Потаенная Страна, Гаурагар, в десяти милях от столицы бывшего волшебного королевства Лиос-Нудин Пориста, зима, конец 6234 – начало 6235 солнечного цикла

Балиндис постепенно приходила в себя. С трудом подняв веки, она оглянулась, ожидая, что сейчас увидит высокий сводчатый потолок, лишившийся для нее всякой красоты, – слишком уж многое ей пришлось пережить в этих стенах. Гномка уничтожила бы эту комнату, если бы только могла.

Однако она смотрела на белую стенку шатра. День близился к полудню.

Повернув голову, Балиндис с удивлением уставилась на чью-то макушку… Копна густых каштановых волос… Кто-то уснул, уронив голову на край ее постели, и тихонько посапывал. И этот звук был ей знаком.

«Тунгдил? – Балиндис осторожно протянула руку и дотронулась кончиками пальцев до его волос, чтобы не разбудить. – Враккас услышал мои молитвы».

Приподняв одеяло, гномка осмотрела ожоги на своем теле – красные пятна влажно поблескивали от мази. «Наверное, Нармора исцелила мои раны, раз осталось только это». Она ощупала свои руки – еще вчера кости были сломаны и торчали из тела.

Вскинувшись ото сна, Тунгдил испуганно вздрогнул, но, когда он увидел, что Балиндис пришла в себя, его лицо просияло. Гномке показалось, что Златорукий возмужал. Что-то изменилось в нем с их последней встречи. И что бы ни случилось за это время с гномом, хорошим это точно не было.

– Как ты? – Тунгдил нежно взял ее за руку.

– Волшебница помогла мне, – тихо ответила Балиндис. – Я почти не чувствую боли. – Притянув к себе Златорукого, она крепко обняла его. Они немного помолчали. – Теперь я в вечном долгу перед тобой.

– Нет долгов между друзьями, если ты, конечно, еще хочешь быть моим другом, Балиндис. Я вел себя как глупейший из кобольдов и могу лишь молить тебя о прощении. – Он заранее подготовил эту речь. – Не знаю, что заставило меня действовать таким образом, уязвленная гордость, ревность или другое чувство, но сейчас я понимаю, что был не прав. – Тунгдил сжал ее ладонь. – Я очень бы хотел вновь стать твоим другом.

– Я всегда была твоим другом, Тунгдил. – Она была тронута его прямотой. – И останусь им навсегда.

– Да. Навсегда. – Златорукий заглянул ей в глаза. В его взгляде горел огонь любви. – Тебе стоит поблагодарить Боиндила и Боендала, да и Фургас приложил много усилий, чтобы вызволить тебя.

Он быстро рассказал ей о последних событиях – дерзком набеге на дворец и завершении спасательной операции.

Балиндис провела рукой по обритой голове.

– Эта альвийка… – В ее голосе слышалась ярость. – Судя по твоим словам, именно она убила моих спутников и привязала меня к дереву, где меня и нашли аватары. – Балиндис рассказала Златорукому о своих злоключениях. – После того как альвы скрылись из виду, ко мне подошел какой-то гном. Я была так рада увидеть кого-то из наших, что тут же рассказала ему все, и только потом заметила, что он как-то странно себя ведет. Оказалось, что это была иллюзия, созданная аватаром. Меня отвезли в Пористу и пытались выведать секрет сплава, ломая мою волю. – Она замолчала, и ее глаза наполнились слезами. – Но Враккас придал мне сил, и мне удалось сохранить секрет. Однако еще немного, и я бы не выдержала, Тунгдил. – Девушка всхлипнула.

Обняв несчастную, гном нежно погладил ее по безволосой голове.

– Теперь все в порядке, Балиндис. Ты в безопасности.

Тунгдил подозревал, что Ондори воспользовалась нападением аватаров, чтобы оторваться от гномов. Она узнала Балиндис и опасалась, что после того, как гномка придет в себя, она непременно расскажет друзьям о роли альвийки в ее пленении.

– При чем тут доспех Джеруна? – спросила Балиндис.

Тунгдил все объяснил.

– Тогда мне нужно поскорее возвращаться в Серые горы, чтобы сделать больше таких доспехов. – Гномка позабыла о своих ранах.

– Но зачем тебе…

Она постучала по его нагруднику.

– Этот сплав можно изготовить только в «Драконьем Дыхании», Тунгдил, ведь он включает и тионий, и паландий, а они не плавятся нигде, кроме этого горна.

Златорукий подумал о сотнях миль пути, ужасной погоде и плохом состоянии Балиндис.

– Все равно на это нет времени, – сказал он. – Пористу нужно взять в течение девяти дней, или это создание, которое аватары называют «эоил», может разрушить Потаенную Страну.

Балиндис промолчала, печально взглянув на него. Она догадывалась, какие опасности подстерегают ее друзей.

– Значит, вы должны остановить аватаров и победить их. – Гномка заметила залатанное место на нагруднике, которое ей не понравилось. – Кто это ковал? Ты? – с упреком спросила она.

– У меня было мало времени, – улыбнулся Златорукий.

Балиндис поднялась с постели, быстро набросила на себя наспех укороченную специально для нее человеческую одежду – другой не нашлось, натянула на голову шапочку и взяла Тунгдила за руку.

– Пойдем.

– Что ты задумала? Ты же должна…

– Сперва нужно починить доспех, а то ты в этом не очень-то преуспел, – рассмеялась она. – Позови близнецов. Мы вам такие доспехи скуем, что все аватары позеленеют от зависти. Не хочу, чтобы потом кто-то сказал, что гномы спасали Потаенную Страну в некачественных нагрудниках.

Улыбнувшись, Тунгдил последовал за ней в полевую кузницу, захватив по дороге Боиндила и Боендала. Братья радостно обнялись с Балиндис.

Жар горна, стук молотов, прикосновения к клещам и стамескам успокаивали гномку. Златорукому тоже нравилось ковать, чувствуя, как танцует молот на наковальне и как удар за ударом доспехи становятся все лучше.

Боиндил запел походную песню, брат подхватил мотив, стараясь попадать в ритм ударов, а Тунгдил и Балиндис развлекались, стуча молотами все быстрее, и торжественный марш постепенно превратился в скороговорку. Наконец близнецы сдались.

В теплой кузнице четверо друзей позабыли о том, что им предстоит. Им просто было хорошо вместе.

Вскоре они услышали, что гномы неподалеку от кузницы тоже запели.

Свободные и Первые соревновались в песнопениях, проговаривая слова как можно быстрее – кто первым собьется с ритма?

Послышались аплодисменты. А потом Тунгдил услышал чей-то низкий голос:

Черный блеск мне взор заворожит,

Одинокий камень, расскажу вам сказки,

И всплывет, блуждая, вечный стыд,

Что не знаю я камней другой окраски.

Скрытым и незримым став для всех,

Я храню тревожное молчанье,

Но хочу услышать серебристый смех

И души другого камня ликованье.

Я хочу услышать голоса других,

Ревность Черных гор мою иссушит душу,

Но о скалы бьется одинокий вскрик,

И я слова предков не нарушу.

Печальная песня заставила всех замолчать. Тунгдил заметил, что пел гном из племени Третьих, и вспомнил разговоры Занды о том, что не все дети Лоримбура испытывают ненависть к другим племенам.

«Одинокий камень в Черных горах знает, что вокруг еще много камней, таких же, как и он, и все же в чем-то отличающихся. Он не имеет права смотреть на них, хотя и желает этого. Он не имеет права позвать их, хотя и желает этого. Он не имеет права пойти к ним, хотя и желает этого. Его ревнивые горы запретили ему делать это. Ему, одинокому камню в Черных горах…» Так думалось Златорукому.

«Ревность Черных гор мою иссушит душу», – пропел себе под нос Тунгдил. Наверняка певший имел в виду Лоримбаса и подобных ему правителей Третьих, выступавших против примирения племен. Златорукий взмолился Враккасу о том, чтобы дожить до дня, когда все гномы Потаенной Страны смогут заключить перемирие, чтобы больше никто не хотел убивать своих собратьев.

– Какая грустная песня. Хорошо, что она закончилась, а то бы я расплакался, – пробормотал Боиндил, откладывая поножи. – Так, доспех я починил.

– Через два дня все будет готово, – кивнула Балиндис. – Ровно столько осталось жить этим аватарам.

– Вот и замечательно, – ухмыльнулся Боендал, принимаясь за наручи. – Теперь их ничто не спасет.

Мастерство Балиндис в кузнечном деле восхищало его. Ее удары были необычайно точны, а ведь гномка еще не выздоровела.

– Когда они швыряют в тебя своим огненным заклинанием, жарковато становится, Тион побери. – Боиндил огладил заплетенную в косы бороду. – Придется перед боем намочить волосы, чтобы они не сгорели. Жаль будет лишиться бороды, я так за ней следил.

– Ах, вот вы где. – В кузницу вошел Родарио. – Веселые товарищи готовятся защищать Потаенную Страну от гнета Зла… – Запнувшись, он постучал пальцем по губе. – Погодите-ка, не от зла. И как я буду объяснять зрителям, почему Добро борется с Добром, чтобы защитить Зло?

– Что-нибудь придумаешь, – успокоил его Тунгдил. – Твоя пленница сказала еще что-нибудь важное?

– Не совсем, но я тут подумал… – Взвесив на ладони щипчики, Родарио провел по ним кончиками пальцев. – По словам Лирким, эоил считает, будто тот демон, который превратил Нудина в Нод’онна, сделав его предателем лучших друзей, все еще жив.

– Что? – опешила Балиндис.

– Я тоже думал об этом. – Тунгдил поднял свой боевой топор, отлично скованный, но не отличающийся чем-то особенным. – Если эоил прав, нам понадобится Огненный Клинок. А он до сих пор у альвов. Но, честно говоря, я понятия не имею, как демону удалось выжить. Я же убил его Огненным Клинком, и вы все это видели.

– Возможно, демон ослабел, иначе уже как-то проявил бы себя. Мертвые Земли исчезли, и ничто не указывает на то, что Зло, с которым мы сталкивались раньше, еще существует. Кроме разве что Черных Вод. – Родарио положил щипчики на место. – И все же я беспокоюсь. Нам следовало бы взять этого эоила живым, чтобы допросить его.

Боиндил расхохотался.

– Он же самый сильный из этих магов, ты что, забыл?

– Я взял аватара в плен. И у меня не было никаких волшебных доспехов, – упрямо ответил актер, замалчивая, впрочем, подробности своей стычки с Лирким.

– Зачем нам сохранять эоилу жизнь? – Боендал всегда отличался большей дипломатичностью, чем его брат.

– Потому что эоил способен распознать демона, – объяснил Родарио. – Так мне сказала Лирким.

– Ну и новости. – Тунгдил задумался. – Значит, в нашествии аватаров есть и что-то хорошее. При помощи их главы мы сможем окончательно уничтожить демона. Теперь я понимаю, зачем нам эоил.

– Вот болтун, – проворчал Боиндил. – Мог бы так сразу и сказать. И что нам делать теперь? – Взяв оселок, он принялся точить свои топорики. – Мы что, будем тащить этого эоила на цепи по всей Потаенной Стране, чтобы он показал нам, где находится демон?

– Я думаю, что сила демона сохранилась в Проклятом Лесу, где можно найти Черные Воды. – Боендал сунул руки за пояс. – Это ведь возможно? Люди говорили, что в этом лесу все сходят с ума. Может быть, это дело рук демона?

– Сперва придется захватить Пористу и перебить аватаров, а обо всем остальном позаботимся потом. – Собрав доспех, Тунгдил направился в свой шатер, намереваясь подкрепиться. От работы в кузнице у него всегда разыгрывался аппетит.

Через некоторое время друзья собрались в шатре, отведенном для совещаний. Там их ждала Ксамтис.

– Глаимбар, Балендилин и Гандогар заняли свои королевства и отправили войска нам на помощь. Принц Маллен пытается найти добровольцев. Он пишет, что король Беллетаин пришел в себя, избавился от врача из племени Третьих и попросил Маллена позволить войску Ургона пройти по Идомору. Но вряд ли кто-либо из них успеет вовремя, кроме разве что десяти тысяч солдат Беллетаина.

– Десятитысячное войско нам не помешает. Мы сможем взять город, – решительно заявил Тунгдил. – Фургас обещал мне в кратчайшие сроки построить лучшие осадные орудия. Через четыре дня начнем обстрел города, чтобы уменьшить силы врага до начала ближнего боя. Когда мы подойдем к Пористе, достаточно будет пробить крепостную стену в двух местах, а Фургас знает, какие участки более уязвимы.

– А мы только все отстроили, – пробормотал Родарио. – Надеюсь, во время обстрела вы не попадете в «Театр Диковинок». – Актер направился к выходу. – Поговорю еще раз с Лирким. Посмотрим, может быть, мне удастся уговорить…

Он как раз отбросил меховую попону, закрывавшую вход в шатер, когда сумерки взрезала яркая вспышка света. Из снеговых туч вылетел грязновато-серый огненный шар и устремился к лагерю гномов.

Испуганные крики часовых заставили всех выскочить из шатров. Гномы сжимали в руках топоры и щиты, Нармора подняла руки, готовясь сплести защитное заклинание…

Но она не успела.

Шар озарился темно-зеленым и немного потускнел, а затем с огромной силой обрушился на крышу угольного склада. Из окон и двери полыхнули языки пламени, отливавшие малахитовым. Склад сгорел за считанные мгновения.

Гномы поспешно забросали пожарище снегом, чтобы пламя не перекинулось на шатры.

Родарио остекленевшими глазами смотрел на бушующий пожар, в котором никто не мог бы выжить.

– Лирким, – прошептал он.

Вот уж воистину, он никогда не приносил счастья женщинам.

* * *

Эоил доказал им, что его силу не следует недооценивать и что он способен покарать своего бывшего товарища за предательство даже на таком расстоянии. Фургас торопился, конструируя осадные орудия, способные перебрасывать на значительные расстояния большие, утыканные гвоздями бревна и увесистые камни. Ни керосина, ни масла у них не было, поэтому приходилось полагаться на массу снарядов.

Альвийские разведчики сообщали, что войско аватаров готовится к обороне Пористы и не планирует вступать с противником в бой у городских стен. Аватары избегали открытого противостояния, ожидая, что армия гномов атакует первой. В какой-то момент температура воздуха резко поднялась, над землей заклубился густой туман. Разглядеть что-либо вокруг было невозможно.

Гномы готовились к сражению. Минеры прорыли туннель к канализации, по которой Тунгдил и его друзья пробирались в город, чтобы вызволить Балиндис и Дорсу.

Согласно разработанному плану, часть отборных солдат Третьих вместе с альвами пройдет по этому туннелю в город и подготовит почву для нападения объединенных войск Первых и Свободных, с которым выступят Тунгдил и близнецы. В случае успеха это подразделение сумеет сломить сопротивление противника.

Тем временем другая часть войска в сопровождении Нарморы и Родарио нападет на город с двух сторон – этот отвлекающий маневр должен заставить аватаров поверить в то, что гномы собираются брать Пористу при помощи традиционной тактики.

– Мы сосредоточим обстрел на донжонах и боевых ходах крепостной стены, – предложил Родарио. – Так мы сможем избежать жертв среди мирного населения. Люди и так страдают от присутствия чужой армии, мы не должны причинить им зло своим нападением.

Союзники договорились.

Прошла неделя. И вот настал великий день, в который должна была решиться судьба Потаенной Страны.

Солнечный свет едва пробивался сквозь плотные облака и густой туман. Небо приобрело мерзкий сизоватый оттенок.

Тунгдил попрощался с Балиндис – гномка еще не до конца поправилась и не могла отправиться с войсками. Гномы долго стояли обнявшись, но даже самый внимательный наблюдатель не смог бы понять истинную глубину их чувств.

– Мы еще увидимся, – пообещал Златорукий, жадно вдыхая ее запах. – Пусть и в Вечной Кузнице Враккаса.

– Бог-кузнец защитит тебя. – Балиндис всхлипнула. – Ты уже совершил подвиг для Потаенной Страны и совершишь его вновь.

– Да, мы в этом не сомневаемся. А аватарам крышка! – как всегда бестактно встрял Боиндил. – Да и мы ему поможем! Ага, книгочей?

Близнецы пожали Балиндис руку и наконец присоединились к мрачному войску Третьих и альвов.

– Они подходят друг другу, – заметил Боиндил, с отвращением глядя на ряды солдат, вместе с которыми предстояло сражаться. – Их души черны, как татуировки одних и доспехи других. Благодарю тебя, Враккас, за то, что Третьи и альвы еще не заключали военный союз.

Один за другим воины спускались в узкий проход, где приходилось передвигаться на четвереньках, а в тяжелых доспехах делать это было нелегко. Гномы цеплялись за корни деревьев, за подкольчужники сыпалась земля.

Вскоре воины почувствовали, что стены туннеля задрожали, – в дело вступили катапульты и баллисты, забрасывавшие солдат аватаров камнями и бревнами.

Каждый толчок означал попадание. С потолка туннеля падали мелкие камешки. Долго ему не простоять – тут даже прямого попадания не нужно, он и так обрушится.

Тунгдил и близнецы невозмутимо пробирались вперед, сейчас не было времени на страх, мешавший думать.

В конце концов солдаты добрались до канализации. Тут уже было полно альвов и Третьих.

– Ну, теперь этот туннель выполняет свое прямое назначение, – нахально произнес Боиндил.

– Да, с тех пор как тут появился ты, – оскалился один из Третьих. – И воняет соответственно.

Боиндил чуть было не полез в драку, но Тунгдил успел его остановить.

– Направь свой гнев на аватаров, а не на тех, с кем мы сражаемся плечом к плечу. Кроме того, ты первый начал задираться. И чему тут удивляться? Как аукнется – так и откликнется.

– Ну и ладно. – Бешеный презрительно фыркнул. – Вам повезло, что сегодня у меня хорошее настроение.

Дождавшись, пока все воины собрались, Тунгдил подал сигнал, и они начали атаку.

Первыми на улицы Пористы выбрались альвы – пятьдесят воинов авангарда проверили район. Вскоре послышался их тихий свист – условленный сигнал к выходу.

После этого на поверхность поднялись Третьи. Распределившись по площади и приняв строй, они двинулись ко дворцу, готовясь сразить своими топорами, кистенями и булавами всех, кто окажет им сопротивление.

Тунгдил и близнецы последовали за ними.

* * *

Фургас наблюдал за обстрелом города, наводя прицелы катапульт и баллист, чтобы снаряды точно попадали в цель. Ему мешал туман, но магистр прекрасно знал город и потому мог действовать практически вслепую.

Дома горожан остались целы – Фургас направлял бревна и камни на донжоны, ворота и крепостную стену. В створах ворот ему удалось пробить дыру, часть хода по крепостной стене была разрушена.

У противников подобных орудий не было, и солдатам аватаров оставалось только ожидать, когда же закончится артподготовка и начнется ближний бой.

– Аватары пока что не проявляют себя. – Балиндис решила наблюдать за боем.

Кивнув, Фургас отдал приказ об очередном залпе. Тетивы спустили, направляющая балка дернулась, противовес резко переместился, придавая дополнительную скорость снарядам. Нужно было пробить крышу донжона и устранить солдат, удерживавших позиции.

– Я постоянно думаю о том, почему они направили заклинание, чтобы убить Лирким, но не помогают своим же солдатам.

Пришло время перезаряжать орудия, и Фургас не погнушался сам заняться лебедкой.

– Не то чтобы я подсказывал аватарам тактику боя, но эти катапульты – идеальная цель для поражения огненным заклинанием.

– Я знаю, Фургас. – Балиндис посмотрела на крепостную стену, находившуюся от них в двухстах пятидесяти метрах. В стене уже образовалась пробоина. – Это означает, что сейчас они заняты чем-то поважнее…

– Ты думаешь, что они прямо сейчас пытаются перенаправить магический поток? – Магистр покосился на крыши домов, но за туманом ничего не было видно. – Поговори об этом с Ксамтис, Геммилем и Нарморой. Они должны отдать приказ о наступлении.

В небо взмыла горящая странным зеленоватым пламенем стрела – альвы подали условный знак о начале атаки.

– Прекратить обстрел! – крикнул Фургас. – Перенаправить орудия на ворота!

Гномы из племени Первых и Свободных, повязав тонкой тканью глаза, чтобы защититься от блеска кольчуг врага, приставили к крепостной стене лестницы и начали штурм, заставляя тем самым противника воевать на два фронта – внешний и внутренний.

В то же время началась атака с другой стороны города. Лоримбас и его солдаты вместе с Родарио предприняли отвлекающий маневр, чтобы посеять в рядах вражеских воинов еще большую сумятицу.

Фургас с изумлением наблюдал за подходом гномьего войска. Если боги не помогут аватарам, мнимые отпрыски Тиона проиграют.

В войске выделялась Нармора. Полуальвийка была одета в кольчугу и бордовую накидку.

«Пускай она и не поклоняется тебе, Паландиэль, но храни ее. Она заслужила это», – подумал магистр.

* * *

Гномы дошли до входа во дворец, не повстречав по дороге ни одного вражеского солдата.

«Не понимаю. Никто и не пытается нас остановить. Или они готовят нам сюрприз?» – удивился Тунгдил.

Он не собирался ломиться во дворец через центральные ворота – это было бы самоубийством. Защитное заклинание, не позволявшее непрошеным гостям перебраться через окружавшую дворец стену, по-прежнему работало, и любой, кто попытался бы подняться по этим камням, запутался бы в невидимой магической паутине. Выбеленные солнцем кости тех, кто осмелился позариться на священное право магов – уединение, – заставили задуматься даже таких отважных воинов, как Третьи.

Тунгдил провел их по боковому переулку к потайному входу. Он повторил волшебные слова, стараясь расставлять ударения так, как это делала Ондори. Стена сдвинулась, но из проема тут же вылетела стрела и вонзилась в плечо одному из Третьих.

– Не все так просто, – буркнул Боендал, прижимаясь к камням, чтобы не стать жертвой очередного выстрела.

– Новое испытание, не более того, – радостно возразил Боиндил. – Надеюсь, за этой стеной нас ждет парочка настоящих воинов, перед которыми я смогу похвастаться своими топорами.

Один из гномов сложил четыре щита, перевязав их поясом, и приготовился пройти. За ним пристроилась группа его собратьев. Они хотели отвлечь стрелка на себя, зная, что стрелы не смогут пробить несколько щитов.

Действовали они самостоятельно, не дожидаясь приказов Тунгдила. Вероятно, они и не собирались ему подчиняться, а просто выполняли задачу, поставленную перед ними Лоримбасом: сопроводить трех гномов к аватарам и дать им возможность уничтожить противника.

– Готов? – спросил у Златорукого один из Третьих.

Тунгдил кивнул.

– Тогда вперед!

Атака началась. Слышался свист стрел, но наконечники лишь застревали в щитах. Прикрываясь, гномы прошли в сад, где их ждали вражеские солдаты.

Повязки на глазах спасали от сияния доспехов – к тому же сейчас оно было не столь ярким, как раньше. Магия лунного камня почему-то ослабела.

Третьи вступили в ближний бой с лучниками, и вскоре выяснилось, что они встретили достойных противников. На место павшего солдата тут же становился новый, солдаты аватаров отчаянно защищались, пытаясь остановить продвижение гномов к дворцу.

– Глядите! – Боиндил указал на одну из башен. – Что это? Аватары там? Что они делают?

От вершины башенки исходило слабое свечение, и, хотя дворец был сокрыт туманом, свет гномы все-таки разглядели.

– По крайней мере один из них здесь. – Мужской голос донесся со стороны балкона.

Повернувшись, друзья увидели светящуюся фигуру. Маг поднял руки, и перед ним вспыхнули два желтоватых огненных шара.

– И он уничтожит вас, нарушители спокойствия. Вам не удастся сохранить Зло в Потаенной Стране!

Огненные шары обрушились в центр отряда Третьих.

* * *

Нармора взлетела по лестнице на стену. Оборонявшиеся швыряли в нее камни, но полуальвийка ловко уклонялась.

Забравшись, девушка достала свое оружие: на одной глефе лезвия были изогнутые, словно серпы, на второй – прямые, заостренные с двух сторон. Широкие гарды защищали руки от атак противника.

Спрыгнув с зубца, Нармора оказалась в гуще солдат. После постоянной магической практики она наслаждалась возможностью применить боевые искусства, которым ее обучила мать.

Альвийская кровь взяла свое: Нармора уклонялась, разила, атаковала противников со всех сторон сразу. Она с удовлетворением отметила, что другие альвы, сражавшиеся рядом с ней, приятно удивлены ее стилем боя.

Гномам потребовалось больше времени, чтобы перебраться через крепостную стену. Они двигались медленнее, а потому становились легкой мишенью для камней. Но упрямцы не сдавались и неумолимо продвигались вперед.

Вскоре солдаты аватаров приспособились к непривычной для них технике боя и проявили себя в полной мере. Молниеносная атака объединенного войска захлебнулась, Нарморе все-таки пришлось прибегнуть к заклинаниям.

Она оставалась начеку, понимая, что в любой момент на нее может напасть кто-то из магов, но почему-то аватары не вступали с ней в поединок.

Порыв ледяного ветра разогнал туман, и полуальвийка увидела на башне из песчаника две сияющие фигуры.

«Проклятые аватары! Что они задумали?» Отбив гардой удар меча слева, она направила лезвие противника в сражавшегося рядом солдата, а затем вонзила оба своих клинка ему в живот.

– Ксамтис! – крикнула она. – Вы тут сами справитесь? Мне нужно посмотреть, чем они там занимаются!

Королева гномьего племени только что раздробила противнику коленную чашечку и, когда он с криками упал, проломила ему череп булавой. Бедняга свалился с крепостной стены.

– Работенки тут оказалось побольше, чем мы предполагали, но Враккас хранит нас. Идите, почтенная волшебница, мы справимся.

Нармора в прыжке оттолкнулась от нагрудника одного из противников, обрушив солдата на мечи его же собратьев, и перелетела на лестницу, ведущую к улицам Пористы. Солдаты даже не успели понять, что произошло.

Когда волшебница приблизилась к полям силы, она почувствовала неладное, и сейчас это ощущение резко усиливалось.

Что-то высасывало ее силу, пытаясь дотянуться до малахита, засевшего в ее теле и дарившего ей магическую энергию. Нужно было убить эоила, пока он не раскрыл ее тайну. – Нармора не хотела ссориться с Фургасом и гномами, а ведь они наверняка потребуют, чтобы она избавилась от талисмана.

«Не бывать этому». Она все быстрее мчалась по пустым переулкам Пористы.

– Нельзя допустить этого. – Внезапно рядом с ней возник Нудин. – Ты потеряешь все, даже жизнь.

– Ты? – Нармора замедлила шаг.

– Нет, не останавливайся, Нармора! Торопись! Вскоре они начнут. Помни, ты наполовину альвийка, а значит, в тебе живет то, что они называют Злом. Когда ритуал завершится, зло будет уничтожено, то есть ты погибнешь, я вновь останусь один и моя сила больше никому не будет нужна. – Он начал меняться, стал прозрачным и наконец исчез.

– Где же ты? – Нармора оглянулась.

– Почтенная волшебница! А вот и вы! – По улице к ней бежал гонец. – Меня прислал Родарио Невероятный. Вы должны отправиться со мной и помочь Третьим, иначе они проиграют. Противник на севере города превосходит нас по численности.

– Не получится, – холодно отрезала альвийка. – Аватары намерены воплотить в жизнь свои зловещие планы. Потаенная Страна важнее жизни Третьих, так ему и передай.

Повернувшись, Нармора бросилась бежать со всех ног. Да, жизни гномов-убийц для нее ничего не значили. Сейчас она должна была спасти свою доченьку.

* * *

Тунгдил бросился вперед, полагаясь на защиту волшебного доспеха. Увидев первый огненный шар, гном подставился под удар, Боендал остановил своим телом второй.

Мир вокруг поглотила белизна, забиравшаяся под повязку, но волшебный сплав и магические руны оберегали от действия заклятья.

«Враккас, прошу тебя, дай мне сил, чтобы вынести это». Быстрее, чем меч отрубает руку орка, тепло распространилось по металлу доспеха. У Тунгдила на лбу выступил пот и тут же испарился. Волосы, соприкасавшиеся со шлемом, обгорели, запахло паленым, как в кузнице, когда подковываешь лошадь.

Это длилось лишь мгновение, ровно столько, сколько шипит упавший в ведро с водой уголек, но Тунгдилу казалось, что пытка жаром длится целую вечность.

Третьи попадали на землю, у кого-то загорелись накидки, но все остались живы.

– Думаю, нужно убить его поскорее, прежде чем мы тут сваримся в наших доспехах, будто раки в котелке, – выдохнул Боендал, заходясь кашлем, и открыл забрало, ловя губами свежий воздух.

Его брат уже ринулся к дому. Вместе с несколькими Третьими он зарубил оставшихся солдат врага и скрылся в дверном проеме. Тунгдил и Боендал побежали следом. После ремонта перемещаться в латном доспехе стало легче, но он все же здорово сковывал движения.

Догнав Боиндила, друзья поднялись по лестнице и направились на балкон, намереваясь напасть на аватара. Но маг нашел их первым – на гномов полетела стена огня. Трем друзьям заклинание волшебника навредить не могло, и аватар, ругнувшись, бросился наутек, да так, что они заметили лишь край его черной мантии, мелькнувший в коридоре.

– Он спасается бегством! – завопил Боиндил. – Ха! И ты говоришь, что создан из тела бога? – Гном метнул топор, пригвоздив край мантии к стене.

– Ты бросил оружие! – Боендал понесся вперед, замахиваясь молотом, и свернул за угол.

– Теперь тебе придется отдать нам мешок золота. – Тунгдил последовал за ним.

– Нет. У меня же два топора! – возмутился Боиндил. – Мне можно! Эй, дайте и мне с ним сразиться!

Маг, оказавшийся черноволосым мужчиной лет пятидесяти, развернулся и поднял левую руку. С его указательного пальца слетела молния и заиграла на рунах нагрудника Боендала.

– Умрите, подземные жители! – Молния плясала на доспехе.

Видимо, маг понял, что заклинания работают не так, как должны, и гномам может навредить только жар.

И аватар оказался прав.

Пальцы Боендала медленно разжались, боевой молот упал на мраморные плиты. Гном задрожал и медленно осел на пол. Либо он потерял сознание, либо…

– Что ты сделал с моим братом? – Боиндил швырнул в мага вторым топором, чтобы отвлечь его от заклинания.

Это действительно сработало – молния угасла, а Боиндил, подхватив с пола молот, замахнулся:

– Сдохни!

Маг направил молнию на Боиндила, но в ближнем бою он гному был не противник.

Развернувшись, Бешеный всадил шип оружия аватару под ребра. Удар оказался настолько мощным, что шип вошел в тело почти до основания. Издав боевой клич, Боиндил дернул молот в сторону, вспарывая противнику живот.

Аватар даже не успел ничего сказать. Ни стона не сорвалось с его губ. Он упал на пол, из раны на животе повалились внутренности.

Тунгдил упал на колени рядом с Боендалом. От шлема исходило чудовищное зловоние, из щелей в доспехе поднимался белый дым. Златорукий поднял забрало друга и помахал рукой, разгоняя клубы.

– Во имя Враккаса! – ужаснулся он.

Лицо Боендала, изуродованное до неузнаваемости, было покрыто множеством ожогов. От окладистой бороды остались лишь жалкие обгорелые космы. Тунгдил понимал, что все тело гнома обожжено.

– Не двигайся! – по подрагиванию опухших век Златорукий догадался, что Боендал его слышит. – Тебе принесут снега, чтобы остудить раны.

– Боендал! – ошеломленно прошептал его брат. – Я…

– Иди, – прохрипел гном. – Найдите остальных. Но не повторяйте мою ошибку. – Сглотнув, он попытался сказать что-то еще, но это ему не удалось.

– Пойдем, – прорычал Тунгдил. – Осталось по одному на каждого.

– Эоил мой, – сразу заявил Боиндил.

* * *

Тунгдил и Боиндил неслись по дворцу, пытаясь отыскать коридор, по которому можно было добраться до башенки из песчаника. За ними следовали тридцать выживших воинов из племени Третьих: двадцать солдат пали в бою в саду и во время атаки мага.

Они быстро продвигались вперед, но никак не могли обнаружить ни последнего из магов, ни эоила, ни вражеских солдат. Видимо, у противников сейчас были дела поважнее, чем ввязываться в бой с напавшими на дворец гномами, и Тунгдила это очень беспокоило.

И вдруг из бокового коридора выскочил какой-то мужчина – ему удалось приблизиться к гномам незамеченным.

– Вы…

– Умри, осколок божьего тела! – Боиндил уже замахнулся, но сумел справиться с охватившим его боевым бешенством вовремя. – Болтун! – Узнав Родарио, он перенаправил удар, так что шип молота разбил мраморную плиту на стене.

– Родарио? Что ты здесь делаешь? – опешил Тунгдил. – Ты должен был оставаться с Третьими и…

Было видно, что актеру пришлось многое пережить в эти часы. Его мантию заливала чужая кровь, вся одежда была изорвана, глаз уже начал заплывать, на лбу проступили капельки пота.

– Нет больше Третьих. – Запыхавшись, он прислонился к стене. – Их всех перебили в этом бою. Солдаты аватаров оставили множество ловушек, а Нармора не помогла… Хотя я и просил ее об этом… Мне сказали, что она направилась во дворец, и я последовал за ней. – Родарио отер пот широким рукавом и прищурился. – Ксамтис просила передать, что ей пока что удается удерживать натиск врага, но ситуация скоро переменится, когда на помощь ее противнику придут солдаты из северной части города. – Вид у мима был непривычно серьезным. – Я уверен, что Нармора попытается убить эоила, чтобы лишить врагов предводителя. Если она потерпит неудачу, то Балендилину, Глаимбару и Гандогару останется лишь оплакивать нас.

– И вновь мы не знаем, что ждет нас, победа или поражение… – Тунгдил отвернулся. – Ты можешь провести нас к башне из песчаника? К той, которая пониже? Мы думаем, что именно там скрываются эоил и последний аватар.

– Конечно. – Родарио ухмыльнулся. – Я тоже собирался туда. Обычно лучше всего прятаться в самом опасном месте, так что я всегда скрываюсь в спальнях своих возлюбленных, ведь обманутые мужья не станут искать меня там. Опасно только выбираться на свободу. – Он указал на двустворчатую дверь позади гномов. – Проход в башню там, вы чуть не прошли мимо. Кстати, эта башня находится прямо над магическим источником.

Они побежали назад, Третьи открыли дверь и тут же отпрянули.

– Там чудовище! – крикнул один из них Тунгдилу. – Они призвали магическое чудовище, чтобы защитить проход!

Снося дверной проем, в коридор с ужасным рычанием выбралось что-то огромное. Мраморные плиты на стене потрескались, часть обрушилась на пол, взметнулось облако пыли, и в этом облаке показались очертания монстра, созданного безумным магом.

Монстр касался головой потолка – а стены здесь были высотой в шесть метров. Страшилище передвигалось на четырех ногах, но его тело напоминало человеческое, только на спине виднелись белые птичьи крылья. Четыре длинные руки позволяли атаковать противника на большом расстоянии. Оружия у твари не было, да ей и не нужны были ни мечи, ни топоры, так как острые когти у этой мерзости были длиной в половину гнома.

– Я такого еще не видел, – пробормотал Родарио, глядя на зубастую морду зверя, и отпрыгнул назад. – Не сомневаюсь, ваши воинские умения тут пригодятся.

– Ну, книгочей? – повернулся к Тунгдилу Боиндил. – Что это за тварь? И где ее уязвимое место?

Синие глаза без зрачков уставились на гномов, раздвоенный фиолетовый язык вывалился из огромной пасти.

Тунгдил не помнил, чтобы ему приходилось читать о подобных созданиях в книгах своего приемного отца.

– Должно быть, она из Потусторонних Земель, а больше я ничего не могу сказать, – признался Златорукий.

Чудовище взмахнуло крыльями, и гномов чуть не сбило с ног порывом ветра. Воинам пришлось опустить щиты. Родарио не сумел отреагировать вовремя и покатился по полу.

Но все это были лишь цветочки. Уже через мгновение монстр атаковал в полную силу.

Две руки дернулись вперед и схватили двух солдат за головы. Черепа несчастных треснули, словно яичная скорлупа, и чудовище удовлетворенно фыркнуло.

В сердцах Третьих горела жажда мести за павших. Воины отважно бросились в бой, но оказалось, что когти зловещего существа не только острые, но и прочные. Чудовище парировало удары, и гномам не удавалось нанести ему вред.

– Пускай Третьи отвлекут его, а мы пробежим мимо, – решил Тунгдил, понимая, что бой с монстром продлится слишком долго. Нельзя было давать врагу преимущество по времени.

– Что? Не ответить на такой великолепный вызов? – Боиндил едва сдерживал свой горячий темперамент.

– Битва с эоилом – вызов поинтереснее. – Подозвав к себе Родарио, Тунгдил приказал ему приготовиться. – Ты пойдешь с нами, а Третьи пусть добивают чудовище. У нас на это нет времени.

– Я понял. И вновь я играю роль наживки. Ну и ладно. Должен же кто-то этим заняться.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: