Вечер в Бенден-Вейре – пир после Запечатления 16 глава

– И что же – он вернется с картами? – недоверчиво и слегка надменно спросил Ф'лар. – Брекка с Ф'нором все стараются меня убедить, что эти малявки способны приносить пользу.

– Думаю, что по столь важному поводу Менолли попросит сторожевого дракона подбросить ее сюда, – вздохнул Робинтон, сетуя на себя за недогадливость – а ведь, правда, нужно было намекнуть Менолли, чтобы она отправила карты с файрами. – Зачем терять такой случай?

– Ты освоил полеты во временном Промежутке? – неожиданно спросил Джексома предводитель Бендена.

Юноша вспыхнул. Робинтон встревожился, увидев, как на его покрасневшем лице проступила белая полоска шрама. К счастью, Джексом стоял, повернувшись к Ф'лару другой щекой.

– Как тебе сказать, мой господин…

– Полно, мальчик! Я не знаю ни одного молодого всадника, который не использовал бы этот фокус. Просто я хочу выяснить, насколько точно Рут' чувствует время. Ведь некоторые драконы вообще лишены такой способности.

– Рут' всегда знает, в каком он времени, – с гордостью ответил Джексом. – Я бы сказал, что по ощущению времени ему нет равных на всем Перне.

Ф'лар помолчал, обдумывая услышанное.

– А длинные скачки ты пробовал?

Джексом медленно кивнул, искоса поглядывая на лорда Лайтола, но лицо опекуна оставалось непроницаемым.

– И никаких отклонений? Слишком долгих задержек в Промежутке?

– Нет, мой господин. Особенно легко попасть в точку, если совершаешь прыжок ночью.

– Боюсь, что я не совсем тебя понял.

– Я имею в виду уравнения, которые дал нам Вансор. По-моему, ты тоже был на том собрании в цехе кузнецов… – юноша замялся. Наконец Ф'лар понял ход его мыслей и сделал знак продолжать. – Если вычислить положение главных светил, можно очень точно рассчитать нужное время.

– Ну да, конечно же, ночь подходит лучше всего, – подтвердил мастер-арфист, которому никогда не приходило в голову, что Вансоровы уравнения можно применить и таким образом.

– Я до этого не додумался, – задумчиво произнес Ф'лар.

– А ведь подобный случай уже был, – с улыбкой заметил Робинтон, – причем в твоем же собственном Вейре.

– Когда Лесса вела к нам Древних, и они руководствовались положением звезд, чтобы совершать более короткие прыжки? – Джексом не вспоминал об этом раньше и, судя по гримасе ужаса, мелькнувшей у него на лице, забыл и то, что упоминание о Древних не совсем уместно.

– Не можем же мы постоянно делать вид, что их не существует, правда? – сказал вождь Бендена – гораздо более терпимо, чем ожидал Робинтон. – Они есть, и с этим приходится считаться. Но вернемся к нашему делу. Долго нам еще ждать твоих ящериц, Робинтон?

В ответ снаружи послышался многоголосый гомон, так красноречиво возвещавший возвращение файров, что все поспешили к окну.

– Менолли сама додумалась, – шепнул Джексому арфист. – Они уже здесь, Ф'лар.

– Кто – Менолли со сторожевым драконом?

– Нет, мой господин, – с торжеством в голосе произнес Джексом. – Заир и четверо файров Менолли – королева и трое бронзовых. И все они несут карты!

В комнату впорхнул Заир, в его чириканье слышалась смесь раздражения, озабоченности и смущения. Следом за ним появилась четверка Менолли. Облетев комнату, Красотка, крошечная золотая королева, принялась яростно чирикать. Робинтон протянул руку, и Заир с готовностью сел на нее. Но Красотка кругами носилась по комнате и не подпускала к себе людей. Робинтон с Джексомом тщетно пытались заставить ящерок приземлиться. Ф'лар наблюдал за их возней с насмешливой улыбкой, Лайтол – без всякого выражения.

– Рут', может, хоть ты скажешь Красотке, чтобы она перестала безобразничать и села мне на руку? – воскликнул Джексом. Его тщетные старания задобрить маленькую королеву на глазах у Ф'лара начинали выглядеть просто смехотворно.

Красотка недовольно свистнула, но сразу же опустилась на стол. Пока Джексом снимал карты с ее спины, ящерка не переставала ожесточенно браниться. Не смолкла она и после того, как бронзовые робко приземлились, не решаясь сложить крылья, и позволили снять с себя груз. Освободившись от ноши, они тотчас вылетели в окно. Красотка в последний раз наградила всех пронзительным воплем и, взмахнув хвостом, исчезла. Заир виновато пискнул и спрятал голову у Робинтона в волосах.

– Что ж, – сказал Робинтон, когда в комнате наконец воцарилась долгожданная тишина, – быстро они обернулись, правда?

Ф'лар расхохотался.

– Обернулись-то они быстро. А вот насчет получения посылки… Не хотел бы я так пререкаться по поводу каждой адресованной мне записки!

– Это все из-за того, что здесь не было Менолли, – объяснил Джексом. – Просто Красотка не знала, кому из нас можно доверять. Прости, мой господин, я не собирался никого обижать, – поспешно добавил юноша.

– Вот то, что нам нужно, – Робинтон развернул первую карту и склонился над столом. Он знаком попросил помочь ему сложить остальные части. Скоро карты были расстелены на каменной столешнице; загибавшиеся кверху края придавили кружками.

– Можно подумать, мастер Робинтон, – добродушно пошутил Лайтол, – что все бури сносили тебя к берегам Южного. Карты весьма подробны.

– Разве это моя заслуга? – нашелся арфист. – Рыбаки из Морского мне очень помогли – вот здесь, здесь и здесь, – он ткнул пальцем в западный край континента, где изрезанная береговая линия была вычерчена очень подробно. – Это работа Идаролана и других капитанов, которые передавали ему сведения, – он помолчал, взвешивая, не упомянуть ли, какую помощь в исследованиях Идаролана оказали многочисленные файры членов команды. – Торик и его холдеры, – продолжал он, решив до поры не возвращаться к этой теме, – имеют полное право открывать собственные земли. Они подробнейшим образом исследовали вот эту часть, – он обвел рукой выступ полуострова, на котором размещались Южный холд и Южный Вейр.

– А где рудники, из которых Торик черпает свои запасы?

– Вот, – палец Робинтона передвинулся к обозначенному на карте предгорью, которое располагалось в глубине материка, к западу от поселений.

Ф'лар внимательно изучал расположение рудника, потом провел пальцем от него до Вейра.

– А где же твоя бухта?

Робинтон показал. Расстояние от нее до Южного Вейра было примерно такое же, как от Бендена до Руата.

– Вот в этом районе. Здесь, на побережье, есть несколько небольших заливчиков. Не могу точно сказать, какой из них мой, но расположен он где-то тут.

Ф'лар проворчал, что воспоминания арфиста носят слишком общий характер – откуда же дракону взять характерный ориентир для полета в Промежуток?

– Точно по центру бухты высится древний вулкан – совершенно симметричный конус, – Робинтон обозначил жестом форму горы. – Заир был там вместе со мной, он может передать Рут'у ее образ.

Слегка повернув голову, арфист исподтишка подмигнул Джексому.

– Сможет ли Рут' воспринять ориентир от ящерицы? – хмурясь, спросил юношу Ф'лар. – Источник не очень-то надежный.

– Большего ему не надо, – ответил Джексом, и Робинтон увидел, как весело блеснули глаза молодого лорда. Интересно, куда уже путешествовал белый дракон, используя подсказку файров? Может быть, Менолли знает…

– Это вообще что? – недовольно осведомился Ф'лар. – Заговор с целью восстановить доброе имя файров?

– Мне казалось, что мы разрабатываем план, как разыскать Д'рама, – с мягким упреком в голосе ответил Робинтон.

Ф'лар хмыкнул и склонился над картой.

«И вся тяжесть нашего решения ляжет на плечи Рут'а, – подумал Робинтон. – А конечный результат будет зависеть от того, понравится ли белый дракон файрам Южного. Ведь Джексом уже дал согласие на прыжок в прошлое. Ф'лару осталось только убедиться в том, что юноше по силам найти верное место».

Они снова принялись обсуждать особенности памяти огненных ящериц. Ф'лар не желал и слышать, что в отличие от драконов, на которых они были очень похожи, маленькие непоседы умеют помнить и вспоминать. Кто может поручиться, что их россказни – не полная выдумка, не сны наяву? На это Робинтон отвечал, что воображение опирается на память; нет памяти – нет и воображения.

День заканчивался; вскоре в холд вернулись воспитанники, которые вместе с Брандом объезжали поля. Ф'лар заметил, что пробыл в Руате гораздо дольше, чем намеревался. Он предупредил Джексома, чтобы тот вел себя поосторожнее, путешествуя во времени, – Робинтон подозревал, что к этому совету Ф'лару не мешало бы прислушаться самому, – и не смел рисковать собой и своим драконом. Если не удастся обнаружить бухту – пусть не мешкает и сразу же возвращается назад. В случае успеха юноше надлежало отметить нужное место и сообщить в Бенден его координаты. Ф'лар не хотел докучать Д'раму, и если юноше удастся остаться незамеченным – тем лучше.

– Думаю, Джексом сумеет тактично выполнить твое поручение, – сказал Робинтон, искоса наблюдая за юношей, – можешь на него положиться. Однажды он уже доказал свою осмотрительность.

«Странно, почему мальчуган так реагирует на обычную похвалу?» – подумал арфист и принялся возиться с картами, чтобы отвлечь внимание Ф'лара от смутившегося молодого всадника.

Робинтон велел Джексому как следует выспаться, утром поплотнее поесть, после чего прибыть к нему в мастерскую за дальнейшими указаниями. Распрощавшись с хозяевами, они с Ф'ларом направились обратно в Форт. Когда предводитель Бендена доставил арфиста в его цех, Робинтон решил ограничиться обычными словами благодарности. Хватит того, что нужды Перна снова привели Бенден в цех арфистов. Всему свое время…

Пока Робинтон следил, как Ф'лар с Мнемент'ом, миновав скалу над холдом, исчезли из вида, откуда ни возьмись вынырнула Красотка и набросилась на Заира, который привычно устроился у арфиста на плече. Заир никак не отвечал на ее выпады, и Робинтон довольно усмехнулся. Видно, Менолли заждалась отчета о последних событиях. Она, конечно, не столь бесцеремонна, чтобы приставать к нему с вопросами, но это не помешало ее Красотке отыграться на бронзовом. Умница Менолли, просто золото, а не девушка! Робинтон надеялся, что она не откажется прогуляться в обществе юного Джексома. Он не стал говорить об этом при Лайтоле, поскольку Ф'лар с самого начала требовал держать все экспедиции на Южный в полной тайне. Один Заир вряд ли поможет Джексому найти нужную бухту… но вместе с Менолли, которая сопровождала Робинтона в том бурном плавании, и ее файрами в качестве подкрепления у мальчугана не будет никаких проблем. Однако чем меньше народу будет знать об этом, тем лучше.

Наутро, когда Робинтон сообщил Джексому о дополнительных средствах для достижения успеха, юноша был явно удивлен и обрадован.

– Только учти, юный Джексом, не стоит никому говорить, что мы с Менолли уже вели разведку на Южном. Ведь мы, в сущности, не планировали забираться так далеко…

Менолли фыркнула:

– Я ведь говорила тебе, что надвигается шторм!

– Премного благодарен. С тех самых пор я очень ценю твои прогнозы погоды – ты наверняка и сама заметила.

Его лицо перекосилось, когда он вспомнил трехдневные страдания, вызванные морской болезнью, и отчаянные усилия Менолли, цеплявшейся за румпель их легкого суденышка.

Не обременяя молодых людей лишними советами, Робинтон заставил их взять с собой запас еды и сказал, что надеется вскоре получить от них благоприятные вести.

– О чем? – спросила Менолли; в глазах девушки прыгали смешинки. – О местонахождении Д'рама или о поведении огненных ящериц?

– И о том, и о другом, дерзкая ты девчонка! Убирайся с глаз долой!

Робинтон решил не расспрашивать Джексома, почему он так странно реагировал на упоминания о перемещениях во времени и осмотрительности. Когда он сообщил Менолли, что намеревается послать ее вместе с файрами сопровождать Джексома, она тоже повела себя как-то странно. Мастер мимоходом поинтересовался, что ее так развеселило, но девушка только мотала головой, борясь с приступами смеха. Робинтон не мог понять, что с ними обоими происходит. Теперь, наблюдая, как Рут' кругами уходит в небо, он снова задумался об их взаимоотношениях. Добродушное подкусывание, явная борьба «кто кого», но, казалось бы, ничего такого, что выходит за рамки старой дружбы. «Нет, – поспешил он успокоить себя – Менолли никогда не станет для Джексома примерной супругой, госпожой холда, даже если между ними что-то есть. И дело здесь даже не в том…» – арфист выбранил себя за нескромное любопытство и погрузился в скучнейшие вопросы управления цехом, которые он умудрялся очень долго откладывать.

Глава 10

От цеха арфистов до Южного материка.
Вечер в Бенден-Вейре.
Пятнадцатый Оборот.
Четвертый день седьмого месяца

Рут' взлетел над лугом – и Джексом с облегчением почувствовал, как волнение покидает его. Постепенно оно сменилось привычной настороженностью, предшествующей долгому прыжку через Промежуток. Красотка и Нырок смирно сидели на плечах у Менолли, обвив хвостами ее шею. Самому Джексому пришлось сыграть роль насеста для Крепыша и Крикуна – именно эта четверка сопровождала Робинтона с Менолли в их путешествии на Южный. Джексома так и подмывало спросить, чем они занимались во время плавания. За этой морской прогулкой что-то крылось, и не зря в ней участвовала Менолли; она выросла в Морском холде и отлично разбиралась в мореплавании. Однако насмешливый огонек в глазах девушки удержал его от лишних расспросов. Слово за слово, и эта хитрая девчонка подберется к его тайнам, даже не обмолвившись про свои. Интересно, поделилась ли она с мастером-арфистом своими подозрениями насчет роли Джексома в этой истории с яйцом? Он не сомневался, что у Менолли имеются кое-какие догадки.

Первый прыжок через Промежуток перенес их на южную оконечность Нерата. Они кружили над морем, пока Менолли и ее файры старательно представляли себе бухту, лежавшую далеко на юго-востоке. Джексом хотел попасть туда во время вчерашней ночи – накануне он затратил немало сил, чтобы рассчитать положение звезд в южном полушарии. На этом настояли Менолли с Робинтоном; они опасались, что Рут' не получит от файров достаточно четких координат.

Джексом был даже слегка разочарован, когда Рут' заявил, что совершенно ясно видит место, куда они хотят попасть. «У Менолли получаются очень четкие образы», – одобрительно заметил он. Теперь Джексому ничего не оставалось, как только попросить дракона перенестись в далекую южную бухту.

– Совсем по-другому дышится! – таким было его первое впечатление. Воздух здесь казался мягче, чище, суше. Рут' скользил над водой, спускаясь к небольшому заливчику, и Джексом ощущал его радость: дракон предвкушал морское купание. На солнце сверкала путеводная горная вершина – далекая, суровая, странно симметричная.

– Я уже начала забывать, как здесь красиво, – со вздохом шепнула ему на ухо Менолли.

Вода казалась такой прозрачной, что можно было отчетливо разглядеть песчаное дно бухты, хотя Джексом не сомневался, что здесь достаточно глубоко. В искрящейся синеве призраками скользили желтохвостки; иногда вспыхивали молниеносным зигзагом морские звезды. Прямо перед путешественниками открылся правильный полукруг белоснежного песчаного пляжа, за ним шла тенистая полоса растительности; деревья пестрели красными и желтыми плодами. Пока Рут' спускался, Джексом успел разглядеть, что густой лес тянется до невысокой холмистой гряды, над которой царит величавая горная вершина. По обеим сторонам бухты виднелись похожие заливчики – может быть, не такой правильной формы, но не менее мирные и уединенные.

Погасив скорость, Рут' приземлился на песке и поторопил своих всадников – ему не терпелось искупаться.

– Ну, давай! – сказал Джексом, нежно потрепав дракона по шее, и заулыбался: Рут' неуклюже заковылял по мелководью, устремившись на глубину.

– Песок здесь такой же горячий, как на площадке Рождений, – заметила Менолли и, подпрыгивая, бросилась к тенистым деревьям.

– Нет, там все-таки погорячее, – рассмеялся Джексом, последовав за ней.

– Значит, у меня ноги такие чувствительные, – растянувшись на песке в тени, ответила девушка. Окинув взглядом окрестности, она сделала недовольное лицо.

– Что, никаких следов? – осведомился Джексом.

– Ты имеешь в виду Д'рама?

– Нет, огненных ящериц.

Менолли развернула пакет со съестными припасами.

– Скорее всего они еще спят после утренней кормежки. Джексом, раз уж ты все равно на ногах, взгляни, нет ли на деревьях спелых фруктов. Не хочется есть пирожки всухомятку.

Спелых фруктов оказалось столько, что хватило бы на целый холд. Джексом собрал, сколько мог унести, и вернулся к ожидавшей его девушке. Он знал, что Менолли обожает плоды лунного дерева. Рут' резвился в воде; он то нырял, то выскакивал на поверхность, то снова уходил в глубину, поднимая фонтаны брызг и высоченные волны. Вокруг носилась четверка файров, подбадривая его криками и свистом.

– Прилив достиг верхней отметки, – заметила Менолли, вгрызаясь в сочный ломоть серповидного плода лунного дерева. Постанывая от наслаждения, она пробормотала с набитым ртом: – Просто божественно! И почему все южные плоды такие вкусные?

– Наверное, потому, что запретный плод всегда сладок. А что, прилив как-то влияет на появление файров?

– Вряд ли. Рут' – вот что должно на них повлиять.

– Значит, придется ждать, пока они заметят Рут'а?

– Это самый простой выход.

– А ты уверена, что в этой части Южного водятся файры?

– Разве я тебе не говорила? – Менолли изобразила притворное раскаяние. – Мы наблюдали брачный полет королевы – из-за нее я чуть было не потеряла Нырка и Крепыша. Красотка была в ярости!

– Нет ли еще чего-нибудь важного, что ты забыла мне поведать?

Арфистка рассмеялась:

– Придется подождать, пока свежие впечатления не всколыхнут мою память. Не волнуйся – все узнаешь в свое время.

Джексом понял, что с ней можно препираться до бесконечности, и, усмехнувшись, занялся фруктами. Было так жарко, что он скинул шлем и тяжелую куртку. Рут' продолжал лениво бултыхаться в воде в сопровождении неутомимых ящериц. Их совместные проделки немало позабавили снисходительных зрителей.

Припекало все сильнее. Солнце, отражаясь от белого песка, раскалило воздух даже в тени. Джексом больше не мог спокойно смотреть на хрустальную воду и весело резвящихся дракончиков. Он стащил сапоги, скинул штаны и рубаху и устремился к берегу. Не успел он отплыть на длину дракона, как Менолли уже плескалась рядом с ним.

– Для начала не стоит особо жариться на солнце, – сказала она. – В прошлый раз я ужасно обгорела, – девушка поморщилась от неприятных воспоминаний. – Кожа с меня слезала, как с пещерной змеи!

Рядом, выпустив струю воды, вынырнул Рут'. Сначала он едва не утопил их ударами крыльев, а потом снисходительно предложил уцепиться за хвост, что они и сделали, кашляя и отплевываясь от соленой влаги.

«Пожалуй, Менолли стройнее, чем Корана, – подумал Джексом, когда они после купания с Рут'ом в полном изнеможении выбрались на берег. – Ноги у нее подлиннее, и бедра не такие округлые. Грудь, правда, плосковата, но зато Менолли двигается с такой грацией, что просто глаз не оторвать!» Когда он снова оглянулся, арфистка уже натянула штаны и безрукавку, оставлявшую открытыми ее изящные руки, и стала сушить волосы, расчесывая их на солнце. Джексому больше нравились девушки с длинными волосами. Но Менолли приходится столько летать, что вполне понятно, почему она предпочитает короткую стрижку: меньше возни со шлемом.

Они поделили желтый плод пополам и съели его – раньше Джексом не пробовал ничего подобного. Его нежная сладость казалась еще приятнее от солоноватого привкуса морской воды, оставшегося во рту после купания.

Из моря, подняв тучу брызг, появился Рут' и окатил их с ног до головы.

«Здесь жаркое солнце, – оправдывался он в ответ на упреки. – Ваша одежда быстро высохнет. В Керуне всегда так было».

Джексом покосился на Менолли, но девушка, по-видимому, не обратила внимания на скрытый в его словах смысл; она перешла на другое место, недовольно отряхивая одежду и обнаженные руки.

– Дело не в том, что ты нас обрызгал, – сказал Джексом, вытирая лицо, – просто неприятно лежать на мокром.

Рут' нагреб вокруг себя целую кучу теплого песка, и ящерки, устало чирикая, стали устраиваться у него под боком.

«Надо бы предупредить, чтобы хоть один из них не спал, – подумал Джексом. – Пусть проследят, подействуют ли чары Рут'а на здешних файров». Но еда, купание и свежий воздух сделали свое дело – он сам провалился в сон.

Разбудил его тихий голос Рут'а: «Не шевелись. У нас гости».

Джексом лежал на боку, подложив под голову левую руку. Медленно приподняв веки, он отыскал взглядом белую шкуру Рут'а, всю в узорах тени. И насчитал рядом трех бронзовых файров, четырех зеленых, двух золотых и синего! Ни у одного на шее не было ни ленточек, ни разноцветных узоров. Пока он наблюдал за ними, рядом с золотой королевой приземлился еще один бронзовый. Они потерлись носами и, склонив головки, уставились на Рут'а, чья голова покоилась на песке совсем рядом с ними. Один глаз у дракона был слегка приоткрыт.

Красотка, которая спала по другую сторону от Рут'а, мелкими шажками осторожно поднялась по плечу дракона и, спустившись с другого плеча, обменялась приветствиями с новыми знакомыми.

– Спроси, не видали ли они бронзового дракона, – мысленно подсказал Рут'у Джексом.

«Уже спросил. Они думают. Они меня любят. Никогда еще не видели ничего подобного».

– И не увидят! – Джексома позабавило прозвучавшее в голосе дракона самодовольство. До чего же Рут' любит всем нравиться!

«Давным-давно был один дракон, бронзовый. И с ним человек, который все ходил по берегу взад-вперед. Они с этим бронзовым не общались. Он пробыл тут совсем недолго», – добавил Рут' почти про себя.

«Что бы это могло значить? – размышлял Джексом. – Либо прилетели бенденцы и забрали Д'рама с собой, либо он, а вслед за ним и Тирот' ушли из жизни».

– Спроси, что еще они помнят про того человека, – велел Рут'у юноша. – Может, они видели рядом с Д'рамом Ф'лара?

Незнакомые файры так разволновались, что Рут' поднял голову и широко раскрыл глаза, которые тревожно завращались. При этом Красотка, не удержавшись, соскользнула с его гребня и свалилась, но через секунду появилась вновь, бешено махая крыльями, и уселась на прежнее место, недовольно вереща.

«Они помнят людей. Почему же я ничего такого не помню?»

– А драконов – помнят? – борясь с подступившей тревогой, поспешно спросил Джексом. Откуда только южане сумели пронюхать, что они с Менолли побывали здесь? Потом здравый смысл все же подсказал ему: нет, этого они знать никак не могли.

Джексом почувствовал, как кто-то тронул его за плечо, и едва не вскочил.

– Узнай, когда это было, – еле слышным шепотом сказала Менолли, – когда они видели здесь Д'рама?

«Никаких драконов. Только много-много людей», – передал Рут' и добавил, что файры слишком разволновались, чтобы вспомнить про одинокого человека и его дракона. Он не мог понять, что именно они помнят: казалось, каждый файр помнил свое. У Рут'а просто голова пошла кругом.

– Они знают, что мы здесь?

«Они вас не видят. Смотрят только на меня. Вы – не их люди». Судя по голосу, Рут' был удивлен этим ничуть не меньше Джексома.

– Нельзя ли снова навести их на воспоминания о Д'раме?

«Нет, – печально и даже слегка разочарованно ответил Рут'. – Они не хотят больше ничего вспоминать. Только тех людей – не вас, а своих».

– Может быть, если я встану, они узнают во мне своего человека? – Джексом начал медленно подниматься, незаметно показав жестом Менолли, чтобы она последовала его примеру. – Пусть файры увидят нас в нужной перспективе.

«Нет, вы совсем не те люди, которых они помнят», – сказал Рут', когда ящерицы, завидев две поднимающиеся с песка фигуры, испуганно вспорхнули. Сделав круг на безопасном расстоянии, файры исчезли.

– Позови их обратно, Рут'! Нам ведь нужно узнать, где Д'рам…

Рут' с минуту помолчал, глаза его замедлили вращение. Потом, тряхнув головой, он передал всаднику, что файры улетели вспоминать своих людей.

– Уж не южан ли они имеют в виду? – сказала Менолли, получив какие-то образы от своих файров. – На всех картинах позади торчит вон та гора, – она кивнула в сторону вершины, которая была не видна из-за деревьев. – Во всяком случае, они подразумевают не меня с Робинтоном, когда нас сюда занесло бурей. – Скажи-ка, Рут', ведь лодку они вряд ли помнят? – спросила дракона Менолли и повернулась к Джексому, ожидая ответа.

«Вы не говорили, что надо спросить про лодку, – с сожалением протянул Рут'. – Но они точно видели одного человека и дракона».

– А они почувствовали бы, если бы Тирот'… ушел в Промежуток?

«Нарочно? Навсегда? Нет, они не помнят, чтобы им было грустно. А я помню. Очень хорошо помню, как ушла Мират'а».

Джексом поспешил успокоить друга.

– Что, он и правда ушел? – испуганно спросила Менолли, не воспринимавшая ответов Рут'а.

– Рут' так не думает. К тому же дракон не может допустить, чтобы его всадник причинил себе вред. Д'рам не может уйти из жизни, пока жив Тирот'. А Тирот' не уйдет в Промежуток, пока жив Д'рам.

– Но в каком же они времени? – огорченно спросила Менолли. – Ведь мы так и не узнали…

– Не узнали. Но если Д'рам был здесь, причем достаточно долго, так, что файры успели его запомнить, и если он собирался здесь поселиться, ему пришлось найти или соорудить для себя какое-то укрытие. Ведь здесь бывают страшные ливни… И Нити… – Джексом стал обшаривать взглядом кромку леса, намереваясь проверить свою теорию. – Слушай, Менолли, ведь Нити начали падать всего пятнадцать Оборотов назад. Для Тирот'а это не такой уж большой скачок… Ставлю скорлупу Рут'а против огрызка плода, что именно в том времени и надо искать Д'рама – до начала падения Нитей! Уж он-то с ними навоевался на всю жизнь! – Увязая в песке, Джексом направился к своему снаряжению и начал торопливо одеваться. Он чувствовал, что ошибки быть не должно. – Я почти уверен, что Д'рам перенесся на двадцать – двадцать пять Оборотов назад. Для начала мы попробуем поискать его там. Если заметим хоть какие-то следы Д'рама или Тирот'а, сразу же вернемся, я тебе обещаю!

Он вскочил Рут'у на спину и, застегивая шлем, поднял дракона в воздух.

– Подожди, Джексом! Остановись!

Слова Менолли потонули в свисте воздуха, рассекаемого крыльями дракона. Джексом злорадно ухмыльнулся, глядя, как возмущенная девушка подпрыгивает внизу. Потом сосредоточился на мгновении, в которое хотел попасть, – вот-вот рассветет, Алая Звезда, отклонившись далеко к востоку, сверкает угрюмым тускло-розовым блеском, еще не готовая обрушить на Перн смертоносный ливень… Но последнее слово все же осталось за Менолли. Направив Рут'а в Промежуток, Джексом почувствовал, как вокруг его шеи обвился хвост файра.

Казалось, они целую вечность висят в ледяной пустоте Промежутка. Юноша почувствовал, как холод до самых костей пробирает согретое ласковым солнцем тело; бездонная тьма ощутимой тяжестью давила на виски – все сильнее и сильнее… Внезапно мрак сменился неярким мерцанием; они снова были над бухтой. Холодный рассвет. Низко, почти над самым горизонтом, сияет розовым пятнышком Алая Звезда.

– Ты чувствуешь Тирот'а, Рут'? – сам Джексом не мог ничего разглядеть в тусклом свете занимавшегося дня – зари, что разгоралась задолго до его рождения.

«Он спит. И человек – тоже. Они здесь».

Радость захлестнула Джексома. Он велел Рут'у возвращаться к Менолли, только не так быстро. Юноша представил себе солнце, высоко стоящее над кромкой леса. И солнце было первым, что он увидел, когда Рут' перенес его в летние небеса над бухтой, в сегодняшний день.

Сначала Джексом не мог отыскать на берегу Менолли. Потом Красотка и еще двое бронзовых – в путешествии его сопровождал Крепыш – появились рядом с ним. Красотка оглашала воздух возмущенными воплями, Нырок и Крикун тревожно перекликались. Наконец из леса появилась Менолли и, подбоченясь, стала следить за их приземлением. Джексому не нужно было смотреть ей в лицо – он и так знал, что она кипит от злости. Пока Рут' осторожно садился, стараясь не забросать девушку песком, она не спускала с Джексома разъяренного взгляда.

– Ну, что скажешь?

«Слов нет, Менолли очень хороша, когда стоит вот так, сверкая глазами, – думал Джексом, – только зря она надеется меня напугать».

– Они там, двадцать пять Оборотов назад. Я использовал как ориентир Алую Звезду.

– Хорошо, что хоть додумался использовать что-то постоянное! Ты соображаешь, что отсутствовал несколько часов?

– Ты же знала, что со мной все в порядке. За нами увязался Крепыш.

– От него все равно не было никакого толка! – девушка сокрушенно развела руками. – Красотка не могла ему ничего передать – так далеко вы забрались. Мы понятия не имели, где вы! А ведь ты мог столкнуться с теми людьми, о которых твердят здешние файры. Ты мог ошибиться в расчетах и никогда не вернуться назад… Ты… ты…

– Я виноват, Менолли, конечно, виноват, – стал оправдываться Джексом, пытаясь остановить поток ее упреков. – Просто я не запомнил точно, в какое время мы вылетели. Вот и пришлось немного задержаться, чтобы, вернувшись, не столкнуться с самим собой.

Менолли, похоже, успокоилась.

– Ты чуть не переусердствовал. Я уже совсем собралась послать Красотку за Ф'ларом.

– Так, значит, ты беспокоилась?

– Вот именно! – Девушка нагнулась и, подхватив свои вещи, стала натягивать куртку и шлем. – Между прочим, я обнаружила остатки навеса – вон там, у ручья, – сказала она, бросив ему мешок. Ловко вскочив Рут'у на шею, Менолли огляделась, ища своих невесть куда запропастившихся файров. – Снова исчезли! – Она позвала их, и Джексом невольно пригнулся, когда у него над головой забили четыре пары крыльев.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: