Глава 5. Черная Метка – черта монетка.

Гермионе казалось, что весь ее мир в одну секунду разлетелся на мелкие блестящие кусочки, а потом собрался обратно, но как-то неправильно. Ее мысли не скакали галопом, как иногда бывает в таких ситуациях. Наоборот, они текли медленно, лениво, словно преодолевая какое-то сопротивление. Голову будто заполнил густой-густой сироп.

Снейп. Профессор Северус Снейп. Ее учитель зельеделия. Ненавистный сальноволосый слизеринский декан. И она целовалась с ним, чуть не переспала с ним. Как вообще ее так занесло? Бессознательно она потянулась рукой к губам, все еще хранившим следы его поцелуя, и вытерла их.

Снейп заметил это движение и нахмурился. Он принял это за жест отвращения, но что еще он мог ожидать от этой девочки?

«Скажи спасибо, что ее не вырвало прямо здесь, когда она поняла, с кем целовалась», - ехидно надавил на больное место внутренний голос.

Гермиона, между тем, постепенно приходила в себя. Она посмотрела на Гарри, то есть на Снейпа, который сосредоточенно и почему-то очень медленно застегивал рубашку. Она смотрела на него, стараясь увидеть что-либо, что давно должно было подсказать ей: этот человек – не ее друг. Но ничего такого не замечала. Да, сейчас, когда она уже знала, кто перед ней, она видела и недовольное «снейповское» выражение лица, проглядывавшее через черты Гарри, и высокомерность осанки, и взрослую усталость его зеленых глаз. Но почему она не видела этого раньше? А собственно, сколько это длится?

- Давно? – вслух спросила она. Голос был хриплым и плохо поддавался контролю.

- О, наша мисс Всезнайка начала задавать вопросы, значит, с вами все в порядке, - у Гермионы даже голова закружилась от такого причудливого сочетания едких интонаций профессора Снейпа и голоса Гарри Поттера. Он взглянул на нее с неприязнью, за которой пытался скрыть боль. К его удаче, Гермиона увидела только неприязнь. – С тех пор, как Поттер упал с метлы. Нас подменили ночью. Когда утром вы пришли его навестить, это уже был я.

- Зачем?

- Как всегда, спасаем задницу Надежды-всего-магического-мира, - он усмехнулся и привычно приподнял бровь. – А вы что подумали?

- Нет, я спрашивала… зачем вам это было нужно? – попыталась уточнить Гермиона, но вышло опять криво. А все потому, что она не могла назвать вещи своими именами.

Он снова нехорошо усмехнулся.

- Можно подумать, у меня когда-то был выбор. Альбус сам решает…

- Я спрашиваю не о перевоплощении, - перебила она, и он с удивлением заметил, что она чуть не плачет. – Я спрашиваю про себя. Зачем вам было это нужно?

«Вопрос на засыпку, - подумал Северус. – И что я должен сейчас ответить?»

«Лучше всего – какую-нибудь гадость. Это не вызовет подозрений», - посоветовал внутренний голос.

- Было очень интересно, - пренебрежительно начал он, - как далеко может зайти гриффиндорская отличница в соблазнении лучшего друга своего парня.

Грейнджер закрыла лицо руками, и до него донеслось почти задушенное: «Ублюдок!».

- Местами это было даже приятно, - он постарался, чтобы это прозвучало оскорбительно. У него получилось.

Девушка вскочила с кровати и накинулась на него, пытаясь ударить, но он ловко перехватил ее руки и, после непродолжительной борьбы, заломил ей их за спину, ведь, несмотря на Всесущное зелье, он оставался в своем теле со всей его физической силой. Теперь она снова была в его объятиях, но уже совсем иначе. Ее глаза метали молнии, она пыталась вырваться, но ничего не получалось.

- И как далеко готовы были зайти вы? – зло поинтересовалась она, понимая, что освободиться не получится.

- Я бы пошел туда, куда бы вы меня позвали, - соврал он.

- И вы серьезно думали, что я не замечу ваше клеймо?

От неожиданности он выпустил ее из рук. Гермиона этого тоже не ожидала, поэтому упала на пол. Глядя на него снизу вверх, она поражалась его внезапной перемене: казалось, он сильно растерялся. Северус действительно растерялся: упоминания его метки всегда выбивало почву у него из-под ног.

- Я… я забыл, - неуверенно произнес он. – Я забыл про нее. – Потом, словно снова обретя равновесие, он заговорил уже другим тоном. – И что же мне теперь с вами делать? Никто не должен знать о подмене. Из Школы в курсе только Дамблдор и мадам Помфрей.

- Больше никто? – Гермиона уже тоже окончательно пришла в себя, и ее мозг занялся более важными делами, нежели переживания о произошедшем.

- Из членов Ордена об этом еще известно Люпину и Блэку – они охраняют Поттера, - он сел на ее кровать. Пару секунд спустя, Гермиона села рядом.

- Кстати, а кто же тогда изображает профессора Снейпа? – вдруг заинтересовалась Гермиона, уже чувствуя, что ответ ее порадует. И она не ошиблась.

- Люпин, - нехотя ответил Снейп.

Девушка хихикнула.

- Бедный профессор Люпин, - улыбаясь, сказала она. Северус недовольно хмыкнул.

- Столько ошибок в одном простом предложении, - едко прокомментировал он. – Во-первых, Люпин больше не профессор, во-вторых, это не он бедный. К тому же у него все равно ничего не получается.

- А я еще недоумевала, чего это профессор Снейп стал таким тихим: не орет, баллы не снимает, не кружит по классу, как летучая мышь-переросток… ой, - вдруг осеклась она и осторожно посмотрела на Снейпа-Поттера. Тот сидел, скрестив руки на груди, и смотрел на нее, насмешливо изогнув бровь. – Простите, профессор.

- Мисс Грейнджер, вы и ваши друзья уже и так сказали в моем присутствии достаточно.

Гермиона задумалась, вспоминая все, что они говорили. Хотя больше, конечно, говорили другие, она предпочитала молчаливо соглашаться, возражая лишь изредка. Постепенно ее щеки залила краска.

- Простите, профессор, - тихо повторила она. – Мы не…

- Не утруждайте себя, мисс Грейнджер, - спокойно остановил он, поднимаясь с кровати и принимаясь ходить кругами по маленькой комнате старосты. – Отношение студентов ко мне для меня не секрет.

Здесь он немного покривил душой, поскольку не знал ранее, насколько сильна ненависть студентов к нему. Очевидно, он где-то перестарался, но какая, собственно, разница? Северусу Снейпу не нужна ничья ни любовь, ни симпатия. Он как-то обходился без них сорок лет своей жизни, обойдется и в будущем.

- Лучше давайте решим, что мы будем делать. Логичнее всего наложить на вас Заклятие Забвения, чтобы вы не смогли меня выдать…

- Только не это! – быстро вставила Гермиона, понимая, что в таком случае она рискует снова оказаться в подобной ситуации, а этого ей хотелось меньше всего. Ей достаточно одного позора!

- С другой стороны, во-первых, это может повредить вашему мозгу, а МакГонагал мне за это спасибо не скажет, во-вторых, вы можете оказаться мне полезной, - он остановился и пронзительно взглянул на нее. У Гермионы даже во рту пересохло от этого взгляда. И опять она поразилась причудливому сочетанию Гарри и Снейпа в одном лице. – Поскольку мое пребывание в этом облике затягивается, мне нужно закончить варить Всесущное зелье и начать варить новое. Это отнимает кучу времени, а у меня и так много дел. К тому же сейчас, во время заключительной недели приготовления, зелью необходимо уделять много внимания. Думаю, вы справитесь с этим, хотя зелье несколько отличается от того, что вы варили на втором курсе.

Гермиона, до сего момента зачарованно кивавшая в такт его речи, вдруг вздрогнула.

- Что? Я никогда… - неуверенно начала она.

- Вот только не надо брать на себя еще одну ложь, - резко перебил Снейп, выделив слова «еще одну». – Еще скажите, что вы никогда не воровали ингредиенты из моего личного хранилища, никогда не поджигали мою мантию во время квидичного матча и никогда не помогали бежать преступнику, за которым охотились все дементоры Азкабана, используя хроноворот.

С каждым его словом Гермиона все больше вжимала голову в плечи. Когда он, наконец, закончил, она осторожно подняла на него глаза.

- И вы все это время обо всем знали? И ничего не сделали?

- А что я мог сделать? – он криво усмехнулся. – Я ничего не мог доказать, а Дамблдор прикрывает вас, как может.

- А чем отличается это зелье от того? – Гермиона решила уйти от опасной темы.

- Оно дольше действует: четыре часа вместо одного.

- Вы сами его усовершенствовали?

- Да.

- Какие-то новые ингредиенты? Или изменен процесс?

- Я добавил споры папоротника, чтобы продлить эффект.

- Но споры папоротника нейтрализуются шкуркой бумсланга, -
Гермиона нахмурилась.

- Поэтому их надо добавлять после…

- И тогда время приготовление вместо месяца составит пять недель, так?

- Да, - Снейп сохранял беспристрастное выражение лица, но глубоко внутри он снова ощутил это восхищение, с которого начались все его проблемы с мисс Грейнджер.

- Но это приведет к разложению практически всех ингредиентов, положенных в первые два дня.

- Соль.

- Что?

- Морская соль, - теперь он смотрел на нее с любопытством: на ее лице легко читалось возбуждение, она морщила лоб, видимо, что-то вспоминая и обдумывая, взвешивая «за» и «против». Такой она всегда ему нравилась.

- Согласна, - наконец, изрекла она, но в ее глазах осталось сомнение. – Но морская соль сводит на нет все действие папоротника в любом виде.

- Это если использовать папоротник, собранный в полнолуние, как обычно, но…

- Собранный в новолуние более устойчив к соли и обладает свойствами, которые необходимы в данном случае, - закончила она, посмотрев на него с улыбкой. – Это так просто!

- Когда уже знаешь, о чем речь, - Снейп недовольно сморщился.

- Да, конечно, я не представляю, как это можно было собрать все воедино, - поспешно сказала Гермиона. Ей не хотелось его обижать, потому что это действительно было гениально. – Это так странно, сэр.

- Что именно? – он снова вопросительно изогнул бровь.

- Говорить с Гарри об усовершенствованном Всесущном зелье, - она печально улыбнулась и опустила голову, пряча взгляд.

- Вам нелегко найти собеседника вашего уровня среди сверстников, верно? – в его голосе звучали нотки на грани сочувствия.

Она только кивнула. Потом девушка встряхнула голову, словно прогоняя лишние мысли, встала с кровати и нарочито бодро произнесла:

- Профессор Снейп, я клянусь вам, что не выдам вас. Я помогу вам, чем смогу, только не накладывайте на меня Обливейт, пожалуйста, - она так на него посмотрела, что будь рядом даже сам Волдеморт и прикажи он подвергнуть ее Заклятию Забвения, Снейп этого не сделал бы. А Гермиона подумала, что ни в коем случае не хочет забывать этот вечер, когда Снейп говорил с ней о зелье как с равной, ни разу не наорав и не обозвав «глупой девчонкой». Пусть даже он и не поощрил ее баллами.

- Хорошо, мисс Грейнджер, я принимаю вашу помощь. Пожалуй, стоит начать с того, что перестать называть меня «профессор Снейп», а продолжить обращаться ко мне «Гарри».

Гермиона смутилась, но промолчала.

- Я объясню вам, что нужно делать с зельем, когда и где…

Гермиона продолжала внимательно его слушать, удивляясь про себя, что, оказывается, если забрать у Снейпа его отталкивающую внешность, то он становится вполне сносным.

***

Снейп в облике Поттера торопливо поднимался по лестницам, которые сегодня совершенно не желали вести его в нужном направлении. Он тяжело дышал, ругался сквозь зубы, но ничего не мог поделать. Неожиданно еще и Пивз решил пошутить, из-за чего Северус упустил шанс попасть на нужную ему лестницу, и ему пришлось ждать еще лишних пять минут.

А времени у него совсем не было. Ему очень нужно было попасть в свою лабораторию (свою новую секретную лабораторию), чтобы добавить соль и пресловутый папоротник, предварительно помешав зелье две минуты по часовой и еще три - против часовой стрелки. В глубине души он знал, что уже поздно, что зелье уже никуда не годно, но ему трудно было с этим смириться.

«Дура Трелани, неужели нельзя было раньше отпустить? Этот предмет ни на что не годен, только время отнимает».

Наконец, он вырвался из плена лестниц и почти побежал по коридору. И все же у него хватило выдержки уже у самой двери оглянуться по сторонам, чтобы удостовериться, что никто его не видит. Только после этого он рванул дверь на себя, почти влетая в лабораторию.

Гермиона подняла глаза от котла и несмело ему улыбнулась. Она помешивала зелье по часовой стрелке, и оно было нужного цвета и консистенции.

- Мисс Грейнджер, слава Мерлину! – вырвалось у Снейпа.

- Спасибо, профессор. Думаю, это можно считать похвалой.

- Я никак не мог справиться с лестницами, - зачем-то объяснил он, подходя ближе. Убедившись, что его вмешательство не требуется, он стал готовить споры к добавлению в зелье.

- Я сегодня видела Джинни, - вдруг сказала Гермиона. – На ней просто лица нет.

- Мистер Поттер настоял на том, чтобы я с ней на время поссорился.

- Зачем?

- Глупый вопрос, мисс Грейнджер. Могли бы и сами догадаться, - не удержался от ехидства Северус. – Чтобы я не целовался с его девушкой.

- Боится конкуренции?

Снейп посмотрел на нее со смесью удивления и иронии.

- Простите, профессор, - Гермиона смутилась. «Черт, ну что я
такое все время говорю?».

- Да ничего, это, кажется, был комплимент, - он криво усмехнулся.

- Кажется, она винит в этом меня, - поспешно сказала Грейнджер, уводя разговор в менее щекотливое русло.

- Если она поделилась этим с братом, то становится понятным, почему он задавал мне сегодня эти странные вопросы.

- Вопросы? – забеспокоилась девушка. – Какие вопросы он задавал?

- Что-то вроде того, много ли времени я с вами провожу, о чем мы разговариваем, говорим ли мы о нем. Всякую ерунду, как обычно.

- И что вы ему ответили? – она была очень напряжена, но Снейп этого не замечал.

- Мисс Грейнджер, я стараюсь не отвечать ничего определенного на вопросы дружков Поттера. У меня есть дела поважнее… - Только сейчас он оторвал взгляд от спор папоротника, которые перемалывал в ступке, и увидел, что Гермиона чуть не плачет. – В чем дело?

- Ни в чем, - но ее голос дрожал, что говорило об обратном.
Гермиона не заметила, как он оказался рядом. Она поняла это, когда он протянул ей платок.

- Слезы могут испортить зелье, - он снова прятал одни эмоции за другими: обеспокоенность он скрыл за недовольством. – Давайте я помешаю, пока вы не успокоитесь.

Гермиона подчинилась и со вздохом опустилась на стул, вытирая глаза платком, когда он занял ее место у котла.

- Простите, профессор.

- Прекратите извиняться, мисс Грейнджер, это действует мне на нервы, - проворчал он, поглядывая на нее украдкой.

- Он все время ревнует, - вдруг сказала Гермиона. – У нас ничего не получается.

- Так расстаньтесь с ним.

- Но я ведь люблю его… То есть любила. Потом мне показалось, что я влюбилась в Гарри, но оказалось, что это вы.

Снейп затаил дыхание. Она сама понимает, что сказала? Но девушка не заметила своей оплошности.

- А теперь я думаю, может, это просто слабость была: с Роном не ладилось, вот я и хотела с Гарри утешиться. И мне стыдно за это. Получается, что я просто… просто… потаскуха какая-то!

Он рассмеялся. Потаскуха! Бедная, глупая девочка. Это она-то потаскуха?

- Не говорите глупости, - раздраженно бросил он, заметив, что она смотрит на него удивленно.

- Профессор, можно задать вам вопрос?

- С каких пор вы спрашиваете на это разрешение?

- Это… это личный вопрос.

- Вы можете его задать, но я могу на него не ответить, - он заинтересовано взглянул на нее.

- У вас в школе была девушка?

Он чуть не уронил мешалку в котел, его брови взметнулись вверх, а Гермиона залилась краской.

- У меня в школе была заноза в заднице по имени Джеймс Поттер. Неужели ваш дружок об этом не рассказывал? – он снова сосредоточился на зелье.

- Он говорил, что его отец вел себя по отношению к вам примерно как Малфой по отношению к нему самому.

- Даже хуже, - вырвалось у Снейпа, прежде чем он осознал, что говорит.

- В каком смысле?

- За меня заступаться было некому, - он оторвался от созерцания котла и встретил ее сочувственный взгляд. – Только не надо меня жалеть, - он прищурился. – Мне ваша гриффиндорская жалость не нужна.

- Я вас не жалею. Мне просто странно, что, пройдя через это, вы поощряете Драко на издевательства. Или вы считаете это кармическим возмездием? Вам никто не говорил, что сын за отца не отвечает?

- А вы никогда не задумывались, мисс Грейнджер, что как один из Пожирателей, я должен поощрять сына другого Пожирателя?

«Ну и зачем ты ей это сказал? – поинтересовался внутренний голос. – Хочешь изменить ее отношение к тебе? Зачем?»

- Мне сейчас кажется, что я о многом не задумывалась, - тихо ответила она, явно погрузившись в свои мысли. – Скажите, а Пожирателем вы стали, чтобы было, кому за вас заступиться?

Он все-таки выронил мешалку, но быстро поймал ее. Потом понял, что мешать больше не нужно, стряхнул капли с дерева, взял подготовленные споры. Только после этого он ответил. Вопросом на вопрос.

- Вам не кажется, что вы слишком смелы сегодня в ваших вопросах?

- Наверное, это потому, что без вашей обычной внешности, вы больше располагаете к беседе, - она улыбнулась ему уголками губ.

- Я так уродлив? – ей показалось, что в его голосе прозвучала боль, и она поспешила его заверить:

- Нет, что вы. Я не это хотела сказать. Я просто хотела сказать, что без этой черной мантии, черных глаз…

- Крючковатого носа, желтой кожи, сальных волос, - продолжил он за нее довольно резко. – У меня нет иллюзий по поводу моей внешности, так что можете не стараться, мисс Грейнджер. В школе она была не лучше, так что считайте это ответом на ваш первый вопрос. Что касается второго… То это вас абсолютно не касается! – неуклюже закончил он.

- Я не хотела вас обидеть, профессор…

- И обращайтесь ко мне «Гарри»!

Он схватил рюкзак (зелье теперь снова можно было оставить до вечера) и направился к двери. Он уже был одной ногой в коридоре, когда рука Гермионы схватила его плечо.

- Пожалуйста, Гарри, если хотите, но поверьте, что я не хотела вас обидеть. И целуетесь вы хорошо, если хотите знать…ох!

Снейп не сразу понял, к чему относится это «ох!». Только когда он, проследив за испуганным взглядом Гермионы, обернулся, он все понял. Но было уже поздно. Тяжелый кулак врезался в его нос с такой силой, что послышался явный хруст. Удар был не только сильный, но и неожиданный, поэтому Снейп оказался на полу.

- Как ты мог?! – донесся до него голос разъяренного Рона. – Я считал тебя своим другом, а ты за моей спиной тискал мою девушку! И что? Тебе эта динамистка тоже отказала?

- Рон, прекрати! – закричала Гермиона, помогая встать Снейпу-Поттеру.

- А ты вообще не смей со мной разговаривать! Я вас обоих знать не хочу! Ладно, вы наплевали на мои чувства, но Джинни!

- Уизли, не будь идиотом, - прорычал Снейп-Поттер, пытаясь вытереть кровь, но та текла из разбитого носа. «Надо же, второй раз из-за нее по морде получаю… И даже как-то особо не против. Что она сказала? Я хорошо целуюсь? Ты еще всего остального не пробовала… Ох, Мерлин, о чем я думаю?».

- Да, я был идиотом. Это вы из меня делали идиота! Ты, лжедруг, и эта дрянь, которая прикидывается приличной девуш…
Тут уже кулак Снейпа врезался сначала в живот Рона, потом в его скулу.

- Прекратите! – закричала Гермиона. – Рон! Гарри! Пожалуйста!

Ей удалось вклиниться между ними.

- Я больше не хочу ни с кем из вас разговаривать, - Рон сплюнул им под ноги кровь. – И видеть вас не хочу.

Он развернулся и ушел. Гермиона же повернулась к Снейпу.

- Вы в порядке?

- Кажется, ваш мавр сломал мне нос, - Северус осторожно коснулся пальцами покалеченной части лица.

- Вам нужно в больничное крыло.

- Да, Поппи будет просто счастлива, - проворчал Снейп, позволяя ей взять себя под руку. – Может, вы будете так добры и остановите мне кровь, не хотелось бы залить весь Хогвартс.

- Да, конечно, - она коснулась его носа палочкой, пробормотав простейшее заклинание для остановки кровотечения. И внезапно улыбнулась.

- Вам смешно? – разозлился он.

- Я просто попыталась представить, как будет выглядеть ваш… я имею в виду ваш настоящий нос после перелома.

Он попытался пренебрежительно фыркнуть, но вместо этого у него получился смешок.

- То еще зрелище, - согласился он.

***

Уже к концу того дня весь Гриффиндор знал, что Гарри Поттер увел девушку у своего лучшего друга. Джинни не выходила из комнаты шестиклассниц, не желая встречаться с Гермионой. На следующий день об этом знали все факультеты.

Снейп вел себя невозмутимо. По сути, ему было наплевать. Пусть Поттер потом сам восстанавливает свое доброе имя. А вот Гермиона очень переживала. Никто ничего не говорил ей напрямую, но она кожей ощущала осуждающие взгляды и прекрасно видела, что стоит ей зайти в комнату, как все разговоры тут же стихают. Ее переживания по этому поводу единственное, что тревожило Снейпа.

Была пятница. Прошел месяц, с тех пор, как Снейп начал изображать Поттера, а Темный Лорд так ничего и не предпринял. «Интересно, - думал Снейп, сидя в качестве ученика на зельях. Ему приходилось думать, о чем попало, чтобы достоверно изображать невнимательность Гарри на занятиях, а вот чтобы плохо приготовить зелье – для этого требовалась вся его концентрация, потому что ему не хотелось заодно загреметь в больницу, - что если Лорд так ничего и не предпримет, я долго еще буду играть в эту игру? Все же, скорее всего, нет. Поттер уже извелся весь: он Дамблдору всю плешь проест, но добьется обратной замены». Он бросил взгляд в сторону Грейнджер: та молча, очень сосредоточено готовила зелье, стараясь не смотреть по сторонам. Еще бы! Стоило ей поднять глаза, как она натыкалась на осуждающие взгляды гриффиндорцев или насмешливые слизеринцев. Снейп окинул взглядом свой факультет, внутренне вздохнув. Он знал большинство детей еще малышами, знал, потому что был гостем в домах их родителей-Пожирателей не раз. Крэбб и Гойл всегда были тупыми комками плоти, Панси всегда была страшненькой, но, в общем-то, безобидной. Драко… был, как ни странно, очень забавным ребенком лет до трех, пока его воспитанием не занялся отец. В этом не было ничего сверхъестественного: все эти дети были рождены только для того, чтобы в свое время заменить своих родителей во Внутреннем Круге. И они должны были быть еще более убежденными и более преданными. Где-то среди них должен был быть и его ребенок, которому он не позволил родиться, так как знал, что это крепче всякой Метки привяжет его к Лорду. И судьба этого ребенка будет предрешена изначально.

Всего лишь дети. Могли стать совсем другими, если бы с рождения им не вдалбливали эти губительные мысли о чистоте крови и могуществе Лорда. Наверное, из всего этого безумия их судьба заботила Северуса больше всего. Он не любил свою работу, его ненавидели все факультеты, но он был хорошим деканом, и с этим никто не мог бы поспорить. Он любил этих детей, потому что знал, что всех их ожидает нелегкое будущее. Сейчас они бравируют своими корнями, легко произносят слово «грязнокровки» и изображают презрение, но они еще не знают, что значит быть Пожирателем Смерти. Им не позволят ни привязанностей, ни собственного мнения. Их окунут в грязь по самую макушку. Их сломают, а тех, кто окажется сильнее, просто растопчут. Темный Лорд – не лидер. Он всего лишь извращенный ублюдок, помешанный на грязи, крови и похоти. А Пожиратель – это не борец за чистоту крови, не татуировка на левом предплечье, а жалкий исполнитель, насильник и убийца. Легче будет тем, кто войдет во вкус. Остальных, как его, будет тошнить и выворачивать наизнанку. Кто-то полоснет себе лезвием по венам, кто-то выпьет яд. Возможно, за ядом они придут к нему. И будь он проклят, если не даст.

А если Лорд все же падет? Будет ли их судьба от этого лучше? Он в этом сомневался. Изгои и парии. Уже сейчас все три факультета, соревнуясь между собой, едины в одном: они все ненавидят Слизерин. И так будет дальше. Печать «выпускник Слизерина» будет приравнена к «бывший Пожиратель». Это коснется и тех, кто никогда даже близко не приближался к Лорду, кто не запятнал себя кровью. «Сын не отвечает за отца», - сказала ему Грейнджер. Посмотрим, что вы все запоете, если победите. Простите ли вы сыновьям и дочерям грехи их отцов и матерей. Пустите ли вы их в свой круг или каждый новый первокурсник, натягивая Распределительную Шляпу, будет шептать: «Только не Слизерин! Только не Слизерин!».

Он знал, что на эти вопросы не найти ответов. Он боялся за этих детей и своим шпионажем пытался очистить не столько себя, сколько защитить их. Его дети, его боль. Он может быть каким угодно убогим ублюдком, жестоким и несправедливым, он может быть плохим учителем, но он хороший декан. Он изучал их каждый день. Он знал их привычки, повадки, страхи, пристрастия, привязанности, симпатии и антипатии. Он знал каждого, следил за каждым, выискивая тех, кого сможет вовремя уберечь от Знака Мрака, чтобы сделать это. Если только он выживет, то будет бороться за этих детей. Он не позволит судить их за преступления, которые они только могли бы совершить.

Снейп внезапно осознал, что его неожиданная злость вызвана не столько его непреходящим страхом за детей, сколько явным дискомфортом его руки. Жжение. Знакомое слишком хорошо, чтобы спутать его с чем-то еще. Метка начинала гореть. Его Лорд звал его.

«А ты что, серьезно думал, что обойдется?» - насмешливо поинтересовался внутренний голос.

Уже через пять минут жжение стало невыносимым. Воспользовавшись подначкой Драко, он устроил небольшой скандал, при этом так выразительно посмотрев в глаза Люпину, что тот без запинки произнес:

- Десять баллов с Гриффиндора. Поттер, останьтесь после урока.

Когда занятие, наконец, подошло к концу, Снейп с трудом дождался, чтобы все разошлись (Гермиона одарила его озабоченным взглядом, но на большее не решилась), и подлетел к Люпину.

- Надо поговорить. Ко мне в кабинет. Быстро, - он говорил отрывисто, сквозь зубы, потому что боль сводила его с ума.

Забыв, кто за кем должен идти, Снейп-Поттер первый влетел в свой кабинет, за ним стремительно вошел Люпин-Снейп. Не говоря ни слова, Северус задрал рукав, демонстрируя почерневшую Метку. Потом он начал быстро действовать: достал антидот, трансформировал мантию гриффиндорца в свою обычную одежду, выпил антидот, скорчился от боли, принимая свой обычный вид, достал свои плащ и маску Пожирателя. Все это время он отрывисто давал Люпину указания:

- Сейчас примешь облик Поттера. Пойдешь через камин к Дамблдору, расскажешь, что произошло. Потом найдешь Грейнджер и скажешь, чтобы сегодня одна следила за зельем: она в курсе и все поймет. Дальше отправляйся в Штаб и сиди там с Поттером. Я пошел.

До него донесся его собственный голос: «Удачи!». После чего он полетел по коридорам, почти наслаждаясь своим обычным обликом, который заставлял студентов шарахаться в разные стороны. «Почти» потому что горящая Метка портила это впечатление.

Добравшись до границы антиаппарационного барьера, Снейп выбрал укромное место, надел плащ, маску и аппарировал.

***

Место, куда его призвали, оказалось поместьем одного из Пожирателей. Украдкой оглядевшись, он пришел к выводу, что это, скорее всего, МакНейр-Мэнор. В зале он был один. Темный Лорд стоял к нему спиной, одной рукой упираясь в каминную полку, другую положив на бедро. Такая неожиданно человеческая поза несколько сбила Снейпа с толку.

- Мой Лорд?

Он обернулся. Северуса привычно внутренне передернуло, но он приблизился, опустился на колено и поцеловал подол мантии, как полагалось.

- Ты можешь встать, Северус, - Волдеморт говорил как-то очень спокойно и почти приветливо. Он прошел мимо поднимающегося Снейпа, даже не взглянув на него, сел в одно из кресел, взял с низкого столика какой-то предмет и начал крутить его в своих длинных пальцах. – Догадываешься ли ты, зачем я позвал тебя?

Снейп знал, что обычно, если призывали только его, речь шла о каком-либо зелье либо яде. Но он так же прекрасно знал, что лучше не гадать.

- Нет, мой Лорд, - он склонил голову, - но я готов выполнить любое ваше задание.

- Любое, говоришь. Что-то ты не очень торопился, - и прежде, чем Северус успел что-либо ответить, в руках Волдеморта появилась палочка. – Круцио!

Боль, как всегда, повалила Снейпа на колени, вырывая крик из его горла. Не имело смысла корчить из себя героя и терпеть молча. Лорд этого не любил.

- Фините Инкантатем.

Снейп остался стоять на коленях: подниматься можно было только с разрешения Лорда, а он его не торопился дать.

- Ваш зов застал меня посреди урока. Я не мог уйти, не привлекая при этом ненужного внимания, - после круциатуса голос было трудно контролировать: он непроизвольно хрипел.

- Ах, вот как, - Лорд притворно покачал головой, дескать, извини, забыл, что тебя могли задержать таким образом.

«Ничего ты не забыл, - подумал Снейп. – Ты просто любишь мучить других». Но эти мысли он, конечно, как следует, спрятал от своего господина.

- Тогда я тебя прощаю, - продолжал Лорд. – Тем более то, что я собираюсь поручить тебе, можешь сделать только ты, - он устремил взгляд своих ужасных глаз на Снейпа, который продолжал стоять перед ним на коленях, склонившись в учтивом поклоне.

«Давай только быстрее, - думал Снейп. – Я уже не мальчик, чтобы долго стоять в такой позе: спина затекает и колени болят».

- Вот это, - он показал предмет, который крутил в руках – шахматную фигуру, - портключ. Я хочу, чтобы ты дал его Поттеру в следующую субботу, в 12.45. В это время он сработает.

- Мой Лорд, после похищения во время Тремудрого Турнира, Дамблдор наложил кроме антиаппарационных еще и чары, препятствующие работе портключей, которые не он создал.

- Знаю, ты мне уже это говорил, - в голосе Волдеморта слышалось раздражение. – Но в следующую субботу будет поход в Хогсмит, насколько мне известно. В 12.45 дети как раз должны быть на полпути туда.

- Вокруг будет полно народу, все походы в Хогсмит проходят в сопровождении Авроров, которые не отходят от Поттера ни на шаг.

- Так придумай что-нибудь! – Лорд вскочил на ноги, не в силах сдерживать свое раздражение. – А не придумаешь, так на то, чтобы всучить мальчишке портключ времени много не нужно.

Снейп прекрасно понял, что кроется за этой фразой. Отдашь ключ Поттеру, а что потом будет с тобой – не мое дело. Конечно, он не надеялся, что здесь хоть кто-то дорожит его жизнью, но до сих пор его берегли как шпиона, который был достаточно близок Дамблдору. Теперь эта его ценность, очевидно, сошла на нет. Словно в подтверждение его мыслей, Лорд изрек:

- Дамблдор в последнее время, видимо, перестал тебе доверять: за последние полгода ты не сообщил ничего особо полезного, так что самое большое, что ты сейчас можешь сделать для своего Лорда – умереть, выполняя эту миссию. Сможешь этого избежать – я тоже не расстроюсь. Надеюсь, и ты не против принести жертву, если понадобится.

Он смотрел на него сверху вниз. Это явно доставляло Волдеморту удовольствие: унижение его подданных.

- Я сделаю для вас все, мой Лорд. Если надо будет, я умру для вас, - отчеканил Снейп как отличник на уроке.

- Вот и молодец, - сладко произнес Волдеморт, бросая ему портключ. И тут же грубо рявкнул: - Свободен!

Снейп дисаппарировал. Лорд какое-то время стоял неподвижно, затем снова опустился в кресло, плавным движением закидывая ногу на ногу и откидываясь на спинку.

- И как я давно до этого не додумался: такая хорошая проверка его верности, лучше пыток круциатусом. Да еще и мальчишку получу при благополучном исходе, - казалось, он говорит сам с собой. Но при этих словах в углу зашевелилась тень, приблизившись к креслу сзади.

- На вашем месте, мой Лорд, - произнес невероятно мелодичный женский голос, - я бы на это не очень рассчитывала. Снейп предатель, я в этом не сомневаюсь.

- Посмотрим, Долор, посмотрим.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: