГРУЗЧИК 1: А, вы здесь еще.

ЮЛЯ: Простите, но мне кажется, девушка не может быть вальяжной…

ГРУЗЧИК 1: Потому что столько не выпьет?

ЮЛЯ: Просто при такой норме она становится жеманна. Жеманная красавица.

ГРУЗЧИК 1: Во, соображаешь! А если человек уже все, лежит. Причем реально лежит всерьез и надолго, - тут, кстати, норма индивидуальна!, - он становится…

ВОВА: Импозантным.

ГРУЗЧИК 1: Точно! А девушка…

ЮЛЯ: Загадочной…

ГРУЗЧИК 1: Вот – учитесь! Вроде ограниченные лифтом люди, а всё понимают! Разливай пока. (в лифт) Вот скажите, вы судя по всему интеллигентные люди…

ВОВА: С чего вы взяли?

ГРУЗЧИК 1: Ну, во-первых, вы обратились к грузчику на «вы»…

ВОВА: Это элементарное воспитание.

ГРУЗЧИК 1: А, и этого достаточно. Так вот, скажите, кофе «оно» или «он»? А?

ЮЛЯ: Конечно, он.

ГРУЗЧИК 1: А почему?

ЮЛЯ: А на этот вопрос вам ответит мой друг!

ВОВА: Потому что изначально слово существовало как «кофий», и естественно было мужского рода. Потом написание изменилось, а традиция говорить «он» - осталась. И в результате в записанные позже правила русского языка попали и новаторская форма «кофе» и традиционное «он». Кстати, весьма интересный случай закрепления в качестве нормы по сути переходного состояния. Как это часто бывает, времянка вышла слишком прочной.

ГРУЗЧИК 3: Нет ничего более постоянного, чем временное.

ГРУЗЧИК 1: Ты гляди, это он сразу понял!

ВОВА: Так что с точки зрения языковой практики…

ГРУЗЧИК 1: Оу-оу-оу! «Элементарное воспитание»! «Он», так «он»! Ребят, разлили?

ГРУЗЧИК 2: Да давно уже!

ГРУЗЧИК 1: Так чего ждем? Тостуй!

ГРУЗЧИК 2: Ну за… (появляется прораб) шибись…

ПРОРАБ: Так мальчики… А что это мы тут делаем?

ГРУЗЧИК 1: Обсуждаем, как правильно: кофе «он» или «оно».

ПРОРАБ: Да, без бутылки тут не разобраться.

ГРУЗЧИК 2: Это мы лечимся…

ПРОРАБ: А чем это мы заболели?

ГРУЗЧИК 2: Температурим… Кхе-кхе…

ГРУЗЧИК 3: Вирус ходит! Так что в лечебных целях и исключительно для связок по 50 грамм!

ПРОРАБ: По 50 грамм… Я вам покажу «по 50 грамм»! Я вам вместо них сейчас горчичников-то поналеплю! А тебе лично градусников понавставляю – будешь ходить как ёжик ни головы ни ножек, одни градусники! А ты, кофеман, живо все исключения великого и могучего выучишь! Амфибрахий твою токкату через анапест, крещендо тебе в терцию ля-минор недоделанный!

 

Сцена 14. Сосед

 

Появляется сосед в халате и тапочках.

СОСЕД: Так Вы совсем охренели! Нет, вы совсем охренели?!

ПРОРАБ (не оборачиваясь): А это еще там кто?

ГРУЗЧИК 1: Владелец рояля.

СОСЕД: Вы что, пили?! Что вы пили?

ПРОРАБ: Ничего…

СОСЕД: Молчать! В глаза смотреть! Совсем ничего?!

ГРУЗЧИК 3: Ну, энергетики пили!

СОСЕД: Энергетики они пили! Так! Это какой дом?!

ГРУЗЧИК 2: Восьмой! (испуганно)

СОСЕД: Правильно! А ПОДЪЕЗД?!

ГРУЗЧИК 2: Второй! (с удовольствием, что не ошибся)

СОСЕД: Правильно! А этаж?!

ГРУЗЧИК 2: Седьмой! (с еще большим удовольствием)

СОСЕД: Правильно! (очень ласково) А я на 2м живу. (прорабу) Энергетики они пили! А ну потащили рояль обратно!

ПРОРАБ: Извините, запамятовала, как вас зовут?

СОСЕД: Аркадий Петрович.

ПРОРАБ: Аркаш… А может ну его, этот рояль, здесь его бросим, а?

СОСЕД: Я вам покажу «Аркаш!» я вам покажу «Бросим!» Я на этом рояле еще симфонию напишу! (лезет в рояль, достает ноты и текст) Держи гитару! Держите слова! Держи аккорды! Три-четыре!

ПРОРАБ: А откуда начинать-то?

СОСЕД: С самого верха! Три-четыре!

 

Ла ла-ла ла-ла-ла

Ла ла-ла ла-ла-ла

Ла ла-ла ла-ла-ла

 

Каждый день звучит мелодия

Каждый день звучит внутри

 

Мне мелодия настырно

Каждый день звучит мелодия

Каждый день звучит во мне

Я не знаю, как с ней справиться

Может подарить тебе?

 

Нет, я не одинок

Если сердца уголок

Обживается мечтой

Нет, я не одинок

Если сердца уголёк

Разжигается тобой

 

Это так, это так…

 

Каждый день звучит мелодия

Разрывая тебе грудь

Ты не знаешь, как с ней справиться?

Поделись ей с кем-нибудь…

 

Нет, ты не одинок

Если сердца уголок

Отрываешь для меня

Нет, ты не одинок

Если сердца уголёк

Улыбается, светясь

 

Это так, это так…

 

Никто не одинок

Если сердца уголок

Предназначен для других

Никто не одинок

Если сердце – уголёк

И мелодия звучит

 

Ла ла-ла ла-ла-ла

Ла ла-ла ла-ла-ла

Ла ла-ла ла-ла-ла

 

ПРОРАБ: Так, не задерживайте Аркадия Петровича! Взялись и потащили обратно!

ГРУЗЧИК 1: Есть!

ГРУЗЧИК 2: Обожаю властных женщин…

СОСЕД: И поживее! Где вас только таких берут!

ПРОРАБ: А вы не могли бы и мне написать песню?

СОСЕД: Надо подумать…

 

Сцена 15. Выбор

 

ЮЛЯ: А прораб отлично поет…

ВОВА: А хозяин рояля отлично орёт…

ЮЛЯ: Ну почему он орёт, я прекрасно понимаю, а вот почему прораб выбрала такую профессию – понять не в состоянии.

ВОВА: Выбирать вообще всегда сложно. Когда я школу закончил, долго думал, куда пойти, куда податься… И дизайнером хотел стать, и переводчиком. Даже об армии подумывал, да. В итоге на Истфак пошел. И до сих пор не знаю, был ли я прав. Тоже самое с работой: можно выбрать работу по специальности, по душе, по деньгам. А если выбрал по душе, а кушать все равно хочется? А если по деньгам, но уже невозможно это терпеть? Это же просто чудо, если всё сходится в одном.

ЮЛЯ: Зато выбрав работу, можно больше не терзаться выбором.

ВОВА: Шутишь! А решить, как провести выходные?

ЮЛЯ: Да разве это тяжело?

ВОВА: Конечно! Ведь хочешь – в театр иди, хочешь – в кино, хочешь – в клуб, хочешь, как всегда – в интернет. Море альтернатив.

ЮЛЯ: Можно просто книгу почитать.

ВОВА: Можно. Но сложно. Детектив или любовную историю, автобиографию или фантастику, комедию или драму?

ЮЛЯ: Роман или эссе, повесть или очерк, рассказ или новеллу?

ВОВА: Бестселлер или классику?

ЮЛЯ: Стихи или прозу?

ВОВА: Уже прочитанную и любимую, или новую и манящую?

ЮЛЯ: А если прочитанную – то Шекспира или Чехова?

ВОВА: А если Шекспира – то Отелло или Гамлета?

ЮЛЯ: А если Гамлета – то в каком переводе? Пастернака или Лозинского?

ВОВА: Цветкова или Рапопорта?

ЮЛЯ: Чернова или Морозова?

ВОВА: Да черт с ними – с Чеховым и Шекспиром. Сейчас же невозможно себе выбрать мобильный. В одном классная камера, в другом большой экран, в третьем вообще – телевизор. И ведь ни один не подходит, все какие-то несовершенные… То ли дело раньше было – здоровенный кирпич, две мелодии звонка, память на 10 смс и это – идеальный телефон! Теперь-то у меня 600 смс, 90% из которых это просьба пополнить баланс и абонент такой-то появился в сети. И вычистить это реально, только если в пробке застрянешь.

ЮЛЯ: Или в лифте. А ведь раньше каждая входящая смс сразу оценивалась на предмет своей ценности, я бы даже сказала «исторической значимости». Достойна ли она того, чтобы заменить одну из 7 сохраненных или нет. Это было мучительно – что оставить на память? Первое «Я тебя люблю» или последнее «Прости, я все понял, я козёл». И как ему было после этого доверять?

ВОВА: Выбирать между людьми – самое противное.

ЮЛЯ: Это был один и тот же человек.

ВОВА: Так только кажется.

ЮЛЯ: Думаешь?

ВОВА: Уверен. Каждый день из подъезда выходит чуть другой человек, чем заходил в него вчера. Другая погода, другое настроение, другие новости – другой человек. И чем больше проходит времени, тем больше человек отличается от себя прежнего. И хочется ему быть тем, другим, а получается только собой.

Сцена 16. Танец «Возрасты».

 

Сцена 17. Бабушка.

 

Из квартиры на этаже, на котором застрял лифт, выходит бабушка с мисочкой, ставит на пол и начинает подзывать кошек.

 

БАБУШКА: Кис-кис-кис. Идите сюда, мои милые, мои хорошие. Настя, Настенька, проголодалась, поди – два дня непонятно где гуляла. Ой, что ж ты все дрожишь, Машка, не прихворала ли опять? Ну, ешьте, ешьте, не торопитесь – всем хватит.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.