Высокая классика (450-410-е годы до н.э.)

§ героическая величавость, монументальность и гармоничность человеческих образов

§ и одновременно жизненная непринужденность, естественность и простота.

В период высокой классики ведущая роль в деле кристаллизации художественных норм принадлежала Афинам. Именно Аттика времени Перикла породила скульптуру как синтез всего наиболее значительного, что было прежде наработано мастерами ионической, дорической и аттической школ пластики.

Для монументального искусства периода высокой классики характерен принцип как бы непроизвольной, свободно возникающей гармонии архитектуры со скульптурой, которая, полностью осуществляя свои образные задачи, не разрушала архитектурного целого.

В эпоху высокой классики рассматривается проблема человека, его место в центре мироздания. Статуи и рельефы этого времени отличают естественность, легкость расположения в художественном пространстве, простота жестов. Выбираются именно те движения и положения тела, через которые и с помощью которых высвечивается человеческая сущность. Возвышенность, покой, глубокая человечность статуй рождались с помощью гармонической композиции, продуманного до мелочей распределения масс, равномерности светотени и рельефности.

Еще более сложная проблема, решаемая в высокой классике, - проблема моделирования человека как космоса. Познание себя и делание себя по некоему образцу, стремление к этому образцу было отмечено ранее в геометрическое и архаическое время, и в классическое время это продолжает присутствовать. Но теперь человек становится в центре Вселенной и моделируется не только и не столько человек, сколько через человека моделируется Вселенная, через человека понимается суть Вселенной.

Признав человека главной ценностной мерой разумно устроенного мира, на теоретико-философском фундаменте были математически рассчитаны эталонные размеры всех частей человеческого тела и их образцовое соотношение друг с другом. Это выразилось в теоретической работе Поликлета школы Агеллада “Канон”, где предлагались эталонные пропорции человеческой фигуры: рост человека принимался за единицу измерения, голова же должна была составлять одну седьмую часть, лицо и кисть - одну десятую, ступня - одну шестую и т.д. Мастера были уверены в том, что подобные пропорции, воплощенные в скульптуре, способны творить совершенные произведения-статуи. Созданная Поликлетом работа “Дорифор” служит примером таких совершенных пропорций, демонстрирует, каким должен быть человек, чтобы воплощать в себе суть космоса, целостность человека, героя, бога вместе в слитности, в единении в интегрированном виде. Прикосновение к такой совершенной вещи, как верили эллины, неизбежно совершенствует человека.

Скульптура Древней Греции периода высокой классики

«Дискобол» (скульптор Мирон из Элевтер; ок. 450 г. до н.э.; римская копия). Статуя изображает метателя диска, победителя Олимпиады, выполнена по заказу одного из малоазийских городов. Дискобол представлен в последний момент приготовления к броску (замах) и первый момент броска (мах). Мирон ставит свою статую в такую позу, в которой находиться дольше, чем мгновение, человек не может. Это промежуточное положение замах-мах как раз и заражает зрителя, дает возможность умозрительно выстроить последовательность событий до этого момента и спроектировать событийный ряд после изображенного мгновения. Мирон мастерски изображает такие промежуточные положения, изменяющиеся состояния, перетекающие одно в другое. При рассматривании контура статуи с фронтальной позиции вдруг обнаруживается ее связь с египетскими традициями. Как и египетские мастера, Мирон соединил фронтальное положение корпуса с профильным разворотом рук и ног, совместив разные углы зрения для разных частей тела. Однако старая, проверенная формула приобрела у него совершенно иной характер. Вместо того, чтобы смонтировать заданные элементы в некое подобие негнущейся фигуры, он попросил реального юношу принять соответствующую позу и, проработав ее, добился впечатления динамики. Вопрос о том, воспроизводит ли статуя реальное положение тела при метании диска, едва ли уместен. Существенно лишь то, что Мирон овладел движением, как живописцы его времени овладели пространством. В отличие от большинства статуй высокой классики, предполагающих несколько точек зрения, все главные элементы движения Дискобола сосредоточены на лицевой поверхности скульптуры, что в любом случае приводит зрителя (откуда бы он ни начал обзор) к рассмотрению Дискобола только с одной точки — спереди.

«Афина и Марсий» (скульптор Мирон; вторая четверть V в. до н.э.; римская копия; мрамор). Мирон говорит в этой скульптурной группе о переливах движения, переливах состояния. В отличие от скульптур ранней классики здесь, с одной стороны, нет статичности, нет ясности, хотя, с другой стороны, все предельно ясно. Это противоречие удивительно для высокой классики. В каждом человеке то или иное состояние не удерживается долго, оно постоянно меняется, перетекает в противоположное состояние. Не случайно высказывание Гераклита “Нельзя войти дважды в одну и ту же реку”. Сюжет - миф об изобретении флейты. Афина изобрела флейты, она пришла с ними к богам, заиграла и боги засмеялись. Те флейты, которые изобрела Афина, имели смешной вид, они крепились к голове ремнями, проходившими по лицу и крепившимися на затылке. Когда Афина заиграла на таких флейтах, щеки и нос ее покраснели, глаза заслезились, боги над ней засмеялись. Она в гневе бросила эти флейты, Марсий решил их поднять, а, уходя, Афина обернулась - ей стало жалко флейт (либо же она обернулась в гневе на ослушника). Этот момент перелива одного состояния в другое и запечатлел Мирон. Человек постоянно проходит через такие состояния - уходит, оглядываясь, захочет поднять, но остановится. Фиксация позы, в которой тело может находиться лишь мгнове-ние. Уходит, бросая флейты, но оборачивается Афина. Желает поднять, но отшатывается Марсий.

Фидий.

Большинство работ Фидия не сохранились, о них мы можем судить только по описаниям античных авторов и копиям. Тем не менее, слава его была колоссальной.

Статуя Зевса в Олимпии — одно из семи чудес Древнего Мира. Фидий работал над статуей Зевса вместе с учеником Колотом и братом Паненом. Выдающееся произведение античной скульптуры, одно из семи чудес света. Находилась в храме Зевса , в Олимпии — городе в области Элида, на северо-западе полуострова Пелопоннес, где с 776 года до н. э. по 394 год н. э. каждые четыре года проводились Олимпийские игры — состязания греческих, а затем и римских спортсменов. Золотом были покрыты накидка, которая закрывала часть тела Зевса, скипетр с орлом, который он держал в левой руке, статуя богини победы — Ника, которую он держал в правой руке и венок из ветвей оливы у Зевса на голове. Ноги Зевса покоились на скамеечке, которую поддерживали два льва. Рельефы трона прославляли, в первую очередь, самого Зевса. На ножках трона были изображены четыре танцующие Ники. Также были изображены кентавры, лапифы, подвиги Тесея и Геракла, фрески, изображающие битву греков с амазонками. Основание статуи имело 6 метров в ширину и 1 метр в высоту. Высота всей статуи вместе с пьедесталом составляла, по разным данным, от 12 до 17 метров. Создавалось впечатление, «что если бы он (Зевс) захотел бы встать с трона, то снёс бы крышу». Глаза Зевса были размером с кулак взрослого человека.

В 435 году до н. э. состоялось торжественное открытие статуи. На Зевса пришли посмотреть самые влиятельные люди Греции. Они были поражены увиденным. Глаза громовержца ярко сверкали. Создавалось такое впечатление, что в них рождаются молнии. Вся голова и плечи бога сверкали божественным светом. Сам Фидий ушёл в глубину храма и оттуда наблюдал за восторженной публикой. Для того, чтобы голова и плечи громовержца сверкали, он приказал вырубить у подножья статуи прямоугольный бассейн. Поверх воды в нём наливалось оливковое масло: поток света из дверей падает на тёмную маслянистую поверхность, и отражённые лучи устремляются вверх, освещая плечи и голову Зевса. Возникала полная иллюзия того, что этот свет льётся от бога к людям. Говорили, что сам громовержец спустился с небес, для того, чтобы позировать Фидию.

Судьба самого Фидия до сих пор осталась неизвестной. По одной версии он, спустя 3 года, был осуждён и брошен в тюрьму, где и умер вскоре. По другой версии он прожил ещё 6—7 лет, став на старости лет изгоем, и умер в забвении.

Около 40 года н. э. римский император Калигула захотел перенести статую Зевса к себе в Рим. За ней были посланы рабочие. Но, по легенде, статуя расхохоталась, и рабочие в ужасе разбежались. Статуя пострадала после землетрясения во II веке до н. э., затем была отреставрирована скульптором Димофонтом. В 391 году н. э. римляне после принятия христианства закрыли греческие храмы. Император Феодосий I, утверждавший христианство, запретил Олимпийские игры как часть языческого культа. Наконец, от храма Зевса Олимпийского осталось только основание, некоторые колонны и скульптуры. Последнее упоминание о ней относится к 363 году н. э. В начале V века н. э. статую Зевса перевезли в Константинополь. Статуя сгорела при пожаре храма 425 года н. э. или в пожаре в Константинополе в 476 года н. э.

«Афина Промахос» — гигантское изображение богини Афины, замахивающейся копьем, на афинском Акрополе. Воздвигнута ок. 460 до н. э. в память побед над персами. Её высота достигала 60 футов и возвышалась над всеми окрестными зданиями, издалека сияя над городом. Литье из бронзы. Не сохранилась.

«Афина Парфенос». 438 г. до н. э. Была установлена в афинском Парфеноне, внутри святилища и представляла собой богиню в полном вооружении. Наиболее полной копией считается т. н. «Афина Варвакион» (Афины), мрамор. Была выполнена в хрисоэлефантинной технике (золото и слоновая кость). Золото на сумму 40 (или 44) талантов (около тонны) и слоновая кость покрывали деревянный остов статуи высотой в 13 метров. Золото, пошедшее на изготовление Афины, являлось значительной частью национального золотого запаса.

Шлем богини имел три гребня (средний со сфинксом, боковые с грифонами). Как пишет Плиний Старший, на внешней стороне щита была вычеканена битва с амазонками, на внутренней — борьба богов с гигантами, а на сандалиях Афины имелось изображение кентавромахии. База была украшена историей с Пандорой.

На мраморных копиях руку богини с Никой поддерживает столб, существовал ли он в оригинале — предмет многочисленных дискуссий. Ника кажется крошечной, в действительности ее высота составляла 2 метра.

Считается, что на щите Афины в числе прочих изваяний Фидий поместил себя и изображения своего друга Перикла (предположительно, в виде Дедала и Тезея).

«Особенно его обвиняли в том, что он, изображая на щите битву с амазонками, вычеканил свое собственное изображение в виде плешивого старика (Дедала, поднявшего молот – атрибут скульптора), поднявшего двумя руками камень, а также прекрасный портрет Перикла, сражающегося с амазонкой. Он очень искусно расположил руку, поднимающую копье перед лицом Перикла, как будто хотел скрыть сходство, но оно все же видно с обеих сторон» (Плутарх, «Перикл»).

На пальце статуи Фидий увековечил имя своего возлюбленного, написав «Прекрасный Пантарк».

Статуя Зевса в Олимпии, сидящего на троне в храме, почти касалась головой потолка целлы, так что зрителям казалось, что если бог встанет, он разрушит храм. Афина Паллада же стояла во весь рост, и между ее шлемом и потолком оставалось свободное пространство.

ок. 165 до н. э. Афина Парфенос страдает во время огня, но подвергается реставрации. После находится в храме до 5-го в. н. э., когда предположительно погибает во время очередного пожара.

Скульптурное оформление Парфенона (фриз Парфенона, метопы, проч.) было выполнено под руководством Фидия. В полной гармонии с сооружением находилась и скульптура, украшавшая Парфенон с наружной стороны. Она дает полное представление и о творчестве Фидия и о скульптуре периода расцвета классики вообще.

На восточном фронтоне Парфенона размещалась композиция: рождение Афины из головы Зевса, на западном - спор Афины с Посейдоном за обладание Аттической землей. Свободные в своих движениях фигуры создавали группы, естественно размещенные в треугольниках фронтонов, образуя законченное целое. Фидий отказывается от построения симметричной композиции и вертикально стоящих центральных фигур. Прямая связь с ритмом колонн, которую получала при таком решении композиция олимпийского фронтона, была заменена более сложной.

Соразмерно уравновешена группировка спокойно стоящих и стремительно движущихся фигур. Среди скульптур восточного фронтона, где был представлен весь Олимп, выделяются три мойры, богини судьбы, дочери богини Ночи (Лондон, Британский музей) - одни из самых совершенных творений высокой классики. Непринужденное благородство движений этих фигур подчеркнуто красотой ниспадающих складок, за которыми ощущается богатейшая пластика живого человеческого тела. Гармония и величественность фронтонных скульптур Парфенона достигнуты отбором тонко прочувствованных естественных движений, свободной целесообразностью и единством композиций, прославляющих красоту и совершенство человека.

Все девяносто две метопы храма были украшены мраморными горельефами, среди которых выделяются изображения битвы лапифов и кентавров. Это двухфигурные композиции, последовательно развертывающие перед зрителем сцены борьбы. Поражает разнообразие движений и неистощимое богатство их мотивов в каждой паре сражающихся. Композиция каждой метопы подчинена логике движения фигур и сцен в целом, и в то же время она соответствует пределам отведенного архитектурой пространства. Скульптура полностью осуществляет свои образные задачи и не разрушает при этом архитектурного целого.

На этом же принципе построен фриз, или зофор, сплошь покрытый лентой рельефов с изображением праздничного шествия, посвященного Афине. Сохранению плоскости стены способствует единое, направленное параллельно ей движение многочисленных фигур - участников шествия. На протяжении около 200 м фриза с рельефами, при размещении фигур на одном уровне, избежав монотонности и пестроты, создатели фриза передали все богатство и многообразие, величие и красоту народного шествия, его торжественную стройность. Здесь и юноши-всадники, и прекрасные девушки в длинных одеждах, и группа участников процессии с жертвенными, животными. Волнообразный ритм движения пронизывает композицию.

«Ника» (мастер Пэоний из Мендэ; середина V в. до н.э.; мрамор) Статуя была найдена при раскопках в Олимпии, в посвятительной надписи говорится, что статуя Ники посвящена мессинянами и навпактянами Зевсу. Статуя находилась на высоком (9 м) трехгранном пьедестале. Ника изображена рядом с орлом (символом Зевса) летящей. Полет представлен через почти полное отсутствие опоры для статуи Ники. Богиня соединена с пьедесталом посредством тяжелой массы падающей позади нее одежды и только слегка касается кончиком левой ноги пьедестала. Развеваемые ветром одежды Ники создавали иллюзию полета. Усиливал впечатление высокий пьедестал. Ника читалась на фоне неба и движущихся облаков в развевающихся одеждах, лепящих плоть с помощью реального ветра. Происходит включение в художественное пространство реального ветра и пролетающих облаков.

«Дорифор» (скульптор Поликлет из Пелопоннеса; середина V в. до н.э.; римская копия; мрамор). Представлен монументальный типизированный образ атлета-гражданина. Дорифор - это скульптура, в которой все измерено и просчитано до мельчайших деталей (какой размер должен быть у большого пальца ноги, какой должна быть ладонь по отношению к пальцу, какой должна быть рука по отношению к пальцу, плечевой пояс и т.д.) Статуя создана как воплощение теоретического трактата Поликлета «Канон». Поликлет ставил себе абстрактную задачу воплощения идеального атлетического тела. Именно в этом смысле Поликлет резко отличается от Мирона. Для Мирона в статуе прежде всего важен был тематический или физический мотив. Для Поликлета же на первом месте чисто пластический мотив, который часто не имеет никакой тематической мотивировки или даже может ей противоречить, но зато именно пластические функции статуи развёрнуты с максимальной полнотой.

Мирона, как и Пифагора, занимала проблема стремительного движения. Поликлет же ставит себе более сложную проблему - движения в состоянии покоя. Вся тяжесть тела копьеносца на правой ноге; левая нога отнесена назад и касается пьедестала лишь пальцами. Нога отставлена, но невозможно сказать идет он или стоит. Левое бедро опущено, правое поднято. Левое плечо приподнято, правое опущено. Получается перекрестное сочетание опущенных и поднятых частей плеч и бедер (умозрительно читается х-образная линия, проходящая через тело Дорифора). Много позже, в XVIII в. Уильям Хоггарт в своей работе “Анализ красоты” выведет Х-образную кривую в качестве лучшей, совершенной кривой.

Хиазм

В динамике архаической статуи нет еще диалектики движения, нет принципа действия и противодействия. Только классический стиль решает проблему перекрестного движения (так называемого хиазма или хиастического, от греческой буквы "х"). Но для того чтобы решить эту проблему, необходимо было новое, более органическое понимание динамики человеческого тела. В этом новом понимании и заключается решающий переход от архаического к классическому стилю. Казалось бы, речь идет о простейшем приеме. Однако понадобились тысячелетия, чтобы прийти к его осуществлению. Суть этого нового приема заключалась в новом равновесии тела, в перемещении центра тяжести. Архаическая статуя опирается обеими подошвами ног, и таким образом линия опоры проходит между ногами. Классическое искусство находит новое равновесие, при котором тяжесть тела опирается на одну ногу, другая же свободна от функций опоры.

Нужно, однако, отметить, что это открытие не явилось внезапно, оно было постепенно подготовлено: сначала свободная нога опиралась всей подошвой и была без сгиба выдвинута вперед; потом ее стали отодвигать в сторону и сгибать, сначала немного, потом все больше. Решающий шаг делает Поликлет, мастер дорийской школы второй половины V века: он отводит свободную ногу назад, внушая зрителю впечатление гибкого шага; при этом свободная нога в отличие от несущей прикасается к земле только кончиками пальцев.

Новый мотив свободного шага, изобретенный Поликлетом, на первый взгляд как будто незначительный, на самом деле отражается на всем теле статуи и наполняет ее совершенно новым ритмом: правая и левая стороны тела в коленях и в бедрах оказываются на разной высоте, но для сохранения равновесия тела плечи находятся в противоположном отношении, то есть если правое колено выше левого, то правое плечо ниже левого. В результате вертикальная ось тела (тысячелетиями остававшаяся абсолютно прямой) начинает изгибаться. Иначе говоря, Поликлет решительно порывает с законом фронтальности.

Новый баланс тела — любимый мотив классического стиля в античном искусстве и искусстве Возрождения — получил название "контрапоста", то есть оппозиции, контраста, подвижного равновесия симметричных частей тела. Благодаря контрасту несущих и свободных элементов равновесие тела нарушается и вновь восстанавливается. И хотя композиция статуи гармонично уравновешена, в результате "контрапоста" получается не покой, а, напротив, усиление, обогащение движения (ноги двигаются вправо, тело — влево, голова — "нова вправо; правое бедро тянет вперед, левое плечо — назад) в бесконечной смене поворотов, изгибов, рывков и т. п. Одно из самых гениальных изобретений в истории скульптуры — "контрапост" Поликлета наполняет сырую материю свободной энергией и динамикой живого существа (Б. Виппер)

«Раненая амазонка» (мастер Поликлет; мраморная копия). Статуя заняла первое месте на конкурсе, объявленном эфесянами около 440 г. до н.э. Тело амазонки отличается атлетическими формами. В образе ее господствует спокойная строгость и мужественность.

«Диадумен» (мастер Поликлет; ок. 420 г. до н.э.; римская копия) Юноша, увенчивающий себя победной повязкой. Та же постановка фигуры, что и у Дорифора. Формы тела более вытянутые, стройные и легкие, очертания мягче и изысканнее. Это вызвано влиянием на Поликлета аттической школы скульптуры.

«Перикл» (мастер Кресилай; ок.420 г.до н.э.; римская копия). Обладает как и другие греческие статуи, одновременно, портретностью и типичностью. Можно сказать, что перед нами Перикл, но если убрать шлем и сделать бороду массивней, то можно сказать, что перед нами Зевс. А убрав бороду и усы, можно узнать в нем Аполлона и т.д. Греки изображают тип человека, некую универсальную структуру, которую при желании можно превратить во что угодно. Поэтому о портретности говорить довольно сложно. Греков больше волнует человеческое, нежели частное. В данном случае рассматривается политический деятель и изображаются не столько индивидуальные портретные качества Перикла, сколько индивидуальные качества государственного деятеля.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: