Я тоже собиралась переезжать из лазарета.

Если бы не Джейми, возможно, наш решающий разговор с Иеном так и не состоялся бы. У меня потели ладони и пересыхало во рту от одной мысли о том, чтобы поднять эту тему. Что если чувства, которые я испытала в лазарете, те несколько идеальных минут, последовавших за моим пробуждением, иллюзия? А вдруг память меня подводит? Я знала, что для меня ничего не изменилось, но разве можно с уверенностью утверждать то же самое про Иена? Тело, которое он любил, все еще тут!

Я ожидала, что ему будет неловко – как и всем нам. Если даже мне, Душе, привыкшей к подобным переменам, было сложно, что уж говорить о людях? Я старалась побороть в себе ревность и избавиться от противоречивых отголосков любви, которую я когда-то испытывала к Джареду. Они мне мешали. Мне больше подходил Иен. Но иногда я ловила себя на мысли, что не могу оторвать взгляд от Джареда, – и тогда смущалась и краснела. Я замечала, как Мел, случайно коснувшись руки Иена, вдруг отшатывается, словно вспомнив, кто он такой. Даже Джаред, у которого не было поводов для неуверенности, время от времени украдкой поглядывал на меня. А Иен… Конечно, ему приходилось сложнее всего. Я это понимала.

Мы с Иеном были так же неразлучны, как Санни с Кайлом. Да, Иен постоянно касался моего лица и волос, мы часто держались за руки – но ведь на это тело все так реагировали, испытывая ко мне исключительно платонические чувства. Почему он не поцелует меня еще раз, как в первый день? Возможно, он не мог полюбить меня внутри этого тела, несмотря на то, что остальные это тело обожали.

Вот какая тревога тяжким грузом лежала на сердце в ту ночь, когда Иен перенес мою койку в большую и темную игровую комнату.

Впервые за полгода пошел дождь. Люди со смехом и ворчанием раскладывали подмокшие матрасы, устраиваясь на ночлег. Я увидела Шэрон с доком и улыбнулась.

– Сюда, Анни! – Джейми только что пристроил свой матрас рядом с матрасом Иена и махал мне рукой. – Тут хватит места на троих.

Джейми был единственным, чье отношение ко мне никак не переменилось. Он делал скидку на мое тщедушное телосложение, но никогда не удивлялся, когда я входила в комнату, и не пугался, когда слова Странницы слетали с новых губ.

– Анни, зачем тебе койка? Если сложить матрасы, мы прекрасно поместимся втроем. – Джейми улыбнулся и, не дожидаясь разрешения, стащил с койки матрас. – Ты много места не займешь! – Джейми вытащил койку в проход, пристроился на самом краешке матраса и повернулся спиной к нам. – О, кстати, Иен, – добавил он, не поворачиваясь. – Я тут поговорил с Брандтом и Аароном… Наверное, я к ним перееду. Ох, ну я и умотался! Спокойной ночи.

Я долго смотрела на неподвижный силуэт мальчика. Иен не шевелился – только в отличие от меня вряд ли он паниковал. Хотя, возможно, он просто искал способ выпутаться из создавшейся щекотливой ситуации?

– Гасим свет! – на всю комнату рявкнул Джеб. – Все заткнули дружно жвальца, раз, два!!

Люди засмеялись, но отнеслись к нему серьезно. Одна за другой погасли четыре лампы, комната погрузилась в темноту.

Теплая рука Иена нащупала мою. Неужели он не чувствует? У меня же не руки, а мокрые ледышки… Иен опустился на матрас, увлекая меня за собой. Я послушно легла и устроилась в месте стыка матрасов. Он не отпускал мою руку.

– Удобно? – прошептал Иен. Вокруг нас под шум сернистого источника шептались и другие.

– Спасибо, да, – ответила я.

Джейми перевернулся на другой бок, сдвинул матрас и задел меня.

– Ой, прости, Анни! – шепнул он, и до меня донесся зевок.

Я машинально подвинулась. Иен оказался слишком близко. Я тихонько охнула, налетев на него, но Иен вдруг обнял меня и прижал к груди.

Это было очень странное чувство – объятие было отнюдь не платоническим. Я вдруг вспомнила, как первый раз попробовала «От боли». Я словно металась в агонии и не замечала этого, пока рука Иена не забрала боль. Моя робость вдруг куда-то делась. Я повернулась лицом к нему, он покрепче сжал объятия.

– Удобно? – прошептала я, повторив его вопрос.

– Более чем, – заверил Иен и поцеловал меня в лоб.

Несколько минут мы лежали молча. Большая часть разговоров стихла. Иен склонился так, что его губы оказались у моего уха.

– Анни, как ты думаешь… – еле слышно произнес он и осекся.

– Да?

– Ну, похоже, я остался в комнате один. Это неправильно.

– Угу. Места слишком мало.

– Я не хочу спать в одиночестве, но…

Почему он меня не зовет?

– Но… что?

– Ты уже разобралась в своих чувствах к Джареду? Я знаю, тебе нужно время. Я не хочу тебя торопить.

Я не сразу переварила услышанное, а когда до меня дошло, я захихикала. Мелани почти никогда не хихикала, а вот Лепа это делала часто, и ее тело совершенно не вовремя меня предало.

– Что? – спросил он.

– Я не хотела тебя торопить… – прошептала я. – Потому что думала, что тебе нужно время, разобраться в своих чувствах к Мелани.

Он вздрогнул от удивления.

– Ты думала?.. Но Мелани – не ты. А ты – не Мелани. Я всегда видел разницу.

Теперь я улыбалась в темноте.

– А ты не Джаред.

Его голос немного напрягся?

– Зато Джаред остается собой. И ты все еще его любишь.

Иен опять ревновал? Наверное, не стоило так радоваться отрицательным эмоциям, но я ничего не могла с собой поделать.

– Джаред в прошлом, он – вчерашний день. А ты – мое настоящее.

Иен на миг затих.

– И будущее, если ты не против, – сказал он дрогнувшим голосом.

– Я – только за.

А потом он поцеловал меня со страстью, максимально допустимой в переполненной людьми комнате… Я вспомнила, как нагло соврала про свой возраст, и довольно улыбнулась.

Дождь когда-нибудь кончится, и тогда мы с Иеном будем вместе – два любящих сердца и два партнера в полном смысле этих слов. Это было обещание и обязательство, которое я брала на себя впервые. Стоило мне подумать об этом, как сердце наполнилось и радостью, и тревогой, и робостью, и отчаянным нетерпением – я почувствовала себя человеком.

После того как между нами произошло объяснение, мы с Иеном стали еще неразлучнее. Поэтому, когда пришло время проверить реакцию Душ на мое новое лицо, он, само собой, вызвался меня сопровождать. Вылазка должна была стать для меня подарком после долгих недель разочарования. Мало того что мое новое тело оказалось слабым и бесполезным для жизни в пещерах… Я поверить не могла, что его отказываются использовать для целей, для которых оно подходило идеально – мое ангельское личико выглядело очень трогательно и беззащитно. По-моему, настало время проверить теорию на практике. Я не сомневалась, что могу запросто участвовать в вылазках, совсем как раньше, но Джаред, Джеб, Иен и остальные – все, кроме Джейми и Мел, – спорили дни напролет, пытаясь найти способ обходиться без меня. Это было смешно.

Они посматривали на Санни, но ее кандидатура быстро отпала: во-первых, ей не доверяли, а во-вторых, Санни не желала выходить из пещер. При слове «вылазка» Санни бросало в дрожь. Кайл не мог с нами пойти; однажды, когда он об этом упомянул, у Санни случилась истерика.

В конце концов победил здравый смысл: во мне нуждались. Приятно, когда в тебе нуждаются.

Запасы были на исходе, экспедиция предстояла долгая, серьезная. Как всегда, командовал Джаред, поэтому участие Мел даже и не обсуждалось – было очевидно, что она поедет. Хотя мы и не нуждались в помощи, Аарон с Брандтом вызвались добровольцами: им надоело сидеть взаперти. Мы направлялись далеко на север, и я пришла в возбуждение оттого, что увижу новые места и снова почувствую холод.

Вообще-то это тело не умело справляться с волнением. В ночь, когда мы подъехали к осыпи, где были спрятаны фургон и большой грузовик, я слишком разволновалась. Иен смеялся надо мной, потому что я места себе не находила, закидывая в фургон одежду и разные полезные вещи. Иен взял меня за руку и пригрозил, что привяжет к какому-нибудь столбику, чтобы я не мельтешила перед глазами. Может, я слишком громко шумела? Перестала замечать, что происходит вокруг?

Нет, конечно же, моей вины в случившемся не было. Ловушку расставили заранее: мы попали в нее, как только приехали к насыпи.

Тонкие лучи света рассекли темноту и высветили лица Джареда и Мелани. Мое лицо, мои глаза, которые могли бы нам помочь, остались незамеченными во мраке – их заслонила широкая спина Иена.

Меня не ослепил свет фонарей: в ярком свете луны я увидела, что Ищеек больше – восемь против шестерых. Мне хватило ума обратить внимание на их руки, на поблескивающее в свете луны оружие, направленное на нас – на Джареда и Мел, на Брандта и Аарона, и прямо в центр груди Иена. Наш пистолет остался в фургоне.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: