Генезис современного значения понятия собственность

Радикальная трансформация отношений собственности является ключевым вопросом современных преобразований в экономике России, и в этом контексте характеристики содержания отношений собственности как экономической категории позиционируются как важнейшие методологические проблемы экономической теории. Они служат предметом пристального внимания ученых - экономистов многих стран, а сами проблемы уже не один десяток лет выступают объектом теоретических споров и дискуссий.

Проблема сущности собственности и природы ее происхождения наиболее остро встала именно в период первоначального накопления капитала в связи с рассмотрением частной собственности как необходимой предпосылки «распределительной справедливости», и как следствие, отсюда родилась идея естественного права по которому государство должно гарантировать основные права личности, признаваемые индивидами друг за другом в «естественном» состоянии» (право на жизнь, право на свободу, право на собственность).

Квинтэссенция раннебуржуазного правосознания сводилась к тому, что

«общество и государство признают свободу личности через собственность, охраняя частную собственность человека»[27,c.260].

Возникновения собственности, критикуя идею ее божественного происхождения, английский философ – дуалист Дж. Локк связывал с приложением человеческого труда к ничейному предмету: «как только это приложение начинается, тут и образуется собственность, «на которую никто, кроме него самого (человека), не имеет никаких прав»; тем самым философ выдвинул на передний план трудовую теорию стоимости [71,c.77].

Французские философы – просветители впервые употребили термин

«интеллектуальная собственность» в разрезе теории «естественного права»:

«право создателя любого творческого результата… является его неотъемлемым природным правом… [Оно] сродни праву собственности, которое проявляется у лица, трудом которого создана материальная вещь и

… обеспечивает его обладателю исключительную возможность распоряжаться этим результатом по своему усмотрению, с устранением всех третьих лиц от вмешательства в исключительную сферу правообладателя»[114,c.10]. Высказанные философами идеи были законодательно оформлены, в частности, в тексте Патентного закона Франции от 7 января 1791г.

Немецкие философы XIX в. уделяли большое внимание выявлению сущности собственности, в основном с правовой точки зрения. Достаточно логичную трактовку предложил И.Кант, который обосновывал владение собственностью с физической и правовой сторон: «сам факт физического владения чем-то (возможность пользоваться) недостаточен для признания права на это владение: правовое основание отдельный человек может получить лишь через коллективную волю людей. Лишь путем суждения, где взаимосвязаны понятия внешнего предмета и человеческой свободы»[53,c.65].

По трактовке И.Кант частное право складывается из вещного, личного и вещно-личного права владения; при этом вещное право – это не только право на вещь, но и совокупность всех законов, касающихся вещного «твое» и «мое». Отсюда И.Кант выводит понятие собственности как внешнего предмета, который по своей субстанции является чем-то своим для того, кому неотъемлемо принадлежат все права на эту вещь, распоряжаться которой он может по своему усмотрению, т.е. сущность собственности сводится к наличию прав и возможности распоряжения (с этим трудно поспорить, но с позиции современных концептуальных теоретических воззрений подобную дефиницию скорее можно отнести не к сущности, а к признакам собственности).

Г.Гегель развил идею И.Канта о вещи как «моей», полагая, что человек

должен поместить в эту вещь свою свободную волю. Удовлетворение потребностей через использование свидетельствует о выявлении сущности собственности. Вещь может быть отчуждена только по желанию собственника, так как он владеет этой вещью посредством своей воли, т.е. здесь имеет место распоряжение собственностью. По трактовке Г.Гегеля, «отчуждение есть истинное овладение вещью»[23,c.121], что на наш взгляд недалеко от истины; но ведь если возможность отдать свою вещь доказывает существование собственности, то в таком случае и возможность приобретения таковой не свидетельствует обратное.

Экономисты - классики раннего индустриального общества (историческое время классической экономической школы - вторая половина XVIII в. – 30-е годы XIX в.) собственность как экономическую категорию

по – сути, не исследовали: такого анализа нет ни у А.Смита, ни у Д. Рикардо.

В трактовке сущности собственности классики солидаризировались с древними мыслителями, отождествлявшими собственность с богатством как материальным объектом владения (многие современные исследователи считают, что они это сделали преднамеренно!)

Маржиналисты, выступившие на историческую арену с конца XIX в. предложили известное тождество, связав собственность, с одной стороны, с полезностью для человека, с другой стороны – с редкостью, что обусловило необходимость защиты владения: «устранение института собственности невозможно без устранения причин, необходимо ведущих к этому, т.е. без увеличения в то же время всех экономических благ до предела, при котором надобность всех членов общества была бы вполне удовлетворена, или же без ограничения потребностей людей настолько, чтобы для полного удовлетворения их хватило бы доступных распоряжению людей благ»[7,c.179].

Самый значительный вклад в исследование экономической сущности собственности в XIX в. был сделан марксизмом.

Известна полемика К. Маркса с Ж.Прудоном, который на вопрос –

« что такое собственность?» сформулировал знаменитое положение: «Собственность – это кража, то есть ее право, противоречащее природе и разуму»[108,c.15], направив острие критики не против собственности как таковой, а против злоупотребления ею (получение нетрудовых доходов, неравенство различных слоев общества). К.Маркс считал, что Ж. Прудон смешивал экономический и юридический аспекты в определении собственности, не прослеживая связь форм буржуазного производства и исторического развития форм собственности различных эпох, т.е. определяя собственность как независимое, застывшее отношение.

Марксистская концепция происхождения частной собственности из разделения труда в трактовке Ф.Энгельса выглядит следующим образом: «Частная собственность образуется повсюду в результате изменившихся отношений производства и обмена, в интересах повышения производства и развития обмена, - следовательно, по экономическим причинам»[80,c.406]. Попытки Ж.Прудона улучшить существующее положение дел за счет развития положительных и подавления отрицательных сторон явления неоднократно и традиционно успешно подвергались критике в научных кругах. Вместе с тем следует объективно признать, что Ж.Прудон близко подошел к онтологии отношении собственности, к выяснению их фундаментальных принципов, и хотя наиболее общая сущность собственности осталась нераскрытой, ее противоречивость была нащупана.

Кроме этого трактовка собственности как действия, порождающего взаимоотношения между людьми по поводу имущества (хотя и получившее чрезмерную окраску морального порядка), через полтора столетия была развита неоинституциональной теорией прав собственности.

В свою очередь К.Маркс настаивал на разграничении юридической и экономической сторон в трактовке собственности, рассматривая в рамках формационной концепции правовые отношения собственности как надстройку над отношениями собственности в экономическом смысле.

«На вопрос: что она такое? - можно было ответить только критическим анализом «политической экономии», охватывающим совокупность этих отношений собственности не в их юридическом выражении как волевых отношений, а в их реальной форме, те есть как производственных отношений»[82,c.26].

Поскольку основу экономической жизни общества составляет совершившийся в определенной и исторической форме процесс производства, немыслимый без соответствующих материальных факторов, постольку отношениям собственности на средства производства принадлежит ведущая роль в любом обществе. Собственность на средства производства характеризует сущность социально-экономических отношений, господствующих в данном обществе. Она определяет форму, посредством которой рабочая сила приводит в действие средства производства и осуществляет процесс труда. «Каковы бы ни были общественные формы производства, рабочие и средства производства остаются его факторами. Но находясь в состоянии отдаления друг от друга, и те и другие являются его факторами лишь в возможности. Для того, чтобы вообще производить, они должны соединиться. Тот особый характер и способ, каким осуществляется это соединение, отличает различные эпохи общественного строя»[83,c.44].

Собственность на средства производства выражает экономические различия и характер взаимоотношений между разными социальными группами.

Каждая общественно-экономическая формация характеризуется свойственными ей формами. Данному уровню развития производительных сил соответствуют специфические исторические отношения собственности. Поэтому собственность нельзя рассматривать как самостоятельное отношение, не зависимое от исторически определенного способа производства. Фактически существующие отношения собственности закрепляются и защищаются государством посредством действующего законодательства. Вследствие этого реально осуществляемые отношения собственности приобретают форму юридических отношений, а их субъекты наделяются определенным правом собственности. Но, в конечном счете, распределение объектов собственности между субъектами зависит от результатов общественного воспроизводства, в процессе которого экономически реализуется право собственности.

Согласно формулировке К.Маркса собственность как экономическая категория выражает отношения присвоения (отчуждения) средств производства и создаваемых с их помощью материальных благ в процессе их производства, распределения и обмена.

Характерной чертой марксистской трактовки собственности было выделение примата экономического содержания (экономической природы) собственности над ее юридической формой, а также раскрытие содержания базовой характеристики собственности как отношения между людьми в отличие от отношения человека к вещи. Если рассматривать право собственности как установление законом правил, которые определяют, какими вещами может пользоваться то или иное лицо, а также условия, при которых такое использование или распоряжение может быть осуществлено, в этом случае право собственности – юридическая категория.

Известные русские философы (С.Л.Франк, Н.А.Бердяев, В.С.Соловьев) критиковали К.Маркса с нравственных позиций, усматривая в собственности этический и духовный феномен, связывающий экономическую жизнь с духовной, что впрочем, вполне допустимо для представителей науки о наиболее общих законах развития природы и общества.

Н.А.Бердяев, ошибочно выдавая марксистские выводы о нравственных последствиях отчуждения человека в связи с развитием частной собственности за отрицание собственности, утверждал, что «природа собственности заключается во внутреннем праве человека совершать акты, что устанавливает личность как бы над временем, вне его, так как собственность не быстротечна и нерушима; права и обязанности человека возникают благодаря свободному духу человека, налагающему на стихийную природу свою волю»[14,c.251].

С иных, этико - правовых позиции сущностно-содержательный марксистский подход был на рубеже XIX- XX вв. подвергнут критике представителями социальной школы Германии (Р.Штольцман, Р.Штаммлер,

Ф.Петри, Ф. Оппегеймер, О.Шпанн), отрицавшими роль научных абстракций и каузального подхода классиков. Если у Маркса право выступало надстройкой над экономикой право собственности трактовалось как юридическое оформление экономических отношений собственности, то «историки» считали собственность вторичной по отношению либо к моральному, либо к этическому аспекту, расценивая ее в качестве надстройки над этико - правовым базисом (хотя марксистские термины «базис» и «надстройка» при этом не употреблялись).

Одновременно с этико-правовой направленностью трактовки собственности европейской социальной школой, в США сформировалось направление институционализма, представленное социально-психологической

(Т.Веблен ) и социально-правовой (Дж.Р.Коммонс) ветвями, включившее в экономический анализ различного рода «институции», закрепленные обычаями, и «институты» ( порядки, закрепленные в законах и в деятельности соответствующих учреждений). Ранний институционализм привнес в исследование собственности, по меньшей мере, два новшества.

Во-первых, Т. Веблен ввел понятие «абсентеистская собственность» (от англ. absence – отсутствие) - как собственности, приносящей доход владельцу, не имеющему отношения к производству и заинтересованному только в прибыли на свой капитал, который вкладывается не в производство, а предоставляется в кредит. Источником дохода, таким образом, становится не реальный сектор, а ценные бумаги, обращающиеся в финансовой сфере. Собственность на материальные активы в итоге утрачивает первенство и заменяется в качестве приоритетной собственностью на неосязаемые активы. Несмотря на негативную оценку подобной эволюции собственности в условиях зрелого индустриального общества, сама постановка вопроса о собственности на неосязаемые активы будет активно использована последователями первого институционализма несколько позже по времени, уже в условиях постиндустриального общества.

Во-вторых, Дж.Р.Коммонс в основу экономической теории ввел понятие сделки как триады конфликта интересов, осознания взаимозависимости этих конфликтных интересов, наконец, разрешения конфликта путем установления соглашения, устраивающего всех участников сделки, при выполнении роли арбитра правовыми государственными структурами. Категория «сделка» (в виде «трансакции») станет базовой единицей в неоинституциональной теории прав собственности.

Л. Мизес как глава новой австрийской школы в 20-30-е гг. прошлого века выдвинул положение о собственности в экономическом смысле как активе, оговорившись, что в качестве такового она выступает лишь в руках тех, кто знает, как наилучшим образом использовать ее для удовлетворения нужд потребителя. Проводя различие между правом собственности в экономическом смысле и в юридическом, Мизес заявляет:

«Юридическое понятие собственности не в полной мере учитывает общественную функцию частной собственности. Существуют определенные несоответствия и несообразности, которые отражаются в определении рыночных явлений»[92,c.114]. Собственность в подобной трактовке выступает в виде социальной функции, поэтому мизесовский подход к исследованию собственности можно квалифицировать как функциональный.

Для исследователей второй половины XX в. также характерны различные трактовки как сущности, так и форм собственности в рамках сущностно-содержательного и функционально- содержательного подходов, а так же с позиции теории прав собственности.

Сущностно-содержательный подход, нацеленный на анализ общего в собственности, в основном разрабатывается отечественными учеными в русле традиции, отталкивающейся от содержательного марксистского анализа, оперирующего категорией «отношения собственности» и исходящего из первичности производственных отношений, т.е. экономической реальности. Крайние позиции, классифицирующие собственность любо как «однозначно волевое отношение, закрепленное в системе права»[141,c.64], либо как «сугубо экономическую категорию, «растворяющуюся» во всей системе производственных отношений»[134,c.108], к концу XX столетия не стали доминирующими. В качестве «единицы измерения» сущности отношений собственности как экономической категории предлагаются различные критерии.

Во-первых, многие экономисты таким параметром считают способ соединения работников со средствами производства: « В любом случае отношения собственности… имеют своим экономическим содержанием («начинкой») систему производственных отношений. Ключевое из них - соединение работника со средствами производства - определяет и сущность отношений собственности: кто и как в конечном итоге присваивает общественное богатство, кто и как от него отчужден»[91,c.18].

Во-вторых, большое количество определений собственности представляет ее как отношение между людьми, опосредованное вещами, «когда один человек или группа людей относится к определенной вещи как к своей, а другие люди относятся к ней как к чужой, т.е. через субъектно-субъектные и субъектно- объектные отношения»[78,c.49]. Но подобная трактовка явно недостаточна - необходимо установить причины и условия возникновения и существования данных общественных отношений.

Поиск ответа на данный вопрос уходит корнями в дискуссии полувековой давности, к монографии известного советского юриста

А.В.Венедиктова «Государственная социалистическая собственность». В которой обосновывалось понимание присвоения средства производства как права собственности, что было охарактеризовано как «юридическая трактовка собственности», поскольку автор настаивал на необходимости «перевода на юридический язык» Марксовой трактовки собственности как присвоения. В итоге, отталкиваясь от экономического Марксова понятия собственности как присвоения, Венедиктов сформулировал общее понятие права собственности как «права собственника на основе господствующей в данном обществе системы классовых отношений использовать средства производства своей властью и в своем интересе»[19,c.41].

Являясь главным оппонентом А.В.Венедиктова, М.В.Колганов упрекал его в смешении экономического отношения и права собственности, «что свойственно и буржуазным, и дореволюционным русским юристам»[118,c.73].

В своей знаменитой монографии 1953г. «Собственность в социалистическом обществе», практически давшей старт многолетней дискуссии по проблемам собственности в советской экономической мысли, М.В.Колганов в противовес юридической трактовке собственности как отношения человека к вещи выдвинул экономическую трактовку собственности, исходящую из понимания формы собственности как объективного экономического отношения, обусловленного уровнем развития производительных сил общества. Следовательно, собственность и ее формы определялись характером и степенью развития орудий труда, характером общественного богатства и субъектом присвоения, а анализ любой формы собственности должен давать ответы на вопросы: « чем присваивается, что присваивается и кто присваивает?»[57,c.86].

Экономическое содержание собственности и в современных условиях многие усматривают в отношениях присвоения, непосредственно опираясь на известное положение К.Маркса: «Собственность … исторически определенный способ присвоения людьми предметов потребления. Она всегда связана с вещью, но не является самой вещью, а отношением людей по поводу вещи». Поскольку присвоение сочетается с прямо противоположным отношением - отчуждением, более корректным представляется сведение основного экономического содержания собственности к отношениям присвоения - отчуждения, которые « как раз и составляют то, что мы называем отношениями собственности, т.е. отношениями по поводу присвоения (средств производства, материальных и духовных благ, результатов деятельности) кем-то за счет их отчуждения

от кого-то (других индивидуумов, коллективов общества и т.д.)» [103,c.192].

Оба подхода не являются взаимоисключающими – разница видится в том, что первый подход делает акцент на внешние для содержания способы соединения личного и вещественного факторов производства, а второй на диалектику взаимодействия составляющих его сторон, присущих собственности. В рамках марксистского тезиса о том, что право не может быть выше экономической культуры общества, «собственность» и «право собственности» соотносятся как содержание и форма, сущность и явление, следовательно, могут и не совпадать, оставаясь при этом всегда взаимосвязанными.

Функционально-содержательный подход к анализу собственности призван дораскрыть ее сущность через выделение ее экономических функций - осуществление контроля над процессом и продуктами производства, распределение в процессе воспроизводства средств производства и результатов производственной деятельности.

Эти стороны собственности (объекты собственности) Г.Г.Котовский называет атрибутами, или функциями, собственности, которые «должны присваиваться, «атрибутироваться» сторонами, участвующими в данном процессе (субъектами собственности)»[59,c.94]. Распределение функций собственности между тремя основными субъектами ( обществом в целом, частными собственниками и непосредственными производителями) образует различные формы собственности, выступающие по отношению к сущности собственности в виде специфического, в качестве многоуровневого явления, где принято выделять базовые, ключевые формы собственности ( публичную

[общественную, государственную] и негосударственную [частную, индивидуальную, личную, корпоративную]), каждая из которых в свою очередь предстает в многообразии производных форм своей реализации.

Термины, помещенные в квадратные скобки, свидетельствуют о незавершенности дискуссии в отечественной экономической мысли

относительно корректности выделения конкретных форм собственности.

Продолжительное время отечественная экономическая мысль руководствовалась общеметодологическим положением И.Сталина об общественной собственности на средства производства как основе производственных отношений социалистического строя, распространенным позднее на все способы производства[120,c.32], что нашло отражение в первом учебнике политической экономии, вышедшей под редакцией К.В.Островитянова, в котором была представлена специальная глава (XXVII)

«Общественная собственность на средства производства – основа производственных отношений социализма».

После принятия третьей Программы партии на XXII съезде КПСС, провозгласившей курс развернутого строительства коммунизма « с единой общенародной собственностью на средства производства», центром дискуссии стала проблема становления этой собственности[88,c.366]. Н.Д.Колесов, рассматривая собственность через юридические характеристики владения, распоряжения и пользования, трактовал ее как основное производственное отношение социализма, что нашло свое одобрение и развитее у известных отечественных исследователей (П.А.Скипетров, А.М.Еремин, А.Ф.Тарасов, В.Ф.Семенов, М.В.Васюнин и др.).

Я.А.Кронрод анализировал общенародную собственность через тандемы «присвоения - распоряжения» («формальное равенство» всех членов общества к общенародным средствам производства) и «присвоение и использование» («реальное неравенство» работников при социализме по отношению к средствам производства, характеру труда и присвоению результатов производства)[62,c.145].

Иной поход к характеристике общенародной собственности – преимущественно через экономическое содержание, опирающееся на материально - технические предпосылки, обобществление производства, непосредственно общественное соединение производителей со средствами производства, развитие элементов социально-экономического развития в производстве, распределении, обмене и потреблении – представлен в трудах Н.А.Цаголова и В.Н.Черковца, фактически заложивших идею системного рассмотрения собственности в полемике с методологией первого учебника политической экономии.

Опираясь на наследие К.Маркса, члены авторского коллектива «Курса политической экономии», вышедшего под редакцией Н.А. Цаголова,

пришли к заключению: экономическое содержание социалистической собственности может быть раскрыто через систему производственных отношений методом восхождения от абстрактного к конкретному, что доказывает неправомерность инвариантности рассмотрения собственности, в том числе производственных отношений.

В.Н. Черковец характеризует собственность не как отдельное, а как особое производственное отношение, проявляющееся в пронизывании всех отношений и образовании общей системы производственных отношений, вследствие чего ее экономическое содержание образует вся совокупность производственных отношений, впрочем, не перекрываемых этим содержанием полностью, что не дает основания для отождествления экономического содержания собственности и системы производственных отношений [136,c.216].

Сегодня отечественной экономической мыслью преодолен монизм социалистического лозунга общественной собственности: «… история сняла вопрос об абсолютных преимуществах одной формы собственности над другой… Современное состояние лучше всего описывается с помощью «теории ниши», в соответствии с которой каждая форма собственности находит то место, ту нишу, где она оказывается более эффективной по экономическим и социальным параметрам, чем любая другая» [2,c.17].

Также выявлены причины краха этого идеала, которые Д.С.Львов, справедливо усматривает в неспособности бывшей социалистической системы страны решать фундаментальную проблему субъектности граждан СССР как собственников национального имущества (реальным субъектом

экономики были не трудящиеся, а властно-номенклатурная элита)[75,c.36].

Вместе с тем системный подход к исследованию содержания собственности через совокупность производственных отношений во многом явился предпосылкой разработки проблемы многообразия форм реализации собственности, предпринятой отечественными экономистами позднее. Как ни прискорбно, но плоды идеологизации экономической политики и здесь принесли свои результаты: так, если в советский период теория собственности сосредоточила свое внимание на позитивном потенциале общенародной собственности, то во времена либерально - рыночных реформ

такого же обоснования была удостоена противоположная ей частная собственность по причинам «политической целесообразности».

Фокусируя внимание, в контексте проблемы, на дискуссии в отечественной экономической науке относительно корректности выделения конкретных форм собственности, можно обозначить, что дискуссии в основном в современной российской экономической теории ведутся именно вокруг частной и государственной собственности, что в целом соответствует мировой практике и концептуальным воззрениям в науке, относящей к частному все, что не является государственным.

В хозяйственной практике современной России признаются два основных типа собственности: частная и общественная.

Частная собственность охватывает две главные формы: собственность самих граждан и собственность созданных ими юридических лиц (предприятий, организаций, учреждений). Общественную собственность в Российской Федерации представляют: а) государственная собственность (включает федеральную собственность и собственность субъектов РФ – республик, краев, областей и т.д.); б) муниципальная собственность - собственность городских сельских и других муниципальных образований.

В соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (ГК РФ) в стране законодательно правомочными признаются: частная, государственная, муниципальная и другие виды собственности (рис.1,с.22).

Рис 1. Структура форм собственности в РФ

В собственности граждан и юридических лиц может находиться любое имущество, за исключением отдельных его видов, которые в соответствии с действующим законодательством не могут принадлежать гражданам или юридическим лицам. Количество и стоимость имущества, находящегося в собственности граждан или юридических лиц, не ограничивается, за исключением случаев, когда такие ограничения установлены законом (ст.213 ГК РФ). Собственность граждан - это их имущество, которое создается и приумножается за счет доходов от участия граждан в производстве своими способностями к труду, от предпринимательской деятельности, ведения собственного хозяйства и т.д. Право наследования имущества граждан признается и охраняется законом[30,c.53-78].

Государственной собственностью является имущество принадлежащее на праве собственности Российской Федерации (федеральная собственность), и имущество, принадлежащее на праве собственности субъектам Р.Ф. –республикам, краям, областям, городам федерального подчинения, автономным областям, автономным округам) собственность субъекта Р.Ф.

Земля и другие природные ресурсы не находящиеся в собственности граждан и юридических лиц, либо муниципальных образований, являются государственной собственностью (ст. 214 ГК РФ). Имущество, находящееся в государственной собственности, закрепляется за государственными предприятиями и учреждениями во владение, пользование и распоряжение в соответствии со ст.294 и ст.296 ГК РФ.Средства бюджета и иное государственное имущество, не закрепленное за государственными предприятиями и учреждениями, составляют государственную казну РФ, края, области и других объектов. Государству могут принадлежать акции в акционерных общества, а также любое имущество, необходимое для осуществление его функций. Государственная собственность выступает в виде федеральной собственности и в виде собственности субъектов федерации; отнесение государственного имущество к федеральной собственности или к собственности субъекта РФ определяется в порядке, установленном законом. Некоторые объекты отнесены законом к исключительной собственности РФ: Центральный банк, золотой запас, Алмазный и валютные фонды, имущество Вооруженных сил, федеральные, пенсионные, страховые, резервные и иные фонды, а также некоторые предприятия промышленности, транспорта и связи, имеющие стратегическую значимость.

К муниципальной собственности относится имущество, принадлежащее

на праве собственности городским и сельским поселениям, а также другим муниципальным образованиям. Права собственника от имени муниципального образования осуществляют органы местного самоуправления и лица, указанные в ст.125 ГК РФ. Имущество, находящееся в муниципальной собственности, закрепляется за муниципальными предприятиями и учреждениями во владение, пользование и распоряжение в соответствии со ст. 294 и 296 ГК РФ. Средства местного бюджета и иное муниципальное имущество, не закрепленное за муниципальными предприятиями и учреждениями, составляют муниципальную казну соответствующего городского, сельского поселения или другого муниципального образования. К объектам муниципальной собственности относятся имущество местных органов власти и местного самоуправления, средства местного бюджета и внебюджетных фондов, жилищных фондов и нежилые помещения в домах жилищного фонда, объекты инженерной и информационной структуры.

Со второй половины XX в. особую значимость в хозяйственной практике начинает приобретать интеллектуальная собственность, которая выступает в виде изобретений, программных продуктов вычислительной техники, рукописей, достижений в искусстве и других продуктов человеческого интеллекта. Авторские права, патенты, товарные знаки и другие регистрирующие документы подтверждают право на эти виды собственности. Они объективно необходимы для стимулирования творческой и новаторской деятельности, а надежная защита интеллектуальной собственности является одним из непременных условий эффективного экономического роста.

Достаточную остроту, а в некоторых случаях и крайне негативную реакцию в обществе получила, в связи с кардинальной трансформацией отношений собственности в переходном периоде, проблема «реабилитации» частной собственности - как функциональной экономической категории, которая в традициях советской экономической школы ассоциировалась с эксплуатацией человека человеком.

В Гражданском кодексе Российской Федерации (ст.212) частная собственность подается как совокупность негосударственных форм присвоения факторов и результатов производства. Реально частная собственность в хозяйственной практике трансформировалась в такие формы негосударственного присвоения, как акционерная, кооперативная паевая и т.д., поэтому вполне уместно, на наш взгляд, согласиться с мнением исследователей, которые выделяют, что «в современных условиях частная собственность – это не конкретная форма, а скорее вид (целесообразно также употребление термина «тип») собственности - совокупность различных форм собственности, характеризующих в соответствии с контекстом, вложенным в этот термин, негосударственное присвоение факторов и результатов производства или эксплуатацию человека человеком»[24,c.35].

Отождествление некоторыми исследователями государственной собственности с « материальным и нематериальным имуществом, находящимся в распоряжении государства», выстраивает в гносеологическом плане государственную собственность по одной линии с объектами данной собственности, что лишает ее социально-экономического содержания.

Более прогрессивным, безусловно, является трактовка государственной собственности в воспроизводственном ракурсе, где она выступает как социально-экономический процесс, реализующий общегосударственные (общенациональные) интересы. Такое содержание конкретизирует воспроизводственный подход, развитый в рамках политической экономии[74,c.13]. Однако в современной российской экономике государственная собственность используется вовсе не в интересах нации и не ради придания экономическому развитию социальной направленности; применительно к конкретике отечественных реалий, приходится констатировать, что через институт государственной собственности экономически реализованы вовсе не общественные цели, а частные интересы бюрократически-олигархических групп, оказавшихся в структурах реальной государственной власти. Сама же государственная собственность приобретает иррациональный и в определенном смысле теневой оттенок, ибо служит юридическим прикрытием для деятельности тех бюрократов, которые в частных целях используют властные полномочия. В этом смысле «мы имеем дело не с государственной собственностью в общественно-онтологическом смысле, а с коллективной частной собственностью чиновничье-бюрократического аппарата на само государство»[137,c.114].

С проблемой развития отношении собственности теснейшим образом связано логически обоснованное понимание и ответственное использование категории «экономический интерес».

Экономический интерес - это объективная побудительная мотивация к хозяйственной деятельности, связанная со стремлением людей к удовлетворению материальных и духовных потребностей.

Экономические интересы общества – это система экономических потребностей субъектов хозяйственной деятельности (работника, предприятия, организации, потребителя, государства). Отражая единство всех экономических потребностей, указанные интересы направлены на экономические отношения, на жизненные условия в целом. В этом отличие их от потребностей, ориентированных на предметные цели (потребность в продуктах питания, одежде, бытовой технике и т.д.). Поэтому экономический интерес выступает в качестве стимула к деятельности для субъекта

экономики, определяя его хозяйственное поведение и поступки.

Экономические интересы хозяйствующих субъектов различны и подчас противоречивы. Условно их можно разделить на государственные (общественные), коллективные и индивидуальные (личные). Эти интересы выступают главной движущей силой экономического созидания. Согласование личных, коллективных, общественных экономических интересов выступает основой построения эффективного хозяйственного механизма стимулирующего перспективу развития.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: