Я тронула Ричарда за руку.

– Все в порядке, Ричард. Просто пусть все сохраняют спокойствие.

– Боже, ну ты и холодная сучка! – подал голос обладатель шрама.

Не отвечая, я посмотрела на Уилкса. Главным тут был он. Именно он будет решать, насколько плохо все это закончится. Если он останется спокойным, то такими же будут и остальные. Если же все потеряют спокойствие, то мы крепко влипли.

Уилкс молча смотрел на меня. Дыхание у него выровнялось, но глаза все еще были дикими.

– Уезжайте из города, мистер Зееман. Сегодня же.

Ричард открыл рот, и я сильно сжала его руку. Он будет резать правду-матку, пока я не заставлю его заткнуться. А правда-матка была совсем не тем, что нам было нужно в данной ситуации.

– Мы уедем, Уилкс. Вы были очень убедительны, – сказала я ласково.

Уилкс покачал головой.

– Думаю, вы врете, Блейк. Думаю, Ричард собирается остаться. И думаю, что вы скажете мне все, что угодно, чтобы мы ушли.

Все это было правдой, и тем труднее мне было с ним спорить.

– Мы были бы дураками, если бы остались, Уилкс.

– Думаю, Ричард и есть дурак. Мягкосердечный, зеленый либерал. И убедить мы должны не вас, Анита, а вашего бойфренда.

На счет бойфренда спорить я не стала. Больше не могла. И подвинулась чуть-чуть ближе к Ричарду.

– И как же вы собираетесь его убеждать?

– Томпсон, – позвал Уилкс.

Шрамолицый уступил место у Ричарда Мейдену. Мейден выглядел не так уверенно, события развивались слишком стремительно для него, но пистолет не убрал. Он не целился в Ричарда, но оставил пушку на виду у того.

– Томпсон, мы еще не обыскивали миз Блейк на предмет оружия.

Томпсон расплылся в большой, довольной улыбке весельчака.

– Точно, шериф.

Ухватившись двумя руками за простыню, он вздернул меня на ноги. Рывок был достаточно сильный, и я налетела на него. Придерживая меня, он обхватил меня одной рукой. Его армейский ремень вжался мне в живот, зато удержал всё остальное от соприкосновения.

Я больше почувствовала, чем услышала за спиной Ричарда и оглянулась. Мейден сменил пистолет на дубинку, которая теперь уперлась Ричарду под подбородок, прижимаясь над кадыком, так, чтобы не сломать ему горло. Было очень похоже на то, что Мейден немало тренировался.

Томпсон усмехнулся.

– Не рыпайся пока, любовничек. Ты пока не видел ничего возбуждающего.

Все это мне совсем не понравилось. Он тем временем схватил простыню и попытался вырвать ее у меня из рук. Я сопротивлялась. Чуть отступив, он дернул простыню – достаточно сильно, чтобы я покачнулась, но из рук ее не выпустила.

Уилкс поморщился.

– Хватит изображать проклятый буксир, Томпсон. Сделай это, наконец.

Томпсон потащил простыню вниз, и я не очень изящно грохнулась на колени, но со своей единственной одеждой не рассталась. Простыня осталась у меня. Я его злила, не из самых умных, но быть голой – не лучшее мое состояние. Я никогда не чувствовала себя обнаженной. Я чувствовала себя именно голой.

Он схватил меня за волосы на затылке и потащил на кровать. Я могла бы вырваться, если хотела оставить ему пригоршню волос и крови, но эта процедура будет довольно болезненной, и пока я не захочу начать убивать, пусть все идет, как идет. Чем больше я сопротивляюсь, тем хуже все это будет.

Пока все ограничивается шлепками и щекоткой, для пользы Ричарда я могла это перенести. Так я себя уговаривала, пока Томпсон за волосы перекинул меня через кровать.

Он прижимал мою голову к кровати, навалившись на нее так, что было почти больно. Простыня с моей спины съехала уже на талию. Он дернул ее еще дальше, обнажая ягодицы, после чего я начала дергаться. Тогда он вдавил мне голову в кровать так сильно, что мне стало трудно дышать. Для таких развлечений матрас был, пожалуй, слишком жестковат. Я перестала двигаться. Оставить лицо на матрасе мне не хотелось. И отключиться сейчас было бы совсем некстати. Никогда не получается очнуться в лучшем состоянии, чем в начале.

– Лежи смирно, – приказал Томпсон, – или надену наручники.

Я послушалась. Ричард мог разорвать наручники без труда. Я не могла. А поскольку я любила Ричарда, мне не хотелось, чтобы он остался единственным свободным человеком в комнате с плохими копами. Если дойдет до того, что нам придется прорываться наружу, это будет означать убийства. А по моим сведениям, Ричард еще никогда не убивал людей. И он был достаточно щепетилен по поводу убийства оборотней.

Томпсон вытащил из-под меня руки и развел их в стороны. Затем провел руками по моим вывернутым ладоням, локтям, будто под кожей я могла прятать оружие. Его руки скользнули мне на спину, потом на поясницу и ниже, огладили ягодицы, потом бедра и развели мне ноги. На меня нахлынуло воспоминание прошлой ночи с Ричардом, это было слишком интимным.

Я поднялась.

– Что, тема изнасилования у вас в городе популярна?

Томпсон шлепнул меня по голове.

– Лежи тихо, или я тебя заставлю замолчать.

Но его руки уже не гладили мои бедра. Он мог бы ударить меня сильнее, если бы его руки не скользили ниже.

– Все это может закончиться, Ричард, – сказал Уилкс. – Прекратится, как только вы уедете.

– Вы убьете троллей, – сказал Ричард сквозь зубы.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на Ричарда. Мне хотелось заорать на него: “Да соври ты им”. Разберемся потом, а сейчас я хотела, чтобы он просто сказал то, что они хотят услышать. Но вслух сказать этого не могла. Я уставилась на него и начала. Я редко пыталась это сделать. Я попыталась открыть нашу связь. Потянулась к нему, но не руками. Двинулась к нему тем, что не могла видеть, но могла чувствовать. Открыла в нем что-то. И ощутила, как оно отвечает. Я увидела, как расшились его глаза. Услышала, как бьется его сердце.

Томпсон схватил меня за плечо и снова вжал в кровать. И это тут же разбило мне всю концентрацию.

В дверь постучали. Зашел еще один помощник, который был в прошлый раз с Томпсоном, и окинул комнату взглядом. Его глаза ощупали лежащую на кровати меня, но лицо осталось непроницаемым.

– На улице толпа собирается, шериф.

– Толпа? – переспросил Уилкс. – Зеленые уехали изучать своих драгоценных троллей. Если это простые телохранители, то плевать на них.

Помощник покачал головой.

– Там до хрена народу, шериф.

Уилкс вздохнул и посмотрел на Ричарда.

– Это последнее предупреждение, Зееман.

Потом подошел ко мне, и Томпсон посторонился. Уилкс присел на корточки, так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Я подтянула на себя простыню и, повернув голову, встретила его взгляд.

– Где Чак и Терри? – спросил он.

Я моргнула, но в лице не переменилась. Когда-то, не так давно, я бы не справилась. Но теперь мое лицо не выражало абсолютно ничего. Оно было таким же пустым и непроницаемым, как моя ставшая родной простыня.

– Кто-кто? – невинно поинтересовалась я.

– Томпсон, – обронил Уилкс и встал.

Я почувствовала, что сзади ко мне опять подходит Томпсон.

– Он делает за тебя всю грязную работу, Уилкс? Сам ты не мужик, не можешь обидеть невооруженную женщину?

Уилкс ударил меня обратной стороной руки, так что я опять уткнулась в кровать. И почувствовала кровь. Я скорее всего могла бы увернуться, но это только сделало бы второй удар серьезнее. Кроме того, сама напросилась. Не хочу сказать, что заслужила. Но я предпочитала, чтобы это был Уилкс, а не Томпсон. Мне бы не хотелось оказаться в распоряжении Томпсона без того, чтобы ему давал указания Уилкс. Томпсон не был копом. Он был просто наемником со значком.

Второй удар был ладонью, а третий – опять обратной стороной кисти. Удары были быстрыми и сильными, так что в ушах звенело, а перед глазами прыгали цветные точки. Пресловутые искры из глаз, а он еще даже не сжал кулак.

Уилкс остановился, тяжело дыша и начиная сжимать кулаки. Непередаваемая дрожь членов вернулась, словно он пытался не начать бить меня кулаками. Мы оба знали, что стоит ему начать, он уже не остановится. Да даже если он всего раз ударит меня кулаком, все будет кончено. Он будет бить меня, пока кто-нибудь его не оттащит. И я была не на сто процентов уверена, что в комнате найдется такой человек.

Я подняла голову. Из уголка губ стекала кровь. Я слизнула ее и посмотрела прямо в карие глаза Уилкса. У его взгляда не было дна. В этой пропасти жило еле сдерживаемое чудовище. Я недооценила, насколько близко к краю он был. В этот момент я поняла, что последнее предупреждение было именно этим: последним предупреждением. Последним шансом, причем не только для нас, а для самого Уилкса. Последняя возможность уйти, не запачкав свои синюшно-белые ручки серьезной кровью.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: