Глава 2 Анализ фельетонов Михаила Булгакова

Вопрос об идейно-тематическом своеобразии фельетонов М. Булгакова остается актуальным и по сей день. Общепризнанным является мнение, что художник освещал в основном внутренние темы. Но удивительное многообразие этих тем, отражавших многообразие явлений действительности 20-х годов XX века, которые подвергались глубокому обобщению в художественно-публицистических выступлениях писателя, до сих пор не исследовано.

Темы для фельетонов Булгаков не выискивал и не выдумывал. Все те, к примеру, что печатались в "Гудке", написаны по мотивам рабкоровских писем. И содержание их - подлинные эпизоды и сценки быта железнодорожников и их семей.

Банщик, дядя Иван, обслуживает баню и в мужские, и в женские дни, и женщинам приходится и раздеваться, и одеваться, прикрываясь тазами, как щитами ("Банщица Иван"). Легковерные культработники предоставили клуб для выступления какого-то шарлатана с "говорящей собакой", которая, как выяснилось, была обыкновенной бессловесной дворнягой ("Говорящая собака"). В день 8 марта перед женщинами выступил с докладом местный фельдшер и повел разговор о… сифилисе ("Заседание с сифилисом").

Во время службы в составе Добровольческой армии А. Деникина на Северном Кавказе появились первые публикации Булгакова. До сих пор известны лишь две из них. Это - фельетон или очерк с подзаголовком "Дань восхищения", опубликованный в одной из газет в феврале 1920 года (до нас дошел лишь фрагмент, где речь идет об уличных боях в Киеве), и фельетон (фактически - развернутая публицистическая статья) "Грядущие перспективы", опубликованный в кавказской газете "Грозный" 26 (13) ноября 1919 года. Это - практически единственное сохранившееся до наших дней литературное произведение Булгакова, где прямо отражены его общественно-политические позиции, и в то же время - это первая булгаковская публикация вообще (в 1988 году "Грядущие перспективы появились в журнале "Москва").

Булгаков констатировал, что "наша несчастная родина находится на самом дне позора и бедствия, в которую ее загнала "великая социальная революция", в то время как "на Западе кончилась великая война великих народов. Теперь они зализывают свои раны.

Конечно, они поправятся, очень скоро поправятся!

И всем, у кого, наконец, прояснился ум, всем, кто не верит жалкому бреду, что наша злостная болезнь перекинется на Запад и поразит его, станет ясен тот мощный подъем титанической работы мира, который вознесет западные страны на невиданную еще высоту мирного могущества.

А мы?

Мы опоздаем…

Мы так сильно опоздаем, что никто из современных пророков, пожалуй, не скажет, когда же, наконец, мы догоним их и догоним ли вообще?"

Писатель дает зримую картину грядущей цивилизации. "Там, на Западе, будут сверкать бесчисленные электрические огни, летчики будут сверлить покоренный воздух, там будут строить, исследовать, печатать, учиться…", тогда как соотечественникам "нужно будет платить за прошлое неимоверным трудом, суровой бедностью жизни… Платить за безумие мартовских дней, за безумие дней октябрьских, за самостийных изменников, за развращение рабочих, за Брест, за безумное пользование станками для печатания денег…за все!... И мы, представители неудачливого поколения, умирая еще в чине жалких банкротов, вынуждены будем сказать нашим детям:

- Платите, платите честно и вечно помните социальную революцию!"

Если бы не была точно известна дата публикации - 26 ноября 1919 года, можно было подумать, что эти строки написаны сегодня - настолько точно они отражают болезни и проблемы современного нам общества. Фактически Булгаков предвидел последующее развитие России, его печальные результаты, дальнейшее отставание от уровня западной цивилизации. Фельетон пронизан пессимизмом, и слова о том, что "герои добровольцы рвут из рук Троцкого пядь за пядью русскую землю", что "мы будем завоевывать собственные столицы. И мы завоюем их", что англичане "дадут нам в долг еще шинелей и ботинок, чтобы мы могли скорее добраться до Москвы", выглядят уступкой внутреннему цензору.

Позднее, в фельетоне "В кафэ", мрачные прогнозы будущего России были усугублены.

Вечер в кафе, описанный в фельетоне, происходит уже после взятия 8 января 1920 года войсками Красной Армии Ростова-на-Дону Вооруженных Сил Юга России, возглавлявшихся генералом А.И. Деникиным. Весть об этом дошла до отстоящего сравнительно далеко от линии фронта Владикавказа и вызвала здесь панику.

В фельетоне нет намека даже на казенный, подцензурный оптимизм. Тыловая публика, столь разоблачающее запечатленная в романе "Белая гвардия", здесь показана впервые и без всякой пощады. Автор продемонстрировал бессилие деникинской власти, неспособной направить на фронт окопавшихся в тылу. Писатель, как позднее в финале фельетона "Похождения Чичикова", мысленно обращается к "господину в лакированных ботинках", цветущему, румяному человеку явно призывного возраста с предложением "проехать на казенный счет на фронт, где вы можете принять участие в отражении ненавистных всем большевиков". Однако Булгаков прекрасно сознает, что не в воображении, а в жизни - такого господина и прочую кофейную публику на фронт не загонишь кнутом и не заманишь пряником. Автор признается: "Я не менее, а может быть, даже больше вас люблю спокойную мирную жизнь, кинематографы, мягкие диваны и кофе по-варшавски!

Но, увы, я не могу ничем этим пользоваться всласть!

И вам, и мне ничего не остается, как принять участие так или иначе в войне, иначе нахлынет на нас красная туча, и вы сами понимаете, что будет…

Так говорил бы я, но, увы, господина в лакированных ботинках я не убедил бы.

Он начал бы бормотать или, наконец, понял бы, что он не хочет… не может.. не желает идти воевать…

- Ну-с, тогда ничего не поделаешь, - вздохнув, сказал бы я, - раз я не могу вас убедить, вам придется просто покориться обстоятельствам!"

Ни содержанием, ни художественными достоинствами "Недели просвещения" Булгаков не был удовлетворен. Обстоятельства, связанные с появлением фельетона, описаны в рассказе "Бег": "Фельетон в местной владикавказской газете я напечатал и получил за него 1200 рублей и обещание, что меня посадят в особый отдел, если я напечатаю еще что-нибудь похожее на этот первый фельетон.… За насмешки".

Жилищный кризис - главная тема и фельетонов "Московские сцены" и "Москва 20-х годов". В первом описана квартира московских знакомых Булгакова - бывшего помощника присяжного поверенного В.Е. Коморского и его жены. Здесь отразилось неприязненное отношение писателя к тем, кто преуспел при нэпе.

Действие начинается с обеда, который становится поводом для демонстрации титанических усилий хозяина шестикомнатной квартиры по защите от уплотнения.

Во втором фельетоне описана квартира на Патриарших прудах (М. Бронная, 32, кв. 24), где жил знакомый писателя И.П. Крешков, а также находившаяся неподалеку квартира упоминаемой в фельетоне Зины - булгаковской знакомой З.В. Коморской.

В фельетоне "День нашей жизни" Булгаков иронизирует над так называемой "общенародной собственностью". Безымянная героиня, у которой лопнула купленная в Государственном Универсальном магазине юбка, на возмущенное восклицание: "Вот тебе твой ГУМ универсальный!" получает резонный ответ: "Он такой же мой, как и твой. Сто миллионов носки на один день". Критика госторговли была продолжена в повести "Собачье сердце", где профессор Преображенский убеждает окружающих: "Нигде кроме такой отравы не получите, как в Моссельпроме".

"Багровый остров" в пародийной форме излагает историю Февральской и Октябрьской революции 1917 года, гражданской войны и возможной будущей интервенции против СССР, как это виделось русским эмигрантам-сменовеховцам.

Одним из важнейших источников для "Багрового острова" послужил рассказ друга Булгакова, писателя Е.И. Замятина "Арапы", где высмеяна двойная мораль большевиков в отношении насилия в года гражданской войны.

У читателей, знакомых с рассказом Замятина, булгаковский фельетон должен был вызвать в памяти усиленно насаждавшийся коммунистической властью миф об оправданности и даже благотворности красного террора, который был якобы только реакцией на достойный всяческого осуждения белый террор. И Замятин, и Булгаков сознавали лживость этого мифа.

Так и в фельетоне "Комаровское дело" писатель подчеркивает звериные инстинкты толпы, требующей расправы над убийцей В.И. Комаровым-Петровым и его женой. Процесс начался в Москве в Политехническом музее 6 июня 1923 года. "Известия" опубликовали сообщение о решении суда, приговорившего подсудимых к высшей мере наказания. О "Комаровском деле" сохранились интересные воспоминания писателя и журналиста Августа Явича: "В Москве происходил судебный процесс над Комаровым, озверелым убийцей, именовавшим свои жертвы презрительно "хомутами". Промышляя извозом, он заманивал людей, чтобы "спрыснуть выгодное дельце", опаивал, убивал и грабил, а потом до зари молился вместе со своей благоверной "за упокой убиенных", кладя бессчетные земные поклоны перед старинным иконостасом. Своим кровавым промыслом он занимался довольно долго, пока случайность не разоблачила его: то ли не успел оглушить свою жертву, то ли не смог опоить ее до бесчувствия, то ли еще какое неосторожное упущение профессионального злодея в своем привычном ремесле, так или иначе - жертва вырвалась на волю, созывая людей воплями и своим окровавленным видом.

И вот я увидел в суде этого благообразного и трусливого изувера с остановившимся взором глубоко запавших глаз, мерцающих огоньком злобного, затравленного безумия. С поистине дьявольским равнодушием, не повышая голоса, монотонно рассказывал он суду бесчеловечные подробности своего беспримерного занятия, от которого веяло камерой пыток, смирительной рубахой и смрадом бойни".

Автор фельетона не разделяет восхищения Ф. Достоевского русским народом-богоносцем, который если и грешит, то потом искренне кается. Комаров для Булгакова, несмотря на богомольность убийцы, не русский человек, даже и не зверь, а просто - "существо", "футляр от человека - не имеющий в себе никаких признаков зверства". Приговор над таким существом не имеет смысла - оно все равно стоит вне человеческого сообщества, хотя писатель и понимает, что толпа не успокоится без казни "этого миража "в оболочке извозчика"", которому присуще "хроническое, холодное нежелание считать, что в мире существуют люди", и который ощущает себя "вне людей".

Толпа в фельетоне "зарычала", собирается "рвать" Комарова, как волки рвут добычу, а простая баба предлагает убийце казнь вполне в духе царя-садиста Ивана Грозного - "сварить живьем".

Поводом для фельетона "Лестница в рай" с подзаголовком "(С натуры)" послужило письмо рабкора. Писатель вынес его в качестве эпиграфа: "Лестница, ведущая в библиотеку ст. Москва-Белоруссия (1-я Мещанская улица), совершенно обледенела.

Тьма полная, рабочие падают и убиваются".

Бытовая зарисовка осмыслена Булгаковым в широком философском контексте. Суть в тех книгах, которые рабочие несут в библиотеку или собираются оттуда взять. Например, рабочий Косин - человек, взявший "Войну и мир", в результате падения получает "великолепный звездный разрыв на бедре" новых штанов, недавно купленных женой на Сухаревском рынке - иронический намек на ту роль, которую звездное небо как воплощение гармонии, играет в романе Л.Н. Толстого. Рабочий, пытающийся овладеть азами науки строительства коммунистического общества - новой лестницы в рай, сгинул во тьме из-за того, что вовремя не очистили настоящую лестницу ото льда.

Здесь разрабатывается та же тема "разрухи в головах", которая позднее получит свое законченное выражение в повести "Собачье сердце".

Иногда фельетон "Похождения Чичикова" определяют как маленькую сатирическую повесть. Имеет подзаголовок "Поэма в 10-ти пунктах с прологом и эпилогом".

Герои поэмы Н. Гоголя "Мертвые души" здесь погружены в атмосферу дореволюционной России, где особенно вольготно чувствуют себя в эпоху нэпа. Порой они парадоксально, почти мистически совпадают с реальными современниками Булгакова. Так, упоминаемые в фельетоне бандиты капитана Копейкина, будто бы отнявшие у Чичикова деньги, отпущенные на электрификацию, ассоциировались в сознании части тогдашних читателей не только с гоголевским героем, а с действительно существовавшим капитаном Копейкиным, выходцем из солдат, возглавившим крупное антисоветское восстание крестьян в Саратовской губернии в 1918 году.

"Похождения Чичикова" - это сатира не столько на "гримасы нэпа", сколько на то общее разрушение нравственных и моральных устоев, которое произвела революция.

"Похождения Чичикова" - это "Мертвые души", прочитанные Булгаковым глазами Н. Бердяева в контексте русской революции.

Один из рабкоров писал в своем письме: приехал на собрание по перевыборам месткома вдрызг пьяный рабочий. Вся "рабочая масса кричала: "Недопустимо". Но представитель Учка разъяснил, что пьянство - болезнь социальная, а потому пьяный гражданин вправе присутствовать на собрании и даже участвовать в выборах.

Под пером Булгакова это разъяснение работника по учету кадров превратилось в блистательный, изобилующий историческими параллелями и фольклорными перлами доклад - "О пользе алкоголизма". В заключение, когда автор, опьяненный и в переносном, и в буквальном смысле собственной речью, начал напевать пьяные песни, "пять человек вдруг крадучись вылезли из рядов и сиганули в дверь.

- Не выдержали речи, - пояснила восхищенная масса, - красноречиво убедил. В пивную бросились, пока не закрыли".

Другой такой же оратор, чье состояние оказалось красноречивее слов, появляется в качестве персонажа очень живой и забавной сценки.

"На станции N открыли Красный Уголок. В назначенный час скамьи заполнили железнодорожники… Председатель встал и торжественно объявил:

- По случаю открытия Уголка слово предоставляется оратору Рюмкину. Пожалуйте, Рюмкин, на эстраду.

Рюмкин пожаловал странным образом. Он качнулся, выдрался из гущи тел, стоящих у эстрады, взобрался к столу, и при этом все увидели, что галстук у него за левым ухом. Затем он улыбнулся, потом стал серьезен и долго смотрел на электрическую лампочку под потолком…

- Ваше слово, Рюмкин, - испуганно сказал председатель.

- Дара-гие, граждане, - сказал диким голосом Рюмкин, подумал и добавил: - а равно и гражданки… женска…ва отдела… - Тут он рассмеялся, причем запахло луком. На скамейках невольно засмеялись в ответ.

Рюмкин стал мрачен и укоризненно посмотрел на графин с водой…"

Мы видим, что начинающий прозаик уже умеет вослед Чехову показать характер персонажа через его речь.

Заключение

Итак, можно с уверенностью сказать, что М.Булгаков был не только талантливым писателем, но и замечательно ярко проявил себя на журналистском поприще. Причем, создавая свои фельетоны, он максимально использовал возможности жанра, освоил существовавшие традиции и участвовал в дальнейшем развитии фельетона, пик которого пришелся как раз на 20-е годы ХХ-го века.

В следующем периоде развития русского фельетона (60 - 70-е годы XIX века), пути двух видов фельетона - разоблачительного и развлекательного -окончательно расходятся. В фельетон приходит углубленный анализ недостатков общественного устройства, ставится вопрос об ответственности каждого отдельного человека за эти недостатки. Информационность уходит на второй план, место ее занимает все более четко обозначаемая авторская позиция, личность фельетониста воплощается теперь, прежде всего в сатирической, иронической интонации. В фельетон впервые приходит вторая, ассоциативная тема (простая многотемность остается в прошлом). На рубеже веков М. Горький вносит много нового в развитие фельетонного жанра - возможность отбирать характерные факты современной действительности и обобщать их по-фельетонному, с сильным элементом сатирической образности, придавать им острое социальное звучание, высокий гражданский пафос, возможность переключения конкретных фактов в социально-типический план.

Революция 1917 года коренным образом повлияла на дальнейшее развитие жанра. В изменившемся обществе перед фельетоном были поставлены совсем другие задачи, но существенную роль сыграло и то, что поступательное развитие жанра отрицалось. На газетную полосу пришел так называемый «маленький» фельетон. Советский фельетон 20-х годов XX века вобрал, на наш взгляд, некоторые черты этой модификации жанра, а также в творчестве М.Булгакова, И.Ильфа и Е.Петрова и др. нашли свое отражение традиции русского классического фельетона XIX века.

Установить, что в фельетонах М. Булгакова стало действительно новаторством, было привнесено именно им и повлияло на дальнейшее развитие жанра, а что укладывалось в общую схему фельетонов рассматриваемого мною периода невозможно было без рассмотрения явления «большого» советского фельетона.

В публицистическом фельетоне сущность жизненного явления раскрывается не через форму, присущую этому явлению, как в рассказе, а через аналогию, сравнение, посредством аллегории. Малая тема, т.е. реальная конкретная ситуация, переходит в результате развертывания фельетона в большую, масштабную общественную проблему. Фельетонист находит другое явление, связанное по ассоциациям с данным жизненным фактом, и на основе обнаруженного и подчеркнутого сатирически сходства или различия делает обобщение.

Литература

1 Булгаков М. Дневник. Письма. 1914 1940 гг. - М.: Современник, 1997.-638 с.

2 Булгаков М. Избранная проза. — М.: Советская Россия, 1983. 334 с.

3 Булгаков М. Письма: Жизнеописание в документах. М.: Современник, 1989. - 575 с.

4 Булгаков М. Проза. Публицистика.'- М.: Слово, 2000. 830 с.

5 Авербах Л.М. Булгаков. Дьяволиада // Известия. 1925. 20 сент. С.4-5.

6 Белов Н. Явление диалогизации в ранней прозе М.Булгакова: Автореф. дис . канд. филол. наук. М., 2004. - 22 с.

7 Бердяева О.С. Проза Михаила Булгакова: Текст и метатекст. Великий Новгород: Новг. гос. ун-т, 2002. - 172 с.

8 Гудкова В. Михаил Булгаков: расширение круга // Дружба народов. 1991. № 5. С.69-75

9 Житомирская C.B. Об архиве М. Булгакова // Новое литературное обозрение. 2002. № 4 (256). С.247-254.

10 Кройчик . Булгаков фельетонист // Вопросы журналистики. -Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1969. С. 196-202.

11 Кухта Е. Сатирический театр фельетонов М. Булгакова в «Гудке»// М.А. Булгаков — драматург и художественная культура его времени. -М.: Изд-во МГУ, 1987. С.241-268.

12 Лакшин В. О прозе М.Булгакова и о нем самом // Булгаков М. Избранная проза. М.: Художественная литература, 1966. С.3-9.

13 Петелин В. Михаил Булгаков. Жизнь. Личность. Творчество. М.: Московский рабочий, 1989. - 495 с.

14 Русский фельетон. — М.: Гос. изд-во полит, литературы, 1958. -456 с.

15 Русские писатели: Биобиблиографический словарь. М.: Наука,1996.

16 Яновская Л. Творческий путь Михаила Булгакова. М.: Сов. писатель. 1983.-319 с.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: