Место национализма в политике.

Национализм исторически выступает не только средством дезинтеграции традиционных обществ и их перехода в современное состояние, но и составной частью неравномерного процесса развития индустриальных государств. В рамках этих политических процессов разнятся как причины возникновения национализма, так и его цели, а также его роль в политическом развитии тех или иных стран.

Так, в XIX в., по мере разложения империй и формирования политической карты мира, требования наций к власти переместились с культурных на политические цели, что привело к созданию самостоятельных национальных государств. В переходных процессах XX в. национальные движения в основном возникали в русле национально-освободительной борьбы угнетенных народов, многочисленные примеры которой дал опыт разрушения колониальной системы в середине нынешнего столетия, что также сопровождалось формированием ряда национальных государств. Помимо задач, связанных с обеспечением государственного строительства, национализм в данных условиях способствовал внутренней консолидации общества, мобилизации его населения на осуществление целей модернизации и даже психологической компенсации страданий, вызванных отсталостью страны и резкими внутриполитическими противоречиями (X. Винклер).

Весьма типичной причиной, инициирующей национальные движения в переходных условиях, является и динамика развития отдельных национальных общностей в процессе изменения их масштаба и роли внутри конкретного государства. Например, «малые» нации перерастают в «большие», приобретая системообразующее для государства значение, что предполагает и соответствующее перераспределение прав и ресурсов власти.

В политических же процессах развитых современных государств национализм в основном складывается в рамках урегулирования межнациональных конфликтов, например, на основе возникновения нарушении прав жителей определенной национальности или несправедливого распределения социальных благ между различными национальными группами. Существенной причиной возникновения национальных движений является и стремление «малых» наций к самостоятельности, базирующееся на преувеличении своей культурной и политической роли в обществе, что провоцирует сепаратизм и, как следствие, инициирует центробежные тенденции, ведет к дезинтеграции государства и общества, к нарастанию обособленности и изоляционизма отдельных групп населения. Помимо постоянного появления на политической карте современных государств новых национальных меньшинств, которые выступают со своими политическими требованиями, в качестве причин, провоцирующих возникновение национальных движений, могут выступать и влияние родственных зарубежных групп, борющихся за права соплеменников в других странах, и политика ирредентизма (сознательного объединения людей одной национальности в рамках единого государство), и противоречия между титульными и нетитульными нациями и т.п.

Столь же распространенной причиной активизации национальных движений является и низкая эффективность государства, не способного к должному регулированию межгрупповых отношений. Например, в конце 80-х — начале 90-х гг. XX в. во многих странах Восточной Европы и республиках СССР всплеск национальных движений был вызван, прежде всего, резким ослаблением государственного контроля за межнациональными отношениями, а равно — крайне низкой эффективностью его действий в социально-экономической сфере, сопровождавшейся резким падением уровня жизни населения. Одновременно активизации национализма способствовали и возросшие на волне перемен амбиции национальных элит, что также можно рассматривать в качестве относительно самостоятельной и весьма серьезной причины политической активности наций.

Значение этой особой причины формирования национализма тем более велико, что деятельность элитарных кругов нередко придает ему радикальные и разрушающие государственность формы путем пропаганды идей исключительности своей нации, утверждения ее особой миссии в развитии страны, разжигания межнационального недоверия и розни. Нередко под национальными лозунгами скрывается и сознательная установка определенных элитарных группировок, в том числе поддерживаемых из-за рубежа, на дезинтеграцию государства и общества, на изменение государственных границ, нагнетание региональной и международной напряженности.

Хорошей питательной средой для формирования политической поддержки такого рода разрушительных для государства целей становится и недостаточный уровень национального самосознания граждан, низкий уровень образования гуманитарной интеллигенции «малых» наций, массовое распространение в элитарных и неэлитарных слоях межнациональных предрассудков, отсутствие у широких слоев населения склонности к компромиссам, терпимости к религиозным и иным характерным отличительным чертам жизни представителей другой национальности.

Национальный популизм.

Вспышка национализма наряду с развитием демократии в посттоталитарных странах привела к возникновению такой ситуации, когда эксплуатация национальной идеи стала пересекаться с популизмом и использоваться национальными лидерами в политических целях. Это привело к появлению политического феномена - национального популизма.

Под национальным популизмом понимается разновидность политической деятельности, основанной на эксплуатации национальных чувств людей и использовании популистских методов в политической борьбе. Термин “этнопопулизм” означает, что под народом как доминирующей ценностью понимается этнос - исторически сложившаяся устойчивая группировка людей - племя, народность, нация. Националистический популизм - крайне агрессивный национальный популизм.

Сопоставление популизма и национализма выявляет как сходные черты, так и существенные различия. Общая природа того и другого связана с наличием консолидируемой общности. И в том, и в другом случае определенный тип общественных связей начинает наделяться исключительным значением, подчиняя себе все остальные принципы общественной группировки. И в национализме, и в популизме (тем более в этнопопулизме) наиболее сильной мотивационной функцией, устойчивой ориентацией, ролью определяющего критерия в оценках наделяется ядро, базовая общность. Однако в обоих случаях имеются ощутимые черты специфики, качественно отличающие один рассматриваемый феномен от другого.

Национализм, как более широкое понятие обозначает главным образом названную сущностную черту - декларирование собственного объекта (нации) в качестве высшей формы коллективности, надсоциальной безоговорочно главенствующей по отношению ко всему остальному.

Если национализм означает прежде всего акцентирование единства, сплоченности, надсоциальной сущности объекта, то этнопопулизм отличают некоторые коренные особенности. Этнопопулизм - тоже национализм, но социально ангажированный, «социально озабоченный», пронизанный обостренным вниманием к проблематике справедливости внутри сплачиваемой общности. Национализм самоопределяется по отношению ко всему “другому”, ко всему инонациональному, иноэтничному. При этом образ конкретного внешнего врага необязателен. Достаточно широко распространен национализм, для которого наличие определенного противника не является безусловным. В качестве непременного атрибута этнопопулизм в своей мировоззренческой структуре должен иметь образ внешнего врага. Этот противник пребывает не только вовне, но и в рамках базовой общности. То есть к образу внешнего врага добавляются мощные мотивы борьбы с внутренними отступниками.

Как и любая другая разновидность популизма, этнопопулизм оперирует внутренними противоречиями, раздирающими единство сплачиваемой общности. Ряд подобных антиномий достаточно протяжен: “элита - неэлита”, “имущие - неимущие”, “правящие - подвластные”, “аристократия - плебс” и как наиболее концентрированное противостояние - “народ - антинарод”. То есть вся общая аргументация национализма дополняется новыми линиями напряжения.

Этнопопулизм отличается от самых одиозных, враждебных проявлений национализма тем, что он делит “народ” на этнически лояльное большинство и некое внутреннее меньшинство. В роли последнего могут оказаться самые разные группы, обвиняемые в своеобразном этническом и социальном перерождении. Обычно в роли такого меньшинства оказываются те, кому легче всего вменить в вину внезапные обвалы в привычном социальном порядке. Часто подобными признаками этнопопулизм характеризует роль модернизаторски ориентированного меньшинства. Наиболее подходящей мишенью для такого критицизма являются инициаторы реформ (“западники”, “реформаторы”). Таким образом, создается своеобразная платформа, которая за счет этнопопулистской риторики пытается объединить ретроградные слои элиты, традиционно господствующие силы, с одной стороны, и широкие непривилегированные массы, рискующие из одного типа отчуждения перейти в новый, - с другой. Типичный адресат этнопопулистской мобилизации - “простой” человек из средних и нижних слоев, испытывающий панику перед грядущим и ностальгию по безвозвратно ушедшему прошлому.

Национальный популизм заключает в себе потенциально двигательную силу возможного этнического конфликта. Национальная форма конфликта избирается его организаторами как наиболее удобная, лучше всего маскирующая истинные цели политических сил, стоящих за этими конфликтами.

Методы национального популизма включают в себя, наряду с популистскими, дополнительно специфические методы, связанные с этнической принадлежностью тех людей, к которым обращена политическая деятельность национального лидера: обращение к национальным чувствам людей; использование религии как характерной особенности данного этноса; использование психологических особенностей этноса; апелляция к лестному для этноса историческому прошлому; восхваление обычаев, традиций, реликвий; возвеличивание национальных символов: флага, герба, гимна, героев; определение статуса родного языка как единственного государственного на территории проживания этноса; опора на творческую интеллигенцию как выразителя национальных идей; спекуляция на национальной гордости людей; поиск “врагов нации” и борьба с ними; создание иллюзии, что национальное государство - панацея от всех бед.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: