Вечер в Бенден-Вейре – пир после Запечатления 14 глава

Пришлось Джексому сделать вид, что он ничего не имеет против; благовидного предлога для отказа он придумать не сумел. Что ж, придется так быстро домчать Менолли до Бендена, чтобы у нее не хватило времени на ненужные расспросы.

Когда они с Рут'ом появились над мастерской арфистов (Рут' немедленно сообщил сторожевому дракону свое имя), Джексом пришел в неописуемую ярость. На лугу прохлаждалось столько драконов из Форт-Вейра, что они вполне могли бы унести на себе половину цеха. Почему бы Менолли не попросить одного из них? Джексом стиснул зубы; он твердо решил не давать девушке поводов для насмешек и велел Рут'у сообщить ее файрам, что он прибыл и ждет на лугу. Едва он успел сформулировать эту мысль, как Менолли выскочила из-под арки и устремилась к ним. Красотка, Нырок и Крепыш, щебеча, кружили над ее головой. На бегу она натягивала летную куртку, неловко перекладывая что-то из одной руки в другую.

– Слезай, Джексом, – строго приказала она. – У меня ничего не получится, пока ты сидишь ко мне спиной.

– Что не получится?

– Вот что! – она показала ему баночку, зажатую в кулаке. – Слезай быстро!

– Зачем?

– Хватит пререкаться, мы теряем время. Я собираюсь замазать твой шрам. Ведь ты же не хочешь, чтобы Ф'лар с Лессой увидели его и стали задавать вопросы, на которые у тебя нет ответов, – или я не права? Слезай же, а то мы опоздаем – ведь тебе, кажется, запрещено залезать во временной Промежуток? – добавила она, видя, что он все еще колеблется, не слишком доверяя ее бескорыстию.

– Я прикрою шрам волосами.

– Все равно забудешь и откинешь волосы назад, – сказала она и стянула его за рукав вниз. – Я попросила Олдайва приготовить мазь без запаха. Вот… Нужно совсем чуть-чуть, – она легкими движениями нанесла снадобье ему на лицо, а остаток размазала по руке, повыше перчатки. – Видишь? Точно в тон кожи! – Менолли критически осмотрела свою работу. – Что ж, фокус вполне удался. Теперь никто не заметит твоего ожога. А как понравился твой шрам Коране? – фыркнув, осведомилась она.

– Коране?

– Только не делай большие глаза, лорд Джексом! Давай, залезай на Рут'а – мы опаздываем. Ты очень хитро придумал, затеяв роман с Кораной. Удивительная ловкость! Из тебя получился бы превосходный арфист.

Разъяренный Джексом оседлал дракона. Только не поддаваться на уловки Менолли! Как это на нее похоже – откопает какой-нибудь секрет, а потом старается вывести человека из себя! Ну, на этот раз у нее ничего не получится!

– Спасибо тебе, Менолли, что ты придумала использовать мазь, – с отменной вежливостью произнес он, овладев собой. – Вовсе ни к чему сейчас сердить Лессу, а мне непременно нужно присутствовать при Запечатлении.

– То-то и оно, что непременно.

Она произнесла это с явным нажимом, но у Джексома не было времени обдумать, что именно она имела в виду. Они взлетели, и он направил Рут'а через Промежуток прямо в Бенден-Вейр. Нет, он ни за что не позволит ей себя разозлить! Однако надо отдать ей должное – эта девчонка хитрее десяти Робинтонов!

Рут' вынырнул из Промежутка, и Джексом, вспомнив о файрах, оглянулся на Менолли.

– Не волнуйся, они в вейре у Брекки.

– Все?

– Нет, только Красотка и трое бронзовых. Она вот-вот войдет в брачную пору, и самцы не оставляют ее ни на секунду, – Менолли снова фыркнула.

– Наверно, у тебя уже вся кладка расписана?

– Что? Ни в коем случае – ведь цыплят по осени считают, – укоризненно сказала Менолли. – А в чем дело? Неужели тебе тоже понадобилось?

– Да нет, не мне…

Менолли расхохоталась – он таки выдал себя! Джексом тихо застонал. Ладно, пусть смеется…

– Зачем мне самому яйцо файра? – продолжал он, решив поставить арфистку на место. – Понимаешь, я пообещал Коране, что постараюсь раздобыть одно для нее. Она была так мила со мной… ну, ты ведь понимаешь, Менолли…

На этот раз Джексом был вознагражден – арфистка даже поперхнулась от изумления. Потом с размаху стукнула его кулаком по спине. Джексом вздрогнул и отшатнулся.

– Потише, Менолли, плечо у меня тоже обожжено, – он вложил в эти слова больше раздражения, чем следовало, и тут же выругал себя – стоило ли напоминать ей об этом?

– Прости, Джексом, – так виновато проговорила Менолли, что юноша невольно смягчился. – Здорово тебе досталось?

– Обожгло лицо, плечи и бедро.

Она схватила его за здоровую руку.

– Слышишь, как они оглушительно трубят? Гляди, гляди – избранники входят на площадку Рождений. А мы не сможем влететь прямо туда, внутрь?

Через верхний проход Джексом направил Рут'а в пещеру. Отовсюду слетались бронзовые, доставляя гостей на площадку. Как только они оказались внутри, взгляд Джексома непроизвольно метнулся к тому месту рядом с аркой, где прятались они с Рут'ом, возвращая яйцо. Юноша ощутил внезапный прилив гордости – все-таки они победили!

– Джексом, я вижу Робинтона – вон он, на четвертом ярусе, рядом с истинцами. Сядешь с нами, а, Джексом?

В голосе Менолли прозвучала такая настойчивая просьба, что Джексом был слегка озадачен. Кто же откажется сидеть рядом с главным арфистом Перна?

Рут' подлетел к ярусу и, ухватившись когтями за карниз, повис в воздухе, чтобы Джексом и Менолли могли спуститься.

Усаживаясь, Джексом бросил внимательный взгляд на Робинтона и удивленно приподнял брови – арфист выглядел не совсем обычно. Он, как всегда, приветливо поздоровался с молодыми людьми, не забыв улыбнуться своей помощнице и похлопать Джексома по плечу, но сразу после этого погрузился в свои думы – судя по всему, отнюдь не радостные. У Робинтона было вытянутое, сухощавое и очень подвижное лицо, отражавшее быструю смену мыслей и настроений. Но сейчас, когда взор арфиста был прикован к юным избранникам, уже шагавшим по горячему песку площадки Рождений, оно казалось неожиданно постаревшим, с глубокими морщинами и запавшими глазами, затуманенными усталостью и тревогой. Вид у Робинтона был усталый и потерянный. Потрясенный случившейся с ним переменой, Джексом поспешно отвел глаза, стараясь не встречаться взглядом с Менолли, – он не хотел, чтобы наблюдательная арфистка догадалась, о чем он думает.

Мастер Робинтон стареет? Нет, только не это! Возможно, он устал или чем-то обеспокоен… Разве можно представить себе Перн без его юмора, его мудрых советов, его баллад? Нет, никогда! Сердце Джексома ухнуло в холодную пустоту. Неужели мир может вдруг лишиться его проницательного ума и неистощимой любознательности? Предчувствие потери сменилось странным чувством неудовлетворенности; внезапно Джексому показалось, что вся его жизнь пуста и никчемна. Что с ним? Как советовал Робинтон, юноша попытался разобраться в нахлынувшей на него волне противоречивых ощущений.

Настойчивый рев Рамот'ы вернул его внимание к площадке Рождений. Вид у королевы был устрашающий. Не хотел бы он находиться сейчас среди избранников, над которыми угрожающе нависла ее голова с горящими багровым пламенем глазами! Вместо того чтобы выстроиться полукругом позади раскачивающихся яиц, мальчики сбились в тесную кучку – как будто надеялись, что Рамот'а не заметит их.

– Не завидую я мальчуганам, – тихо шепнула Джексому Менолли.

«Неужели она не хочет, чтобы выводок прошел Запечатление?» – в панике подумал юноша. Он вздрогнул, вспомнив, как бежал по раскаленному песку к маленькому покинутому яйцу, яйцу Рут'а. Если бы они не встретились, если бы Рут' не выбрал его… Как бы он жил теперь?

«То, что случилось, случилось. И теперь мы вместе», – уловив мысли Джексома, передал Рут'. Джексом почувствовал, как на глаза навернулись слезы.

С площадки Рождений донеслось такое яростное шипение, что он моментально выпал из задумчивости. Одно яйцо треснуло, но Рамот'а с таким угрожающим видом заслонила его, что ни один из мальчиков не осмелился приблизиться. Снаружи на карнизе затрубил Мнемент', ему вторили собравшиеся в пещере бронзовые. Рамот'а вздернула голову и, расправив переливающиеся золотом крылья, вызывающе заревела. Бронзовые ответили ей умиротворяющим урчанием, однако в трубном голосе Мнемент'а явно слышался приказ.

«Рамот'а очень сердится, – передал Джексому Рут'. Белый дракончик незаметно удалился на солнечный берег озерца, плескавшегося на дне чаши Вейра. Однако он прекрасно знал, что происходит на площадке. – Мнемент' говорит, что она ведет себя глупо. Рождение все равно произойдет, и новорожденные должны пройти Запечатление. Тогда ей больше не придется за них беспокоиться. С людьми они будут в безопасности».

Бронзовые заворчали громче, и Рамот'а, все еще не желавшая смириться с неизбежным ходом событий, медленно и неохотно попятилась от яиц. И сразу же один из подростков, храбро державшийся впереди, учтиво поклонился ей и шагнул к треснувшему яйцу, из которого, стараясь удержаться на разъезжающихся ногах, только что выбрался бронзовый малыш.

– Сообразительный паренек, – одобрительно кивнув, заметил Робинтон. Он, не отрываясь, наблюдал за происходящим внизу. – Уважение – вот чего сейчас не хватает Рамот'е. Смотрите, глаза ее гаснут, она складывает крылья… Молодец, просто молодец!

Последовав примеру товарища, еще двое старших мальчиков поклонились королеве и быстро направились к яйцам, которые уже сильно раскачивались от усилий новорожденных, пытавшихся выбраться наружу. Поклоны вышли не особо ловкими и слишком торопливыми, но все же Рамот'а заметно смягчилась; теперь она лишь негромко рычала, когда очередной парнишка проходил Запечатление.

– Смотрите, он получил бронзового! Паренек это заслужил! – аплодируя, крикнул Робинтон, когда первая пара двинулась к выходу.

– Откуда он? – поинтересовалась Менолли.

– Из Телгар-холда. Мальчик и статью, и лицом похож на лорда Ларада… да и ум его, как видно, унаследовал.

– Юный Кирнети из Форт-холда тоже получил бронзового! – торжествующе сообщила Менолли. – Я ведь говорила тебе, что так и будет!

– Значит, я ошибался, моя дорогая, – и наверняка не в последний раз. Быть непогрешимым – такая скука! – добродушно ответил мастер Робинтон. – А из Руата, Джексом, кто-нибудь есть?

– Даже двое, только отсюда я не могу их разглядеть.

– Отличная кладка, – заметил Робинтон. – Такой большой выбор.

Джексом наблюдал за пятеркой мальчиков, окруживших большое, покрытое зелеными пятнами яйцо. Он затаил дыхание – вот на свет показалась голова дракончика и стала поворачиваться, поочередно оглядывая каждого из пятерых. Полетели осколки скорлупы, и коричневый малыш, жалобно попискивая, протиснулся мимо подростков; неуклюже ковыляя, вытянув длинную шею, он побрел по песку отыскивать себе друга.

– Какое разочарование для этих ребят, – сочувственно проговорил Джексом.

Неожиданно ковылявший по песку дракончик упал и зарылся носом в горячий песок. Затем он выпрямился, чихнул и жалобно пискнул. Рамот'а угрожающе заревела, и ближайшие к ней мальчики поспешно отступили. Один из них, темноволосый, длинноногий, с худыми исцарапанными коленками, чуть не налетел на коричневого малыша. Неловко взмахнув руками, он с трудом удержал равновесие и, слегка попятившись, замер на месте. Глаза его встретились с взглядом коричневого дракончика. Запечатление состоялось!

– Как быстро все закончилось, – разочарованно протянула Менолли. – Жаль, что сегодня Запечатление прошло так сумбурно.

– Да, денек выдался нелегкий, – подтвердил Робинтон, указывая на Рамот'у.

Королева, переступая с ноги на ногу, сердито смотрела вслед удалявшимся парам.

– Как ты думаешь, теперь, когда Запечатление закончилось благополучно, она сменит гнев на милость? – спросила Робинтона Менолли.

– А вместе с ней и Лесса? – арфист поджал губы, пытаясь скрыть усмешку. – Если Рамот'у еще и удастся уговорить, чтобы она поела, обе, пожалуй, немного придут в себя.

– Хотелось бы надеяться, – с чувством сказала Менолли – так тихо, что Джексому показалось, будто ее слова вовсе не предназначались для ушей Робинтона.

Тем не менее тот услышал и ласково улыбнулся своей помощнице.

– Думаешь, Рамот'а так пристально изучала каждого, пытаясь уловить, не пахнет ли от кого Южным Вейром? – посмеиваясь, спросил арфист.

Джексом искоса взглянул на него и подумал – возможно, неяркое освещение в пещере просто сыграло с ним злую шутку? Теперь лукаво усмехавшийся мастер-арфист Перна снова казался самим собой.

– Не уверен, что меня сейчас обрадовал бы столь пристальный осмотр, – приподняв бровь, добавил Робинтон.

Менолли фыркнула, в глазах ее заплясали веселые огоньки.

«Великая Скорлупа! Да ведь они оба совсем недавно побывали на Южном! – понял Джексом. – Интересно, что они там откопали?» Внезапно юношу прошиб пот от страха; его осенило, что южане-то уж точно знают: никто из них яйца не возвращал! Неужели Робинтон тоже об этом знает?

– Жаль, что нельзя отложить нашу встречу до тех пор, пока страсти не улягутся окончательно, – продолжал мастер-арфист.

– Позволь мне на этот раз пойти с тобой!

– Зачем, Менолли? Чтобы защищать меня? – грустно улыбнувшись, Робинтон положил руку на плечо девушки. – Нет, сегодня не обычное собрание, и я не могу проявить подобное самоуправство.

– Тогда пусть пойдет он! – Менолли указала пальцем на Джексома, сверля его сердитым взглядом.

– Куда?

– Разве Лайтол тебе не сказал, что после Запечатления должен состояться Совет? – спросил Робинтон. – Ваш холд тоже приглашен.

– Значит, твой опекун решил все свалить на тебя? – звенящим от напряжения голосом сказала Менолли.

– О чем ты? – спросил Джексом, удивленный необычной заботой Менолли.

– Да о том, глупая твоя голова…

– Полно, Менолли, полно! Я ценю и твою заботу, и доброе слово Лайтола. Однако не надо забывать, что только время все расставит по местам. Я жив, здоров, невредим и не собираюсь сдаваться. А теперь, когда Рамот'а уже выбрала себе обед, мне даже не грозит опасность попасть к ней на обед, – Робинтон похлопал девушку по плечу, стараясь ее успокоить.

Рамот'а покинула площадку Рождений; они видели, как королева поднималась в воздух с жирным бычком в когтях.

– Вот видишь – она решила закусить. Мне больше совершенно нечего бояться.

Менолли смерила его долгим насмешливым взглядом.

– Просто мне захотелось пойти с тобой – вот и все.

– Я так и подумал. А вот и Фандарел, – громко сказал арфист и замахал рукой, стараясь привлечь внимание дородного кузнеца. – Пойдем, лорд Джексом, нам пора в зал Совета.

Так вот что, должно быть, имел в виду Лайтол, когда говорил, что Джексому необходимо присутствовать на Запечатлении! Почему же он сам не явился, если собрание предполагается таким важным, как намекала Менолли? Вопреки ее словам, Джексом был польщен – опекун оказал ему доверие.

Вокруг двух мастеров, которые встретились на спуске с яруса, собрались другие главы цехов. Они здоровались друг с другом необычно серьезно, что укрепило подозрения Джексома: видно, намеки Менолли и вправду имели под собой почву. И снова он подивился, что Лайтол не счел нужным прийти. Ведь его опекун мог бы поддержать Робинтона!

– Я уж подумал, что Рамот'а не допустит Запечатления, – поздоровавшись с Джексомом, сказал Фандарел. Критически осмотрев юношу, он добавил: – Похоже, ты совсем забыл меня ради своих драконьих подвигов?

– Я еще только учусь, мастер Фандарел. Все драконы должны уметь сражаться с Нитями.

– Ну и ну! – воскликнул Никат, мастер-горняк. – Вот уж никогда не думал, что твой малыш доживет до этого!

На языке у Джексома вертелся резкий ответ; но, встретив предостерегающий взгляд арфиста, он передумал и сказал:

– Благодарю за заботу, мой господин. У Рут'а великолепное здоровье.

– Время летит стрелой, мастер Никат, – вкрадчиво произнес Робинтон, – и вот уже те, кого мы знали совсем юными, успели вырасти и возмужать. О, Андемон, как твои дела? – он кивнул мастеру-фермеру и направился вслед за ним через горячий песок площадки Рождений.

Никат, посмеиваясь, шел рядом с Джексомом.

– Вот как? Значит, учишь белого малыша жевать огненный камень? Уж не потому ли наши запасы тают так стремительно?

– Что ты, мастер Никат! Мы учимся в Форт-Вейре, а там огненного камня полным-полно.

– В Форт-Вейре, – Никат ухмыльнулся еще шире, взгляд его задержался на щеке Джексома и скользнул дальше. – Вот оно что… Летаешь вместе с другими всадниками, лорд Джексом? – едва заметно подчеркнув титул Джексома, Никат перевел взгляд на лестницу, ведущую в королевский вейр и на карниз, где обычно восседал Мнемент'.

Бронзовый великан покинул свой пост, чтобы сопровождать королеву, которая высматривала сейчас очередную жертву на площадке кормления у озера. Джексом поискал глазами белое пятнышко на берегу и ощутил мысленное присутствие друга.

– Удачное Запечатление! Правда, ребятам пришлось немного попотеть, – не унимался разговорчивый Никат.

– А ваши парни были сегодня на площадке? – из вежливости спросил Джексом.

– На этот раз всего один. Но зато на прошлом Запечатлении двух наших пригласили в Телгар, так что мы не в обиде. Совсем не в обиде, – мастер поскреб макушку задубелыми пальцами и подмигнул Джексому. – А вот если бы у тебя нашлась подходящая кладка файров, я бы не отказался от парочки яиц.

Встретив бесхитростный взгляд Никата, Джексом сообразил, что теперь с его головы не упадет ни единый волосок, вздумай он хоть мешками таскать огненный камень для Рут'а из рудников мастера.

– Сейчас нет ни одного, но разве можно знать заранее, когда найдешь новую кладку?

– Я ведь просто так сказал, к слову пришлось. Файры – сущая смерть для этих гнусных пролаз, пещерных змей. И они запросто чуют скопления подземного газа, которые мы не можем обнаружить. А с газом шутки плохи на всех рудниках.

В голосе горного мастера звучала тревога. «Что же происходит в эти последние дни, нагнетая на всех беспокойство и тоску?» – подумал Джексом. Ему всегда нравился мастер Никат, а во время уроков в его рудниках он научился уважать плотного невысокого горняка, лицо которого до сих пор покрывали несмываемые черные крапинки – следы работы подмастерьем в подземных шахтах. Поднимаясь по каменным ступеням в королевский вейр, Джексом снова пожалел, что связан данным Н'тону обещанием не летать через временной Промежуток. Слишком много забот навалилось на него, чтобы решиться на путешествие к берегам Южного, рискуя встретить патрули Древних. Конечно, может быть, Рут'у повезет и он сразу обнаружит кладку… Юноше хотелось услужить мастеру Никату, да и Коране он пообещал привезти яйцо. Заодно не помешало бы порадовать разобиженного Теггера – вдруг на этот раз он сумеет удержать огненную ящерицу? Но, не прибегая к временному скачку, на юг сейчас выбираться опасно.

Едва они приблизились к входу, как над Звездной Скалой, трубя, возник бронзовый дракон. Сторожевой ответил протяжным ревом. Джексом заметил, что все замерли на месте, прислушиваясь к их перекличке. «Клянусь Скорлупой и ее осколками! У бенденцев нервишки стали пошаливать», – подумал он. Интересно, кто это прибыл?

«Предводитель Исты», – сообщил ему Рут'.

Д'рам? Нельзя сказать, чтобы всем предводителям Вейров вменялось в обязанность присутствовать на Запечатлении. Однако, если их территориям не угрожало падение Нитей, они прилетали непременно, особенно в Бенден. Джексом уже заметил среди собравшихся Н'тона, Р'марта из Телгар-Вейра, Г'нариша из Айгена и Т'бора из Плоскогорья. Потом он вспомнил слова Робинтона о Фанне, подруге вождя Исты. Неужели ей стало хуже?

Когда они вошли в зал Совета, Никат куда-то исчез. Стоило Джексому взглянуть на Лессу, застывшую в своем огромном каменном кресле, на ее хмурое лицо, как он тоже поспешил укрыться в дальнем углу. Ее зоркие глаза сумеют разглядеть шрам на его щеке даже с такого расстояния.

Арфист сказал, что Совет будет немноголюдным. Джексом следил, как в зал входят главные мастера, вожди Вейров, владетели крупнейших холдов; но среди собравшихся не было ни женщин, ни командиров боевых крыльев – исключение сделали только для Ф'нора и Брекки.

Вот появился Д'рам вместе с Ф'ларом и каким-то молодым человеком, которого Джексом не узнал, хотя тот носил цвета бронзового всадника. Если признаки надвигающейся старости на лице мастера-арфиста расстроили Джексома, то перемена, происшедшая с Д'рамом, его просто потрясла. Казалось, за последний Оборот он стал меньше ростом, высох и сгорбился. Походка предводителя Исты потеряла уверенность, плечи ссутулились.

Стремительно и грациозно Лесса встала со своего места и, протянув руки, пошла навстречу Д'раму. Лицо ее неожиданно осветилось сочувствием. Джексом глубоко вздохнул. А он-то решил, что госпожа Бендена по-прежнему гневается на весь мир!

– Мы собрались здесь по твоей просьбе, Д'рам, – произнесла Лесса, усаживая старого всадника рядом с собой и наливая ему бенденского.

Сделав глоток, Д'рам поблагодарил ее за вино и теплый прием; потом повернулся к собравшимся. Джексом увидел, что лицо его избороздили морщины возраста и усталости.

– Большинство из вас уже знает о том, что случилось… о болезни Фанны, – проговорил он тихо и неуверенно. Потом откашлялся и тяжело вздохнул. – Так вот, я хотел бы оставить пост предводителя Исты. И дело даже не в том, что одна из наших королев готова к брачному полету… просто у меня нет больше сил. Вейр поддерживает мою просьбу. Г'денед, всадник Барнат'а, – Д'рам кивнул в сторону сопровождавшего его мужчины, – последние десять Падений командовал крылом. Мне бы уже давно уйти, но… – он печально покачал головой. – Мы все так надеялись, что болезнь отступит… – старик с усилием распрямился. – Старшая из наших королев – Кайлит'а, а ее всадница Козира – достойная госпожа Вейра. Барнат' уже раз догнал Кайлит'у, и кладка оказалась отличной… – Д'рам в нерешительности помолчал, выжидательно глядя на Лессу. – В прошлые времена существовал обычай: когда Вейр оставался без предводителя, первый брачный полет его королевы объявляли открытым для всех молодых бронзовых. Так удавалось справедливо избрать нового предводителя. Я бы сейчас предпочел вспомнить эту традицию, – он произнес эти слова почти вызывающим тоном, но взгляд его, устремленный на Лессу, выражал мольбу.

– Думаю, ты слишком уверен в победе Барнат'а, – бросил Р'март из Телгара; в зале поднялся недовольный ропот.

Г'денед широко улыбался, стараясь не встречаться ни с кем взглядом.

– Просто я хотел бы получить достойного вождя для Исты, – резко произнес Д'рам. – Г'денед доказал мне, что достоин. Теперь он должен доказать это всему Перну.

– Справедливые слова, – Ф'лар встал и поднял руку, призывая собравшихся к тишине. – Не сомневаюсь, Р'март, что у Г'денеда хорошие шансы на успех, однако, согласись, в столь сложной ситуации предложение Д'рама вполне разумно. Я сообщу о нем бронзовым всадникам Бендена – тем, чьи драконы еще не принимали участия в брачном полете королевы. Полагаю, было бы не слишком честно создавать Барнат'у непреодолимые препятствия.

– А что, Кайлит'а – бенденская королева? – спросил лорд Корман из холда Керун.

– Нет, она из выводка Мират'ы. В Бендене родилась другая их королева, Пирит'а.

– Значит, Кайлит'а – королева Древних?

– Кайлит'а – королева Исты! – твердо заявил Ф'лар.

– А Г'денед?

– Я родился в прошлые времена, – негромко ответил всадник, но на лице его, обращенном к лорду Корману, не было и тени сожаления или стыда.

– К тому же он – сын Д'рама, – заметил лорд Варбрет из Иста-холда, обращаясь к Корману, как будто это обстоятельство могло смягчить молчаливое неодобрение повелителя Керуна.

– Достойный человек, и род достойный, – немало не смутившись, согласился Корман.

– Речь идет о его праве на Вейр, а не о родстве, – возразил Ф'лар.

– А обычай… что ж, этот обычай совсем не плох.

Джексом явственно расслышал чье-то замечание, что это, дескать, единственный неплохой обычай у Древних, о котором когда-либо слышали, и понадеялся, что произнесенные шепотом слова не разнесутся далеко.

– Д'рам вправе просто передать пост бронзовому всаднику из своего Вейра, – продолжал Ф'лар, обращаясь к мастерам и владетелям холдов. – Я высоко ценю его предложение и согласие Исты объявить открытый полет.

– Я хочу найти для Вейра достойного предводителя, – повторил Д'рам. – И только так я могу быть уверен, что Иста его получит.

Едва сдержав радостный возглас, Джексом обвел взглядом зал. Кажется, все предводители Вейров согласны. И немудрено – ведь победу может одержать один из их всадников. Но Джексом надеялся, что Кайлит'у все-таки догонит Барнат' Г'денеда. Пусть все увидят, что молодое поколение Древних тоже не из робкого десятка! И никто не оспорит права нового предводителя Исты, если он сумеет выиграть открытое состязание!

– Я передал вам предложение Исты, – сказал Д'рам, возвысив усталый голос, чтобы перекрыть гул разговоров. – Такова воля моего Вейра. А теперь мне пора назад. Премного вам всем обязан, лорды, мастера, предводители Вейров.

Он торопливо поклонился собравшимся, учтиво – Лессе, и она, поднявшись, с нежностью коснулась его руки.

К удивлению и радости Джексома, люди в просторной комнате Совета поднялись все как один, чтобы проститься с предводителем Исты, но Д'рам вышел, так и не подняв головы. «Видел ли он это? Понял ли, как его уважают?» – подумал Джексом, чувствуя, как к горлу подступает комок.

– Если я больше не нужен, то, пожалуй, тоже пойду, – сказал Г'денед, вежливо поклонившись предводителям Бендена и всем гостям.

– Г'денед? – с вопросительной интонацией произнесла Лесса.

Всадник медленно покачал головой. Видимо, надежды на благополучный исход болезни Фанны уже не оставалось.

– Я извещу все Вейры, когда Кайлит'а будет готова к брачному полету, – сказал он и поспешил вслед за Д'рамом.

Как только его шаги замерли за поворотом, в зале поднялся шум. Правители холдов не были уверены, стоит ли одобрить такое новшество. Главные мастера, по всей видимости, расходились во мнениях, хотя Джексому показалось, что Робинтон знал о решении Д'рама и сохранял нейтралитет. Предводители Вейров были явно довольны.

– Будем надеяться, что Фанна умрет не сегодня, – шепнул кто-то из мастеров своему соседу. – Смерть в день Запечатления – дурной знак!

– К тому же такая весть испортит праздничный пир… Интересно, правда ли, что бронзовый этого Г'денеда так силен? Ведь если предводителем Исты станет всадник из Бендена…

При упоминании о пире Джексом вдруг понял, что внутри у него все свело от голода. С утра он, как всегда, был на занятиях, а потом едва успел заскочить в холд, чтобы переодеться в свой лучший наряд. Он стал незаметно пробираться к выходу. У женщин в нижних пещерах всегда можно выпросить кусок мяса или на худой конец булочку и пару плодов.

– Так что, на этом наше собрание закончено? – хрипло спросил среди наступившей тишины лорд Бегамон из холда Нерат. В голосе его звучал вызов. – Разве Вейры еще не выяснили, кто взял яйцо? Или хотя бы кто его вернул? Я-то надеялся, что именно это мы сегодня услышим.

– Яйцо вернули, лорд Бегамон, и дело закончено, – протягивая руку Лессе, ответил Ф'лар.

– Мне и так известно, что яйцо вернули. Я при этом присутствовал. Как, впрочем, и при Запечатлении новой королевы.

Ф'лар повел Лессу через зал.

– Но сегодня – совсем другой праздник, мой господин, – бросил он. – Счастливое событие для каждого из нас. Внизу всех ждут накрытые столы.

И вожди Бендена удалились.

– Ничего не понимаю, – недоуменно повернулся к соседу Бегамон. – Я-то надеялся сегодня хоть что-нибудь разузнать!

– Но ты же узнал, – произнес Ф'нор, рука об руку с Бреккой проходя мимо владетеля Нерата. – Узнал, что Д'рам покидает свой пост.

– Это меня не касается! – Казалось, слова Ф'нора вызвали у Бегамона еще большее раздражение.

– Нет, касается, причем куда больше, чем все выдумки по поводу яйца, – сказал Ф'нор, вместе с Бреккой покидая зал Бегамон.

– Вот и весь ответ на твой вопрос, – насмешливо улыбнувшись Бегамону, вставил Робинтон.

– Но… но должны же они что-то сделать! Неужели Бенден стерпит подобное оскорбление?

– В отличие от правителей холдов, – выходя вперед, заявил Н'тон, – всадники не вольны потворствовать своим страстям или уязвленному самолюбию в ущерб основной своей обязанности – защищать Перн от Нитей. Вот в чем состоит долг всадника, лорд Бегамон.

– Пойдем, Бегамон, – сказал лорд Грож из Форт-холда, беря недовольного владетеля Нерата под руку. – Ты же знаешь, это – дела Вейра. Вот и не будем вмешиваться, раз нам не положено. Им виднее. И потом, яйцо-то действительно вернули! А вот подругу Д'рама жаль, очень жаль… Не хотелось бы, чтобы он уходил. Разумный человек. Ты не слышал, каким вином нас будут угощать?

Джексом увидел, как лорд Грож оглядывается по сторонам.

– Как ты полагаешь, Робинтон, нам подадут бенденское?

Арфист утвердительно кивнул и вышел из зала в обществе обоих лордов; любопытный Бегамон все еще ворчал – видимо, он жаждал новостей. Зал постепенно пустел, и Джексом последовал за остальными. У подножия лестницы, ведущей на дно Вейра, на него набросилась Менолли.

– Ну? Что там случилось? Они говорили с ним?

– Кто говорил? С кем?

– Ф'лар или Лесса обращались к мастеру-арфисту?

– У них не было повода к нему обращаться.

– Зато были поводы не обращаться. Так что же там происходило?

Джексом вздохнул и, набравшись терпения, начал коротко пересказывать все, что происходило наверху.

– Д'рам прибыл сюда с просьбой… нет, с сообщением, что он уходит с поста предводителя Исты… – Менолли согласно кивнула, как будто для нее это не было новостью. – И сказал, что обратится к обычаю Древних – объявит первый брачный полет королевы открытым для всех бронзовых.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: