Британский музей и пропавший сигарный ящик

Эти три предмета — единственные реликвии, наиден­ные за все врел1Я в Великой пирамиде. Более того, само ме­сто, где они были найдены, то есть нацеленные на звез­

ды шахты камеры Царицы, непосредственно связывает их с одним из центральных вопросов нашего собствен­ного исследования. Именно поэтому летом 1993 года, че­рез 121 год после их открытия, мы решили узнать, что с ними случилось.

Перечитывая газетные сообщения и личные дневники участников событий, мы выяснили, что Джон и Уэйн-мен привезли реликвии в Англию в ящике от сигар. Мы узнали также, что, как упоминалось выше, братья уча­ствовали в доставке в Англию Иглы Клеопатры. Обелиск был установлен на набережной Темзы, где и стоит по сей день. Джон Диксон участвовал в церемонии откры­тия, где, согласно отчету, захоронил «большой сигар­ный ящик с неизвестным содержимым» под пьедесталом монумента.

Логика довольно убедительная. Джон Диксон приво­зит реликвии в Англию в сигарном ящике. Он же приво­зит Иглу Клеопатры. Он закапывает сигарный ящик под Иглой. И примерно в это же время реликвии исчезают. Отчетливый масонский след в этом деле заставляет вспом­нить теорию и практику масонства, один из распростра­ненных ритуалов которого был связан с закладкой кра­еугольных камней монументов и сооружений. Так что представлялось вполне возможным, что реликвии из Ве­ликой пирамиды были спрятаны под Иглой Клеопатры в рамках масонских ритуалов с установкой всяческого рода памятных символов и т.п.

Во всяком случае, установленным фактом являлось ис­чезновение реликвий, и все специалисты Британского музея, у кого мы консультировались, говорили, что не имеют представления, куда они могли подеваться. Мы консультировались также у профессора А. И. С. Эдвард -са, бывшего хранителя египетских древностей музея (1954—1974) и бывшего вице-президента EES. Эдварде — ведущий авторитет в Англии по Гизе и автор обстоятель­ного труда «Пирамиды Египта», вышедшего в свет пер-

вый раз в 1946 году н после этого переиздававшегося прак­тически ежегодно. И во всех изданиях этой книги, как мы убедились, он упоминает Уэйнмсна Диксона и рас­сказывает, как были найдены шахты камеры Царицы, но ни слова не говорит о реликвиях. Как он объяснил нам, это было связано с тем, что он не располагал ника­кими воспоминаниями о них и, разумеется, никакими идеями насчет их возможной судьбы.

Впрочем, как и мы, профессор Эвардс знал о связях между Флиндсрс-Петри, Пьяцци-Смитом н Диксоно-ми, а также о том, что в своих исследованиях Великой пирамиды Флиндерс-Петри шел буквально по следам Диксонов.

Как ни странно, Петри тоже не упоминает о находках в собственной знаменитой книге «Пирамиды н храмы Гизы», хотя и пишет о Диксонах и шахтах. Но не мог ли он упомянуть о них где-либо еще в своих объемных тру­дах? Эдварде посоветовал обратиться к биографу Петри египтологу Маргарет Хэкфорд-Джоунз, чтобы она про­смотрела дневники и личные бумаги Петри. И если толь­ко он хоть где-то упоминает эти реликвии, она, конеч­но, смогла бы это обнаружить. Однако тщательный по­иск, проведенный госпожой Хэкфрд-Джоунз, результа­тов нс дал⁴³.

В отсутствие какой-либо разумной альтернативы мы выступили с предложением: может быть, стоит посмот­реть, не лежат ли три загадочных предмета в сигарном ящике под Иглой Клеопатры?

Идею подхватила английская газета «Индспендснт» в номере от 6 декабря 1993 года. Отвечая на вопросы кор­респондента, профессор Эдварде категорически заявил, что ни он, ни кто-либо из тех, кого он знает, никогда не слыхал об этих реликвиях. Поэтому мы очень удивились, когда 13 декабря 1993 года, всего через неделю после пуб­ликации статьи с ответом Эдвардса, доктор Вивьен Дэ-вис, хранитель египетских древностей Британского му­

зея, небрежно сообщила в письме, направленном в «Ин-депендент», что реликвии находятся на хранении в ее отделе — в том же сигарном ящике.

Но почему же отдел не признавался в этом раньше?

«Думаю, что в этом деле имеет место какое-то непо­нимание, — успокаивал через несколько дней предста­витель музея по связям с общественностью. — Мы не говорили, что у нас их нет; мы говорили, что не знаем, имеются ли они».

Но мы все-таки выяснили, что же произошло. Релик­вии (точнее, две из них, поскольку единственный пред­мет, датировка которого по углероду возможна, а имен­но кусок дерева, отсутствует) вовсе не были спрятаны под Иглой Клеопатры, как мы думали. Они оставались в семье Диксонов ровно сто лет. После этого, в 1972 году, праправнучка Диксона отнесла их в Британский музей и великодушно подарила отделу египетских древностей, причем регистрация этого факта была методично произ­ведена рукой лично хранителя — доктора Эдвардса⁴⁴. В дальнейшем же о реликвиях, по-видимому, просто за­были, и они всплыли на поверхность лишь потому, что в декабре 1993 года египтологу доктору Питеру Шору попалась на глаза статья в «Индепендент» о том, что мы их разыскиваем. Шор, который в 1972 году был помощ­ником Эдвардса, теперь уволился и живет в Ливерпуле. Он вспомнил, как реликвии поступили в Британский музей, и ясно дал понять руководству, что на их совести довольно странная ситуация.

Мы, естественно, удивились: как могло случиться, что таинственные реликвии, извлеченные из неизученных шахт Великой египетской пирамиды, были встречены профессиональными египтологами с таким безразличи­ем? По правде сказать, нелегко поверить, что о них в течение 21 года не вспоминали в отделе египетских древ­ностей Британского музея. И уж совсем мы не могли понять, как они могли пребывать в забвении чуть ли не

весь 1993 год после того, как робот обследовал те же самые шахты и нашел в глубине одной из них преслову­тую «дверь», о которой было столько разговоров. Ведь за две с лишним недели до статьи в «Индепендснт» Рудольф Гантенбринк, открыватель «двери», был в Лондоне и выступал с обширным докладом в Британском музее перед большой группой египтологов, в состав которой входили профессор Эдварде, доктор Внвьен Дэвис и многие другие, кто знал, что мы ищем реликвии Диксо-нов. Во время доклада Гантенбринк демонстрировал и подробно комментировал снятые роботом видеоматери­алы, где видны изнутри шахты камеры Царицы — те самые, где.реликвии были найдены. Помимо «двери» в конце южной шахты были хорошо видны лежащие на полу северной шахты, но на более высоком уровне, чем могли добраться Диксоны, по крайней мере два хорошо различимых предмета — металлический крюк и деревян­ный брусок⁴⁵.

В следующей главе мы поговорим об исследованиях Гантенбринка и о событиях, которые им предшествова­ли и за ними следовали.

Глава 7

ИСТОРИЯ О РОБОТЕ, НЕМЦАХ И ДВЕРИ

«Упуаут, божественный волк... Он был почитаем, главным образом, как Открыватель Пути в поту­сторонний мир, который показывает мертвым ду­шам дорогу в этом темном царстве...»

Вероника Анонс, Египетская мифология, 1982 год

Появление камеры-робота в узком отверстии южной шахты камеры Царицы в марте 1993 года и последующее блистательное обнаружение на расстоянии 60 метров от входа закрытой «подъемной двери» происходили не в ва­кууме. Напротив, хотя ортодоксальная египтология тра­диционно проявляет мало интереса к камере, считая ее «незавершенной», «заброшенной» и вообще маловажной деталью Великой пирамиды, в предшествующем десяти­летии вокруг нее происходило довольно много всего.

Так, в 1986 году два французских архитектора. Жиль Дормьен и Жан-Патрис Жуаден, ухитрились получить разрешение на проведение научно-поисковых работ в Великой пирамиде. Дормьен и Жуаден убедили, ряд важ­ных официальных лиц в Египетской организации древ­ностей, что за западной стеной ведущего в камеру Цари­цы горизонтального коридора может находиться «скры­тое помещение». Организация, что бывает редко, дала разрешение пробурить несколько небольших отверстий, чтобы проверить гипотезу. И действительно, было полу­чено свидетельство существования большой полости, заполненной необычно мелким песком ( и ничем боль­ше); но даже этого оказалось достаточно, чтобы средства массовой информации взбесились, а Дормьен и Жуаден стали на некоторое время «горячим блюдом». Египтологи потихоньку возмущались. В конце концов проект замо­розили, и у Дормьена с Жуаденом возможности возоб­новить работу в Великой пирамиде больше не было.

То же самое произошло в 1988 году, когда вызов при­няла японская научная экспедиция из университета Ва-сэда. Ее возглавлял профессор Сакуджи Иошимура. Япон­цы использовали современную технику «нсразрушающего контроля», основанную на электромагнитных волнах и радиолокационном оборудовании. Они тоже установили существование полости метрах в трех под полом коридо­ра, причем, как оказалось, совсем недалеко от того ме­ста, где французы занимались бурением. Кроме того, они

нашли большую полость за северо-западной стеноп ка­меры Царицы, а также «туннель» снаружи и южнее пи­рамиды, уходящей под монумент.

Однако прежде чем они успели провести дальнейшие исследования или бурение, египетские власти вмешались и остановили проект. Иошимурс и его экспедиции боль­ше к работам в камере Царицы не суждено было вер­нуться.

Довольно странно, что несмотря на весь шум о потай­ных камерах вблизи камеры Царицы, никто не пытался повнимательнее обследовать се таинственные шахты, ухо­дящие куда-то вглубь монумента — одна в северном, другая — в южном направлении. Казалось бы, они так и напрашиваются на то, чтобы заглянуть в них видеокаме­рой, а не заниматься неслншком убедительным бурени­ем или радиолокационным сканированием. И вообще, как мы доказывали ранее, в их конструкции есть много такого, что уже само по себе могло бы стимулировать подобное исследование^. Однако на протяжении 1980-х годов общее мнение ведущих египтологов сводились к тому, что и эти шахты, и сама камера «заброшены». Не­сомненно, авторитет этих специалистов и их нежелание заниматься данной проблемой расхолаживали интерес рядовых египтологов. В конце концов, чего ради в темных углах пирамиды, если всем известно, что они «заброше­ны» еще в период строительства?

Не будучи египтологом, немецкий инженер-робото-техннк Рудольф Гантенбринк не ощущал этого давления. И в 1991 году он обратился в Германский археологичес­кий институт в Каире с предложением произвести ви­деоосмотр шахт.

Как планировалось приключение

История, которую в течение многих часов излагал нам Гантенбринк, иллюстрируя свой рассказ документами,

началась в августе 1990 года, когда Египетская Организа­ция древностей поручила Германскому археологическо­му институту в Каире смонтировать в Великой пирамиде систему вентиляции. В первую очередь этот проект пред­полагал «очистку» двух шахт камеры Царя, которые (в отличие от шахт камеры Царицы) имеют выход на вне­шние грани пирамиды и noTOiMy в принципе могли иметь вентиляционное назначение. После очистки предполага­лось установить в их «окнах» мощные элсктровентилято-ры, чтобы усилить естественную циркуляцию воздуха.

Через несколько месяцев после заключения договора с египтянами директор Германского археологического ин­ститута Райнер Штадельман получил предложение Ру­дольфа Гантенбринка на обследование шахт камеры Ца­рицы при помощи миниатюрного робота. Это предложе­ние, копию которого Гантенбринк любезно нам предо­ставил, называется Вчдеоскопическое исследование так на­зываемых воздушных шахт пирамиды Хеопса*¹.

В этом предложении излагаются планы Гантенбринка построить специального робота, снабженного двумя мощ­ными лампами и цветной видеокамерой CCD, имеющей специальную оптику с постоянным фокусным расстоя­нием и углом обзора 120°. Робот должен быть оснащен мощным электродвигателем, который позволил бы ему преодолевать крутой уклон шахт. Видеокамера и электро­привод должны управляться с мониторного пульта, ус­тановленного в камере и связанного с роботом электри­ческими кабелями. Над шасси и под шасси будут установ­лены гусеницы с двумя комплектами мощной гидропод-всски, чтобы обеспечить хорошее сцепление с потолком и полом шахты.

В этой видеоскопической программе ни слова не гово­рится о вентиляции. Она совершенно откровенно наце­лена на исследование неизученных углов Великой пира­миды, программу приключений в шахтах камеры Цари-

цы — «путешествие робота в прошлое»⁴⁸. Тем не менее следующий шаг был достаточно логичным: Штадельман перепоручил «вентиляционную» схему Гантснбринку.

Гантенбринк не возражал. Он собирался в любом слу­чае на каком-то из этапов проекта обследовать и шахты камеры Царя и не видел особенных проблем в установке на этих шахтах электровентиляторов, которые требова­лись по проекту. Да и вообще сама идея участия в уста­новлении вентиляторов в пирамиде, а также ее обследо­вании ему импонировала, поскольку тем самым в его деятельность привносился элемент «консервации и рес­таврации».

Отключение и задержка

В общем, как и планировалось, Гантенбринк начал с обследования шахт камеры Царицы. В помощь ему Гер­манский археологический институт выделил Ули Каппа, который одновременно должен был официально пред­ставлять институт. Кстати, ранее (в 1979—1980 годы) он был помощником Марка Ленсра по проекту Сфинкс ARCE⁴⁹. Начать работы планировалось в феврале 1992 года, и обследовать собирались прежде всего южную шахту⁵⁰ — ту самую, где впоследствии, в марте 1993 года, обнару­жили «дверцу».

Начало обследования шахты оказалось сложнее, чем предполагал Гантенбринк. Ему пришлось приспосабли­ваться к не слишком комфортным условиям работы в камере Царицы, причем оказалось, что управлять ма­леньким крепышом-роботом в узкой и крутой шахте — дело трудное и небыстрое. Тем не менее к середине мая 1992 года был достигнут значительный прогресс: робот добрался на глубину более 20 метров. Но, как ни вгляды­вался Гантенбринк в экран своего монитора, впереди он видал все ту же шахту, исчезнувшую в темной глубине.

Куда она ведет? Действительно ли она «заброшена», как настаивало большинство египтологов, или служит какой-то важной, но пока неизвестной цели? Ранее египтологи предполагали, что шахта имеет протяженность в десяток метров, но теперь Гантенбринк доказал, что они ошиба­лись. Что может ждать впереди?

Устоять перед желанием двигаться дальше было невоз­можно. И в такой момент его попросили перейти ко вто­рой составляющей проекта — вентиляции пирамиды че­рез шахты камеры Царя.

Поскольку эти шахты имели выход на северную и южную грани пирамиды, обследовать их можно было при помощи более простого устройства, которое Гантенб­ринк назвал Упуаут I. Внешне оно напоминало мини­атюрные саночки с установленной на них видеокамерой и колесиками впереди и сзади. Вверх и вниз таскать его можно было просто за кабель.

Упуаут I годился для осмотра только шахт камеры Царя, но там интересного было мало. Проблему очистки Гантенбринк решил добрым старым способом. В распо­ложенной неподалеку деревне Назлет-эль-Саммам он нашел ось от старого брошенного грузовика, привязал к ней кабель и таскал ее взад-вперед по шахте, выгребая оттуда накопившийся песок и прочий мусор. После этого он договорился со спонсорами о поставке и монтаже вен­тиляторов, а сам информировал Германский археологи­ческий институт, что будет теперь готовиться к продол­жению обследования более многообещающих и интерес­ных «глухих» шахт камеры Царицы.

Упуаут II

Полный энтузиазма, Гантенбринк предложил Штадель-ману разработать еще более мощного робота, Упуаут II, чтобы начать решительный штурм тесных и труднодос-

тупных шахт. При разработке новой машины необходимо было учесть трудности, с которыми в начале 1992 года столкнулся се предшественник. Ему теперь дали отставку и в шутку назвали отцом Упуаута. Как решил Гантенбринк, Упуаут // должен быть компактнее, проворнее и намного сильнее. Конструкцию было решено разрабатывать абсо­лютно заново, и с этой целью в лаборатории в Мюнхене была собрана специальная бригада из инженеров — меха­ников и электронщиков, в основном добровольцев.

В течение следующего года им удалось создать букваль­но чудо космической эпохи. Корпус робота был изготов­лен из особо легкого, но жесткого алюминиевого спла­ва, который использовался в авиастроении. На него был установлен хитроумный лазер для обследования узких и недоступных уголков шахты. Из сотен электронных ком­понентов были собраны электронный «мозг» и система наведения робота. Впереди и сзади от основного корпуса были размещены специальные моторы и приводы, при­чем для повышения устойчивости использовались спе­циальные стальные распорки. Чтобы гарантировать, что робот будет крепко держаться в шахте, были установле­ны специальные гидроцилиндры высокого давления, способные создавать усилия до 200 килограмм. Была раз­работана новая видеосистема, которая могла поворачи­ваться в целях расширения обзора как в горизонталь­ной, так и в вертикальной плоскостях. С двух сторон от камеры устанавливались мощные осветительные лампы. И, наконец, специальный 8-колесный привод (4 колеса к полу, 4 — к потолку) должен был обеспечить прибы­тие робота к конечной цели.

Проблемы с .разрешением

В конце 1992 — начале 1993 года, пока Упуаут //кон­струировался и изготавливался в Мюнхене, Рудольф

Гантенбринк договорился, что вместе с ним в Египет приедет телевизионная бригада для съемок предстоящего обследования шахт камеры Царицы. Когда он с бригадой (включая режиссера Йохсна Брейтенштейна и его помощ­ника Дирка Бракебуша) прибыл в Каир 6 марта 1993 года, оказалось, что и обследование, и съемка отложены в связи, как сначала показалось, с незначительной ад­министративной проблемой: Германский археологичес­кий институт не получил пока необходимого разреше­ния на съемку от Египетской организации древностей. Видя, что разрешения все нет и нет, сначала доктор Штадсльман, а затем Гантенбринк обратились лично к Захи Гавасу, генеральному директору Организации по пирамидам Гизы, который дал устное разрешение на съемку⁵¹.

Тогда началось обследование.

Открытие

Середина марта 1993 года оказалась критической точ­кой для работы Рудольфа Гантенбринка в Великой пира­миде, в первую очередь по следующим причинам: а) все мероприятия обошлись ему в довольно приличную сум­му денег (включая 250 тысяч долларов только за исследо­вания и разработку робота); б) съемка коммерческого документального фильма производилась за счет личных средств и в) согласно графику работ, съемку надлежало закончить в последнюю неделю марта.

Примерно в то же время, как рассказывает Гантенб­ринк, Штадельман вспомнил об Ули Каппе и ликвиди­ровал официальную поддержку, которую ранее Герман­ский археологический институт оказывал обследованию шахт.

Может быть, кто-то другой в такой момент остано-

вился бы и смиренно отправился домой. Однако Гантен-бринка смиренным никак не назовешь. Чувствуя, что он на грани открытия, Рудольф решил идти вперед — с поддержкой Штадельмана или без.

Ключевой фигурой в этот Момент становился Захи Гавас, чей личный авторитет на площадке был эквива­лентен официальной поддержке работы Гантенбринка. Даже его «устное разрешение» означало на плато Гизы очень многое. Для гафиров, охранявших вход в Великую пирамиду, оно было все равно, что мандат с подписью и печатью; при этом очень важно, что к нему серьезно относились не только Гантенбринк с его бригадой, но и молодой инспектор от ЕАО Мухаммад Шахи, которому было поручено работать вместе с немцами".

Поэтому Гантенбринк рассудил, что вправе продол­жать работы в камере Царицы, входить и выходить из пирамиды. Что он успешно и делал, в результате чего наметился значительный прогресс в обследовании робо­том обеих шахт.

Рано утром 21 марта 1993 года, перед началом рабочего дня, он, как обычно, нанес визит Захи Гавасу в кабинете последнего на плато Гизы и там, к своему ужасу, узнал, что директора пирамид отстраняют от должности в связи с не имеющим к нему никакого отношения скандалом вокруг пропажи некоей статуи времен IV династии". Гавас вернулся на свой пост лишь в апреле 1994 года.

Этот неожиданный поворот событий случился в са­мый неподходящий момент, так как на 21 марта 1993 года Упуаут //находился глубоко в южной шахте камеры Царицы и был, по мнению Гантенбринка, очень близок к концу путешествия. Так что обследование было необ­ходимо продолжать. Судьба приготовила Гантенбринку удивительную встречу на следующий день, 22 марта (кста­ти, день весеннего равноденствия).

В этот судьбоносный день вместе с ним в камере Ца­рицы находились Йохен Брейтенштейн, Дирк Бракебуш и Мухаммад Шахи⁵⁴. К 10 часам утра Гантенбринку уда­лось довести Упуаута II до глубины 51 м. В районе 54 метров робот уперся в какое-то препятствие на полу шахты, что грозило остановить дальнейшее продвиже­ние; но, слава Богу, удалось сманеврировать. Затем, при­мерно через час, точнее в 11.05, на глубине 60 метров, стены и пол оказались ровными и гладкими, и робот внезапно (хотя можно сказать и «как раз вовремя») ока­зался в конце своего путешествия.

Как только на экране маленького телевизионного мо­нитора появились первые кадры с изображением «двер­цы» со специфическими металлическими деталями, Ру­дольф Гантенбринк сразу осознал огромное значение своего открытия. Именно в такие моменты и делается археологическая история!" Ведь это было нс только воз­буждающее, но и важнейшее открытие внутри самого знаменитого и самого загадочного в мире древнего мону­мента.

Интересно отметить, что под нижним западным уг­лом «дверцы» виднелась щелка, попав в которую красная точка лазера исчезла. В этот момент желание заглянуть под «дверь» и посмотреть, что за ней находится, было, на­верно, почти невыносимым. Щель, однако, была слиш­ком узкой, чтобы в нее можно было подглядывать с по­мощью камеры Упуаута. Чтобы это сделать, нужна была дополнительно линза с волоконной оптикой; но, чтобы соорудить такую систему, потребовалось бы несколько дней, а может быть, и недель.

После того как спало первое возбуждение, первым инстинктивным действием Гантенбринка было убедить­ся наверняка, что уникальные видеокадры, которые он наблюдал на экране, как следует записаны. Убедившись, что запись в полном порядке, он и бригада упаковали

ленты вместе со всем прочим инвентарем и вернулись на базу — в свой отель «Мувенпик».

В течение нескольких дней после 22 марта ничего не происходило, Германский археологический институт не сделал никаких официальных заявлений для печати. При­чина этого, по-видимому, в том, что доктор Штадель-ман никак не мог решить, в какой форме следовало бы сделать такое заявление.

Во время этого временного затишья Гантенбринк и телевизионщики решили вернуться в Мюнхен. Естествен­но, они захватили все свое снаряжение, включая 28 ви­деопленок, отснятых во время обследования. Через не­сколько дней, в начале апреля 1993 года, Гантенбринк прислал нам копню пленки с открытием «дверцы».

Мы передали эту пленку английским средствам мас­совой информации.

Много шума, и... ничего

Первое крупное сообщение появилось 16 апреля 1993 года на первой полосе лондонской «Индепендент»:

«Археологи обнаружили вход в ранее неизвестное по­мещение в самой большой из египетских пирамид. Есть предположение, что там могут находиться сокрови­ща фараона Хеопса [Хуфу], для которого и была по­строена Великая пирамида 4500 лет тому назад. Со­держимое камеры почти наверняка не тронуто. Вход в нее находится в конце наклонного прохода протя­женностью 65 метров, ширина и высота которого всего 20 сантиметров... Согласно бельгийскому егип­тологу Роберу Бовалю, этот канал нацелен прямо на «Собачью звезду» Сириус, которую древние египтяне считали воплощением богини Исиды. Другие малые проходы этой пирамиды нацелены на другие небесные

тела — Пояс Ориона и звезду Альфа Дракона, кото­рая некогда занимала место Полярной звезды...»

Брызги от публикации в «Индепендент» полетели во все стороны. Десятки репортеров со всего мира пожелали немедленно взять интервью у Гантенбринка. В тот же ве­чер четвертый канал британского телевидения в программе новостей подробно рассказал о событии. Доктор Эдварде снизошел до того, чтобы появиться в этой программе и выдать миллионам потрясенных телезрителей сенсацию:

«За загадочной дверью может оказаться «статуя фараона, чей взор направлен в сторону созвездия Ориона». Прав­да, он сразу же оговорился, что «это довольно смелое предположение, поскольку ни с чем подобным мы ранее не встречались».

Смелое предположение или нет., и не важно, что яс­ных заявлений из Каира не поступало, но масс-медиа мира на следующий день разбушевались:

«Эйдж» (Мельбурн): «ПИРАМИДА МОЖЕТ ХРА­НИТЬ СЕКРЕТЫ ФАРАОНА»;

«Тайме» (Лондон): «СЕКРЕТНАЯ КАМЕРА МОЖЕТ РАЗРЕШИТЬ ЗАГАДКУ ПИРАМИД»;

^Монд» (Париж): «НОВАЯ ТАЙНА ПИРАМИДЫ»;

«Лос-Анджелес тайме»: «ТАЙНА ПИРАМИД»;

«Матэн» (Швейцария): «ДА ЗДРАВСТВУЕТ ТЕХНИ­КА - ВРАТА ХЕОПСА!»"

Все выглядело так, будто внезапно ожил культ пира­мид. А публикации еще несколько недель продолжались в десятках местных газет и нескольких международных журналах⁵⁷. Казалось, все хотят узнать, что там за двер­цей и почему шахты пирамиды нацелены на звезды.

А 16 апреля агентство Рейтер из Германии передало официальное заявление Германского археологического института, сделанное секретаршей Штадельмана госпо­жой Кристиной Егоров. Последняя уверенно заявила, что

«сама идея о возможном существовании камеры в конце шахты — чушь». Камера Царицы, объяснила она, вооб­ще ни на что не нацелена, а назначение робота Гантенб-ринка состояло лишь в том, чтобы «измерить влажность в пирамиде»⁵⁸.

Вскоре Рейтер передало второе сообщение, где на этот раз цитировался лично Штадельман: «Не знаю, откуда взялась эта история, но должен сказать, что меня это очень раздражает, — полыхал он гневом. — Нет ника­кой другой камеры,— за камнем нет места»⁵⁹.

Политические игры

В течение нескольких лет Гантенбринк пытался возоб­новить обследование шахт камеры Царицы, настаивая на том, что нет смысла рассуждать на тему, настоящая ли это дверь и скрывается ли за ней помещение:

«Я занимаю абсолютно нейтральную позицию. Это научный процесс, и нет никакой надобности занимать­ся гаданием, когда гораздо проще ответить на вопро­сы, продолжив исследование... У нас имеется устрой­ство (ультразвуковое), которое способно проверить, есть ли пустота за камнем. Глупо выдвигать гипоте­зы, когда имеются инструменты, чтобы установить факты».

Одна из главных проблем, с которыми сталкивался Гантенбрннк, состояла в том, что он не принадлежал к касте египтологов, и у ведущих академиков Гизы он счи­тался наемным технарем, то есть, по определению, его мнение не имело никакого значения. Он рассказывал, что его игнорировали после открытия каменной двери в марте 1993 года и с каким равнодушием относились к его на­ходке: «Мне была назначена встреча с министром куль­

туры по поводу открытия, которая не состоялась. Была запланирована пресс-конференция, которой также не суждено было состояться».

В конце 1994 года Гантенбринк объявил в Париже, что готов передать робота египтологам и даже обучить их техника за свой собственный счет, лишь бы обследова­ние могло возобновиться. Однако через несколько недель он получил вежливый отказ от представителя ЕАО док­тора Hyp Эль-Дина, который написал ему: «Спасибо за Ваше предложение обучить египетского техника.... К со­жалению, мы в настоящее время очень загружены, и по­тому откладываем этот вопрос».

«Поиск правды, — комментировал Гантенбринк в январе 1995 года, — слишком важная вещь, чтобы похо­ронить ее глупыми политическими играми. Надежда только на то, что они вскоре придут к тому же выводу».

Завтрак с Гантенбринком

19 февраля 1995 года мы прибыли в Египет и на следу­ющее утро завтракали с Рудольфом Гантенбринком в отеле «Мувенпик» в Гизе.

Он пробыл в Египте почти всю предыдущую неделю, пытаясь получить разрешение на то, чтобы возобновить обследование шахт камеры Царицы, а в этот день соби­рался вернуться в Мюнхен. Ему, как он сообщил, уда­лось в конце концов лично встретиться с доктором Hyp Эль-Дином.

«И какую реакцию вы встретили?» — спросили мы.

Гантенбринк пожал плечами: «Обнадеживающую». Но выглядел он не слишком обнадеженным.

Потом мы спросили, был ли он в этот приезд в каме­ре Царицы.

«Нет, — ответил он, — предпочитаю не ходить туда».

Ему невыносима была сама мысль о том, чтобы по-

явиться там, где он сделал свое великое открытие, без своего робота, без конкретной цели, просто в качестве туриста. «Или я вернусь в камеру Царицы с Упуаутом и доведу обследован не шахт до конца, — гордо сказал он, — или не вернусь туда вообще».

Избранные группы

В том же месяце — феврале 1995 года — один из самых процветающих и активных членов Ассоциации исследо­ваний и просвещения рассказывал нам по телефону из США о планах дальнейших поисков Зала Записей в не­крополе Гизы:

«Следующие три года будут особенными... Мы дума­ем предпринять в 1996 году небольшую экспедицию к Сфинксу — с подземным радаром. Захи сказал, что в 1996 году будет можно. Мы продолжим сканирование грунта и, главное, постараемся добиться любви и понимания окружающих нас людей и различных групп, и будем работать с ними... И, считаю, к 1998 году мы кое-что нащупаем»⁶⁰.

Из того же разговора мы узнали, что этот человек внимательно следил за событиями вокруг потайной две­ри в Великой пирамиде в течение двух лет после прекра­щения работ по проекту Рудольфа Гантенбринка. Он ут­верждал, что по имеющейся у него информации египет­ские власти вскоре предпримут попытку достигнуть две­ри своим роботом, чтобы заглянуть за нее при помощи камеры с волоконной оптикой. Наш информатор сооб­щил также, что Захи пригласил его присутствовать в этот момент в пирамиде вместе с группой избранных свиде­телей: «Он обещал уведомить меня за месяц до того, как они что-либо предпримут... Что-то обязательно должно

случиться. Он не уверен, когда точно. У него какие-то задержки — думаю, что с роботом — но они его дора­ботают»

Но что именно будет сделано? Кем? С какой целью? Можно ли быть уверенными, что общественность будет верно информирована о всех возможных открытиях? И насколько надежным и исчерпывающими могут быть истолкования этих открытий ортодоксальными египто­логами?

В любом случае одно представляется очевидным: Ру­дольф Гантенбринк, чья изобретательность и дерзно­венность привели к открытию «двери» в конце загадоч­ной южной шахты камеры Царицы, вряд ли будет там присутствовать. В сентябре 1995 года нам сообщили, что Египетская организация древностей предупредила немец­кие власти, чтобы они не пытались продолжать изучение Великой пирамиды⁶¹.

Похороны

Честно говоря, зная отношение ученых мужей к идее геологической древности Сфинкса, к исследованию «ано­малий» в скальном грунте под ним, историю с железной пластиной из южной шахты камеры Царя и с реликвия­ми из шахт камеры Царицы, нас совершенно нс удивила ситуация вокруг «дверцы» Гантенбринка. И в этом случае академические ортодоксы сделали все, чтобы похоронить исследование, которое сулило новый взгляд на монумен­ты Гизы, и до сих пор, более чем через три года после обнаружения, «дверца» остается закрытой.

У нас нет уверенности, что эта дверь приведет (или не приведет) к залу Записей — «записей» на папирусных свитках, посвященных «религии» строителей пирамиды, о которых рассуждал Захи Гавас в 1993 году, в том году, когда он был отстранен от поста директора пирамид Гизы.

В то же время наше собственное исследование убедило нас, что шахта, в которой Рудольф Гантенбринк сделал свое удивительное открытие, связана с древней систе­мой верований и ритуалов, согласно которой монумен­ты Гнзы суть «образ неба».

В частях III и IV мы попытаемся расшифровать этот образ и узнать его значение.

ЧАСТЬ III

ДВОЙСТВЕННОСТЬ

Глава 8 КЛЮЧИ ДВОЙСТВЕННОСТИ

«Ньютон... был последш-гм волшебником... Почему я его называю волшебником? Потому что он отно­сился ко Вселенной в целом и всему, что в ней находится, как к загадке, секрету, который мож­но разгадать, если подойти с позиций чистого разу­ма к определенным свидетельствам, мистическим ключам, которые Бог оставил в мире, дабы дать философу возможность охотиться за сокровищами в тайном братстве. Он верил, что эти ключи могут быть частично найдены в небесах... частично в не­ких бумагах и преданиях, оставленных собратья­ми... Он верил, что именно путем чистой мысли, сосредоточения разума тайна будет открыта по­священному...»

Джон Меинард Кейнс, выступление на празднова­нии 300-летия Ньютона в Королевском обществе, 1947 год

В частях I и II мы говорили о том, что астрономичес­кие особенности архитектуры Сфинкса и пирамид Гизы не смогли заинтересовать египтологов, которые соответ­ственно и не принимали их во внимание при анализе функционального назначения и важности этих монумен­тов. Это, по нашему мнению, привело к ряду серьезных ошибок в интерпретации имеющихся данных; наиболее вопиющими примерами этого являются упорное пренеб­режение астрономической ориентацией четырех шахт Великой пирамиды и длительное бездействие в вопросе исследования «дверцы» в южной шахте камеры Царицы.

Мы отмечали в конце части I, что логика всех этих шахт, а также планировка и символика пирамид и Сфин­кса перекликаются с основополагающими религиозны­ми и космологическими идеями, изложенными в древ­неегипетских текстах о погребении и воскрешении, а также в так называемых «герметических» рукописях. Все они выражают философию «как наверху, так и внизу» и направлены на то, чтобы обратить на землю космические силы, что явится важным шагом в стремлении человече­ства познать божественное и бессмертие души: «И я, ска­зал Гермес, сделаю человечество разумным, дам ему муд­рость и сообщу правду. И я никогда не перестану работать на благо жизни смертных, всех и каждого, чтобы при­родные силы, действующие в них, находились в согла­сии со звездами, что над нами».

В последующих главах мы изложим соображения, сви­детельствующие, что выдающиеся монументы некропо­ля Гизы являются частью великой, но забытой схемы, направленной на то, чтобы побудить отдельных избран­ных, последними из которых были фараоны, овладеть тайной космической мудростью, связывая землю с небе­сами, посредством чего, как они искренне ожидали, можно преодолеть границу смерти:

«Весь мир, что лежит внизу, приведен в порядок и наполнен содержанием при помощи вещей, что поме­щены наверху; ибо вещи, что внизу, не имеют силы привести в порядок мир наверху. Более слабые тайны должны уступать более сильным; система же вещей, что наверху, сильнее, чем вещи внизу».

«Твой покровитель — бог — звезда... твоя душа пере­правилась... твое тело обрело силу... Двери сокрытой зем­ли открыты перед тобой... Осирис, покоритель милли­онов лет, приходит к тебе»⁶².

Космическое окружение

Взгляд древних египтян на мироздание, который они унаследовали полностью сформированным с самого на­чала своей исторической цивилизации около 5000 лет назад, был глубоко дуалистичен и космологичсн. Воз­никновение теократии фараонов, объединение «двух зе­мель» Верхнего и Нижнего Египта в одно царство, их представления о собственном прошлом и наследии, их законы и календарь, архитектура храмов и комплексов пирамид, и даже сама земля Египта и Нил — все это были космологические концепции. И свое космологичес­кое окружение (небо; Млечный Путь, Солнце и звезды, Луну и планеты, и все их циклы) они прочно увязывали в некое двойственное единство со своим земным окру­жением (земля и Нил, живой монарх и его предки, цик­лы времен года и эпохи).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: